Убийство матерью новорожденного ребенка

НОУ ВПО «НИЖЕГОРОДСКАЯ ПРАВОВАЯ АКАДЕМИЯ»

(институт) Кафедра уголовного права и криминологии В Ы П У С К Н, А Я К В, А Л И Ф И К, А Ц И О Н Н, А Я Р, А Б О Т, А На тему:

«Убийство матерью новорожденного ребенка»

г. Н. Новгород, 2011 г.

Содержание Введение

Глава I. Исторический и зарубежный аспект исследования

§ 1 История развития уголовного законодательства об ответственности за убийство матерью новорожденного ребенка в дореволюционный период

§ 2 История развития уголовного законодательства об 15−19 ответственности за убийство матерью новорожденного ребенка после революционного периода до настоящего времени

§ 3 Уголовная ответственность за убийство матерью новорожденного ребенка по зарубежному законодательству Глава II. Уголовно-правовая характеристика убийства матерью новорожденного ребенка

§ 1 Место статьи 106 УК РФ в уголовном кодексе РФ среди преступлений против жизни и здоровья

§ 2 Юридический анализ объективных признаков преступления, предусмотренного статьей 106 УК РФ

§ 3 Юридический анализ субъективных признаков Глава III. Разграничение убийства матерью новорожденного ребенка от сходных составов

§ 1 Отграничение убийства матерью новорожденного от умышленного убийства

§ 2 Отграничение убийства матерью новорожденного ребенка от убийства по неосторожности Заключение Список литературы

Введение

Актуальность темы исследования. Убийство матерью новорожденного ребенка одно из распространенных и опасных проявлений против жизни личности. В практической деятельности органов дознания, следствия и суда вызывает затруднение не только выявление этого преступления, его квалификация, но и решение вопросов, связанных с назначением наказания. Причем особую трудность представляет установление объективной стороны преступления. А между тем, данный элемент состава преступления является одним из исходных моментов при установлении квалификации деяния, разграничения схожих преступлений.

Установить точную картину состояния и динамики убийств матерью своего новорожденного ребенка достаточно сложно, поскольку латентность данного вида преступлений крайне высока.

О степени разработанности проблемы убийства матерью новорожденного ребенка свидетельствует тот факт, что отдельные вопросы теории относятся к числу наиболее изученных в уголовном праве. В XIX и в начале XX века эти вопросы рассматривались многими учеными.

Теоретическая основа работы. В числе современных авторов, так или иначе обращавшихся к проблемам убийства матерью новорожденного ребенка, следует назвать таких авторов, как: Попов А. Н., Кругликов Л. Л., Здравомыслов Б. В., Рарог А. И. и других.

Цель и задачи исследования

Цель настоящего исследования состоит в том, чтобы на основе изучения уголовного законодательства, научной литературы и правоприменительной практики комплексно исследовать институт совершения убийства матерью новорожденного ребенка. Для достижения указанной цели поставлены следующие задачи:

— анализ исторического становления и причин возникновения как уголовно-правового явления;

— анализ объективных и субъективных признаков преступления;

— анализ разграничения убийства матерью новорожденного ребенка от сходных составов преступления.

Объект и предмет исследования. Объектом исследования выступает отношения, регулируемые уголовным правом в сфере жизни и здоровья новорожденного ребенка. Предметом исследования являются комплекс проблем, связанных с выявлением и квалификацией уголовно-наказуемого деяния.

Методы проведенного исследования. Методологическую основу исследования составляет теория познания, ее всеобщий метод материалистической диалектики. В качестве общенаучных методов исследования применялись: формально-логический и системный методы научного познания, описание, наблюдение, сравнение, анализ и синтез.

Структура работы. Выпускная квалификационная работа состоит из введения, трех глав, включающих восемь параграфов, заключения, списка литературы, приложение.

Глава I. Исторический и зарубежный аспект исследования

§ 1. История развития уголовного законодательства об ответственности за убийство матерью новорожденного ребенка в дореволюционный период Детоубийство как общественная проблема появилась давно. Это одно из тех преступлений, которые, с точки зрения морали, нравственности и закона, даже в один временной период расценивались неоднозначно.

Первоначально в Древней Руси детоубийство, то есть убийство младенца родителями, в частности, матерью, не признавалось преступлением. Н. М. Карамзин в своем труде «История государства Российского» отмечал, что любая мать имела у языческих славян «право умертвить новорожденную дочь, когда семейство было уже слишком многочисленно, но обязалась хранить жизнь сына, рожденного служить отечеству» Карамзин Н. М. История государства Российского. М., 2002. — С. 125.. Подтверждением распространенности детоубийства у наших предков могут служить факты, обнаруженные раскопками старинных могил, которые указывают на существование обычая убивать маленьких детей в случае смерти кормящих их матери. В таких случаях оба трупа хоронили вместе.

Анализ первых законодательных актов Древней Руси дает основание для вывода о том, что за избавление матери от младенца предусматривалась ответственность еще в ранние периоды истории. Православный церковный закон требовал сурово наказывать тех женщин, которые пытались самостоятельно регулировать число деторождений, избегали нежелательных беременностей, прерывали их, — отлучением от причастия, постами, поклонами, покаянием перед священником. Причем осуждались не только сами поступки, но и «помыслы» и них, пусть даже вызванные неличными обстоятельствами — бедностью, невозможностью прокормить ребенка. В борьбе за жизнь ребенка древнерусские церковнослужители настаивали на том, чтобы мать «блюдя дитя в чреве», не делала в церкви земных поклонов: «не велите еи кланятиется на коленях, ни рукою до земли, ни в велики пост: от того бо вережаются и изметают младенца» Сергиевский Н. Д. Русское уголовное право: Пособие к лекциям: Часть особенная / Отв. ред. И. В. Лукьянова, А. И. Чучаев. — Калуга, 2008. — С. 83.

