Макроэкономическая ситуация и причины финансового кризиса в России, пути преодоления

Федеральное агентство по образованию Государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования

«Сибирский государственный аэрокосмический университет имени академика М.Ф. Решетнева»

Финансово-экономический факультет Кафедра экономики КУРСОВАЯ РАБОТА на тему: МАКРОЭКОНОМИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ И ПРИЧИНЫ ФИНАНСОВОГО КРИЗИСА В РОССИИ, ПУТИ ПРЕОДОЛЕНИЯ Выполнил:

Ежов И.Р.

Красноярск 2012

Оглавление Введение

1. Причины финансового кризиса

1.1 Ипотечный кризис США и его влияние на мировую экономику

1.2 Особенности протекания кризиса в России

2. Пути преодоления

2.1 Антикризисные меры правительства

2.2 Критика мер правительства Заключение Библиографический список

Введение

Одной из самых актуальный проблем и по сей день остаётся разразившийся в 2008 году мировой финансовый кризис. Актуальность проблемы объясняется тем, что в условиях постоянно растущей степени глобализации, экономики стран становятся всё более зависимы друг от друга. Поэтому для предотвращения такой ситуации в будущем требуется тщательное изучение факторов, которые обусловили её появление в настоящем. Кризисные события, наблюдавшиеся в американской финансовой системе и отразившиеся на многих странах, были столь масштабными, а меры регуляторов по стабилизации ситуации — столь беспрецедентными, что это позволяет в принципе поставить под сомнение эффективность американской финансовой модели капитализма и ее жизнеспособность в условиях глобального рынка. Ряду ключевых основ финансовой системы был фактически причинен невосполнимый ущерб, а сама она, будучи не в состоянии функционировать в прежнем виде, была частично национализирована или поставлена под государственный контроль.

До сих пор, паника наводится со всех сторон, и при этом каждый преследует свои цели. Для политиков и государственных деятелей проблема кризиса — это возможность отвлечь общество от других политических и социальных проблем, шанс спрятать свое неумение управлять экономикой страны за мировым кризисом и увеличить налоги, цены на коммунальные услуги и так далее. Для банков — это возможность нажиться за счет помощи государства, для журналистов — это информация на актуальную тему. Для людей — благодатная тема для обсуждения и возможность во всём обвинить «Запад», уж таков наш менталитет.

И хотя на настоящий момент, по мнению большинства аналитиков, дно кризиса уже пройдено и самое худшее, скорее всего, позади, глобальная экономика все еще остается неустойчивой. В данный момент мировая экономика растет, однако темпы этого роста гораздо ниже ожидаемых. Ситуация далека от стабильности — помимо старых дисбалансов, в мире появляются все новые доказательства несбалансированности финансовой системы, что, в свою очередь, может вызвать вторую волну рецессии. Поэтому в складывающейся ситуации особо важно не допустить нового краха финансовой системы и не погрузиться в глубокую рецессию. Для этого необходимо выявить причины кризиса 2008 года, а также провести анализ предпринятых мер. В этом и состоит цель данной курсовой работы.

Следует учесть, что в каждой стране кризис проходил, не по одинаковому сценарию. Поэтому необходим анализ не только внешних факторов, но и внутренних. В данном случае, макроэкономическая ситуация, сложившаяся в предкризисные годы в стране не менее важна, чем глобальная экономическая ситуация.

Для анализа поставленной проблемы, и, в конечном счёте, достижения цели данной курсовой работы следует выделить ряд задач:

· Рассмотрение причин ипотечного кризиса

· Изучение хронологии краха банковской системы США

· Изучение макроэкономической ситуации России в предкризисный период

· Выявление основных особенностей проявления кризиса в России

· Анализ принятых правительством антикризисных мер

1. Причины финансового кризиса

1.1 Ипотечный кризис США и его влияние на мировую экономику Общепринято говорить, что кризис возник из-за нестандартных ипотечных кредитов. Но ипотечные кредиты — всего лишь финансовый инструмент, который сам по себе не способен обозначать действия. Проблемы возникают тогда, когда финансовые инструменты используются неправильно, из-за проведения неадекватной экономической политики.

Практика выдачи нестандартных ипотечных кредитов существует в Америке давно, и это означает лишь то, что кредит выдается заемщику, который не может предоставить все требуемые банком документы или его финансовое положение не позволяет гарантировать добросовестного исполнения им своих обязательств. Изначально объем таких кредитов был относительно невелик, в 2001 г. их выдали на 190 млрд долл., что составило 8,6% общего объема ипотечных кредитов. Однако в 2005 г. объем этих кредитов достиг уже 625 млрд долл., или 20% общего объема выданных ипотечных кредитов. К 2008 году общее количество таких кредитов превышало 5 млн., а их суммарный объем — 2,5 трлн. долл. 6]

Такой рост был обусловлен согласованным участием нескольких групп игроков. Ипотечные брокеры, принимавшие решение о выдаче кредитов, получали комиссию от объема выдаваемых кредитов и убеждали клиентов, что получение таких кредитов им ничем не грозит. Они намеренно снижали объем требований к клиентам и предъявляемой ими документации, сокращали объем первоначального взноса или вообще договаривались с банками о том, что те будут кредитовать покупателей недвижимости для первоначального взноса.

Ипотечные банки, выкупая кредиты у брокеров, хорошо знали и оценивали их качество и отнюдь не намеревались держать кредиты на своем балансе, а, научившись их «упаковывать» посредством секьюритизации, активно продавали такие кредиты в виде производных ценных бумаг (CDO — collateralized debt obligations, MBS — mortgage based securities и т. п.): если в 2001 г. объем секьюритизированных нестандартных кредитов составлял 95 млрд долл., то к 2005 г. он вырос до 507 млрд. Следует отметить, что темпы роста рынка производных ценных бумаг в целом были достаточно велики (рис. 1) Это дало возможность банкам существенно уменьшить объем принимаемых на себя рисков, перекладывая их на покупателей таких ценных бумаг. Вскоре в этот процесс, помимо ипотечных банков, включились инвестбанки, надзор за которыми не предусматривал того контроля и оценки рисков, которые существуют для коммерческих банков, поднадзорных ФРС США. [4]

Рис. 1. Активность рынка производных ценных бумаг Инвестбанки на основе построенных математических моделей доказывали клиентам: если взять много плохих активов и выкинуть из этого набора самые плохие, то оставшиеся будут довольно хорошими. В данном случае «хорошими» называют активы с инвестиционным рейтингом (вплоть до ААА), которые могли бы покупаться самым широким кругом инвесторов, включая пенсионные фонды, центральные банки и т. д. [2]

Вызывает сомнение, что покупатели подобных ценных бумаг до конца понимали те риски, которые им предлагалось брать на себя. Очевидно, они больше полагались на доверие к своим консультантам, нежели на собственный анализ рисков. Однако порою покупатели требовали от организаторов выпусков дополнительных гарантий, как правило, в виде обязательств об обратном выкупе ценных бумаг в случае падения их цены. Для того чтобы эти гарантии и обязательства не отягощали балансы банков-организаторов, они в свою очередь тоже пытались застраховать свои риски на случай падения цен. Но зачастую они вместе со страховыми компаниями просто изобретали такие страховые схемы, которые давали возможность объяснить регулятору, что риски застрахованы, хотя ответственность страховщиков была минимальной. Кроме того, банки согласовывали с надзорными органами практику создания дочерних «специальных инвестиционных компаний», на баланс которых переводились ипотечные бумаги, но которые финансировались за счет краткосрочных кредитов, привлекаемых с рынка. Риски этих компаний не консолидировались на балансах материнских банков, и надзорные органы с этим соглашались.

