Религиозный экстремизм в современной России: проблемы теоретической интерпретации и политической практики

Актуальность темы

исследования обусловлена тем, что происходящая в последние годы диверсификация субъектов целеполагания в поле публичной политики привела к тому, что государство стало чаще сталкиваться с вызовами различных религиозных организаций. С организациями, чья деятельность служит стабилизации российского социально-политического пространства, выстраиваются формы сотрудничества и социального партнерства. Однако, все очевиднее актуализация негативного потенциала различных религиозных организаций и видоизменения роли религиозного фактора в политике в сторону деструктивности. Участившиеся факты проявления религиозного экстремизма и, в особенности, религиозного терроризма в современном российском обществе, стремление отдельных политических элит и политических акторов под религиозными лозунгами решать свои политические и иные задачи, ставят перед российским государством необходимость создания политических механизмов и повышения эффективности политических институтов, направленных на выявление и устранение причин и условий религиозного экстремизма.

Сложности переходного периода в нашем многонациональном и поликонфессиональном обществе, связанные с трудными и неоднозначными процессами в экономике, социально-политической и духовной сфере, сопровождающиеся определенными центробежными тенденциями, являются благоприятной средой для крайних форм политического поведения, в том числе и экстремистского. В данном контексте, при большом объеме дезинтегрирующих и деструктивных тенденций, а также при отсутствии объединяющих общество общенациональных идей особое значение приобретает позиция религиозных организаций. Если к существующим в обществе социальным и этническим конфликтам добавятся столкновения на религиозной почве, то последствия могут быть трагичными 1. Именно поэтому важен анализ в первую очередь тех аспектов деятельности политических институтов власти и религиозных организаций, которые могут способствовать смягчению или, наоборот, усилению межрелигиозной напряженности.

Стратегия национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года указывает на то, что среди основных источников угроз национальной безопасности в сфере государственной и общественной безопасности является экстремистская деятельность националистических, религиозных, этнических и иных организаций и структур, направленная на нарушение единства и территориальной целостности Российской Федерации, дестабилизацию внутриполитической и социальной ситуации в стране2. В данном документе отмечается, что «для предотвращения угроз национальной безопасности необходимо обеспечить социальную стабильность, этническое и конфессиональное согласие, повысить мобилизационный потенциал и рост национальной экономики, поднять качество работы органов государственной власти и сформировать действенные механизмы их взаимодействия с гражданским обществом в целях реализации гражданами Российской Федерации права на жизнь, безопасность, труд, жилье, здоровье и здоровый о образ жизни, на доступное образование и культурное развитие» .

Видоизменение роли религиозного фактора в совокупности с эффектом транснациональности диктуют необходимость формирования адекватных подходов и действенных методов противодействия религиозному экстремизму в современной России как новой нетрадиционной угрозе. При этом, в каждом конкретном регионе России проявления религиозного экстремизма варьируются, что предопределяет диверсификацию необходимых политических стратегий. Наибольшую опасность как.

1 См.: Мчедлов М. П., Кудряшова М. С. Амбивалентный характер религиозно-этнического симбиоза // Вера. Этнос. Нация. — М&bdquo- 2007. С. 21.

2 См.: Стратегия национальной безопасности России до 2020 г. п. 37. http://www.scrf.gov.ru/docurnents/99.html.

3 Там же. п. 20. национальной безопасности Российской Федерации, так и ее культурно-цивилизационному и социально-политическому устроению несут организации, принадлежащие к следующим направлениям: исламского радикального фундаментализма, претендующего на установление своего влияния не только в традиционно мусульманских регионах, но и на всей территории страны и новых религиозных движений деструктивного характера.

Таким образом, актуальность диссертационного исследования обуславливается необходимостью исследования как теоретических, так и практических аспектов и разработки рекомендаций по выявлению, предупреждению и локализации последствий проявления религиозного экстремизма, прежде всего в политической сфере.

Степень исследованности проблемы. Специальные научные труды, посвященные рассмотрению новых угроз, связанных с религиозным фактором, и, прежде всего, с экспансией нетрадиционных для России религиозных форм, начали появляться на рубеже XX — XXI вв. Это работы Кантерова И. Я., Колосова В. А., Кривельской Н. В. Никитиной А.Г., Митрохина JI.H., Мчедлова М. П., Нуруллаева А. А., Филимонова Э. Г., Элбакян Е. С., Трофимчука Н. А., Свищева М.П.4.

Соотношение религиозного, национального и политического факторов в общественной жизни, их взаимовлияние, было рассмотрено в трудах Золотарева О. В., Ильина И. В., Кудриной Н. Н., Кудряшовой М. С., Мчедлова М. П., Наумец А. Б., Носкова Ю. Г., Саидбаева Т. С., Филатова С. Б., Фурмана.

4 См.: Каптеров И. Я. Новые религиозные движения в России (Религиоведческий анализ). — М., 2007; Колосов В. А. Российская геополитика: традиционные концепции и современные вызовы // Общественные науки и современность. — М., 1996. № 1- Кривельская Н. В. Религиозная экспансия против России. — М., 1998; Митрохин JJ.H. Религиозные культы в США. — М., 1984; Митрохин Л. Н. Религии нового века. М., 1985; Митрохин Л. Н. Вечная утопия: «Царство Божье на земле» // Век XX — анфас и в профиль: Размышления о столетии, ставшем историей. — М., 2001; Мчедлов М. П. и др. Религиозный фактор в социально-политической жизни России // Обновление России: трудный поиск решений. — М., 1994, Вып. № 2- Вера. Этнос. Нация. / отв.ред. Мчедлов М. П. — М., 2009; Никитина А. Г. Политизация религии // Вопросы философии. — М., 1994. № 3- Трофимчук Н. А. Религия и проблемы национальной безопасности России // Государство, религия, церковь в России и за рубежом. — М.: РАГС, 2002. № 2- Трофимчук Н. А., Свищев М. П. Экспансия.- Челябинск, 2004.