Об ответственности матери за избавление от ребенка говорилось в ст. 9 Устава князя Владимира Святославовича в его Синодальной редакции: «Или девка детя повьржеть». Данная фраза понимается И. И. Срезневским как девка дитя родит, но слово «повьржеть» может означать «Бросит, покинет, оставит». Наказание — десятилетнее отлучение от церкви.

Развивая основанные идеи, заложенные в Уставе князя Владимира Святого, Устав князя ярослава Мудрого, возникший приблизительно в 1051—1054 годах, расширил круг регулируемых церковных правом отношений. Статьи 5 и 6 подтвердили негативное отношение церкви к случаям не только избавления от плода или младенца, в частности, незаконнорожденного, но и в случаях рождения внебрачного ребенка. За эти деяния мать помещалась в церковный дом. Согласно заповедям митрополита Георгия за это налагалась эпитимия — трехлетний пост.

Краткая редакция Устава князя Ярослава была дополнена нормой относительно детоубийства — ст. 6 включала расширенный перечень видов детоубийства, совершаемого замужней женщиной. Согласно данной норме, если «женка без своего мужа или при межи детяти добудет, да погубить, или в свиньи ввержеть, или утопить», ее надлежало «пояти в дом церковный», то есть в монастырь.

Так, в Древней Руси детоубийство долгое время считалось грехом, а не преступлением. Отраженное в уставах русских князей каноническое византийское право видело в детоубийстве, скорее, посягательство на христианские устои семьи и нравственности, а не на жизнь. Однако в сравнении с жесточайшими наказаниями уголовных кодексов средневековой Европы, древнерусские церковные уставы предусматривали лишь церковное покаяние — эпитимию за умерщвление младенца, независимо от того был ребенок рожден в браке или нет. Хотя это и не свидетельствует о более снисходительном отношении к детоубийству на Руси, а объясняется не характерной для русской, но обычной для европейской правовой системы суровых уголовных наказаний.

В Номоканоне в первом киевском издании, датированном 1620 годом, специального постановления о детоубийстве не найдено. Содержание его статей, относящихся к вольному и невольному убийству, заимствовано у Василия Великого. Истребление плода предусмотрено в ст. 72, 73, и в последней виновные названы «блудницами», а оставление новорожденного без помощи, подкидывание его — в ст. 70,74. Первая из названных статей говорит о родах на дороге и смерти оставленного без помощи новорожденного, а вторая приравнивает к убийцам тех, кто подкидывает детей своих на распутье у городских ворот, если ни кто не берет их к себе на воспитание. Номоканон дает ссылки на Иоанна Постника, в Уставе которого предусматривалось подкидывание детей к церковным дверям и виновные так же приравнивались к убийцам.

Влияние Византийских правовых идей на развитие русского уголовного права, начавшись еще со времен принятия христианства, во всех памятниках законодательства до Соборного уложения прослеживалось фрагментарно и только в последнем приобретает некую законченную систему. Именно в Уложении 1649 года впервые встречается преобладание формального взгляда на преступление, свойственного развитому законодательству Византии, по которому всякое преступление есть нарушение закона.

Из Соборного уложения 1649 года видно, что законодательство уже более дифференцированно подходит к определению наказуемости детоубийства. Убийство родителями своих детей, рожденных в брачных отношениях, рассматривалось как менее опасное деяние по сравнению с убийством матерью внебрачного ребенка. Так в ст. 3 главы XXII указывалось: «а будет отец или мать сына или дочь убиет до смерти, и их за то посадить в тюрьму на год, а отсидев в тюрьме год, приходити им к церкви божии, и у церкви божии объявити тот свой грех всем людям вслух. А смертию отце или матери за сына или дочь не казнити» Сергиевский Н. Д. Русское уголовное право: Пособие к лекциям: Часть особенная / Отв. ред. И. В. Лукьянова, А. И. Чучаев. — Калуга, 2008. — С. 83. Блудниц же, умертвивших своих детей, наказывали строго.

Уложение не определяет способа смертной казни. Судебная же практика остановилась на «окопании виновных живыми в землю».

Количество осужденных за детоубийство женщин в конце XIX — начале XX вв, не превышало ежегодно 100 человек и преимущественно сокращалось. Однако необходимо иметь в виду следующее. В России в это время действовал суд присяжных, который в большинстве случаев оправдывал женщин за детоубийство. К ответственности за детоубийство привлекались только те женщины, которые совершили убийство незаконнорожденного ребенка, т. е. рожденного вне брака. Законодательство по-другому, по сравнению с ныне действующим, относилось к оценке общественно опасных деяний против жизни.

Можно сделать вывод, что отнесение убийства незаконнорожденного ребенка к квалифицированному виду в России имело главной целью преследование незаконного сожительства и блуда и лишь затем самого факта лишения жизни младенца.

По словам М. Н. Гернета, «на фоне мрачной жестокости Уложения 1649 г., не знавшего жалости к детоубийцам и видевшего в смертной казни для них средство восстановить чистоту нравов и унять блуд, особенно знаменательными являются два указа Петра I: указ № 2856 от 4 ноября 1714 г. и № 2953 от 4 ноября 1715 г.». Борясь со злом во всех проявлениях русской жизни широкими реформами, изменяя условия государственной и общественной жизни, Петр I «понял главнейшую причину, которая толкала внебрачных матерей на убийства их детей: это были их позор и страх перед осуждением общественным мнением» Аверичев И. А. Историко-правовые характеристики детоубийства // История государства и права. — 2007. — N 22. — С. 11−19.

Оба указа предписывали в целях борьбы с детоубийством создать особые дома для воспитания внебрачных детей. Второй из названных указов является особенно интересным, так как дает мотивировку принимаемой меры и развивает ее основания. Устройство означенных домов («гошпиталей», как называет их указ) предписывается в городах и в столицах (в столицах — «мазанок», а в других городах — деревянных) «для сохранения зазорных младенцев, которых жены и девки рождают беззаконно, и стыда ради отметывают в разные места, от чего оные младенцы безгодно помирают, а иные от тех же, кои рождают, и умерщвляются». Внебрачные матери могли приносить своих детей в эти дома. От них не только не спрашивали никаких документов, но и не спрашивали их имени — им дозволялось приносить детей тайно, с закрытыми лицами. «Но ежели такие незаконно рождающие, — добавлял Указ 1715 года, — явятся во умерщвленье тех младенцев, и оные за такие злодейственные дела сами казнены будут смертью».

