Церковь: ее происхождение, суть, цель (понятие Церкви на основании Св. Писания, как Тело Христово)

Отсутствие у Кафолической Церкви географических границ подчеркивается сравнением ее с государствами, каждое из которых ограничено определенными территориальными пределами: «Цари стран и народов имеют пределы власти своей, одна Святая Вселенская Церковь во всем мире имеет беспредельную силу».

Термин «кафолическая», кроме того, употребляться для отличения истинной Церкви от еретических сообществ. Поскольку церквами называют себя и сборища еретиков, которых справедливо следовало бы назвать «церковью лукавнующих», то Символ веры и научает веровать «во едину Святую Кафолическую Церковь», дабы христиане избегали еретических сборищ, а пребывали всегда в Святой Вселенской Церкви.

Каждая Поместная Церковь, то есть Церковь конкретного места, входит в состав Церкви Вселенской. Это подчеркивает Киприан Карфагенский, сравнивая Церковь с солнцем, от которого исходят лучи, со стволом, от которого отходят ветви, с источником, из которого проистекают ручьи.

В толковании на 1-е Послание апостола Павла к Коринфянам, говоря о Церкви как о Теле Христовом, Иоанн Златоуст заостряет внимание на словах вы есть тело Христово, а порознь — члены (1 Кор 12:27).

Представление о соборности как о единении и равенстве всех членов Церкви было важнейшим элементом экклезиологии А. С. Хомякова и других славянофилов. Тайну спасения Хомяков воспринимал в свете учения о соборности: «Когда падает кто из нас, он падает один, но никто один не спасается. Спасающийся же спасается в Церкви как ее член и в единстве со всеми другими ее членами».

На языке славянофилов «соборность» — термин не юридический, и относится он не столько к церковному управлению, сколько к Церкви как таковой, к ее внутреннему характеру (4).

Церковь как социальный институт Первой специфически религиозной формой организации («религиозным сообществом») была община, в которую входили учитель и его ученики. Здесь впервые выражена идея, — а на ней строится организация, — идея «союза», который может осуществляться в разных формах (в таких социологических образованиях, как община, орден, секта, церковь). Главное отличие нового типа религиозных сообществ, ранней общины исторических религий в том, что принадлежность к ним не предопределена судьбой, фактом рождения, а является делом выбора индивида, хотя бы в принципе, «по идее». В последующем восстанавливается принцип включения в общину по рождению. Но иначе быть не могло: первичные общины должны были измениться, они-то как раз не были организованы, не знали священнослужителей, были не формой господства, власти, но общинами любви. Эти общины характеризовались спонтанностью проявлений веры: «дух веет, где он хочет» , — а это возможно при минимуме организованности религиозной жизни. Там, где царит дух, там не нужны организационные формы. Но когда жизненный порыв, энтузиазм веры улетучивается, возникает необходимость в организации, объединяющей, руководящей, направляющей «жизнь духа» в определенное русло, облекающей ее в организационную форму.

Чтобы сохранить духовное наследие основателя, его нужно закрепить в твердо фиксированных понятиях и доступных массовому пониманию воззрениях. Так возникает «учение» в отличие от возвещения, откровения основателя религии: живое слово уступает место рационализации, интеллектуалистической обработке верований, религиозного опыта. Разные варианты такой интерпретации создают основу образования разных сообществ даже в пределах одной и той же религии, появляются конфессии. Складывается традиция, и появляется духовенство как ее хранитель и посредник в передаче религиозного наследия. Возникает феномен организованной религии, появляется религиозная организация, в том числе такого типа, как церковь.

Ранние христианские общины уже называли себя церковью, но тогда это понятие обозначало иную социологическую структуру, чем в последующую эпоху. Первоначально это просто название христианских общин, о членах которых в Новом Завете говорится: «Они оставались в учении апостольском, и в общине, и в преломлении хлеба, и в молитве» .

