Правовые воззрения Б. Н. Чичерина

Со времени глобальных политических изменений 90-х годов XX века Россия переживает ряд кризисов. Вероятно, что без привлечения глубинных сил общества, духовного, мировоззренческого факторов модернизация России видится труднореализуемой. Существует потребность в поиске новых философских оснований осмысления правовой действительности. Анализ политических и правовых учений, характерных для русской философской мысли, является, на наш взгляд, весьма важным для современной России.

Следует отметить, что особенностью русской философии права является то, что она в существенной мере сосредоточена на нравственно-правовых вопросах, попытке приблизиться к нравственному идеалу, к возможности созидания нового образа жизни. Особо актуально изучение богатейшего наследия русской социально-политической, правовой и философской мысли конца XIX — начала XX вв., давшего сильные импульсы общественному сознанию. Наиболее влиятельными течениями политико-правовой мысли дореволюционной России были либеральное, консервативное и радикально-революционнное направления.

Представители либерального направления политико-правовой мысли России второй половины XIX — начала XX вв. выступали против распространенного в России негативного отношения к праву, обосновывали проведение широких правовых реформ, которые способствовали бы постепенному формированию правового государства, основанного на торжестве права и нравственных принципах, юридическом закреплении прав личности. Русские либералы стремились к согласованию государственно-правовых и нравственных норм, к созданию некой синтетической модели движения к государственно-правовому и нравственному идеалу, государственному и нравственному прогрессу общества. Осмысливая проблемы соотношения права и нравственности, либеральные мыслители выступали против смешения этих, относительно самостоятельных областей человеческой жизни и научного знания, одновременно подчеркивая их непременную взаимосвязь, взаимодополнение на основе общих ценностных оснований.

Достойное место среди представителей политико-правовой мысли дореволюционной России конца XIX — начала XX вв. занимает Б. Н. Чичерин.

Правовые воззрения Б.Н. Чичерина

Исследователи творчества Б. Н. Чичерина отмечают его размежевание с революционной радикальной интеллигенцией и особую мировоззренческую позицию, которая «не может быть сведена к понятиям либерализма или консерватизма, а скорее определяется как политический реализм или культурный конструктивизм» [Осипов 1998, 7], концепция либерального консерватизма, которая, по выражению известного философа, общественного и политического деятеля П. Б. Струве, «сразу же отлилась в какую — то крепкую и твердую форму, гармонично сочетая в одном лице идейные мотивы либерализма и консерватизма» [Струве 1994, 120−121].

П.И. Новгородцев, также испытавший на себе воздействие идей и личности Б. Н. Чичерина, писал: «Борис Николаевич Чичерин обнаружил свойственное ему стремление взвешивать и оценивать различные элементы политической жизни в их необходимом значении для органического развития государства и общества. Решительный враг стеснительных политических мер и беспрерывной опеки над обществом, Борис Николаевич признает, однако, что «истинный либерализм состоит не в отрицании государственных начал», а в правильном сочетании свободы с законным порядком. Так намечена была его основная точка зрения на явления политической жизни, которую сам Борис Николаевич обозначил именем «охранительного либерализма» [Новгородцев 1904].

Обладая «энциклопедическими и фундаментальными познаниями, творческой продуктивностью и решимостью в отстаивании собственных убеждений» [Осипов 1998, 3], Б. Н. Чичерин создал фундаментальные сочинения по различным областям науки: праву, истории, философии, политологии, социологии. Уже в преклонные годы ученый посвятил несколько лет занятию высшей математикой и естествознанием, опубликовав на эти темы несколько специальных статей. Следует подчеркнуть, что взгляды Б. Н. Чичерина сформировались под влиянием таких известных профессоров, как Т. Н. Грановский, К. Д. Кавелин, П. Г. Редкин, считавших, что исследователь непременно должен обладать фундаментальными теоретическими знаниями.