Д.Е., Шведова В.И.5 Все авторы указывают на взаимосвязь и определенную обусловленность политического, экономического, этнонационального компонента в системе общеполитических процессов и взаимосвязь с ними религиозного фактора.

Авторы названных трудов указывают на масштабные многоаспектные изменения, происходящие в современном мире, рассматривают содержание и направленность геополитических процессов. Особое внимание уделяется месту и положению России в меняющемся глобализирующемся мире.

Проблемы взаимоотношения религиозного экстремизма с угрозами национальной безопасности России на современном этапе в связи с новыми геополитическими реалиями исследовались в трудах Возженикова А. В., Глебова И. Н., Золотарева В. А., Майорова Л. И., Манилова B. JL, Моисеева Н. Н., Панарина И. Н., Пирумова B.C., Прохожева А. А., Шуберт Т.Э.6 Данные исследователи выделяют различные факторы, связанные с глобализацией и борьбой различных сил за переделы сфер влияния. Среди различных угроз национальной безопасности России на современном этапе почти все авторы указывают на появление информационных, идеологических и в том числе религиозных угроз.

5 См.: Золотарев О. В. Государство, политика и религия: эволюционный процесс. — М., 1999; Золотарев О. В. Армия и религия. — М., 1999; Золотарев О. В. Религиозный фактор и геополитические аспекты безопасности. — М., 1999; Ильин И. В. О терроре и терроризме: природа, сущность, причины, проявления // Безопасность. Информационный сборник. — М., 2001. № 7−12- Кудрина Н. Н. Политический терроризм: сущность, формы проявления, методы противодействия. — СПб., 2000; Кудрявцев В. Н. Терроризм и религия. — М., 2005; Мчедлов М. П .Религиозная ситуация в России: реалии, противоречия, прогнозы // Свободная мысль. — М., 1993. № 5- Нау. чец А. Б. Влияние религиозного фактора на возникновение политического экстремизма и терроризма // Современный терроризм: состояние и перспективы. — М.: Эдиториал УРСС, 2000; Носков Ю. Г., Саидбаев Т. С. Политика и религия // Социально-политические науки. — М., 1991. № 9- Филатов С. Б., Фурман Д. Е. Религия и политика в массовом сознании // Социологические исследования. — М., 1992. № 7- Шведов В. Религия и политика // Международная жизнь. — М., 1992. № 5. бСм.: Возжеников А. В. Национальная безопасность России: методология комплексного исследования и политика обеспечения. — М., 2002; Глебов И. Н., Золотарев В. А. Основные концептуальные положения национальной безопасности России в XXI веке. — М., 2000; Золотарев В. А. Раскрытие парадигмы национальной безопасности России. — М., 1999; Майоров Л. Приоритеты концепции национальной безопасности России // Международная жизнь. — М., 1997. № 10- Манилов В. Л. Угрозы национальной безопасности // Военная мысль. — М., 1996. № 1- Моисеев Н. Н. Экологический кризис и цивилизационные конфликты // Проблемы глобальной безопасности. — М., 1995; Панарии И. Н. Информационно-психологическое обеспечение национальной безопасности России. — М., 1998. Пирумов B.C. Методологические проблемы обеспечения национальной безопасности России. — М., 1996. Прохожее А. А. Национальная безопасность: проблема теории. — М., 1997; Шуберт Т. Э. Национальная безопасность России: конституционно — правовые аспекты (сравнительно — правовое исследование). — М., 2001.

Экстремизм, апеллирующий к религии, стал предметом научного рассмотрения таких авторов, как Баширов J1.A., Бурковская В. А., Власов В. И., Дмитриев А. В., Журавский А. В., Залужный А. Г., Кудрявцев А. И., Кудрявцев В. Н., Курбанов Г. М., Лопаткин Р. А., Никулина И. В., Нуруллаев А. А., Паин Э. А., Понкин И. В., Телякавов М. П., Хоффман Б., Ярлыкапов А. А. и других.7 Теоретико-методологические аспекты проявления религиозного экстремизма в плоскости политко-правовой реализации светскости в государстве были рассмотрены в исследованиях Володиной Н. В., Куницина о.

И.А., Салмина А. М и американского религиоведа Дурэма К .

Дискуссионными вопросами продолжают оставаться вопросы разработки и использования специального терминологического аппарата, критериев и признаков рассматриваемого феномена, его истоков и тенденций трансформации.

