Гражданская война в Оренбуржье

Весной 1918 г. начался мятеж чехословацкого корпуса, охвативший и Оренбуржье. В ночь на 27 мая белочехи захватили Челябинск, 19 июня — Троицк, 26 июня — Бузулук.

Мятеж белочехов оживил все контрреволюционные силы губернии и прежде всего верхи казачества. Атаман А. И. Дутов, объединяя вокруг себя реакционное казачество, кулаков, бывших офицеров, сформировал новые отряды для борьбы с Советской властью.

В конце июня Оренбург оказался отрезанным от большевистской России. Вокруг него рыскали белоказачьи отряды. Над городом нависла серьёзная угроза. Положение красных войск осложнялось нехваткой боеприпасов.

Член Реввоенсовета Восточного фронта П. А. Кобозев 27 июня провёл в Оренбурге совещание комитета РКП (б), губисполкома и командования красных отрядов. На совещании было решено, что основные силы советских войск, находившихся в городе, отойдут в Актюбинск, отряды уральских рабочих — на север, некоторые части — в Орск. На следующий день начался организованный отход советских войск и многих рабочих из города. По железной дороге на Актюбинск ушло около 110 железнодорожных эшелонов. Город опустел. 3июля в Оренбург вошли белоказаки. А. И. Дутов, выполняя волю русских и иностранных империалистов, установил военную диктатуру. Все декреты и распоряжения Советской власти были объявлены недействительными. Земли возвращались помещикам, предприятия — капиталистам. Меньшевики и эсеры выступили пособниками белоказачьего атамана.

Ликвидировав в городе и на значительной территории губернии Советскую власть, дутовцы развернули террор против революционно настроенных рабочих и крестьян. Летом были арестованы и зверски убиты коммунисты С. А. Кичигин, М. Н. Бурзянцев, Б. Я. Нуриманов, Б. А. Шафеев. Тысячи рабочих и крестьян, сочувствовавших Советской власти, были посажены в тюрьмы или вывезены «поездами смерти» в Сибирь. Только в Оренбургской тюрьме было расстреляно более 500 человек.

Политика А. И. Дутова вызывала возмущение рабочих, трудящихся крестьян и казачьей бедноты. Начали формироваться партизанские отряды, проводились диверсии, велась агитационная работа против белоказаков.

Отступившие из Оренбурга красные полки и отряды развернули активную вооружённую борьбу с дутовщиной. 9 июля в Актюбинске на совещании, созванном по инициативе Оренбургского комитета РКП (б) и губисполкома, было решено из прибывших туда и находившихся в Орске частей и отрядов создать регулярные полки и дивизии. Командующим вновь созданной армии, получившей впоследствии название Туркестанской, стал Г. В. Зиновьев. Политической работой руководил А. А. Коростелёв. За июль — август было сформировано 12 пехотных и кавалерийских полков, в которых насчитывалось 17 тысяч бойцов различных национальностей. Ядром этих частей являлись оренбургские, орские, бузулукские, илецкие рабочие.

Организационно-политическая работа, способствовала росту боеспособности частей. В сентябре были попытки белоказачьих полков А. И. Дутова прорваться в Среднюю Азию.

Мужественно сражались с белоказаками рабочие Орска и крестьянская беднота окрестных сёл. Получив помощь из Актюбинска, командующий Орской группой войск А. Е. Левашев организовал круговую оборону города. Попытка белоказаков взять город наскоком потерпела поражение. Развернулись бои, продолжавшиеся почти три месяца.

27 сентября войска Красной Армии, оборонявшие Орск, ушли в направлении Актюбинска на соединение с основными силами армии. В Орск ворвались белоказаки, учинившие здесь дикую расправу с населением.

