Казачьи войска в условиях Первой мировой войны: Кавказский фронт

Актуальность исследования. Сегодня в России идёт процесс возрождения Казачьих войск, восстановления казачьих институтов и традиций. В связи с этим современная историческая наука всё чаще обращается к проблеме положения, роли и задач казачества в жизни Российского государства в различные периоды его истории. Особенно здесь выделяется период Первой Мировой войны, когда непримиримые интересы двух мощнейших военно-политических блоков — Антанты и Центральных держав — развязали первую в человеческой истории мировую войну — невиданное доселе вооружённое противостояние, повлёкшее за собой огромные последствия для всего человечества. За короткий срок эта война изменила картину мира, разрушив старый «традиционный» миропорядок. После неё началась новая эпоха, коренным образом отличавшаяся от прежней.

Не обошло стороной это военное противоборство и казачество, став для него началом тяжелейших испытаний. Оно сломало историческую цепь преемственности казачьих поколений, обострило противоречия между различными группами казачьего общества, поставило под сомнение способность самих Казачьих войск успешно выполнять свои боевые задачи в условиях войны Новейшего времени, требовавшей от воинов необходимых технических знаний, умений и постоянного напряжения всех своих сил и средств.

Тем не менее, казачество, несмотря на сложность, непривычность разразившейся Мировой войны, перевернувшей все основы «классического» военного искусства, старалось сохранить себя как профессиональное военное сообщество, доказать свою необходимость государству, свою способность к действию в новых условиях. Оно начало в ускоренном порядке проводить модернизацию своего военного устройства и организации, учиться новой боевой тактике, коренным образом пересматривать свои представления о войне.

Наиболее плавно эта «казачья модернизация» совершилась на Кавказском фронте, который, по сравнению с другими российскими — Северным, Западным, Юго-Западным и Румынским — фронтами, являлся весьма специфическим театром боевых действий, чему способствовал ряд обстоятельств.

Во-первых, он был отделён от основных группировок Российских Вооружённых Сил, расположенных на западе страны, тысячами вёрст расстояния, то есть являлся фактически автономным образованием со своей особой жизнью.

Во-вторых, его войска — единственные в стране — вели боевые действия только на иностранных — османской и иранской — территориях, успешно участвуя во многочисленных боерых операциях и не разу не потерпев сколько-нибудь крупного поражения.

В-третьих, сама специфика горной, труднопроходимой местности, «дикости» населения и отдалённости района фронта от промышленных центров не позволяли активно задействовать в его условиях все достижения современных на тот период вооружений и техники, — поэтому, во многом, война на Кавказе ещё сохраняла оттенки войн эпохи XVIII—XIX вв. («традиционное» использование конницы, «холодные атаки», тактику набегов и пр.) и избежала позиционного (окопного) характера противостояния с противником, — там практически постоянно велись активные бои, передвижения крупных воинских масс и т. д.

В-четвёртых, большинство фронтовых частей и соединений являлись казачьими, их представляли все три основных рода оружия того времени — пехота, кавалерия и артиллерия, а это уже само по себе делает Кавказский фронт очень показательным для изучения военной службы и положения казачества в эпоху Первой Мировой.

Историография проблемы. В советский период вопрос о роли и положении казаков в период Первой Мировой войны практически не изучался, можно сказать, — игнорировался. Если даже данная тема и затрагивалась в научных трудах, то лишь как второстепенная, помогавшая раскрыть какую-то другую историческую проблему, либо рассматривалась весьма однобоко, — с точки зрения классовой борьбы в казачьем обществе и отношения казаков к революции 1917 г. и Советской власти.

Типичным примером подобного «классового» подхода к проблеме являются статьи М. И. Гиоева и А. И. Козлова, а также коллективная работа «Октябрь на Дону и Северном Кавказе».1.

Однако, надо отметить, что не все советские авторы занимались лишь вопросами противостояния классов в казачестве. Так, JI. И. Футорянский в своих работах помимо изучения общественно-экономических проблем казачьего сословия и его политической ориентации много внимания уделяет и роли и положению казачества в начале XX века, его организации, устройству и пр. 2.

Литература

посвященная собственно Кавказскому фронту, вообще была большой редкостью, а то немногое, что издавалось, имело характер скорее военно-оперативных обзоров, нежели научно-исторических исследований, так как их авторы ограничивались, как правило, описанием состояния, соотношения сил, возможностей, целей и действий войск воюющих сторон, освещая данную тему сугубо с позиций опыта военной практики. К таковым, например, относятся исследования А. О. Арутюняна и, особенно, Н. Г. Корсуна. Последний автор, помимо освещения общего хода боевых действий на Кавказе, также отдельно изучает наиболее крупные операции, происходившие на этом театре боевых действий.4.

Данные военно-оперативные очерки позволяют достаточно точно и подробно определить состав фронта — так называемое боевое расписание, а, соот.

1 Гиоев М. И. Казачество Терека в революции и в начальный период Гражданской войны. // Казачество в Октябрьской революции и Гражданской войне. Материалы Всесоюзной научной конференции. Черкесск, 12−13 ноября 1980 года. Черкесск, 1984; Козлов А. И. Казачество в период Октябрьской революции: итоги и задачи дальнейшего исследования. // Там жеОктябрь на Дону и Северном Кавказе. Ростов-н/Д., 1977.

2 Футорянский Л. И. Борьба за массы трудового казачества в период перерастания буржуазно-демократической революции в социалистическую (март — октябрь 1917 г.). Оренбург, 1972; Футорянский Л. И. Казачество в период Гражданской войны. // Казачество в Октябрьской революции и Гражданской войне. Материалы Всесоюзной научной конференции. Черкесск, 12−13 ноября 1980 года. Черкесск, 1984; Футорянский JT. И. Казачество на рубеже веков. Оренбург, 1997. Последняя книга хоть и написана уже после распада СССР, но по освешён-ным в ней позициям автора её вполне можно отнести к советской историографии.

3 Арутюнян А. О. Кавказский фронт. 1914;1917 гг. Ереван, 1971; Корсун Н. Г. Первая Мировая война на Кав- «казском фронте. М., 1946.

4 Корсун H. Г. Алашкертская и Хамаданская операции на Кавказском фронте Мировой войны в 1915 году. М., 1940; Корсун Н. Г. Эрзерумская операция на Кавказском фронте Мировой войны в 1915;1916 гг. М., 1938. ветственно, и наличие тех или иных казачьих частей, рассмотреть общие проблемы состояния местности и фронтового снабжения войск.