7 См.: Баширов Л. А. Религиозно-политический экстремизм и терроризм как угроза национальной безопасности России // Мир и согласие. — М., 2005. № 1(22) — Бурковская В. А. Борьба с экстремизмом и проблемы защиты прав человека // Права человека в России и правозащитная деятельность государства. -СПб.: Юридический Прессцентр, 2003; Власов В. И. Экстремизм: сущность, виды, профилактика. — М.: РАГС, 2002. Дмитриев А. В. Религиозный терроризм: сущность, истоки, разновидности // Религия в самосознании народа (религиозный фактор в идентификационных процессах) / Отв. ред. М. П. Мчедлов, -М.: Институт социологии РАН, 2008; Журавский А. В. Религиозный экстремизм: реальность или фикция? // http: /www.religare.ru/article2080.htmЖуравский А. В. Религиозный экстремизм и фундаментализм: проблемы дефиниций // http /www.religare.ru/article2269.htmЖуравский А. В. Религиозный экстремизм в конфликте интерпретаций // Информационно — аналитический центр «Сова» 29.10.2003; Залужный А. Г. Современные проблемы противодействия экстремистской деятельности в сфере государственно-конфессиональных и межконфессиональных отношений // Правовые проблемы государственно-конфессиональных отношений в современной России. — М., 2004; Залужный А. Г. Право. Религия. Закон. -М., 2008; Кудрявцев А. И. Проблемы правового противодействия экстремистским проявлениям в деятельности религиозных объединений // Свобода совести в России: исторический и современный аспекты: материалы конференции. — М., 2005; Кудрявцев В. Н. Терроризм и религия. — М., 2005; Курбанов Г. М. Религия и политика террора // Махачкала: народы Дагестана. — Махачкала, 2002; Лопаткин Р. А. Экстремизм религиозный // Политическая энциклопедия. Т.2. — М.: Мысль, 2001; Никулина И. В. Терроризм религиозный и политический: социально-психологический аспект // http:/www.unn.ru/rus/fl4/k2/students/hopes/l 3. htmНуруллаев А.А. Религиозно-политический экстремизм: понятие, сущность, пути преодоления // Десять лет на пути к свободе совести. Проблемы реализации конституционного права на свободу совести и деятельность религиозных объединений. — М.: Институт религии и права. 2002; Паин Э. А. Социальная природа экстремизма и терроризма // Общественные науки и современность. — М., 2002. № 4- Понкин И. В Возбуждение религиозной вражды: правовой анализ. Дисс. канд., полит, наук. — М., 2002; Телякавов М. П. Экстремизм как объект политологического исследования. — М.: Пограничная академия ФСБ РФ, 2003: Экстремизм в религиозной сфере. М.: Пограничная академия ФСБ РФ, 2004; Хоффман Б. Терроризм-взгляд изнутри. М., 2003; Ярлыкапов А. А. Проблема религиозно мотивированного экстремизма // http //i-r-p.ru/page/stream-exchange/index-5960.html.

8 См.: Вололдина Н. В. Государственно-конфессиональные отношения: теоретико-правовой анализ. — М.: «Щнт-М» 2005; Куницин И. А. Правовой статус религиозных объединений в России: исторический опыт, особенности и актуальные проблемы. — М.: «Православное дело», 2000; Дурэм К. Свобода религии:: модели церковно-государственных отношений стран Западной Европы и США. — Киев, 1996; Дурэм К. Перспективы религиозной свободы. — М.: Институт религии и права, 1999; Салмин A.M. Современная демократия: очерки становления и развития. — М., 2009.

Особое звучание в последние годы приобрела проблема экстремизма, связанная с деятельностью радикальных исламских фундаменталистов. Анализ данного явления был проведен в исследованиях Абдулатипова Р. Г., Арухова З. С., Баширова Л. А., Герейханова Г. П., Добаева И. П., Игнатенко А. А., Крицкого Е. В., Кудрявцева А. В., Курбанова Г. М., Малашенко А. В, Саидбаева Т. С., Сюкияйнена JI.P. 9. В названных трудах проводится разделение по ряду выявляемых признаков между исламом, как мировой религией, и радикальным исламским фундаментализмом, как экстремистским искажением основ традиционной исламской культуры.

Характеру и особенностям новых религиозных движений, имеющих, признаки экстремистской деятельности были посвящены исследования Балагушкина Е. Г., Бажан Т. А., Возженикова А. В., Григулевича И. Р., Григоренко А. Ю., Григорьевой Л. И., Гуревича П. С., Дворкина А. Л., Кураева А. В., Понкина И. В., Хвыли — Олинтера А. И., а также испанских и французских специалистов-сектоведов: Аройо Мендеза, Карло Климати, Галайо Масиаса, Мануэля Герры Гомеза, Антонио Луиса Мойано, Паскуаля Рожеро, Васкеса Борау 10.

9 См.: Политическая борьба в странах СНГ. — М.: Панорама, 1992; Абдулатипов Р. Г. Судьбы ислама в России. — М.: Мысль, 2002; Арухов З. С. Экстремизм в современном исламе. — Махачкала, 1999; Баширов Л. А. Джихад: теория и практика // Мир и согласие. — М&bdquo- 2005. № 4(25) — Герейханов Г. П. Религиозная ситуация на Северном Кавказе и ее учет в управленческой деятельности органов и войск ФПС России (философско-политологический анализ): Автореферат дис. на соискание канд. филос. наук. — М.: Академия ФПС, 1999; Добаев И. П. Традиционализм и радикализм в современном исламе на Северном Кавказе // Ислам и политика на Северном Кавказе. — Ростов-на-Дону, 2001; Игнатенко А. А. Ислам и политика: Сборник статей. — M.: Институт религии и права, 2004; Кудрявцев А. И. Проблемы религиозного экстремизма на Северном Кавказе // Центральная Азия и Кавказ. 2000. № 3(9) — Малашенко А. В. Религию превращают в орудие этнополиических конфликтов // Россия и мусульманский мир. — М., 1995. № 6- Малашенко А. В. Политический тупик или альтернатив развития // Азия и Африка сегодня. — М., 1994. № 1- Саидбаев Т. С. Политика и религия // Социально-политические науки. -М., 1999. № 9- Сюкияйнеп JJ.P. Терроризм и религия // Ислам и терроризм: союзники или противники? Шариат должен быть включен в борьбу с экстремизмом. — М.: Наука, 2005.

1ССм.: Arroyo Menendez. Cambio cultural у cambio religioso: tendencias у formas de religiosidad en la Espana de fin de siglo. — Madrid: Universidad Complutense de Madrid. Servicio de Publicaciones. 2003; Climati, Carlo. Los jovenes у el esoterismo. Magia, satanismo у ocultismo: la patrana del fuego que no quema. — Madrid: Ciudad Nueva, 2003; Galayo Macias, Maria del Carmen. Sectas, ?asesinas de la mente? — Madrid: Proyectos у Producciones Editoriales Cyan, 2003; Guerra Gome, Manuel. Las sectas у su invasion del mundo hispanico: una guia. -Pamplona: EunsaEdiciones Universidad de Navarra, 2003; Mariscal Parella Ramon. En las ramas. — Saldes: Abadia Editores, 2003; Moyano, Antonio Luis. Sectas, amenazas en la sombra: como actuan, quienes son у como defendernos. — Madrid: Nowlilus, 2007; Pascual, Roger. L’ombra de les sectes. Guia basica de grupos de manipulacion mental. — Barcelona: Llibres de l’index, 2003; Vazquez Borau, Jose Luis. El hecho religioso. -Madrid: San Pablo, 2003.

