Характеристика источников. 
Конструирование истории в средневековых грузинских летописях XI века

Грузинские источники

В данном исследовании мы ориентируемся на тот состав Древней «Картлис Цховреба», который принят в науке на сегодняшний день: «Жизнь грузинских царей» Леонти Мровели, «Жизнь Вахтанга Горгасала» Джуаншера Джуаншериани, «Мученичество царя Грузии Арчила» Леонти Мровели, анонимные «Летопись Картли», «Жизнь царя царей Давида», «Летопись времён Лаша Георгия», «История и восхваление венценосцев», «Столетняя летопись», а также «История и повествование о Багратионах» Сумбата Давитисдзе и «Жизнь царицы цариц Тамар» Басилия Эзосмодзгвари Метревели Р. Картлис Цховреба. История Грузии. Тбилиси: Артануджи, 2008. С. 2. Нами будет использовано три сочинения, входящих в Древнюю «Картлис Цховреба» — «Летопись Картли», «История и повествование о Багратионах» Сумбата Давитисдзе и «Жизнь Вахтанга Горгасала» Джуаншера Джуаншериани.

Летопись Картли

Летопись Картли («Матиане Картлиса») является историческим произведением, входящим в свод средневековых грузинских летописей «Картлис Цховреба». Сведения о «Летописи Картли» как о самостоятельном произведении встречаются уже в «Жизнеописании царя царей Давида» .

В данном произведении отсутствует упоминание имени автора, поэтому мы можем реконструировать его личность и взгляды лишь по тем или иным фактам из самой «Летописи». Достаточно уверенно мы можем предположить, что автор «Летописи» являлся картлийцем, ввиду более детального упоминания сведений о Картли по сравнению с другими землями и применения по отношению к картлийским реалиям притяжательных местоимений первого лица Летопись Картли. С. 28. Исходя из описываемых событий в «Летописи» событий, мы также можем считать летописца современником грузинских царей Баграта IV и Георгия II (вторая половина XI века). Попытки некоторых грузиноведов (А.А. Богверадзе, К.Г. Григолиа) приписать авторство «Летописи» Леонти Мровели вряд ли можно считать оправданными, в виду сильных различий в языке, стиле и описании исторических событий между «Летописью» и написанной им «Жизнью картлийских царей» Там же. С. 26.

Что касается источников «Летописи Картли», то этот вопрос до сих пор является открытым. Помимо использования летописцем каких-то не дошедших до нас произведений древнегрузинской и абхазской литературы, в историографии нередко поднимается вопрос о взаимосвязи «Летописи» с другим произведением из свода «Картлис Цховреба» — «Историей и повествованием о Багратионах» Сумбата Давитисдзе. Данная проблема особенно ярко отражается при сопоставлении эпизодов войны византийского императора Василия II с грузинским царём Георгием I, которые являются практически идентичными в двух произведениях. Наиболее распространённым является мнение о том, что именно автор «Летописи» заимствовал эти сведения из «Истории Багратидов», ввиду более раннего составления последней, однако против этого факта говорит часто проявляемое стремление автора «Летописи» приводить ссылки на заимствуемые им сведения. Скорее всего, оба произведения опирались на один общий источник Бадридзе Ш. А. «Картлис Цховреба» о грузино-византийских взаимоотношениях первой трети XI в. // Источниковедческие разыскания 1979. Тбилиси: Мецниереба, 1984. С. 50. Тем не менее, этот вопрос, как и дискуссия об использовании летописцем данных византийского историка Иоанна Скилицы всё ещё остаётся открытым, в виду отсутствия каких-то более явных доказательств использования. По мнению Г. В. Цулая, грузинский летописец и вовсе никак не мог пользоваться данными Скилицы, так как последний явно не обладал некоторыми важными данными касательно «грузинской ситуации». Так, например, в описании происхождения Липаритов, сведения летописца являются более точными, нежели у Скилицы, данными которого летописец якобы пользовался Летопись Картли. С. 31.