Петр I следовал в данном случае примеру новгородского митрополита Иова, который открыл в 1706 году первый воспитательный дом для зазорных младенцев. Впоследствии воспитанники этих домов при императрице Анне Иоановне все, а при Елизавете лишь годные к военной службе отдавались в гарнизонные школы и по достижении совершеннолетия определялись в военную службу.

Постановление Уложения царя Алексея Михайловича оставалось в силе в продолжение почти двухсот лет лишь с изменениями относительно наказания детоубийц. Петр I не отменял действия данного Уложения. Понимая несовершенство действовавшего законодательства, необходимость его изменения и новой систематизации, он распорядился, чтобы во всех приказах составили выписки из статей, которые могли бы дополнить Соборное уложение. Одним из правовых актов, дополняющих Уложение, явился Артикул воинский 1715 года, подготовленный и принятый в период проведения военной реформы и содержащий большое количество норм общеуголовного характера, который отнес детоубийство законнорожденного ребенка к тяжкому квалифицированному виду убийства.

Проекты 1754−1766 годов отвели детоубийству место среди преступлений против жизни в 29 главе: «…о таковых отцах и матерях, которые детей своих убьют, также ежели жена мужа или муж жену убьют или беззаконно прижитаго младенца вытравят». Но обе редакции проектов ничего не говорят о лишении внебрачного ребенка жизни его матерью посредством положительного действия. Соответствующая статья Уложения 1649 года оказалась выключенной, несмотря на то, что большинство статей этого Уложения или Воинских артикулов перешло в проекты. Проекты лишь говорят о вытравлении плода незаконно зачавшей женщины и о подкидывании или оставлении в опасных местах таких младенцев. Различие в постановлениях обеих редакций весьма существенно лишь относительно наказаний. Первая редакция определяет самой «беззаконно беременной» за вытравление плода наказание кнутом и пожизненную каторгу, а вторая различает сословное положение виновных и предписывает женщин привилегированного класса «отсылать в дальние женские монастыри на два года, где их употреблять во всякие монастырские тяжкие работы»; возлагать на них обязанность посещения церковной службы («во всякие дни в церковь Божию ходить им как к вечерне, заутрени, так и к святой литургии»); по прошествии этих двух лет они должны были подлежать публичному церковному покаянию в продолжение двух месяцев. Женщины же непривилегированных сословий, кроме всего этого, подлежали наказанию плетьми.

Об оставлении ребенка обе редакции говорят неодинаково. Статья 4 первой редакции ничего не говорит, что ребенок должен быть «беззаконно прижит», как об этом говорит ст. 8 второй редакции. Но так как обе редакции называют мать «беззаконной», то, очевидно, в обоих случаях имелись в виду внебрачные дети. Если такой подкинутый или оставленный ребенок умирал, первая редакция проекта назначала матери отсечение головы, а вторая отсылала привилегированных, как и за истребление плода, в монастыри, но на три года с продлением публичного покаяния до 6 месяцев, а непривилегированных, по наказании плетьми, приказывала «ссылать вечно в казенную работу» Аверичев И. А. Историко-правовые характеристики детоубийства // История государства и права. — 2007. — N 22. — С. 11−19.

Постановления обеих редакций, как считает М. Н. Гернет, «заставляют весьма многого желать относительно их ясности. Остается неизвестным, какие кары должно было влечь убийство матерью ее внебрачного ребенка, совершенное посредством положительного действия или посредством упущения, как, например, неперевязание пуповины, лишение пищи и пр. Относительно второй редакции, еще более неудачной, чем первая, возникает вопрос: является ли преступным вытравление плода или подкидывание и оставление ребенка со смертельным исходом для последнего, если эти действия совершены лицами нехристианского исповедания, но привилегированного сословия (сюда проект относил жен и дочерей лиц первых рангов, дворян неслужащих и купцов первой гильдии). Так как ссылка в монастыри к ним не могла быть применена, так же как и церковное покаяние, то они или должны были оставаться безнаказанными, или наказываться телесно, как непривилегированные, но то и другое противоречило бы тексту статей проекта"'.

Чрезвычайно подробно рассматривал анализируемое преступное деяние проект Уложения 1813 года. В его пятом отделении рассматривается детоубийство в девяти статьях: 381−389. Статьи проникнуты, как считает М. Н. Гернет, «казуистичностью и очень неудовлетворительны в отношении формулировки выраженных в них понятий». Хотя названные статьи не дают ясного указания, почему детоубийство отнесено к числу привилегированных преступлений, но с достаточною вероятностью можно предполагать, что основание привилегированности лежало в чувстве стыда или страха роженицы. Так заставляют думать выражения ст. 381: «…ежели мать, утаив беременность свою, родит в скрытом месте…» и т. д. Убийство же законных детей было предусмотрено в п. 2 наказания, назначавшиеся ст. 381 матери, лишившей жизни внебрачного ребенка, были ниже, чем за убийство законных детей, и ниже, чем за обыкновенное убийство. Высшим наказанием могло быть для привилегированных назначение им жительства в отдаленных губерниях, а для остальных сословий — телесное наказание кнутом и ссылка на вечное поселение. Между тем обыкновенное убийство наказывалось вечной ссылкой на поселение (для привилегированных) и менее тяжкой работой (для прочих), а убийство законных детей — пожизненной каторгой, вырезанием ноздрей и клеймением. Неосторожное лишение младенца жизни его матерью при условии сокрытия беременности и при родах в скрытом месте также влекло за собою наказание, но значительно меньшее. Сокрытие беременности и родов наказывалось в том случае, если ребенок родился мертвым. За укрывательство умышленного детоубийства соучастники и отец незаконнорожденного ребенка подлежали тому же наказанию, как виновная мать, но в высшем размере. Субъектом преступления подкидывания младенца, как со смертельным исходом для последнего, так и, а случае его спасения, могло быть всякое лицо. Три статьи, посвященные этому преступлению (387−389), ничего не говорят о законном или внебрачном происхождении ребенка.