Балагушкин Е. Г. Критика современных нетрадиционных религий: истоки, сущность, влиянне на молодежь Запада. — М., 1983; Бажан T.A. Оппозиционная религиозность. — Красноярск, 2000; Возженников А.В.

Отдельным вопросам религиозного экстремизма и прежде всего радикального исламского фундаментализма в Южном Федеральном округе были посвящены работы Арухова З. С., Дубового Л. М., Иванова В. Н., Крицкого Е. В., Кисриева Э. Ф., Кублицкой Е. В., Левшукова В. А., Малышевой Д. Б., Мацнева А. А., Милованова Ю. Е., Сусловой Е. С, Ханбабаева К.М.11 Анализируя различные аспекты религиозной ситуации в Российской Федерации и, прежде всего, на Северном Кавказе, названные авторы показывают пути экспансии радикального исламского фундаментализма, методы деятельности, особенности проявления и трансформации на современном этапе.

Таким образом, в названных трудах затрагиваются многие вопросы и аспекты проблем, связанных с данной темой. Однако все еще требует уточнения и обоснования категориальный аппарат, необходимый для четкого и ясного понимания сущности исследуемых вопросов, ощущается нехватка.

Материалы международной научно-практической конференции «Тоталитарные секты — угроза XXI века». -Нижний-Новгород, 2001; Возэюенников А. В. Международный терроризм: Борьба за геополитическое i господство. — М., 2005; Григулевич И. Р. Пророки «Новой истины». — М., 1986; Григоренко А. Ю. Сатана там правит бал. — Киев, 1990; Гараджа В. И. Политика и религия // Наука и религия. — М., 1991. № 3, 5- Григорьева Л. И. Религии «Нового века» и современное государство. — Красноярск, 2000; Григорьева Л. И. Новые религиозные движения и государство в современной России // Законодательство о свободе совести и правоприменительная практика в сфере его действия: Материалы семинаров. — М.: Институт религии и права, 2001; Гуревнч П. С. Нетрадиционные религии в странах Запада и их влияние на молодежь. — М., 1985; ДворкшI А. Л. Сектоведение. — Нижний Новгород, 2002; Кураев А. В. Уроки сектоведения. — М., 2003; Попкин И.В.(И.Куликов). Новые религиозные организации России деструктивного, оккультного и неоязыческого характера. — Белгород, 1999; Хвыля—Олинтер А. И. Духовная безопасность и духовное здоровье человека, семьи, общества. — М.: «Дарь», 2008; Хвыля-Олинтер. Организованная преступность и деструктивные религиозные секты // Известия методического центра профессионального образования о координации научных исследований. 1997. № 1.

11 См.: Арухов З. С. Вооруженные конфликты на Северном Кавказе в свете теории и практики джихада // Ислам и политика на Северном Кавказе. — Ростов-на-Дону, 2001; Иванов В. Н. Источники социальных угроз и нестабильности // Социальная безопасность государства, общества, личности: состояние, проблемы, перспективы. — М., 1996. Крш/кий Е. В. Религиозный фактор в этнополитической ситуации на Северном Кавказе // Религия и политика в современной России. — М., 1997. Кисриев Э. Ислам в общественно-политической жизни Дагестана // Мусульмане изменяющейся России. — М.: РОССПЭН, 2002; Кубтщкая Е. А. Религиозный фактор в этнополитической ситуации на северном Кавказе // Религия и политика в современной России. — М., 1997. Левшуков Р. А. Религиозный экстремизм в Карачаево-Черкесской республике // Ислам и политика на Северном Кавказе. — Ростов-на-Дону, 2001. Малышева Д. Б. Религиозный фактор в вооружённых конфликтах современности: Развивающиеся страны Азии и Африки в 70−80 годы. -М.: Наука, I99IМацнев А. А. Национализм: генезис, сущность, эволюция. — М., 1995; Национальное согласие и национальный экстремизм в современной России: исторические корни, реалии, перспективы. Материалы «круглого стола». — Саратов, 2000; Милованов Ю. Е. «Анклавнзация» территорий СевероКавказского региона: содержание процесса и проблемы исследования // Насилие в современной России: Тезисы докладов научной конференции. — Ростов-на-Дону, 1999; Суслова Е. С. Религия и проблемы национальной безопасности на Северном Кавказе. Дисс. канд. филос н. — M.: РАГС, 2004; Ханбабаев КМ. Ваххабизм в Дагестане // Ислам и политика на Северном Кавказе. Сборник научных статей, — Ростов-на-Дону, 2001 г. исследований, связанных с угрозами религиозного экстремизма и институционализированной политики их преодоления.

Объектом исследования выступает соотношение религии и политики в современном мире.

Предметом исследования является религиозный экстремизм как крайняя форма современных политических стратегий.

Целью диссертационного исследования является выявление общих и особенных черт проявления религиозного экстремизма в современной политике. Данная цель далее, конкретизируется как определение наиболее опасных субъектов религиозной экстремистской деятельности в Российской Федерации, дестабилизирующих социально-политическую ситуацию.

