Культ Ареса в религиозных представлениях скифских племен Северного Причерноморья: V — III вв. до н.э

Скифы оставили глубокий след в истории и культуре многих народов нашей страны, поэтому интерес, который вызывают вопросы их идеологии, представляется вполне закономерным. В древних обществах религия: кроме своей основной функции — организованного поклонения высшим (трансцендентным) силам — образовывала систему моральных и этических норм, выражала эстетические потребности, а мифология являлась способом объяснения мира или, по выражению Е. М. Мелетинского, была «душой единой, однородно се-миотизированной культуры».1 По этой причине исследование культуры и социальной истории общества неразрывно связано с изучением религиозно-мифологических представлений.

Неудивительно, что у скифов, главным занятием которых была война, совершенно особое место занимал культ бога войны Ареса. С точки зрения марксистской концепции религии, перед нами яркое подтверждение того, что религиозные верования вызревают и принимают различные формы под воздействием определенных социальных условий, достигнутой обществом степени развития. Впрочем, данная концепция никогда не подразумевала жесткий социально-экономический детерминизм и признавала религию, овладевшую массами, вполне реальной силой, оказывающей огромное воздействие на жизнь общества, характер культуры и даже ход истории.2 Суть «обратного» воздействия религии, на наш взгляд, наиболее адекватно раскрывается в социологической концепции Э. Дюркгейма, согласно которой религия обеспечивает целостность любого общества — от архаического до современного. В этом смысле военный культ у скифов интересен для нас уже не только как религиозная проекция социальных реалий, но и как фактор, имевший обратное влияние на скифское общество. Изучение культа Ареса необходимо для более полной реконструкции скифской мифологии, и, учитывая тотальный мифологизм архаических об.

1 Мелетинский Е. М. Поэтика мифа. М., 1976. С. 159.

2 См.: Васильев Л. С. История религий Востока. М., 1983. С.11−15. ществ, для постижения скифской культуры в целом. Сказанным в основных чертах и определяется актуальность темы исследования.

Вопросы, связанные с военным культом у скифов, в той или иной степени затрагиваются во многих отечественных и зарубежных исследованиях. Мы сочли целесообразным посвятить их систематизации и критической оценке отдельную главу, в которой раскрываются основные достижения и проблемы, существующие в изучении данной темы. Здесь же отметим, что важнейшие аспекты скифского военного культа остаются недостаточно разработанными. До сих пор не решен вопрос о его происхождении. Фрагментарность и некоторая противоречивость античных источников затруднили четкое определение характера этого культа (был ли он сугубо фетишистским?) — неясно положение Ареса в скифском пантеоне. Считается, что до нас не дошло ни одного скифского мифа, связанного с Аресом.

Основная цель исследования состоит в определении того положения, которое культ Ареса занимал в скифской религии, а также конкретизации его общественно-политической роли. Достижение этой цели предполагает решение следующих задач:

— изучить социальное оформление военного культа, т. е. решить вопрос о наличии в скифском обществе специальных служителей (жрецов) Ареса;

— выяснить соотношение элементов фетишизма и иных форм древних религиозных верований, имевшихся в данном культе;

— выявить в известных нам источниках фрагменты связанных с Аресом мифов.

Объектом исследования являются идеологические представления скифских племен в религиозно-мифологической и социально-политической сферах, предметом исследования выступает культ Ареса, как одна из наиболее существенных составных частей присущих скифам идеологических представлений.

Географические рамки исследования охватывают степи Северного Причерноморья, т.н. Европейскую Скифию, что объясняется следующими моментами. Во-первых, надежно установленное ираноязычие скифских племен, населявших эти степи, позволяет вести исследование в рамках изучения древ-неиранского (и даже индоиранского) культурного наследия. Во-вторых, именно эта часть скифского мира археологически наиболее изучена. Кроме того, к данному региону, благодаря тесным связям с античным миром, относится наибольшее число сведений греческих и латинских авторов, которые в сопоставлении с иными видами источников позволяют реконструировать скифскую мифологию.

