Крестьянская ссылка на Обь-Иртышский Север: 1930-1933 гг

Прошлое российского крестьянства продолжает привлекать пристальное внимание отечественных и зарубежных историков. Осмысление событий аграрной истории с позиций современной науки требует их переоценки, не является исключением в этой связи и крестьянская ссылка начала 1930;х гг. на Север Уральской области, которая по-прежнему относится к. числу недостаточно раскрытых. Освоение необжитых и малообжитых районов Сибири посредством насильственных переселений являлось одним из приоритетных направлений государственной политики советского руководства в 1929;1930;х гг. Для реализации данного направления правительство создавало резерв дешевой рабочей силы, путем введения чрезвычайных мер по отношению к самому многочисленному классу в СССР — крестьянству, оправдывая свои действия сопротивлением кулаков коллективизации.

Промышленное развитие страны требовало значительного расширения сырьевой и энергетической базы. Разработка залежей угля и железной руды, а также освоение обширных лесных массивов, сосредоточенных в северных районах Урала, были законсервированы в связи с нехваткой рабочих рук. На лесозаготовки ежегодно приходилось завозить временную рабочую силу из различных регионов СССР. Все это было связано с большими трудностями и срывом производственных заданий. С помощью спецпереселенцев руководство страны предполагало решить проблему трудовых ресурсов в отдаленных регионах.

Западная Сибирь являлась одним из основных районов расселения огромной массы спецпереселенцев — раскулаченных крестьян — так называемых кулаков. Расселение, жизнеобеспечение и жизнедеятельность спецпереселенцев, их вклад в развитие северных национальных округов, а также влияние на социально-экономические и демографические процессы на.

Обь-Иртышском Севере недостаточно представлены в отечественной историографии.

Во многих регионах России, ранее являвшихся местом наиболее активного вселения^ спецпереселенцев, таких как Сибирь, Север, Урал, бывшие спецпереселенцы и их потомки составляют значительную часть жителей. Они не вписываются в историю местного коренного населения, что делает изучение истории жизни спецпереселенцев еще более актуальным в аспекте гармоничного развития межнациональных отношений. Диссертация важна и с той точки зрения, что без локальных исследований спецпереселенческого процесса, продолжавшегося на протяжении 1930 — 1950;х гг. XX века, едва ли возможно в полной мере реконструировать и оценить переселенческую политику государства, ее последствия, а также исторический путь страны в целом, с его достижениями и просчетами.

Появление категории спецпереселенцев стало прямым следствием насаждения государством принципа принудительного труда, как главного экономического рычага в освоении природных богатств многих регионов нашей страны. Изучение жизни и деятельности спецпереселенцев позволяет проследить роль спецконтингента в создании мощного индустриального потенциала страны в отдаленных районах с суровыми климатическими условиями. По этой причине изучение истории подневольного труда спецпереселенцев на Обь-Иртышском Севере в рассматриваемый период также имеет большую актуальность. Следовательно, актуальность диссертационного исследования определяется необходимостью развивать традицию изучения истории крестьянства, особенно в переломные эпохи. К таковым, вне всякого сомнения, относится коллективизация и последовавшие в ее ходе раскулачивание и ссылка крестьян в отдаленные районы СССР, в т. ч. на Обь-Иртышский Север. Изучение крестьянской ссылки на основе регионального материала является необходимым, поскольку позволяет пополнить представления о процессах переселения в целом и выявить общие тенденции в осуществлении этого направления государственной политики, а также подчеркнуть особенности и специфические черты, характерные для региона.

Объектом диссертационного исследования является государственная политика по осуществлению спецпереселений десятков тысяч крестьян, подвергшихся в начале 1930;х гг. «раскулачиванию» и насильственным депортациям.

Предметом исследования являются процессы, связанные с транспортировкой, расселением и трудовым использованием раскулаченных крестьян, созданием системы спецпоселений, а также организацией политико-воспитательных мероприятий и расширением образования спецпереселенцев Обь-Иртышского Севера в 1930;1933 гг.

Территориальные рамки диссертационного исследования определяются географическим понятием «Обь-Иртышский Север», что совпадает с границами современного Ханты-Мансийского автономного округа, на территории которого функционировал Остяко-Вогульский спецлаг и была размещена большая часть спецпереселенцев, выселенных в северные районы Западной Сибири. Иногда автор вынужден прибегнуть к расширению заявленных территориальных рубежей ввиду необходимости проведения сравнений, а также выявления динамики развития тех или иных явлений.

Хронологические рамки исследования охватывают период с начала 1930 г. по 1933 г. В рамках указанного периода выделяем три этапа крестьянской ссылки на Обь-Иртышский Север: первый — февраль 1930 г. -лето 1930 г.- второй — весна 1931 г.- лето 1931 г.- третий — весна 1932 г. — весна 1933 г. Обоснованием периодизации послужило внутреннее содержание этапов, обусловленное социально — политическими и экономическими факторами, репрессивной политикой государства, реализовывавшего планы переселения раскулаченных крестьян, выразившиеся в депортации крестьян в регион, их транспортировке и расселении.

Историография проблемы. В рамках советской и постсоветской историографии весьма сложно дать полный анализ степени изученности по данной проблематике, так как тема принудительных переселений долго была запретной для исследований и на данном этапе происходит накопление фактического материала, вследствие чего число устоявшихся точек зрения по данной проблеме еще не так великосуществует много вопросов, не выясненных историками до сих пор.

В отечественной историографии можно выделить несколько направлений в исследовании темы. К одному из них относятся работы по проблеме раскулачивания и выселения раскулаченных с мест постоянного проживания. Второе направление в изучении прошлого спецпереселенцев связано с историей депортаций народов в конце 1930;х -1940;х гг. и судьбой депортированных на спецпоселениях. Анализ историографии в изучении проблемы крестьянской ссылки позволяет выделить 3 этапа в ее развитии: I. Середина 1930;х — середина 1950;х гг.- II. Середина 1950;х-середина 1980;х гг.- III. Вторая половина 1980;Х-2008 гг. >

Первые работы появились уже в 1930;х гг. Публикации середины 1930;х годов, как правило, представляли собой либо статьи партийных деятелей, организаторов и руководителей проведения «раскулачивания», либо публицистов, журналистов и пропагандистов, пытавшихся подробнее рассказать о новой политике партии, объяснить её доступным языком, обосновать её необходимость. Среди произведений партийных руководителей работы В.М. Молотова1, возглавлявшего комиссию по подготовке «ликвидации кулачества как класса», и А. А. Андреева, руководившего работой комиссии по проведению «раскулачивания» в 19 311 932 гг. Значительный интерес для выявления региональных особенностей процессов и специфики восприятия политической линии на местах,.

1 См.: Молотов В. М. В борьбе за социализм / В. М. Молотов, — М., 1934.

2 См.: Андреев А. А. На путях подъема и социалистической реконструкции сельского хозяйства. Статьи и речи. 1928; 1930 гг. /А.А. Андреев.- Ростов — на — Дону, 1930. представляют работы секретарей областных (краевых) комитетов ВКП (б). Сильной стороной этих публикаций является отражение позиций и умонастроений партийных руководителей областного уровня. Однако небольшие по объему работы отличались узостью источниковой базы, отсутствием, исторического анализа и агитационно — пропагандистской^ направленностью. Наряду со статьями видных партийных деятелей, доказывающих правильность выселения раскулаченных, были статьи, которые можно отнести к первым попыткам анализа процесса спецпереселения в рамках господствовавшей идеологии. Это работы И.М. о.

Вайрекиса, М. М. Хатаевича, А. Е. Евдокимова и Р. И. Эйхе, где выселение раскулаченных рассматривалось как закономерное явление в процессе коллективизации и раскулачивания, носившее, по их определению, характер трудового перевоспитания бывших кулаков.

В целом можно отметить, что в 1930;х годах работы по теме крестьянской ссылки ещё не приобрели характера исторического исследования.. Научная проблематика и методология изучения происходивших в деревне процессов ещё только начинали формироваться. В то же время агитационно-пропагандистский характер многих работ не лишает их научного значения. Их ценность состоит в фиксации фактических данных, а также в отражении духа той эпохи, её идейного содержания, настроений и ожиданий.

Традиция-рассмотрения коллективизации и раскулачивания, заложенная в 1930;е гг., сохранилась и в последующие периоды отечественной историографии. С середины 1930;х — до середины 1950;х годов отечественная историческая литература находилась в ещё более жёстких идеологических рамках, чем в предыдущие годы. В 1938 г. вышел из печати зСм.: Вайрекис И. М. О сплошной коллективизации и ликвидации кулачества как класса / И. М. Вайрекис.- Воронеж: Политиздат, 1930. — 85 е.- Хатаевич М. М. О ликвидации кулачества как класса / М. М. Хатаевич. — Самара: Самарский Госиздат, 1930. — 112 е.- Эйхе Р. И. Ликвидация кулачества как класса / Р. И. Эйхе. — Новосибирск: Сибкрайиздат, 1930. — 84 с.

Краткий курс истории ВКП (б)", в котором закреплялись постулаты, несколько десятилетий не подвергавшиеся сомнению и оказавшие воздействие на формирование отечественной историографии. Так, констатировалось, что в ходе сплошной коллективизации было решено три вопроса: ликвидирован эксплуататорский класс кулачества, осуществлен переход от единоличных к общественным, колхозным хозяйствам, в. сельском хозяйстве утвердились социалистические отношения4. После выхода «Краткого курса истории ВКП (б)» тема «ликвидации кулачества как класса» стала считаться исчерпывающе изученной и, соответственно, дальнейший научный поиск уже не приветствовался. Поэтому в последующие полтора десятилетия специальные исследования по данной теме практически не публиковались.

В конце 1940;х и в 1950;е гг. интерес исследователей к изучению истории аграрных преобразований в СССР начал возрождаться. Предметом исследований преимущественно выступали вопросы социалистического переустройства сельского хозяйства, в качестве основного направления обозначилась проблема «ликвидации кулачества как класса» на основе сплошной коллективизации. В то время вышли в свет первые открытые публикации по данной проблеме5, в которых анализировались вопросы теории, политики и практики местных партийных и советских органов по «ликвидации кулачества как класса» в связи со сплошной коллективизацией. В этих публикациях подчеркивался огромный вклад И. Сталина в разработку и осуществление данной политики.

Поворот к более глубокому изучению проблемы наметился после XX съезда КПСС. За десятилетие, истекшее после съезда, был издан целый ряд работ, авторы которых, наряду с «разоблачением буржуазных фальсификаторов», положили начало планомерному исследованию политики.

4 См.: История Всесоюзной Коммунистической партии (большевиков): Краткий курс / Под ред. Комиссии ЦК ВКП (б). — М., 1938. — С. 292.

5 См.: Абрамов B.JI. Политика ликвидации кулачества как класса на основе сплошной коллективизации сельского хозяйства // Ист. зап. — М., 1951. — С. 56 — 64. в отношении зажиточного крестьянства в ее исторической и логической завершенности6. Именно с этого момента стали предприниматься попытки рассмотреть судьбу выселенных крестьян со времени их переселения в отдаленные районы страны до «перевоспитания» в социалистическом духе. Важнейшим средством «перевоспитания» признавалось приобщение «бывших кулаков» к общественно-полезному труду. В то же время предпринимались попытки дать историографический анализ проблемы п ликвидации кулачества как класса в СССР" .