В своих мемуарах о студенческих годах Б. Н. Чичерин с теплотой вспоминает своих учителей: «Отношения между профессорами и студентами были самые сердечные: с одной стороны, искренняя любовь и благоговейное уважение, с другой стороны, всегдашнее ласковое внимание и готовность прийти на помощь. У Грановского, у Кавелина, у Редкина… собиралось всегда множество студентов; происходили оживленные разговоры не только о научных предметах, но и о текущих вопросах дня, об явлениях литературы. Библиотеки профессоров всегда были открыты для студентов…» [Чичерин 1997, 39] (отметим, чтовоспоминания Б. Н. Чичерина принадлежат к лучшим образцам русской мемуарной литературы). «Велико и обширно научное наследие, оставленное Борисом Николаевичем Чичериным, и столь же значительно общественное и нравственное значение его ученой деятельности… Во многом можно с ним не соглашаться, многое критиковать и отрицать; но у него нельзя найти ничего такого, что не вытекало бы из самого искреннего желания общего блага и самого серьезного изучения предмета» [Новгородцев 1904, 120].

В богатом и разностороннем научном творчестве Б. Н. Чичерина значительное внимание уделено философскому осмыслению проблем права и государства. Теоретическим обоснованиям проблем становления свободы, личностного начала на российской почве, в сочетании с другими вечными началами общественной жизни, с порядком, с правом, с нравственностью, с собственностью, с государством Б. Н. Чичерин посвятил всю свою жизнь. Многие суждения ученого созвучны современным реалиям и сегодня активно используются в правовой практике. «Чичеринский труд во многом оригинален и, творчески развивая европейскую философско-правовую науку, он в то же время продолжает традиции русской философии права» [Осипов 1998, 14].

Тема свободы занимала важное место и в русской философии: в работах В. С. Соловьева, С. Н. Булгакова, Н. А. Бердяева. В истории философской мысли это понятие прошло длительную эволюцию — от «отрицательной» (свобода от) до «положительной» (свобода для) трактовки. И тем более раскрытие понятия свобода для России актуально «сегодня, после падения коммунистической доктрины, определявшей жизнь большей части народа, после распада СССР», когда «спущенную сверху свободу народ воспринял как „свободу от“ — от труда, от ответственности, как вседозволенность… Народ не искал… „свободы для“ — для какой — либо независимой деятельности, и, получив ее, не знает, что с ней делать» [Кантор 2007, 28].

Ведь, к сожалению, верна мысль известного современного мыслителя, специалиста по истории русской философии, В. К. Кантора, что «вся трагедия русской истории заключалась в том, что за века развития не выработался регулятор, отличающий произвол от свободы личности, которая ставит своим пределом свободу другого лица, другого человека» [Кантор 2008, 476].

Князь Е. Н. Трубецкой отмечал, что для Б. Н. Чичерина «…свобода личности служит краеугольным камнем всего правового порядка, всего государственного и общественного здания именно потому, что он верит в человека, как носителя Безусловного» [Трубецкой 1905, кн.80]. И несомненно утверждение Е. Н. Трубецкого, что тема свободы составляет руководящий мотив всей публицистической деятельности Б. Н. Чичерина. Так, мыслитель требовал уважения к человеческому достоинству и независимости подчиненных от власть имеющих, от подвластных — признания в самих себе этого достоинства, а также подобающего свободным людям отношения к власти. И в этом, действительно, заключается вся суть той «возвышенной» программы, которую Б. Н. Чичерин предлагает в своих работах; именно с этой точки зрения он рассуждает и о положении крестьянства и дворянства, и о национальном вопросе, и о земских учреждениях, и о свободе религиозной.

«История живыми чертами свидетельствует об этом начале как о неискоренимой потребности человека и высшей цели его исторической деятельности. Отсюда то обаяние, которое имеет свобода для молодых умов. Юношество всегда готово увлекаться ею даже через меру. И не одни юноши воспломеняются ею; и для зрелого гражданина нет выше счастья, как видеть свое отечество свободным, нет краше призвания, как содействовать, по мере сил, утверждению в нем свободы» [Чичерин 1882 Т. I, V-VI].

Б.Н. Чичерин различает свободу внутреннюю, которая проявляется в нравственном самоопределении и регулируется нравственным законом и совестью человека, и свободу внешнюю, которая реализуется в сфере гражданского общества и в государстве, и определяется правовым законом. Личность свободна в действиях до той поры, пока своею внешней свободой не нарушает свободы другой личности, если же это происходит, в дело должен вступать закон правовой. «Свобода одного лица ограничивается свободой других; свобода всех ограничивается деятельностью власти. Без этого ограничения общежитие невозможно» [Чичерин 1998].