Хронологические рамки охватывают период V—III вв. до н.э. Для V в. до н.э. мы располагаем главным (и наиболее ранним) письменным свидетельством о культе Ареса, принадлежащим Геродоту, чем и определяется нижняя хронологическая граница. Указанный период являлся временем наивысшего экономического и культурного расцвета Скифии. Однако III в. до н.э. стал тем историческим рубежом, за которым последовали кризис и падение Великой Скифии, вызвавшее значительные социальные и культурные изменения в скифском обществе. Этим обстоятельством определяется верхняя хронологическая граница. Существует гипотеза о сохранении культа Ареса у поздних скифов, хотя и в значительно трансформированном виде (см. историографический обзор). Но скифы Геродота и поздние скифы — это различные общества, поэтому указанная гипотеза и религиозные представления поздних скифов в целом должны стать предметом отдельного исследования.

Источниковая база исследования. Все основные источники, подлежащие рассмотрению, могут быть разделены на четыре группы:

1) Сведения античных авторов о скифах. Спецификой источников этой группы является то, что античные тексты относятся к категории иноописаний, поэтому неизбежно возникает вопрос об их адекватности собственно скифской традиции. Текстами же, написанными на скифском языке (самоописаниями), мы не располагаем, что, естественно, затрудняет исследование.

Самая объемная информация о скифском культе Ареса содержится в «Истории» Геродота (ок. 484−425 гг. до н.э.). Он много путешествовал и побывал на берегах Черного моря. Относительно Скифии можно утверждать, что.

Геродот посетил крупный торговый город Ольвию, которую он избрал опорным пунктом для знакомства с этой страной. Свое описание скифских верований Геродот, несомненно, строил на расспросах очевидцев и местных жителей — греков или эллинизированных туземцев.

Геродот описывает скифский пантеон, называя скифские имена богов и отождествляя их с соответствующими, на его взгляд, богами греков (IV, 59). Хотя скифские теонимы приводятся с несомненными искажениями, часть из них поддается этимологизации, а их греческие аналогии позволяют уяснить функции этих божеств. Но здесь мы сталкиваемся с первой проблемой — Геродот не называет скифского имени Ареса, чему до сих пор не найдено убедительного объяснения. Можно лишь сделать вывод о присущих данному божеству военных функциях, что следует из его отождествления с греческим Аре-сом.

В 62-й главе Геродот подробно описывает святилище Ареса и посвященный ему ритуал жертвоприношения, чего не делает в отношении других богов. Однако здесь возникает еще одна сложность: при перечислении скифских богов он называет Ареса последним (IV, 59), а это, как следует из содержания 62-й главы, вряд ли соответствует удельному весу военного культа в общественной жизни скифов. Указанные «трудности» объясняются тем, что Геродот получал свою информацию из вторых или даже третьих рук, поэтому использование его сведений (как и других античных авторов) необходимо сопровождать проверкой данными археологии, фольклора и сравнительной этнографии. И все же сообщение Геродота остается главным и наиболее ценным античным источником о культе Ареса у скифов.

О почитании скифами бога войны в образе меча сообщает римский географ Помпоний Мела в своей книге «Землеописание» (De Chorographia), написанной ок. 44 г. н.э. Его сведения весьма напоминают геродотовские, однако не повторяют, а дополняют их. В частности, согласно Меле, скифскому богу войны посвящали пояса для ношения оружия (I, 2, 9(15)), о чем у Геродота ничего не говорится. Как полагают, Мела пользовался каким-то древнеионийским мифико-географическим трудом, «послужившим общим источником для Геродота и Мелы».1 Сообщение Мелы, таким образом, несмотря на относительно позднюю датировку его труда, характеризует намного более древние представления скифов об Аресе и приобретает особую важность для решения вопроса об антропоморфизме этого божества.

