Условия жизни и деятельности русских военных

Командовать русским оккупационным корпусом был назначен гр. М. С. Воронцов. Это назначение было неслучайным. Нужно отметить, что к началу 1814 г. в русской армии было два самых популярных генерала — А. П. Ермолов и М. С. Воронцов Удовик В. А. Указ. Соч. С. 94. Воронцов, носивший в то время звание генераллейтенанта, пользовался большим уважением и доверием среди военных. Он был участником войны 1812 г., в Бородинском сражении при обороне Багратионовых флешей получил ранение. После лечения принял участие в Заграничных походах, командуя 12-й пехотной дивизией. Его «летучие отряды» отлично зарекомендовали себя во время похода и принесли славу их командиру. Давний приятель Воронцова Сабанеев писал ему в начале 1813 г.: «Все к тебе хотят в команду. Ведь не все же они так привязаны, как я. Да от чего же? Это значит, что тебе над армией командовать» АКВ. Т 39. С. 362. Немного забегая вперед отметим, что популярность Воронцова среди офицеров не только не уменьшилась за время его командования Русским оккупационным корпусом, но даже возросла. Ф. Ф. Вигель, посетивший в 1818 г. Русский корпус, замечает, что Воронцов для окружавших его офицеров «имел непогрешимость папы» и они «беспрестанно грешили против заповеди, которая говорит: не сотвори себе кумира» Вигель Ф. Ф. Указ. соч. Ч. 5. С. 156.

Кроме того, за время Заграничных походов у Воронцова сложились хорошие отношения с герцогом Веллингтоном. Насколько дружественными были эти отношения, судить сложно, поскольку достоверных сведений относительно этого вопроса ни в отечественных, ни в зарубежных исследованиях нет. Но тот факт, что в 1819 г. герцог Веллингтон был посажённым отцом на свадьбе Воронцова и Е. К. Браницкой, наглядно показывает, насколько уважительные отношения были между ними Захарова О. Ю. Генерал-фельдмаршал светлейший князь М. С. Воронцов. С. 117.

Принимая во внимание все эти обстоятельства, Александр I назначил Воронцова командующим Русским оккупационным корпусом во Франции. Командующий корпусом должен был беспрекословно исполнять приказы герцога Веллингтона. Однако император дал Воронцову позволение не подчиняться герцогу в случае, если распоряжения последнего будут нести угрозу целостности Русского корпуса Захарова О. Ю. М. С. Воронцов — командующий Русским оккупационным корпусом… С. 143−144.

В состав Русского оккупационного корпуса входили: 9-я пехотная дивизия генерал-лейтенанта Е. Е. Удома, 12-я пехотная дивизия генераллейтенанта А. М. Лисаневича, 3-я драгунская дивизия генерал-лейтенанта И. И. Алексеева, пионерная рота капитана Рослякова, два донских казачьих полка полковника А. А. Ягодина и войскового старшины А. М. Гревцова, два артиллерийских парка, конная рота и отделение подвижного магазина для перевозки провианта и фуража История 10-го пехотного Новоингерманландского полка. С. 185.

По данным специальных ведомостей, которые дважды в месяц направлялись из корпуса на имя главнокомандующего, можно судить о численности русских оккупационных войск во Франции. На декабрь 1815 г. общая численность оккупационных войск составляла 36 334 чел. Сюда включались не только военные, но и служащие, находящиеся в полках и при госпиталях. Основной состав военнослужащих по корпусу насчитывал 28 887 чел. Захарова О. Ю. М. С. Воронцов — командующий Русским оккупационным корпусом… С. 144.

