Особенности семейной идентичности у одиноких мужчин находящихся в разводе

Содержание

Введение

1. Теоретический анализ проблемы семейной идентичноси одиноких мужчин находящихся в разводе

1.1. Анализ понятия идентичносоть

1.2. Анализ понятия семейная идентичность

1.3. Социально-психологические особенности развода

2. Экспериментальное исследование семейной идентичности одиноких мужчин находящихся в разводе

2.1. Описание методов исследования

2.2. Характеристика выборки и описание хода исследования

2.3. Анализ и интерпретация полученных результатов

Заключение

Литература

Введение

По-разному складывается у людей семейная жизнь. Не все семьи способны выдержать испытание на прочность. Многие семейные функции со временем нарушаются, значительные изменения претерпевают психологические установки супругов на сохранение брака, жизненные планы рушатся. Поэтому в некоторых случаях не только невозможно, но и нецелесообразно сохранять брак как союз, который не приносит удовлетворение партнерам. Часто выход в такой ситуации один — развод.

Проблему одиноких мужчин находящихся в разводе мы наталкиваемся на более глобальную проблему неполных и неблагополучныхых семей. Хочется понять почему эти мужчины не могут построить полноценную семью и сохранить ее. Для этого надо заглянуть в ситуацию взросления самих мужчин: в каких семьях они выросли, с кем росли мальчики, были ли у их родителей проблемы в семейных отношениях, а может и развод?

Здесь уместно рассмотреть, по меньшей мере, две ситуации: ребёнок и мать, ребёнок и отец. Существует ещё целый ряд случаев, например, когда дети после развода родителей живут с бабушкой, с сестрой матери или другими родственниками кого-то из родителей. Но оптимальным вариантом (конечно, после полноценной семьи) считается проживание с одним из родителей.

Чаще всего после развода детей воспитывает мать, хотя женщине, как менее материально обеспеченной по сравнению с мужчиной, труднее этим заниматься. Материнский инстинкт в такой семье сильно разбавлен ощущением того, что деньги вот-вот закончатся. Приходится много работать, чтобы содержать себя и ребёнка. Но если ребёнок сыт и получил желаемые игрушки — это ещё не вершина счастливого детства. Уделяя мало времени после развода своим детям и постоянно находясь на работе, женщина чувствует себя виноватой. За то недолгое время, которое работающая мать находится рядом со своим чадом, она стремиться сказать ему самое главное: «Не будь таким, как отец» или «Никогда не доверяй мужчинам». Так впоследствии вырастают дети, которых развод сделал в чём-то неполноценными. Развод для детей не проходит бесследно.

Есть одна очень простая истина — несчастная мать не вырастит счастливого ребёнка. Если женщина откажет себе во всех радостях жизни, откажется от личных отношений, то невольно после развода она воспитает детей, которые будут чувствовать себя виноватыми перед ней. Конечно, женщине во всех отношениях труднее одной растить детей после развода, но все старания будут напрасны, если мать утратит своё жизнелюбие.

В нашей стране процент отцов, самостоятельно воспитывающих детей после развода, не превышает 7−10%. Мужчины, которым развод оставляет в наследство детей, как правило, материально обеспечены, поэтому их проблемы связаны, прежде всего, с психологией.

Но, по сути, у всех отцов-одиночек, заботящихся о детях после развода, только одна проблема — это то, что они отцы. «Папа может всё, что угодно, только мамой он не может быть». Даже законы больше симпатизируют одиноким матерям, поэтому мужчины сегодня могут пользоваться не всеми льготами, предоставленными женщине, воспитывающей детей после развода.

Психологи утверждают, что после развода детям лучше остаться с отцом, потому что с трех лет как мальчики, так и девочки нуждаются в воспитании отца намного больше, нежели матери. Французские ученые назвали процент жизненного опыта и развития, которые может дать ребёнку именно отец. Цифра 98 возмутила многих женщин. Однако дети, в результате развода выросшие только с папой, все же отличаются от своих сверстников. Дети, пережившие развод, даже в зрелом возрасте смотрят на мир иначе.

Исходя из данного положения вещей можно сказать, что мальчик выросший в неполной и неблагоприятной семье не может построить полноценную семью так как не знает: а как должно быть, как в семье должен вести себя мужчина, какие проблемы брать на себя, как реагировать на различные ситуации, как строить отношения с женой и детьми. Вот и получается, что сделав попытку создать семью мужчина оступается и это в конечном счете ведет к разводу.

Мужчины после развода испытывают: боль, разочарование, ощущение утраты, боязнь того, что была совершена ошибка, горечь за бездарно потерянные годы. Развод — это такое глобальное изменение в жизни, которое не проходит бесследно для человеческой психики и человеческой души. Причем доказано, что мужчины переживают развод гораздо острее и тяжелее, чем женщины. Не имея возможности выплакаться и высказаться, они заталкивают чувства вглубь подсознания. А так как чувства эти сплошь негативные и неприятные, они могут вылиться в физические заболевания, а порой даже приводят к мыслям о самоубийстве.

А какое отношение после развода у мужчины к своей бывшей семье, жене, детям, к себе. Стремление разобраться в семейной идентичности одиноких мужчин находящихся в разводе и определило тему исследования.

Объект исследования: одинокие мужчины находящиеся в разводе.

Предмет исследования: особенности семейной идентичности у одиноких мужчин находящихся в разводе.

Цель исследования: выявление особенностей семейной идентичности у одиноких мужчин находящихся в разводе.

Задачи исследования:

1. Проведение теоретического анализа термина «идентичность"и «семейная идентичность».

2. Изучение социально-психологических особенностей развода.

3. Планирование и проведение эксперимента.

4. Анализ и обработка результатов, формирование вывода.

Гипотеза: Семейная идентичность одиноких мужчин находящихся в разводе различна.

