По контрасту с советским периодом господства КПСС, которую принято обозначать как «партию-государство», доминирующую ЕР можно обозначить как «государство-партию»: не только «партия власти» сама по себе неформально служила подразделением президентской администрации, но и партийная политика в России в целом играла ту же роль.
Посткоммунистическая Россия демонстрировала примеры активного участия чиновников исполнительной власти не только в строительстве доминирующей партии, но и в создании лояльных и/или фиктивных альтернатив ей. Эти кремлевские «проекты «служили двум не исключающим друг друга целям: (1) страхование «партий власти» путем формирования своего рода «резерва», или субститута по принципу «не класть все яйца в одну корзину» (особенно в условиях неопределенности исхода выборов) и (2) ослабление оппозиции путем разбиения ее голосов партиями — «спойлерами». Примерами первого рода могут служить отдельные союзники «партии власти» в ходе думских выборов 1995 г. («
Блок Ивана Рыбкина") и 2003 г. (Народная партия Российской Федерации). Что до многочисленных примеров второго рода, то здесь Кремль использовал самые разные технологии — от поддержки диссидентских фракций внутри оппозиционных партий с тем, чтобы они формировали собственные партийные списки (примером может служить партия СЛОН во главе с бывшим заместителем председателя «Яблока» Вячеславом Игруновым, выступавшая на думских выборах 2003 г. против бывших товарищей по партии) до недружественного поглощения ранее автономных от Кремля партий (как Демократическая партия России, выступавшая на думских выборах 2007 г. под лозунгом вступления России в Европейский Союз и стремившаяся разбить электорат либеральных партий).
В 2000;е годы Кремль, столкнувшись с повышенным предложением среди потенциальных партий-сателлитов, был весьма активен в процессе «изобретения оппозиции». Под его патронажем накануне думских выборов 2003 г. был создан блок «Родина», объединивший мелкие левые и националистические партии и возглавлявшийся популярными политиками Дмитрием Рогозиным и Сергеем Глазьевым. Его агрессивная и щедро финансировавшаяся кампания протекала под популистскими и националистическими лозунгами и имела целью уменьшение доли голосов за КПРФ. Но итоги голосования превзошли все ожидания: «Родина» получила 9.
1% голосов, сформировала собственную думскую фракцию и вскоре вышла из-под контроля Кремля. Сперва Глазьев против воли президентской администрации принял участие в президентских выборах 2004 г. и вскоре был исключен из рядов партии. Затем агрессивная националистическая кампания «Родины» во главе с Рогозиным повлекла за собой отмену регистрации партийных списков на выборах ряда региональных легислатур; в конечном итоге, Рогозин был вынужден покинуть пост лидера партии — его заменил полностью лояльный Кремлю бизнесмен Александр Бабаков.
Взлет и падение «Родины» побудили Кремль к запуску нового «проекта», призванного решать две задачи: служить резервом «партии власти» и отнять голоса у коммунистов. В 2006 г. по инициативе Кремля было проведено слияние трех ранее созданных партий-сателлитов — «Партии жизни» во главе с Мироновым, построгозинской «Родины» и Партии пенсионеров (руководство которой было сменено из-за того, что прежний лидер партии Валерий Гартунг вышел из-под контроля Кремля). Создание новой партии «Справедливая Россия», декларировавшей свои левые программные позиции и активно эксплуатировавшей социалистическую риторику, было воспринято как шаг на пути создания «управляемой» двухпартийной системы в России.
Политический стратег президентской администрации Владислав Сурков даже заявлял, что хотя ЕР останется основной опорой Кремля, его «правой ногой», СР должна выступать ее возможной заменой, или «левой ногой», на случай, «если правая нога затечет». Дебют СР на выборах региональных легислатур в 2006;2007 гг. оказался относительно успешным в тех регионах, где партия смогла привлечь на свою сторону влиятельные сегменты региональных элит, хотя при этом СР и не завоевала голоса сторонников КПРФ. Накануне думских выборов 2007 г.
опросы говорили о значительном потенциале поддержки СР, и партия «левой ноги» превратилась в своего рода «Ноев ковчег» для многих политиков, ранее входивших в различные партии от КПРФ до «Яблока». Но в начале кампании стратегия Кремля изменилась: в октябре 2007 г. Владимир Путин возглавил предвыборный список ЕР, надежды СР оказались опрокинуты, а партия утратила основания для критики единороссов, сохраняя персональную лояльность лидеру ее списка. Хотя на думских выборах 2007 г. СР получила 7.