Однако существование власти не уничтожает свободу человека. Человек есть свободное существо. Его свобода выражается в праве. Человек, как свободное существо, имеет права. Но, кроме прав, он имеет и обязанности. В представлении Б. Н. Чичерина «свобода не состоит в одном приобретении и расширении прав. Человек потому только имеет права, что он имеет на себе обязанности, и наоборот, от него можно требовать исполнение обязанностей потому, что он имеет права» [Чичерин 2002, 155]. Эти два начала ученый считает неразрывными. Все значение человеческой личности и ее прав он видит в том, что человек есть существо разумно свободное, которое носит в себе сознание нравственного закона и, в силу своей свободной воли, способно действовать по представлению долга. Абсолютное значение закона дает абсолютное значение личности.

По словам Б. Н. Чичерина, если отнять у человека это сознание, человек станет в один ряд с животными, которые повинуются влечениям и не имеют прав. Человек — разумное существо и должен соизмерять свои действия с общими правилами, которыми определяются его отношения с другими. Эти общие правила составляют закон, проистекающий из разума и налагающий на человека нравственное принуждение. Закон заключает в себе нравственное начало государственного устройства. Понятие «свобода» в общественной жизни, по мнению Б. Н. Чичерина, немыслимо иначе как в пределах, поставленных законом или обычаем. «Повиновение закону — вот первое требование правды, первый признак гражданственности, первое условие свободы… Свобода, подчиняющаяся закону, одна может установить прочный порядок» [Чичерин 1998, 379].

Таким образом, юридический закон обращается к человеку как к свободному существу, который может следовать закону, но может и нарушать его. Человек «сознает себя свободным и знает, что в каждом данном случае исполнение закона зависит исключительно от собственной его воли» [Чичерин 1999, 217]. На признании свободы основаны понятия вины и юридической ответственности, в силу этого за нарушение закона полагается наказание. При отсутствии свободы, таким образом, не может быть вины, и если нет свободы выбора, не может применяться наказание. Точно так же и нравственный закон обращается к человеку в виде требования, а требование может быть предъявлено только свободному существу, которое может и уклониться от выполнения закона (вследствие несовершенства человека). Б. Н. Чичерин отмечает, что на свободном исполнении закона основано все нравственное достоинство человека, так как за нарушение его (нравственного закона) не полагается человеческое наказание, исполнение его есть дело свободной совести «без всякого внимания к человеческим наградам и наказаниям», «из бескорыстного желания добра» [Чичерин 1998, 145].

Сам факт сохранения своей свободы, по мнению Б. Н. Чичерина, служит человеку главным побуждением к деятельности. Человек сам себя определяет к действию. Эта способность самоопределения составляет самое существо свободы. чичерин право государство мировоззрение

Следует отметить, что мыслитель в вопросе о природе свободы придерживается линии Сократа, который считал, что основой свободы является способность разума управлять чувствами. Человек выбирает между различными возможностями. Действуя во внешнем мире, воля должна оставаться свободною, то есть с одной стороны — сохранять свою независимость, определяться по собственному внутреннему побуждению, но с другой стороны, она должна властвовать над своими проявлениями.

И хотя склонность ко злу является прирожденным свойством человека, но все же он, надеялся Б. Н. Чичерин, может и должен свои поступки подчинять разумному закону.

Итак, свобода составляет необходимое условие нравственности, так же как нравственность есть условие свободы.

Б.Н. Чичерин отмечает, что нравственный закон — это предписание делать добро, действовать на пользу ближних. Этот закон, освящаемый религией, истекает из разумной природы человека, а разум в человеке есть именно сознание общих начал. Нельзя не согласиться с мыслителем в том, что как разумное существо, человек должен действовать по общему закону и для общих целей, потому что общее сознание составляет связь между людьми; общие цели достигаются совокупными силами людей, а разумно-духовная природа человека развивается только в общении с другими.

Несомненно: жизнь духа состоит в общении разумных существ, поэтому деятельность на пользу других составляет обязанность человека, как разумного существа. Эта обязанность нравственная.

Но разумное существо есть и существо свободное. Б. Н. Чичерин подчеркивает, что нравственный закон не есть закон физической необходимости; он обязателен для человека, как для свободного существа, которое исполняет закон не по внешнему принуждению, а по собственному внутреннему самоопределению. Нравственным называется только то действие, которое исполняется свободно, а не то, которое вынуждено.