Как видно, действия регуляторов, явно оказались не на высоте. Сегодня вызывает недоумение тот факт, почему вся изложенная выше схема не привлекла не то что особого, но даже обычного внимания надзорных органов. Возможно, это было связано с принципиальным для американской финансовой системы решением об отмене четкого разграничения коммерческих и инвестиционных банков — Закона Гласса-Стигала принятый в 1932;1933 гг. как реакция на кризис 1929 г. Отмена этого закона произошла в 1999 г., и это решение предусматривало либерализацию деятельности банков. В частности, инвестиционные банки получили право на осуществление всех операций, которые прежде были разрешены только коммерческим банкам и страховым компаниям (так же, как и наоборот), но при этом надзор за инвестбанками осуществляла не ФРС, а Комиссия по ценным бумагам и биржам, никогда не занимавшаяся контролем за банковскими рисками. Одним словом, и это сегодня очевидно, американские регуляторы сквозь пальцы смотрели на то, как нарастает объем малопонятных финансовых инструментов.

Следует отметить, что все эти события разворачивались на фоне сформировавшегося на американском рынке недвижимости устойчивого восходящего тренда, позволявшего рассчитывать на быстрый и легкий заработок: покупаешь дом за 300 тыс. при первоначальном взносе в 60 тыс., через два года дом стоит 380 тыс., и это означает, что твоя доля в его стоимости возросла до 140 тыс. Многие простые американцы увидели в этом возможность заработать и стали приобретать вторые и даже третьи дома в инвестиционных целях. При 5−10-процентном или даже полном отсутствии первоначального взноса сделать это было совсем не сложно. На рынке недвижимости надувался очевидный пузырь.

Но надувание пузыря не может длиться бесконечно. ФРС постепенно начала повышать уровень процентных ставок, вслед за этим стали увеличиваться ставки и по ипотечным кредитам. Значительная часть кредитов выдавалась на условиях фиксации ставки на первые 2−3 года с последующим ее изменением в зависимости от уровня ставок на рынке. Стоит отметить, что получатели нестандартных ипотечных кредитов даже с самого начала допускали гораздо более высокие уровни просрочки текущих платежей (25−30% против 2−3% у получателей стандартных кредитов). Однако в условиях постоянно растущих объемов выдачи некоторое время банкам удавалось маскировать эти проблемы. [4]

Но эти проблемы не заставили долго ждать своего проявления. Ситуация накалилась к началу 2007 г.: статистика стала демонстрировать реальные уровни и масштабы просрочек (рис. 2) по нестандартным ипотечным кредитам, все большее количество получателей таких кредитов были вынуждены отказываться от приобретенных объектов, рост цен на недвижимость прекратился, а местами цены на дома даже стали снижаться. Последний фактор явился тяжелейшим ударом для тех американцев, которые приобрели дома во второй половине 2006 г., да еще и с внесением первоначального взноса из накопленных сбережений. Эти взносы стали буквально «таять» при снижении цен на недвижимость. Благодаря этому существенно увеличились объемы отказов от сделанных приобретений, что повысило предложение на рынке недвижимости, а это в свою очередь еще больше снизило цены. Образовывался порочный круг, выйти из которого самостоятельно банкам не представлялось возможным.

Рис. 2, Динамика просроченной задолженности по стандартным и субстандартным ипотечным кредитам с фиксированной и переменной ставкой.

Весной 2007 г. в прессу просочились первые слухи о неблагополучии ряда американских ипотечных банков, которые были особенно активны на рынке нестандартных кредитов. Вслед за этим возникли проблемы с привлечением финансирования у специальных инвестиционных компаний, которые стали публиковать информацию о резко возросшем уровне просрочек заемщиков по платежам. Появились первые дефолты, и в середине августа 2007 г. котировки многих ценных бумаг, привязанных к нестандартным кредитам, рухнули. Банки начали производить корректировку своих активов по упавшим ценам и фиксировать многомиллиардные убытки. Поскольку никто из участников рынка не стремился продемонстрировать весь объем потенциальных рисков, то на американском, а вслед за ним и на европейском межбанковских рынках воцарилась обстановка тотального взаимного недоверия. Ставки на межбанковском рынке резко пошли вверх, многие банки и финансовые компании оказались не способными привлечь новые кредиты в тот момент, когда старые нужно было гасить. Но даже в этот момент ни в Америке, ни в Европе регуляторы особенно не беспокоились. ФРС посчитала, что резкое снижение процентных ставок и открытие дополнительных «окон» по кредитованию окажет достаточную поддержку финансовому сектору и позволит ему преодолеть кризис. Предполагалось что через квартал, другой, ситуация нормализуется.

Не нормализовалась. Цены на американскую недвижимость продолжали падать, а объем просрочек по нестандартным кредитам, в свою очередь, неуклонно рос. Цены на производные от этих кредитов ценные бумаги тоже падали, банки фиксировали всевозрастающие убытки, кроме того, им пришлось брать на себя обязательства тех самых специальных инвестиционных компаний, которые долгое время помогали им расчищать свой баланс. Нужно отметить, что все американские инвестбанки, не имея устойчивой и значимой по объемам опоры в виде депозитов населения, проводили гораздо более агрессивную инвестиционную политику, нежели коммерческие банки, активно заимствуя средства на финансовом рынке.

Первым «зашатался» крупнейший американский инвестиционный банк Bear Stearns. Проблемы этого банка росли, как на дрожжах, и, в конце концов, решить их оказалось невозможно — снижение цен на заложенные под кредиты активы требовало продажи активов, что еще больше снижало их цену. В ответ на это кредиторы перестали возобновлять свои кредитные линии, что привело к еще большей продаже активов. Такая история не могла продолжаться долго — Bear Stearns был продан по дешевке.

Но, похоже, даже этот эпизод не очень взволновал американские финансовые власти. И хотя фразы о скором завершении кризиса звучали уже не столь регулярно, никакого разговора о более масштабных действиях со стороны властей не было.

Резкое обострение кризиса произошло в августе-сентябре 2008 г., когда окончательно подтвердилось, что два ипотечных агентства — Fannie Мае и Freddie Mac лишились капитала. Еще летом 2008 г. котировки акций американских ипотечных агентств Fannie Mae и Freddy Mac, которые являются основой ипотечного рынка США, только за несколько дней снизились более чем на 30%. Так как на эти структуры (а они поддерживаются государством) приходится около 5 трлн. долл. ипотечных кредитов, то есть почти 50% всего ипотечного рынка США, сразу же был поставлен вопрос об оказании им чрезвычайной помощи. Поскольку падение продолжилось и дальше, в сентябре Минфин и ФРС США выступили с программой мер по установлению госконтроля над этими агентствами. Для сохранения рынка их долговых обязательств, который по объему является вторым в мире после рынка обязательств американского казначейства (более 6 трлн. долл.) и традиционно имел рейтинг ААА (в него инвестировали практически все самые консервативные инвесторы, включая Центральный банк России), американские власти фактически национализировали эти компании, предоставив им 200 млрд. долларов. Вслед за этим, начались серьезные проблемы у другого крупного американского банка — Lehman Brothers, чьи акции за один день снизились почти на 50%. Не найдя покупателя, он был вынужден объявить себя банкротом. Другой крупный инвестбанк — Merrill Lynch, являясь консультантом Lehman Brothers на переговорах с покупателями, как-то неожиданно осознал, что из роли консультанта ему нужно срочно превращаться в объект поглощения, и продался Bank of America.