Применительно к Уралу, особое научное значение имеют работы А.В. Бакунина8, в которых впервые на Урале «раскулачивание» стали рассматривать как научную проблему. В русле ее разработки возникли вопросы о судьбе «раскулаченных» крестьян после «раскулачивания».

В 1960;1970;е гг. в трудах историков, изучающих данную проблему, выражалась официальная точка зрения и четко прослеживалась линия, следуя которой выселение раскулаченных семей рассматривалось как перевоспитание граждан. Развитием изучения проблемы судьбы бывших «кулаков» стала статья А.П.Финарова9, исследовавшего процесс «трудового перевоспитания раскулаченных». В работе «К вопросу о ликвидации кулачества как класса и о судьбе бывших кулаков в СССР» А. П. Финаров на примере Красноярского края и на основе местных документов, в противовес «буржуазным историкам, распространяющим всякие небылицы о судьбе бывших кулаков», пытался показать «действительную судьбу кулаков в СССР». Он пишет: «Конечно, убийцы колхозных активистов, организаторы поджогов, руководители кулацких банд и т. п. подвергались арестам,.

6 См.: Данилов В. П. Социально-экономические отношения в советской деревне накануне коллективизации // Ист. зап.: Т. 5. — М., 1956; Трапезников С. П. Исторический опыт КПСС в социалистическом преобразовании сельского хозяйства // Коммунист. — 1958. — С. 55 — 72.

7 Погудин В. И. Проблема ликвидации кулачества как класса в советской историографии // Вопросы истории. — 1965. — № 4. — С. 143 — 149.

8 См.: Бакунин, А В. Из опыта работы политотделов МТС в колхозах Урала (1933 — 1934 гг.) // Тр. Уральского политехнического института. — 1957. — Вып. 86. — С. 12 — 38.

9 См.: Финаров Л. П. К вопросу о ликвидации кулачества как класса и о судьбе бывших кулаков в СССР // История советского крестьянства и колхозного строительства в СССР. — М., 1963. — С. 273−291. содержались в тюрьмах или ИТЛ, а за особо тяжкие преступления к некоторым из них применялась высшая мера наказания"10. Но, как считает автор, это было вполне естественно, так как Советская власть не могла оставить безнаказанными врагов, совершивших преступления против народа.

В то же время основная масса «кулаков» была отправлена в малонаселенные районы страны, где все переселенные получили жилье и работу в. леспромхозах, на рыбных промыслах и на предприятиях лесной промышленности. Наиболее удачной частью данной работы, на наш взгляд, является то, что в ней впервые был поднят вопрос об участии «бывших кулаков» в Великой Отечественной войне.

В многочисленных исследованиях 1960;1970;х гг. получили дальнейшее освещение различные аспекты «ликвидации кулачества как класса» как в целом по стране, так и по отдельным регионам11. Большинство работ этого периода, носили явный отпечаток классовой идеологии. В частности, 1 ^.

И.Я.Трифонов «в монографии, посвященной коллективизации, полагал, что «в ликвидации эксплуататорских классов диктатура пролетариата ни в коей мере не руководствовалась мотивами социальной мести в отношении бывших эксплуататоров, а ставила задачей вовлечение их в активную' трудовую деятельность и постепенное перевоспитание в духе социализма"13.

Если рассматривать экономический аспект политики государства в отношении раскулаченного крестьянства, то действительно преследовались задачи вовлечения спецпереселенцев в наиболее важные в период индустриализации отрасли народного хозяйства, но И. Я. Трифонов рассматривает трудовую деятельность спецпереселенцев прежде всего в.

10 Там же. С. 275.

11 См.: Селунская В. М. Борьба КПСС за социалистическое преобразование сельского хозяйства В. М. Селунская. — М., 1961. — 205 е.- Трапезников С. П. Ленинизм и аграрный вопрос / С. П. Трапезников. — М., 1967. — Т.2. — С. 293 — 299- Гущин Н. Я. Сибирская деревня на пути к социализму: Социально-экономическое развитие сибирской деревни в годы социалистической реконструкции народного хозяйства (1926 — 1937 гг.) / Н. Я. Гущин. — Новосибирск: Наука, 1973. — 518 е.- Кукушкин Ю. С. Осуществление сельскими советами политики ликвидации кулачества как класса / Вестник Московского университета. Сер. 9. История. — 1966. — С. 65 — 69, и др.

12 См.: Трифонов И. Я. Ликвидация в СССР эксплуататорских классов / И. Я. Трифонов. — М.: Политиздат, 1975. — 406 с.

13 Там же. С. 25. рамках «перевоспитания» бывших кулаков. Однако существовали и политические мотивы, то есть уничтожение в деревне всякого сопротивления колхозному строительству, между тем с этих позиций процесс спецпереселения в работе не рассмотрен. Но, следует отметить, что в монографии достаточно подробно освещались вопросы численности, трудоустройства и культурно-бытового обслуживания раскулаченных.

В середине 1970;х гг. появился историографический очерк В. И. Погудина, 14 содержащий анализ основной литературы по важнейшим проблемам истории сибирского крестьянства советской эпохи, обобщивший достижения отечественной историографии. Говоря о данном периоде исследования проблемы, необходимо отметить научные труды В. П. Данилова, Н. А-. Ивницкого, Н. Я. Гущина, Н. И. Платунова. По масштабности и глубине содержания наибольшую ценность представляет монография Н. А. Ивницкого «Классовая борьба в деревне и ликвидация кулачества как класса"15. В ней автор раскрыл основные этапы, формы и методы ликвидации кулачества как класса, направления их «трудового перевоспитания». Н. А. Ивницкий утверждает, что, хотя кулацкие семьи расселялись во многих районах, основными районами их поселения являлись Северный край, Урал, Сибирь и Казахстан, на долю которых приходилось почти 9/10 общего количества выселенных кулаков. Н. А. Ивницким было также установлено, что для переселения и устройства кулацких семей на местах нового поселения руководством страны уже в 1930 году было выделено 40 миллионов рублей. В работе анализируются вопросы культурного, школьного строительства, медицинского обслуживания и социального обеспечения спецпереселенцев. Н. А. Ивницкий пришел к выводу, что ликвидация кулачества как класса в СССР не означала.

14 См.: Погудин В. И. Путь советского крестьянства к социализму. Историографический очерк / В. И. Погудин. — М., 1975. — 267 с.

15 См.: Ивницкий Н. А. Классовая борьба в деревне и ликвидация кулачества как класса (1929 -1932 гг.) / Н. А. Ивницкий. — М.: Наука, 1972.-260 с. физического уничтожения кулаков, а имела своей целью, наряду с другими задачами, трудовое перевоспитание бывших эксплуататоров16.

Главным объектом научных изысканий Н. Я. Гущина стали проблемы «раскулачивания» крестьянства. В рамках изучения данного вопроса историк обратился к исследованию «переселения кулаков» как одной из составных частей процесса,"раскулачивания" в Сибири в конце 1920;х — начале 1930;х гг. В своих работах ученый привел сведения о переселениях в пределах Сибири местных крестьян, а также о прибытии в регион «кулаков» из центральных районов страны17. Н. Я. Гущин относил процесс, связанный со спецпереселениями 1930;х годов, к одной из самых крупных демографических катастроф XX века18. По утверждению автора, правовая, социальная w экономическая дискриминация «кулаков», рассмотрение их властями лишь как дешевой и быстровосполняемой «рабсилы» вела к физической гибели этого слоя19.

Значительный интерес представляет работа Н. И. Платунова, посвященная исследованию содержания и организационных форм переселенческой политики Советского государства в довоенное время. По мнению ученого, в основе переселенческой политики конца 1920;х гг. лежала необходимость разгрузить аграрно-перенаселенные районы Европейской части СССР, ликвидировать там малоземелье, а также вовлечь в хозяйственный оборот необжитые территории на восточных окраинах страны — в целях развития и рационального размещения производительных сил. Автор заключает, что переселенческая политика государства строилась в соответствии с интересами планового развития народного хозяйства страны.

16 Там же. С. 353.

17 См.: Гущин Н. Я. «Раскулачивание» в Сибири. 1928 — 1933: методы, этапы, социально-экономические и демографические последствия // Гуманитарные науки в Сибири. — Новосибирск, 1996. № 2.-С. 32−34.

18 См.: Гущин Н. Я. Население Сибири в XX веке: основные тенденции и катаклизмы в развитии. / Н. Я. Гущинотв. ред. JI.M. Горюшкин — Новосибирск, 1995. 81 с.

19 Гущин Н. Я. «Раскулачивание» в Сибири. — С. 34.

20 См.: Платунов Н. И. Переселенческая политика Советского государства и ее осуществление в СССР (1917;июнь 1941 гг.) /Н.И. Платунов. — Томск: ТГУ, 1976.-284 с.

Важно подчеркнуть, что ряд работ, написанных в 1960 — 1970;е гг., сохраняют свою научную значимость и по сей день. В частности, В.П.

Данилов к таким работам относил труды Н. А. Ивницкого, рассматривавшего вопросы происхождения, характера и последствий так называемых 1 перегибов в политике сплошной коллективизации" .

В целом, основная масса работ указанного периода была написана в условиях ограниченного доступа к архивным документам (особенно, репрессивных органов), что предопределило их некоторую информационную неполноту. Кроме того, главный акцент делался на «обострение классовой борьбы» в деревне в ходе коллективизации и на необходимость, в связи с этим, «ликвидации кулачества как класса». Незначительное количество и ограниченное цензурой содержание этих работ не позволяет провести четкую грань между общесоюзными и региональными исследованиями.

Период первой половины 1980;х гг. был отмечен подготовкой к публикации и выходом в свет многотомного здания «История крестьянства СССР"22, сыгравшего важную роль в развитии исторической науки.

В начале 1980;х гг. аспект массовых насильственных переселений был в некоторой степени освещен в работах демографов, выявивших не только особенности массовых переселений, но и проанализировавших цели принудительных переселений. В частности, в статье Т. Галкиной массовые переселения 1930;х годов рассматривались как сельскохозяйственные переселения, которые, помимо прочего, включали в себя принцип.

01 добровольности". Так JI. Рыбаковский, рассматривая миграционные процессы в СССР и придя к определенным выводам, выдвинул актуальный' в нынешнее время тезис о том, что в СССР не было разграничения стратегии миграционной политики (в том числе и переселений) и тех задач, которые.

21Данилов В. П. Коллективизация: Как это было? / В. П. Данилов, А. И. Ильин, Н. В. Тепцов // Урок дает история. — М.: Политиздат, 1989. — С. 13.

22 См.: История крестьянства СССР. В 5 т. Советское крестьянство в период социалистической реконструкции народного хозяйства. Конец 1927 — 1937 гг. — М., 1986. — Т. 2. — 448 с.

23 См.: Галкина Т. Сельскохозяйственное переселение семей в РСФСР, пути совершенствования // Население и трудовые ресурсы РСФСР. — М., 1982. — С. 42 — 49. решались в стране: коллективизации, индустриализации, ликвидации эксплуататорских классов и других. По его мнению, это свидетельствовало о том, что все массовые переселения в СССР не являлись методом обоснованной демографической политики, а были средством в осуществлении политики государства, прежде всего, в сфере экономики24.

