Ближневосточный кризис 1894-1898 гг

Ближневосточный кризис 1894—1898 гг. по масштабности и глубине выявившихся противоречий стал крупнейшим международным конфликтом на рубеже веков. Также кризис на Ближнем Востоке дал возможность проверить применимость на практике франко-русских обязательств.

Постановления Берлинского конгресса 1878 г., обязавшие Турцию провести в ряде провинций реформы, которые облегчили бы участь христианского населения, не были выполнены. Проводившаяся в Османской империи политика геноцида армянского населения привела к тому, что осенью 1894 г. начались массовые народные волнения, ставшие детонатором освободительного движения и в европейской части Турции. На о. Крит оно вылилось в вооруженное восстание и греко-турецкую войну. К факторам, породившим международный кризис, относятся противоречия между великими державами на Ближнем Востоке.

В 80−90-е гг. XIX в. стратегией политики России на Ближнем Востоке было стремление сохранить статус-кво, т. е. поддерживать целостность Османской империи. Сложность заключалась в том, что надо было укреплять дружественные отношения с Турцией и одновременно беречь престиж России как покровительницы и защитницы подвластных туркам христианских народов. Поэтому российская дипломатия, с одной стороны, добивалась от султана добровольного проведения хотя бы умеренных реформ, а с другой, противодействовала всякому вмешательству в дела Турции других держав, прежде всего Англии.

В условиях мирового кризиса главной для России оставалась проблема статуса Черноморских проливов. На 1894 г. Берлинским трактатом гарантировалось сохранение принадлежности проливов Турции при соблюдении принципа их закрытия для иностранных военных судов44. Для России была неприемлема передача контроля над проливами под международную юрисдикцию.

Интересы Франции на Ближнем Востоке определялись её финансистами. Свою политику в Турции она осуществляла, главным образом, через «Имперский Оттоманский банк», преобладающее влияние в котором занимала группа парижских банкирских домов. Посредством предоставления займов Турции финансовый капитал европейских стран получал концессии на учреждении в империи новых банков, строительство железных дорог и т. д. Чтобы сохранить вложенные в Османской империи огромные государственные и частные капиталы, французское правительство стремилось оттянуть ее окончательный раздел или такое ослабление, которое могло поставить под удар экономические позиции Республики.

В конце 1891 г. по обоюдной договоренности были выработаны инструкции российскому и французскому послам в Константинополе для проведения там согласованной политики. В них говорилось о возможности для Франции «не отказываться ни от одного из принципов» её восточной политики и одновременно «присоединяться к стремлениям русской дипломатии в Константинополе и обеспечить себе её помощь"45.

Эту возможность действовать вместе на Ближнем Востоке России и Франции дало заключение консультативного пакта в 1891 г. Одновременно с выработкой общей тактики союзниц по отношению к Турции и Англии каждая из великих держав исподволь продолжала борьбу за укрепление собственных позиций. Тем не менее, обе стороны стремились к сотрудничеству. Французский посол в Константинополе Поль Камбон считал, что «русские никогда не пожертвуют своими интересами ради блага Франции, поэтому мне не кажется необходимым жертвовать французскими интересами ради России. Будем помогать друг другу, но не станем злоупотреблять этим и жертвовать ради этого чем-либо существенным». Его мнение верно отражало позицию правительств обеих держав в ходе ближневосточного кризиса46. Рыбачёнок выделяет в нём три периода: сентябрь 1894 — январь 1896 гг., когда в центре внимания был «армянский вопрос»; январь 1896 — январь 1897 гг., когда одновременно существовали две «горячие точки» — армянская и критская; февраль 1897 — декабрь 1898 гг., когда центр тяжести переместился на решение «критского вопроса».

Кризис на Ближнем Востоке начался с армянского восстания. Организация турецким правительством жестокого подавление армянского восстания в Сасуне осенью 1894 года дало европейским державам повод вмешаться в конфликт. В состав турецкой следственной комиссии вошли представители от Англии, Франции и России. Союзницы предварительно договорились о форме и степени участия с тем, чтобы «неприкосновенность верховных прав султана не была затронута, и вопрос не стал бы общеевропейским"47. Камбон и русский посол в Константинополе А. И. Нелидов успешно противодействовали намерениям британской дипломатии расширить как компетенцию европейских делегатов комиссии, так и её состав.