Здесь перечислены все элементы, образующие церковь как первохристианскую общину: учение, община, совместная молитва, сакральный праздник общины — совместная трапеза. Учение, пение и совместная молитва перешли из синагогальной богослужебной традиции, общинный же ритуал совместной трапезы имеет аналог в эллинистических мистических братствах.

Эта социологическая структура ранней христианской общины была преобразована апостолом Павлом. Ранняя община объединяла входивших в нее верой во Христа. Первоначально церковь — это христианская община как избранный Богом народ, т. е. сообщество людей, ожидающих конца этого мира и наступления царства их Господа и свершения его обещаний. «Церковь» в этом смысле есть частица «Царства Божьего» уже здесь, на земле, находящаяся под водительством Божьим; это не только невидимая духовная общность верующих, но и вполне зримая величина, реально существующая организация верующих христиан. Благодаря апостолу Павлу понятие церкви приобретает новое значение: появившиеся в разных местах христианские общины Павел называл также «экклезиа» (в пер. с греч. — «народное собрание»), имея в виду и обозначая этим понятием собрание всех христиан, живущих в одном месте, собирающихся время от времени в одном помещении, — людей, преисполненных «духом Христовым» (3).

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Церковь всегда претендует на непогрешимость в качестве авторитета в вопросах вероучения, на эксклюзивность в этом отношении: если она является «священным институтом» в мире, то рядом с ней не может быть другой церкви с аналогичными притязаниями.

Церковь выступает в своих исторических воплощениях как форма власти, господства, она всегда есть институт принуждения. Мировые религии основываются как свободные сообщества, приобщение к которым является делом свободного личного решения. Однако очень скоро они превращаются в организации, характеризующиеся эксклюзивностью и тотальностью.

Изучение Священного Писания в русской православной церкви имеет собственную историю. На пути своего зарождения и развития православная библеистика (т. е. богословская дисциплина изучения Библии) сформировала и разработала собственные теоретические и практические позиции.

В русской православной церкви принцип церковного понимания — важный ключ к определению богословского и догматического смысла библейских текстов. Никольский ссылается на существующую точку зрения: «Мы в своей церкви, как в сокровищнице, имеем истинные основы для толкования Слова Божия…». Согласно Князеву, «Священное Писание есть книга, данная Церкви и через Церковь.

Поэтому воспринимаемо оно может быть только из жизни в Церкви" (7). Такие понятия следуют из принципа церковности — существенной особенности русской православной герменевтики. По мнению протоирея Сергия Булгакова (1871−1944), церковность — это верность Преданию в разумении Писания.

Верность духу Церкви — это не рабская синхронизация человеческого творчества с мнением Церкви, а естественное и добровольное согласование с Истиной — Христом, который обитает в Церкви. Это не фанатическая верность, а обдуманная добровольная жертвенность личного «Я» (10).

1. Библия, Священное Писание Нового Завета;

2. Антонини Б. Эгзегезис книг Нового Завета. М., 1995. с. 172.

3. Гараджа В. И., Социология религии. Москва ИНФРА-М, 2005, 344 с.

4. Иларион (Алфеев), еп. Православие, том 1. Изд-во Сретенского монастыря, 2008, 863 с.

5. Иларион (Троицкий) свт. Очерки из Истории догмата о Церкви, 10−11.

6. Кассиан (Безобразов), еп. Христос и первое христианское поколение. М., 2001. с. 176−177.

7. Князев, 1951, c. 123; ср. Булгаков, 1985, c. 74−75

8. Макарий (Булгаков), митрополит.

Введение

в православное догматическое богословие. Изд-во имени святителя Льва, папы Римского, 2007, 486 с.

9. Под редакцией проф. Скабаллановича Пятидесятница, издание журнала «Проповеднический Листок. Изд-во Киев, 1916. 173 с.

10. Хомяков, А. С., Церковь одна,

http://www.zavet.ru/a/post_1 283 256 397.html