Изменения в общественной жизни второй половины 1980;х гг. вызвали новый подход к изучению опыта и последствий коллективизации. Наряду с другими темами, проблемы репрессивной политики государства, в том числе раскулачивания и выселения крестьян на спецпоселение, стали одними из самых волнующих и обсуждаемых в литературе и публицистике тем. Исследование этой новой для отечественной историографии проблематики стало возможным благодаря тому, что историкам стал доступен большой массив засекреченных ранее архивных источников. Первыми начали пересмотр взглядов * на раскулачивание на основе новых источников В.П. Данилов25 и Н.А. Ивницкий26, а также H. J1. Рогалина27. В их работах присутствовала двойственная оценка «раскулачивания». С одной* стороны, историки подчеркивали его репрессивный характер, приводили статистику количества жертв и пришли к выводу, что одной из причин голода 1932;1933 гг. стала коллективизация. С другой стороны, авторы продолжали поддерживать тезис об исторической необходимости социалистического переустройства сельского хозяйства, уничтожения мелкого товарного производства, рассматривавшегося базой для роста капиталистических элементов деревни. В монографии H.JT. Рогалиной поднимались проблемы раскулачивания, выселения, судьбы переселенцев. Нина Львовна заметила, что в историографии эта проблема рассматривалась.

24 См.: Рыбаковский Л. Миграционная политика, ее цели и пути осуществления // Демографическая политика в СССР. — М.: Финансы и статистика, 1983. — С. 69 — 75.

25 Данилов В. П. Коллективизация: Как это было? // Страницы истории советского общества — М., 1989.-С. 228−253.

26 См.: Данилов В. П., Ивницкий Н. А. О деревне накануне и в ходе сплошной коллективизации // Документы свидетельствуют: Из истории деревни накануне и в ходе сплошной коллективизации. -1927 — 1932 гг. — М., 1989. — С. 9 — 50.

27 См.: Рогалина Н. Л. Коллективизация: уроки пройденного пути / Н. Л. Рогалина. — М.: Изд-во МГУ, 1989.-224 с. несколько упрощенно, отметила недостаточный, поверхностный анализ вводимой в научный оборот источниковой базы. Автор рассмотрела общее и особенное в осуществлении коллективизации, а также такие проблемы, как возможные альтернативы сталинскому «великому перелому», возникновение и функционирование административно-командной системы в сельском хозяйстве, коллективизацию и истоки тяжелого состояния аграрного сектора экономики к началу 1990;х гг." .

Первоначально публикации перестроечного периода основывались на воспоминаниях современников и участников тех событий. И только с конца 1980;х гг., после рассекречивания архивных материалов по периоду 19 301 950;х гг., когда исследователи получили возможность работать с ними, были опубликованы работы И. Е. Зеленина, Л. И. Гинцберга, а также монография Н. А. Ивницкого, рассматривающих процесс спецпереселения с новых позиций, с привлечением большого объема рассекреченных архивных материалов29.

Заслуживают внимания работы конца 1980 — начала 1990;х годов, в которых прослеживаются^ попытки историков рассмотреть вопрос о численности и потерях населения России в 1920;х-1950;х гг.30, где затрагивался вопрос о численности выселенных крестьян. Хотелось бьъ выделить также и публикацию В.Н.Тепцова31, в которой автор, используя материалы центральных российских архивов, предпринял попытку создать целостную картину выселения крестьян, их размещения в спецпоселках. По мнению автора, к 1931 г. процесс реализации политики «ликвидации.

28 Там же. С. 4−5.

29 См.: Зеленин И. Е. «Ликвидация кулачества как класса» (осень 1930 — 1932 гг.) // История СССР.

— 1990. — № 6. — С. 31 — 49- Ивницкий Н. А. Коллективизация и раскулачивание (начало 1930 — х годов) / Н. А. Ивницкий. — М.: Интерпракс, 1994. — 272 сГинцберг Л. И. По страницам «особых папок» Политбюро ЦК КПСС // Вопросы истории. — М.: Наука, 1996. — № 8. — С. 16−31.

30 См.: Максудов С. Потери населения СССР в годы коллективизации // Звенья: Исторический альманах. — 1991. — Вып. 1. — С. 65 — 113- Он же. Потери населения в СССР. Вермонт, США, 1989. -396 е.- Он же. Население России в 1920 — 1950 — е годы: численность, потери, миграции. М., 1994.

— 225 е.- Цаплин В. В. Статистика жертв сталинизма в 1930 — е гг. // Вопросы истории. 1989. — № 4. -С. 175 — 181.

31 См.: Тепцов Н. В. Правда о раскулачивании (документальный очерк) // Кентавр. — 1992. — № 3 -4. — С. 46 — 62. кулачества" был окончательно упорядочен и систематизирован, почти все, что было связано с крестьянами спецпереселенцами, оказалось под контролем органов ОГПУ. Процесс выселения «кулаков» не ограничился 1930; ми гг., а продолжался вплоть до начала 1950;х гг., когда «раскулачивание происходило в западных землях» — на Украине, в. БелоруссииПрибалтике.

Особо следует отметить. работы В. Н. Земскова начала 1990;х гг. Первой была публикация «Спецпоселенцы», вышедшая из печати в 1990 г. (по документам НКВД — МВД СССР) и ставшая одной из первых работ в изучении данной проблемы. В работах «Заключенные, спецпоселенцы, ссыльнопоселенцы, ссыльные и высланные» и «Кулацкая ссылка» в 1930;е годы" содержался обширный статистический материал, позволивший автору выявитьчисло выселенных семей в 1930;1931 гг., а такжединамику движения спецпоселенцев за 1932;1940 гг. Труды В. Н. Земскова освещали самый широкий круг вопросов, связанных со. спецпереселением, что стало возможным, благодаря огромной исследовательской работе по выявлению источников в архивах ГУЛАГа. В. Н. Земскову удалось выявить численность заключенных, тюрем и спецпоселений, динамику смертности в. лагерях. Данные труды представляли достаточно полную картину по всем этапам спецпереселения. В статье «Судьба „кулацкой ссылки“ (1930 — 1934 гг.)» В. Н. Земсков не только исследовал крестьянскую ссылку, но и проследил судьбу ссыльных34.

Работа В. Я. Шашкова «Раскулачивание в СССР и судьба т с спецпереселенцев (1930;1954)» стала попыткой комплексного исследования¦ процесса «раскулачивания» в СССР — с момента высылки крестьянских.

32 См.: Земсков В. Н. Спецпереселенцы (по документам НКВД — МВД СССР) // Социс. — 1990. — № 11.-С. 5 — 19.

33 См.: Земсков В. Н. Заключенные, спецпоселенцы, ссыльнопоселенцы, ссыльные и высланные (статистико — географический аспект) // История СССР. — 1991. — № 5- Он же. «Кулацкая ссылка» в 1930;е годы//Социс. — 1991.-№ 10.-С. 3−21.

34 См.: Земсков В. Н. Судьба «кулацкой ссылки» // Отечественная история. — 1994. — № 1. — С. 31- 49.

35 См.: Шашков В. Я. Раскулачивание в СССР и судьба спецпереселенцев (1930 — 1954 гг.) / В. Я. Шашков. — М., 1995. — 234 с. гг t * хозяйств в отдаленные районы страны и до отмены ограничений по спецпереселению «бывших кулаков», полного восстановления их в гражданских правах. В 1995 г. автор защитил докторскую диссертацию по одноименной теме, ставшей одной из первых обобщающих работ, выполненной в столь широких хронологических рубежах на общесоюзном.

36 материале. Высоко оценивая вклад исследования В. Я. Шашкова в изучение проблемы спецпереселенцев, следует подчеркнуть, что выводы, полученные им относительно вклада спецпереселенцев в индустриальное освоение восточных районов СССР весьма справедливы и подтверждаются другими исследованиями, в том числе и итогами нашей диссертации. Однако, по нашему мнению, вопрос периодизации процесса «раскулачивания», а также связанные с данным процессом репрессии в деревне, В. Я. Шашкову не удалось выяснить в полной мере.

Серьезной попыткой проследить историю «ликвидации кулачества как класса» в полном объеме, от принятия постановлений о коллективизации крестьянских хозяйств до освобождения со спецпоселений ссыльных крестьян стали работы Н.А. Ивницкого37. В монографии «Судьба раскулаченных в СССР"38 ученый на основе широкого использования архивных материалов представил проведение акции по «раскулачиванию» и высылке крестьянских семей. Вторая глава исследования посвящена хозяйственному устройству ссыльных крестьян, культурно-бытовым условиям их жизни. В третьей главе автор описывает административнохозяйственное устройство спецпоселков и правовое положение спецпереселенцев.

Проблема подсчета жертв «великого перелома» и его последствий нашла отражение в специальном исследовании В. Б. Жиромской «Демографическая I.

36 См.: Шашков В. Я. Раскулачивание в СССР и судьба спецпереселенцев (1930 — 1954 гг.): дисс.. д-ра ист. наук / В. Я. Шашков. — М., 1995. — 237 с.

37 См.: Ивницкий Н А. Репрессивная политика советской власти в деревне (1928 — 1933 гг.) / Н. А. Ивницкий. — М., 2000. — 349 с.

38 См.: Ивницкий Н. А. Судьба раскулаченных в СССР / PI.A. Ивницкий — М.: Собрание, 2004. -295 с. i Q история России в 1930;е гг. Взгляд в неизвестное". В ней освещены малоизученные аспекты демографического развития населения на протяжении изучаемого десятилетия. Среди них — деформация половозрастного составаколебания показателей рождаемости, смертности, естественного прироста населенияизменения в размещении народностейструктуре занятий жителей города и селауровень грамотности и образованияотношение населения к религиям и распространение различных вероисповеданий на территории РСФСР. Автор на основе разработанной ею методики вносит существенный вклад в решение остро дискуссионной проблемы людских потерь в период политических репрессий.

Исследования, выполненные на региональной основе, в рамках предмета диссертации, представлены работами историков Урала, Западной Сибири и ее северной части. Среди уральских исследований по теоретическому содержанию и насыщенностью фактическими данными выделяются статьи И.Е. Плотникова40, в которых ученый на основе документальных материалов показал, как в-условиях Зауралья проводилась «работа» по коллективизации! и раскулачиванию. Он также выявил природу крестьянских волнений, вызванных насилием и произволом, которыми сопровождалась коллективизация.

Проблемы сплошной коллективизации в сельскохозяйственных районах Уральской области, раскулачивания и ссылки были подвергнуты серьезной переоценке в &bdquo-работах курганского экономиста А. А. Базарова41. Результатом более чем двадцатилетних исследований стала книга «Хроника колхозного рабства"'», отличающаяся широкой документальной базой. В> целом она примечательна^ новизной подходов к интерпретации процессов.

39 См.: Жиромская В. Б. Демографическая история России в 1930 — е гг. Взгляд в неизвестное / В. Б. Жиромская. — М.: РОССПЭН, 2001. — 280 с.