Упоминания о скифском божестве в образе меча встречаются в сочинениях знаменитого греческого писателя-сатирика Лукиана Самосатского (ок. 120 г. н.э. — ок.190 г. н.э.). В одном случае Лукиан рассказывает о скифской клятве Ветром и Мечом (Тохаг. 38), а в другом говорит о Мече и Залмоксисе как об исконных (отеческих) богах скифов (Scythes. 3). Как видно, Лукиан не повторяет Геродота, а использует неизвестные нам источники.

Христианский пресвитер Климент Александрийский (ок. 150 — ок. 215 гг. н.э.) также говорит о поклонении скифов священному мечу, ссылаясь при этом на сочинение Эвдокса Родосского (III в. до н.э.). Кроме того, со ссылкой на Ги-кесия (автор, о котором более ничего не известно) он сообщает о существовании подобного культа у савроматов (Protr. V, § 64 (р.56Р.)). Нам были доступны лишь фрагменты этого произведения вошедшие в знаменитый свод античных свидетельств В. В. Латышева «Scythica et Caucasica». Однако, согласно Л. А. Кэмпбеллу, в этом месте Климент Александрийский говорит о почитании меча не только у скифов и савроматов, но также и у персов и мидийцев.2 В таком случае, данное свидетельство приобретает особую значимость для решения вопроса о происхождении скифского культа Ареса, поскольку подтверждает наличие подобного культа у других иранских народов.

Скифский культ священного меча упоминает и другой раннехристианский автор — Арнобий. Его апологетическое сочинение «Против язычников» (Adversus nationes), написанное ок. 305 г., содержит немало сведений по антич.

1 См.: Латышев В. В. Известия древних писателей греческих и латинских и Скифии и Кавказе // ВДИ. 1949. № 1. С. 815 (270).

2 Campbell L.A. Mithraic iconography and ideology. Leiden, 1968. P.73. ной1 мифологии и религии, которые, как принято считать, в основном заимствованы из упомянутого выше произведения Климента Александрийского.2 Однако, по мнению Ф. Туллиуса, именно сведения об Аресе не относятся к заимствованным непосредственно у Климента. Так, если Климент ссылаясь на Аппо-лодора (II в. до н.э.) и Каллимаха (III в. до н.э.), сообщает о скифском жертвоприношении ослов Апполону (Protr. C.II. § 25 Р.), то Арнобий, со ссылкой на того же Аполлодора, говорит, что скифы жертвовали ослов Аресу (Advers. IV, 25). По мнению Ф. Туллиуса, речь здесь не может идти об ошибке Арнобия, скорее всего, он черпал свои сведения об Аресе из тех же, что и Климент, источников, или даже более древних произведений.3.

Мы не случайно уделяем столько внимания данному фрагменту. Еще А.С.Лаппо-Данилевский рассматривал наличие такого вида жертвоприношения у скифов, как признак, сближающий их религию с древнеиранской (см. подробнее гл. I настоящей, работы). Следовательно, сообщение Арнобия может быть использовано при решении вопроса о происхождении скифского военного культа.

Не добавляя ничего нового и довольно лаконично о скифском культе меча упоминает в своем «Сборнике достопримечательностей» (Collectanea rerum memorabilium) римский писатель Гай Юлий Солин (III в.).4.

Сообщение Приска (V в. н.э.), софиста и ритора из фракийского города Панион, мы рассматриваем как единственное античное свидетельство, содержащее фрагмент скифского мифа, связанного с Аресом, а потому являющееся важным источником для реконструкции скифских религиозно-мифологических представлений (подробнее см. гл. ИГ настоящей работы).

2) Нартовский эпос осетин, в котором, как показали работы Ж. Дюмезиля, скифский Арес находит своего героического «преемника» — Батраза. Исследование существующих между ними связей способствует лучшему.

1 Арнобий — христианский апологет, а потому рассматривает языческие верования как нечто однородное, и, говоря об Аресе, объединяет сведения о почитании военного божества у греков, скифов и других народов древности.