Реализация поставленной цели исследования предполагает решение следующих задач:

— определить предметное поле понятия «религиозный экстремизм», выявить его эвристическую и гносеологическую значимость;

— на основе исторической реконструкции проанализировать преемственность экстремистских политических практик в поле религии, а также зафиксировать возникновение качественно-новых корреляций между политикой и религией в современном мире;

— показать, что неоднозначность освещения религиозного экстремизма в средствах массовой информации во многом зависит от неопределенности соотношения светское/религиозное в современной российской политике;

— выявить сущность религиозного экстремизма как политического феномена, представляющего собой угрозу стабильности общества;

— показать общее и особенное в интерпретации феномена религиозного экстремизма в российском политико-теоретическом дискурсе и в перцепции массового сознанияустановить политические импликации религиозного экстремизма исламских радикальных и новых религиозных движений (прежде всего сатанистских культов, Церкви Саентологии, Церкви свидетелей Иеговы);

— при констатации необходимости выработки комплексной государственной политики противодействия религиозному экстремизму, предложить систему политико-правовых мер, в первую очередь посредством оптимизации нормативной базы.

Хронологические рамки исследования охватывают период с 90-х. гг. XX в. по 01.03.20 010 г. XXI в., когда актуализировались социально-политические и экономические процессы, способствовавшие формированию условий для всплеска проявлений религиозного экстремизма в Российской Федерации. Автор, однако, часто обращается и к более раннему периоду (средние века н.э.), чтобы показать исторические корни и предпосылки проблемы.

Теоретическую базу исследования составляет совокупность работ, посвященных осмыслению политической реальности сквозь призму актуализации религиозного фактора, выбор которых обусловлен целями и задачами исследования. Особая роль отведена отечественным и зарубежным теоретическим работам, затрагивающим исторически-обусловленное, нормативно-политическое, социо-культурное измерения проявления религиозного экстремизма в политике и позволяющим отразить все многообразие существующих трактовок проблемы. При этом автор опирается не только на солидаризирующиеся, но и на альтернативные теоретические подходы.

Автором в полной мере были использованы теоретические наработки.

I ^.

Центра «Религия в современном обществе» Института социологии РАН .

Методологической базой исследования выступил комплекс методов, эвристически и гносеологически оправданных целями и задачами диссертационной работы: совокупность общелогических и общенаучных.

12 См.: Толерантность / Отв.ред. Мчедлов М. П., — М.: Республика, 2004; Вера. Этнос. Нация. // Религиозный компонент этнического сознания. / Отв.ред. Мчедлов М. П. — М.: Культурная революция, 2009; Религия в самосознании народа. Религиозный фактор в идентификационных процессах. / Отв.ред. Мчедлов М. П. — М.: ИС РАН, 2008; Россия в современно диалоге цивилизаций./отв.ред.Логинов А. В. — М.: Культурная революция, 2008; Мчедлова M.M., Гаврилов Ю. А. Шевченко А.Г. Религия и общество в России: межконфессиональные отношения и противодействие экстремизму // Россия реформирующаяся. Ежегодник / Отв. ред. М. К. Горшков. — Вып. 8. — М.: ИС РАН, 2009.СС. 343−356. методов дедукции и индукции, восхождения от абстрактного к конкретному, анализа и синтеза, что позволило эффективно выстроить познавательные процедуры по обозначенным темам: от осмысления проблем на концептуально-теоретическом уровне к их манифестации в реальной политической практике.

Метод корреляции рефлексии и политики ориентировал на выявление современных политических референций понятий, предметное поле которых описывают проявления религиозного экстремизма.

Методы соотношения исторического и логического и реконструкции качественных характеристик феноменов и процессов позволили вычленить общее и особенное в проявлениях религиозного экстремизма в различные исторические периоды и в различных политических традициях.

Использование метода содержательной интерпретации было оправдано необходимостью анализа большого количества первичного правового материала, отражающего различные аспекты деятельности религиозных экстремистских организаций.

Социо-культурный и цивилизационный подходы были использованы при анализе проявлений религиозного фактора в поле российской политики.

Гносеологический потенциал социологических методов количественных и качественных исследований позволил адекватно проинтерпретировать преломление проблемы религиозного экстремизма в массовом и теоретическим сознании.

Методика исследований конкретных прецедентов случая «case-stady» была применена при рассмотрении политических импликаций деятельности религиозных экстремистских организаций в Северо-Кавказском федеральном округе и Астраханской области.

Были применены также методики дискурс-анализа выступлений и заявлений политических деятелей, контент-анализа СМИ, обработки первичных данных в заданных теоретических координатах.

Эмпирическую и источниковую базу исследования составляют, прежде всего политико-правовые документы и законодательные акты, представляющие значимость в рамках исследования. Источниками настоящей диссертации также явились материалы международных и общероссийских научных (научно-практических) конференций, научные статьи, монографии, диссертационные работы. К категории источников относятся и текущие политические события, отраженные в информационных сообщениях различных СМИ.

Среди использованных источников следует выделить несколько групп материалов:

1. Документы, составляющие нормативно-правовую базу Российской Федерации, — Конституция Российской Федерации 1993 года, Стратегия национальной безопасности Российской Федерации, утвержденная Указом Президента России от 12 мая 2009 года № 537, Доктрина информационной безопасности Российской Федерации, утвержденная Указом Президента России от 09 сентября 2000 года № 1895, Федеральные законы — «О свободе совести и о религиозных объединениях» от 21 марта 2002 года, «О противодействии экстремистской деятельности» от 25 июля 2002 года, «О противодействии терроризму» от 6 марта 2006 года, «Об оперативно-разыскной деятельности» от 12 августа 1995 года, «О средствах массовой информации» от 27 декабря 1991 года, Уголовный кодекс Российской Федерации от 13 июня 1996 года, Кодекс об Административных правонарушениях РФ от 30 декабря 2001 года, Гражданский кодекс РФ от 30.

13 ноября 1994 года и иные нормативно-правовые документы, затрагивающие религиозные отношения в современной России (указы, распоряжения Президента РФ, постановления Правительства России, ведомственные приказы).