Теоретико-методологической основой исследования являются авторы: Леш К., Сапожникова Р. Б., Софронова Л. А., Филлипова Ю. В., Целуйко В., Эдемиллер Э.Г.

Для решения поставленных задач и проверки выдвинутой гипотезы использованы следующие методы исследования:

— Теоретические методы: анализ психолого-педагогической литературы;

— Эмпирические методы:

1. Анкета

2. Шкала семейной адаптации и сплочённости

3. Семейная социограмма (Э.Я. Эйдемиллер)

4. Цветовой тест отношений

5. Репертуарная решётка Келли

6. Статистическая обработка данных включала в себя один из методов многомерного статистического анализа — кластерный анализ. Кластерный анализ проведен методом будущего соседа, в эвклидовом пространстве. Расчет статистических показателей выполнен с привлечением компьютерной статистической программы Statgraphics Plus v.2.1.

В результате исследований:

Выявлены особенности семейной идентичности одиноких мужчин находящихся в разводе.

Структура: работа состоит из введения, двух глав, заключения, библиографии, приложения. Общий объем работы 56 страницы компьютерного текста.

1. Теоретический анализ проблемы семейной идентичности одиноких мужчин находящихся в разводе

1.1 Анализ понятия идентичность

Проблема идентичности и определение психологических оснований ее изучения актуальны не только по причине отмечаемого исследователями кризиса идентичности современного человека, но и в связи с насущными психотерапевтическими задачами. По мнению М. В. Заковоротной, понятие идентичности стало одной из главных тем общественной мысли XX столетия. Л. В. Середа справедливо отмечает, что в «современную эпоху термин „идентичность“ может претендовать на исключительную релевантность». Во-первых, следует иметь в виду стремительные социальные изменения, которые приводят к тому, что тождественность, устойчивость и непрерывность личностного опыта, составляющие суть идеи идентичности, начинают осмысливаться как проблема. Во-вторых, имеются методологические основания, акцентирующие понятие «идентичность» в современную эпоху. Как метапонятие идентичность охватывает одновременно онтологию и рефлексию, но одновременно с этим для научных исследований необходима конкретизация этого понятия, поскольку при анализе его содержания возникает ряд серьезных проблем.

Поэтому нам представляется достаточно важным не только анализ содержания понятия «идентичность» в рамках существующих исследовательских парадигм, но также и поиск его первоначального значения до того, как данная тема стала объектом исследования в прикладных проектах. Это не только дань традиции. Необходимо учитывать как диалектическую природу самого объекта исследования, так и многозначность самого слова.

О.Н. Павлова справедливо замечает, что проблемы возникают уже «при попытке сопоставить происхождение термина со смыслом, вложенным в это понятие». Итак, обратимся к анализу термина «идентичность».

Понятие «Идентичность» (англ. Identity) -впервые ввел в научный оборот З. Фрейд выдвинувший суждение о единстве личностной и культурной идентичности, которые берут свое начало в прошлом народа. Однако в дальнейшем более глубоко раскрыл это понятие, как целостность личности, тождественность и непрерывность нашего Я, несмотря на те изменения, которые происходят с нами в процессе роста и развития (Я — тот же самый).

Слово «идентичность» (identitas) происходит от классического латинского «idem», означающего «тот же самый». В буквальном переводе «identity» имеет два значения: узнавание и отождествление.

В русском языке слово «идентичность» появляется с 60-х гг. XIX в., до этого периода употреблялось слово «тождество», означающее соответствие, совпадение с кемили чем-либо.

В философии термин «идентичность» появляется в работах Д. Локка и Д. Юма, и его использование связывают с процессом индивидуализации в эпоху модерна. Термин «идентичность» становится популярным в 50-х гг. в США после появления работ Э. Эриксона.

Э. Эриксон, дал детальное описание понятия идентичность, рассматривал как процесс, сосредоточенный в сущности человека и культуры, к которой данный индивид принадлежит. Фактически идентичность — это определенная форма соответствия человека и культуры. В дальнейших работах, где автор разрабатывает это понятие, оно стало включать такие смыслы, как «быть независимой личностью»; «обладать последовательностью характера»; «быть способным к солидарности с идеями группы»; «быть в ладу со своим телом»; «чувствовать себя удобно с тем, кто и что ты есть».

Отметим, что по крайней мере два определения идентичности, данные Э. Эриксоном, достаточно точно описывают это понятие.

Во-первых, идентичность определяется как субъективное ощущение тождества и целостности своей личности, возникающее спонтанно, неожиданно, как узнавание своей сущности.

Во-вторых, идентичность понимается как результат переживания и осознания своей принадлежности к определенной социальной группе посредством противопоставления существованию других групп .

И все же термин «идентичность» используется Э. Эриксоном в различных значениях. Он понимает под ним и сознательное чувство уникальности индивида (самобытность), и бессознательное стремление к непрерывности жизненного опыта, и солидаризацию с идеалами группы.

В последующем этот термин начинает приобретать еще более широкий спектр значений: самоопределение, самобытность, психофизиологическая целостность, непрерывность опыта, постоянство во времени (относительное или сохраняемое в ходе изменений), психологическая определенность, само-регулируемое единство, тождественность (с самим собой или среди разнообразия других объектов), самость как подлинность индивида, социокультурное соответствие, самопринадлежность, самореферентность, целостность, степень соответствия социальным категориям, модель различения «Я» от «не-Я», релевантность внутреннего опыта внешнему.

Зафиксируем основные смыслы, связанные с понятием «идентичность»: тождество, целостность, определенность, способ различения «Я» — «не-Я», самость, уникальность, непрерывность во времени.

Л.Б. Шнейдер, анализируя современные исследования идентичности, выделяет три основных содержания понятия «идентичность»: целостность личности как ее интегративное свойство; степень соответствия человека группе, полу, этносу, роду или другим категориям; самость, подлинность индивида.