74% голосов, создала свою парламентскую фракцию и наряду с ЕР и двумя другими партиями-сателлитами поддержала номинацию Дмитрия Медведева на президентских выборах 2008 г., ее будущее как кремлевского «резерва» остается неясным.
Среди партий-сателлитов ЛДПР оставалась наиболее ценным активом Кремля. С самого начала своей парламентской деятельности партия успешно сочетала националистическую и популистскую риторику с полной лояльностью Кремлю. Тем самым, она одновременно играла две роли. Во-первых, партия поддерживала основные предложения Кремля в Думе, при этом блокируя инициативы оппозиции (такие, как попытка начала процедуры импичмента президента в мае 1999 г.). Во-вторых, она создавала имидж фиктивной националистической партии, привлекательной для многих избирателей, но не создававшей угрозу нарушения статус-кво. На фоне парламентского доминирования ЕР, Кремль более не нуждался в услугах ЛДПР в Думе. Но присутствие партии на электоральной арене оставалось значимым в силу определенного спроса на национализм среди российских избирателей и возможности использования ЛДПР как инструмента негативных кампаний против избранных Кремлем «мишеней» (будьте «олигархи», коммунисты или кто-либо иной). Помимо ЛДПР как фиктивных националистов, к услугам Кремля всегда были фиктивные левые, равно как и фиктивные либеральные партии.
Российский опыт строительства партий-сателлитов также не уникален в сравнительной перспективе. Помимо некоторых постсоветских государств — в частности, Украины времен Леонида Кучмы, можно вспомнить ряд коммунистических режимов в странах Восточной Европы, которые создавали лояльные крестьянские, христианские и прочие партии (например, в Польше и ГДР) как каналы политического контроля над теми или иными социальными средами. Партийный авторитарный режим в Мексике, который, сталкиваясь с организованным сопротивлением, предпочитал кооптацию подавлению оппонентов, также использовал различные приемы увеличение числа партий-сателлитов с целью разбиения голосов реальной оппозиции, особенно в период упадка PRI в 1980;90-е годы. В России упадок партийной конкуренции создавал дополнительные стимулы для партий-сателлитов. Партийным политикам, которые не входили в ЕР, предстоял тяжелый выбор между подчинением Кремлю и (относительной) автономией от него, что на деле означало выбор между выживанием и политическим «вымиранием». Однако некоторые партии, претендовавшие на политическую автономию, все же оставались на российской политической арене.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
В большинстве стран Восточной Европы «партии власти» отсутствуют. Скорее всего, это связано с особой ролью учредительных выборов в процессах режимной трансформации у бывших союзников СССР по «восточному блоку». В Польше, Венгрии и Чехословакии в результате первых свободных выборов, состоявшихся в 1989—1990 гг., к власти пришли оппозиционные силы, которые в организационном плане представляли собой широкие коалиции разнородных демократически настроенных движений и протопартий, возникших на волне массовой мобилизации. Таковы были, в частности, политические организации, образованные на базе движения «Солидарность» в Польше, Гражданского форума в Чехословакии, Демократического форума в Венгрии. Важно отметить, что подобный исход выборов повлек за собой как смену руководства, так и изменение проводимой политики. Следующие выборы, проходившие на фоне массового недовольства первыми плодами реформ, привели к власти «партии-преемницы» (Союз демократических левых Польши, Венгерскую социалистическую партию), которые стали центром притяжения для «незапятнанных» коммунистических лидеров среднего звена. Адаптация этих партий к сложившимся условиям сопровождалась отказом от старой коммунистической идеологии в пользу социал-демократических ценностей.
Такое чередование у власти разных политических сил не совсем правомерно рассматривать как смену замкнутых правящих группировок. Например, процессы, происходившие в 1989—1995 гг. в Польше, не были «ни революционным замещением одного состава элит другим, ни долговременной стабилизацией новых выдвиженцев». Замена правящих групп имела, скорее, эволюционный и постепенный характер. Однако в данном контексте важно то, что выборы стали играть решающую роль в процессе трансформации элит и, в частности, смены правящей группы и проводимой политики. Отсюда — закрепление за партиями, возникшими в ходе режимных преобразований, функций завоевания (путем участия в электоральном соревновании) и удержания (посредством создания большинства в парламенте) власти, что — в определенном смысле — привело к «замораживанию» существующих политических альтернатив и затруднило создание новых организаций.