В целом, по сравнению с описанными ранее «Жизнью Вахтанга Горгасала» и «Жизнью картлийских царей», «Летопись Картли» является гораздо более «историческим» произведением. Здесь отсутствует полубеллетристическая манера описания событий, а также различные легендарные вставки, трактовка событий в русле библейского историописания и откровенные авторские домыслы. Как мы увидим ниже, сведения и трактовки летописца часто совпадают с данными иностранных источников, что, безусловно, добавляет достоверности произведению. Стоит отметить и хороший «исторический» кругозор летописца: говоря об «истоках» объединения грузинских земель, он верно акцентирует внимание на событиях, происходивших в таких областях концентрации центростремительных сил, как Абхазское царство, Тао-Кларджети и Кахетия. Автор «Летописи» безусловно является сторонником единства страны и сильной центральной власти, о чём свидетельствует его характеристика первого царя объединенной Грузии Баграта III, который уподобляется легендарному царю Вахтангу Горгасалу: «Скажу и то, что после великого царя Вахтанга Горгасала не являл нам никто подобного величия, мощи и всякой мудрости» Там же. С. 61. Таким образом, авторское мировоззрение и приводимые им факты явно подходили под «задачи» сборника «Картлис Цховреба», и потому «Летопись Картли» является неотъемлемой частью КЦ.

Сумбат Давитисдзе «История и повествование о Багратионах»

Историческое сочинение «История и повествование о Багратионах» также является частью свода летописей «Картлис цховреба». Во вступлении произведения указано, что его автором является Сумбат Давитисдзе, однако далее сведения о его биографии отсутствуют. Исходя из особенностей и структуры произведения, наиболее вероятно предположение, что Сумбат принадлежал к роду Багратиони, а скончался около 30-х годов XI века, на которых и обрывается произведение Сумбат Давитисдзе. История и повествование о Багратионах. С. 12. Наиболее яркой демонстрацией принадлежности автора к Багратионам являются его имя и фамилия: «Сумбат» являлось одним из самых популярных мужских имён в династии, а «Давитисдзе» переводится как «сын Давида», что может быть намёком на легендарное происхождение рода Багратидов Rapp Stephen H. Studies in Medieval Georgian Historiography: Early Texts And Eurasian Contexts. Peeters Publishers, 2003. P. 339. По мнению американского грузиноведа Стивена Раппа, временем создания «Истории» мог быть и период с 1050 по 1064 гг., ввиду одного сообщения Сумбата о правлении Багратидов в Армении, однако большинство специалистов разделяют версию о 30-х годах XI века как времени создания «Истории» Ibid. Целью произведения, как следует из заголовка, являлось изложении истории происхождения династии Багратионов, а также описание приобретения ими власти и последующего царствования в Грузии. Подобная цель вполне отвечала «вызовам своего времени»: в начале XI века объединителям грузинского государства, династии Багратидов, потребовалось идеологическое обоснование своей власти. В этой связи, вряд ли ошибочным можно считать мнение о том, что сочинение Сумбата могло даже являться «заказом» официальной государственной власти. Несмотря на достаточно скупое описание властвовавших правителей и происходивших событий, в источнике очень чётко проводится идея о недопустимости ослабления центральной власти и необходимости предоставления отпора любым врагам государства, как мы и увидим ниже. «Исключение» же в описании биографий предоставляется наиболее выдающимся представителям династии Багратидов, поэтому, например, жизнеописания Ашота I и первых царей объединённой Грузии приводятся достаточно подробно. Отдельного внимания заслуживает и попытка Сумбата выстроить официальную теорию происхождения династии грузинских Багратидов, которая включала в себя как «божественную» природу, так и связь с предшествующими грузинскими династиями.

Среди источников Сумбата, помимо книг Ветхого и Нового Завета, можно выделить «Церковную историю» Евсевия Кесарийского, по которой Сумбат выстраивает происхождение Багратидов от Клеопы, брата Иосифа. Также, говоря о династической генеалогии, можно предположить, что Сумбат пользовался хроникой «Обращение Картли», фрагменты которой содержат списки грузинских правителей с библейских времён Сумбат Давитисдзе. Указ. соч. С. 19. Стивен Рапп замечает, что хронологически Сумбат мог пользоваться и «Исторической хроникой» Псевдо-Джуаншера для обращения к событиям «добагратидовской» Грузии Rapp. Op. cit. P. 345. Вопрос о взаимном использовании друг другом «Летописи Картли» и «Истории Багратионов» был рассмотрен нами выше: автор «Летописи» мог пользоваться сочинением Сумбата, однако явных доказательств этому нет и, скорее всего, оба произведения восходят к одному общему источнику. Скорее всего, в распоряжении Сумбата имелась и какая-то фамильная хроника династии Багратидов, из которой он мог брать биографическую информацию Сумбат Давитисдзе. Указ. соч. С. 20. Косвенным доказательством этому служит обилие хронологических датировок в тексте, отсутствующих в других использованных Сумбатом источниках.