Другой путь определения идентичности обусловлен диалектической природой самого понятия и связан с использованием метода антиномий. В этом случае содержание понятия раскрывают антиномические пары: постоянство — изменение, тождество — различие, внешнее — внутреннее, неслиянность — нераздельность.

В целом можно выделить два контекста, определяющих содержание идентичности: контекст сравнения, определяющий степень соответствия, и контекст развития, задающий постоянство в изменениях.

В последнем случае предполагается, что идентичность достаточно пластична, чтобы переносить изменения, сохраняя при этом переживание непрерывности опыта. Иначе говоря, условия, задающие тождественность, относительны и в большей степени предполагают наличие устойчивых отношений или связей, обеспечивающих психологическую непрерывность и целостность личности.

Это положение очень четко зафиксировано П. Рикером: «…традиционно в понятии „идентичность“ смешиваются два значения: идентичности с самим собой (самость) и идентичности как того же самого». Эта двусмысленность отразилась прежде всего в психологических концепциях личности. Обратимся к комментарию Е. Г. Трубиной по этому поводу: «…идентичность не равна статичной и негибкой идентичности вещей, которая от века обозначалась латинским ibid. Напротив, главный ее смысл — самоотождественность персоны, ею самой устанавливаемые непрерывность и постоянство ее жизни, аналогом чего является латинское ipse. В силу этого традиционному понятию „самость“ П. Рикер противопоставляет термин „ipsity“, которому трудно подобрать русский эквивалент, ну, скажем, „самонепрерывность“».

Дополнительная трудность в однозначном определении идентичности возникает в связи с тем, что, кроме всего прочего, сам термин соединяет два различных значения. П. Рикер выделяет два латинских корня, образующих слово «идентичность»: «idem» и «ipse». «Idem» как синоним «в высшей степени сходного», «аналогичного», «того же самого» подразумевает некую форму неизменности во времени. Второй корень — «ipse» — связан с такими словами, как «самость» (ipsite), «сущность» (essentia), происходящими от латинского — «бытие».

Именно в значении «подлинности», «сущностного Я» реализуется понимание идентичности в работах авторов экзистенционального направления.

Анализируя идентичность, необходимо также учитывать условность границ личности, внутри которых можно фиксировать «самотождественность и постоянство». Эта условность границ «Я» показана еще У. Джеймсом. В частности, Л. Б. Шнейдер пишет о том, что идентичность является константной только в силу своей психологической определенности и целостности.

Многие современные исследователи ставят вопрос о возможности существования идентичности как таковой. Так, в работах П. Бергера и Т. Лукмана тождественность противопоставляется целостности. Авторы полагают, что в современном обществе идентичность открыта для любого внешнего воздействия, поэтому возникает ситуация «отказа от идентичности» ради сохранения целостности личности .

И. Гоффман обратил внимание исследователей на тот факт, что при обретении идентичности человек вынужден решать сложнейший вопрос о том, как можно балансировать между двумя иллюзиями — обычностью и уникальностью собственной личности. Для И. Гоффмана проблема идентичности — это проблема возможности ее существования вообще.

Можно поставить этот вопрос несколько иначе. Если идентичность развивается, а в современных условиях она претерпевает существенные изменения и трансформацию в различных социокультурных контекстах, то каким образом организуется когерентная система жизненного опыта? Так, в пост-неклассической познавательной модели множественность и неоднозначность «Я» рассматривается как необходимое свойство и условие развития зрелой личности в условиях нестабильности, разнообразия, временной множественности современного мира. Здесь используется понятие множественной личности как активно организованных частей «Я», сохраняющих свою структуру при изменениях. С одной стороны, модернистская тематика отчуждения, аномии, одиночества и изоляции предполагает своего рода фрагментарность личности. С другой стороны, в философии модерна как бы не существует проблемы единства «Я»: переживания и действия каким-то образом просто принадлежат единому «Я» и образуют когерентную систему.

Очень важную вещь в понимании идентичности акцентирует Г. Тард: «Тождественность является качеством, создаваемым в процессе имитации мира. Качество „Это я!“ первоначально возникает на основе прямых сенсорных связей… затем применяется к некоторым умственным процессам, к определенным формам имитации мира, и когда из памяти извлекаются те или иные воспоминания, то мы всегда получаем их уже с ярлыком „Это я!“». Иначе говоря, основная функция идентичности заключается в самоприсвоении, добавлении качества «Я» к психическому содержанию. Аналогичную мысль высказывает В. Хесле, определяя идентичность как способность индивида осознавать любое отчетливое существование в качестве «своего».

В этом случае понятие «идентичность» отсылает нас к форме организации «Я"-опытов в целостную систему, что близко к понятию «сцепляющей самости», используемому Х. Кохутом. Последнее подразумевает оформление опытов переживания самого себя, благодаря чему переживание себя становиться цельным, непрерывным и устойчивым.

Если исходить из этого, то идентичность означает именно присущее субъекту чувство непрерывности, связности опыта, поскольку сам по себе опыт и изменяется и развивается. Соответственно меняется и развивается содержание идентичности, которое фактически представляет собой прерывное, непоследовательное переживание, меняющееся в соответствии с изменениями состояния человека либо обстоятельствами его жизни. Именно это обстоятельство отчетливо фиксируется в понятии множественного «Я». Тогда понятие «идентичность» предполагает прежде всего онтологические основания для анализа. Идентичность представляет собой базовый механизм, обеспечивающий выживание личности. Иначе говоря, идентичность как процесс предполагает постоянное воспроизводство формы «Я» для получаемого опыта, благодаря чему мир сохраняет стабильность. В этом смысле именно идентичность придает форму реальности нашей жизни. Содержание идентичности меняется от ситуации к ситуации, но чувство преемственности опыта сохраняется благодаря устойчивости функции самоотождествления, присвоения опыта в качестве своего. Именно постоянство функции порождает чувство тождества «Я», несмотря на то, что актуальное содержание «Я» в зависимости от контекста может существенно меняться. В этом смысле первичная идентичность осознается субъектом в качестве говорящего, слышащего, чувствующего, мыслящего автономного существа и не исчезает у взрослой личности, а составляет основу ее жизни и способ связи, единства с миром.