По сути лишь один исследователь в СССР — А. П. Стеклов — написал полноценный крупный научный труд именно о Кавказском фронте.1 В нём автор главным образом изучает проблему советизации и большевизации Кавказского фронта, но кроме того он также подробно освещает «колонизаторскую» политику Царского и Временного правительств в Кавказском регионе, развитие националистического движения в Закавказье, подготовку казачьей контрреволюции на Северном Кавказе, подъём антивоенного и большевистского движения в войсках.

Необходимо здесь упомянуть и исследование единственного несоветского, белоэмигрантского историка рассматриваемого нами периода, который затрагивает тематику Кавказского фронта — А. А. Керсновского. Во многом его работа созвучна очеркам Н. Г. Корсуна, так как в ней акцентируется внимание на боевых действиях. Однако, более подробное, чем у последнего, рассмотрение положения на Кавказе, затрагивающее не только военно-оперативные вопросы, но и политические, вопросы личностных взаимоотношений внутри командных кругов противоборствующих сторон, изучение Кавказского фронта как одного из составляющих театров Первой Мировой войны выделяет книгу эмигрантского исследователя из. общей массы. Несмотря на имеющиеся в ней серьёзные недостатки, каковыми являются полное отсутствие указаний на использованные источники и некоторые неточности описания исторических фактов (восполняемые, тем не менее, многочисленными примечаниями и объяснениями редакционного коллектива).

С 1990;х годов историки начинают активно исследовать и переосмысливать роль казачества в становлении и развитии Российской государственности. За короткий промежуток. времени появляется большое количество литературы, которая охватывает практически все аспекты жизни казаков. Правда, значи.

1 Стеклов А. П. Революционная деятельность большевистских организаций на Кавказском фронте. 19 141 917 гг. Тбилиси, 1969. z Керсновский А. А. История Русской армии. Т. IV. М. Книга выпущена на сайте: militera.lib.ru /h/kersnovsky 1 /index.html. тельную часть её можно скорее отнести к популярным произведениям, нежели к научным трудам, но, тем не менее, большинство работ представляет достаточно серьёзные исследования, стирающие многие белые пятна в казачьей истории.

Однако, участие казаков в операциях Кавказского фронта Первой Мировой у преобладающего большинства учёных опять оказалось упущенным. Данная тема в той или иной степени затрагивается лишь в нескольких современных исторических исследованиях.

Так, в 1-й книге серии «Мировые войны XX века» раскрываются состав, оперативные действия, положение, подготовка, состояние снабжения, условия жизни как войск Кавказского фронта, так и противостоящей им османской группировки.1.

В статье «Сарыкамыш. 1914 год» повествуется о самом напряжённом моменте истории войны на Кавказе — Сарыкамышском сражении 1914 г. Здесь даётся информация о стратегических и тактических действиях войск, планах командования, оперативном положении и численности российских частей и соединений.

В работах А. В. Шишова даётся краткое хронологическое и статистическое обозрение войны на Кавказе и деятельности казачьих частей и соединений в Первую Мировую.3.

В коллективном труде «История казачества азиатской России» имеется краткий обзор как деятельности сил Кавказского фронта и сил противостоящего ему противника, так и условий, в которых во время войны оказалось всё русское казачество в целом.4 В книге приводятся основные решения и приказы командования, касающиеся воинской службы казаков, рассматривается общественно-бытовое положение в станицах и моральное состояние казачьего сосло.

1 Первая Мировая война. / Мировые войны XX века. Кн. 1-я. М., 2002.

2 Сарыкамыш. 1914 год. // Белые генералы. Ростов-н/Д., 1998. Статья выпущена на сайте: admin@cossackweb.com.

3 Шишов А. В. Кавказский фронт. // Первая Мировая война. Пролог XX века. М., 1998; Шишов А. В. Казачество в последних войнах Российской империи (Российско-Японская война 1904;1905 гг., Первая Мировая война 1914;1918 гг.). // Казаки в войнах России. (Краткие исторические очерки.) М., 1999.

4 История казачества азиатской России. Т. II, III. Екатеринбург, 1995. вия в канун революции и связанные с этим политические настроения и действия.

Историк О. В. Агафонов даёт сведения об общем положении воинской организации казачества накануне и в период Первой Мировой войны. Он рассказывает о системе территориального управления, устройства военной организации и вооружении Казачьих войск и пр. 1.

Исследования В. В. Глущенко и С. Ауского обрисовывают общую картину той обстановки, в которой оказалось российское казачество в годы Первой Мировой войны и революции 1917 г. В них рассматриваются общественная жизнь в казачьем сообществе, воззрение казаков на происходившие в стране революционные события, их отношение к различным политическим силам, демарши и действия.2.

Крупным специалистом*по истории участия казаков в Первой Мировой войне является Г. JI. Воскобойников.3 Он изучает фактически все аспекты, связанные с Казачьими войсками-в рассматриваемый нами, период: их организацию и состав, дислокацию, роль и участие казачьих формирований в боевых действиях реакцию казаков на революционные изменения в стране и т. д. В то же время данный исследователь уделяет недостаточное внимание • специфике военной деятельности Казачьих войск именно на Кавказе, а также далеко не всегда полностью раскрывает некоторые важные для нашей тематики вопросы, — например, устройство системы формирования и пополнения казачьих частей, их тылового обеспечения, отношение казаков к противнику и пр.

Помимо обобщающих, трудов по истории казачества, нашу проблему помогают также раскрыть и исследования, посвящённые одному определённому казачьему войску, так как они показывают положение Казачьих войск, исходя.

1 Агафонов О. В. Казачьи войска Российской империи. М., 1995.

2 Ауский С. Казаки. Особое сословие. М., Спб., 2002; Глущенко В. В. Казачество Евразии: зарождение, развитие, интеграция в структуру Российской государственности. М., 2000.

3 Воскобойников Г. Л. Казачество в Первой Мировой войне. 1914;1918 гг. М., 1994. из специфики одной определённой казачьей общины. К таковым, например, относятся работы М. Д. Машина и И. JL Омельченко.1.

К жанру персоналий относятся работы В. П. Баканова и П. Н. Стрелянова (Калабухова). Первая из них освещает политическую деятельность в период начала революции и Гражданской войны председателя5 Казачьего подотдела Военного отдела ВЦИК А. Г. Нагаева. Главное внимание здесь обращается на борьбу между «буржуазной» и «пролетарской» частями казачества и её отражение на настроениях казаков, в том числе и на Кавказском фронте, где действовал 7-й Оренбургский казачий полк, офицером и представителем которого являлся герой исследования.