40 См.: Плотников И. Е. Ликвидация кулачества как класса в Зауралье // Крестьянство Зауралья в 1929 — 1941 годах. — Курган, 1992. — С. 16 — 31- Он же: Как ликвидировали кулачество на Урале // Отечественная история. — 1993. — № 4. — С. 159 — 16, и др.

41 См.: Базаров А. А. Кулак и АГРОГУЛАГ. / А. А. Базаров. — Челябинск: Юж. — Урал. кн. изд-во, 1991. — 320 е.- Он же. Дурелом или господа колхозники: в 2-х тт. / А. А. Базаров. — Курган, 1998. -Т. 1. — 415 с.- Т.2. — 512 е.- Он же. Храм на крестьянском горе // Урал. — 1991. — С. 3 — 31, и др.

42 См.: Базаров А. А. Хроника колхозного рабства/ А. А. Базаров. — М.: Возвращение, 2004. — 814 с.

18 раскулачивания" и депортации крестьян. Автор на основе рассекреченных архивных документов партийных и карательных органов показал реальную картину жизни крестьян спецпереселенцев и членов их семей в период 1930;х гг. В частности, в одной из глав книги «Энтузиасты на этапе» А. А. Базаров представил материалы, касающиеся приобской ссылки: масштабы, маршруты транспортировки, направления трудового использования и социально^ — экономического положения ссыльных крестьян43.

Заслуживает внимания кандидатская диссертация Hi И. Загороднюк «Ссылка крестьян в Северо — Западную Сибирь (1929 — 1940 гг.)"44, в которой автор предприняла попытку комплексного рассмотренияистории ссыльного крестьянства на материалах Северо-Западной Сибири. Автором была проделана большая работа по выявлению, систематизации и аналитическому обобщению разноплановой и ставшей сравнительно недавно доступной историкам делопроизводственной документации партийных и государственных органов разных уровней, решавших вопросы, связанные со спецпереселенцами. Территориальные рамки ее исследования охватывают всю-Северо-Западную Сибирь, в состав которой входили Остяко-Вогульский и Ямало-Ненецкий национальные округа. Хронологические рубежи, доведены до 1940 г. Целью диссертации Н. И. Загороднюк являлось комплексное рассмотрение истории и механизма репрессий в отношении ссыльного крестьянства на материалах Северо-Западной Сибири. В исследовании рассмотрены проблемы перспектив социально-экономического развития Северо-Западной Сибири в годы первой пятилетки, а также подготовка и проведение коллективизации, связанного с ней раскулачивания крестьян на Урале, в Сибири, Северном Кавказе и Поволжье и их депортация в СевероЗападную Сибирь. В большей степени ей удалось изучить перспективы развития Северо-Западной Сибири, а также потребности рабочей силы в.

43Там же. С. 260−263.

44 См.: Загороднюк Н. И. Ссылка крестьян в Северо — Западную Сибирь (1929 — 1940 гг.): дисс.. канд. ист. наук / Н. И. Загороднюк. — Тобольск, 1999. — 180 е.- Она же. Ссылка крестьян в СевероЗападную Сибирь (1929 — 1940 гг.: Автореф. дисс.. канд. ист. наук / Н. И. Загороднюк. -Тобольск, 1999.-24 с. регионе в период с 1929 — 1940 гг. В меньшей степени оказались затронутыми вопросы численности спецпереселенцев по этапам ссылки в регион, количество спецпереселенцев и членов их семей, использовавшихся в хозяйственном освоении территории как в целом, так и по производственным отраслям в отдельности.

Применительно к исследуемому нами периоду (1930;1933 гг.) Н. И. Загороднюк представлены общие сюжетные линии по проблемам режима содержания, трудовой деятельности, быта и культурной жизни спецпереселенцев, а также частично выявлено наличие и распределение спецпереселенцев в лесной и рыбной промышленности, сельском хозяйстве в 1930 г., размеры посевных площадей Остяко-Вогульского округа в 19 311 932 гг., количество поголовья скота в округе в 1931;1933 гг., а также количество открытых школ в 1931;1933 гг. Проблемы занятости детей спецпереселенцев в производственной сфере округа, а также роль крестьян спецпереселенцев в развитии кустарных производств и предприятий’легкой промышленности округа в 1930;1933 гг. не нашли отражения в диссертационном исследовании Н. И. Загороднюк. Бесспорно, вклад диссертации Н. И. Загороднюк в изучение проблемы крестьянской ссылки очевиден, поскольку она наметила основные сюжетные линии, отталкиваясь от которых, исследователи в дальнейшем могли их углубить и расширить.

Среди первых краеведческих публикаций постсоветского периодаработа Л. П. Кондрашовой, напечатанная в 1994 г. в научно-популярном журнале «Югра"45. В ней автор на основе документов, извлеченных из архивов Ханты-Мансийска и Тюмени, описала некоторые аспекты положения спецпереселенцев в Остяко-Вогульском округе, затронула вопрос об использовании их труда в хозяйстве региона.

45 См.: Кондрашова Л. П. Крестьянская ссылка в Остяко — Вогульском округе. 30-е годы // Югра. -1994.-№ 2.-С. 36−40.

В> новейшей историографии немалый вклад в решение ряда проблем крестьянской ссылки на Север Западной Сибири внесла JI.B. Алексеева46. В ряде статей и монографий автор на основе документов, извлеченных из архивов Ханты-Мансийска и Тюмени, Москвы и Екатеринбурга, Томска и 1.

Омска, Тобольска и Салехарда, изучила крестьянскую ссылку и положение спецпереселенцев, в Остяко-Вогульском и Ямало-Ненецком округах. Так, например, в одной из монографий ею выделен специальный раздел «Политические ссыльные, репрессированные и спецпереселенцы"47, где автор выявляет этапы крестьянской ссылки и, что очень важно, — количество ссыльных. Анализу тяжелой жизни ссыльных крестьян в 1930;е годы и влиянию спецпереселенцев на экономическое развитие Севера посвящена одна из глав другой монографии JI.B. Алексеевой48, также выполненной на широкой источниковой базе. Автор пришла к выводу о решающей роли крестьянской ссылки в освоении края и его модернизации 1930;х гг.

Заслуживает внимания диссертация JI.B. Захаровского «Политика ликвидации кулачества как класса и ее проведение в Уральской области 1929;1933 гг."49, где попутно затрагивается вопрос крестьянской ссылки. Автор дал оценку роли и места политики «ликвидации кулачества как класса» в истории 1930;х годов с учетом всего сложного комплекса ее предпосылок, причин и последствий. JI.B. Захаровский отмечает, что в 1930 г. эта политика была безусловным политическим приоритетом и что именно под ее проведение подгонялись темпы коллективизации. Однако, на наш.

46 См.: Алексеева J1.B. О раскулаченных спецпереселенцах в северных районах Уралобласти (начало 1930 — х гг.) // Открывая Родину, узнаем себя. — Излучинск, 1999. — С. 22 — 27- Она же. Документы, извлеченные из центра документации общественных организаций Свердловской области (ЦДООСО) // Краев, зап. Западная Сибирь: история и современность. — Екатеринбург, 2000. — Вып. 3. — С. 25 — 27, и др.

47 См.: Алексеева JI.B. Северо — Западная Сибирь в 1917 — 1941 гг.: Национально — государственное строительство и население / J1.B. Алексеева. — Нижневартовск: Изд — во Нижневарт. гос. гуманит. ун — та, 2002. — 263 с.

48 См.: Алексеева J1.B. Экономическое развитие Обь — Иртышского Севера в 1917 — 1941 гг.: Трансформация хозяйственного уклада / JI.B. Алексеева. — Екатеринбург: Ин — т истории и археологии УрО РАН, 2003. — 385 с.

4' См.: Захаровский Л. В. Политика ликвидации кулачества как класса: автореф. дисс.. канд. ист. наук / JI.B. Захаровский. — Екатеринбург, 2000. — 31 е.- Он же. Политика ликвидации кулачества как класса: Дисс.. канд. ист. наук/ Л. В. Захаровский. — Екатеринбург, 2000. -200 с. взгляд, автор недооценил действия' карательной политики, которая в определенные моменты (февраль — март 1930 г. — весна 1931гг.) задавала темпы, ускоряя коллективизацию.

В последние годы к проблеме ссылки в северные районы обратилась Н. М. Игнатова. На примере Республики Коми ею изучены процессы переселения крестьян, их участие в разработке лесных ресурсов. Недавно исследовательница представила сведения по демографической характеристике спецпереселенцев. Выводы, сделанные Н. М. Игнатовой, весьма схожи с теми, что получены в ходе нашего исследования, что позволяет выделить общие закономерности и тенденции в изучении процесса переселения крестьян50.

Особого внимания заслуживает монография С. А. Красильникова «Крестьянская ссылка в Западную Сибирь"51. На основе опубликованных и архивных документов автор реконструирует механизм и этапы осуществления государственной репрессивной антикрестьянской политики в Западно — Сибирском регионе на протяжении 1930;х годов. Автор’показал, как разрабатывались и осуществлялись массовые и локальные депортации, формы крестьянского протеста. и сопротивления, а также процесс формирования и трансформации сети поселений в регионе. С. А. Красильников выявил источники пополнения и структуру комендантского корпуса, показал направления и последствия дискриминационного статуса спецпереселенцев, а также масштабы и структуру эксплуатации спецпереселенцев и членов их семей. Однако процессы спецссылки, развернувшиеся на территории ХМАО и ЯНАО не стали предметом изучения в его книге. Монография С. А. Красильникова подвела своего рода некоторый промежуточный итог отечественной историографии постсоветского периода в изучении широкого спектра проблем крестьянской ссылки.

50 См.: Игнатова Н. М. Семья спецпереселенцев в Республике Коми в 1930 — 1950 — е годы (демографическая характеристика) // Россия между прошлым и будущим: исторический опыт национального развития. — Екатеринбург, 2008. — С. 202 — 208.

51 См.: Красильников С. А. Серп и Молох. Крестьянская ссылка в Западной Сибири в 1930 — е годы / С. А. Красильников. — М.: «Российская политическая энциклопедия», 2003. — 288 с.

Среди зарубежных исследователей хотелось бы обратить внимание на работы Виолы Линн и Шейлы Фицпатрик. Виола Линн в работе «ОГПУ, раскулачивание и спецпереселение"52 на базе архивных материалов РЦХИДНИ (РГАСПИ) и с привлечением публикаций зарубежных и отечественных ученых рассмотрела начальный этап истории спецпереселения крестьян. Известный исследователь истории советского крестьянства Шейла Фицпатрик посвятила проблемам проведения коллективизации и раскулачивания в СССР несколько работ. В монографии «Сталинские крестьяне. Социальная история Советской России в 30-е годы: деревня"53 она рассмотрела различные стратегии, взятые на вооружение российскими крестьянами, чтобы справиться с последствиями удара, нанесенного им государством в ходе коллективизации, и те способы, с помощью которых они пытались поставить колхозы на службу собственным интересам, а не только интересам государства. В третьей главе указанной книги Ш. Фицпатрик касается вопросов перемещения крестьян и.

54 ^ регулирования этого процесса. Она пишет, что крестьяне были деморализованы и сломлены массовыми высылками и самой коллективизацией55, с чем трудно не согласиться.