В целом, данный исторический источник представляет собой, вероятно, официальную точку зрению грузинских правителей XI века на свою историю — сочинение Сумбата выступает скорее как часть «багратидовской пропаганды» в грузинском летописании, нежели как независимый достоверный источник. Стоит отметить, что комиссия царя Вахтанга VI в начале XVIII века не стала включать «Историю Багратионов» в новый отредактированный свод «Картлис Цховреба» из-за нарушения хронологических рамок в списке царицы Мариам, присоединив фрагменты «Истории» к другим произведениям Сумбат Давитисдзе. Указ. соч. С. 11. Однако, позднее, произведение с самой яркой демонстрацией вмешательства государственных властей в конструирование истории всё же было включено в свод.

Жизнь Вахтанга Горгасала

В грузинской литературе есть произведение, полностью посвящённое биографии и личности легендарного царя второй половины V века Вахтанга Горгасала. Речь идёт о сочинении историка XI века Джуаншера Джуаншериани «Жизнь Вахтанга Горгасала», которое входит в древний свод летописей «Картлис Цховреба» Метревели. КЦ. С. 75. Следуя мнениям Г. В. Цулая Цулая Г. В. Джуаншер Джуаншериани «Жизнь Вахтанга Горгасала». Мецниереба, 1986. С. 45. и Стивена Раппа Rapp. Op. cit. P. 198., мы будем разделять «ЖВГ» на две части — непосредственно «ЖВГ» и входящую в неё «Историческую хронику» Псевдо-Джуаншера, где характеристика последней будет описана нами в дальнейших главах.

Что касается личности самого автора произведения, то в разное время Джуаншера отождествляли с супругом племянницы царя Арчила, жившего в VIII веке Ibid. P. 201.; с афонским монахом Иларионом Джуаншером и даже с Яковом Цуртавели и Леонти Мровели Жизнь Вахтанга Горгасала. С. 20. Такое «разнообразие» версий связано, прежде всего, с составом свода летописей «КЦ»: составители свода XI века стремились показать непрерывность грузинской истории, в результате чего, произведения различных эпох оказались смешаны и переплетены друг с другом.

Говоря о самом произведении Джуаншера, «Жизнь Вахтанга Горгасала» можно считать скорее художественным произведением, нежели достоверным историческим источником о личности царя Вахтанга. Джуаншер наделяет своё сочинение множеством деталей, относящихся к XI веку и не имеющих подспорья для реконструкции истории V—VI вв., не говоря уже о переносе библейских сюжетов и мотивов на описываемый историком период, что является общепринятым для всего средневекового летописания. Так, Вахтанг нередко отождествляется с царём Давидом — символом идеального библейского властителя. Например, об этом свидетельствует эпизод битвы юноши Вахтанга с непобедимыми воинами-" бумберазами" хазар и овсов Тарханом и Бакатаром, что явно напоминает историю поединка Давида с Голиафом Там же. С. 64. В то же время, тема царя Давида была актуальна и для XI века: укрепившиеся Багратиды непосредственно занялись созданием официальной грузинской истории, выстраивая свою генеалогию как от библейского царя Давида, так и от владевшей Картли династии Хосроидов, одним из самых известных представителей которой был царь Вахтанг Горгасал Там же. С. 40. Помимо такого важного обстоятельства, выбор фигуры Вахтанга в качестве «идеального правителя» для создания эпического произведения Джуаншером, можно объяснить возросшей в годы правления Вахтанга международной активностью Картлийского царства, а также окончательным выбором Византии, а не Персии в качестве главного союзника Там же. С. 94.