Своей стойкостью прославились отряды В. К. Блюхера и Н. Д. Каширина, ушедшие из Оренбурга в северном направлении. К ним присоединились другие отряды революционных рабочих и красных казаков Южного Урала. В середине июля в городе Верхнеуральске они объединились в Южно-Уральский партизанский отряд, который являлся по существу партизанской армией. Под командованием В. К. Блюхера она совершила легендарный рейд в глубоком тылу белых войск. С беспрерывными боями против белочехов и белогвардейцев партизаны прошли сотни километров и вышли 13 сентября в район Кунгура, где встретились с Красной Армией.

Летом 1918 г. в Советской России Восточный фронт являлся главным фронтом. Именно здесь развернулась ожесточённая борьба между красными войсками и объединёнными силами контрреволюции.

1-я армия под командованием М. Н. Тухачевского после Самары освободила Бугуруслан и 28 октября вступила в Бузулук. Вскоре полки 24-й Симбирской дивизии Г. Д. Гая вошли в Сорочинск. Трудящееся население тепло встречало красноармейцев. В ряды Красной Армии вступали тысячи рабочих и крестьян-бедняков.

В декабре 1-я армия, командующим которой был назначен Г. Д. Гай, получила директиву о развёртывании наступления на Оренбург. Однако, в связи с предполагаемой переброской на юг, 24-я Симбирская дивизия, наступавшая по обе стороны железнодорожной линии, задержалась на рубеже станции Сорочинская.

В начале января 1919 г. 1-я армия перешла в наступление. Основной удар по линии железной дороги наносила 24-я Симбирская дивизия, правее её действовала 25-я, левее — 20-я дивизия. В тяжёлых зимних условиях армия, преодолевая сопротивление белых, неудержима, шла вперёд.

Почти одновременно с 1-й армией наступление на Оренбург развернула и армия Г. В. Зиновьева со стороны Актюбинска. Вскоре ею был освобождён Акбулак, а затем Илецкая Защита. Несмотря на сильный мороз, глубокий снег и упорное сопротивление белоказаков полки армии успешно продвигались к Оренбургу. Последний сильный бой произошёл под Мертвыми Солями.

Взятый в клещи красными войсками А. И. Дутов бежал из города в сторону Орска. 22 января 1919 г. части Красной Армии вошли в Оренбург. 26 февраля был освобождён Орск.

Трагедия гражданской войны заключается именно в том, что соотечественники с яростью уничтожают друг друга, полагая, что каждая сторона борется за правое дело.

Разные политические партии России, объединившись, относительно легко смели царское самодержавие. Но дальнейшие цели у всех были разными, и только некоторые из них, в первую очередь большевики, повели дальнейшую борьбу за политическую власть рабочих и крестьян.

Свергнутые силы, а также вчерашние союзники большевиков, объединившись, выступили против советской власти. Вместе с тем в начавшейся широкомасштабной междоусобной войне большое упорство проявили и радикально непримиримые большевики. Вместо желания сторон идти навстречу друг другу наблюдалось противостояние, недоверие, враждебность, ожесточенность.

Гражданская война развивается по своим законам. Октябь поставил вопрос не о перераспределении власти или собственности, а о самом физическом существовании классов. Гражданского мира достичь тогда не удалось. Через четыре года в результате потерь на фронтах, террора, голода и болезней страна недосчиталась более 13 миллионов человек.

Кто же начал террор?

В ночь на 6 июля 1918 года в Ярославле, а затем в Рыбинске и Муроме начались вооруженные антисоветские выступления. Цель восстаний видна из постановления главнокомандующего Ярославской губернии: «Объявляю гражданам Ярославской губернии, что со дня опубликования настоящего постановления…

1. восстанавливаются повсеместно в губернии органы власти и должностные лица, существовавшие по действовавшим законам до октябрьского переворота 1917 года, то есть до захвата центральной власти Советом Народных Комиссаров…" Подпись полковник Пертухов.

Захватив часть города, руководители выступления начали беспощадный террор. Осуществлялись зверские расправы над советскими и партийными работниками. 200 арестованных были свезены на «баржу смерти», стоявшую на якоре посредине Волги. Сотни расстрелянных, разрушенные дома, развалины, остатки пожарищ. Аналогичная картина наблюдалась и в других волжских городах.