Вторая работа посвящена боевой биографии видного участника Белого движения полковника Ф. И. Елисеева, в Первую Мировую служившего обер-офицером в 1-м Кавказском Наместника Екатеринославского Генерал-Фельдмаршала Князя Потёмкина-Таврического полку Кубанского казачьего войска, который с августа 1914 г. по апрель 1917 г. действовал на Кавказском театре военных действий.

За основу своей работы автор взял фронтовые воспоминания своего героя. При этом он лишь обобщил материалы источника, добавив небольшое количество сведений, дополняющих «оригинал», что позволило сохранить в стиле исследования мемуарные черты, — здесь даётся оценка происходящего именно через призму личного взгляда Ф. И. Елисеева, имеется много вставок художественно-литературного характера, описаний бытовых сцен и пр.

Помимо вышеперечисленных работ, полезными для изучения поставленной перед нами проблемы являются и издания специальной, вспомогательной исторической литературы, которые хоть прямо и не относятся к данной тематике, но раскрывают определённые аспекты и стороны состояния и положения Казачьих войск в период Первой Мировой войны.

1 Машин М. Д. Оренбургское казачье войско. Челябинск, 2000; Омельченко И. Л. Терское казачество. Владикавказ, 1997.

2 Баканов В. П. Есаул Афанасий Григорьевич Нагаев. // Оренбургское казачье войско. Воинская служба и общественная жизнь. Челябинск, 1997; Стрелянов (Калабухов) П. Н. Одиссея казачьего офицера. Полковник Ф. И.

Елисеев. М., 2001.

Так, автор одного из подобных «историко-специализированных» трудовА. И. Бегунова — много места уделяет развитию казачьей конницы, её оперативной организации, структуре, способам ведения войны, материальному обеспечению и пр. 1.

В монографиях других исследователей — И. В. Петреева и В. А. Поцелуе-ва, Н. Н. Гладкова и И. Э. Ульянова — раскрывается устройство иерархической организации казачьих чинов исходя из Табели о рангах Российской империи, а также освещается военная политика России в интересующий нас период.2.

Таким образом видно, что имеющаяся научно-историческая литература затрагивает лишь некоторые аспекты проблемы участия казаков в боевых действиях на Кавказском фронте. Кроме того, многие работы противоречат друг другу и дают совершенно разные представления об одних и тех же фактах. Причиной тому является разность идейно-политических взглядов на проблему представителей исторической науки разных поколений и судеб. Одни из них видели в существовании казачества в начале XX в. пережиток сословного, феодального общества и всячески доказывали его архаичность, другие, — наоборот, выявляли огромный исторический потенциал Казачьих войск, сохранение и укрепление которых позволило бы, возможно, избежать многих бед, постигших Россию после Февраля 1917 г.'.

Объектом исследования выступают Казачьи войска России в период Первой Мировой войны.

Предметом исследования является состояние Казачьих войск в условиях специфики Кавказского фронта.

Хронологические рамки исследования: с 16 (29) октября 1914 г. — дня начала войны России с Османской империей — по 23 мая (5 июля) 1918 г. — дня ликвидации Кавказского фронта.

Географические границы исследования определены районом расположения войск, тыловых служб и управлений Кавказского фронта, а также его.

1 Бегунова А. И. Сабли остры, кони быстры. (Из истории русской кавалерии). М., 1992.

2 Гладков Н. Н. История государства Российского в наградах и знаках. Т. I. М., 2004; Петреев И. В., Поцелуев В. А. Подольск и окрестности. М., 1999; Ульянов И. Э. Регулярная пехота. 1855−1918. М., 1998. восточного участка, именуемого Персидским фронтом, то есть Кавказом, Курдистаном, Северным Междуречьем и Южным Азербайджаном.

Целью исследования ставится изучение общего состояния и положения Казачьих войск России на Кавказском фронте Первой Мировой войны.

Задачами исследования, исходя из его цели, являются следующие:

1) выявить оперативно-стратегические задачи и состав войск Кавказского фронта;

2) показать динамику численности казачьих частей и соединений Кавказского фронта и планы командования в отношении их использования;

3) раскрыть оперативную организацию и состав казачьих формирований;

4) раскрыть организацию призыва,.пополнения и принципы несения воинской службы в Казачьих войсках;

5) раскрыть систему тылового обеспечения казачьих формирований и состояние их материальной части в течение войны;

6) показать личные качества казаков как воинов, их отношение к войне и неприятелю;

7) выявить политическую активность и воззрения казачества на происходившие в России революционные изменения.

Источниковая база включает в себя как опубликованные материалы (сборники документов, мемуарную литературу), так и неопубликованные (архивные документы).

Последние из них составляют основную группу использованных в данной диссертации источников. Эти введённые в научный оборот документальные материалы были выявлены в Российском государственном военно-историческом архиве (РГВИА), в трёх его фондах: № 2007, № 2100 и № 2168.1.

Наиболее значим для нас 2007 фонд, состоящий из документов Штаба Походного Атамана — центрального органа военного управления Казачьих.

1 РГВИА. On. 1. Ф. 2007. Штаб Походного Атамана Казачьих войск при Верховном Главнокомандующем, Штаб Походного Атамана Казачьих войск при Его Императорском Величестве и Полевой штаб Казачьих войск при Верховном Главнокомандующем. 1914;1918 гг. Ф. 2100. Штаб Главнокомандующего войсками Кавказского фронта. 1914;1918 гг. Ф. 2168. Штаб Главнокомандующего Отдельной Кавказской армией и Штаб командующего Кавказской армией. 1914;1918 гг. войск и из материалов казачьих частей с описанием их боевой деятельности с июля (августа) 1914 г. по январь 1917 г. Содержащаяся в нём информация охватывает практически все поставленные в исследовании вопросы и позволяет представить полную картину состояния как Казачьих войск в целом, так и казачьих формирований в специфике Кавказского театра боевых действий.

2100 фонд состоит из материалов, относящихся к истории собственно Кавказского фронта. Он включает в себя сводки о боевых действиях, сведения о состоянии противоборствующих сторон, о составе войск фронта, их тыловом снабжении, донесения о потерях и трофеях, переписку с вышестоящими штабами, войсковыми соединениями и многое другое.

2168 фонд освещает боевую историю Кавказской армии. По своему характеру и специфике его документация практически во всём повторяет документацию предыдущего фонда, но уже на армейском уровне.

Помимо архивных хранилищ документальные материалы содержатся в различных печатных сборниках, первый из которых появился ещё до революции. Так, в 1915 г. Д. Я. Маяковским был напечатан сборник документов высшего армейского и флотского командования России начального периода Первой Мировой войны.1 Для нашего исследования он важен тем, что в нём даются полные тексты двух знаменательных в истории Кавказского фронта документов: Манифеста царя Николая II о начале войны против Османской империи и Приказа войскам Главнокомандующего Кавказской армией графа Воронцова-Дашкова о переходе российско-османской границы и атаковании неприятеля.