К явным плодам авторской фантазии можно отнести сведения и о грузино-персидском походе «в Грецию», когда царю Вахтангу близ Трапезунда являются в виде видения святые Нино и Григорий ПарфянинТам же. С. 72. — известно, что во второй половине V века между Византией и Ираном не существовало военных конфликтов Ломоури Н. Ю. Грузино-византийские взаимоотношения в V веке. Тбилиси: Мецниереба, 1989. С. 87. В то же время, такая сюжетная линия с использованием «сакральных мотивов», возможно, могла понадобиться летописцу для демонстрации «неземного» происхождения создания грузино-византийского союза, предначертанности его свыше. Явный оттенок легендарности несёт в себе и рассказ о посещении царём Вахтангом святых мест в Иерусалиме Жизнь Вахтанга Горгасала. С. 84. — скорее всего, летописец не смог устоять от приписки Вахтангу действительно имевших место паломничеств грузинских монахов в V веке на Святую землю Там же. С. 131. Вышеупомянутые битвы с хазарами также видятся описанием относительно недавней современности летописцем XI века: известно, что хазары начинают играть активную роль в политике на Кавказе только с VII века, то есть, по меньшей мере, через сто лет после смерти царя Вахтанга Rapp. Op. cit. P. 227. Несмотря на все эти факты, значительному числу работ грузинских исследователей по истории V—VI вв. свойственно абсолютно некритическое отношение к данному источнику Лордкипанидзе М. Д. Картли во второй половине V века. Тбилиси: Мецниереба, 1979. С. 105.

В то же время, нельзя сказать, что сочинение Джуаншера вовсе не имеет достоверных сведений. Так, история взаимоотношений Вахтанга с религиозными деятелями Картли могут быть вполне правдивыми. Речь идёт об изгнании Вахтангом епископа огнепоклонников Бинкарана из Картли, послужившее началом антиперсидского мятежаЖизнь Вахтанга Горгасала. С. 79. и о конфликте Вахтанга с картлийским архиепископом МикаеломТам же. С. 90. Говоря о последнем событии, исследователи отмечают, что с приглашением в качестве католикоса Петра из Константинополя, Вахтангу удалось решить сразу несколько проблем, связанных с Картлийской Церковью. Прежде всего, были отвергнуты земельные и имущественные притязания Церкви, усилилась политическая централизация страны за счёт создания подчинённых Мцхете 12 епископских кафедр, а также, возможно, были решены догматические вопросы, связанные с монофизитством Очерки истории Грузии. С. 66. Таким образом, мы осторожно соглашаемся со сведениями Джуаншера о внутренней политике Вахтанга Горгасала, чего явно нельзя сказать относительно внешней политики.

Историческая хроника Псевдо-Джуаншера

Так называемая «Историческая хроника» Псевдо-Джуаншера является частью исторического произведения XI века «Жизнь Вахтанга Горгасала» грузинского историка Джуаншера Джуаншериани. По общему мнению специалистов, описание событий в источнике, происходящих после смерти Вахтанга Горгасала, позволяют считать его автором/авторами не Джуаншера Джуаншериани, а также выделить «Хронику» в самостоятельной памятник средневековой грузинской литературы Жизнь Вахтанга Горгасала. С. 45. Точная датировка времени создания этого произведения остаётся до сих пор невыясненной. Стивен Рапп, на основе упоминаемых хронистом терминов в обозначении Абхазского царства, считает, что «Хроника» была создана в самом начале IX века, незадолго до воцарения Ашота Багратуни в Тао-Кларджети Rapp. Op. cit. P. 235.

Сама же «Хроника», внутри «ЖВГ», в свою очередь, подразделяется ещё на две части, написанные в различной политической обстановке и различающиеся повествовательным стилем Жизнь Вахтанга Горгасала. С. 46. Первая часть повествует о зарождении и деятельности сепаратистки настроенных картлийских эриставов и заканчивается сообщением о начале политической активности арабов-мусульман. Стоит отметить, что эта часть обладает большой исторической достоверностью: в ней приведены сведения о ирано-византийской войне 502−506 гг., сирийских проповедниках христианства в Восточной Грузии, восстании Фоки против императора Маврикия в Византии. Стоит отметить, что апофеоз культа Вахтанга Горгасала, возвеличивание которого происходит на протяжении всего произведения «настоящего» Джуаншера, в свою очередь, полностью исчезает в первой части «Хроники»: деятельность этого царя описана довольно сухо Там же. С. 50. В этой части мы можем точно выделить два негрузинских источника, какими пользовался хронист Rapp. Op. cit. P. 215. Так, подробности о приходи к власти в Персии Бахрама Чубина, скорее всего, были заимствованы хронистом из знаменитого эпоса «Шах-наме». Упоминание же хронистом учения Гермес Трисмегиста при описании войны императора Ираклия с арабами явно свидетельствует о знакомстве автора с «Герметикой». В этих же эпизодах обнаруживается и наиболее очевидный анахронизм хрониста — упоминание похода турок на Персию, явление, вряд ли возможное для конца VI века Ibid. P. 228.