2 См., например: Sitte A. Mythologische Quellen des Arnobius. Wien, 1970. S.148.

3 Tullius F. Die Quellen des Arnobius im 4., 5. und 6. Buch seiner Schrift «Adversus nationes». Berlin, 1934. S.79, 80.

4 Латышев B.B. Известия древних писателей. // ВДИ. 1949. № 3. С. 962 (Collect. XV, 1, (3)). пониманию античных свидетельств о скифском боге войны и реконструкции связанных с ним мифологических мотивов. Мы использовали наиболее авторитетные издания нартовских сказаний на осетинском и русском языках, а также неопубликованные записи сказаний, хранящиеся в отделе рукописных фондов СОИГСИ им. В. И. Абаева.

3) Археологический материал, а именно, памятники и артефакты, скифской эпохи, отождествляемые со святилищами Ареса и предметами его культа. Однако следует отметить, что отношение этих памятников к культу Ареса всегда определяется интерпретацией того или иного исследователя, нередко вызывающей возражения его коллег. Поэтому мы сочли более уместным привести подробное описание археологического материала, связываемого с культом Ареса, в историографическом обзоре.

4) Свидетельства древних индоиранских традиций. Для реконструкции краеугольных понятий религии и мифологии скифов уже давно признается обоснованным привлечение данных ведийской и иранской мифологий. Поэтому важным источником для нашей темы становится древнеиндийская «Ригведа», собрание религиозных гимнов, а также древнеиранская «Авеста» — свод религиозных гимнов, молитв и предписаний. Сравнительное изучение этих памятников выявляет религиозно-мифологические представления, восходящие к индоиранской эпохе. Учитывая черты сходства, существующие между скифским Аресом и индоиранскими божествами грозы и войны, значение данных источников особенно велико: они способствуют решению вопроса о происхождении культа скифского Ареса и помогают реконструировать мифы, связанные с этим божеством.

Итак, выбранная тема в достаточной степени обеспечена разнохарактерными источниками, комплексное использование которых позволяет решить задачи, поставленные нами в данном исследовании.

Методологической основой работы является системный подход, предусматривающий изучение культурно-религиозных феноменов в контексте социально-политической ситуации рассматриваемой эпохи. Комплексный подход к источникам, при котором сопоставляются сведения письменной традиции, данные фольклора и разнообразный археологический материал, предопределил широкое использование в работе сравнительного метода. Для преодоления трудностей, неизбежно возникавших при сравнении текстов разных жанров (нарративных, литургических, фольклорных) и видов (повествовательных и изобразительных), применялся структурно-функциональный анализ. Выявление общей структуры разножанровых текстов создает прочную основу для их сопоставления. Нередко при этом основные элементы в структурах сравниваемых текстов при внешне различном оформлении обнаруживали полную функциональную идентичность.

Научная новизна исследования заключается как в формулировке проблемы, так и в изучении ряда ее конкретных аспектов. Культ Ареса у скифов до сих пор не являлся предметом монографического исследования. Расширен круг археологических, письменных (античных), фольклорных источников, привлекаемых для изучения данной темы. Впервые ставится вопрос о жрецах Ареса, а также предпринимается попытка реконструкции мифов, связанных с этим божеством. Таким образом, скифский военный культ рассматривается в совокупности составлявших его элементов: ритуальных и мифологических.

Мы надеемся, что материалы и выводы исследования будут иметь практическое значение, поскольку могут быть использованы при разработке специальных курсов по культуре и истории Северного Причерноморья, а также религиоведческих курсов.

Структура диссертации. Цели и задачи исследования определили использование проблемного принципа изложения материала. Работа состоит из введения, четырех глав, заключения, списка источников и литературы и одного приложения, содержащего иллюстративный материал.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

На основании изложенного приходим к следующим выводам.