2. Международные нормативные документы, затрагивающие вопросы религиозных отношений и противодействия экстремистской и пСм.: Собрание законодательства РФ 1995;2010 гг. террористической деятельности: «Всеобщая декларация прав человека» от 1948 года, «Международный пакт о гражданских и политических правах» 1966 года, «Шанхайская конвенция о борьбе с терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом» 2001 года, «Европейская конвенция о пресечении терроризма (ETS № 90)» 1977 года, «Руководящие принципы в области прав человека и борьбы с терроризмом» 2002 года, Резолюция Конференции ЮНЕСКО «Терроризм и средства массовой информации» 2002 года14.

3. Материалы выступлений государственных и общественных деятелей, позволяющие делать выводы о реакции на проявление проблем, связанных с религиозным экстремизмом.

4. Статистические данные, содержащие информацию о совершенных противоправных действиях, со стороны религиозных экстремистов, опросы общественного мнения, рейтинги и т. д.

5. Материалы периодической печати, позволяющие отслеживать текущие события, имеющие отношения к интересующей нас проблеме.

6. Интервью с представителями религиозных организаций, политических деятелей, специалистов-религиоведов, позволяющие получить сведения по целому ряду вопросов, не нашедших отражения в других источниках.

7. Материалы интернет-сайтов и СМИ. Широкое использование автором материалов Интернета и периодических изданий определяется двумя моментами: во-первых, необходимостью анализа первичной информации в силу отсутствия обобщенных трудов по проявлениям экстремизма со стороны нетрадиционных деструктивных религиозных организацийво-вторых, динамичностью развития событий вокруг проблемы роста религиозного экстремизма в современной России, что требует постоянного и оперативного мониторинга СМИ.

Гипотеза исследования ыСм.: Трунов И. Л. Терроризм. Правовые аспекты противодействия // Нормативные и международные акты с комментариями // Научные статьи. — М.: «Эксмо», 2007.

Современная актуализация социо-культурных различий акцентировала значимость религиозного фактора в политике. Одновременно, религия выступает в качестве легитимирующего основания для различных политических стратегий, в том числе экстремистских. Повышение значимости религиозных и квазирелигиозных организаций как субъектов политического процесса, включение религиозных интенций в публичную политику, мультиплицирование крайних форм поведения демонстрируют видоизменение традиционной системы угроз, дестабилизирующих социально-политическую ситуацию. Именно эффективная государственная политика, основанная на четком осознании приоритетов, адекватной нормативной базе и историческом российском конструктивном опыте, способна нивелировать деструктивный потенциал религиозного экстремизма в современной политике.

К наиболее существенным результатам, характеризующим научную новизну исследования следует отнести:

1) При всесторонней экспликации понятия «религиозный экстремизм» автором представлено и обосновано применение термина «экстремизм в религии», чей гносеологический потенциал определяется более широким предметным полем.

2) Продемонстрировано, что основными факторами, канализирующими религиозный экстремизм в политическом плане, являются подрывная деятельность иностранных специальных служб и религиозных экстремистских центров на территории Российской Федерации.

3) Автором показано, что именно деятельность новых религиозных движений деструктивного характера: культы сатаны, Церковь Саентологии, Церковь свидетелей Иеговы представляет собой основную угрозу культурно-цивилизационному и политическому пространству Российской Федерации, а не только активность радикальных исламистских организаций, педалируемая в СМИ.

4) На основе анализа социально-политической и межконфессиональной ситуации, сложившейся в настоящий момент на территории Российской Федерации определен комплекс политико-правовых мер, необходимых для противодействия религиозному экстремизму.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. В современном теоретическом дискурсе не существует однозначного определения «религиозный экстремизм». В связи с этим целесообразным представляется включение понятия «экстремизм» в достаточно широкий категориально-понятийный контекст и выявление его логико-смысловых связей с различными элементами данного контекста. Разработка определения, классификации и парадигмальной унификации всех смежных понятий (экстремизм, религиозный экстремизм, религиозно-политический экстремизм, религиозно-криминальный экстремизм) позволяет построить общую теоретическую схему, на основе которой достижимо существенное продвижение в преодолении имеющихся в науке разногласий. Выявленная таким образом система смысловых связей оказывается полезна для прояснения и понимания фактического хода событий в реальной политической и правовой практике.

2. Эффективность политических и правоприминительных практик в сфере религиозных отношений зависит от четкой определенности понятия «религиозный экстремизм». Автором обосновывается введение термина «экстремизм в религии», который позволяет охватить более широкий спектр экстремистской деятельности, в том числе в политических координатах со стороны религиозных конфессий и новых религиозных движений деструктивного характера.

3. Истоки религиозного экстремизма имеют глубокие исторические корни, его проявления прослеживаются в различные исторические эпохи и в различных культурно-политических традициях. Факты религиозного экстремизма свидетельствуют о наличии диверсифицированных политических целей и политических средств, применявшихся на практике. В современной России религиозный экстремизм носит скорее чужеродный и привнесенный характер, при этом одним из его атрибутов выступает наднациональность.

4. Объективная оценка религиозного экстремизма, его влияния на российскую политику должна осуществляться с четкой позиции светского характера государства. В данном контексте наиболее востребованным рычагом современных политических практик становятся средства массовой информации. Причем их воздействие на политико-религиозные отношения являются амбивалентными вследствие неопределенности границ применимости светского и религиозного начал.

5. Среди основных причин, способствующих росту религиозного экстремизма в Российской Федерации, следует выделить внутренние и внешние: социально-экономические, политические, культурно-образовательные, а также деятельность иностранных специальных служб и различных экстремистских центров, направленную на разжигание религиозной розни. Именно из-за наложения двух причинных комплексов происходит универсализация дестабилизации российского социально-политического пространства. Характерной чертой современного экстремизма и, как следствие, терроризма, с которым столкнулась Россия, является слияние этнического экстремизма и криминального терроризма. При этом религиозный фактор зачастую используется в качестве идеологической и организационной основы при реализации практических интересов политических субъектов.