Вторая часть «Исторической хроники» начинается с рассказа об основоположнике ислама — пророке Мухаммеде. Далее описывается деятельность первых халифов, начало широкой экспансии ислама, как на Аравийском полуострове, так и за его пределами, и как следствие, сведения о грузинско-византийских связях против арабов. Стоит отметить, что во второй части «Хроники», уделено больше внимания деятельности Вахтанга Горгасала, по сравнению с первой частью, скорее всего, в связи с вновь востребованными идеями об объединении всей территории Грузии, на описанный хронистом период Жизнь Вахтанга Горгасала. С. 51. .

В целом, хорошая осведомлённость автора «Хроники» о средневековой истории Закавказья породила в науке немало идей о связи «Хроники» с другими известными грузинскими средневековыми источниками, в частности, с «Обращением Картли». На это указывает совпадение списка имён картлийских правителей, эриставов и значительное совпадение списка церковных деятелей, версии имён некоторых персонажей «Обращения» лингвистически также восходят к «Хронике». Тем не менее, эта связь довольно гипотетична, из-за наличия нескольких анахронизмов в «Хронике» Там же. С. 46. Таким образом, изначальная структура «непрерывности истории» «Картлис цховреба» не позволяет более детально изучить возможные заимствования летописей друг у друга.

Для нашего исследования важны ещё два источника, не входящие в свод «Картлис цховреба». Это «Обращение Грузии» и «Мученичество Давида и Константина» .

Обращение Грузии

" Обращение Грузии" — наиболее известное средневековое грузинское сочинение, не входящее в сборник «Картлис Цховреба». Это произведение посвящено принятию грузинами христианства в первой половине IV века и просветительской деятельности святой Нино в Грузии.

Структуру содержания «Обращения» можно разделить на три части. Первая представляет собой краткую Историческую хронику, содержащую список грузинских правителей с IV века до н.э. по IX век н.э., с краткой характеристикой деятельности наиболее выдающихся из них. Вторая и третья части представляют собой две редакции жития святой Нино, обозначаемые в науке как Малая (наиболее крупный рассказ в третьем лице) и Пространная (сборник воспоминаний очевидцев) Чхартишвили М. С. Обращение Грузии // Тбилиси: Мецниереба, 1989. С. 11. Стиль повествования, язык, а также различия в приводимых данных, позволяют судить о том, что все эти три части являлись самостоятельными произведениями, объёдинёнными в одно общее. Несмотря на это, следует отметить, что смысловая нагрузка произведения от этого практически никак не страдает, из чего следует, что автор «Обращения» сознательно редактировал и подгонял разные тексты друг под друга. Для нашего исследования наибольший интерес представляет Историческая хроника «Обращения» из-за содержащегося в ней списка грузинских правителей.

Вопрос о времени создания как самого «Обращения», так и его составных частей является достаточно сложным. Можно предположить, что временем создания Исторической хроники являлась середина VII века, так как после описания правления Стефаноза II следует лишь список правивших царей и католикосов, то есть в IX—X вв. хронику просто дополнили Rapp. Op. cit. P. 246. М. С. Чхартишвили замечает, что в середине VII века хроника также могла быть просто отредактирована Обращение Грузии. С. 14. Историк, сравнивая жития св. Нино с данными «Истории Армении» V века Мовсеса Хоренаци о крещении грузин, замечает, что данные армянского писателя вторичны по отношению к тексту «Обращения». По мнению Чхартишвили, из этого следует, что «Обращение» в своём полном составе было создано уже во времена легендарного царя Грузии второй половины V века Вахтанга Горгасала, для упрочения позиции Грузинской церкви в борьбе за автокефалию. Это можно заметить и при анализе исторической хроники — единственная подытоживающая список царей фраза относится именно к концу правления Вахтанга Там же. С. 29. Тем не менее, известный американский грузиновед Кирилл Туманов также относит создание и Малой редакции жития св. Нино к VII веку. По мнению историка, это сочинение являлось своеобразным «ответом» армянскому духовенству, осудившему халкидонское вероопределение Грузинской церкви на Двинском соборе в 607 году. Об этом свидетельствует и большое количество архаизмов и лексики, преобладавших в грузинском письме до арабского нашествия Toumanoff C. Studies in Christian Caucasian History. Washington, D.C.: Georgetown University Press, 1963. P. 417. Что касается Пространной редакции жития св. Нино, то, на сегодняшний день, большинство специалистов относят её создание к началу правления Багратидов (X век), ввиду отсутствия строгой церковной ориентации в тексте Rapp. Op. cit. P. 247.