Первоначально русский оккупационный корпус был расквартирован в департаментах Мерт, Мозель, Мец и Марна. Корпусная штаб-квартира находилась в г. Нанси. 25 ноября 1815 г. герцог Веллингтон отдал распоряжение передислокации Русского корпуса к границе с Нидерландским королевством. И уже 5 января 1816 г. российские военные заняли новые кантонирквартиры, а корпусная штаб-квартира была переведена в г. Мобёж. Теперь российская зона оккупации располагалась вдоль северной границы Франции и растянулась на 120 км в длину Лыкошин А. С. Указ. соч. С. 147. Согласно «Парижской конвенции о содержании во Франции оккупационной союзной армии» от 8 / 20 ноября 1815 г., французское правительство должно было практически полностью оплачивать пребывание оккупационных войск на своей территории. Париж обязан был предоставить жилые помещения для размещения военного контингента союзных войск, а также всё необходимое для отопления и освещения, ремонтировать укрепления, в которых были расположены оккупационные войска, обеспечивать достойное содержание больных в госпиталях и строить новые госпитали, если это потребуется, предоставлять по требованию главнокомандующего оккупационными войсками подводы и лошадей. Провоз обмундирования для оккупационных войск через французскую границу осуществлялся без взимания пошлин. Военные чиновники, направляющиеся в свои корпуса или покидающие их, освобождались от уплаты таможенного сбора.

Провиант и фураж для лошадей предоставлялся французским правительством согласно тарифу, специально приложенному к вышеозначенной конвенции. Также Франция поставляла в оккупационные войска табак по низкой цене (военнослужащие оккупационных войск не могли покупать его по реальной стоимости, т.к. во Франции табак стоил очень дорого). Французское правительство обязано было ежегодно выплачивать по 50 млн. франков на жалованье военнослужащим оккупационных войск Мартенс Ф. Ф. Собрание трактатов … Т. XIV. С. 310 — 327.

Непосредственно Русскому оккупационному корпусу было назначено чуть более 7 млн. франков ежегодно за период с 1 декабря 1815 г. по 1 апреля 1817 г. и почти 6 млн. франков в год за период с 1 апреля 1817 г. по 1 декабря 1818 г. Начиная с 1817 г., российское правительство стало постепенно уменьшать контингент военнослужащих, находящихся во Франции, многие полки отправлялись на родину. Поэтому французское правительство изменило сумму ежегодных выплат Русскому оккупационному корпусу Захарова О. Ю. Генерал-фельдмаршал светлейший князь М. С. Воронцов. С. 121.

Принимая во внимание всё вышеперечисленное, можно утверждать, что пребывание военнослужащих союзных армий на территории Франции для их правительств было не только не обременительным, но даже выгодным. Все материальные затраты на содержание оккупационных войск легли на плечи французского правительства.

Оккупационные войска, в т. ч. и Русский корпус, были в полной мере обеспечены продуктами питания: хлеб, крупы и овощи поставлялись в достаточном количестве. Мясо входило в обязательный ежедневный рацион для всех военнослужащих, в т. ч. и солдат, что не всегда было в России Там же. С. 125−135. Продукты питания поставлялись в корпус от французского правительства через подрядчиков, с которыми заключались договоры. Но вот вопрос о качестве продуктов питания, которые поставлялись в корпус, был постоянной «головной болью» Воронцова, поскольку многие французские поставщики шли на обман и поставляли продукты низкого качества. О чем будет сказано ниже. Но, в целом, Русский оккупационный корпус был обеспечен продуктами питания и фуражом в достаточном количестве.

Вопрос относительно денежного обеспечения русских военнослужащих требует особого рассмотрения. Согласно докладной записке Воронцова на имя Александра I, французское правительство отпускало на содержание корпуса на 4 млн. франков в год меньше, чем оккупационным войскам других союзных держав. Этот факт вызывал со стороны Воронцова беспокойство по поводу достойного обеспечения корпуса всем необходимым Там же. С. 121.

Также Воронцов считал, что жалованье, выплачиваемое солдатам его корпуса, недостаточно, вследствие чего они не могли покупать необходимые в быту предметы и дополнительные продукты питания. В «Парижской конвенции…» оговаривалось, что войска, находящиеся на территории Франции, «не могут ничего требовать, кроме определённого в сём тарифе, и должны будут покупать на свой счёт все вещи, кои в оном не означены» Мартенс Ф. Ф. Собрание трактатов … Т. XIV. С. 325. Именно эти предметы, не входящие в специальный перечень приложения к «Конвенции», и имел ввиду Воронцов. К ним относились: мыло, соль, квас, масло, табак и т. п.