Действительно, обязательная сила нравственного закона основана на свободном сознании долга. «Это сознание не ограничивается умственной сферой; оно охватывает все существо человека, который имеет и чувства, побуждающие его действовать на пользу ближних. Основное нравственное чувство есть любовь. Нравственный закон есть закон любви, а любовь не вынуждается: она составляет явление свободной души человека» [Чичерин 2006, 25].

Здесь следует отметить, что необходимо учитывать противоречивость духовной природы человека, определяемой в своих действиях не только добром, но и злом. Нравственный идеал «гибриден» — в нем существуют различные ценностные ориентации (вспомним двух героинь русской классической литературы — Татьяну Ларину и Анну Каренину; индивидуальный «кодекс чести» был и у Алексея Вронского). Так, К. Д. Кавелин, учитель и старший друг, с которым Б. Н. Чичерин был связан многолетними отношениями, писал: «Что такое нравственность, нравственное чувство, нравственная личность? Прислушаемся к разговорам, взглянем в книги и журнальные статьи, заведем речь об этих предметах — и мы тотчас же убедимся, что каждый понимает нравственность, нравственную личность по-своему, что с этими названиями соединяются совсем различные представления» [Кавелин 1887, 6]. Вопрос об однозначном определении нравственного и безнравственного действительно значительно затруднен (и особенно в политической и деловой сферах).

Б.Н. Чичерин приходит к выводу, что нравственный закон обязывает, но не принуждает; государственный же закон обязывает и принуждает. Государственный закон не может быть основан на чистом нравственном законе: «надобно, чтобы к последнему присоединился юридический, имеющий принудительную силу, действующий и помимо совести, — рассуждает Б. Н. Чичерин. — Юридический же закон истекает из существа свободной воли; им определяются и разграничиваются права. Этот закон получает высшее нравственное значение, когда самая воля, которой права он определяет, становится органом и представителем высшего нравственного порядка, то есть когда эта воля общественная. Цели частного лица, составляющие содержание личной воли, могут быть эгоистические, корыстные; до юридического закона это не касается» [Чичерин 2006, 26].

Из этого следует, что пользуясь своим правом, лицо может из корыстных видов нанести величайший вред другому. Таким образом, общественная, или государственная, воля должна действовать во имя общего блага (для этого она установлена и поэтому имеет высшее нравственное значение). И если она иногда действует из частных видов, то это противоречит ее существу «В государстве принудительная сила, истекающая из юридического закона, действует для нравственной цели, для осуществления нравственного порядка, вследствие чего она получает высшее нравственное освящение, и наоборот, нравственный закон получает принудительную силу, насколько он осуществляется в государственном организме, представляющем высший нравственный порядок» [Чичерин 2006, 26].

Тем не менее, Б. Н. Чичерин считает, что общая цель, которую преследует государство, не есть чистое выражение нравственного закона: нравственный закон представляет отвлеченное, формальное начало, содержание которого определяется жизнью. В государстве к отвлеченному нравственному требованию присоединяется начало пользы: разнообразное, изменчивое, распространяющееся и на удовлетворение физических потребностей, вытекающее из области личных целей, которые, соединяясь, образуют цели общественные.

Поэтому Б. Н. Чичерин приходит к выводу, что общественные цели, с одной стороны, получают нравственный характер (так как личное начало подчиняется общему, а в этом и состоит требование нравственного закона), но с другой стороны, сюда вносится элемент изменчивый и случайный, который может породить уклонения от чистых требований нравственного закона.

Так, ученик Б. Н. Чичерина И.В. Михайловский в статье «Философия права и политики Бориса Чичерина» [Михайловский 1999, 458] акцентирует внимание на том примере, что юридический закон признает за человеком право собственности; однако хорошо или дурно он своим правом пользуется, нравственно или безнравственно, в это юридический закон не вмешивается. Нравственный же закон не только воспрещает человеку обращать свою собственность на безнравственные цели, но и делать из нее такое употребление, которое противоречит нравственным требованиям. И действительно, юридической закон признает за кредитором право взыскивать долг с должника, не входя в рассмотрение его имущественного положения; нравственный закон воспрещает взыскивать долг с бедняка, который может быть повергнут этим в нищету. Справедливо и то, что нравственный закон идетеще дальше: он налагает на человека и положительные обязанности; он требует, чтобы человек помогал ближним.