Параллельно послы трёх держав разработали на основе французских предложений проект административных, политических и финансовых реформ в армянских вилайетах. В апреле 1895 г. проект вручили султану. Уклончивый ответ султана означал отказ, но под влиянием Камбона и Нелидова Абдул Гамид согласился рассмотреть те пункты, которые не затрагивали его суверенных прав. Таким образом, совместные действия держав оказались парализованными, но, в то же время, никто не решался действовать изолировано.

Лондон считал «дипломатическую фазу конфликта законченной» и попытался добиться от Парижа присоединения к его политике нажима на правительство Турции, а затем предложил Берлину план раздела Османской империи — обе попытки не дали результатов48.

После новых армянских погромов в Константинополе, сторожевые суда европейских посольств (стационеры) были отправлены на стоянку близ столицы, а послы трёх держав, к которым присоединились представители АвстроВенгрии, Германии и Италии, передали турецкому правительству коллективную ноту с требованием безотлагательного проведения реформ49. По единодушной оценке европейских послов в Турции дело шло к государственному перевороту.

Опасаясь, что в этом случае английский флот войдет в Дарданеллы, Черноморский флот России получил приказ о мобилизации. 28 октября (9 ноября) 1895 г. Париж также сообщил о подготовке к выступлению своей Средиземноморской эскадры. Но российский флот на Чёрном море не имел ни хорошего вооружения, ни достаточного запаса снарядов и угля; максимальное число войск, готовых к перевозке, не превышало 8 тысяч человек50. В таких условиях российской дипломатии предстояло действовать очень искусно, чтобы не допустить форсирования Дарданелл Англией или соединёнными флотами держав, или проведения международной конференции в Константинополе.

Обмен мнениями между союзниками выявил позиции и применимость союзных обязательств в случае вооружённого конфликта. Французский министр иностранных дел М. Бертело сформулировал интересы Франции на Востоке так, что они могли влиять и на положение дел в Европе: нейтрализация Суэцкого канала, эвакуация Египта и определение статуса Сирии. Российский министр иностранных дел князь А.Б. Лобанов-Ростовский главную задачу видел в сохранении существующего режима проливов. В трёх вероятных ситуациях (сохранение прежнего режима проливов; мирный раздел Османской империи по соглашению между державами; раздел империи в результате вооружённой борьбы). Бертело обещал энергичную дипломатическую поддержку России в первом и втором случаях. Но он решительно заявил, что если дело дойдёт до войны, которая неизбежно нарушит сложившееся в Западной Европе равновесие сил, в Петербурге должны знать: «только великий национальный интерес, такой как урегулирование разногласий, глубоко разделяющих Германию и Францию с 1870 г. будет достаточно весомым, чтобы оправдать в глазах французов выполнение обязательств, предусматривающих военные действия, в которые две державы могут быть втянуты"51. Таким образом, вопрос ставился однозначно: проливы в обмен на Эльзас и Лотарингию. Франция трактовала статьи военной конвенции, касающиеся союзных обязательств, строго придерживаясь их буквы. Переговоры показали, что в решении вопроса о проливах Петербург не может рассчитывать на военную помощь Парижа. Вывод был прост: союзные отношения Франции и России оказываются действенными, главным образом, в Европе.

Стратегия Петербурга — испробовать для выхода из кризиса все дипломатические средства — завершилась успехом. Николая II лично обратился к султану с просьбой дать согласие на пропуск к Константинополю вторых стационеров. 26 ноября (8 декабря) 1895 г. А. И. Нелидов сообщал «после некоторых колебаний сегодня утром султан приказал устно передать мне, что, уступая дружеским заверениям государя, он соглашается на прибытие вторых стационеров…"52. Это отчасти разрядило атмосферу кризиса. В январе 1896 г. английская эскадра ушла к о. Мальта. Так закончился первый период ближневосточного кризиса.

Затишье оказалось кратковременным: весной возобновились выступления армян, а потом и христиан на Крите. Второй период кризиса выявил усиление влияния Германии в Турции, невозможность англо-русского соглашения и остроту противоречий внутри франко-русского союза.