Общая нервозность на рынке привела к традиционным проявлениям банковских кризисов — очередям вкладчиков, массовому снятию средств (как это имело место в случае с американским ипотечным банком IndyMac), что вновь подчеркнуло актуальность проблем ликвидности. Однако в полной мере угроза банковского кризиса возникла, когда крупнейший сберегательный банк США с огромной клиентской базой (он имеет около 2300 отделений) — Washington Mutual — пережил «набег вкладчиков»: только за 10 дней в конце сентября они сняли со своих счетов свыше 16 млрд долл., что поставило банк перед угрозой банкротства. Это сразу же потребовало вмешательства федеральных властей — в первую очередь ФРС, а также Федеральной корпорации по страхованию вкладов (FDIC). В результате переговоров значительная часть банковского бизнеса была приобретена банком

JPMorgan Chase. И практически одновременно с этим крупнейшая страховая компания в мире — AIG начала терять доверие кредиторов и столкнулась с масштабными проблемами, оказавшись на грани банкротства. Ей был выдан кредит со стороны ФРС США на сумму 85 млрд долл., что, тем не менее, не остановило падения ее акций, котировки которых на следующий день рухнули почти на 70%. Поскольку кредит был выдан под обеспечение около 80% акций компании, речь фактически идет о ее переходе в государственную собственность.

Постепенно финансовый кризис в США начал распространяться во всем мире. Американские корпорации приступили к срочной распродаже активов и выводу денег из других стран. События в экономике США негативно повлияли на фондовые рынки в развитых и развивающихся странах. Атмосфера взаимного недоверия мгновенно распространилась из Америки на Европу (и далее на Россию): сначала банки резко подняли ставки взаимного кредитования, а вскоре оказалось, что многие банки не могут привлечь деньги ни на каких условиях. Масла в огонь подлило снижение цен на недвижимость, которое было наиболее существенным в Англии и в Испании, куда английские банки и компании вкладывали капитал очень активно. А дальше — все тот же порочный круг: падение стоимости активов влечет за собой необходимость внесения дополнительных залогов кредитору, все активы заложены и деньги можно получить, продав активы, что приводит к дальнейшему падению цен на них.

Вместе с тем несомненно, что кризис в меньшей степени затронул европейские банки, чем американские. Остаться в стороне они не могли: американские банки через секьюритизацию переложили риски нестандартных ипотечных кредитов на широчайший круг инвесторов, а европейские банки выступили одними из крупнейших покупателей этих ценных бумаг. Отсюда убытки Deutsche Bank, UBS, Fortis, Dexia и многих других. Однако система ипотечного кредитования в Европе принципиально отличается от американской тем, что в Европе должник отвечает перед кредитором всем своим имуществом, а не только первоначальным взносом. Да и выдача нестандартных ипотечных кредитов не имела в Европе того масштаба, как в Америке.

Но есть в Европе и свои проблемы. Главная из них — множественность юрисдикции. При всех плюсах объединения Европейский союз по-прежнему остается всего лишь объединением 27 стран, каждая из которых руководствуется собственным законодательством, а банки и компании из других стран ЕС, хотя и пользуются всеми правами резидентов, все же являются «персонами второго сорта». Наиболее четко это проявилось в двух моментах. Во-первых, кризис недоверия на межбанковском рынке Европы оказался более болезненным, чем в Америке. Трудно понять истинное положение дел в банке, находящемся на соседней улице, но практически невозможно разобраться в делах банка соседней страны. Во-вторых, наличие различных юрисдикции и понимание того, что преодоление кризиса в определенной мере является «игрой с нулевой суммой», означают, что можно облегчить положение у себя в стране за счет ухудшения ситуации у соседей. Наиболее ярким примером стало чередование решений относительно верхнего предела гарантирования вкладов физических лиц. Как только первая страна (Ирландия) приняла решение о полной гарантии вкладов, многие европейские страны почувствовали сильнейший отток частных депозитов и вынуждены были либо повысить свои уровни гарантий, либо ввести по аналогии полное гарантирование частных вкладов.

Нестабильность на мировых финансовых рынках заставила многих международных инвесторов выводить свои средства с рынков других стран, акции которых также стали заметно снижаться. Это в большой степени коснулось и российского рынка.

Таким образом, из вышесказанного следует, что в глубине мирового финансового кризиса лежат серьёзные просчёты американских регуляторов, не принявших своевременных мер и допустивших надувание финансового пузыря. Государство — не «ночной сторож», это стало давно понятно, нельзя просто наблюдать за разрастанием малопонятных финансовых инструментов, не позволяющих объективно оценивать риски.

Однако многие эксперты отмечают цикличный характер кризиса. По их мнению, мировая экономика переходит на новый технологический уклад, и нынешний экономический кризис дает начало длинной волне, которая характеризуется перетоком капитала из устаревшего производства в новые, высокотехнологичные отрасли. Этот процесс сопровождается депрессией, сокращением производства и «финансовыми пузырями».

Высказываются предположения, что периоды появления финансовых пузырей закономерны. Если совместить их с длинноволновой цикличностью, описанной Н. Д. Кондратьевым, то можно увидеть: завершающая фаза длинной волны (или жизненного цикла технологического уклада) совпадает с подъемом финансового рынка. Пока банкиры не могут решить, куда вкладывать деньги, капитал перетекает из устаревающего производства не в новое производство, а в краткосрочные активы. Вздуваются «финансовые пузыри», потом частично лопаются, капитал перетекает в новый технологический уклад, и начинается экономический подъем. В действительности, рецессии предшествовал значительный подъем: в 2003;2008 гг. мировой ВВП вырос на треть. Мир отвык от глубоких циклических потрясений, население ведущих стран за последние два десятилетия (кроме стран с переходной экономикой) не страдало от значительной безработицы. За двадцать предшествовавших лет мировой ВВП вырос вдвое (несмотря на переходный кризис), и был проведен широкомасштабный эксперимент в области либерализации международной торговли (ВТО), финансовых услуг, потоков труда и капиталов, региональной интеграции (ЕС). Одновременно с этим накапливались и противоречия. К 2008 г. сформировались условия для циклического кризиса: перенакопление в ходе интенсивного подъема, усиление отраслевых дисбалансов, повышение инфляции.

Однако, не смотря на факты, позволяющие утверждать о цикличности данного кризиса, остаётся фактом, что «Спусковым крючком», приведшим в действие кризисный механизм, стали проблемы на рынке ипотечного кредитования США.