Это было только началом «белого» террора. А. И. Деникин в своих «Очерках русской смуты» признавал, что добровольческие войска оставляли «грязную муть в образе насилий, грабежей и еврейских погромов». А что касается неприятельских (советских) складов, магазинов, обозов или имущества красноармейцев, то они «разбирались беспорядочно, без системы» (читай — грабеж). Белый генерал отмечал, что его контрразведывательные учреждения, «покрыв густой сетью территорию юга, были иногда очагами провокации и организованного грабежа». Факты свидетельствуют о том, что почти сразу после победы Октября международная реакция перешла от политических, экономических, идеологических методов борьбы непосредственно к военным. Интервенты сами развернули массовый террор, немыми свидетелями которого являются «лагеря смерти» Мудьюг и Иоканьга, Мезенская и Пинежская тюрьмы.

Только через Архангельскую тюрьму за год оккупации прошло 38 тысяч арестованных, из которых было расстреляно более 8 тысяч человек.

Ещё в ноябре 1919 года белочехи в своем Меморандуме писали: «Под защитой чехословацких штыков местные русские военные органы (имеются в виду колчаковские) позволяют себе действия, перед которыми ужаснется весь цивилизованный мир. Выжигание деревень, избиение мирных русских граждан… расстрелы без суда представителей демократии по простому подозрению в политической неблагонадежности составляют обычное явление».

Об этом же говорил А. В. Колчаку во время беседы по прямому проводу 21 ноября 1919 года Вологодский: «Все слои населения до самых умеренных возмущены произволом, царящим во всех областях жизни…» Да и сам «Верховный правитель» в минуты откровения признавался: «Деятельность начальников уездных милиций, отрядов особого назначения, всякого рода комендантов представляет собою сплошное преступление».

Именно эта жестокость, беззаконие и произвол, творившиеся подручными Колчака, заставили подняться на борьбу с ними сибирских крестьян, которые меньше всего поддавались влиянию большевиков, так как проживали в самых отдаленных от промышленных центров районах и были сравнительно зажиточными.

В огне братоубийственной войны исчезали многие привычные понятия: вместо милосердия и сострадания — обоюдное озверение, вместо спокойного течения жизни — страх и хаос. То, что творилось в застенках контрразведки Новороссийска, в тылу деникинской армии, как писал журналист, напоминало самые мрачные времена средневековья. Обстановка в белом тылу представляла собой что-то ни с чем не сообразное, дикое, пьяное, беспутное. Никто не мог быть уверен, что его не ограбят, не убьют без всяких оснований.

Советская власть и её карательные органы первоначально воздерживались от насилия как средства борьбы с врагами, и лишь после того, как антибольшевистские силы начали осуществлять массовый террор по отношению к рабочим, крестьянам, красноармейцам, после попытки убийства Ленина, советская власть объявила «красный» террор.

В воззвании ВЦИК от 30 августа 1918 года о покушении на В. И. Ленина говорилось: «На покушение, направленное против его вождей, рабочий класс ответит еще большим сплочением своих сил, ответит беспощадным массовым террором против врагов революции».

5 сентября 1918 года СНК принял постановление, в котором говорилось, что «приданной ситуации обеспечение тыла путем террора является необходимостью… что необходимо обезопасить Советскую Республику от классовых врагов путем изолирования их в концентрационных лагерях; что подлежит расстрелу все лица, прикосновенные к белогвардейским заговорам и мятежам; что необходимо опубликовывать имена всех расстрелянных, а также основания применения этой меры».

Однако следует признать, что массовый «красный» террор не стал главным средством в борьбе большевиков со своими врагами. 17 января 1920 года ВЦИК и СНК принимают постановление об отмене смертной казни в отношении врагов советской власти. Постановление подписали: Ленин, Дзержинский, Енукидзе.