В Советском государстве сборники документов, освещающих историю собственно Первой Мировой войны, а тем более, её Кавказского театра, не издавались. По крайней мере мььне смогли обнаружить ни одно подобное издание. Зато очень многочисленны были документальные сборники, посвящённые истории «Феврапьско-Октябрьской» революции и Гражданской войны.

1 Год войны с 19-го июля 1914 г. по 19-ое июля 1915 г. Высочайшие манифесты. — Воззвания Верховного Главнокомандующего. — Донесения: от Штаба Верховного Главнокомандующего, от Штаба Главнокомандующего Кавказской армией, от Морского Штаба. М., 1915.

2 Революционное движение в армии и на флоте в годы Первой Мировой войны. 1914 — февраль 1917. М., 1966.

В 1950;1970;е гг. чуть ли не в каждом регионе СССР, в том числе и в регионах, на территории которых проходил Кавказский фронт и где располагались его тыловые базы, были опубликованы схожие по своему составу и содержанию сборники документов регионального характера, взятых из фондов центральных и местных архивов, которые описывают развитие революционной ситуации в данной конкретной местности.1.

Содержание подобных сборников затрагивает некоторые аспекты и казачьей проблематики: отношение казачества к революции и Советской власти, его политические интересы и симпатии, роль Казачьих войск в борьбе между красными и белыми и т. д.

Документация, включённая в них, взята из хранилищ таких архивов как:2 Центральный государственный архив Октябрьской революции и социалистического строительства СССР, а в дальнейшем — Центральный государственный архив Октябрьской революции и высших органов государственной власти и органов государственного управления СССР (ЦГАОР СССР), Центральный партийный архив Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС (ЦПА ИМЛ), Центральный государственный Военно-Исторический архив СССР (ЦГВИА СССР), Государственный архив Краснодарского края (ГАКК), Государственный архив Ставропольского края (ГАСК), Центральный государственный архив Северо-Осетинской АССР (ЦГА СОАССР).

Помимо вышеперечисленных сборников архивные источники, в оригинальном или обработанном виде, по интересующей нас теме включены также в работы J1. И. Футорянского (документы из фондов ЦГВИА СССР и ГАООГосударственного архива Оренбургской области) и А. П. Стеклова (документы из фондов ГАКК, ЦГАОРГ — Центрального государственного архива Октябрь.

1 Борьба за власть Советов на Дону. 1917;1920 гг. Ростов-н/Д., 1957; Борьба за Советскую власть на Кубани в 1917;1920 гг. Краснодар, 1957; Борьба за Советскую власть в Чечено-Ингушетии (1917;1920 гг.). Грозный, 1958; Борьба за установление и упрочение Советской власти в Дагестане. 1917;1921 гг. М., 1958; Борьба за Советскую власть в Северной Осетии (1917;1920 гг.). Орджоникидзе, 1957; Борьба за Советскую власть в Северной Осетии. Орджоникидзе, 1972; Борьба трудящихся масс за установление и упрочение Советской власти на Ставрополье (1917;апрель 1921 гг.). Ставрополь, 1968.

2 Здесь и далее приводятся те названия архивов, которые существовали на момент издания указанных сборников и монографий. ской революции Грузии и ЦГИАГ — Центрального государственного исторического архива Грузии) и С. Ауского (документы из белоэмигрантских изданий).

Документальные источники, содержащиеся в данных исследованиях, освещают деятельность большевиков в революционизации фронта, работу революционных войсковых советов и комитетов, ответные меры контрреволюционных сил, настроения в войсках, в том числе и в казачьих формированиях и пр.

На особом месте среди опубликованных документов стоит созданная по данным разведки в 1914 г. для секретного пользования памятка «Сведения о Турецкой армии, в изменение и дополнение к «Памятке о Турецкой армии издания 1912 года».1 Она содержит в себе доскональный обзор и анализ подготовленности Османской империи как потенциального, тогда ещё, противника России к уже ожидавшейся войне. Здесь рассматриваются состав армии Порты, её вооружение, снаряжение, системы комплектования и пополнения, тылового обеспечения и пр. военные аспекты. Особое внимание авторов памятки обращено на Закавказье, предполагавшееся стать основным театром боевых действий между османскими и российскими войсками.

Помимо документальных сборников к опубликованным источникам относятся воспоминания участников событий — военные мемуары, кои, условно, исходя из идейно-политических позиций людей, их написавших, можно разделить на два вида: «красную» мемуаристику, дающую освещение произошедших событий исключительно через призму большевистской идеологии, и «белую», имеющую отличный от оной взгляд на историю.

Типичным примером первого вида воспоминаний является мемуарный очерк С. Черномордика"(П. Ларионова), посвящённый истории Персидского фронта.2 Автор показывает все отрицательные стороны солдатской службы, тяжесть военного быта, жестокость персидской природы, делая акцент на бессмысленности и несправедливости войны для простого народа. С положительной стороны здесь освещается лишь деятельность пробольшевистских солдат.

1 Сведения о Турецкой армии, в изменение и дополнение к «Памятке о турецкой армии издания 1912 года». Секретно. Тифлис, 1914.

2 Черномордик С. (Ларионов П.) Перед Октябрем. На далеком фронте. II Пролетарская революция. № 10. М., П., 1922. ских советов и комитетов, которые противостояли контрреволюционным кругам.

Другой «красный» мемуарист — маршал Советского Союза С. М. Будённый, в 1914;1917 гг. служивший старшим унтер-офицером в 18-м драгунском Северском Короля Датского Христиана IX полку, в своих воспоминаниях рассказывает о своём участии в Первой Мировой войне.1 Он даёт описание боевых действий, в которых принимала участие его часть, в том числе и на Кавказе, показывает взаимоотношения в войсках между солдатами и офицерами, настроения, царившие в армии, подъём революционного движения и пр.

В целом, оба указанных автора подводят читателя к неизбежности революционной ситуации в армии и определяют политику «царского империализма» в годы Первой Мировой как агрессивную и захватническую.

В отличие от «красны*» «белые» мемуаристы совершенно по другому оценивают участие России в Первой Мировой войне, считая его необходимым, вынужденным, имевшим цель справедливой борьбы с германской агрессией. Более того, с их точки зрения Россия, поддерживаемая союзниками по Антанте, несмотря на огромные жертвы и потери, была близка к победе над внешним врагом, и лишь события 1917 г. помешали ей победоносно завершить’войну.