1.2 Особенности протекания кризиса в России Ипотечный кризис в США за год превратился в глубокий финансовый кризис, глобализация и торговая взаимозависимость повлекли за собой его разрастание до мировых масштабов и в октябре-ноябре 2008 г. он поразил мировую экономику. Образовалась нехватка денежных средств на международных финансовых рынках, инвесторы стремились перевести свои финансовые вложения в менее рискованные инструменты и выводили инвестиции с развивающихся рынков. Произошли серьёзные сбои в работе банковской системы — многие банки столкнулись с недостатком ликвидности. Разворот мировых финансовых потоков способствовал оттоку спекулятивных денег иностранных инвесторов с российского финансового рынка, что вызвало снижение золотовалютных резервов России Кризис на мировом кредитном рынке привел одновременно и к глобальным экономическим последствиям, что стало причиной обвала мировых цен на энергоресурсы…

В таком ключе звучали выступления большинства чиновников, объяснявших причины кризиса. Большое внимание уделялось именно мировому кризису — как обстоят дела на торговых площадках в Японии, Гонконге, Америке, курс доллара, евро. Складывалось впечатление, что заниматься анализом причин кризиса, применительно конкретно к нашей стране, правительство и не собирается. Таким образом, оно оправдывало свои действия, а в некоторых случаях бездействия, и перекладывало всю вину на внешние факторы. Конечно, существует множество мнений и взглядов на причины кризиса в России, но большинство экспертов сходятся во мнении, что всё-таки «Взрыватель чужой, а порох свой».

В период после краха 1998 г. российский финансовый сектор существенно вырос, но при этом не был решен целый ряд важнейших структурных проблем. Длительность кредита, как банковского, так и облигационного, оставалась небольшой (выросла с одного года до трех лет и снова стала снижаться в 2008 г.). Возможность привлечения долгосрочных облигационных займов на домашнем рынке по-прежнему была ограничена. Пенсионная реформа так и не дала значительных («длинных») средств экономике. Динамика биржевых индексов при малом обороте акций (75% и более удерживается основным собственником в силу наличия блокирующего пакета) чрезвычайно зависима от небольших потоков иностранного спекулятивного капитала. Не решена главная задача — использование собственных сбережений страны на цели развития. [11]

Большинство слабостей российской финансовой системы были известны задолго до кризиса, но игнорировались на фоне быстрого экономического роста и растущей нефтяной ренты. Время для создания институтов и инструментов развития, укрепления национальных банков и рынка корпоративных облигаций было упущено. Вместо реализации модели финансовых рынков, направленной на развитие страны с учетом ее реальных проблем, сложилась система вывоза прямого частного капитала, накопления государственных резервов и заимствования за рубежом портфельного капитала. Эта система разрасталась по мере наращивания доходов страны, все больше увеличивая масштабы «глобализации» национального инвестиционного процесса.

Нерешенные проблемы развития финансовой системы сказались уже во время годичного периода втягивания в кризис. С августа-сентября 2007 г. российские банки столкнулись с проблемой ликвидности и сжатия внешнего кредита. Одновременно отечественные компании на пике мирового подъема получали все большие доходы от экспорта нефти, газа и металлов, что стимулировало самофинансирование в инвестиционных проектах. На этой базе биржевые индексы росли до мая 2008 г. Это позволило российским банкам по-прежнему занимать за рубежом, а корпорациям — проявлять активность в области слияний и поглощений, кредитуя эти сделки под залог пакетов акций. Близорукость такого подхода к финансированию масштабных сделок стала ясна осенью, ряд компаний оказались на грани смены собственника, что вынудили государство «выкупать» крупных собственников у западных кредиторов.

Вплоть до II и даже III кварталов 2008 г. в России продолжался параллельный процесс накопления корпоративной задолженности перед зарубежными финансовыми институтами и государственных резервов. Робкие просьбы банков о доступе к последним воспринимались денежными властями как покушение на свои сакральные запасы и попытка усилить инфляцию. Процесс накопления основного капитала остановился еще до обострения финансового кризиса в мире. Прирост капиталовложений во II-III кварталах уже был незначительным, а с августа стал отрицательным — спад капиталовложений начался еще до кризиса ликвидности в сентябре 2008 г. В России сложился редкий перекос в распределении сбережений между государством, бизнесом и населением. В отличие от развитых стран более половины сбережений страны находилось у государства До августа 2008 г. в России в основном проводилась традиционная макроэкономическая политика борьбы с инфляцией с существенным сжатием М2 и денежной базы. Борьба с инфляцией после нескольких лет подъема сжимает кредит и делает систему менее устойчивой к воздействию внешних шоков — так и произошло в России. В условиях замедления динамики денежной массы и денежной базы, а также кредитных ограничений наблюдалось значительное падение темпов роста инвестиций в основной капитал (13,1% за 2008 г. по сравнению с 21,3% за 2007 г.). [7]

В целом Россия встретила мировой финансовый кризис с большими государственными резервами и слабой финансово-кредитной системой. В острой фазе кризиса крупнейшие финансовые группы оказались в полной зависимости от государства, поскольку увязли в краткосрочном заимствовании за рубежом под залог своих быстро падавших в цене акций. Руководство страны встало перед выбором: позволить иностранным держателям залогов получить контроль над огромной долей российских активов или платить за частный бизнес. Выбор в пользу второго пути дал государству огромные рычаги в национальной экономике.

Обострение мирового финансового кризиса застало российскую экономику в точке перехода к модернизации. Принципиальная слабость частной финансовой системы России и зависимость от внешнего кредитования при накоплении больших государственных финансовых резервов и значительном вывозе капитала усилили подверженность отечественной экономики внешним шокам.

Финансовый кризис в России реализовался в трех основных плоскостях:

1. Потеря части капитала банковской системой — По состоянию на 1 августа 2008 г. российские банки имели существенные вложения как в федеральные, региональные и корпоративные долговые ценные бумаги, так и в акции российских компаний — 1,4 трлн. руб. и 230 млрд руб. соответственно. За период с 1 августа по 25 октября 2008 г., если судить по индексу РТС, котировки российских акций упали почти в 4 раза (549 пунктов против 1996). В результате прямые суммарные потери российских банков за август-октябрь оценивались в 200−250 млрд руб., или примерно 7−8% совокупного капитала банковской системы.

2. Падение цен на нефть и связанное с этим «охлаждение» российской экономики. Российская экономика в предкризисные годы демонстрировала все признаки

Рис. 3. Котировки цен на нефть марки Urals, долл/барль Следствием «голландской болезни» явился переток производственных ресурсов из промышленности в сырьевой сектор, а также сектор услуг. Кроме того, укрепление национальной валюты усиливало приток капитала в страну, что «разогревает» потребительский спрос, однако негативный результат укрепления валюты заключался в том, что ускорялась инфляция. Практически 2/3 прироста ВВП в первом полугодии 2008 г. было получено в секторах, непосредственно связанных либо с благоприятной внешнеэкономической конъюнктурой (импорт и сырьевой экспорт), либо в секторах, развитие которых опиралось на интенсивные заимствования (финансовая деятельность, строительство и операции с недвижимостью). Благодаря такой структуре экономики и источников ее роста, радикальное изменение внешнеэкономической конъюнктуры — падение сырьевых цен и спроса на сырьевые товары (как видно на рис. 3, цены на нефть начали падать в III квартале 2008 года и к декабрю сократились более чем в три раза!), привело к чрезвычайно «жесткой посадке» российской экономики.