«Партия власти» в России с точки зрения теории не партия, а «квазипартия», «суперпартия». Она отличается от правящих партий других стран. «Российская «партия власти» не будучи политически и организационно оформленной, может включать в себя представителей самых разных партий и движений.
Амирова Г. М. «Партия власти»: история успеха или попытки создания «двухпартийной России» // Вестник Башкирского университета. — 2008. — Т. 13. — № 1.
— С. 171−172.
Амирова Г. М. «Партия власти»: понятие, природа и основные характеристики // Вестник Башкирского университета. — 2009. -
Т. 14. — № 2.
— С. 643−647.
Буюк Т. Становление системы с доминирующей партией в современной России // Вестник Московского университета. Серия 18: Социология и политология. — 2009. — № 4.
— С. 213−215.
Гельман В. Политические партии в России: от конкуренции — к иерархии // Полис. — 2008. — № 5. — С. 135−152.
Глебова И. Партия власти // Полис (Политические исследования). — 2004. — № 2. — С. 85−92.
Краснов В. Система многопартийности в современной России (очерк истории). — М.: Региональный фонд ИНДЕМ, 1999. — 384 с.
Малинова О. Партийные идеологии в России: атрибут или антураж? // Полис. -
2001. — № 5. — С.
96−111.
Межуев Б. Перспективы политической модернизации России // Полис (Политические исследования). — 2010. — № 6. — С. 6−22.
Назаров И.И. «Партия власти» в переломный период: избирательный цикл 1999;2004 гг. // Вестник Тамбовского университета. Серия: Гуманитарные науки.
— 2010. — Т.
85. — № 5. -
С. 15−18.
Никифоров Ю. Политические партии современной России: эволюция многопартийности и статуса партий. — Уфа: РИЦ Баш
ГУ, 2008. — 167 с.
Носкова Е. Ю. От «партии власти» к «партии большинства»: этапы эволюции «партии власти» // Актуальные проблемы гуманитарных и естественных наук. — 2009. — № 11. — С. 342−346.
Партии и выборы в современной России: эволюция и деволюция / А. В. Кынев, А. Е. Любарев; Фонд «Либеральная миссия». -
М.: Новое лит. обозрение, 2011. — 786 с.
Петушкеев С. Институциональные условия возникновения «партии власти» в постсоветский период России // Вестник Бурятского государственного университета. — 2008. — № 6. — С. 187−194.
Политические партии России: история и современность / под ред. А. И. Зевелева. -
М.: РОСПЭН, 2000. — 631 с Политические партии, движения и организации современной России на рубеже веков: аналитическая справка / под ред. И. Н. Барыгина. -
СПб.: Изд-во Михайлова В. А., 1999. — 208 с.
Романов Б. Особенности формирования политических партий в современной России // Мировая экономика и международные отношения. — 2008. — № 6. — С. 57−64.
Салмин А., Бунин И., Капелюшников Р. Партийная система в России в 1989;1993 годах: опыт становления. — М.: Начала-Пресс, 1994. — 88 с.
Амирова Г. М. «Партия власти»: история успеха или попытки создания «двухпартийной России» // Вестник Башкирского университета. — 2008. — Т. 13. — № 1.
— С. 171.
Буюк Т. Становление системы с доминирующей партией в современной России // Вестник Московского университета. Серия 18: Социология и политология. — 2009. — № 4. -
С. 213.
Глебова И. Партия власти // Полис (Политические исследования). — 2004. — № 2. — С. 85.
Цит по.: Романов Б. Особенности формирования политических партий в современной России // Мировая экономика и международные отношения. — 2008. — № 6. — С. 57.
Цит по.:Глебова И. Партия власти // Полис (Политические исследования). — 2004. — № 2. — С. 86.
Буюк Т. Становление системы с доминирующей партией в современной России // Вестник Московского университета. Серия 18: Социология и политология. — 2009. — № 4.
— С. 214.
Малинова О. Партийные идеологии в России: атрибут или антураж? // Полис. — 2001. — №
5. — С. 97.
Межуев Б. Перспективы политической модернизации России // Полис (Политические исследования). — 2010. — № 6. — С. 12.
Никифоров Ю. Политические партии современной России: эволюция многопартийности и статуса партий. — Уфа: РИЦ Баш
ГУ, 2008. — С. 78.