Можно адекватно раскрыть понятие «идентичность» и путем анализа основных аспектов изучения идентичности как многомерного психического феномена. Обратимся вновь к онтологическому аспекту анализа идентичности. В этом плане идентичность обеспечивает человеку переживание онтологической уверенности, «неоспоримой само-обосновывающей определенности», как это формулирует Р. Лэйнг. С его точки зрения, идентичность означает «обладание чувством своего присутствия в мире в качестве реальной, живой, цельной и, во временном смысле, непрерывной личности». Это чувство неотъемлемой самости и личной тождественности обеспечивает онтологическую безопасность личности.

Характер внутренней согласованности во многом определяет особенности интерпретации приобретенного опыта и своего бытия в мире.

Изучение онтологического аспекта позволяет описать различные пути реализации идентичности как разные способы освоения «реальностей».

Экзистенциальный аспект изучения идентичности раскрывает ее как способ решения экзистенциальных проблем. Э. Эриксон обосновал, что достижение идентичности невозможно без возникновения основных смыслов развития, таких как «Надежда», «Забота», «Мудрость», «Любовь» и т. д. Другими словами, идентичность определяется как способ жизни в плане отношения с другими людьми и решения экзистенциальных проблем, т. е. как достижение определенной экзистенциальной позиции, противостоящей отчаянию. Эта экзистенциальная позиция предполагает отграничивающее и одновременно сопричастное отношение к миру и другим людям, и ее реализация требует следующих условий: отграничения себя; присвоения как соотнесения с собственным опытом; умения вписаться в общественный контекст, вжиться в него.

В этом плане анализа, по мысли А. Лэнгле, процесс достижения идентичности обусловлен фундаментальными экзистенциальными мотивациями: необходимостью справиться с миром, условиями и возможностями, которые он создает; необходимостью справиться с жизнью — ростом, созреванием, бренностью существования и страданиями; необходимостью открыться своему будущему, действуя, посвятить себя смыслу.

Таким образом, экзистенциальный анализ раскрывает содержание идентичности как формирование самоценности в соотнесении с внешним миром через решение экзистенциальных задач.

Интеракционистский подход к идентичности раскрывает ее становление в онтогенезе через социальное взаимодействие. Процессы индивидуализации и социализации, интеграции и дифференциации, идентификации и отчуждения — целостны. С одной стороны, для формирования идентичности требуется отграничение себя от других, а с другой — идентичность и общество обусловливают друг друга и в этом смысле являются неразделимыми.

Первичная идентичность формируется в отношениях «мать — дитя», затем происходит дальнейшая дифференциация «Я — Другие». Развивается «Мы» как собирательное представление об общности, диаде или группе, к которой принадлежит индивид, о единстве с «Другими-своими», о противостоянии «Другим — чужим», влияющее на динамику психической реальности.

Интеракционистский аспект также раскрывает формирование и проявления идентичности в общении. Идентичность формируется путем «встречающего взаимообмена с другими». Формирование идентичности может произойти только в интерперсональной среде, а ее динамическая структура заключается в двойном соотнесении: вовне и вовнутрь. Поэтому здесь особое внимание уделяется отношениям «Я — Другой», поскольку идентичность интерсубъективна и реализуется при обязательном наличии «Другого». Идентичность становиться объектом самопознания в системах «ЯДругой», «Я — Я», т. е. в соотнесении себя с другими и себя с самим собой.

Социально-ролевой подход позволяет исследовать идентичность как социально-психологическую реальность, и данный аспект в большей степени отражает содержание психосоциальной идентичности в том смысле, в котором это понятие используется Э. Эриксоном, или социальной идентичности в современных исследованиях.

По мысли Э. Эриксона, психосоциальная идентичность описывает общее состояние, рождающееся на каждой стадии жизненного цикла и являющееся результатом функционирования индивида в определенной системе социальных связей. Анализ социальной идентичности сосредоточен на том ее аспекте, который связан с принадлежностью индивида к социальной группе. В этом смысле социальная идентичность коррелирует с объективно существующими социальными позициями индивида, и здесь большое внимание уделяется развитию идентичности в условиях социальной нестабильности общества, кризису социальной идентичности и условиям его разрешения. развод семейный идентичность мужчина Смыслодинамический аспект анализа идентичности раскрывает ее ценностно-смысловую репрезентацию. Здесь особое внимание уделяется процессам интроспекции, самоанализа и рефлексии. Важно учитывать, что процесс порождения смысла раскрывается в глубоких личностных переживаниях, в значимых событиях, в критические моменты жизни, в ситуациях перестройки, «трансформации» идентичности и затрагивает глубинные смысловые структуры. В этом случае, как пишет Т. М. Буякас, речь идет о «порождении смысла как ответа всем своим существом, ответа, который исходит из глубинного, целостного ощущения себя. Человек принимает тот смысл, который, как он сам это чувствует, упорядочивает его внутренний мир и открывает ему перспективу жизненного пути».