В целом, обзор и анализ литературы по исследуемой проблеме свидетельствует, что имеющиеся исследования в совокупности дают возможность судить об основных направлениях политики спецпереселения крестьян, об истории ссыльных в различных регионах СССР— на Урале, в Западной Сибири и ее северной части. Вместе с тем пребывание крестьян-спецпереселенцев в таких тяжелых по природно-климатическим условиям регионах спецпоселения, как Остяко-Вогульский и Ямало-Ненецкий национальные округа, остается недостаточно изученным. Требуют.

52 См.: Виола Линн. ОГПУ, раскулачивание и спецпереселения / JI. Виола // Крестьяноведение. Теория. История. Современность.- М., 1997. — Вып. 2. — С.113 — 162.

53 См.: Фицпатрик Ш. Сталинские крестьяне. Социальная история Советской России в 30-е годы: деревня / Ш. Фицпатрик — М, 2001 — 442 с.

54 Там же. С. 97 — 112.

55 Там же. С. 97. углубленной разработки вопросы дислокации спецпоселков, режима содержания спецпереселенцев, их производственной деятельности в различных отраслях народного хозяйстваформ организации производства, в частности, функционирования неуставных артелей. Участие спецпереселенцев в кустарных производствах Обь-Иртышского Севера в отечественной историографии также рассмотрено недостаточно. Слабо освещены проблемы быта, культурной жизни ссыльных и т. п. Дополнительного исследования требуют демографические аспекты истории спецпереселенцев: состав, естественное движение, рождаемость, смертность, брачность и др. В связи с этим, избранная в диссертационном исследовании тема представляется нам актуальной и перспективной для глубокого и разностороннего изучения.

Исходя из актуальности, объекта, предмета и степени изученности темы, вдиссертационном исследовании ставится цель: изучить процессы крестьянской ссылки на Обь — Иртышский Север в 1930;1933 гг., т. е. в период, когда происходило массовое выселение раскулаченных крестьян и членов их семей в малообжитые, труднодоступные районы СССР с целью хозяйственного освоения отдаленных территорий. В соответствии с поставленной целью определены задачи исследования:

— выявить этапы крестьянской ссылки и численность спецпереселенцев;

— исследовать социально — экономические условия жизни ссыльных в Остяко.

— Вогульском округе;

— изучить применение труда ссыльных крестьян в рыбной, лесной промышленности, строительстве, развитии сельского хозяйства, кустарных производствах и легкой промышленности;

— исследовать организацию культурно — массовой и политической работы среди спецпереселенцевопределить условия, охват всеобучем детей спецпереселенцев и изучить процесс ликвидации неграмотности среди взрослых.

Методология исследования базируется на общефилософских f принципах и традиционных исторических методах. Принцип историзма, у предполагающий анализ максимально возможного круга источников, позволил изучить крестьянскую ссылку в ретроспекции. Изучение событий и явлений с позиций историзма способствовало выявлению совокупности разнообразных, в том числе противоположных тенденций, раскрытию соотношения между ними, и, в конечном счете, позволило разносторонне охарактеризовать изучаемые явления и процессы. 1.

Одним из важных методологических принципов исследования стал принцип объективности, предполагающий различие объективных свойств явлений и их субъективной оценки, анализ фактов с точки зрения их закономерностей, исключение личных пристрастий исследователя к выводам, подход к результатам научного мышления как к средству объяснения наблюдаемых фактов, а не их описания.

Исходя из принципа объективности, в исследовании особое внимание уделялось изучению и анализу конкретных исторических фактов при соблюдении деидеологизированного подхода к выработке выводов по изучаемой проблеме.

Методами диссертационного исследования стали: системный, структурный, статистический, логический. Применение в исследовании специальных методов: проблемно — хронологического и компаративногопозволило проанализировать изучаемые события и явления по периодам.

Теоретико — концептуальной основой исследования послужили теории модернизации, применение которых к анализу истории регионального развития обосновано в трудах академика В. В Алексеева56 и апробировано I применительно к Северу Западной Сибири 1917 — 1941 гг. в комплексных.

56 См.: Алексеев В. В., Алексеева Е. В., Денисевич М. Н., Побережников И. В. Региональное развитие в контексте модернизации. — Екатеринбург, 1997; Алексеев В. В., Побережников И. В. Школа модернизации: эволюция теоретических основ // Уральский исторический вестник. — 1999. — № 5 -6. — С. 8 — 49- Алексеев В. В. Алексеева Е. В. Модернизация России: назад в будущее. ЕкатеринбургОсло. — 2000. — 200 е., и др. исследованиях JI.B. Алексеевой57. Обращение к теориям модернизации является не данью моде. Оно свидетельствует о методологических, концептуальных приоритетах автора.

Глубокое изучение трудов по российской модернизации, знакомство с модернизационными теориями убедило автора диссертации в том, что они дают наиболее адекватное объяснение общественно-историческому процессу. Его магистральным направлением является переход от традиционного, аграрного, к современному обществу.

Модернизация общества проявляется в его трансформациях. Под, трансформацией, как правило, понимают такое развитие, которое не ограничивается приоритетом каких-либо параметров, но приводит к модификации самих параметров, к новым способам организации общества, его институтов и базовых отношений58. Отличительной чертой социальных трансформаций является их локализация во времени и пространстве. Очевидно, что существуют различные уровни социальных трансформаций. Одно дело — изменение локальных общественных систем и подсистем, и другое — преобразования, определяющие направление общественноисторического процесса, к числу последнего относится переход от традиционного общества к современному.

JI.B. Алексеева, предпринявшая попытку комплексного исследования модернизации, выяснила, что процессы трансформации на Севере Западной Сибири приобретали удивительное своеобразие и неповторимость из-за ресурсных возможностей региона, его исторического наследия, уровня социально — экономического, политического и культурного развития, особенностей менталитета членов традиционного общества. Ею принимались во внимание не только специфика региона с его многоукладным хозяйством.

57 См.: Алексеева JI.B. Северо — Западная Сибирь в 1917 — 1941 гг.: политическая, экономическая и культурная трансформация: дисс.. д-ра ист. наук / JI.B. Алексеева. — Екатеринбург, 2004. — 440 с.

58 См.: Артемов Е. Т., Побережников И. В., Головнев А. В. Проблемы социальных трансформаций в истории / Е. Т. Артемов, И. В. Побережников, А. В. Головнев // Новая и новейшая история. — 2005. -№ 1, — С. 249−265. и населением (аборигены, старожилы и ссыльные), но и та роль, которую отводило советское государство Северу (с его природными ресурсами) в решении задач социалистической модернизации.

JI.B. Алексеева утверждает, что применительно к северным народам г модернизация носила догоняющий характер: изменение политической организации повлекло за собой изменение социальной субстанции, появление иной инфраструктуры, насаждение иной культурной среды59. Методологическое осмысление прошлого региона позволило ей предложить периодизацию новейшей истории Севера Западной Сибири, весьма отличающуюся от тех, что выдвигались ранее. В модернизации Севера в 1917; 1941 гг. JI.B. Алексеевой выделяется три основных этапа: 1917;1925 гг.- середина 1920;х — начало 1930;х гг.- начало 1930;х-1941гг.60.

Изучение проблемы спецпереселений показало, что процессы трансформации .в регионе активизировались в связи с крестьянской ссылкой. Увеличение трудовых ресурсов позволило органам власти начать решение экономических задач, что привело к изменениям во всех сферах жизни края.

В рамках научного направления, исследующего трансформацию аграрной сферы, сельскохозяйственного производства, его результатов и последствий, известным уральским ученым Г. Е. Корниловым разработана концепция «аграрного перехода"61. Согласно данной концепции, рассматриваемые в диссертационном исследовании годы (1930;1933) относятся к началу одного из этапов (1930;е-1950;е гг.) аграрного перехода (перехода от традиционного общества к индустриальному).

Г. Е. Корнилов отмечает, что именно в тот период коллективное хозяйство, как форма ведения сельского хозяйства насаждалась насильносопровождаясь^{карательной} кампанией против «сельских эксплуататоров» и.

59 См.: Алексеева J1.B. Северо — Западная Сибирь в 1917 — 1941 гг.: политическая, экономическая и культурная трансформация: автореф. дисс.. д-ра ист. наук / JT.B. Алексеева — Екатеринбург, 2004.-С. 9- 10.

60 Там же. С. 10.

61 См.: Корнилов Г. Е. Сталинская модернизация деревни: несостоявшийся агропереход (1935 -1953 гг.) // Историческое образование на современном этапе: проблемы и перспективы модернизации. — Екатеринбург, 2006. — С. 123−141 тех, кто противостоял принудительной коллективизации, а так как определение этих категорий было весьма размыто, как в теории, так и на практике, коллективизация сопровождалась массовым произвольным ft*) государственным террором против сельского населения. Обращениек концепции аграрного перехода важно, поскольку одним из направлений трансформации в экономической сфере региона стало создание общественного сельскохозяйственного производства, главную, роль в развитии которого сыграли спецпереселенцы.

Источниковая база, составившая основу исследования, весьма обширна. Для систематизации выявленных источников использован принцип видовой классификации. В комплексе изученных источников нами выделяются следующие виды:

1. Законодательные документы (Постановления ЦИК и СНК СССР, Постановления СНК РСФСР).

2. Документы Коммунистической партии (Постановления Политбюро.

ЦК ВКП (б), Директивы Политбюро ЦК ВКП (б), Постановления Комиссии ЦК ВКП (б) по спецпереселенцам, Постановления и директивы Уралобкома ВКП (б) — Тобольского окружкома ВКП (б), Остяко-Вогульского окружкома' ВКП (б)).

3.Делопроизводственные материалы государственных учреждений и общественных организаций: организационная и распорядительная документацияпротоколы и стенограммы заседанийтекущая перепискапланово-учетная документация.

4. Статистические документы (учет объектовучет по отдельным показателямучет по отдельным отраслям и предприятиямпланы и демографическая статистика (обследования, справки, сводки, докладные записки).

5. Публицистика.

6. Источники личного происхождения (мемуары, письма).

62 Там же. С. 124- 125.

Каждый из указанных видов источников в большей или меньшей степени нашел отражение в исследовании. В последние годы открылись дополнительные возможности по расширению источниковой базы. Расширился доступ к архивным фондам, опубликован значительный массив документов, — считавшихся ранее совершенно1 секретными. В их числе законодательные акты, данные государственной статистики, материалы к принимаемым решениям, протоколы и стенограммы заседаний высших органов управления, деловая переписка.

Часть указанных видов источников была заимствована из опубликованных сборников документов. В опубликованных сборниках документов содержатся данные по истории депортаций, принудительных переселений, жизнедеятельности спецпереселенцев. В числе наиболее значимых работ этой группы следует выделить серию публикаций документальных материалов о спецпереселенцах Западной Сибири,.

63 подготовленную под руководством В. П. Данилова и С. А. Красильникова. Включенный в сборник материал освещает технологию и этапы массового раскулачивания, знакомит с режимом изоляции сосланных крестьян, с условиями их существования, правовым статусом спецпереселенцев.

Подробно показаны также различные уровни управления жизнью спецпереселенцев. Кроме того, авторами сборников в предисловиях дается тщательный анализ государственной политики спецпереселения, ее целей и задач.

Многие документы, ранее бывшие секретными и хранящиеся в центральных государственных архивах, раскрывающие деятельность.