3. Перегруженность российской экономики краткосрочными внешними займами при невозможности их рефинансировании. Россия столкнулась с кризисом корпоративного внешнего долга. Безусловно, кредит — необходимая поддержка развития любого бизнеса, и было бы нелепо требовать от российских компаний не прибегать к внешним займам, тем более что российские банки не в состоянии дать заемщикам ни крупные, ни «длинные» кредиты. А именно такие займы нужны, когда речь идет о сделках по поглощениям, особенно зарубежным, при которых экономические результаты от приобретений откладываются на годы, да и норма прибыли на развитых рынках, куда активно рвутся российские компании, существенно ниже, чем в России. Но то, с какой «яростью» российские компании набросились на внешние займы, поражает воображение: на начало 2005 г. корпоративный внешний долг составлял немногим более 100 млрд долл., к середине 2006 г. едва перевалил за 200 млрд., но уже к середине 2007 г. приблизился к 350 млрд., а к середине 2008 г. вплотную подошел к 500 млрд. (рис. 4) [9]

Рис. 4. Внешний долг негосударственного сектора (млрд. долл.)

В какой-то мере ситуация с наращиванием внешнего долга напоминает те механизмы, которые работали на американском ипотечном рынке до начала кризиса. Там все прогнозы и оценки делались с учетом гипотезы о постоянном росте цен на недвижимость и стабильности процентных ставок, у нас — с верой в то, что «короткие» долги всегда можно будет рефинансировать, что фондовый рынок не может снижаться, что российская экономика является «островом стабильности» в бушующем океане финансового кризиса. И как американская ФРС спокойно взирала на надувание пузыря на рынке недвижимости и разбухание балансов банков от нестандартных ипотечных кредитов и их производных, точно так же спокойно взирали на взрывоопасный рост корпоративного долга российские Минфин и Центробанк.

Однако некоторые исследователи, анализируя причины кризиса, увидели ещё более глубокие проблемы, чем экспортно-сырьевая ориентированность экономики, слабость финансово-кредитной системы, не способной обеспечить выдачу крупных и «длинных» кредитов, что в свою очередь ведёт к росту заимствований за рубежом, и увеличению корпоративного долга. По их мнению базовой причиной кризиса стало исчерпание возможностей промышленной базы и производственной инфраструктуры, сформировавшихся еще в годы существования СССР. Глубинные причины кризиса лежат в нарушениях процесса обновления основного капитала в ведущих отраслях экономики.

Рис. 5. Индекс физического объёма инвестиций в основной капитал в России, в % от уровня 1991 года

Не только моральное, но и физическое старение производственных фондов обусловило снижение производительности труда, определяющей общую эффективность экономики. Именно состояние производственных мощностей и отсутствие необходимых капиталовложений в их модернизацию в течение последних двух десятков лет сформировало отставание в промышленном и техническом развитии.

Институт частной собственности должен был обеспечить приток необходимых капиталовложений в обновление промышленного потенциала и рост национального богатства, однако этого не произошло. Причиной тому является незрелость частной собственности как общественного института. В 1990;е годы произошли многочисленные переделы приватизированного имущества, затем кризис 1997;1998 гг., новая волна переделов и рейдерских захватов предприятий. Все это не укрепляло институт частной собственности как базу для инвестиционного процесса и основу финансового рынка.

Определенными достижениями в направлении защиты института частной собственности отмечена первая половина десятилетия — совершенствовались механизмы, обеспечивающие законодательную защиту интересов собственников, повысился уровень корпоративного управления, начало судебных реформ позитивно сказалось на поведении внутренних и внешних инвесторов, что выразилось в последующем за этим росте объемов финансового рынка и капиталовложений.

Однако правоприменительная практика оказалась низкоэффективной. Она стала активно использоваться в новых переделах собственности и корпоративном рейдерстве. Реакция рынка не заставила себя ждать: рост капиталовложений ограничился узким кругом отраслей, понятных для инвесторов и относительно защищенных от недружественных поглощений.

Падение доверия к институту частной собственности резко ограничило объем инвестиций, направляемых на техническое перевооружение, которое так и не смогло осуществиться в значительной части российской промышленности. Причем других механизмов финансирования технического перевооружения производства в последние два десятилетия создано не было. Все это привело к негативным последствиям для финансового рынка, для индустрии сбережений населения и в конечном счете сузило возможности монетарной политики государства.

С воспроизводственной точки зрения монопольная структура экономики и коррупция оказывают на экономику схожее воздействие. Монополия представляется не просто крупной компанией, а элементом, искажающим структуру рынка. Помимо упоминавшегося подрыва стимулов инвестирования, которое могло быть направлено на развитие и повышение эффективности производства, монополистическая структура генерирует такие негативные явления, как рост издержек, повышение цен (инфляцию), создает препятствия для появления в отрасли новых предприятий, способствующих здоровой конкуренции. Важно подчеркнуть, что наличие монополий, располагающих значительными материальными ресурсами и ориентированных на подавление конкурента преимущественно неэкономическими методами, является серьезным фактором развития коррупции.

Оценивая экономические последствия коррупции (рост издержек, повышение цен, подавление конкуренции неэкономическими методами), следует особо отметить гипертрофированный рост расходов, не связанных с производством. Эти факторы не способствуют росту доверия инвесторов и снижают эффективность защиты института частной собственности.

Таким образом, экономический рост и финансовая стабильность существенно зависят от внутренних факторов, прежде всего от степени доверия инвесторов к финансовому рынку, к институту частной собственности, а в конечном счете к морально-этическим стандартам бизнес-сообщества и общества в целом. Без общественного осознания этих стандартов рыночная экономика, очевидно, начнет давать сбои.

2. Пути преодоления

2.1 Антикризные меры правительства Нестабильность финансовых систем, обострение социальных проблем и замедление экономического роста вынуждают правительства многих стран принимать различные меры по стабилизации ситуации и стимулированию экономики, в том числе и меры фискальной политики. Как показывает исторический опыт проведения стимулирующей экономической политики в периоды кризисов, в большинстве случаев основную роль играли меры денежно-кредитной политики в силу их большей оперативности и сравнительно более высокой эффективности. Тем не менее, может использоваться и дискреционная фискальная политика, но с некоторыми ограничениями, особенно в странах с развивающейся экономикой. [14]

Встроенные, автоматические стабилизаторы фискальной политики считаются относительно эффективными и, что немаловажно, адекватно работающими как в условиях спада, так и в случае «перегрева» экономики. В России они достаточно чувствительны к изменениям экономических условий, в том числе за границами страны — так, в период замедления экономического роста в мире налоговая нагрузка на нефтяной сектор значительно уменьшается, поскольку снижаются цены на энергоносители, к которым привязаны основные сборы в нефтяном секторе.

В странах с развивающейся экономикой стимулирующая фискальная политика ведет к росту дефицита и, следовательно, государственного долга. При этом обычно в периоды «перегрева» сдерживающая фискальная политика осуществляется не так активно, то есть оказывается асимметричной, смещенной в сторону стимулирования, что также приводит к постоянному наращиванию долга. Рост государственного долга в странах с формирующимся рынком служит неблагоприятным фактором и повышает риски для данной страны в будущем.

В частности, это может привести к тому, что ставки по внешним заимствованиям для таких стран оказываются завышенными, дополнительно усугубляя ситуацию. Еще одна серьезная проблема — обеспечение «временности» стимулирующей фискальной политики. Если в кризисный период были снижены налоги или государство приняло на себя новые расходные обязательства, то даже при переходе к стадии подъема отменить такие изменения часто бывает политически сложно.

Поэтому в случае принятия решения о тех или иных стимулирующих мерах фискальной политики правительству необходимо тщательно проанализировать возможности по их сворачиванию в будущем. Один из важнейших факторов эффективности антикризисной фискальной политики — адресность принимаемых мер, будь то меры социальной поддержки или стимулирования предприятий реального сектора.