К литературе подобного толка относятся, например, дневники-воспоминания офицера 1-го Хопёрского Ея Императорского Высочества Великой Княгини Анастасии Михайловны полка Кубанского казачьего войска П. М. Маслол ва. В них автор освещает боевую деятельность своей родной части, в том числе и на Кавказском фронте, раскрывает характер революции и её влияние на казаков.

Из мемуаров генерал-лейтенанта атамана Г. М. Семёнова, с января по май 1917 г. служившего на Персидском фронте в 3-м Верхнеудинском полку Забайкальского казачьего войска, даются некоторые сведения о политике Временного правительства в военном вопросе, о состоянии русских войск в период рево.

1 Будённый С. М. Пройденный путь. Кн. 1-я. М., 1958.

2 Записки полковника-хопёрца П. М. Маслова. // Дневники казачьих офицеров. М., 2004. люции, деятельности там большевистской агитации и пропаганды и отношения высшего командования армии ко всему происходящему.1.

В воспоминаниях генерал-лейтенанта атамана А. Г. Шкуро, который с июня 1917 г. по февраль 1918 г. также находился в Персии, где командовал Кубанским казачьим конным отрядом особого назначения, а затем — 2-м Линейным полком Кубанского казачьего войска, тоже освещается тема революциони-зации и распада Персидского. фронта и начала Гражданской войны на Кавказе. Здесь более подробно, чем у предыдущего автора, излагается ход событий и, в отличие от него, даются художественные описания боевых эпизодов и происшествий, в которых автор принимал участие.

И в воспоминаниях Семёнова, и в воспоминаниях Шкуро перед читателем предстаёт картина всеобщего хаоса, власти толпы, анархии, обостряющей и без того тяжёлое положение фронта, убожества солдатской массы, легко поддавшейся на политическую агитацию всевозможных партий и забывшей о своём долге перед страной. Эта атмосфера заражала расхлябанностью даже казаков, считавшихся наиболее устойчивыми войсками России.

В мемуарах X. Д. Сёминой, в годы Первой Мировой работавшей сестрой милосердия в различных медицинских учреждениях Кавказского фронта, рассказывается о боевых действиях на Кавказском театре, реалистично описываются страшные картины жестокости военного времени, страданий людей.3 Также в них подробно освещается жизнь тыла — Кавказа и Центральной России — крупных городов и деревенской глубинки, где большое внимание уделяется настроениям, царившим в обществе, его воззрениям на происходившие события. В целом автор представляет читателю довольно целостную картину общего состояния России в годы войны. Он пытается понять, как и почему мощная, великая страна в считанные годы окунулась в пучину революционного хаоса и беспорядка.

1 Семёнов Г. М. О себе. М., 2002.

2 Шкуро А. Г. Записки белого партизана. // Белое дело. Избранные произведения в 16-ти книгах. Кн. Добровольцы и партизаны. М., 1996.

3 Сбмина X. Д. Трагедия Русской армии Первой Мировой войны 1914;1918 гг. Записки сестры милосердия Кавказского фронта. Кн. 1-я. Нью-Мексико, 1963. Кн. 2-я. Поход на Мосул. Нью-Мексико, 1964.

Черты казачьей психологии, отношения к воинской службе, к войне хорошо показаны в мемуарах офицера-артиллериста Донского казачьего войска Н. А. Келина.1 Среди «белой» мемуаристики, по своему объёму и академичности, если такое слово можно применить к данному жанру литературы, явно выделяется серия работ уже упоминавшегося выше полковника Ф. И. Елисеева, рассказывающего о боевой деятельности Казачьих войск на Кавказском и других фронтах Первой Мировой. Этот мемуарист отличается от других тем, что, помимо привычного литературного изложения описаний боёв и быта казаков, он делает попытку определённого исторического исследования, обобщения и обработки не только собственных данных, но и материала, взятого из иных источников.

Так, в частности, Елисеев активно использует данные из книги Генерал-Квартирмейстера Штаба Главнокомандующего войсками Кавказского фронта Генерального Штаба генерал-майора Е. М. Масловского «Мировая война на Кавказском фронте. 1914;1917 гг.», изданной в Париже в 1933 г. К сожалению, в России, насколько известно, эта книга до сих пор не напечатана.

Такой подход к воспоминаниям помогает более широко осветить тему, нежели другим участникам этих событий, основывающихся, как правило, только на собственных измышлениях и памяти. Отсюда происходит и многообразие сведений, охватывающих практически все аспекты интересующей нас проблемы: динамика численности Казачьих войск на фронте, их боевая роль и задачи, система формирования и обеспечения казачьих частей, традиции взаимоотношений в казачьем сообществе, особенности казачьей психологии, политическая активность казачества, его воззрения на войну и революцию и пр. Особое внимание Елисеев уделяет своему родному Кубанскому казачьему войску.

Дневник офицера-интенданта С. Р. Минцлова освещает работу интендантской службы Кавказского фронта, а также даёт представление об его об.

1 Келин Н. А. Казачья исповедь. // Келин Н. А. Казачья исповедь. Толстой Н. Д. Жертвы Ялты. М., 1996.

2 Елисеев Ф. И. Казаки на Кавказском фронте. 1914;1917. Записки полковника Кубанского казачьего войска в тринадцати брошюрах-тетрадях. М., 2001; Елисеев Ф. И. Казаки в Финляндии и на Западном фронте. // С Кор-ниловским конным. М., 2003; Елисеев Ф. И. Голос казачьей крови. // Донской вестник. 01/1974. № 3. Статья выпущена на сайте: adiriin@cossackweb.com. щем состоянии.1 Представление это весьма пессимистично, — автор рассказывает о наступившем к 1916 г. глубоком кризисе тылового снабжения, повлёкшему за собой практически полную невозможность для фронтовых войск вести какие-либо крупные наступательные операции, несмотря на явную слабость и неустойчивость противодействующего им неприятеля.

Интересным источником является сборник фронтовых писем служившего л на Персидском фронте военного врача М. М. Исаева. Он имеет весомое положительное отличие от мемуаров, заключаемое в том, что, писав их, автор находился под свежим впечатлениям, переживаниями от происходивших событий, нестёршимися ещё в памяти какими-то нюансами и пр., а потому весьма точно передавал картину фронтовых будней;

Главная тема писем — отношение к войне, её видение со стороны не участника, а наблюдателя, способного сопереживать всем задействованным в ней сторонам. Поэтому в тексте Исаева нет ни напускной бравады, ни злой критики. Наоборот, — он старается показать реальность военного времени, всю его жестокость и несправедливость по отношению к простому человеку.