6. Несмотря на акцентированность в общественно-политическом дискурсе связи исламских радикальных организаций и экстремистских политических стратегий, на первое место по степени общественной опасности следует поставить деструктивные религиозные организации, такие как сатанистские, Церковь Саентологии, Церковь Свидетелей Иеговы. В политико-правовой сфере они являются лидерами по количеству совершенных преступлений, финансовых махинаций и коррупционности. В культурно-цивилизационной плоскости именно подобные религиозные акторы представляют наибольшую опасность традиционным духовно-ценностным основаниям российского общества.

7.Преступления, совершаемые на религиозной почве, имеют большой общественно-политический резонанс, являются одной из наиболее опасных и явных составляющих религиозного экстремизма. Несмотря на низкую раскрываемость преступлений, совершенных по религиозным мотивам, по их количеству и степени общественной опасности лидируют адепты новых религиозных движений деструктивного характера (Сатанисты, Церковь Саентологии), тогда как в СМИ педалируется акцентация на деятельности исламистских радикальных акторов. Противоправные деяния, совершаемые сторонниками первых не всегда имеют мотивы религиозного превосходства или вражды, но потенциал их деструктивности составляет явную угрозу безопасности личности, общества и государства.

8.Отсутствие необходимой государственной программы, как и институционализации государственной политики по противодействию религиозному экстремизму не позволяет в полной мере использовать потенциал правоохранительных органов, государственных и общественных институтов по выявлению и пресечению экстремистской деятельности. При выработке государственной политики борьбы с религиозным экстремизмом целесообразно использовать комплекс взаимосвязанных мер: нормативная база, социально-экономические рычаги, силовые методы. При этом необходима консолидация усилий всех субъектов российской публичной политики: государства, гражданского общества, религиозных организаций, каждого гражданина.

Теоретическая и практическая значимость диссертационного исследования заключается в интерпретации современной роли религиозного фактора, одной из сторон которого является дестабилизация социально-политической ситуации и внедрения в политику экстремистских стратегий, что способствует более детальному анализу как современных политических процессов, так и выявлению тенденций их развития.

Сделанные автором обобщения, оценки и выводы могут быть использованы для прогнозирования социально-политических процессов, а также для аргументированного (концептуального) сопровождения политико-управленческих решений государственных учреждений и организаций, занимающихся вопросами преодоления проявлений религиозного экстремизма на различных уровнях.

Результаты диссертационного исследования могут быть использованы в лекционных курсах и спецкурсах по политологии, политическому управлению, политической социологии, религиоведению Апробация результатов работы. Основные положения диссертации нашли отражение в докладах автора на различных научно-практических конференциях, в частности, на V Всероссийском конгрессе политологов «Изменения в политике и политика изменений: стратегии, институты, акторы» (Москва, ноябрь 2009 г.), на конференции «Вклад религиозных организаций в межрелигиозное и межнациональное согласие и сотрудничество» (Москва, 26 апреля 2010 г., Институт Европы РАН), а также в ряде научных проектов Исследовательского центра «Религия в современном обществе» Института Социологии РАН и научных публикациях автора. Диссертация обсуждена в Центре «Религия в современном обществе» Института социологии РАН и рекомендована к защите. Структура работы. Диссертационное исследование состоит из введения, трех глав, включающих восемь параграфов, приложений, списка использованной литературы.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Религиозная экстремистская деятельность ее объективные и субъективные предпосылки в современной России обусловлены целым рядом обстоятельств: социально-политического, экономического, культурно-идеологического, правового характера.

Так, многие проблемы связанные с религиозным экстремизмом не могут быть объективно поняты в отрыве от трансформационных процессов, происходящих в нашей стране. Последствия проведенных реформ, которые привели к резкому имущественному расслоению, безработице, социальной несправедливости, потере многих нравственных ориентиров и общественнополезных критериев к распространению аморальных «образцов» гедонистической культуры (культ безудержного потребления, проституция, 1 гомосексуализм, алкоголизм, наркомания и т. д.), отсутствие общественно одобряемой идеологии развития российского общества, политика атеизма в отношении традиционных религий в годы советской власти с целью их дискредитации в общественном сознании населения страны, глобализациявсемерно используются религиозными экстремистами. Эти болезненные для личности, различных социальных групп, этнических и конфессиональных общностей явления — дополнительный повод для идеологических спекуляций и мифотворчества, для обоснования предпочтительности собственных вероучительных концепций и связанных с ними социальных установок и «доказательств» бессилия и ущербности традиционных верований, как и всего существующего общественно-политического строя.

В ходе исследования были раскрыты многие вопросы, связанные с различным толкованием понятия «религиозный экстремизм», установлено что, спектр содержательных интерпретаций феномена религиозный.

63 См.: Стратегия национальной безопасности России до 2020 г. http://wwvv.scrf.gov.ru/documents/99.htrnl.

80. Главными угрозами национальной безопасности в сфере культуры являются засилие продукции массовой культуры, ориентированной на духовные потребности маргинальных слоев, а также противоправные посягательства на объекты культуры.

81. Негативное воздействие на состояние национальной безопасности в сфере культуры усиливают попытки пересмотра взглядов на историю России, ее роль и место в мировой истории, пропаганда образа жизни, в основе которого — вседозволенность и насилие, расовая, национальная и религиозная нетерпимость. экстремизм достаточно широк, что выражается в многозначности употребления данного понятия. Содержательная неопределенность требует выработки если не четко определенного понятия, то по крайней мере общего знаменателя интерпретаций обозначенного феномена. Эта необходимость тем более явственна, учитывая социальную опасность исследуемого явления. Исходя из конкретной ситуации обосновано введение понятия «экстремизм в религии», имеющего более широкое предметное поле.

