Четыре столетия западная цивилизация развивалась в направлении отчуждения человека от природы. Существовавшая тысячелетняя гармония между ними была разрушена. Появилась новая культура, новый миф, новый мир.
Эпоха Возрождения, помимо гуманизации культуры, имела и свою оборотную сторону. Перед человечеством была поставлена задача покорить природу, задача в сути своей суицидальная и парадоксальная. Диалектика о человеке, — как заметил Н. Бердяев, — заключается в том, что «самоутверждение человека ведёт к самоистреблению человека» (Бердяев, 1990, С.110).
Культурные ценности эпохи Возрождения были дополнены новыми, доселе неизвестными, ценностями экономического материализма и утилитаризма, которые возникли в недрах промышленной революции. Интересом эпохи нового времени стало становление «общества потребления», которое обязательно противопоставляет себя природному миру и оставляет за собой экологическую пустыню.
К началу 70-х годов XX века материальные и духовные антропогенные факторы экологической катастрофы стали совершенно очевидны. Стало ясно, что преобразующая природу деятельность человека приводит к фатальному и неизбежному разрушению биосферы, включая, конечно, и самого агента этого разрушения, человека.
В 1972 году на первой конференции ООН по окружающей среде в Стокгольме на международном уровне был поставлен диагноз о глобальном экологическом кризисе всей биосферы Земли. Военная опасность ядерной катастрофы была дополнена менее быстрой, но все же неизбежной и неотвратимой возможностью возникновения катастрофы экологической.
Качественные изменения произошли в недрах капиталистической системы. На смену капитализму индустриальному пришёл информациональный сетевой глобализирующийся капитализм. Информация и знания приобрели приоритетное значение в обществе. Новейшие информационные и коммуникационные технологии невероятно расширили интерактивные и индивидуализированные свойства средств массовой коммуникации. Тем не менее, научно-технический прогресс не разрешил социальные противоречия. Более того, он их ещё более усугубил! Компьютеризированные коммуникации превратились в мощное средство усиления сплочённости космополитической «элиты». Новый мир коммуникаций, связанный с развитием мультимедиа, стал орудием власти, источником сверхприбылей транснациональных корпораций, символом сверхсовременности (Са81е11з, 1996). В настоящее время в условиях существования мировой структуры с одним центром силы неизбежно возникает возможность злоупотребления властью. Произвол приобретает международный характер. Информационная монополия шовинистически настроенной «элиты» порождает новую форму фашизма (Соколов, 2000, С. 12−16).
Потоки информации приобрели новые пространственно-временные формы. Они стали носить внеисторический и внегеографический характер. «Виртуальный мир» глобальной власти повсеместно вытесняет из сферы принятия решений локальные сообщества, лишает их самобытности и внутренней ценности (Са81е11з, 1996).
Как оказалось, информациональный капитализм не в силах разрешить проблему бедности, неравенства, безработицы. Он не в состоянии предоставить большинству жителей земного шара возможность использования благ технологического прогресса. Постепенно в глобальном масштабе начинает складываться двухуровневое информационное общество. Высшую ступень занимает господствующее высокоорганизованное меньшинство — страны «золотого миллиарда». На низшей ступени находятся слаборазвитые страны, в которых живёт большая часть человечества. Таким образом, возникают «чёрные дыры» информационального капитализма, в которых аккумулируется разрушительная энергия протеста (Землянова, 2000, С. 69).
Развитие современных форм тоталитаризма сопровождалось появлением новых «антиавторитарных» социальных движений. «Новые левые», «ситуационисты», представители контркультуры, автономисты, сквотеры, радикальные экологисты, сапатисты, альтернативисты, битники, хиппи, прово, «спонти» — все эти близкие по духу объединения бунтующей молодёжи выдвинули новые социальные программы преобразования мира (Соколов, 1984, С. 106−120). Идеология этих движений невероятно богата и разнообразна. Она вмещает в себя постмодернизм, анархизм, мистические формы радикального экологизма, луддизм, персонализм, радикальный феминизм и прочие, иногда даже далёкие от политики, учения. Именно эти движения в конце XX века стали кристаллизующими центрами формирования всемирной антиглобалистской информационной сети.