63 См.: Спецпереселенцы в Западной Сибири 1930 — весна 1931 гг. Сб. док. / Отв. ред. В. П. Данилов, С. А. Красильников. — Новосибирск: Наука, 1992. — 286- Спецпереселенцы в Западной Сибири. Весна 1931 — начало 1933 гг.: сб. док. / Сост. С. А. Красильников и др. — Новосибирск: ЭКОР, 1993. — 341 е.- Спецпереселенцы в Западной Сибири. 1933 — 1938 гг.: сб. док. / Сост. С. А. Красильников и др. — Новосибирск: ЭКОР, 1995. — 310 е., и др. властных структур и нормативную базу спецпереселений, опубликованы В.Н. Земсковым64. i Особое место среди документальных публикаций по вопросу.

I крестьянской ссылки в Северо-Западную Сибирь занимает труд «Трагедия советской деревни. Коллективизация и раскулачивание"65. Эта документальная публикация задумана и осуществлялась историками-России (проф. Н. Ивницкий), Австралии (проф. С. Уиткрофт), Англии (проф. Р. Девис), Канады (проф. JI. Виола и Р. Джонсон), Корейской республики (проф. Хан Чжонг Сук), США (проф. Р. Маннинг), Франции (проф. А. Берелович) под общим руководством выдающегося исследователя истории советского крестьянства проф. В. П. Данилова (Россия). Второй том содержит документы по крестьянской ссылке и позволяет уточнить количество высланных крестьян и их семей из различных районов СССР на Север Западной Сибири.

Одним из ценнейших источников по теме крестьянкой ссылки является коллективная работа российских и зарубежных исследователей «Политбюро и крестьянство: высылка, спецпоселение. 1930;1940», вышедшая в свет в 2005;200 666 — гг. В издание включены документы Архива Президента Российской Федерации, Государственного архива Российской Федерации, Российского государственного архива экономики, Российского государственного архива социально-политической истории, Центрального архива Федеральной службы безопасности Российской Федерации, посвященные разработке и осуществлению антикрестьянской репрессивной политики, в форме высылки и пребывания на спец (труд)поселении сотен, а б4См.: Земсков В. Н. «Кулацкая ссылка» в 30-е годы // Социс. — 1991. № 10, — С. 3 — 21- Земсков В. Н. К вопросу о масштабах репрессий в СССР // Социологические исследования. — 1995. — № 10. — С. 118−127, идр.

65 См.: Трагедия советской деревни. Коллективизация и раскулачивание. 1927 — 1939. Документы и t материалы. В 5 — ти тт. / Т. 2. Ноябрь 1929 — декабрь 1930 гг. / Под ред. В. П. Данилова, Р.

Маннинг, J1. Виолы. — М., 2000. — 927 е.- Трагедия советской деревни. Коллективизация и раскулачивание. 1927 — 1939. Документы и материалы. В 5 — ти тт. / Т. 3. Конец 1930 — 1933 гг. / Под ред. В. П. Данилова, Р. Маннинг, JI. Виолы. — М., 2000. — 1008 с.

6бСм.: Политбюро и крестьянство: высылка, поселение. 1930 — 1940 гг.: В 2-х кн. / Отв. ред. Н. Н. Покровский. — М., 2005. — Кн. 1. — 912 е.- М., 2006. — Кн. 2. — 1120 с.

J тысяч крестьянских семей. Хранящиеся в фондах директивных инстанций и исполнительных звеньев партийно — государственной машины документы — от инициативных записок и телеграмм до материалов отчетного характера — отражают основные этапы политики раскрестьянивания.

Основу корпуса источников составляют постановления Политбюро ЦК ВКП (б) о кулаках и спецпереселенцах, подготовительные материалы к ним, решения центральных органов государственной власти (СНК и ЦИК СССР), а также инициативная и отчетная документация органов ОГПУ—НКВД о проводимых массовых и локальных депортациях крестьянства и формировании системы спец (труд)поселений. Представленные в публикации документы, на наш взгляд, если не устраняют, то в немалой степени восполняют информационный пробел по данной проблематике.

В начале 1990;х гг. уральскими учеными Т. И. Славко и А. Э. Беделем был составлен сборник документов «Раскулаченные спецпереселенцы, на П.

Урале", в который вошли новые документы и материалы, извлеченные из архивов Свердловской области, ранее не публиковавшиеся. Данная проблема в 1990;х гг. также получила освещение в документальных публикациях курганского историка Е.И. Плотникова68, известного своими разысканиями о положении крестьян Зауралья в период коллективизации, раскулачивания и ссылки. В середине 1990;х гг. И. Е. Плотниковым был подготовлен к печати сборник документов, в котором в числе других источников, помещены материалы о сосланных на Север Тобольского округа крестьянах. Однако в большей степени им уделено внимание ссыльным на Севере Западной Сибири в документальном сборнике, вышедшем в 2004 г. в.

67 См.: Славко Т. И., Бедель А. Э. Раскулаченные спецпереселенцы на Урале (1930 — 1936 гг.): сб. док. / Сост. Т. И. Славко, А. Э. Бедель — Екатеринбург: УИФ «Наука», 1993. — 136 с.

68 См.: Сплошная коллективизация и раскулачивание в Зауралье: сб. док. / Сост. И. Е. Плотников. -Курган: КГПИ, 1995. — 198 с. издательстве Нижневартовского пединститута под редакцией JI.B. Алексеевой69. .

Деятельность государственных органов по отношению к спецпереселенцам 1930;х — начала 1940 — х гг., а также весомость вклада этой специфическойкатегории населения в освоение районов Западной Сибири отражена в документальной публикации «Спецпереселенцы на Обском Севере», которая была составлена на основе документов из рассекреченного фонда «Омский (Обской) государственный рыбопромышленный трест», находящегося-на хранении в Государственном архиве Тюменской области70.

Особую ценность представляют рукописи воспоминаний участников и очевидцев крестьянской ссылки, отложившихся в научных фондах Тобольского городского правозащитного историко-просветительного общества «Мемориал», а также содержащихся в сборнике из серии документальных публикаций. «Судьба моя — Югра» — «Политические репрессии- 1930;х — 1940;х годов в воспоминаниях и личных документах жителей Ханты — 'Мансийского автономного округа"71. Несмотря» на фрагментарность выявленного документального комплекса, публикуемые в основном впервые материалы являются весьма интересными. Они существенно дополняют картину политических репрессий, воссоздаваемую на основе управленческого делопроизводства, раскрывают субъективное восприятие событий их очевидцами и участниками.

Значительная часть документов, отражающих процесс ссылки крестьян на Север, выявлена автором диссертации в центральных архивах: Государственный Архив Российской Федерации (Г АРФ) — Российский государственный архив экономики (РГАЭ) — Российский государственный, архив социально-политической истории (РГАСПИ). б9См.: Раскулачивание в Зауралье (на материалах Тюменского, Ишимского, Ирбитского и Тобольского округов). 1928 — 1930 гг.: сб. док. / Сост. И. Е. Плотниковпод ред. JI.B. Алексеевой. Нижневартовск, 2004. — 106 с.

70ГАТО. Ф. 1785. Оп. 5. Д. 3. Л. 1.

71 См.: Политические репрессии 1930 — 1940 — х годов в воспоминаниях и личных документах жителей Ханты — Мансийского автономного округа: сб. док. / Сост. Е. М. Брагина, IO.B. Лазарева, Л. В. Набокова. — Ханты-Мансийск: изд. ГУИПП «Полиграфист», 2002. — 259 с.

Не менее важными для изучения крестьянской ссылки стали документы государственных архивов Урала и Сибири: государственных архивов Свердловской и Тюменской области (ГАСОГАТО) — Центра документации общественных организаций Свердловской области (ЦДООСО) — Государственного архива общественно-политических объединений Тюменской области (ГАОПОТО).

В ГАРФ были изучены документы Фонда Р — 9479. «Четвертый специальный отдел МВД СССР. (1931;1934 гг.)». В фонде содержится переписка ОГПУ (письма, телеграммы), а также различная распорядительная документация — секретные циркуляры, приказы, инструкции ОГПУ полномочнымпредставительствам на местах. Эти источники позволяют проследить деятельность репрессивного ведомства, процесс выработкии принятия им решений по спецпереселенцам в динамике, в зависимости от изменяющихся целей*политики спецпереселений крестьян.

Основную массу использованных документов составила текущая делопроизводственная документация. Переписка центральных, региональных и местных органов власти, ОГПУ и его Полномочных представительств (1111) в регионе позволяет выявить реальную ситуацию в деле спецпереселений крестьян на Обь — Иртышский Север. Указанная территория в годы коллективизации и раскулачивания крестьянских хозяйств входила в состав Уральской области, именно поэтому огромный интерес для нас представляют документальные материалы по численности, транспортировке, условиям жизни спецпереселенцев, хранящиеся в государственных архивах города Екатеринбурга.,.

Большой пласт документации по истории спецпереселенческой политики хранится в бывшем партийном архиве Уральской области — Центре документации^ общественных организаций Свердловской области (ЦДООСО). Материалы по спецпереселенцам отложились в Ф. 4. «Уральский областной комитет ВКП (б)» и в Ф. Р-88. «Документы Уральского областного исполнительного комитета» Государственного архива Свердловской области (ГАСО), и др. Сравнение данных документов с материалами деятельности высших партийных и государственных органов открывает возможность для выявления результативности спецпереселенческой политики в регионе, степени выполнения решений центральных органов власти.

Различные организационно-распорядительные документы — протоколы заседаний, бюро краевых, окружных и районных комитетов партии дают сведения о проведении операций по высылке «кулаков» из той или иной местности, о количестве высылаемых хозяйств, о принятии районами крестьян-спецпереселенцев из других регионов СССР. Эти документы обнаружены в Государственном архиве общественно-политических организаций Тюменской области (ГАОПОТО) — Ф.107. Остяко-Вогульский окружком ВКП (б)., В фондах, указанного архива хранятся уникальные материалы по вопросам регулирования регламентации производственной и социальной сфер жизни. спецпереселенцев 1930;х годов: документы, касающиеся взаимоотношений спецпереселенцев, с одной стороны, и чрезвычайных органов, с другой. Значительное место занимают различного рода решения и. постановления, выписки из протоколов заседаний Уралобкома ВКП (б). Примером может служить секретное письмо Уралобкома ВКП (б) в Остяко-Вогульский ОК ВКП (б) от 8 июня 1932 г., в котором под грифом «совершенно секретно» содержится постановление бюро Уралобкома ВКП (б) по вопросу о хозяйственном использовании и культурно-массовой работе среди спецпереселенцев. При изучении этих документов необходимо обращать внимание на то, что большинство из них носит директивный характер и в основном не отражает действительного положения дел в тех отраслях производства, где были заняты спецпереселенцы.