Проведенный в данной работе анализ проявлений религиозного экстремизма в развитии человечества, свидетельствует о его присутствии, как во внутри конфессиональных, так и межрелигиозных отношениях. Идеология экстремизма в религии носит наднациональный характер, сильное влияние на нее оказывает субъективный фактор, от чего зависят политические импликации. В зависимости от стабильности общества, государства, эффективности функционирования институтов власти наблюдается рост или уменьшение политических субъектов, ориентированных на религиозно-экстремистские стратегии. Было отмечено, что в истории развития российского общества проявления экстремизма в религии в большинстве случаев носили чужеродный характер, были спровоцированы внеположенным фактором, несмотря, на имеющиеся факты межконфессиональных противоречий, российскому обществу удалось избежать тяжелых религиозных потрясений и войн, а позитивный потенциал традиционных российских религий в разное время способствовал обеспечению безопасности российского государства.

Существует много позиций к определению содержания принципа светскости государства и признаков светского государства. В то же время, несмотря на декларируемые политическими режимами принципы светскости, на практике государство, как правило, устанавливает договорные отношения с религией, которая исторически является доминирующей в данной стране, что исходит из исторически конкретной ситуации. В сфере реальной политики произошло самоустранение государства от проблемы политико-правовой реализации принципа светскости в государстве.

В целом же в общественном теоретическом сознании налицо как осознание реальности угрозы религиозного экстремизма, так и в разной степени артикулированные попытки сформулировать видение проблем в этой области, отражающие позиции различных социальных сил российского общества, как светски, так и религиозно ориентированных. Существующие точки зрения на проблему религиозного экстремизма в российском обществе, несмотря на значительный их разброс, в совокупности позволяют выявить понимание обществом приоритетов в принятии мер по противодействию религиозному экстремизму и обеспечении эффективности такого противодействия. При подготовке и реализации политики противодействия религиозному экстремизму следует исходить из того, что главные факторы, способствующие возникновению религиозного экстремизма, лежат в социально-экономической и политической плоскости, которые приобретают особую остроту, проявляясь в межнациональных противоречиях. Отдельно необходимо обратить внимание на подрывную деятельность иностранных разведывательных служб и зарубежных религиозных экстремистских центров, нацеленных на разжигание в нашей стране межконфессиональных противоречий. Несмотря на то, что в качестве потенциальных экстремистов в наибольшей степени воспринимаются приверженцы радикального ислама, в российском обществе отмечается значительный рост угрозы со стороны новых религиозных течений, в практической деятельности которых одновременно проявляются физическое и психическое насилие, финансовые махинации и коррупционные связи. Здесь на первое место по степени общественной опасности выходят деструктивные религиозные организации сатанинской направленности, а также Церковь свидетели Иеговы и Церковь Саентологии. Свою деятельность они стремятся вести с позиции навязчивого миссионерства и прозелитизма. Так, количество уголовно наказуемых деяний по мотивам религиозной вражды или ненависти, совершенных адептами деструктивных религиозных организаций выше, несмотря на существующую латентность указанной категории преступлений. Криминальная экстремистская деятельность исламских радикалов, направлена, как правило, на достижение политических и экономических целей и в редких случаях на религиозное превосходство. Религиозная экстремистская деятельность направляется антироссийскими силами на нанесение ущерба духовной безопасности российской цивилизации, затрагивая при этом многовековые устои традиционных российских религий, что, в свою очередь, вызывает ответное противодействие представителей религиозного большинства, которое в условиях правового вакуума и бездействия правоохранительных органов также может приобрести экстремистский характер.

Всесторонний анализ, проведенный в исследовании, указывает на необходимость выработки политики противодействия религиозному экстремизму, адекватной реальному положению вещей и соответствующей общественным ожиданиям. Деятельность органов государственной власти в области противодействия проявлениям религиозного экстремизма должна осуществляться с учетом того, что на возникновение религиозного экстремизма влияют два блока причин: внутренние и внешние. Причем в большей степени чувствуется деструктивное влияние последнего. Расхожее мнение, что наибольший ущерб национальной безопасности наносит деятельность исламских радикалов не получает фактического подтверждения. Более опасной в политических и духовных проекциях представляется деятельность деструктивных религиозных организаций. Сравнительный анализ преступлений, совершаемых исламскими радикалами и сторонниками деструктивных религиозных организаций, является подтверждением данного факта.

В современной политической обстановке адекватной может быть только комплексная политика противодействия религиозному экстремизму, сочетающая военно-политическую, социально-экономическую и культурно-идеологическую составляющие.

Основную роль в нейтрализации причин и условий, способствующих возникновению религиозного экстремизма и устранения его последствий, следует отвести органам государственной власти при их активном взаимодействии с различными общественными институтами. Для успешного противодействия в исследовании показан необходимый перечень первоочередных политических задач. Дальнейшее совершенствование законодательства о свободе совести и религиозных объединениях, а так же последовательная реализация принимаемых законов нуждается в более точной юридической квалификации самих понятий «религиозный экстремизм» и «религиозная экстремистская деятельность», не допускающей разночтений и произвольных толкований.

В настоящее время эффективность противодействия проявлениям религиозного экстремизма, так же во многом зависит от политики взаимодействия с традиционными российскими религиями. Поэтому для РФ важно наличие четкой ориентации сотрудничества государственной власти со всеми традиционными конфессиями.

Реализация вышеперечисленных политических установок, на наш взгляд, четко вписывается в рамки п. 98 Стратегии национальной безопасности Российской Федерации164, позволяет достичь взаимопонимания и гармоничного развития общества во много конфессиональной и много национальной стране, какой является Российская Федерация и может обеспечить эффективное противодействие религиозному экстремизму на современном этапе развития российского общества.

164 См.: Стратегия национальной безопасности России до 2020 г. http://vvww.scrf.gov.ru/documents/99.html 98. Реализация настоящей Стратегии обеспечивается за счет консолидации усилий и ресурсов органов государственной власти, институтов гражданского общества, направленных на отстаивание национальных интересов Российской Федерации путем комплексного использования политических, организационных, социально-экономических, правовых, специальных и иных мер, разработанных в рамках стратегического планирования в Российской Федерации.