Свод законов уголовных 1832 года отказался от особой наказуемости детоубийства. «Родители — говорит статья 118. т. X, ч. 1 — не имеют права на жизнь детей и за убийство оных отвечают перед судом наравне с посторонними». При этом термин «детоубийство» употребляется для обозначения «убийства детей в утробе матери». Такое «детоубийство» наряду с «чадо-убийством», убийством отца или матери и некоторыми другими преступлениями отнесено к «особенным видам смертоубийства» (ст. 341), но все они «подлежат тем же наказаниям, какие положены за смертоубийство вообще» (ст. 342), то есть ни в каком случае уже не подлежат смертной казни.

1 января 1835 года в России вступил в действие Свод законов Российской империи, в том числе уголовных, ставший фактически первым уголовным кодексом, в котором были системно изложены положения Общей и Особенной части. К умышленному убийству при отягчающих обстоятельствах законодатель, наряду с убийством отца или матери, братоубийством (брата или сестры) и других родственных убийств, относил чадоубийство (сына или дочери) и детоубийство (малолетнего). Убийство при отягчающих обстоятельствах наказывалось бессрочными каторжными работами. Таким образом, Свод законов не выделял в качестве привилегированного убийство незаконнорожденного ребенка. Умышленное причинение смерти малолетнему ребенку независимо от его возраста и законности рождения признавалось тяжким преступлением.

Принятое в 1845 году Уложение о наказаниях уголовных и исправительных различало два вида детоубийства. Предумышленное убийство сына или дочери, рожденных в законном браке, признавалось согласно ст. 1451 Уложения тяжким родственным убийством, наряду с убийством жены или мужа, родных деда или бабки и других родственников по восходящей или нисходящей прямой линии. Такое преступление наказывалось лишением всех прав состояния и пожизненными каторжными работами Уголовное право России. Общая часть: Учебник 3-е издание, переработанное и дополненное / Под ред. Ф. Р. Сундурова, И. А. Тарханова. М.: Статут, 2009. — С. 129.

В конце XIX редакционная комиссия, подготовившая проект Уголовного уложения, сочла необходимым допустить уменьшение уголовной ответственности при совершении убийства при самих родах. Основанием такого выделения должно служить исключительно ненормальное психическое состояние роженицы, обусловленное отчасти патологическим состоянием ее организма во время и сразу после рождения ребенка, расстройством ее нервной системы. А так же от части стыдом и страхом за будущее как самой виновной так и рожденного ею ребенка.

Взгляд на убийство новорожденного ребенка как на преступление со смягчающими обстоятельствами был признан правильным также и составителями Уголовного уложения 1903 года, которые лишь отказались от системы различения способов умерщвления ребенка: согласно ст. 461 причинение смерти может быть выполнено или при посредстве положительных действий, или путем бездействия, то есть неоказания новорожденному необходимой помощи. В качестве субъекта преступления указывалась лишь мать; ребенок должен быть прижит вне брака; момент убийства определялся словами «при рождении»; о мотивах ничего не говорилось. Это убийство также рассматривалось как менее опасное, так как женщина в период родов испытывает особого рода физические и моральные страдания, которые выводят ее из нормального психического состояния, и в силу этого она не способна в полной мере осознавать свои действия и руководить ими, а также стыдом и страхом за будущее как самой виновной, так и ее внебрачного ребенка. Наказание за данное деяние было понижено до заключения в исправительном доме от 1 года 6 месяцев до 6 лет.

Однако убийство законнорожденного ребенка оставалось считаться тяжким родственным преступлением, влекущее за собой пожизненные каторжные работы и лишение всех прав состояния.

Подобный подход сохранился до принятия УК РСФСР 1922 г.

§ 2. История развития уголовного законодательства об ответственности за убийство матерью новорожденного ребенка послереволюционного периода до настоящего времени В советском уголовном законодательстве не было специальной нормы, которой бы предусматривалась ответственность за убийство матерью новорожденного ребенка. Данное преступное деяние относилось к преступлению, совершенному при отягчающих обстоятельствах. Так женщина, виновная в насильственном лишении жизни своего родившегося младенца, привлекалась к уголовной ответственности по п. «д», «е» ст. 142 УК РСФСР 1922 года, в соответствии с которой ей инкриминировались два отягчающих обстоятельств: убийство лицом, в обязанности которого входила забота об убитом, и убийство с использованием беспомощного состояния убитого. Санкция предусматривала лишение свободы сроком не ниже 8 лет со строгой изоляцией от общества. Это наказание не применялось к малолетним матерям до 14 лет, а также ко всем несовершеннолетним, в отношении которых судом было признано возможным ограничиться методами медико-педагогического воздействия. Таким образом, несовершеннолетних матерей в возрасте 16−17 лет стало возможным привлекать к уголовной ответственности. В отношении 14−15-летних вопрос о вынесении обвинительного приговора и назначении наказания либо о направлении дела в комиссию по делам несовершеннолетних для принятия медико-педагогических мер воздействия решался судом. Вскоре в ст. 18 были внесены изменения, согласно которым дела в отношении несовершеннолетних 14−15-летнего возраста во всех случаях направлялись в комиссию, которая определяла необходимость передачи дела в суд или принятия мер медико-психологического характера. Аналогичный порядок закреплялся и в Уголовном кодексе РСФСР 1926 года. Тем самым возраст уголовной ответственности устанавливался в 16 лет.

В этот период ученые все-таки обращали внимание законодателя, что мать-убийца могла во время родов находиться в аффектированном состоянии, которое следовало бы, по их мнению, учитывать как смягчающее обстоятельство, однако последнее не предусматривалось в законе в качестве такового.