Носкова Е. Ю. От «партии власти» к «партии большинства»: этапы эволюции «партии власти» // Актуальные проблемы гуманитарных и естественных наук. — 2009. — № 11. — С. 342.
Петушкеев С. Институциональные условия возникновения «партии власти» в постсоветский период России // Вестник Бурятского государственного университета. — 2008. — № 6. — С. 189.
Партии и выборы в современной России: эволюция и деволюция / А. В. Кынев, А. Е. Любарев; Фонд «Либеральная миссия». — М.: Новое лит.
обозрение, 2011. — С. 310.
Глебова И. Партия власти // Полис (Политические исследования). — 2004. — № 2. — С. 87.
Носкова Е. Ю. От «партии власти» к «партии большинства»: этапы эволюции «партии власти» // Актуальные проблемы гуманитарных и естественных наук. — 2009. — № 11. — С. 345.
Гельман В. Политические партии в России: от конкуренции — к иерархии // Полис. — 2008. — № 5. — С. 136.
Амирова Г. М. «Партия власти»: понятие, природа и основные характеристики // Вестник Башкирского университета. — 2009. — Т. 14. — № 2.
— С. 647.
Холодковский К. Партии и политическое самоопределение России // Мировая экономика и международные отношения. — 2006. — № 10. — С. 4.
Романов Б. Становление многопартийной системы в постсоветской России // Свободная мысль. — 2007. — № 4. — С. 30.
Политические партии России: история и современность / под ред. А. И. Зевелева. — М.: РОСПЭН, 2000. — С. 378.
Гельман В. От «бесформенного плюрализма» — к «доминирующей власти»? (Трансформация российской партийной системы) // Общественные науки и современность. — 2006. — № 1.
— С. 47.
Партии и выборы в современной России: эволюция и деволюция / А. В. Кынев, А. Е. Любарев; Фонд «Либеральная миссия». — М.: Новое лит.
обозрение, 2011. — С. 71.
Глебова И. Партия власти // Полис (Политические исследования). — 2004. — № 2. — С. 85.
Гельман В. Политические партии в России: от конкуренции — к иерархии // Полис. — 2008. — № 5. — С. 136.
Рединская Т. Партии и многопартийность в России в Новое и Новейшее время. — М.: Альфа, 2006. — С. 51.
Романов Б. Становление многопартийной системы в постсоветской России // Свободная мысль. — 2007. — № 4. — С. 31.
Романов Б. Особенности формирования политических партий в современной России // Мировая экономика и международные отношения. — 2008. — № 6. — С. 59.
Петушкеев С. Институциональные условия возникновения «партии власти» в постсоветский период России // Вестник Бурятского государственного университета. — 2008. — № 6. — С. 187.
Никифоров Ю. Политические партии современной России: эволюция многопартийности и статуса партий. — Уфа: РИЦ Баш
ГУ, 2008. — С. 66.
Гельман В. Политические партии в России: от конкуренции — к иерархии // Полис. — 2008. — № 5. — С. 137.
Рединская Т. Партии и многопартийность в России в Новое и Новейшее время. — М.: Альфа, 2006. — С. 90.
Партии и выборы в современной России: эволюция и деволюция / А. В. Кынев, А. Е. Любарев; Фонд «Либеральная миссия» .
— М.: Новое лит. обозрение, 2011. — С.
112.
Никифоров Ю. Политические партии современной России: эволюция многопартийности и статуса партий. — Уфа: РИЦ Баш
ГУ, 2008. — С. 66.
Межуев Б. Перспективы политической модернизации России // Полис (Политические исследования). — 2010. — № 6. — С. 10.
Зеленко Б. Политические партии как институциональный фактор становления гражданского общества в современной России.. Автореф. дисс… докт. полит. наук. — М., 2004. — С. 12.
Гельман В. От «бесформенного плюрализма» — к «доминирующей власти»? (Трансформация российской партийной системы) // Общественные науки и современность.
— 2006. — № 1. — С.
48.
Буюк Т. Становление системы с доминирующей партией в современной России // Вестник Московского университета. Серия 18: Социология и политология. -
2009. — № 4. — С.
213.
Межуев Б. Перспективы политической модернизации России // Полис (Политические исследования). — 2010. — № 6. — С. 12.
Партии и выборы в современной России: эволюция и деволюция / А. В. Кынев, А. Е. Любарев; Фонд «Либеральная миссия». — М.: Новое лит. обозрение,
2011. — С. 109.