Одним из основных требований антиглобалистов является осуществление права на коммуникацию. По их мнению, необходима всеобщая информатизация мирового сообщества. Компьютеризация должна сопровождаться демократизацией информационных систем. Все члены общества должны иметь равные возможности в доступе к СМК, к получению и производству информации. Требования антиглобалистов совпали с чаяниями западной интеллигенции. Представители международного Движения в защиту культурной среды (Землянова, 1998, С. 52) и эксперты Совета Европы (Гра-бельников, 1998, С. 15) пришли к аналогичным выводам. В отличие от них представители современных «антиавторитарных» движений уже перешли к осуществлению своей программы. В пределах «глобальной деревни» они создают свой интернациональный «виртуальный мир», мир общения и диалога. Планета окутана сетью альтернативных средств компьютерной коммуникации. Существует множество альтернативных видео студий, интернет кафе, информационных интерактивных клубов и центров. Самой деятельной, агрессивной и непримиримой силой антиглобалистского движения является его леворадикальное крыло.
В зону интересов современного леворадикального и антиглобалистского интернационала входит и Россия. Здесь анархические организации индустриальной эпохи в середине 90-х годов уступили место постиндустриальным левацким движениям. Взаимосвязь и взаимодействие отечественных бунтарей с их западными товарищами усиливается с каждым годом. Появление у россиян новой цифровой интерактивной техники и расширение их доступа к компьютерным сетям даёт им отличную возможность участия в международных акциях (в том числе и «виртуальных») сопротивления существующей системе угнетения.
Интернациональное общение антиглобалистов и леваков проходит в основном в пределах «антиавторитарной тусовки». По отношению к миру капитала современные бунтари настроены враждебно. Их акции часто носят агрессивно-деструктивный характер. На контакт с властью и даже с представителями масс-медиа они, как правило, не идут. Впрочем, представители государства и СМК так же не настроены на диалог с бунтарями. Власти иногда идут на уступки, чаще используют физическое насилие и запреты. СМИ, в основном, скептически и пренебрежительно относятся к требованиям и идеям левацких групп. Иногда они просто лгут. Таким образом, ни та, ни другая сторона не настроена на конструктивный диалог. А ведь от того, какие отношения сложатся у представителей государства и общества с левыми радикалами, будет зависеть направление современного бунта. Репрессии и подавление однозначно приводят к эскалации насилия, росту агрессивности и непримиримости бунтарей. Такая политика может стать причиной появления террористических левацких организаций. Диалог же способен не только сгладить социальные противоречия, но и обогатить культуру новыми ценностями и императивами. Большую роль в организации подобного диалога могут сыграть средства массовой коммуникации (СМК) и, в частности, телевидение.
Актуальность темы
исследования всецело связано с этим утверждением. Формирование принципов нового гуманизма происходит в недрах массовой культуры при активном воздействии СМК на сознание людей. Телевидение, являясь составной частью подсистемы культуры, обладает удивительным свойством включать в своё коммуникативное поле практически все знаковые системы культуры. Это одновременно дешёвое и эффективное средство массовой коммуникации. Телевидению доступен весь мир, и это выгодно отличает его от других СМК (Сапунов, 2001, С. 45, 48). Таким образом, в настоящее время эффективный диалог между обществом и представителями молодёжных леворадикальных движений возможен и необходим на телевидении. Особенно это важно для России, где ещё не скоро примет массовый характер распространение продуктов новейших информационных и коммуникационных технологий, которые позволили бы каждому человеку влиять на информационный поток.
Степень теоретической разработанности проблемы.
К сожалению, ни теоретические, ни практические основы общения государства и общества с представителями современных леворадикальных движений в отечественной и зарубежной литературе практически не разработаны. Тем не менее, накоплен богатый опыт исследований по отдельным интересующим нас темам в области философии, политологии, социологии, филологии и коммуникативистики.
Социально-психологические и идеологические истоки современных леворадикальных движений нашли своё отражение в трудах Н. Бердяева, Э. Мунье, Э. Фромма, Т. Адорно, Г. Маркузе, Кон-Бендита, а так же таких современных американских философов, как Р. Ванейгейм, Дж. Зерзан, П. Джакобс, С. Ландау. Эту проблему исследовали отечественные учёные Ю. В. Соколов, А. Н. Тарасов, Г. Ю. Черкасов, Т. В. Шавшукова. Большую роль в освещении влияния философии постмодернизма на формирование идеологии современных либертарных движений сыграли исследования Г. Л. Туль-чинского, В. А. Кутырева, B.JI. Иноземцева.