1.2 Анализ понятия семейная идентичность

Семейная идентичность имеет уникальную особенность, с одной стороны, член группы идентифицирует себя со своей семьей, т. е. с группой. С другой стороны он остается индивидуален, и здесь личностная и социальная идентичность вступают в симбиоз. Так же семья, это ближайшее окружение человека, в которой он растет, развивается, и дает человеку основание для формирования новой идентичности, устойчивых оснований своей социальной жизни. Это единственный источник эмоциональной опоры для ее членов. Семья является первой группой в которую попадает человек. Леш К. Семья — убежище в бессердечном мире // США: Проблемы семьи. М.: АН СССР. ИНИОН. Центр по изучению пробл. народонаселения экон. фак. МГУ, 1990. С. 93 — 102]. И несмотря на то, что за последние 10−15 лет в нашей стране произошли радикальные изменения как экономического, так и социально-политического характера, затронувшие общество в целом и каждого отдельного человека в частности человеку необходимо иметь устойчивые групповые связи, он испытывает острую потребность в отождествлении себя с некоторой стабильной социальной группой, в России такой группой является семья, общность к которой принадлежит человек, в которой он может чувствовать себя уверенно и безопасно. [Ю. В. Филиппова Семейная идентичность и трансформация семейных ценностей в современной России]

Существуют аспекты семейной идентичности которые выделил Лукьянченко Н. В. это: структурный аспект семейной идентичности, оределяющий состав семьи и её членов, совокупность их взаимоотношений, а так же то место, в котором видит себя человек в семье. Эмоционально-оценочный аспект представляющий собой совокупность взглядов, суждений, позиций человека в отношении собственной семьи, эмоционально-оценочный компонент идентичности представлен множественными терминами, какими как самооценка, самоотношение, самоуважение, самопринятие в совей семье и пр. Когнитивный аспект идентичности представляет образ себя, который может рассматриваться с субъект-объектной и субъект-субъектной позиции (Сарджвеладзе Н.И., 1989). «Я» как бы дистанцируется от себя, объективируется, оценивается.

Семейная идентичность может рассматриваться как важнейшая часть психологического основания позиционирования человека в социуме и его жизнедеятельности. Семейная идентичность в нашем понимании есть особая форма личностно-групповой идентичности, которая имеет интегративную роль, является способом ассимиляции социального опыта в важнейшей сфере жизнедеятельности человека. Она обеспечивает механизмы регуляции позиционирования и самопроявления индивидов в качестве членов семьи. Семейная идентичность есть субъективный образ принадлежности к семейной группе, отражающий характеристики группы и своего функционирования в ней на содержательном (когнитивном), содержательном (ценностно-смысловом) и эмоционально-оценочном уровнях. [Исследование семейной идентичности женщин, находящихся в местах лишения свободы Лукьянченко Н. В., Новикова Е. А.] Иными словами, семейная идентичность — это тот совместный багаж представлений, планов, взаимообязанностей, намерений, воспоминаний, который характеризует семейное «Мы». «Я» ребенка первоначально наполняется содержанием именно в рамках этого семейного «Мы». Вовлечение ребенка в реальные взаимоотношения и формирование его «Я» и «Мы» идентичностей зависит от конкретных особенностей семейной структуры.

Резюмируя можно сделать следующие выводы:

Теоретическое и методологическое значение понятия «идентичность» связано с его многомерностью как социально-психологического феномена, обеспечивающего человеку форму присвоения и непрерывности переживания опыта, а также психологическую определенность.

Семейная идентичность предполагает идентификацию себя с группой (семьей), при этом он остается индивидуален, т. е. происходит соединение личностной и социальной идентичности. Семейная идентичность это важнейшая часть психологического основания позиционирования человека в социуме и его жизнедеятельности.

1.3 Социально-психологические особенности развода

Право на развод с давних времен было предметом обсуждения в любом обществе. Признание права на развод, то есть свободы людей не только заключать браки, но и расторгать их, является одним из доказательств демократизации общества. В законодательстве и в отношении общественного мнения к разводу, к разведенным и их детям очень ярко проявляется и общественно-политический строй данной страны, и культурные, национальные традиции, и социально-психологические особенности народа.

Еще древний мудрец Платон (V-IV вв. до н. э.), понимая несовершенство человеческих брачных отношений и думая об истоках этих страданий, предлагал создать «безразводное общежитие». С этой целью он разработал проект бессемейного государства, поскольку именно в семье культивируются собственнические инстинкты. Здесь все претендуют на всех и на всё. Муж — на жену и наоборот, родители — на детей и наоборот, и все поколения — на совместно добытое или наследуемое имущество. Поэтому алчность и эксплуататорские наклонности и сохраняются в обществе, ведь они не изживаются в его первоначальной ячейке — в семье.

Чтобы разрушить эту «цитадель» пороков до основания, Платон предложил мужчинам и женщинам выбирать себе партнера по жребию и ненадолго. Иначе могут «прирасти» друг к другу душой и телом. Детей же и вовсе отторгнуть от родителей и воспитывать всех вместе за счет государства. Таким образом, дети, перестав быть «своими», перестанут быть и чужими для каждого гражданина и гражданки, перестанут быть яблоком раздора в спорах родителей.

Философ видел способ борьбы с мучениями, причиняемыми браком и разрывом семейных уз, в ликвидации самого этого института. Не будет семейных радостей, но не будет и страданий. Как видим, даже величайшие умы человечества попадали в тупик, когда пытались открыть секрет всеобщего бесконфликтного существования мужчины и женщины.

Еще А. Бебель в книге «Женщина и социализм» отмечал, что цифры разводов в каждой стране сами по себе мало о чем говорят, их нельзя сравнивать, не зная точно обычаев и законов страны. Так, например, в странах, где сильно влияние католической церкви, которая, как известно, запрещает разводы, эти показатели будут значительно ниже, чем в тех странах, в которых препятствий для расторжения брака меньше. Однако эти цифры ничего не скажут об истинной прочности браков.

Это же относится и к статистическим данным в отношении наиболее частых причин разводов. В одной стране развод осуществляется на основе «принципа виновности», то есть суд должен доказать виновность одного из супругов по следующим основаниям: супружеская неверность, намеренный уход одного из супругов из семьи, отказ от выполнения супружеских обязанностей и т. д. В некоторых мусульманских странах мужчине достаточно трижды публично сказать о том, что нынешняя супруга ему уже не жена, как брак считается расторгнутым.