Стоит отдать должное административным талантам Воронцова: он смог решить проблему нехватки денежных средств в корпусе. Например, Воронцов стал выписывать вещи из России и там же заключать подряды, что дало возможность сильно сэкономить Захарова О. Ю. Генерал-фельдмаршал светлейший князь М. С. Воронцов. С. 122. Кроме того, при помощи герцога Веллингтона Воронцов смог договориться с французским правительством о выдаче Русскому корпусу дополнительной ежемесячной суммы сверх положенной по контракту Там же. С. 126−127.

Согласно приказу Александра I от 12 декабря 1816 г., было значительно увеличено жалованье офицерам. Император считал, что офицеры, находящиеся во Франции, не должны нуждаться в чём-либо и у них должна быть возможность свободно покупать всё необходимое. Также российское правительство выплачивало Русскому корпусу дополнительные 500 тыс. франков ежегодно для нормального обеспечения офицерского состава продовольствием Там же. С. 122.

Вигель в своих знаменитых «Воспоминаниях» описывает посещение им Русского корпуса во Франции. В 1818 г. он отдыхал в Париже и заехал в г. Мобёж навестить своего брата, Павла Филипповича, который служил в Русском корпусе, и сестру, Наталию Филипповну, которая была супругой генерал-лейтенанта Алексеева. Вигель замечает, что его брат, служивший в чине полковника, получал 24 тыс. франков в год и это была большая сумма. А поскольку его брат не имел страсти к азартным играм, редко ездил в Париж и был полностью обеспечен всем необходимым, то «он имел благоразумие лишние деньги откладывать» Вигель Ф. Ф. Указ. соч. С. 115. Стоит заметить, что так поступал не только брат Вигеля, но и другие офицеры корпуса.

Кроме того, несмотря на жалобы Воронцова о нехватке денежных средств в корпусе, все военнослужащие были обеспечены жалованьем и другими денежными выплатами до 1 января 1819 г. Захарова О. Ю. Генерал-фельдмаршал светлейший князь М. С. Воронцов. С. 122. С. И. Тургенев, служивший в Русском корпусе, в своём дневнике отмечает: «Гр. Воронцов так много выхлопотал для наших офицеров, что они никогда не имели так много денег, как теперь здесь» Цит. по: Удовик В. А. Указ. соч. С. 101.

Воронцов заботился и о военнослужащих, которые во время пребывания во Франции обзавелись семьями. Он распорядился выплачивать им дополнительное жалованье на содержание семьи. Например, только в октябре 1818 г. и только для нижних чинов 12-й пехотной дивизии, имевших во Франции жён и детей, была выделена сумма в 5 950 франков Захарова О. Ю. Генерал-фельдмаршал светлейший князь М. С. Воронцов. С. 157.

Итак, стараниями Воронцова Русский оккупационный корпус не имел недостатка в денежных средствах. Регулярно выплачивалось жалованье и другие, в т. ч. дополнительные, средства. Если денежное обеспечение нижних чинов, по мнению командующего корпусом, было недостаточным, то офицеры получали неплохое жалованье и могли полностью себя обеспечить. А если учесть тот факт, что к концу пребывания Русского оккупационного корпуса во Франции Воронцов смог сэкономить 1 500 тыс. франков Там же. С. 122., можно говорить, что Русский корпус хорошо финансировался и был обеспечен денежными выплатами на протяжении всего пребывания во Франции.