Основы философии радикального экологизма представлены в работах А. Леопольда, А. Наэса, М. Букчина, Дж. Сида, Э. Эбби, Р. Фродемена, М. Зиммермана, Р. Эккерлея и других.
Развитие идей радикального феминизма можно проследить по работам Р. Коллинз, А. Дворкин, Б. Хуке, М. Кнёппер, Э. Шварцер, С. А. Ушакина.
Разновидности современных леворадикальных движений наиболее полно представлены в монографиях Д. Катсификаса, А. Корра, С. Фаэлая и др.
Виды взаимодействия властей и СМК с представителями либертарных групп можно найти в работах Г. Волсфелда, Л. Штайнер, Д. А. Грабер.
Разработкой личностного аспекта диалога занимались такие представители «философии диалога» как О. Розеншток-Хюсси, М. Бубер, Ф. Ро-зенцвейг, Ф. Эбнер, Э. Левинас. Особое место в этом направлении занимает диалогическая концепция М. М. Бахтина и его ученика B.C. Библера. Большого внимания заслуживают так же идеи Л. С. Выготского.
Во многом благодаря диалогическому учению М. М. Бахтина, в России стали появляться работы связанные с разработкой диалогического полифонического подхода во взаимодействии СМК с аудиторией. Таковой является семиосоциопсихологическая концепция Т. М. Дридзе.
Отдельные аспекты взаимосвязи между СМК и обществом рассматривались в трудах М. Маклюэна, М. Коллинза, А. Моля, B.C. Саппак, Вс. Вильчека, В. П. Терина, Б. М. Сапунова, В. В. Егорова, Ю. П. Буданцева, P.A. Борецкого, Л. М. Земляновой, A.A. Грабельникова и других.
Анализ научной разработанности проблемы показывает, что в имеющихся трудах отечественных и зарубежных авторов идеология и практика леворадикальных движений, а так же принципы телевизионного общения исследовались как явления многогранные. При этом вопрос организации диалога между представителями левацких групп и общества на телевидении практически не рассматривался. Это определило выбор объекта и предмета исследования.
Объектом исследования являются способы диалога в СМК и коммуникативная деятельность на телевидении.
Предметом исследования стал диалог общества с представителями молодёжных леворадикальных движений на телевидении.
Цель исследования: определить методы и средства телевизионного общения представителей молодёжных либертарных групп с аудиторией в рамках формирования стабильного гражданского общества.
Обозначенная цель может быть достигнута в процессе решения следующих задач:
1. Выявить социально-психологические истоки современных молодёжных леворадикальных движений;
2. Определить структурные особенности леворадикальных организаций;
3. Проанализировать специфику языка представителей молодёжной левацкой субкультуры;
4. Определить теоретические основы коммуникативной деятельности;
5. Описать принципы, жанры и методы телевизионного общения представителей молодёжных либертарных движений с аудиторией.
Методологическую и теоретическую основу диссертации составляют метод сравнительного анализа, системный подход, диалектический и общенаучный методы познания. Методологической основой анализа идеологии и практики леворадикальных движений, а так же коммуникативной деятельности на телевидении явились идеи мыслителей мировой философии, современных отечественных и зарубежных политологов и филологов, рассматривающих различные аспекты проблем современного либертарного бунта, теории коммуникативной деятельности и философии диалога.
В результате исследований получен ряд выводов, выносимых на защиту в качестве основных положений:
— Постмодернизм оказал заметное влияние на развитие философии и идеологии леворадикальных движений постиндустриального времени. Произошла своеобразная карнавализация либертарного мифотворчества. Это, в свою очередь, привело к изменению основных принципов и методов политической борьбы левых радикалов. Нигилистическая концепция человека уступила место амбивалентному гуманистическому мировоззрению карнавального бунта. Бун-тари-либертарии обратили внимание на экологические проблемы, на роль женщины в обществе. Они стали защищать права представителей сексуальных меньшинств, бездомных и обездоленных людей.
— Движение антиглобалистов является в настоящее время мощной интегрирующей силой в леворадикальной среде. Она способна разрушить существующий мировой порядок. В то же самое время, антиглобалисты предлагают свой альтернативный проект построения справедливого общества. Диалог с представителями движения антиглобалистов возможен и необходим.