В условиях финансового кризиса перед страной стоят следующие задачи, касающиеся фискальной политики и требующие достаточно быстрых решений:

Использование мер монетарной и фискальной политики для стабилизации ситуации на финансовом рынке страны. Решение данной задачи в основном обеспечивается мерами денежно-кредитной политики, однако и фискальные меры также могут использоваться, тем более при наличии значительных резервов.

Использование мер фискальной политики для решения острых социальных проблем. В условиях мирового финансового кризиса, экономической нестабильности и замедления темпов экономического роста при одновременном достаточно высоком уровне инфляции страны могут столкнуться с различными социальными проблемами. С одной стороны, это снижение уровня жизни граждан, рост безработицы, а с другой — замедление развития отраслей социальной сферы. Здесь важен выбор мер стимулирующей политики, чтобы помощь получали именно те, кто в ней действительно нуждается, а бюджетные расходы не приводили к дополнительному росту инфляции.

Поддержка реального сектора экономики в условиях возможной рецессии. Во избежание резкого спада в реальном секторе экономики (в силу неблагоприятных внешних условий и внутренней нестабильности) и связанных с этим экономических и социальных последствий необходимы стимулирующие меры со стороны государства.

Таковы были первостепенные задачи для России в кризисный период. И правительство искало наиболее адекватные антикризисные меры для нашей экономики, во всяком случае делались такие заявления.

Как уже говорилось выше, нестабильность на мировых финансовых рынках заставила многих международных инвесторов выводить свои средства с рынков других стран, в том числе и с российского рынка. В результате российские регуляторы были вынуждены принять ряд мер по расширению ликвидности на рынке (табл. 1).

Предпринятые шаги позволили насытить рынок краткосрочной ликвидностью, однако не смогли компенсировать дефицит долгосрочных ресурсов. Кроме того, мер по реанимации финансового рынка для преодоления кризиса недостаточно. Дальнейшие усилия должны были быть направлены на развитие потенциала нового технологического уклада.

В кризисных условиях объективно возрастает роль государства в экономической жизни страны. Правительство с максимальной ответственностью должно подходить ко всем своим действиям, с тем, чтобы не создавать в экономике неправильных стимулов, искажения мотивации предприятий и населения, подрывающих долгосрочные перспективы развития. При этом роль государства должна постепенно снижаться по мере посткризисного восстановления.

Согласно программе антикризисных мер Правительства Российской Федерации на 2009 год было заявлено семь основных приоритетов:

1. Выполнение в полном объёме публичных обязательств государства перед населением. Гражданам и семьям, наиболее пострадавшим в период мирового экономического кризиса, будет оказана поддержка. Это предполагает усиление социальной защиты населения, повышение объемов и качества оказания социальных и медицинских услуг, улучшение ситуации с лекарственным обеспечением, особенно жизненно важными препаратами. Особое внимание будет уделено сохранению трудового потенциала. Будут расширены масштабы деятельности государства в сфере занятости, противодействия росту безработицы, развития программ переобучения и переподготовки работников, находящихся под риском увольнения;

2. Промышленный и технологический потенциал будущего роста должен быть сохранен и усилен. Правительство не будет вкладывать деньги налогоплательщиков в сохранение неэффективных производств. В то же время, предприятия, повысившие в последние годы свою эффективность, инвестировавшие в развитие производства и создание новой продукции, повысившие производительность труда, вправе рассчитывать на содействие государства в решении наиболее острых проблем, вызванных кризисом;

3. Основой посткризисного восстановления и последующего поступательного развития должен стать внутренний спрос. Ослабление зависимости экономического роста от внешних факторов, максимально эффективное задействование внутренних ресурсов будут ключевыми задачами Правительства в ближайшие годы. В условиях кризиса важную роль будет играть внутренний спрос со стороны государства (госинвестиции и госзакупки), но по мере стабилизации ситуации частный спрос (спрос на жилье, потребительские товары, услуги отечественного производства) будет играть все большую роль, и Правительство предпримет все необходимые меры к его наращиванию.

4. Кризис — не повод отказаться от долгосрочных приоритетов модернизации страны. Такая работа будет активизирована и ускорена. Главная модернизационная задача Правительства — смена сложившейся модели экономического роста. Вместо «нефтяного» роста мы должны перейти к инновационному. Будут поддержаны важнейшие инновационные процессы, включая повышение энергоэффективности экономики. Инвестиции в человеческий капитал — образование и здравоохранение — будут ключевым приоритетом бюджетных расходов. Инфраструктурные объекты, необходимые для повышения эффективности экономики, должны быть реализованы, при этом будет значительно повышена эффективность расходования как бюджетных, так и частных средств.

5. Бизнес должен быть освобожден от давления чиновников. Правительство продолжит снижать административные барьеры для бизнеса, являющиеся одной из причин коррупции. Будет также предложен новый комплекс мер, позволяющий малому бизнесу успешно развиваться в условиях кризиса.

6. Экономика должна опираться на мощную национальную финансовую систему. Правительство предпримет все необходимые усилия для нормализации функционирования финансового сектора, включая банковскую и страховую системы, фондовый рынок, для поступления в экономику необходимых объемов инвестиционных ресурсов. При этом особое внимание будет уделено скорости принятия и реализации решений.

7. Правительство и Центральный Банк будут реализовывать ответственную макроэкономическую политику, направленную как на поддержание макроэкономической стабильности, так и на создание необходимых условий, стимулов для роста сбережений населения, повышения инвестиционной привлекательности экономики, на формирование качественно иной модели экономического развития. Это предполагает взвешенную бюджетную политику, поддержание равновесного обменного курса рубля. Денежная политика будет направлена на борьбу с кризисом ликвидности в финансовой сфере при одновременном снижении инфляции. Принимаемые меры должны привести к повышению доверия к национальной валюте, увеличению уровня монетизации экономики, снижение инфляции, обеспечивая тем самым необходимые условия для восстановления устойчивого экономического роста.

Для оздоровления российской экономики в 2009 году было выделено огромное количество средств. Подробнее с ними можно ознакомиться в приложении 1. В 2010 году меры были уже менее масштабные, но вектор остался тем же. Были объявлены похожие приоритеты:

— поддержка социальной стабильности и обеспечение полноценной социальной защиты населения;

— активизация модернизационной повестки дня: реализация первоочередных мер по решению проблем российской экономики, обусловивших скорость и глубину спада (слабость национальной финансовой системы, недиверсифицированность экономики и экспорта, неконкурентоспособность значительной части перерабатывающих производств), совершенствование институциональной среды, выстраивание новой модели регулирования, в том числе на финансовых рынках, наращивание инвестиций в человеческий капитал.

Принимаемые меры позволили улучшить ситуацию на рынке труда, уменьшить масштабы безработицы, способствовали стабильной работе аграрного сектора. Так, в годовом исчислении, в течение 2009 года падение промышленного производства существенно замедлялось — с 14,3% в I квартале до 5% в IV квартале. По итогам года ожидается спад промышленного производства на 11,5% против его роста на 2,1% в 2008 году. По предварительной оценке, падение ВВП в 2009 году составит не более 8,5 процентов.

Проводимая Правительством Российской Федерации антикризисная политика не только позволила предотвратить более глубокий спад, но и привела к сравнительно быстрому выходу экономики на положительные темпы роста. Но, не всё так радужно, как заявляют официальные источники.