Размещению войск на оккупированной территории Воронцов придавал особое значение. Он полностью разделял опасения Александра I о том, что даже воздух Франции наполнен «якобинским» духом. К тому же Александр I опасался народного восстания на территории Франции, поэтому российское командование предпринимало меры, направленные на умиротворение местных жителей. Именно поэтому Воронцов принял решение разместить военнослужащих Русского корпуса на оккупированной территории в отдельных казармах. Во-первых, это позволило изолировать нижних чинов корпуса от излишнего общения с местным населением, чтобы они не заразились революционным духом. Во-вторых, долгое общение с французами могло привести к «офранцуживанию» полков. В-третьих, для поддержания мира на оккупированной территории и во избежание восстания местного населения, необходимо было свести к минимуму контакты с ним, которые могли приводить к конфликтам.

Для казарм Воронцов приказал использовать отдельные дома в занимаемых войсками городах и селениях. Если предоставить такие дома местная администрация не имела возможности, российские военнослужащие размещались в палатках отдельным лагерем. Во время учебных маневров русские войска также располагались в палатках. Однако полностью избежать постоя французские обыватели не смогли: в некоторых селениях российские солдаты всё же были размещены по частным домам Там же. С. 123. По распоряжению Воронцова при каждой воинской части строились русские бани для поддержания чистоты и здорового духа солдат и полковые церкви.

Офицерам по «Парижской конвенции…» местная администрация должна была предоставлять в частных домах определённое количество комнат, число которых зависело от их звания Мартенс Ф. Ф. Собрание трактатов… Т. XIV. С. 321−323. Но, по словам Вигеля, многие офицеры «предпочитали жить шире и показывать себя щедрыми», так что они снимали небольшие, но отдельные дома. При этом в окна домов вставляли двойные рамы и делали печи с лежанкой, как в России Вигель Ф. Ф. Указ. соч. С. 155.

Одной из первоочередных задач, стоящих перед Воронцовым, была задача по сохранению боеспособности военнослужащих корпуса. С этой целью периодически проводились линейные учения и маневры, на которых лично присутствовал Воронцов. Обычно учения проводились в тёплое время года. В остальное время и в перерывах между учениями Воронцов устраивал по два похода в неделю на расстояние до 25 верст, чтобы «люди не заболели от лежания» Удовик В. А. Указ. соч. С. 102.

Второй важной задачей было сохранение в корпусе дисциплины и правопорядка. Согласно заключённому с французским правительством соглашению нарушители порядка с обеих сторон выдавались своим властям и судились по своим законам. С этой целью в Русском корпусе действовал свой военный суд. Воронцов строго следил за соблюдением законов, в т. ч. французских, и порядка у себя в корпусе. Серьёзные проступки карались незамедлительно. Особенно внимательно Воронцов относился к жалобам местного населения на его подчинённых. Ни одна из жалоб не оставалась без рассмотрения и виновные сурово наказывались. Прогон шпицрутенами сквозь строй — одно из самых частых наказаний, к которым приговаривал военный суд. Воронцов лично изучал каждое судебное дело и был строг к виновным. В письме к Сабанееву он пишет: «За всякий разбой или покражу у меня гонят сквозь строй неминуемо» АКВ. Т 37. С. 425. И, несмотря на то, что смертных приговоров за три года пребывания корпуса во Франции было вынесено всего 7, прогон сквозь строй очень часто был сродни смертному приговору. Строгость командующего Русским корпусом была замечена даже высшим начальством. Гр. А. А. Закревский в одном из своих писем укоряет Воронцова: «Замечаем из ваших приказов, что много гонят сквозь строй нижних чинов за неважные преступления, за которые можно бы наказать палками» Там же. С. 307. Но строгость и неминуемость наказания возымели своё действие: было практически полностью искоренено воровство как внутри корпуса, так и у местного населения, а количество противоправных действий резко уменьшилось Захарова О. Ю. Генерал-фельдмаршал светлейший князь М. С. Воронцов. С. 132−135.