Что касается источников «Обращения Грузии», то здесь велико влияние устной и фольклорной традиции, особенно в Исторической хронике, где речь идёт о древнейшей истории Грузии, переплетённой с различными легендами. Долгое время длительный спор в историографии вызывал вопрос о взаимосвязи Исторической хроники с «Жизнью картлийских царей», в результате которого большинство историков согласилось, что оба произведения, возможно, основаны на едином несохранившемся устном источнике. Тем не менее, по мнению Стивена Раппа список грузинских правителей из «Обращения» всё же основан на «Жизни картлийских царей». Историк обосновывает своё предположение тем, что наиболее ранняя полная редакция «Обращения», известная как Шатбердский список 973 года, была создана на юго-западе Картли, избежавшем серьёзного арабского нашествия. То есть, скорее всего, летописец одного из местных монастырей решил переделать или продолжить «Жизнь картлийских царей», содержащую в себе ряд персидских мотивов Ibid. P. 255. Тем не менее, эта гипотеза ещё требует более веских доказательств.

Стоит отметить, что информация «Обращения» о древнейших правителях Иберии подвергается серьёзной критике историков-антиковедов. Так, по мнению немецкого учёного Бурхарда Майсснера, имена царей династии Арщакидов, правивших Иберией с I в. до н.э. по III в. н.э., были сконструированы грузинским летописцем на основе сочинений армянских писателей Агатангехоса и Мовсеса Хоренаци, а также на преданиях о парфянских царях, противостоящих римлянам в эпоху Принципата MeiЯner B. A Belated Nation: Sources on Iberia and Iberian Kingship // Archдologische Mitteilungen aus Iran und Turan. 2000. №XXXII. P. 201. Имеющиеся данные археологии и эпиграфики также не подтверждают приводимые в тексте факты. В этой связи, Майсснер считает, что научная ценность данных грузинских летописей о царях античной эпохи одинаково сопоставима, например, с легендами о королях из германских эпических саг Ibid. P. 203. В дальнейших главах нашего исследования мы проанализируем список царей династии Багратидов, приводимый в «Обращении Грузии» .

" Мученичество Давида и Константина"

Данный исторический источник повествует о начале арабской экспансии на территорию грузинских княжеств в середине VIII века. Датой создания «Мученичества» предположительно является середина XI — начало XII века, вскоре после правления грузинского царя Баграта IV (1027 — 1062), а сохранившийся текст памятника является, скорее всего, переводом более раннего произведения похожей тематики Цулая Г. В. Из истории грузинской агиографии: «Мученичество Давида и Константина» // Этнографическое обозрение, № 1. 1996. С. 105. Начало «Мученичества» позволяет судить о том, что текст был создан для чтения пастве во время литургии, либо в честь постройки храма, названного в честь святых: «Настала пора вспомнить о святых и трудоносных мучениках Христовых Давиде и Константине, о коих и есть сие слово наше» Там же.

Источники для создания «Мученичества» неизвестны, так как до него в грузинской агиографии и фольклоре нет никаких сведений о Давиде и Константине, они начинают упоминаться в традиции именно с XII века Там же. Автор памятника сообщает, что он опирался на некие «древние показания», однако в тексте отсутствует какое-либо даже косвенное упоминание заимствованных источников. Интересно, что, несмотря на то, что события в тексте происходят в период политической раздробленности в Грузии и только на территории западногрузинской области Аргвети, для автора «Мученичества» Давид и Константин являются грузинами, погибшими за всю грузинскую землю Там же. С. 107. Таким образом, это ещё одно свидетельство в пользу датировки «Мученичества» второй половиной XI века.

Текст «Мученичества Давида и Константина» также содержит информацию о грузинском фольклоре и географии, и, помимо этого, о представлениях грузин XI—XII вв.еков о Византии, Персии (в том числе об истории этих государств) и об исламе. В то же время, стоит учитывать, что переводчик/переписчик древнего текста взял из него лишь необходимые и характерные сведения, остальное, прежде всего, последующая деятельность Мервана ибн Мухаммада после грузинского похода была явно додумана им самим. Впоследствии, судя по многочисленным синаксарным редакциям, «Мученичество Давида и Константина» пользовалось большой популярностью в средневековой Грузии Там же. С. 110.