Довольно крупный блок архивных документов по спецпереселенческой политике — это протоколы совещаний и заседаний различных уровней, деловая переписка. Эти источники дают возможность гораздо глубже разобраться в истории развития отраслей хозяйства, в которых были задействованы спецпереселенцы, выяснить многие частные факты: снабжение, зарплата, хозяйственное обустройство. Однако эти документы отличаются наибольшей долей субъективизма. Так, например, доклад заведующего строительной частью Попова «О состоянии переселенческого строительства» на распорядительном заседании по вопросу переселенческого строительства от 5 октября 1931 года и аналогичный документ, составленный при проверке работы этого же треста вышестоящим органом (представителем «Союзрыба»), существенно отличаются (ГАОПОТО. Ф. 107). Если первый объясняет плохую работу объективными причинами, то во втором документе преобладают причины субъективного характера.

Большую ценность для! исследования самых разнообразных проблем крестьянской!, ссылки на Север Западной Сибири представляют годовые отчеты предприятий, объединений, трестов Остяко-Вогульского округа. Данные отчеты составлялись по единой методике по утвержденным формам, которые практически не менялись, что позволяет сделать вывод о полной сопоставимости этих источников. Годовые отчеты содержат, главным образом, информацию о темпах хозяйственного освоения той или иной территорииоб организации строительства (как производственных объектов, так и жилых помещений для спецпереселенцев) — о выплате зарплаты спецпереселенцам и снабжениио медицинском обслуживаниишкольном деле, а также культурном обслуживании. (ЦДООСО. Ф.4- ГАОПОТО. Ф. 107- ГАТО. Ф. 239- ГАСО. Ф. Р-88.). К большому сожалению, этих документов в архивах обнаружено мало, что объясняется принадлежностью предприятий (в которых были заняты спецпереселенцы) к различным ведомствам и их многократными реорганизациями.

В, фондах ГАОПОТО имеется большой комплекс документальных материалов районных исполнительных комитетов, которые в 1930;е годы являлись исполнительными органами власти. РИКи осуществляли руководство хозяйственным и социально-культурным строительствомпроводили в жизнь декреты, постановления и распоряжения центральных органов властируководили деятельностью всех находящихся в пределах района советских учреждений, созывали совещания председателей сельсоветов, издавали обязательные постановления и налагали административные взысканияза нарушения постановлений в пределах территорий Сургутского, Березовского и других районов округа. Привлеченные архивные документы позволили расширить представления по ряду сюжетов., исследуемой темы, в частности, о географии крестьянской ссылки, социально-экономическом положении спецпереселенцев Остяко-Вогульского национального округа, о неуставных сельскохозяйственных артелях спецпереселенцев.

Источники, извлеченные из архивов, позволили конкретизировать факты о развитии подсобных хозяйств в^ округе, о режиме содержания спецпереселенцев. Благодаря обнаружению новых документов, удалось установить, не только численность спецпереселенцев в Остяко-Вогульском округе по этапам крестьянской ссылки, но и число занятых в сельском хозяйстве, рыбной, лесной, кустарной промышленности. Выявлена статистика по применению детского труда на предприятиях округа.

Комплекс изученной литературы и источников позволяет в целом выполнить задачи диссертационного исследования.

Научная новизна диссертации обусловлена, прежде всего, отсутствием специального исследования по теме крестьянской ссылки на Обь-Иртышский Север (в границах ХМАО) в период с 1930 noi 1933 г. Представленная диссертация является первой обобщающей работой, где в комплексе рассматриваются проблемы крестьянской ссылки, организации спецпоселений, социально-экономического положения ссыльных, их роли в экономическом развитии региона и становлении отраслевой структуры хозяйства Остяко-Вогульского национального округа. Научная новизна диссертации определяется также введением в исследовательский оборот комплекса новых неопубликованных документов, содержащих ранее неизвестные или малоизвестные российским историкам факты.

Практическая значимость исследования определяется тем, что его материалы могут использоваться при разработке учебных курсов по краеведению, при написании коллективных трудов по истории Ханты-Мансийского автономного округа-Югры, общей истории крестьян-спецпереселенцев в Западной Сибири и СССР.

Апробация материалов диссертации. Основные положения диссертационного исследования нашли отражение в 22 публикациях автора, в докладах и сообщениях на научных и научно-практических конференциях различного уровня72.

Структура диссертации отражает логическую последовательность и преемственность рассмотренных в ней исторических событий и явлений, состоит из введения, трех глав, заключения, списка источников и использованной литературы, а также приложений.

Выводы.

Основными приоритетами в осуществлении властью культурномассовой и политической работы среди спецпереселенцев являлись:

— перевоспитание бывших «кулаков» в духе преданности сталинскому режиму;

— ликвидация неграмотности среди спецпереселенцев (за три года 1932 -1934 гг. неграмотность ликвидировали 11 020 спецпереселенцев, а малограмотность 7 189 человек);

— перевоспитание спецпереселенческой молодежи.

Задача культурного обслуживания спецпереселенцев была возложена на jig.

НАРКОМПРОС и его местные организации.

417 Алексеева JI. В. Социокультурная политика .С. 73.

418 ГАРФ. Ф. 9479. On. 1. Д. 6. Л. 12.

Культурно-массовая и воспитательная работа осуществлялась через сеть культурно-просветительских учреждений, представленных главным образом библиотеками, избами-читальнями, красными уголками.

Основные формы работы среди спецпереселенцев включали:

— школьные занятиябеседы-лекциикружковую работусоздание на производстве особых молодежных бригадтрудовое соревнование и ударничествоснабжение литературой и периодическими печатными изданиями.

Школьное образование спецпереселенцев и их детей в первые годы ссылки (1930 — 1931 гг.) практически не осуществлялось. Школы были открыты только к концу 1932 — началу 1933 гг., однако в них обучались лишь по программе начальной школы, следовательно, подростки не имели возможности учиться (т.к. 7 — летние школы имелись только в районных центрах).

Охват обучением детей имел очень важные политические последствия: (% охвата повысился, что невольно делало более благоприятной картину всеобуча в округе). Однако дети спецпереселенцев не имели права продолжать обучение в средних специальных учебных заведениях419.

Важной задачей местных партийных и советских организаций являлось профессиональное обучение бывших кулаков, но профессиональное образование в округе находилось в стадии зарождения и не распространялось на спецпереселенцев. Их обучение новым профессиям осуществлялось на рабочем месте.

В целом можно заключить, что поскольку спецссылка являла собой государственный проект, имеющий целью, как эксплуатацию, так и модернизацию, логично определить социокультурное направление в этом проекте как вспомогательное, но необходимое, призванное перевоспитать кулаков и их детей, вовлечь в состав формирующегося советского народа.

419 Югория. Энциклопедия Ханты-Мансийского автономного округа: в 3-х гг. / Гл ред Г. Ф Шафранов-Куцев.-Ханты — Мансийск, 2000.-Т. 1.-С. 146.

Заключение

.

В начале 1930;х гг. против значительной части советского крестьянства была предпринята крупномасштабная акция насилия — спецпереселение. Тысячи крестьянских семей были с корнем вырваны из прежней, исторически сложившейся среды, переселены в северные и восточные районы СССР и помещены там под надзор органов ОГПУ. Массовые принудительные выселения прямо или косвенно затронули жизнь большого количества людей и повлияли на их дальнейшие судьбы. Обычный уклад жизни миллионов советских граждан был нарушен. Развитие многих регионов страны приобрело в тот период особую специфику. Спецпереселение, как государственная политика советского правительства, преследовало разные цели. Тут прослеживались и политические, и идеологические, и экономические мотивы. Анализ материалов, рассмотренных в представленной диссертации, позволяет сделать следующие выводы:

1 .Крестьянская ссылка на Обь-Иртышский Север являлась частью политики переселения и проходила в три этапа. Первый этап стал следствием первой кампании коллективизации и раскулачивания, который произвел наиболее сильный и драматический эффект, явился началом жесточайшей борьбы между государством и крестьянами, продолжавшейся более 3-х лет. Он осуществлялся с февраля 1930 г. — до осени 1930 г. Вторая кампания по раскулачиванию в стране превосходила первую по своим масштабам почти вдвое, ее следствием стал 2-ой этап крестьянской ссылки на Север Уральской области, происходивший с весны 1931 г. — до лета 1931 г. Экспроприации и высылки продолжались и в 1932 г., и в первые месяцы 1933 г. Раскулаченные в 1932/33 г. составили 3-ий этап крестьянской ссылки на Обь-Иртышский Север, проходивший с весны 1932 г. до весны 1933 г.

2. Вероятно, на Север Западной Сибири было сослано не менее 150 тысяч человек, третья часть которых оказалась в спецпоселках, а не менее половины погибли в период транспортировки от холода, голода и болезней.

3. Количество спецпереселенцев на каждом этапе ссылки с 1930 по 1933 годы в Остяко — Вогульском округе варьировалось. По результатам первого этапа в округе было учтено — 4 663 семьи или 23 315 человекП-го этапа -6 909 семей или 33 800 человекIll-го этапа — 6 459 семей или 32 000 человек. В первой половине тридцатых годов смертность детей и взрослых значительно превышала уровень рождаемости.

4. На территории Остяко — Вогульского округа было создано около 150 спецпоселков. Социально-экономические условия жизни спецпереселенцев были очень тяжелыми. Физический труд, перебои в снабжении промышленными и продовольственными товарами первой необходимости, примитивные жилищно-бытовые условия, слабое медицинское обслуживание, произвол администрации, утрата жизненных ориентиров порождали моральные и физические страдания, негативно сказывались на здоровье и жизнеспособности людей.

5. Спецпереселенцы являлись основной рабочей силой региона. Приблизительно около 60% сосланных крестьян стали работать на производстве. В экономическом развитии Севера Западной Сибири сельскому хозяйству отводилась вспомогательная роль, предназначенная для обеспечения спецпереселенцев продуктами питания. В процессе развития земледелия выяснилось, что целесообразнее возделывать овощи, чем зерновые. Наиболее эффективным для выращивания овощей являлось тепличное и парниковое хозяйство. В сельском хозяйстве работало 11 400 спецпереселенцев.

Индустриализация страны, развернутая в годы первой пятилетки, повлекла интенсивное развитие лесозаготовительной, рыбной промышленности и строительства, что, в свою очередь, поставило задачу привлечения извне необходимого контингента рабочей силы. Основным источником пополнения работников общественного производства являлись спецпереселенцы и члены их семей. В начале 1930;х гг. спецпереселенцы составили значительную долю в числе занятых на рыбных промыслах, которая, по нашим подсчетам, составила не менее трети от всего числа работавших в отрасли. Всего в рассматриваемый период в рыбной промышленности Остяко — Вогульского округа было занято 25 827 человек спецпереселенцев (суммарно за 1930 — 1933 гг.). t В лесной промышленности округа было закреплено спецпереселенцев за указанный период около 17 010 человек (суммарно). В строительстве производственных, жилых, социально-культурных объектов роль спецпереселенцев была также определяющей.

Кустарная промышленность Объ-Иртышского Севера, особенно в первые годы крестьянской ссылки, была поставлена в такие условия, в которых об успешности развития кустарного производства не могло идти речи. Однако спецпереселенцы по возможности вносили свой вклад в обеспечение населения промтоварами. На кустарных промыслах в рассматриваемый период было занято 1 886 спецпереселенцев (суммарно).

В спецссылке широко применялся детский' труд. По данным учета различных производственных организаций подростки от 14 до 16 лет и старше использовались на работах в рыбной, лесной отрасли, на строительстве и в сельском хозяйстве, а также в кустарном производстве. В целом в Остяко — Вогульском округе в производственной сфере использовался труд 3 983 подростков в возрасте до 16 лет.