Несмотря на суровые наказания провинившихся, Воронцов был против наказаний «без разбору на одном капризе основанных» Там же. С. 137. Речь идёт о недостойном, с точки зрения Воронцова, поведении офицеров по отношению к своим подчинённым, когда солдат наказывали не за действительные проступки, а по произволу. «Что не позволяю бить солдат за учение или без учения за ничто по своевольству, — писал Воронцов Сабанееву, — это правда» АКВ. Т 37. С. 425. Каждое наказание должно было соответствовать степени проступка, а прилюдные пощёчины только унижали достоинство солдата. «Пощёчины дурного солдата не исправляют, а хорошего портят» Там же. С. 426., — писал Воронцов.

Воронцов был обеспокоен большим количеством неграмотных среди солдат и младшего офицерского состава. По его приказу в корпусе были организованы регулярные занятия по обучению грамоте. Учителями в таких школах, в основном, становились полковые священники. Обучение продвигалось слишком медленно и неэффективно. Тогда Воронцов обратился к методу взаимного обучения или ланкастерской системе. Была специально разработана и отпечатана в корпусной типографии «Краткая метода взаимного обучения для первоначальной школы Русских солдат, приспособленная равно и для детей». По этой системе обучались не только солдаты, но и младшие офицерские чины, не имевшие достаточного образования Удовик В. А. Указ. соч. С. 101−102.

В результате увеличения числа грамотных количество писем на родину резко возросло. Воронцов считал, что переписка с родными очень важна на чужбине, поскольку помогает сохранить связь с родиной. Пересылка солдатских писем осуществлялась на средства корпуса. За три года пребывания Русского корпуса во Франции в Россию было отправлено более 20 тыс. писем. При этом существовал строгий контроль за письмами, приходящими из России, чтобы ни одно письмо, которое приходило солдатам от их родных, не потерялось. Вместе с письмами в Русский оккупационный корпус доставлялись российские газеты и журналы, которые были нарасхват Захарова О. Ю. Генерал-фельдмаршал светлейший князь М. С. Воронцов. С. 130.

Поскольку Русский корпус находился на чужбине, вдали от России, соблюдению православных традиций уделялось особое внимание. Соблюдались посты, командование корпусом договаривалось с французскими поставщиками о замене мяса рыбой. Полковые священники исправно объезжали все полки и роты Русского корпуса, совершались православные службы Удовик В. А. Указ. соч. С. 102.

Многие посетившие во Франции Русский оккупационный корпус, особенно корпусную штаб-квартиру в Мобёже, были приятно удивлены тем, насколько русским городом он казался. Гр. Ф. В. Ростопчин, побывавший в нём в июне 1818 г., нашёл, что «Мобёж столько же русский, как Клин и прочее; квас, сбитень, везде речи русские; брань наша… и даже вывески на лавках русскими литерами и словами написаны» Цит. по: Захарова О. Ю. Генерал-фельдмаршал светлейший князь М. С. Воронцов. С. 156. На всей территории, занимаемой русскими войсками, стояли верстовые столбы с указанием населенных пунктов на русском языке. Вигель, посетивший Мобёж, также замечает, что «на улицах нигде ни слышно было ни одного французского слова» Вигель Ф. Ф. Указ. соч. С. 155. По его словам, солдаты переделали на свой лад непривычные названия населённых пунктов, а офицеры вскоре привыкли к ним и стали употреблять в речи. Так Авен стал Овином, Като — Котами, Валансьен — Волосенем и т. д. Там же. С. 156.

Выражая свой восторг, Вигель пишет: «Как бы волшебным прутиком в одни сутки перенесён я был в Россию из центра Франции». Там же. С. 155. Это волшебство было возможно стараниями одного человека — Воронцова. Стоит отдать должное его административным талантам, благодаря которым его подчиненные не должны были испытывать дискомфорта от пребывания в чужой стране. Они были обеспечены питанием, жильём и жалованьем. В корпусе царила строгая дисциплина, периодически проводились военные учения, солдат обучали грамоте. Исправно работала почта, приходили новости из России, готовились русские блюда. Стараниями Воронцова на территории, оккупированной российскими войсками, жизнь была максимально приближена к привычной в России.

русский француз наполеоновский ментальный.