В целом имеющаяся источниковая база позволяет комплексно изучить роль и положение Казачьих войск на Кавказском фронте Первой Мировой войны и решить все поставленные в данной диссертации научные задачи.

Методологическая и теоретическая основа исследования. Необходимость и обоснованность выделения Казачьих войск из общевоинского контингента обусловлена как особенностями казачьего сословия, являющегося военно-служилым сообществом, так и спецификой положения и участия казаков в военных действиях. Опираясь на представления о профессиональных воинских качествах казаков автор исходит из того, что не всегда можно ставить знак равенства между их отношением к воинской службе и отношением к ней же мобилизованных в период Первой Мировой войны гражданских лиц.

1 Минцлов С. Р. Трапезондская эпопея. Дневник. Киев. Трапезонд. Финляндия. Берлин, 192-.

2 Исаев М. М. Захолустный фронт. // Московский архив. II пол. XIX — начало XX вв. Вып. 2-й. М., 2000.

Теоретической основой исследования послужили научные труды советских и российских авторов в области военной истории и методологии исторического исследования. Главными принципами исследования являются принципы историзма, объективности, научности.

В диссертации используются такие методы логического познания как аналитический, синтетический, индуктивный, обобщающий и научно-теоретический метод восхождения от абстрактного к конкретному. К собственно научно-прикладным методам, применяемым в нашем исследовании относятся: статистический, системного анализа, сравнений и аналогий.

Научная новизна исследования состоит в том, что первый раз в исторической науке в нём комплексно изучается положение Казачьих войск в условиях Первой Мировой войны на материале одного из фронтов, и первый же раз в этом плане выделен именно Кавказский фронт как специфический театр военных действий.

Впервые в данной диссертации введён в научный оборот широкий круг документов из фондов РГВИА, касающихся многих аспектов изучаемой проблемы, и прежде всего вопросов, связанных со структурой, организацией и обеспечением казачьих формирований. Это позволило, на основе фактического материала, значительно расширить и углубить научные знания о состоянии российского казачества в годы Первой Мировой войны.

Кроме того, в данной диссертации составлен полный список казачьих частей и соединений, когда-либо действовавших на Кавказском фронте или подчинявшихся Главнокомандующему его войсками, а также систематизированы и упорядочены организация казачьего военного и территориального управления, установленная «Табелью о рангах» иерархия казачьих чинов и порядок продвижения по службе в Казачьих войсках.

Практическая значимость исследования. Материалы и выводы диссертации помогут определить содержание учебной программы по отечественной и военной истории, а также разработать проблематику специализированных курсов по истории казачества, истории Первой Мировой войны и истории Кавказа.

Исследование может быть использовано в практической работе преподавателями средних и высших учебных заведений.

Работа может быть использована органами власти, политическими и общественными организациями для формирования государственной политики в области возрождения, становления и адаптации к современным реалиям военной структуры Казачьих войск, используя опыт Первой Мировой войны. Кроме того, исследование имеет ценность для оперативно-стратегического анализа потенциально возможных боевых действий России с иностранным врагом и выработке мероприятий по усилению безопасности её позиций в Кавказском регионе.

Заключение

.

В представленной диссертации были рассмотрены три основных аспекта поставленной проблемы:

1) боевая деятельность, задачи и состояние Кавказского фронта в целом и собственно его казачьих частей и соединений;

2) системное устройство и эффективность работы военной и тыловой организации Казачьих войск;

3) морально-психологический облик казаков в боевых условиях, их отношение к войне и революции.

Подведём итоги.

Итак, Кавказский фронт существенно отличался от Западного по своим условиям: дикой природе, суровому климату, горной, трудно проходимой местности, скудным ресурсам и слаборазвитым путям сообщений, что создавало огромные трудности для размещения и передвижения войск. Как оперативно-стратегическое объединение он объединял в себе все российские силы, расположенные в Закавказье, Персии и на юге Туркестана, главной из которой была Кавказская армия, и состоял из двух боевых участков — собственно Кавказского и Персидского.

Главным противником войск российского Кавказского фронта были армии входившей в блок Центральных держав Османской империи. Причинами вступления последней в войну против России являлось желание правящей в Порте партии младотурок взять реванш за военные поражения периода XVIII—XIX вв., а также давление Германии, от которой османы были зависимы в военном и экономическом отношениях, рассчитывавшей на отвлечение значительной части российских боевых соединений с Восточно-Европейского театра военных действий на Кавказский.

Несмотря на то, что оттоманские войска были недостаточно подготовлены к войне, — им не хватало оснащения, тяжёлого вооружения, профессиональных командных кадров, — они представляли собой довольно грозную силу, так как распространённая в стране идеология пан-исламизма и пан-тюркизма и значительная помощь германских военных представителей, тренировавших и командовавших османскими формированиями, придавала им высокий воинский дух и выдержку. Кроме того, Порте благоприятствовало то, что кавказская войсковая группировка России в начальный период войны была немногочисленна.

Тем не менее, российские войска за время боевых действий на Кавказе практически не потерпели ни одного поражения и смогли выполнить все основные стратегические цели, ставившиеся перед ними. К 1917 г. они в ходе боевых, операций полностью парализовали наступательную активность противника на Кавказском и Персидском направлениях, а также спасли от разгрома союзные британские силы, действовавшие на Месопотамском фронте.

Лишь разразившаяся в России революция перечеркнула все эти успехи. Революционная анархия, большевистская антивоенная пропаганда, а также рост национализма на Кавказе вызвали полное разложение войск Кавказского фронта. Они больше не способны были продолжать войну, солдаты самовольно покидали фронтовые позиции. Сепаратные Брест-Литовский и Эрзинджанский мирные договоры (декабрь 1917 г.), подписанные пришедшими к власти большевиками окончательно подтвердили факт краха Кавказского фронта.

В период Первой Мировой войны в России существовало 11 казачьих войск и 4 казачьих землячества (два из последних в 1917 г. также были объединены в войско). Всего они насчитывали около 4,5 млн. человек, из которых на военной службе на фронте и в тылу было задействовано свыше 500 тыс.

Из них наибольшее число казаков (около 100 тыс. человек) воевало на Кавказском фронте. Всего на нём действовали формирования семи казачьих войск (в основном Кубанского, а также Терского, Донского, Оренбургского, Семнреченского, Сибирского и Забайкальского), которые составляли главную часть фронтовых сил. По своей функциональности они являлись универсальными войсками и использовались для решения любых оперативных задач: наступления, обороны, разведки, диверсий, партизанских действий, охраны тыла и прочих действий.