1. Почитание военного божества являлось преобладающей формой скифской религии. Если в древнейшую эпоху Арес был всего лишь племенным божеством-охранителем, то в процессе сложения ранней скифской государственности он стал покровителем военного сословия, занимавшего господствующее положение в скифском обществе. Уже Геродот свидетельствует, что прорицатели на прутьях, в которых мы видим жрецов Ареса, были ответственными за безопасность царя, магическим образом выявляя его врагов. Впоследствии, как явствует из сообщения Приска, этот культ имел прямое отношение к царской власти, поскольку меч Ареса выступал сакральным гарантом могущества скифских царей.

Для воинственных номадов культ Ареса стал определяющим фактором религиозно-административной организации Скифии.

2. Арес являлся полифункциональным божеством, связанным с войной, шаманизмом и плодородием. Более того, в его культе определенно присутствовали элементы почитания огня.

3. У скифского Ареса, вне всякого сомнения, существовала своя мифология. Некоторые ее фрагменты поддаются надежной реконструкции и позволяют сделать важные выводы относительно представлений скифов об этом божестве.

— Можно утверждать, что Арес имел и зооморфные инкарнации и антропоморфный образ, поэтому нет оснований говорить об исключительно фетишистском характере данного культа.

— Реконструируемые нами мифологические мотивы восходят к древнему космогоническому мифу, в котором бог-демиург создает дуально организованный мир и выполняет роль космического столба в центре мира, поддерживая небо, лежавшее до тех пор на земле. Включенность Ареса в космогонический миф полностью согласуется с принятой большинством исследователей трактовкой мифологической семантики алтаря Ареса как центра мира, а его кумира-меча как сакральной мировой оси, проходящей через этот центр и соединяющей верхнюю и нижнюю зоны мироздания.

Персонаж, выполняющий такую, без преувеличения, выдающуюся роль в мифологии, в культе, как правило, занимает место главы пантеона (например, ведический Индра). Лукиан сообщает о скифской клятве двумя божествами: Ветром и Мечом (Scythes.3), в которых исследователи видят две ипостаси одного и того же скифского божества — Ареса. В этой связи следует отметить, что и в индоиранской традиции парное божество Индра — Ваю, т. е. состоящее из бога грозы и войны и бога ветра, помещалось во главу пантеона в качестве прародителя богов и мифологических героев (Т.В.Гамкрелидзе, В.В.Иванов).

Все указанные факты объективно свидетельствуют о главенствующем положении Ареса в скифском пантеоне. Подобную мысль a priori высказал еще Н. М. Карамзин, а позднее Ф. Г. Бергманн и З.Гочева. Однако, по Геродоту, скифский пантеон возглавляет Табити, а Арес замыкает его (IV, 59). В Табити многие исследователи (К.Абихт, Э. Боннель, Л.А.Ельницкий) видят богиню огня. В таком случае, решению указанной проблемы могло бы способствовать наличие в культе Ареса ярких элементов почитания огня. И все же, чтобы не входить в прямое противоречие с нашим главным свидетелем, Геродотом, и остаться на твердой источниковой почве, мы должны ограничиться не столь широким и смелым, но вполне надежным выводом о весьма высокой роли культа Ареса в скифской религии и в жизни скифского общества в целом.

— Мифологические мотивы, связанные с Аресом, находят отчетливые параллели в ведийской и иранской мифологиях. Данный факт противоречит теориям о нескифском (фракийском, кавказском или эгейском) происхождении культа Ареса и позволяет относить его истоки к индоиранской эпохе. Не отрицая возможного наличия в культе скифского Ареса некоторых заимствованных элементов, следует иметь в виду, что, кроме скифов, почитание меча подтверждается и у других иранских народов: персов, мидийцев, савроматов.

Дальнейшее исследование индоиранских аналогий к явлениям скифской культуры, несомненно, будет способствовать более полному изучению культа и мифологии Ареса — «буйного» покровителя воинов, который, говоря словами Ф. Артога, находился в самом центре скифского идеологического пространства.