Во все времена и эпохи запрещение развода наиболее тяжело отражалось на женщинах, усугубляя их и без того бесправное, подчиненное положение. Известная французская писательница ХVIII века Жермена де Сталь писала: «Воспрещение развода давит всей своей тяжестью только на жертвы: оно старается заклепывать цепи, не влияя на условия, делающие их мягкими или жестокими. Оно словно говорит: я не могу доставить вам счастья, но зато обеспечиваю прочность вашего несчастья… Как безумно сказать: есть узы, которые не может разорвать отчаяние! Смерть приходит на помощь физическим страданиям, когда нет больше сил переносить их; а общественные учреждения делают из нашей жизни тюрьму… из которой нет выхода!.. Дети страдают столько же, сколько родители…».

Развод — это расторжение брака, то есть юридическое прекращение его при жизни супругов. Развод представляет собой ненормативный кризис семьи, главным содержанием которого является состояние дисгармоничности, обусловленное нарушением гомеостаза семейной системы, требующее реорганизации семьи как системы. Развод — это результат кризисного развития отношений супружеской пары.

Осуществленному разводу, как правило, предшествуют неоднократные попытки супругов разойтись. Развод и его психологические следствия представляют актуальную проблему современного российского общества. Согласно статистике, сегодня каждый четвертый брак в России распадается, причем, по данным исследований, 67% мужчин и 32% женщин считают, что развод можно было предотвратить.

В современном обществе развод как явление оценивается неоднозначно. Если раньше его интерпретировали однозначно отрицательно — как угрозу семье, то сегодня возможность расторжения брака рассматривается как неотъемлемый компонент семейной системы, необходимый для реорганизации ее в тех случаях, когда сохранить семью в прежнем составе и структуре оказывается невозможным.

Рост числа разводов, по мнению исследователей, в определенном смысле предопределен переходом к новому способу заключения брака, когда основное значение приобретает свободный выбор супруга на основе чувства любви и личностной избирательности. Свобода выбора партнера с необходимостью предполагает свободное расторжение брака в условиях, когда супружеские отношения складываются неудачно. Многими молодыми людьми развод воспринимается уже не как трагедия, а как хорошая возможность избавиться от невыносимо тусклых и лживых отношений в любви.

Первое упоминание о разводе встречается в своде законов вавилонского царя Хаммурапи, жившего еще в ХVIII веке до нашей эры. С тех пор прошло почти четыре тысячелетия. Положения о разводе многократно менялись, в разных частях света и в различные исторические периоды действовали и продолжают действовать различные положения о разводе. Случалось, что где-то развод был чрезвычайно затруднен, а где-то, наоборот, становился до смешного простой процедурой.

Разумеется, это не могло не отразиться на массовом сознании, которое всегда реагировало на наиболее значимые общественные проблемы. Именно таковой, на наш взгляд, является проблема развода. Поэтому неудивительно, что, как и раньше, общественное мнение сегодня по-разному расценивает тенденцию увеличения числа разводов. С одной стороны, оно защищает права человека на личную свободу, единодушно признавая право на освобождение от неудавшегося или ставшего невыносимым супружества. С другой — осуждает его как наносящий непоправимый вред детям.

Некоторые исследователи полагают, что развод может играть позитивную роль в том случае, если он ведет к действительному решению семейной проблемы, способствует эмоциональному равновесию и «моральному возрождению» супругов.

Развитие экономической самостоятельности и социального равноправия женщин создает условия для расторжения брака в тех случаях, когда семья становится помехой на пути свободного саморазвития и самореализации женщины. В семье, имеющей детей, развод не означает ее ликвидацию и прекращения ее функционирования. Семья сохраняет по крайней мере одну, но важнейшую функцию — воспитание детей. Разведенные супруги перестают быть мужем и женой, но всегда остаются родителями своих детей.

Развод — весьма противоречивое социально-нравственное явление, которое определяется в словаре по семейному воспитанию как «способ прекращения брака при жизни супругов». Развод — это лишь финал семейной драмы, юридическое оформление распавшихся супружеских отношений.

В процессе, предшествующем окончательному расторжению брака, выделяется несколько стадий. Начинается все с эмоционального развода, который выражается в возникновении чувства отчужденности, безразличия супругов друг к другу, в утрате доверия и любви. Затем наступает физический развод: супруги уже думают о возможности юридического развода, но не считают его единственным и наилучшим выходом из создавшегося положения. Супружеские отношения в этот период ограничены, брачные партнеры начинают жить раздельно.

Развод в юридическом смысле представляет собой лишь часть более широкого процесса, первая стадия которого заканчивается принятием решения о разводе, а вторая складывается из пяти отдельных процессов, протекающих по большей части параллельно. К ним относятся эмоциональный, правовой, экономический, родительский и общественный аспекты развода. Заканчивается этот процесс достижением независимости от бывшего супруга и бывшей семьи, при этом важным является достижение должного уровня сотрудничества бывших брачных партнеров в вопросах материального обеспечения и воспитания детей, которые живут с одним из них.

Под мотивом развода понимается обоснование решения о том, что потребности в браке не могут быть удовлетворены в данном супружеском союзе. Психологические исследования мотивов разводов дают основание говорить об их довольно устойчивой иерархии. Согласно исследовательским данным С. В. Чуйко, в условиях большого города мотивы разводов можно расположить в следующем порядке: пьянство и алкоголизм одного из супругов; несходство характеров и отсутствие взаимопонимания; измена или подозрение в измене; частые ссоры; появление другой семьи; утрата чувства любви; физическая несовместимость; ревность; вмешательство в семейные отношения родителей или других родственников; болезнь одного из супругов; фиктивное заключение брака; безответственное отношение супругов к семье и семейным обязанностям; вынужденная разлука супругов; отсутствие детей или нежелание одного из супругов их иметь.