6. Целям образования, воспитания спецпереселенцев в духе социализма, коллективизма, советского патриотизма' служили образовательные и культурнопросветительные учреждения, функционировавшие в местах компактного проживания ссыльных. Дети и подростки школьного возраста подлежали всеобщему начальному обучению, взрослые обучались грамоте в кружках ликбеза. Выпускники общеобразовательных школ не имели.

4 возможность продолжить образование в профессионально-технических,.

1 г средних и высших учебных заведениях, а получили такое право лишь в 1935 г.

Исследование показало, что географическое положение национального округа породило некоторые специфические черты Обь-Иртышской спецссылки. Удаленность региона от центра страны превратила его в один из районов расселения репрессированных крестьян в административных границах Уральской области. Наличие значительного количества лесных, водных, пушных и прочих ресурсов определило трудоиспользование «спецконтингента».

В диссертационном исследовании установлено, что недостаточное развитие в регионе системы медицинского обслуживания, и сферы образования привело к постепенному возникновению общей социальной сферы для ссыльных и местного населения.

Нельзя не подчеркнуть, что в целом история пребывания крестьян-спецпереселенцев в Остяко-Вогульском округе во многом сходна с историей высланных крестьян в других регионах СССР, она развивалась по единой стратегии, в соответствии со сталинской репрессивной политикой в отношении «классовых врагов». Применение рабочей силы спецпереселенцев следует рассматривать как главный ресурс по освоению огромных территорий Обь-Иртышского Севера, что привело к созданию десятков населенных пунктов, заложило начало цивилизационпым процессам в ранее глухих, необжитых местах, ускорило модернизацию региона. Полученные данные позволяют подтвердить значимость принудительного труда для хозяйственного развития региона 1930;х гг. Спецпоселения явились частью лагерной экономики СССР, органично вписанной в структуру советской хозяйственной модели, нацеленной на максимальную мобилизацию ресурсов и экстенсивное развитие производства.

Источники.

Документальные, справочные и статистические публикации.

1.1. Архивный вестник. Просвещение в Остяко-Вогульском округе. 30-е годы: Сб. док. / Сост. JT.B. Набокова. — Ханты-Мансийск: изд. ГУП ХМАО «Информационно-Издательский центр», 2000. — 40 с.

1.2. Бюллетень треста «Уралобьлес». — 1932. — № 1. — 15 ноября. — 24 с.

1.3. Документы свидетельствуют: Из истории деревни накануне и в ходе коллективизации 1927 — 1929 гг. / Под ред. В. П. Данилова, Н. А. Ивницкого. — М.: Политиздат, 1989. — 238 с.

1.4. История крестьянства СССР. В 5 т. Советское крестьянство в период социалистической реконструкции народного хозяйства. Конец 1927 -1937 гг. — М., 1986. — Т.2. — 448 с.

1.5. Иллюстрированный энциклопедический словарь / Ф. А. Брокгауз, И. А. Ефрон. — М.: Изд-во «Эксмо» 2006. — Т. 11. — 256 с.

1.6. Наш край: хрестоматия по истории Тюменской области (1917 — 1970 гг.) / отв. ред. Д. И. Копылов. — Свердловск: Сред. — Ур. книж. изд-во., 1973.-409 с.

1.7. Новая иллюстрированная энциклопедия. — М.: Науч. изд-во «БРЭ» 2002.-Т. 10.-255 с.

1.8. Политбюро и крестьянство: высылка, поселение. 1930 — 1940 гг.: В 2 — х кн. / Отв. ред. Н. Н. Покровский. — М.: РОСПЭН, 2005. Кн. 1.-912 е.- Кн. 2. — 1 120 с.

1.9. Раскулаченные спецпереселенцы на Урале (1930 — 1936 гг.) Сб. док. / Под ред. В. В. Алексеева. — Екатеринбург, 1993. — 136 с.

1.10. Раскулачивание в Зауралье (на материалах Тюменского, Ишимского, Ирбитского и Тобольского округов). 1928 — 1930 гг. Сб. док. / Сост. И. Е. Плотников / Под ред. JT.B. Алексеевой. — Нижневартовск, 2004. -112 с.

1.11. Раскулаченные спецпереселенцы на Урале (1930 — 1936 гг.): сб. док. / Сост. Т. И. Славко, А. Э. Бед ель — Екатеринбург: УИФ «Наука», 1993. -136 с.

1.12. Спецпереселенцы в Западной Сибири. 1930 — весна 1931 гг. Сб. док. / Отв. ред. В. П. Данилов, С. А. Красильников. — Новосибирск: Наука, 1992.-286 с.

1.13. Спецпереселенцы в Западной Сибири. Весна 1931 — начало 1933 гг.: сб. док. / Сост. С. А. Красильников и др. — Новосибирск: ЭКОР, 1993. -341 с.

1.14. Спецпереселенцы в Западной Сибири. 1933 — 1938 гг.: сб. док. / Сост. С. А. Красильников и др. — Новосибирск: ЭКОР, 1995. — 310 с.

1.15. Сплошная коллективизация и раскулачивание в Зауралье (Материалы по истории Курганской области): сб. док. / Сост. И. Е. Плотников. -Курган: КГПИ, 1995. 198 с.

1.16. Судьба раскулаченных спецпереселенцев на Урале. Сб. док. / Под ред. В. И. Первухина.- Екатеринбург, 1994. 127 с.

1.17. Трагедия советской деревни. Коллективизация и раскулачивание. 1927.

— 1939. Документы и материалы. В 5-ти тт. / Т. 2. Ноябрь 1929 -декабрь 1930 гг. / Под ред. В. П. Данилова, Р. Маннинг, JI. Виолы. — М., 2000. — 927 с.

1.18. Трагедия советской деревни. Коллективизация и раскулачивание. 1927.

— 1939. Документы и материалы. В 5-ти тт. / Т. 3. конец 1930 — 1933 гг. / Под ред. В. П. Данилова, Р. Маннинг, Л. Виолы. — М., 2000. — 1 008 с.

1.19. Югория. Энциклопедия Ханты-Мансийского автономного округа: в 3-х тт./ гл. ред. Г. Ф. Шафранов — Куцев.- Ханты — Мансийск: Изд. Дом «Сократ», 2000. -1 Т. — 400 е.- II Т. — 432 с. — III Т. — 384 с.

Источники личного происхождения.

2.20. Воспоминания 3. Башмаковой. И мы кричали: «За Родину, за Сталина!» // Тюменская правда. — 1988. — 17 августа.

2.21. Воспоминания Е. Е. Червиной. «От нас держались подальше.» // Тюменский комсомолец. — 1988. — 14 сентября.

2.22. Воспоминания B.C. Путилова. В ссылке // Ленинская правда. — 1989. — 8 апреля.

2.23. Воспоминания В. К. Тырданова. В ссылке // Ленинская правда. — 1989. -8 апреля.

2.24. Воспоминания Я. Савельева. Десять лет, вычеркнутые из жизни // Ленинская правда. — 1990. — 17 февраля.

2.25. Воспоминания А. А. Кадочниковой. Крестьянские дети // Ленинская правда. — 1990. — 13 января.

2.26. Воспоминания А. И. Луниной. Время наше // Ленинская правда. -1990. — 8 марта.

2.27. Воспоминания А. Розлач. И моя история // Ленинская правда. — 1990. 12 апреля.

2.28. Воспоминания Т. Коноваловой. Чтобы помнили. // Новости Югры. -2000. — 17 октября. «» '.

2.29. Воспоминания Е. К. Худяковой. Люди «третьей категории» // Новости Югры. — 2001. — 3 февраля.

2.30. Воспоминания А. Ковалевой. Уходящий поселок Рыбный // Новости Югры. — 2001. — 27 октября.

2.31. Воспоминания М. И. Кашигиной. Добринский берег // Новости Югры. -2002. — 19 января.

2.32. Воспоминания В. И. Осиповой. Земляки по неволе // Новости Югры. -2002. — 23 марта.

2.33. Воспоминания И. Д. Кашигина. Как мы строили окружной центр // Новости Югры. — 2002. — 27 июля.

2.34. Воспоминания Антонины Ивановны. Кулацкие дети // Новости Югры. -2002.-24 августа.

2.35. Воспоминания Т. И. Хатыловой. Времена не выбирают // Новости Югры. — 2003. — 11 января.

2.36. Воспоминания В. И. Жигляк. Пропавшее детство // Новости Югры. -2004. 18 декабря.

2.37. Воспоминания JI. Кашиной. Ореховские переселенцы // Новости Югры. — 2006. — 5 августа.

2.38. Воспоминания С. С. Осипенко. Ореховские переселенцы // Новости Югры. — 2006. — 5 августа.

2.39. Воспоминания Ф. А. Поповой (Турчанис). Без вины виноватая // Музейное дело.- 2006.-11 октября.

2.40. Политические репрессии 1930 — 1940 — х годов в воспоминаниях и личных документах жителей Ханты — Мансийского автономного округа. Сб. док. / Сост. Е. М. Брагина, Ю. В. Лазарева, Л. В. Набокова. — ХантыМансийск: изд. ГУ ИНН «Полиграфист», 2002. — 259 с.

Архивные источники.

3.41. Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ).

Ф. 17. Центральный комитет ВКП (б). Оп. 21. Д. 3875.

3.42. Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ).

Ф. Р — 9479. Отдел по спецпереселенцам ГУЛАГа ОГПУ. On. 1. Д. 1, 2, 5, 6, 7, 11, 16.

Ф. 8131. Отдел охраны государственной безопасности и общественного порядка. Оп. 37. Д. 1.

3.43. Российский государственный архив экономики (РГАЭ).

Ф. 9296. Учреждения по руководству рыбной промышленностью 1930 — 1939 гг. Оп. 1с. Д. 24.

3.44. Государственный архив Свердловской области (ГАСО).

Ф. Р — 88. Уралоблисполком (1923 — 1960 гг.). Оп. 21. Д. 28, 51, 63, 64, 74, 86, Ф. Р — 233 Свердловский областной отдел народного образования. Оп. 21. Д. 51.

3.45. Центр документации общественных организаций Свердловской области (ЦЦООСО).

Ф. 4. Уральский областной комитет ВКП (б). Оп. 8. Д. 133, 347, 348- Оп. 9. Д. 218, 945- Оп. 10. Д. 115, 164, 165, 238, 262, 945- Оп. 11. Д. 211.

3.46. Государственный архив общественно-политических организаций Тюменской области (ГАОПОТО).

Ф. 30. Тобольский окружком ВКП (б). On. 1. Д. 972.

Ф.107. Остяко-Вогульский окружком ВКП (б). On. 1. Д. 14, 23, 24, 37, 53, 57, 115.

3.47. Государственный архив Тюменской области (ГАТО) Ф. 434. Тобольский окрисполком. Оп. 3. Д. 158.

Ф. 695. Комитет содействия национальностям северных окраин при президиуме Уралоблисполкома (Уральский комитет Севера). (1925 — 1930 гг.). On. 1 Д. 150.

Ф. 1785. Государственный рыбопромышленный трест. Оп. 5. Д. 3, 18, 45, 58, 96 а, 107.