Заключение

Таким образом, Б. Н. Чичерин определяет следующие отличия нравственного закона от государственного:

— Нравственный закон налагает на человека одни только обязанности; он не определяет прав, хотя он и праву, как началу, вытекающему из требований разумно-свободной личности, дает высшее освящение. Государство, напротив, устанавливает права.

— Нравственный закон не имеет принудительной силы; он обращается к совести. Государственный закон, напротив, есть закон принудительный.

— Обязанности, налагаемые нравственным законом, совершенно не определены. Чистый нравственный закон есть закон формальный, так же как и чисто юридический закон.

— Обязанности, налагаемые нравственным законом, по своей общности обнимают всю жизнь человека; государственный же закон определяет обязанности человека только как члена государства.

— С другой стороны, нравственный закон обнимает только одну, хотя и высшую, сторону человеческой жизни; он имеет в виду только нравственное совершенство человека.

— Поэтому нравственный закон остается вечной, неизменной нормой жизни, хотя сознание его может изменяться, развиваясь в человечестве.

1. Кавелин 1887 — Кавелин К. Д. Задачиэтики: учение о нравственностиприсовременныхусловияхзнания. С-Пб., 1887.

2. Кантор 2007 — Кантор В. К. Междупроизволом и свободой. К вопросу о русскойментальности. М., 2007.

3. Кантор 2008 — Кантор В. К. Санкт — Петербург: Российскаяимперияпротивроссийскогохаоса. К проблемеимперскогосознания в России. М., 2008.

4. Михайловский 1999 — Михайловский И. В., Радлов, Э. Л. Философияправа и политикиБорисаЧичерина // Наука и религия / Б. Н. Чичерин. М., 1999.

5. Новгородцев 1904 — Новгородцев П. И. БорисНиколаевичЧичерин // Научноеслово. — 1904. — № 3. http://www.liberalism.ru/

6. Новгородцев 1991 — Новгородцев П. И. Обобщественномидеале. М., 1991.

7. Новгородцев 1995 — Новгородцев П. И. Право и нравственность// Правоведение. — 1995. — № 6.

8. Осипов 1998 — Осипов И. Д. Патриархрусскойгосударственнойнауки // Философияправа / Б. Н. Чичерин. С-Пб., 1998.

9. Осипов 1996 — Осипов И. Д. Философиярусскоголиберализма (XIX — начало XX в.) С-Пб., 1996.

10. Струве 1997 — Струве П. Б. Б. Н. Чичерин и егоместо в русскойобразованности и общественности // Patriotica: Политика, культура, религия, социализм. М., 1997.

11. Струве 1994 — Струве П. Б. О мере и границахлиберальногоконсерватизма // Политическиеисследования. — 1994. — № 3.

12. Трубецкой 2001 — Трубецкой Е. Н. Труды по философииправа. С-Пб., 2001.

13. Трубецкой 1905 — Трубецкой Е. Н. Учение Б.Н. Чичерина о сущности и смыслеправа // Вопросыфилософии и психологии. — 1905. Кн. 80. http://www.liberalism.ru/

14. Чичерин 1998 — Чичерин Б. Н. Вступительнаялекция по государству и праву, читанная в Московскомуниверситете 28 октября 1861 г. // Философияправа / Чичерин Б. Н. С-Пб., 1998.

15. Чичерин 1997 — Чичерин Б. Н. Москвасороковыхгодов. М., 1997.

16. Чичерин 1999 — ЧичеринБ.Н. Наука и религия. М., 1999.

17. Чичерин 1990 — Чичерин Б. Н. О началахэтики // Философскиенауки. — 1990. № 1.

18. Чичерин 2006 — Чичерин Б. Н. Общеегосударственноеправо. М., 2006.

19. Чичерин 2002 — Чичерин Б. Н. Различныевидылиберализма // Несколькосовременныхвопросов / Б. Н. Чичерин. М., 2002.

20. Чичерин 1882 — Чичерин Б. Н. Собственность и государство: В 3 т. М., 1882. Т. I.

21. Чичерин 1998 — Чичерин Б. Н. Философияправа. С-Пб., 1998.