С психологической точки зрения развод представляет собой изменение баланса сил, поддерживающих брак. К поддерживающим факторам можно отнести морально-психологическую и отчасти экономическую заинтересованность друг в друге, личную удовлетворенность брачно-семейными отношениями, а также социальные нормы, ценности, санкции. К факторам, разрушающим брак, — проявление взаимного недовольства и неприязни, антипатию, раздражение, ненависть. Внешние факторы также стимулируют развитие и обострение внутрисемейных конфликтов (неприятности на работе, противоречия с родственниками и соседями, связи адюльтерского характера), что может послужить поводом (мотивом) для разрыва брачных уз.

Несмотря на существенные социально-экономические изменения в российском обществе за последние годы, в причинах и мотивах разводов мало что изменилось. Например, многие современные мужчины свое «бегство с семейного корабля» в большинстве случаев пытаются мотивировать усталостью от монотонности современной жизни с одной и той же женщиной. При этом часто говорят о том, что «брачные узы лишают их личного суверенитета и права на творческое самовыражение, а опостылевшие жены не понимают всю глубину и многогранность их тонкой, ранимой натуры».

Что касается женщин, то свое нежелание сохранять брак они объясняют: беспробудным пьянством мужа; низкой материальной обеспеченностью и сложными жилищно-бытовыми условиями семьи; «несходством характеров».

Можно выделить наиболее распространенные (типичные) причины разводов, которые в большинстве случаев называются самими разводящимися супругами:

1. Утрата и недостаток любви, взаимного уважения, доверия и взаимопонимания.

2. Супружеская измена, сексуальные отношения вне брака, ревность.

3. Алкоголизм и неумеренное употребление спиртных напитков супругом.

4. Притязания одного из супругов на единоличное главенство, нарушение норм равноправного общения в семье, авторитарный стиль поведения одного из супругов или склонность к авторитаризму обоих, что проявляется в нежелании взаимной уступки при решении важных для семьи проблем.

5. Несправедливое распределение домашних обязанностей, ролевая перегрузка женщин в силу трудностей совмещения производственных и семейных обязанностей.

6. Вмешательство прародителей в семейную жизнь молодых супругов.

7. Несогласованность и противоречивость взглядов на воспитание детей. Чаще всего разногласия между супругами возникают на 5−10-м году брака, то есть с момента включения детей в общественную систему воспитания (детский сад, школа), требующего от отца более активного участия.

8. Отсутствие общих увлечений и интересов супругов.

9. Несходство характеров, несовместимость взглядов и ценностей. Чертами характера партнера, вызывающими раздражение и отчуждение в супружеской паре, являются мелочность, нечестность, легкомысленность, непрактичность, недоверчивость, неуравновешенность и другие личностные особенности.

10. Неадекватность мотивов заключения брака, психологическая неготовность супругов к вступлению в брак. Адекватность представлений о партнере позволяет молодым супругам эффективно построить свое общение и ролевое взаимодействие, найти путь конструктивного разрешения конфликта, выработать совместные семейные ценности, нормы и правила «семейной игры» и тем самым избежать деструкции семьи и ее распада.

11. Сексуальная дисгармония супружеских отношений.

12. Насилие в семье, агрессивное поведение супруга, включающее все формы проявления агрессии от физического насилия до ворчливости и раздражительности.

13. Принадлежность супруга к определенной профессии или включенность в виды деятельности, которые не могут быть приняты партнером в силу ценностных, религиозных, политических, этических и других убеждений и принципов.

14. Совершение супругом уголовно наказуемого деяния, асоциальное и противоправное поведение.

15. Неудовлетворенное желание иметь детей одним из супругов и отказ от разрешения проблемы с использованием современных методов медицинской репродуктологии или усыновления ребенка.

16. Материальные, финансовые и жилищные проблемы семьи, неудовлетворенность низким или просто не устраивающим одного из брачных партнеров, чаще всего жену, уровнем жизни.

Вероятность распада семьи во многом определяется стадией ее жизненного цикла. Минимальным относительно других стадий жизненного цикла семьи риском развода отличается первая стадия — «молодая пара до рождения детей». Факторами риска распада брака на этой стадии признаны продолжительность добрачного периода (менее 6 месяцев или более 3-х лет); значимые различия ценностных семейных установок; доминирование мотива выхода из прародительской семьи у одного или обоих супругов; переживание травматических событий в период ухаживания или в момент, непосредственно предшествующий или последующий за заключением брака; напряженность отношений с прародительской семьей у одного или обоих брачных партнеров.

Значительный риск развода падает на стадию «семья с маленькими детьми». Как правило, эта стадия характеризуется снижением субъективной удовлетворенности браком, ролевой напряженностью и ролевой перегрузкой. Семья с детьми подросткового возраста также уязвима в отношении риска развода, поскольку именно на эту стадию приходится кризис «середины жизни», нередко вызывающий желание «начать жизнь с чистого листа». Развод в этом смысле представляет собой для многих супругов самое легкое решение расстаться с прошлым и начать жизнь заново. Семьи пожилого возраста крайне редко принимают решение о разводе, поскольку в старости возрастает потребность во взаимопомощи и взаимной поддержке.

Социальные последствия разводов В России, согласно последним статистическим данным, количество разводов в два раза превышает число зарегистрированных браков. Распад семьи — не только личная проблема людей, но и проблема общественная. Для общества — это ухудшение демографической ситуации, обесценивание института семьи, снижение работоспособности людей, переживающих ситуацию развода, увеличение количества одиноких людей, появление неполных семей, в которых воспитание детей без отца становится ущербным, и др.

Расставание супругов — это всегда стресс, и справиться с ним удается не через год и даже не через два. Психологами установлено: пять лет, как правило, требуется бывшим супругам, чтобы перестать искать виноватых и понять, что они теперь друзья, а не бывшие враги.