В начале 1896 г. выступления на Крите переросли в вооружённую борьбу. Султан направил на остров войска, в ответ послы шести держав 12 (24) июля потребовали проведения реформ53. Абдул Гамид принял требования, но на деле ограничился полумерами. А требования критян — ввести автономию или присоединить остров к Греции — повлекли за собой волнения в Эпире и в Македонии, грозя вызвать брожение на всём Балканском полуострове. Консулы держав выступили посредниками в переговорах турецкой администрации с представителями местного христианского населения для выработки соглашения.

Добиваясь сохранения целостности Османской империи в интересах Франции её дипломаты ради проведения реформ постоянно оказывали давление на султана. Советы политических, военных и финансовых агентов при султане должны были способствовать созданию правительства, выбор членов которого осуществлялся бы при участии Франции. Также «Комиссия Оттоманского долга» могла бы вести постоянное наблюдение за ходом внутренних дел империи. Не менее важным было обеспечение согласованных действий союзниц, для чего необходимо было добиться вхождения в комиссию представителя России, путём проведения капитализации турецкой задолженности по военной контрибуции.

В конце августа группа вооружённых армян захватила здание Оттоманского банка, потребовав от турецкого правительства немедленного проведения реформ. В Константинополе начались погромы, а с иностранных стационеров были высажены десанты. Вновь встал вопрос о принятии мер по отношению к султану. Под предлогом прекращения новых беспорядков английская эскадра покинула Мальту и 9(21) августа 1896 г. двинулась к Дарданеллам. Камбон предложил, чтобы Франция взяла на себя роль посредника между Россией и Англией.

Публичные демонстрации франко-русского единства во время визита Николая II в Париж вызвали тревогу Англии и держав «Тройственного союза», т.к. они предполагали, что Россия и Франция договорились о совместных действиях в Константинополе. 8 (20) октября премьер-министр Великобритании Р. Солсбери обратился к державам с нотой, в которой предложил согласовать принудительные меры в отношении султана54.

Во время визита русского императора в Париж состоялись две беседы Николая II и три русского министра иностранных дел Н. П. Шишкиным с французским министром иностранных дел Г. Аното. Все они увенчались полным успехом Аното. Ему удалось добиться принятия выработанного французскими дипломатами плана и получить согласие царя на вхождение русского делегата в.

«Комиссию Оттоманского долга"55.

Однако парижские договорённости, оформленные в виде идентичных инструкций послам двух держав в Константинополе, не встретили единодушной поддержки в Петербурге. Обозначились противоречия как между союзниками, так и разногласия в правящих верхах России по вопросам ближневосточной политики. Нелидов заявил Камбону, что предполагаемая реформа «Комиссии Оттоманского долга» приведёт к завуалированному европейскому контролю над султаном. Тогда Россия будет вынуждена потребовать территориальных гарантий в виде занятия Босфора56.

Отказ от выработанного плана вызвал негативную реакцию в Париже. Аното считал, что «новая политика» России разрушает обоюдное доверие. Также известия о разладе между союзниками скомпрометируют их совместные действия перед султаном и обрадуют общих противников, а, кроме того, вызовут недовольство среди французских держателей турецких фондов и русских займов.

21 ноября (3 декабря) Русское телеграфное агентство официально опровергло слухи «о мнимом разладе между Францией и Россией в области внешней политики и, в частности, по восточному вопросу» и констатировало полное общее согласие всех держав57.

После отказа Солсбери от предварительного применения мер принуждения, в Константинополе состоялось первое заседание конференции послов великих держав. За основу обсуждения было взято французское предложение о разработке программ реформ для всего населения Оттоманской империи без различия рас и религий. Но вскоре переговоры послов зашли в тупик.

16(28) января 1897 г. министр иностранных дел России М. Н. Муравьёв прибыл в Париж. С ним беседовали Аното и французский президент Ф. Фор, а также другие французские военные и политические деятели. Аното недвусмысленно заявил, что только вопрос о Страсбурге, поднятый одновременно с вопросом о Константинополе, уравняет интересы партнёров и может побудить Францию к военным действиям. России было предложено международное обсуждение проблемы проливов, которое, скорее всего не привело бы к решению в её пользу58.