— Не смотря на то, что леворадикальные группы и СМИ пытаются манипулировать друг другом, существуют тенденции к организации полифонического диалога в СМК. Основные принципы и методы проведения подобного диалога рассматриваются в диалогической концепции М. М. Бахтина. Наибольшего эффекта полифонический диалог может достичь на телевидении.
— Язык общения и жанры телевизионных произведений, существующих в контексте телевизионного полифонического диалога находятся в «диалоге» с карнавализированными языком левацких суб (контр)культур и жанрами их политического и художественного творчества.
Научная новизна исследования заключается в следующем:
1. На основе многолетнего личного общения с представителями молодёжных леворадикальных движений, автор диссертации впервые обобщил и проанализировал особенности взаимодействия современных ли-бертарных группировок с СМК.
2. В связи с изменением парадигмы вещания в СМК от информационной к коммуникационной, диссертант предлагает оригинальный способ общения с представителями леворадикальных групп — полифонический диалог на телевидении. Подобное телевизионное общение может ослабить экстремистский потенциал левацкого бунтарства, с одной стороны, и преодолеть проблему отчуждённости и непонимания со стороны аудитории.
3. Диссертантом была изучена логосфера современных леворадикальных движений, в результате чего были выявлены специфические особенности организации полифонического телевизионного диалога с представителями молодёжных леворадикальных организаций (его сущность, принципы, формы, язык общения) и даны практические рекомендации по его проведению.
Теоретическое и практическое значение исследования состоит в том, что его результаты могут быть использованы как методологические принципы при исследовании данной проблематики в журналистике, философии, социологии, политологии и психологии. Материалы и выводы, содержащиеся в диссертации, могут представлять интерес как для специалистов при подготовке и изложении специальных курсов по журналистике и политологии, так и для практикующих телевизионных журналистов, режиссёров и ведущих телевизионных программ.
Апробация работы. Основные положения и выводы диссертации обсуждались на ряде научных конференций. Материалы исследования нашли своё отражение в научных публикациях. Принципы организации полифонического диалога между представителями леворадикальных движений и общества были апробированы автором диссертации в ходе создания сюжетов и очерков, а так же во время подготовки и проведения дискуссии в программе «Максимум» (редакция молодёжных программ ФГУП ВГТРК «Волгоград-ТРВ»).
Структура работы: Диссертация состоит из введения, двух глав (каждая из которых включает по два параграфа), заключения и библиографии.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
.
Любой бунт имеет свою логику развития. Его порождает осознание увиденной бессмысленности, абсурдности бытия. Возникая в точке максимальной несвободы, бунт обрушивает на существующую систему весь свой мятежный порыв, стремясь уничтожить всепоглащяющий страх и восстановить справедливость. В начале своего пути современный леворадикальный бунт проходит метафизическую стадию протеста, когда он восстаёт против всей вселенной, против всего мироздания. И лишь затем мятеж начинает обретать более конкретные цели, по которым он собирается нанести свой сокрушительный удар.
В то же самое время, «самый заурядный бунт парадоксальным образом выражает стремление к порядку» (Камю, 1990, С. 135). Цель бунтапреображение. Преображение значит действие, а «действие уже завтра может означать убийство, поскольку бунт не знает законно оно или незаконно». Бунт сам себя исследует, дабы узаконить собственные действия. Он ищет основания в самом себе, так как мир уже не заслуживает доверия. Бунт отличает от озлобленности его страстный созидательный порыв. Только на первый взгляд он абсолютно деструктивен. На самом деле бунт «глубоко позитивен, потому, что он открывает в человеке то, за что всегда стоит бороться» (Там же. С. 126, 132).
На первой стадии своего развития бунт забывает о своей позитивной стороне. Он наращивает силу вызова и отказа, мобилизует свои экстатические резервы. Современный либертарный бунт начал своё движение именно с этой отправной точки. Студенческие выступления конца шестидесятых годов прошлого столетия тому подтверждение. Это было время, когда мятежные денди пытались определиться в степени применения насилия по отношению к репрессивному государству. Одни признали возможность и необходимость убийства и пошли по пути террора. Другие предложили путь символического амбивалентного убийства и вступили в мир карнавала. Первые оставили кровавый след в истории и сгинули в безвестности. Вторые же преображают мир и поныне. Таким образом, на своём деструктивном этапе либертарный бунт распадается на два блока: нигилизм и карнавал.