Разводящиеся супруги, по утверждению психологов, в подавляющем большинстве случаев испытывают чувство отчаяния, тоски, одиночества, горечь несбывшихся надежд. Иногда последствия неудачной семейной жизни человек ощущает на себе много лет после развода, опасается повторного вступления в брак из-за боязни совершить подобную ошибку и испытать в очередной раз глубокие муки и боль, превращающие его жизнь в бесконечное страдание.

Распад семьи является также серьезной социальной проблемой. Поэтому последствия развода можно условно разделить на три группы: последствия для общества; последствия для самих разводящихся; последствия для детей.

Большая часть разведенных мужчин и женщин не имеют возможности или желания вступить в повторный брак. Как справедливо заметил по этому поводу К. Витакер, «то, что супруги вложили друг в друга, нельзя забрать назад, а способность вложить себя в новые отношения отравлена подозрением и параноидальными чувствами ко всякому браку как таковому». К тому же значительная часть разведенных женщин, имеющих детей, совсем не вступают в брак. Исходя из этого, возможности деторождения разведенных женщин остаются нереализованными, что крайне отрицательно влияет на процессы воспроизводства населения. Вследствие разводов увеличивается численность неполных семей, в которых ребенок воспитывается одним из родителей. Увеличение количества детей, воспитывающихся в семье без отца (при живом отце), увеличивает вероятность отклоняющегося поведения среди подростков, отрицательно влияет на их успеваемость.

Развод способствует росту заболеваемости в обществе; он создает травмирующие ситуации, способные вызвать нервно-психические расстройства (нарушения) как у родителей, так и у детей. Одиночество как последствие распавшегося брака становится сложнейшей социально-психологической проблемой для многих людей. На этом фоне увеличение доли детей, выросших в неполных семьях, можно рассматривать как фактор, способствующий дестабилизации будущей семьи. Однажды разрушенная семья, считают ученые, повторяет себя в будущих поколениях. Дети, выросшие в неполных семьях, часто повторяют жизненные ошибки своих родителей: не умеют сохранять и ценить семью.

2. Экспериментальное исследование семейной идентичности одиноких мужчин находящихся в разводе

2.1 Описание методов исследования

Методическое обеспечение исследования семейной идентичности включает:

1. Анкета

2. Шкала семейной адаптации и сплочённости

3. Семейная социограмма (Э.Я. Эйдемиллер)

4. Цветовой тест отношений

5. Репертуарная решётка Келли

6. Статистическая обработка данных включала в себя один из методов многомерного статистического анализа — кластерный анализ. Кластерный анализ проведен методом будущего соседа, в эвклидовом пространстве. Расчет статистических показателей выполнен с привлечением компьютерной статистической программы Statgraphics Plus v.2.1.

В начале исследования респондентам предлагается заполнить анкету включающую:

Данные на супругов (отдельно на мужа и жену): возраст, образование, профессия.

В случае наличия предыдущих браков: который по счёту брак, были ли дети, с кем остались.

Данные по семье: стаж добрачных отношений, стаж брака, наличие детей, от какого брака родителей, особые характеристики (многодетная, член семьи-инвалид, неработающие члены семьи и т. п., проживание на территории родителей) Данные по детям: пол, возраст, образование.

Для определения семейной адаптации и сплоченности использовалась шкала семейной адаптации и сплочённости (FACES-3).

Шкала создана Д. Х. Олсоном, Дж. Портнером, И. Лави в 1985 г. И адаптирована М. Перре в 1986 г. Перевод на русский язык осуществлён сотрудниками Научно-исследовательского психоневрологического института имени В. М. Бехтерева.

FAICES-3 — третий вариант шкал серии FAICAS, разработана для оценки двух основных параметров в «круговой» модели семьи Д. Х. Олсона — семейной сплочённости и семейной адаптации. Методика стандартизирована на выборке 1100 беспроблемных семей (молодые супружеские пары, родители и подростки, родители на других стадиях жизненного цикла). В дальнейшем были проведены дополнительные исследования на семьях больных неврозами, шизофренией, алкоголизмом, наркоманией, токсикоманией.

Семейная сплочённость — это степень эмоциональной связи между членами семьи. При максимальной выраженности этой связи они эмоционально взаимозависимы, при минимальной — автономны и дистанцированы друг от друга. Для диагностики семейной сплочённости используются показатели «эмоциональная связь», «семейные границы», «принятие решений», «время», «друзья», «интересы» и «отдых».

Семейная адаптация — характеристика того, насколько гибко или, напротив, ригидно семейная система способна приспосабливаться, изменяться при воздействием на неё стрессоров. Для её диагностики используются следующие параметры: «лидерство», «контроль», «дисциплина», «правила» и «роли» в семье.

В рамках модели Д. Х. Олсона различают по четыре уровня семейной сплочённости и адаптации в пределах от экстремально низкого до экстремально высокого. Уровни семейной сплочённости называются: разобщённый, разделённый, связанный и сцепленный. Уровни семейной адаптации обозначаются как: ригидный, структурированный, гибкий и хаотичный.

Авторы выделяют умеренные (сбалансированные) и крайние (экстремальные) уровни семейной сплочённости и адаптации и считают, что именно первые характеризуют успешность функционирования системы. Для семейной сплочённости этими уровнями являются разделённый и связанный, для семейной адаптации — структурированный и гибкий. Экстремальные уровни обычно трактуются как проблематичные, ведущие к нарушениям функционирования семейной системы.

Опросник спроектирован таким образом, что позволяет установить, как родственники в данное время воспринимают свою семью и какой бы они хотели её видеть. Расхождение между реальным восприятием и идеалом определяет степень удовлетворённости существующей семейной системой: и чем оно больше, тем недовольство выше. Идеал даёт информацию о направлении и степени изменений в семейном функционировании, которые хотел бы осуществить каждый респондент.