Петербург не получил военной поддержки и от Германии. Таким образом, вопрос о военном вмешательстве больше не рассматривался Россией. К тому же в это время стабилизовалось положение в Константинополе.

Однако вскоре на Крите началось восстание: критяне объявили о низложении султана и о присоединении к Греции. И хотя к началу февраля 1897 г. послы завершили работу над проектом реформ, они не вручили его султану.

На третьем этапе кризиса Германия начала открыто поддерживать султана, провоцируя его на войну с Грецией. Англия предложила предоставить Криту широкую автономию, рассчитывая тем самым поставить на повестку дня «восточный вопрос» в целом. Австро-Венгрия настаивала на скорейшем подавлении восстания, чтобы избежать усиления национальных движений на Балканах. Россия нашла компромиссный вариант: потребовать от Греции отозвать войска с острова и высадить на остров немногочисленные десанты от всех заинтересованных сторон для поддержания там статус-кво.

После длительных препирательств дипломатические представители держав на основе российских предложений выработали совместную ноту и 18 февраля (2 марта) предъявили её в Константинополе и в Афинах. Греция отказалась её принять, султан согласился лишь формально. По решению держав международный десант занял северное побережье острова Крит.

На этом этапе кризиса опасность появления нового его очага на Балканах побудила Россию действовать в двух направлениях — координировать свои усилия с усилиями Франции и работать над проектом соглашения с АвстроВенгрией.

В марте Муравьёв счёл целесообразным, не пересматривая конвенции в целом, оговорить в дополнительной статье военной конвенции следующее: в случае мобилизации одной из держав «Тройственного союза» по мотивам, которые не являются соображениями общего порядка и не затрагивают специальных вопросов их политики, Россия и Франция не считают себя обязанными следовать букве военной конвенции, т. е. мобилизовать все свои силы и сосредоточить их у границы59. Тем самым он хотел уберечь Россию от обязательного вмешательства в общеевропейскую войну.

Но Аното считал, что военную конвенцию не было надобности уточнять или дополнять, т.к. её цель — поддержание всеобщего мира. Исходя из этих соображений, французский министр наметил развернутую программу действий союзников: укрепив франко-русское дипломатическое согласие, следует создать ядро «европейского концерта», чтобы оказать влияние на других. Общая задача союзников — убедить султана, что в его же интересах избегать осложнений и занять позицию полного невмешательства в случае греко-турецкой войны; задача России — удержать балканские государства от выступления, чтобы уменьшить риск вмешательства какой-нибудь из великих держав; задача Франции — дружескими советами оказывать влияние на Англию.

Общими усилиями союзников и заключением австро-русского соглашения была решена задача: не допустить перерастания локального конфликта на Балканах в общеевропейскую войну. Исход греко-турецкой войны, благодаря её локализации, стал ясен. Турецкая амия одержала полную победу.

Чтобы не допустить вновь постановки вопроса о мерах принуждения по отношению к султану, Франция и Россия взяли на себя инициативу посредничества в заключении перемирия. Перемирие было заключено 7(19) мая 1897 г. Германия и Австро-Венгрия открыто поддержали султана.

Позиции союзниц были уточнены во время визита президента Французской республика Ф. Фора в Петербург в августе 1897 г. Аното убедил Николая II и Муравьёва придерживаться выработанной схемы — направлять совместные действия в смысле укрепления «европейского концерта» на равном удалении от Германии и Англии.

Установление достаточной близости позиций по основным вопросам в итоге переговоров и общая дипломатическая линия в ходе ближневосточного кризиса позволили России и Франции открыто заявить о существовании союза.

По условиям прелиминарного договора 6 (18) сентября 1897 г. между Турцией и Грецией оккупированная Фессалия возвращалась Греции за контрибуцию. Крит получал административную автономию под сюзеренитетом султана с главой исполнительной власти в лице христианского генерал-губернатора, назначаемого султаном, но с согласия держав60. Предоставление Криту займа и выбор генерал-губернатора вызвали между последними новый виток разногласий.

Позиции Франции и России в стремлении поддерживать статус-кво и противостоять Англии и Германии совпадали. Но если Петербург интересовали проблемы политические, то Париж имел в виду противостояние в финансовых вопросах. Французы собирались заняться упорядочением финансового положения Турции и поставить под контроль её доходы и расходы.