Данные пункты вошли без изменений в п. «д» и «е» ст. 136 УК РСФСР в редакции 1926 года. Изменилась лишь санкция: вместо «не ниже 8 лет» стало «до 10 лет». Эти пункты были восприняты буквально соответствующими статьями всех союзных республик, кроме УК УССР, где, кроме соответствующей статьи, имелась и специальная ст. 142, гласящая: «Убийство матерью своего новорожденного ребенка тотчас же после родов влечет за собой лишение свободы на срок до 3 лет». Таким образом, УК УССР это деяние квалифицировал как преступление со смягчающими вину обстоятельствами.

В 1935 году в циркуляре ВС И НКЮ (Наркомата юстиции) РСФСР указывалось, что «в новых условиях быта, возросшей материальной обеспеченности и культурности всех трудящихся СССР является неправильным применение за детоубийство условного осуждения или иных мягких мер наказания по мотивам материальной нужды, низкого культурного уровня, нападок и издевательства со стороны родных и окружающих и т. п.», и было рекомендовано идти «по линии общего усиления репрессии, то есть применения безусловного лишения свободы (не исключая и матери-детоубийцы)» Титов Ю. И. Хрестоматия по истории государства и права СССР. Дооктябрьский период. М 1990.

Указание Верховного Суда сыграло свою роль. Это видно также из того, что удлинились сроки лишения свободы: если в 1935 году по СССР на срок 5 лет и выше было осуждено только 34% всех осужденных за детоубийство, то за 1 полугодие 1939 года этот процент повысился до 42 .

Анализируя сроки лишения свободы, к которым осуждались убийцы новорожденных детей, М. Шаргородский придерживался позиции, что наказание за данное преступление назначалось более мягкое, чем за убийство вообще. Так, среди осужденных за убийство по ст. 136 УК РСФСР на срок свыше 5 лет за первую половину 1939 года было осуждено 73%, а за детоубийство только 42% Аверичев И. А. Историко-правовые характеристики детоубийства // История государства и права. — 2007. — N 22. — С. 11−19.

В то же время Уголовные кодексы Белорусской ССР, Грузинской ССР, Армянской ССР, Казахской ССР в оценке общественной опасности убийства матерью новорожденного ребенка остались на прежних позициях, то есть указанные деяния квалифицировались по статьям, предусматривающим ответственность за умышленное убийство без отягчающих и смягчающих обстоятельств. В УК РСФСР также не устанавливалась ответственность за убийство матерью новорожденного ребенка. Данное преступное деяние относилось к преступлению, совершенному при отягчающих обстоятельствах.

В УК РСФСР 1960 года такое обстоятельство, как совершение лицом, на обязанности которого лежала особая забота об убитом (убийство новорожденного в УК РСФСР 1926 года оценивалось с учетом именно этого квалифицирующего признака), не было предусмотрено. В связи с этим судебно-следственная практика вынуждена была квалифицировать данные случаи по ст. 103 УК РСФСР.

УК РСФСР 1960 года также установил две более высокие возрастные границы уголовной ответственности, отменив тем самым закон от 7 апреля 1935 года. Общее правило было таковым: к уголовной ответственности могли быть привлечены только те несовершеннолетние, которым до момента совершения преступления исполнилось 16 лет. И лишь за отдельные преступления, к которым относилось и убийство, уголовной ответственности подлежали подростки меньшего возраста — с 14 лет.

После принятия УК РСФСР 1960 г. обозначилась тенденция назначения женщинам, виновным в убийстве своего новорожденного ребенка, наказания либо в размере минимума санкции по ст. 103 УК РСФСР, то есть 3−4 года лишения свободы, либо еще мягче. Почти по каждому четвертому делу суды при вынесении приговора ссылались на положение ст. 43 «Назначение более мягкого наказания, чем предусмотрено законом», ст. 44 «Условное осуждение», ст. 46 «Отсрочка исполнения приговора» УК РСФСР, что соответственно представляло возможность назначать детоубийцам наказание более мягкое, чем было предусмотрено санкцией ст. 103 УК РСФСР. Абсолютное большинство приговоров, определяющих наказание детоубийцам, колебалось в пределах, не превышающих пяти лет лишения свободы. Кроме того, длительные сроки лишения свободы, назначаемые лицам, виновным в детоубийстве, оказывались совершенно нереальными, поскольку в связи с широким применением условно-досрочного освобождения и помилования к этой категории осужденных, женщины-детоубийцы, приговоренные к шести-семи голам лишения свободы, отбывают наказание фактически на протяжении одного, максимум двух лет. Так, из 100 матерей-детоубийц, осужденных судами РСФСР в 1963 г. на сроки свыше трех лет лишения свободы, 64 были освобождены уже на первом году отбывания наказания, остальные 36 — на втором.

Однако применение указанных уголовно-правовых норм было ограничено рядом условий. Так, Пленум Верховного Суда СССР рекомендовал судам применять условное осуждение только в случаях совершения лицом преступления, не представляющего большой общественной опасности, и, как правило, не применять его, за некоторым исключением, к виновным в тяжких преступлениях Хрестоматия по истории государства и права СССР. Дооктябрьский период / Под ред. Титова Ю. И., М 1990 г. С. 247−248.

Расхождения в наказании за одно и тоже преступление на территории республик в рамках единого государства ставило граждан в неравное правовое положение, которое зависело от такого обстоятельства, как место совершения преступления.

Постсоветский период развития уголовного законодательства России проходил в условиях кардинальных социально-экономических преобразований и формирования основ правового государства. Конституция Российской Федерации в ст. 2 закрепила, что человек, его права и свободы являются высшей ценностью, важнейшей из которых является жизнь человека.

Указанные нормативные новообразования вызвали необходимость комплексной реконструкции всей системы норм уголовного законодательства. Реформа уголовного права России началась с разработки и принятия Концепции уголовного законодательства Российской Федерации. Дальнейшее реформирование уголовного законодательства России проходило в соответствии с приоритетом прав и свобод личности.