Нигилизм является тупиковой ветвью бунта, ибо бунт приводящий «к убийству теряет право называться бунтом» (Там же. С. 196). И не важно желает ли бунтовщик сам себя убить во имя какой-то идеи или он настроен умерщвлять других, все они теряют право называться бунтарями. Нигилисты — люди лишённые бытия. Они используют себя и других как средство в достижении своих целей. Для них воля к власти значит неизмеримо больше, чем стремление к справедливости. Парадоксальным образом они умерщвляют свою бунтарскую самость в революции, которая возвращает общество в точку максимальной несвободы, террора и абсурда. «Поддавшись нигилизму, революция отвернулась от собственных бунтарских истоков» (Там же. С. 311). Точнее сказать, бунтарь, встав на путь нигилизма, приходит к революции, которая ничего общего с бунтом не имеет. Концепт «революция», рассматривается нами в его первоначальном астрономическом смысле. «Это круговое движение, которое, полностью завершив цикл, приводит к смене одного образа правления другим» (Там же. С. 199). Меняется образ правления. Тотальная несвобода и несправедливость остаются теми же.
Бунт движется к идее. Революция с идеи начинается. Бунт полифони-чен. Революция монологична. Она требует не доверия, а веры. Но «чтобы долгие годы поклоняться теореме, веры недостаточно, нужна ещё и полиция» (Там же. С. 212). Революция в своих пределах предполагает низведение человека до уровня простого винтика в механизме истории. Бунт же является протестом человека против такого унижения.
Социально-психологические истоки современных молодёжных леворадикальных движений непосредственно связаны с небывалым ростом благосостояния жителей стран «золотого миллиарда». У бунтующей молодёжи этих государств появилось достаточно свободного времени, материальных средств и воли для того, чтобы приступить к перестройке основ традиционной культуры и улучшению качества жизни людей.
Современный бунт имеет ярко выраженные карнавальные черты, которые и определяют структурные особенности леворадикальных организаций, а так же специфику языка молодых бунтарей. Особую роль в становлении бунта-карнавала в семидесятых годах XX века играли хиппи, сейчас эстафетную палочку перехватили панки-анархисты. Они, так же как и средневековые шуты, дураки, плуты являются носителями карнавального начала. Панки находятся на границе отделяющей жизнь от искусства. Они пребывают в зоне эстетизации действительности и протеста. Панки превращают бунт в произведение искусства. Они оформляют и завершают мятежную стихию. Весь их образ жизни носит эстетический преображающий характер. Подобно поэтам и прозаикам они художественно реализуют в бунте свои утопические замыслы, облекая их в различные эстетически завершённые пространственно-временные формы, хронотопы, которые, в свою очередь, определяют жанровые разновидности проявлений карнавального бунта. Формирование поэтики бунта — прямое предназначение панк-культуры. «Карнавальные» либертарные организации неоднородны. Как правило, подобное движение представляет собой некое неоднородное созвездие разнообразных независимых, свободно взаимодействующих между собой групп единомышленников, которые включают в свою деятельность представителей гражданского общества. Решая острые социальные проблемы, «карнавальная» организация способна объединить в своих рядах десятки тысяч сторонников. Впрочем, подобное единство часто носит временный характер. В конце акции, независимо от её результата, происходит естественный распад массового движения.
В той или иной степени карнавализация охватила весь спектр молодёжных леворадикальных суб (контр)культур. Она наложила неизгладимый отпечаток на процессы становления менталитета современной бунтующей молодёжи. Изменились сознание современных бунтарей, их идеология и мировоззрение. Неизмеримых высот достигла ценность человеческой жизни. В сознании не только либертариев, но и простых граждан появились новые экологические императивы. Усилиями радикальных феминисток на новый уровень были подняты вопросы защиты прав женщин и сексуальных меньшинств. Новые формы приобрела борьба за обобществление собственности. Коммунитарные эксперименты стали приобретать временный характер. Всё чаще молодые бунтари идут на диалог с властями, легализуя захваченные помещения на взаимовыгодных условиях. Идеологический сквотинг уступает место коммунальному содружеству социальных работников. Эпоха сквотерских битв закончилась мирным сосуществованием двух систем.