Российские стратеги высоко оценивали боевые качества казачьих формирований и привлекали их к участию во всех операциях Кавказского фронта, Также уделялось много внимания использованию казаков в деле усиления позиций России в Закавказье, для чего в 1915 г. был разработан план создания после войны Закавказского казачьего войска. Во время революции 1917 г. белогвардейские лидеры отводили Казачьим, войскам первую роль в борьбе с большевизмом (идея создания особой Казачьей армии), считая, что только казаки, как наиболее верные Родине люди, способны усмирить революционную анархию и предотвратить распад государства. В связи с этим огромное значение приобретал Кавказский фронт, который, находясь вдали от центров революции, в меньшей степени был подвергнут разложению, по сравнению с другими фронтами, и мог послужить военной базой для белогвардейских сил.-Для дальнейшего ограждения его войск от революционной «заразы» из казачьих формирований организовали карантинный кордон.

Однако после Октябрьского переворота встала срочная необходимость возвращения всех казаков в казачьи области, так как держать их на фронте уже не имело смысла. С их уходом фронт фактически перестал быть военным объединением, потеряв полностью свою боеспособность.

Основным родом войск в Казачьих войсках являлась конница. Оперативно она подразделялась на дивизионную, корпусную и фронтовую, а с конца 1917 г. — на фронтовую и стратегическую, и состояла из казачьих полков и отдельных казачьих дивизионов, формировавших казачьи дивизии и отдельные казачьи бригады, а также из отдельных и особых казачьих конных сотен. Самостоятельным видом казачьей конницы были партизанские отряды, предназначавшиеся для проведения диверсий, боевой разведки и прочих, специальных действий.

Вспомогательным родом войск для казачьей конницы, служила казачья* артиллерия, относившаяся к конному типу. Она образовывалась из казачьих батарей — отдельных или соединённых в казачьи конно-артиллерийские дивизионы. В конце 1916 г. для поддержки казачьей конницы стали формировать также и-специальные полуказачьи пехотные части — стрелковые дивизионы казачьих дивизий, набиравшиеся из солдат под командованием казачьих офицеров и урядников.

Собственно казачья пехота имелась только в КубанскомТерском и Донском войсках. Она была представлена пластунскими и казачьими, отдельными батальонами, объединёнными в пластунские и отдельную казачью пешую бригады.

Состав казачьих формирований характеризовался1 разнообразием и исключительностью. Кроме того, существовало правило, при котором казачьи части обеспечивали за свой счёт штабы и команды войсковых соединений, выделяли конвои для охраны войсковых начальников и командующих, что порой значительно их ослабляло и отражалось на боеспособности.

При этом, в начале войны Казачьи войска были вооружены в основном лишь лёгким стрелковым и холодным оружием, имели слабое техническое оснащение. Однако в течение военных действий они обзавелись значительным число пулемётов, инженерных и средств связи и к концу 1917 г. представляли собой достаточно мощные и оснащённые боевые единицы.

Вооружённые силы Казачьих войск состояли-из служебного состава (казаки 18−37-летнего возраста), подразделявшегося на приготовительныйстроевой и запасной разряды, и войскового ополчения (казаки более старших возрастов). В свою очередь строевой разряд делился на три очереди: 1-ю (21−24-летние казаки) и льготные 2-ю и 3-ю (25−28- и 29−32-летние казаки), образовывавшие, соответственно, перво-, второи третьеочередные части. Первые из них действовали постоянно, вторые и третьи «отпочковывались» от них по объявлении мобилизации.

Казачьи части формировались по территориальному принципу. При этом состав казачьей конницы обеспечивался полковыми округами — военно-мобилизационными управлениями, каждый из которых объединял в себе казаков трёх разноочередных полков, организовывавшихся в данной местности, а состав казачьей артиллерии и пехоты — либо всем войском, либо одним из войсковых управленческих территорий — отделом или округом.

В Казачьих войсках сохранялся традиционный для них принцип самообеспечения. Так, для несения воинской службы каждый казак строевого разряда обязан был приобрести за свой счёт и держать в постоянной готовности холодное оружие, обмундирование, снаряжение, конскую амуницию и строевого коня.

Задачи подготовки людских пополнений для казачьих частей ложились на казачьи запасные сотни, соединённые в 1917 г. в запасные дивизионы и полки. Конский состав пополнялся путём отбития лошадей у неприятеля, взятия за плату у выбывших из строя казаков, высылкой из запасов казачьих войск и покупкой у обывателей, облагавшихся на время войны военно-конской повинностью.

В начале войны организация людских и конских пополнений в Казачьих войсках действовала достаточно эффективно, — в 1914 г. мобилизация казаков была проведена достаточно быстро, и казачьи формирования имели, как правило, полный комплект людей и лошадей. Однако в дальнейшем, при наличии огромных боевых потерь, стала всё более ощущаться нехватка людского и конского состава. Причиной этого явилась слабость резервов Казачьих войск, не рассчитанных на столь масштабную долговременную войну, каковой была Первая Мировая. К тому же, разорение казачьего хозяйства, истощённого военными условиями, привело к резкому ухудшению качества подготовки пополнений, которое часто не удовлетворяло требованиям воинской службы.

Революция ещё более усугубила ситуацию. Многие казаки под влиянием антивоенной пропаганды не желали идти на фронт, уклоняясь от выполнения воинского долга. В итоге, к концу войны в казачьих формированиях имелся большой некомплект личного состава, что сделало многие из них совершенно небоеспособными.

В войну казачьи части имели значительное финансовое обеспечение. От государства они получали хозяйственные (экономические) суммы. Силами личного состава складывались сотенные артельные суммы и заводились офицерский ремонтный и казачий вспомогательный капиталы.

Продовольственным и вещевым снабжением казачьих формирований занимались Интендантство, а также общественные организации (Всероссийский Земский союз, Всероссийский Союз городов, Организация по сбору и распределению пожертвований для нужд Казачьих войск Действующей армии и др.).

Провиант и фураж казаки получали натурой на интендантских складах или деньгами для покупки на местных рынках. Дополнительными источниками продовольствия служили также трофейный скот и посылки из станиц. Кроме того, с 1915 г. для доставки пищи войскам в труднодоступные районы стали использовать «питательные колонны» — сеть питательных пунктов и этапных постов.

В действии тыловое снабжение оставляло желать лучшего, — на передовой часты были перебои поставок продовольствия, прежде всего фуража, что приводило к большим потерям конского состава. Причиной тому являлось отсутствие на территориях, где проходил Кавказский фронт развитых путей сообщения. Кроме того, в интендантстве процветали бюрократия и воровство. В итоге казачьи части были вынуждены обеспечивать себя сами путём изъятия провианта у местного населения, ведением торговли и фуражировкой. Спасало казаков от голодного истощения лишь то, что их периодически отводили на отдых в прифронтовой тыл, где работа интендантства была более-менее налажена.