Впервые установление ответственности за убийство новорожденного матерью в качестве преступления со смягчающими вину обстоятельствами предлагалось в проекте УК РФ, опубликованном 19 октября 1992 года, разработанным учеными и практиками при Министерстве юстиции РФ. В качестве смягчающего обстоятельства в предложенной статье назывался кратковременный промежуток «во время родов или непосредственно после них» и предусматривалось наказание в виде исправительных работ на срок до двух лет или ограничения свободы на срок до трех лет, либо лишения свободы до четырех лет (ст. 195).

Подводя итог, сделаем некоторые выводы. Рассмотрев в первом параграфе настоящей главы динамику развития анализируемой нормы, сложившуюся в дореволюционный период, мы увидели ее скачкообразное развитие от привилегированного к квалифицированному составу и наоборот. Однако, ни где в источниках не содержится упоминания «юридического осуждения». На его распространенность у тех или иных древних народов влияли самые различные факторы, прежде всего, экономического и социокультурного порядка.

§ 3 Уголовная ответственность за убийство матерью новорожденного ребенка по зарубежному законодательству Исторический опыт отдельных народов свидетельствует, что в древние времена общество и государство нередко весьма снисходительно относились к убийству новорожденных, поскольку, с одной стороны, это помогало регулировать численность населения в голодные годы и, с другой, — рассматривалось как проявление… «родительской власти». Вместе с тем тенденция к законодательному ограничению этого права наметилась уже в тот период. Так, в римском праве детоубийство не наказывалось лишь в том случае, если было совершено отцом семейства. Наряду с этим законодательство средневековой Европы, находившееся под давлением канонического права, относило убийство внебрачного ребенка к особенно тяжко наказуемым видам преступлений против жизни.

Особенная часть уголовного права зарубежных государств представляет собой систему уголовно-правовых институтов и норм, раскрывающих понятие и признаки конкретных видов преступлений и определяющих санкции за их совершение.

В зарубежном праве Особенная часть обычно не ограничивается соответствующей частью уголовного кодекса. Нередко уголовная ответственность устанавливается либо в конституционных актах (США), либо в специальных законах (Франция, ФРГ), либо в других кодексах, действующих параллельно с уголовным (Франция). В некоторых государствах уголовная ответственность может быть установлена и подзаконными актами (Франция).

Наиболее четко Особенная часть выделяется в уголовном праве стран континентальной системы права (Франции, ФРГ, Испании и др.), где она имеет определенные систему и структуру, отражающие вид и ценность объекта посягательства. Наиболее полно критерий ценности правоохраняемого блага учтен в новом кодексе Франции 1992 года.

Особенностью уголовно-правовой системы Франции является тот факт, что одновременно с Уголовным кодексом действует огромное количество подзаконных актов, устанавливающих ответственность. В связи с принятием Уголовного кодекса 1992 г., вступившего в силу с 1 марта 1994 г., резко сократилось число нормативных актов, действующих параллельно с данным кодексом.

В УК Франции, в отличие от УК РФ, не имеется отдельной статьи, регламентирующей ответственность за убийство матерью новорожденного ребенка. Данное преступление входит в круг деяний — умышленное убийство.

В соответствии со статьей 221−1 УК Франции умышленное причинение смерти другому лицу образует умышленное убийство. Оно наказывается тридцатью годами уголовного заключения Уголовный кодекс Франции / под. ред. Л. В. Головко // Санкт-Петербург. — Юридический центр Пресс, 2002. .

Статья 221 — 4 УК Франции устанавливает, что умышленное убийство наказывается пожизненным уголовным заключением, если оно совершено:

П. 3 в отношении лица, уязвимость которого в силу его возраста, болезни … очевидна и известна исполнителю.

Убийство матерью новорожденного ребенка в Российской Федерации возможно путем не только действий, но и бездействий. В УК Франции подобные правовые нормы, только в иной интерпретации, так же имеются.

Статья 223−1 предусматривает ответственность за оставлении в опасности: прямое поставление другого человека в непосредственную опасность смерти или телесных повреждений, способных повлечь увечье или хроническое заболевание, совершенное путем явного умышленного невыполнения определенной обязанности по безопасности или предосторожности, возложенной законом или регламентом, наказывается одним годом тюремного заключения и штрафом в определенном размере.

Ст. 223−3 — оставление в каком бы то ни было месте лица, которое не в состоянии себя защитить в силу своего возраста, психического или физического состояния, наказывается пятью годами тюремного заключения и штрафа в определенном размере.

Подстрекательство к убийству матерью новорожденного ребенка, либо исполнение преступления по российскому законодательству может осуществлять любое лицо. К тому же оно подлежит уголовной ответственности по ст. 105 УК РФ, т. е. претерпит более негативные последствия, чем мать новорожденного. В УК Франции подстрекательство наказывается менее строго, чем убийство.

Об этом свидетельствует ст. 227−12 подстрекательство родителей, либо одного из них, совершенное либо с корыстной целью, либо с использованием подарков, обещаний, угроз, или путем злоупотребления властью, к оставлению ребенка, родившегося или который должен родиться, наказывается шестью месяцами тюремного заключения и штрафом в определенном размере.

Статья 227−15 — совершенное законным, естественным или приемным родственником по восходящей линии или любым другим лицом, осуществляющим в отношении несовершеннолетнего родительские права и имеющие законные права в отношении несовершеннолетнего в возрасте до пятнадцати лет, деяние, выразившееся в лишении несовершеннолетнего пищи или попечения и представляющего опасность для его здоровья, наказывается семью годами тюремного заключения и штрафом в определенном размере Уголовный кодекс Франции / под. ред. Л. В. Головко // Санкт-Петербург. — Юридический центр Пресс, 2002. .

Статья 227−16 — преступное деяние, определенное в предыдущей статье, наказывается тридцатью годами тюремного заключения, если оно повлекло смерть потерпевшего Уголовный кодекс Франции / под. ред. Л. В. Головко // Санкт-Петербург. — Юридический центр Пресс, 2002. .