2.2 Критика антикризисных мер правительства Положительные тенденции пока носят неустойчивый характер. Экономический рост и увеличение объема промышленного производства в одних секторах сочетается с падением в других. Продолжается стагнация основных локомотивов устойчивого роста — инвестиционной и кредитной активности.

В экономике продолжают доминировать факторы, обусловившие быстроту и глубину спада: зависимость от конъюнктуры мировых цен на товары сырьевого экспорта, низкий внутренний спрос и неспособность российской промышленности его обеспечить, слабая финансовая система и отсутствие в экономике «длинных» денег.

Многие специалисты убеждены, что всё дело в неправильно проводимой антикризисной политике. Данная проблема обсуждалась на «круглом столе» «Экономический рост России», организованного Вольным экономическим обществом России и Институтом экономики РАН. Во время дискуссии прозвучали довольно интересные точки зрения. В частности, первый вице-президент ВЭО России, генеральный директор Международного союза экономистов, академик РАЕН Виктор Красильников высказал мнение о том, что «Правительство, вместо того чтобы реально поддержать малый и средний бизнес, начало активно финансировать банки и олигархов, т. е. тех, кто, по сути, способствовал разрастанию кризиса». Своё мнение он обосновал тем, что правительство для преодоления негативных последствий экономического кризиса неэффективно использует «подушку безопасности». Мировая практика показывает, что развитие малого и среднего предпринимательства — надежный путь выхода из рецессии. Также В. Красильников напомнил, что экономические законы объективны и их нельзя игнорировать. «Если весь мир снизил ставку рефинансирования практически до нуля, то и нам не надо увеличивать ее до 13%. Если главное — промышленность, то не надо думать, что, накачав банки деньгами, можно решить проблему кризиса. Если надо снижать налоги, то малому бизнесу, а не ТЭКу». В действительности, если проанализировать основные мероприятия Правительства Российской Федерации и Банка России по оздоровлению российской экономики, можно прийти к аналогичному выводу. Так, например, видно, что в сферу финансовых институтов было вложено в десятки раз больше, чем на поддержку малого бизнеса. [1]

Для преодоления экономического кризиса мер по реанимации финансового рынка недостаточно. Дальнейшие усилия должны быть направлены на развитие потенциала нового технологического уклада, требуется развитие инновационных процессов. Здесь следует сказать о том, что в 2008 г. в Минэкономразвития России при участии других федеральных органов государственного управления и государственных корпораций была подготовлена Внешнеэкономическая стратегия Российской Федерации до 2020 года. В Стратегии были определены и обозначены проблемы, зафиксированы цели и задачи, а также отраслевые и географические приоритеты внешнеэкономической политики России в увязке с долгосрочными целями социально-экономического развития страны.

Основными целевыми индикаторами ВЭС-2020 являются:

· рост экспорта машиностроительной продукции более чем в 6 раз (до 110−130 млрд долл. США);

· увеличение экспорта транспортных услуг почти в четыре раза (до 45 млрд долл.) к 2020 г. по сравнению с уровнем 2007 г.;

· достижение доли не менее 5−10% на рынках высокотехнологичных товаров и услуг по 5−7 крупным позициям.

Достижение стратегической цели внешнеэкономической политики обеспечивается через реализацию семи приоритетных направлений:

1. Обеспечение ведущих позиций России на мировых рынках высокотехнологичных товаров и услуг в соответствии с ее специализацией в глобальной научно-технологической сфере. Прежде всего это продукция таких отраслей, как авиастроение, ракетно-космическая промышленность и космические услуги, атомная энергетика, судостроение, информационные и телекоммуникационные технологии и в перспективе — наноиндустрия.

2. Содействие экспорту и достижению глобальной конкурентоспособности обрабатывающих отраслей и сферы услуг. К их числу относятся традиционные отрасли — машиностроение, агропромышленный сектор и рыболовство, металлургия и химическая промышленность, строительство, а также отдельные сектора услуг.

3. Интеграция России в глобальную транспортную систему и реализация транзитного потенциала российской экономики. Речь идет о повышении конкурентоспособности российских международных транспортных коридоров за счет развития конкурентной тарифной политики в сфере транспортных и сопутствующих услуг, создания новых логистических центров, упрощения процедур оформления транзитных грузов и развития пунктов пропуска.

4. Повышение роли России в обеспечении глобальной энергетической безопасности и укрепление ее позиций на рынке углеводородов. Здесь предстоит реализовать крупные инфраструктурные проекты, ориентированные на диверсификацию экспортных маршрутов и продвижение на новые рынки.

5. Интеграция евразийского экономического пространства с центром в России.

Основная задача в этой сфере — формирование Таможенного союза и Единого экономического пространства России, Белоруссии и Казахстана, а также усиление интеграционных процессов на пространстве СНГ.

6. Создание в России международного финансового центра (МФЦ) и превращение рубля в региональную резервную валюту. Формирование МФЦ в Российской Федерации должно способствовать повышению привлекательности российских финансовых институтов для национальных и зарубежных участников — инвесторов, эмитентов, финансовых посредников.

7. Усиление роли Российской Федерации в формировании мирового экономического порядка. Основная задача в этой сфере — создание благоприятной регулятивной внешней среды для реализации долгосрочных внешнеэкономических приоритетов и наращивания экспорта. При этом Россия должна стать важным игроком в создании посткризисной архитектуры мирового хозяйства. [12]

По мнению экспертов, в данной стратегии правильно определены параметры нового технологического уклада и его приоритеты. Развитие экономики в данном векторе позволит сделать экономику более устойчивой, к будущим потрясениям. Но в российской экономике существует ряд проблем, создающих барьеры для реализации нового технологического уклада.

Первая, уже упоминавшаяся, это технологическая деградация российской экономики, которая происходила в последние два десятилетия. Преодолеть рецессию можно лишь за счет технологического прогресса. Инвестиции же идут только на поддержание аппарата, а не на обновление. В сфере высоких технологий и энергетики помощь получил едва ли десяток промышленных предприятий. Причем этих средств достаточно лишь на выживание, а не на развитие. Если в 20−30-е годы минувшего столетия было построено 10 тыс. предприятий, то за период нынешних реформ на рубеже ХХ-ХХI веков потеряно 30 тыс. предприятий, из них 4 тыс. с числом работающих свыше 1 тыс. человек. Удар пришелся в основном на структуры обрабатывающей промышленности. В частности, все эти годы с трудом сводила концы с концами такая высокотехнологичная отрасль, как авиастроение. Но это только одна сторона медали.