При выборе генерал-губернатора Крита Россия сделала ставку на принца Георга — второго сына греческой королевской семьи61. Германия и АвстроВенгрия поддержали сопротивление султана назначению Георга. После категорического отказа Абдул Гамида в январе 1898 г. признать Георга Германия вышла из «концерта» держав, за ней последовала Австро-Венгрия, но с февраля в дело урегулирования «критского вопроса» включилась Италия. Париж и Петербург пошли ей навстречу, т.к. стремились отколоть Италию от «Тройственного союза».

Чтобы избежать выбора временного губернатора и ускорить введение автономного режима, в марте по инициативе Петербурга, поддержанной Парижем, из командующих европейскими эскадрами был создан Совет адмиралов.

61 Это был тот самый принц Георг (Георгий), который сопровождал наследника русского престола великого князя Николая Александровича во время визита в Японию в 1891 г. В г. Оцу 11 мая японский городовой Цуда Сандзо попытался убить Николая ударом сабли по голове. Георг и двое рикш сбили с ног нападавшего и, таким образом, спасли жизнь будущего императора Николая II. Сразу после инцидента Георг получил личную благодарность японского императора Мэйдзи, желавшего сохранить хорошие отношения между Японией и Россией. Однако информация о происшествии, просочившаяся в Европу, представляла Георга далеко не в лучшем свете. Фактически, в Петербурге принца считали ответственным за происшедшее покушение. Говорили, что именно он взял с собой цесаревича в такое опасное место и вообще оказывал на него плохое влияние. Георг впал в немилость и был вынужден закончить путешествие. Из Иокогамы он отплыл в Америку, а затем в Англию. Несмотря на общественное мнение, после возвращения в Европу, Николай поблагодарил кузена и встал на его сторону.

Ему и исполнительному комитету из членов народного собрания передавалось управление островом.

В начале октября Россия и Франция предложили Англии и Италии обратиться к султану с совместным заявлением об удалении турецких войск с острова и прибытии Георга как генералгубернатора с полномочиями от четырёх держав. 9(21) декабря 1898 г. Георг как генерал-губернатор высадился на острове, приняв полномочия от адмиралов.

Ближневосточный кризис 1894—1898 гг. выявил как противоречия в позициях союзниц на Ближнем Востоке и их борьбу за влияние там, так и важные точки соприкосновения, обусловленные общими противоречиями с Англией. По мнению Рыбаченок борьба Франции и России с Англией и Германией сладило их разногласия в политике на Ближнем Востоке62. Я придерживаюсь такого же мнения, Англия стремилась использовать ситуацию на Ближнем Востоке для реализации своих планов раздела Османской империи. Т.к. ни Франция, ни Россия не были готовы к такому решению, «европейских концерт» стал средством, парализовавшим изолированные действия каждой из держав. Однако использовали они его по разному: французская дипломатия активно стремилась сделать двойственный союз ядром «концерта», тогда как российская старалась опираться на него лишь в конкретных случаях.

В ходе ближневосточного кризиса у Франции была определенная позиция; её дипломатия действовала гораздо последовательнее и настойчивее, используя различные методы, в т. ч. и финансовое давление на союзницу. У России же не было выработано чёткой программы действий.

В это время также неоднократно вставал вопрос о применимости союзных обязательств. Серия переговоров показала, что Россия может рассчитывать на военную поддержку Франции только в случае общеевропейской войны. Французская сторона соблюдала букву соглашения, т.к. главной целью военной конвенции было сохранение мира и подготовка к оборонительной войне против государств «Тройственного союза».

Союз с Россией не помешал Франции выгодно вложить свои капиталы в германское предприятие — строительство Багдадской железной дороги. А России сотрудничество с республикой помогло решить одну из важных задач — сохранить статус-кво, т. е. «подморозить» восточный вопрос. Немаловажное значение для союзниц имело формирование представлений о союзе в Европе и мире. Ликвидация острой фазы кризиса, выработка совместного курса и программы действий, обоюдное желание доказать прочность союза дали возможность официально заявить о его наличии. Россия и Франция, выдержали испытание кризисом, обе страны остались равноправными партнерами.