Особенностью французского законодательства является то, что к уголовной ответственности может быть привлечено юридическое лицо, наказание котором может быть назначено в виде штрафа. Так же следует отметить о том, что санкция указана конкретная 5,7,13,30 лет и сумма штрафа четко определена.

В США проблемам построения и системы Особенной части уголовного права уделяется недостаточное внимание. Система Особенной части, в основном, состоит из разд. 18 Свода законов США и некоторых других разделов, включающих положения об отдельных видах преступлений уголовных кодексов штатов, содержащих соответствующие главы об «определении отдельных преступлений», а также ряда специальных законов уровня как федерального, так и штатов. Кроме того, уголовная ответственность за измену государству предусмотрена в Конституции США 1787 г.

В Своде законов США преступления расположены в алфавитном порядке, а не по принципу родового или непосредственного объектов посягательства. По мнению американских юристов, такое расположение статей более удобно с точки зрения поиска конкретного вида преступления. Хотя очевидно, что такая систематизация не позволяет определить отношение законодателя к значимости того или иного правоохраняемого блага.

Крупным федеральным уголовным законом стал Закон 1994 г. о контроле над насильственной преступностью и правоприменяющих органах, расширивший круг преступлений, за которые федеральные суды могут назначить смертную казнь. Число таких преступлений превысило 50 видов и включает государственную измену, тяжкое убийство федерального должностного лица высокого ранга, убийство, совершенное при захвате автомобиля, и другие насильственные преступления, включая детоубийство.

Система Особенной части уголовного права ФРГ состоит из Особенной части Уголовного кодекса 1871 г. (в ред. 1998 г.) и большого числа некодифицированных уголовных законов. Наиболее важными из них являются: Закон об отправлении правосудия по делам несовершеннолетних 1953 г. (в ред. 1974 г.), Закон о нарушениях общественного порядка 1968 г. (в ред. 1987 г.) и др. Нормы уголовного права содержатся и в неуголовных законах, например, в Законе о распространении опасных для молодежи печатных материалов (в ред. 1985 г.), в Положении о налогах 1977 г. и др.

В Особенной части Уголовного кодекса ФРГ воплощается учение о составе деяния. Каждое из преступных деяний, описываемых в Особенной части, должно иметь признаки преступного деяния, описанного в Общей части: противоправное, виновное, наказуемое и осуществляющее предусмотренный законом состав. Таким образом, если Общая часть содержит основные нормы о преступных деяниях, то Особенная — законодательно преломляет их в конкретных составах преступных посягательств.

Система норм Особенной части Уголовного кодекса ФРГ характеризуется следующими чертами Уголовное право России. Общая часть: Учебник 3-е издание, переработанное и дополненное / Под ред. Ф. Р. Сундурова, И. А. Тарханова. М.: Статут, 2009. — 921с. :

1. Дифференциация преступных посягательств ориентирована, прежде всего, на специфику охраняемых законом правовых благ, на которые посягает каждое из преступных деяний.

2. Преступные деяния, посягающие на одно и то же правоохраняемое благо, в идеале должны образовать самостоятельный раздел Особенной части. В действительности Кодекс делает исключение из этого правила, поскольку существуют преступные деяния, посягающие одновременно на два различных объекта, например, разбой, вымогательство и т. д.

3. Составы преступных деяний делятся на: основные, с отягчающими признаками (квалифицированные составы); со смягчающими признаками (привилегированные составы); дополнительные. Например, в разделе 16 УК «Преступные деяния против жизни» такое деление относится, прежде всего, к умышленным убийствам. Конструкции этих составов позволяют более полно реализовать принципы виновной и личной ответственности, когда различные умышленные преступные деяния посягают на одно и то же правоохраняемое благо — жизнь человека, что обеспечивает тем самым точность квалификации содеянного и наказуемость виновного.

4. Эта же определенная специфика характерна и для составов с обстоятельствами, исключающими либо смягчающими вину (ст. 35 УК), а также ряда других обстоятельств, таких, например, как случай, подобный крайней необходимости, предусмотренный 157, ответная мера (199) и ненаказуемость беременной женщины (218, 218а и др.).

5. В ряде составов Особенной части получили развитие нормы об обстоятельствах, исключающих наказание (например, в случае добровольного отказа — 24). Освобождение от наказания допускается также при оконченном деянии (например, при деятельном раскаянии в случае государственной измены Федерации и земле, исправления ложных показаний, создания пожароопасности) Уголовное право России. Общая часть: Учебник 3-е издание, переработанное и дополненное / Под ред. Ф. Р. Сундурова, И. А. Тарханова. М.: Статут, 2009. — 921с. .

Специфика Уголовного кодекса ФРГ открывается разделами о преступлениях против основ конституционного строя, государственных интересов и обороноспособности страны, далее следуют преступления против общественного порядка, личности, собственности, конкуренции, общеопасные преступления, посягательства на окружающую природную среду. Завершает Особенную часть Уголовного кодекса раздел о должностных преступлениях.

Преступления против жизни и здоровья представляют собой наиболее опасные посягательства на личность. Ответственность за их совершение установлена в законодательстве всех зарубежных государств. Вместе с тем система таких посягательств, способы регламентации уголовной ответственности, границы наказуемости подчас существенно различаются.

При изучении вышеуказанных кодексов установлено, что состав преступления — убийство матерью новорожденного ребенка не выделено в отдельную статью. Так же данное преступление не является привилегированным, ответственность наступает на общих основаниях.

Проведенный анализ позволяет прийти к выводу, что в мире накоплен достаточно богатый опыт правового регулирования ответственности за детоубийство. Как показывает исследование, способы конструирования данного состава преступления в уголовном законодательстве зарубежных государств различны, что обусловлено как историческими традициями, так и особенностями современного состояния преступности в этих странах. Несомненное значение в связи с этим имеют всестороннее изучение, глубокая научная проработка и объективная оценка опыта функционирования уголовно-правовых систем. Учет российским законодателем иностранного опыта в обозначенной сфере может способствовать оптимальному разрешению целого комплекса проблем, имеющихся в уголовно-правовой теории и практике нашей страны.