С другой стороны, в стране сложились мощные монополизированные системы, и отечественная экономика не заинтересована в научно-техническом прогрессе и переходу к новому технологическому укладу. Это замечательно иллюстрируется примерами, приведёнными директором Института Европы РАН, академиком Николаем Шмелевым: «Если в строительном бизнесе Москвы предприниматель получает 600% годовой прибыли, то он не захочет переходить на новую технологию. Пока билет от Владивостока до Москвы стоит чуть ли не в полтора раза дороже, чем от Москвы до Нью-Йорка, руководители авиакомпаний не заинтересованы в использовании новых лайнеров, чтобы летать на Запад, где действуют высокие экологические стандарты. Главное препятствие — не отсутствие цели перехода на кондратьевский цикл, а монополии, которые не пойдут на перелив капитала из отраслей, где 500−600% прибыли, в производства, где такой прибыли не будет». [1]

Ещё одна, не менее важная проблема, это слабость нашей национальной инновационной системы. В стране отсутствуют крупные наукоемкие компании, которые при разработке новых технологий могут взять на себя масштабные финансовые и технологические риски. Наш бизнес, в том числе крупный, ориентирован на заимствование, а не на разработку технологий. В мире существует более 40 корпораций, которые имеют годовые бюджеты, превышающие 1 млрд долл., для сравнения, в России крупнейшие компании имеют годовой научный бюджет порядка 100 млн долл. Роль крупных компаний невозможно переоценить, поскольку они контролируют сбытовые каналы, являются владельцами форматов и стандартов, что становится важным конкурентным преимуществом на высокотехнологичных рынках. Кроме того, они создают и развивают технологические платформы. [3]

Таким образом, несмотря на правильно заявленный правительством вектор антикризисных мер, по факту наблюдаются диаметрально противоположные действия. Причин этому множество, но в большинстве своём они не подчинены объективным экономическим законам. Здесь имеет место лоббирование интересов определённого круга лиц, что вряд ли выведет экономику на более высокий уровень.

Заключение

Любой масштабный экономический кризис — это всегда серьезный повод для коренного пересмотра результатов социально-экономических процессов в мире и отдельных странах, а также для критического переосмысления как теоретических шаблонов, так и преувеличенных представлений о возможностях сложившейся системы хозяйствования.

Как удалось выяснить в ходе выполнения данной курсовой работы причины российского финансового кризиса 2008;2009 годов лежат как за пределами страны, так и внутри неё. Экономическая ситуация ухудшилась не за один день, этому предшествовал ряд других процессов, последствия которых, подобно снежному кому, постепенно накапливались и усиливались. С проводимой в предкризисные годы экономической политикой и сложившейся финансовой системой, рано или поздно финансовый кризис в России должен был произойти. Кризис, разразившийся в США, послужил катализатором для этого процесса.

Исключительно важными для нас являются внутренние причины, которые усиленно игнорируются нашим правительством. В российской экономике обозначился комплекс проблем, которые требуют скорейшего решения.

К их числу относятся:

· зависимость от конъюнктуры мировых цен на товары сырьевого экспорта

· низкий внутренний спрос и неспособность российской промышленности его обеспечить

· слабая финансовая система и отсутствие в экономике «длинных» денег

· узость фондового рынка

· технологическая деградация российской экономики, проходящая на протяжении последних 20 лет

· слабость национальной инновационной системы

· наличие в стране мощных монополизированных систем

· незаинтересованность отечественной экономики в научно-техническом прогрессе и переходу к новому технологическому укладу

· нарушение процесса обновления основного капитала в ведущих отраслях экономики Для решения этих проблем требуется тщательно продуманная, действенная экономическая политика. К сожалению, правильность и обоснованность предпринятых нашим правительством мер подлежат большому сомнению. Несмотря на правильно обозначенный вектор антикризисной политики, меры правительства подвергаются обоснованной критике. Вместо развития инноваций, инвестиций в наукоёмкие производства, и перехода к новому технологическому укладу, проводится политика активного финансирования банков.

В мировой экономике начинает складываться качественно иная геоэкономическая и геополитическая ситуация. На смену прежним устойчивым точкам опоры мировых финансов и центрам финансовой стабильности приходят новые источники глобальных финансовых ресурсов и центры политико-экономического воздействия.

Следует ещё раз обозначить семь основных приоритетов, заложенных в основу антикризисной политики России:

· Выполнение в полном объеме обязательств государства перед населением, то есть усиление социальной защиты населения, повышение объемов и качества оказания социальных и медицинских услуг, сохранение трудового потенциала, противодействие росту безработицы, развитие программ переобучения и переподготовки работников.

· Сохранение и усиление промышленного и технологического потенциала страны, за счет государственной поддержки предприятий.

· Развитие внутреннего спроса, за счет ослабления зависимости экономического роста от внешних факторов и максимально эффективного задействования внутренних ресурсов.

· Инвестирование в человеческий капитал, образование и здравоохранение. Реализация инфраструктурных объектов, необходимых для повышения эффективности экономики.

· Снижение административных барьеров для бизнеса, а так же содействие малому бизнесу.

· Нормализация функционирования финансового сектора для обеспечения поступлений в экономику необходимых объемов инвестиционных ресурсов.

· Реализация ответственной макроэкономической политики, направленной на создание необходимых условий для роста сбережений населения, повышения инвестиционной привлекательности экономики, и на формирование качественно иной модели экономического развития.

Пока что это остаётся громкими красивыми словами. Решение обозначенных проблем станет возможным только тогда, когда эти слова, станут действительными приоритетами государственной экономической политики.

экономика финансирование инновационный

Библиографический список

1. Шинкаренко П. Антикризисная программа: курс на инновационное развитие [Текст] /П. Шинкаренко // Проблемы теории и практики управления, — 2009, № 4. — С. 43−47.

2. Улюкаев А. Российский банковский сектор в условиях нестабильностина мировом финансовом рынке: проблемы и перспективы [Текст] /А. Улюкаев, Е. Данилова // Вопросы экономики, — 2008, № 3. — С. 4−19.

3. Дынкин А. Мировой кризис — импульс для развития инноваций перспективы [Текст] /А. Дынкин // Проблемы теории и практики управления, — 2009, № 4. — С. 37−42.

4. Смирнов А. Кредитный «пузырь» и перколация финансового рынка [Текст] /А. Смирнов // Вопросы экономики, — 2008, № 10. — С. 4−31.

5. Ершов М. Кризис 2008 года: «Момент истины» для глобальной экономики и новые возможности для России [Текст] /М. Ершов // Вопросы экономики, — 2008, № 12. — С. 4−26.

6. Алексашенко С. Кризис 2008 — пора ставить диагноз [Текст] /С. Алексашенко // Вопросы экономики, — 2008, № 11. — С. 27−40.

7. Кудрин А. Мировой финансовый кризис и его влияние на Россию [Текст] /А. Кудрин // Вопросы экономики, — 2009, № 1. — С. 9−27.

8. Сенчагов В. Мировой финансовый кризис и пути преодоления его последствий [Текст] /В. Сенчагов // Проблемы теории и практики управления, — 2008, № 12. — С. 21−26.

9. Борисова И. Риски внешнего финансирования российской экономики [Текст] / И. Борисова, Б. Замараев, А. Киюцевская, А. Назарова // Вопросы экономики, — 2008, № 2. — С. 31−42.

10. Лебедев А. Россия-2020: развитие банковской системы [Текст] /А. Лебедев, М. Крук // Проблемы теории и практики управления, — 2008, № 8. — С. 13−18.

11. Костиков И. Современный кризис: особенности и основные пути преодоления [Текст] /И. Костиков // Проблемы теории и практики управления, — 2009, № 4. — С. 31−36.

12. Пахомов А. Стратегия развития внешнеэкономического комплекса Российской Федерации [Текст] /А. Пахомов // Проблемы теории и практики управления, — 2010, № 12. — С. 11−19.

13. Григорьев Л. Финансовый кризис-2008: вхождение в мировую рецессию [Текст] / Л. Григорьев, М. Салихов // Вопросы экономики, — 2008, № 12. — С. 27−44.

14. Экономическая теория: учеб. пособие / под ред. проф. А. Г. Грязновой, В. М. Соколинского. — М.: КНОРУС, 2008. — 253 с.