Таким образом, леворадикальные движения конца XX века кардинально отличаются от анархических выступлений эпохи классовых войн. Опыт развития движения антиглобалистов показывает, что карнавальный бунт вошёл в третье тысячелетие в преображённом виде. Видимо, можно говорить о новом этапе его становления. И этот этап далеко не последний.
Кризис западной цивилизации продолжается. Продолжится и бунт против неё. Скатиться ли этот бунт в пределы нигилизма и революций, породит ли он насилие и террор или будет нести в себе конструктивный гуманистический потенциал? Какое направление выберут молодые бунтари? Ответы на эти вопросы будут зависить от того, какую позицию займут гражданское общество, власти и СМК по отношению к бунтарям.
Несомненно, необходим конструктивный диалог с представителями молодёжных леворадикальных организаций. Диалог сглаживает, а порой и разрешает, социальные противоречия. В ходе диалога возможно достижение взаимопонимания, которое неминуемо приведёт к снижению радикализма и деконструктивизма у представителей молодёжных левацких групп, и к обогащению новыми императивами и ценностями со стороны общества.
Диалог предполагает полифонизм — независимое и равноправное участие в общении различных, иногда даже ранее не взаимодействовавших между собой, сознаний, идей, идеологий, культур. Их общение происходит в рамках Большого времени, когда в одном контексте звучат отзвуки прошлого, суждения настоящего и надежды будущего. Полифонический диалог является основным инструментом в создании нового гуманизма, нового концептуального мышления. Он вводит человечество в пределы новой эпохи, эпохи Нового средневековья.
Телевидение, как наиболее технически развитая часть современных СМК, способно наиболее эффективным образом организовать подобный диалог. К сожалению, в настоящее время подобная работа совершенно не ведётся. Центральные и региональные телевизионные компании как и прежде усиленно «информируют — убеждают — утешают». Они продолжают лоббировать чьи-то корыстные интересы, превращая реальность в игру и сенсацию (Гаспарян, 1998, С. 119- Егоров, 1999, С. 217). Симметричное полифоническое общение в СМК в этих условиях может показаться утопичным. Но, по глубокому убеждению диссертанта, только такая коммуникация способна разрешить кризис современной западной цивилизации. Поэтому утопию необходимо реализовать! Полифонический диалог в телевизионных произведениях может стать значительным шагом в этом направлении.
Организация полифонического диалога общества с представителями либертарных групп на телевидении имеет свою специфику. Здесь необходимо не только предварительно изучать идеологию и политическую структуру леворадикальных организаций, но и исследовать социально-психологические особенности их политического и художественного мифотворчества. Особое внимание, при этом, следует уделять языку и жанрам карнавальных молодёжных суб (контр)культур. Частота применения обеденной лексики, степень агрессивности и нетерпимости в текстах и обыденной речи могут указать создателям полифонического телевизионного произведения на уровень структурной и идеологической зрелости данной левацкой группы, а так же на степень готовности её членов к диалогу. Жанры политического и контркультурного творчества представителей молодёжных либер-тарных групп уже изначально носят диалогический характер (мениппея, сократический диалог). Знание их особенностей поможет автору выбрать приемлемый жанр телевизионной публицистики, что поможет ему создать органически совершенное произведение.
Смена парадигмы в деятельности массовых коммуникаций: от воздействия и манипулирования — к взаимодействию, взаимопониманию и диалогу — становится социально значимой, первостепенной задачей. Ориентация на открытость мотивов и целей общения, честность и готовность к диалогувсё это, с одной стороны, изменит в лучшую сторону качество телевидения, а, с другой, благодатно повлияет на сознание людей, обращающихся к нему. Только в этом случае можно говорить о превращении средств массовой информации, допускающих воздействие и манипуляцию, в средства массовой коммуникации, ориентированных на равноправное взаимодействие. Техническое усовершенствование СМК, превращение их в глобальную коммуникационную сеть должно происходить в рамках диалогической парадигмы. В противном случае технический прогресс приведёт к появлению новых форм насилия и угнетения.
Данная диссертационная работа, рассматривая некоторые аспекты применения диалогического учения М. М. Бахтина в организации полифонического общения общества с представителями молодёжных леворадикальных движений на телевидении, не претендует на окончательное решение данной проблемы. Диссертант обозначил некоторые спорные вопросы, рассмотрение которых может способствовать приращиванию знаний в указанной области исследований, а так же способствовать формированию диалогических моделей социальных отношений на телевидении.