Глава II. Уголовно-правовая характеристика убийства матерью новорожденного ребенка

§ 1 Место статьи 106 УК РФ в уголовном кодексе РФ среди преступлений против жизни и здоровья Посягательства на жизнь человека являются одним из наиболее тяжких и опасных преступлений, поскольку они наносят непоправимый (необратимый) вред важнейшей социальной ценности — жизни человека. Именно поэтому ст. 20 Конституции Российской Федерации допускает установление смертной казни за совершение таких преступлений.

Остроту уголовно-правовым средствам борьбы с преступлениями против жизни придают современные неблагоприятные процессы в динамике и структуре данных посягательств: увеличение количества умышленных убийств, применение для их совершения общеопасных и жестоких способов, увеличение убийств, обусловленных корыстными мотивами, и т. п.

Уголовному законодательству известны следующие преступления против жизни, отраженные в УК РФ: убийство (ст. 105), убийство матерью новорожденного ребенка (ст. 106), убийство, совершенное в состоянии аффекта (ст. 107), убийство, совершенное при превышении пределов необходимой обороны либо при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление (ст. 108), причинение смерти по неосторожности (ст. 109), доведение до самоубийства (ст. 110). Как видно из данного перечня, большинство преступлений против жизни — это убийства, к ним примыкают такие преступления, как причинение смерти по неосторожности и доведение до самоубийства. В этих составах преступным результатом является смерть человека (за исключением ст. 110, предусматривающей возможность покушения на самоубийство).

Под убийством принято понимать противозаконное умышленное (с прямым или косвенным умыслом) причинение смерти другому человеку.

Объектом убийства, убийства матерью новорожденного ребенка, причинения смерти по неосторожности и самоубийства является жизнь человека, которая независимо от социальных, физиологических, криминологических и иных особенностей личности в равной мере охраняется уголовным законом. Жизнь человека отсчитывается от начала физиологических родов до наступления естественной смерти человека или его биологической гибели, когда вслед за остановкой сердца прекращаются кровоток, снабжение кислородом клеток мозга и происходят необратимые последствия. Установление момента начала жизни и наступления смерти имеет важное правовое значение, поскольку, например, покушение на плод может рассматриваться как причинение вреда здоровью беременной женщины, а посягательство, обращенное на труп при принятии его за живого человека, образует покушение на убийство. Таким образом, установление «границ» жизни имеет важное значение. В современный период это также важная правовая, этическая и медицинская проблема, поскольку выявляются случаи трансплантации органов человека во время так называемой клинической смерти, когда не исчерпана потенциальная возможность «оживить» сердце и вернуть человека к жизни Семернева Н. К. Квалификация преступлений (части Общая и Особенная): Научно-практическое пособие. М.: Проспект, Уральская государственная юридическая академия, 2010. — С. 63−65. .

С объективной стороны убийство, причинение смерти по неосторожности и самоубийство могут быть совершены как путем действия, так и бездействия. Действия в этом случае могут выражаться как в непосредственном физическом воздействии виновного на потерпевшего (ранение, отравление и т. п.), так и в виде опосредованного психического воздействия (угроза, неожиданный испуг и т. п.), которые привели к противоправному лишению жизни другого человека или себя.

Смерть человеку может быть причинена и путем бездействия. Это возможно, если на виновного специально возлагается обязанность не допустить причинения или наступления смерти (матери в отношении новорожденного ребенка, водителя в отношении других участников движения, врача в отношении пациента и любого человека, если его жизни угрожает опасность, и т. п.).

Для данных составов обязательным является наступление общественно опасных последствий в виде смерти жертвы, что является обязательным признаком объективной стороны преступлений, посягающих на жизнь. Поскольку составы преступлений, посягающих на жизнь, сконструированы как материальные, установление причинной связи между деянием и наступившими последствиями — также обязательный признак объективной стороны. Моментом окончания преступления будет считаться наступление смерти потерпевшего.

Субъектами указанных преступлений являются физические вменяемые лица, достигшие шестнадцатилетнего возраста, за исключением ст. 105 УК РФ, субъектами которой выступают лица, достигшие четырнадцатилетнего возраста.

Субъективная сторона убийства предполагает умышленную форму вины (прямой или косвенный умысел), когда виновное лицо осознавало общественную опасность своих действий (бездействия), предвидело возможность или неизбежность наступления общественно опасных последствий и желало или сознательно допускало эти последствия или относилось к ним безразлично.

При косвенном умысле виновный осознает, что ставит в опасное состояние жизнь другого человека, предвидит, что в результате этого может наступить смерть, не желает, но сознательно допускает либо безразлично относится к ее наступлению.

Убийство матерью новорожденного ребенка (ст. 106 УК РФ). Состав данного преступления привилегированный, т. е. содержащий смягчающее ответственность обстоятельство. Таким обстоятельством является особое психофизиологическое состояние женщины во время родов. Деяние может быть совершено: а) во время или сразу после родов; б) в условиях психотравмирующей ситуации (обострение отрицательных эмоций, которые приводят к аффектированному состоянию, находящему разрядку в убийстве); в) в состоянии психического расстройства, не исключающего вменяемость.

Выделение преступления в отдельный состав было обусловлено криминологическими исследованиями причин его совершения и личности убийцы. Если детоубийство может совершаться любым субъектом преступления и по любым мотивам, то по ст. 106 УК привлекается только мать новорожденного ребенка при установлении ряда особенностей, относящихся к форме и виду ее вины, характеристике психики, а также к особенностям ребенка, ставшего жертвой убийства. Наличие этих сугубо индивидуальных признаков субъекта потерпевшего и обстоятельств совершения убийства позволило выделить из общего состава детоубийства привилегированный состав, зафиксированный в ст. 106 УК.