Казачье вещевое имущество получалось казаками на интендантских складах, присылалось из войск или покупалось. Изготовление нового и ремонт изношенного производились на государственных и частных предприятиях: в военно-казачьих и военно-ремесленных мастерских, в военно-ремесленных школах и торговых домах, а также в починочных мастерских самих казачьих частей.

Снабжение казачьих формирований обмундированием и снаряжением, как и продовольствием, не всегда соответствовало необходимым требованиям. С одной стороны казаки в целом были обеспечены бельёмтёплой одеждой, с другой — они испытывали острый недостаток в сапогах и конской амуниции. Налицо была и изношенность материальной части, не заменявшейся годами.

Обеспечением Казачьих войск вооружением занималось Главное Артиллерийское управление. Оружие казаки получали на артиллерийских складах, а его ремонт делали в артиллерийских или в оружейных мастерских казачьих частей. Работа Артиллерийского ведомства была налажена весьма эффективно — в казачьих частях вооружение, как правило, всегда было в полном комплекте и исправности. Ощущалась лишь нехватка пулемётов и артиллерийских орудий, восполнявшаяся, однако, трофейными приобретениями.

Революция 1917 г. резко отрицательно сказалась на тыловом снабжении казачьих формирований в целом. Дезорганизация интендантской службы привела к полному прекращению поставок, развалу ремонтной базы и финансовой помощи.

Казаки считали участие России в Первой Мировой войне справедливым, целью которого являлось отражение напавшего внешнего врага. Война же с Османской империей тем более приветствовалась в казачестве, так как считалось, что она окончательно приведёт к падению Порты и полному освобождению от турецкого ига христианского населения Закавказья и Курдистана.

Для казаков война являлась привычным состоянием. Они стремились во что бы то ни стало попасть на фронт. Причины этого — высокий патриотизм, желание приобрести боевой опыт, а также уход от участия в полицейских операциях, направленных против народных выступлений.

Отношение к османскому противнику в казачьей среде было двояким. С одной стороны аскеры и курды уважались за их воинскую доблесть, боевую выдержку, с другой, — были ненавидимы за жестокость, применяемую к мирному христианскому населению — армянам и айсорам.

Личные боевые качества казаков были на высоком уровне. В бою они отличались предельной храбростью и отвагой, — трусость в казачьей среде презиралась, и её случаи были предельно редки. При этом, казаки отличались гуманным отношением, как к беженцам, так и к вражеским военнопленным. В то же время, придерживаясь своего старинного обычая, они постоянно мародёрничали, считая, что всё взятое принадлежит им по праву войны.

Казачьим формированиям приходилось действовать в крайне тяжёлых условиях, — жестокий климат Кавказа, труднопроходимая местность, постоянные нападения курдов, эпидемии и пр. подвергали жизнь казаков смертельной опасности. Всё это приводило к крайней усталости людей, что, в свою очередь, вызывало порой антивоенные выступления в казачьих частях.

Особенно подобные случаи участились во время революции. Юднако, в большинстве своём фронтовое казачество сохраняло дисциплинированность и выдержку. Революционное разложение затронуло казачьи части в меньшей степени, чем, армейские. Казаки оставались последним оплотом порядка и воинского долга.

Февральский переворот развенчал представления о политической пассивности казачества и его безоговорочной преданности Царю. К отречению Государя оно отнеслось в целом весьма равнодушно, считая, что свержение самодержавия позволит возродить казачью вольницу.

Революция выявила пропасть во взаимоотношениях между казачьим офицерством и рядовым казачеством. Дело в том, что слабость политической подготовки казачьих офицеров, их отчуждение от казаков, корпоративная замкнутость привели к тому, что их постоянно подозревали в контрреволюционных замыслах. В связи с этим в казачьих частях началась волна офицерских «чисток». Нередко таким способом казаки сводили счёты с офицерами за какие-то личные обиды.

В 1917 г. казачьи формирования были включены в систему советских органов — солдатских комитетов и Советов солдатских депутатов во главе с Тифлисским Советом солдатских и рабочих депутатов. Главным представительным казачьим органом Кавказского фронта являлась Казачья секция Краевого Совета Закавказья. Существовала также идея создания Советов казаков Кавказской армии и отдельных корпусов и Съезда казаков фронта как представительств фронтового казачества. Однако её осуществление было прервано Октябрьским переворотом.

Государственной власти в лице Временного правительства Казачьи войска оказывали полную поддержку и сохраняли ему верность до конца. Даже выступление генерала Корнилова не поколебало этой верности у основной массы Казачьих войск, — мятеж поддержали лишь казачьи верхи. Рядовое же казачество являлось его противником.

В вопросе о будущем казачьего сословия среди казаков не было единства. Несмотря на то, что все они желали освобождения от несения воинской службы, лишь меньшая часть казачества приветствовала демократическую республику без сословий. Большая же часть дорожила своими сословными привилегиями.

В политическом отношении преобладающее большинство казаков сохраняло независимость, не входя ни в одну из партий рассматриваемого периода. Тем не менее, казачество, как и всё население России, не являлось единой группой и было разделено по своим политическим взглядам на два лагеря -«буржуазный» и «пролетарский». К первому из них относились казачьи верхи, казачья старшина для отстаивания своих интересов организовавшие Союз Казачьих войск (СКВ), оказывавший поддержку Белому движению. Ко второму.

Центральный Совет казаков (ЦСК — «Центроказак»), склонявшийся к идеям «пролетарской революции».

Поначалу радикализацию революции большинство казаков воспринимало отрицательно, оно чуждалось солдатских масс, «мужичья», которое вечно «протестовало» против власти. Соответственное отношение было и к большевикам как к зачинщикам беспорядков, — они почти не имели поддержки в казачьей среде. Однако в дальнейшем, благодаря умелой пропаганде и созданию специальных казачьих органов (Казачьей секции во Всероссийской военной организации, Казачьего подотдела в Военном отделе ВЦИК, «Союза трудового казачества» при Петроградском Совете рабочих и солдатских депутатов), большевики смогли склонить на свою сторону значительную часть казачества. В итоге к концу 1917 г. Казачьи войска оказались расколотыми на белых и красных, — одни казачьи части поддержали белогвардейских генералов, другие — заявили о своём подчинении Совету Народных Комиссаров и выразили готовность сражаться за революцию.