Английская пунктуация, как средство ритмико-стилистической организации текста

Введение

Глава I. Основные подходы к изучению ранней английской пунктуации Глава II. Зарождение и формирование системы английской пунктуации Глава III. Пунктуация и ритм: диалектика устной и письменной речи Заключение Список литературы

Изучение современной пунктуации невозможно без знания ее истоков, эволюции, особенностей развития в различных языках. Высокий уровень современных филологических исследований, изучающих текст преимущественно с точки зрения коммуникативных особенностей языка, не позволяет ограничиться одним лишь описанием действующей системы пунктуации или же сводом правил по употреблению знаков препинания. Простая констатация больше не может удовлетворить исследователя синтаксиса: только внимательное изучение истории возникновения и развития английской пунктуации, выявление особенностей функционирования знаков препинания в ходе исторического развития языка может способствовать более глубокому осмыслению семиотической системы.

Сегодня, в условиях бурного развития филологической герменевтики, когда усилия лингвистов направлена на то, чтобы научиться как можно глубже понимать текст, видеть и воспринимать в нем все оттенки авторского замысла, интерес к проблемам пунктуации особенно велик.

При всем многообразии работ, посвященных вопросам пунктуации, представляется возможным выделить три основных подхода к проблеме: I) логический [Ф.И.Буслаев, 2006; С. И. Абакумов, 1942; А. Б. Шапиро, 2006]; 2) синтаксический [Дж.К.Грот, 1916]; 3) интонационный [Л.В.Щерба, 1970; 2008; Л. А. Булаховский, 1952; А. М. Пешковский, 2001; 2007]. Для данного исследования особую важность представляет последний из перечисленных аспектов — интонационный. Сущность его заключается в том, что пунктуация рассматривается как действенное средство выражения различных эмоциональных оттенков, как способ отражения ритмомелодики высказывания на письме. Так, например, в работах А. М. Пешковского убедительно показаны роль и значение пунктуации как средства графического выражения просодических модуляций устной речи, в том числе и для передачи не только синтаксических пауз, но и риторических, и психологических. [Пешковский А.М.; 2001; 2007].

Очевидно, что правильное филологическое прочтение текста возможно только при условии верного воссоздания авторской фразировки, основу которой составляет первоначальное членение на синтагмы — наименьшие смысловые единицы текста, оформленные просодическими средствами. Синтагма по определению Л. В. Щербы, впервые предложившего данный термин, — это фонетическое единство, выражающее единое осмысленное целое в процессе речи-мысли. [Щерба Л.В., 1970; 2008]. В работах Л. В. Щербы о пунктуации подчеркивается активная творческая основа выделения синтагм. Синтагматическое членение носит субъективный характер, поскольку, являясь продуктом речевой деятельности человека, не воспроизводится в языке как данность, но происходит сугубо произвольно, в соответствии с авторским содержанием-намерением высказывания.

Сложившаяся практика взаимообразного использования понятий «синтагматическое членение» и «ритмическая организация текста» приводит к выводу о том, что синтагма составляет фактическую основу ритма. В ходе специального изучения этого принципиально важного вопроса была заложена основа нового направления исследования синтаксиса — ритмическая синтагматика: разработаны методы синтактико-стилистического анализа, конкретизированы типы ритмического строения, определена оптимальная модель ритма для текстов общенаучного регистра (т.н. «гармоническое разнообразие»). [Александрова О.В., 2009].

Кратко изложенные теоретические основы, разработанные в трудах основоположников советского языкознания и получившие в последние годы дальнейшее освещение в работах ведущих советских лингвистов, позволяют поставить вопрос о знаках препинания как средстве передачи в письменной речи основных ритмико-просодических особенностей изначального авторского прочтения текста и — шире — о ритмико-стилистической природе пунктуации. Такой подход к исследованию проблемы интересен, прежде всего, в отношении английского языка, в котором, как показывает практика, пишущему представляется фактически неограниченная свобода в выборе знаков препинания, что дает возможность сознательного использования пунктуации для создания различного рода ритмико-стилистических эффектов.

Таким образом, отправным моментом данной работы является попытка комплексного подхода к изучению английской пунктуации, предполагающего исследование, но двум взаимообусловленным направлениям, а именно: I) пунктуация и ритм; 2) пунктуация и стиль. Аргументировано обосновать и проиллюстрировать на материале реальное существование прямой зависимости между способом применения знаков препинания и ритмико-стилистической организацией текста, немыслимой без учета эстетической стороны рече-творчества, — одна из основных задач проведенной научно-исследовательской работы.

В этой связи представляется необходимым остановиться несколько подробнее на разъяснении вынесенных в название дипломной работы терминов «ритм» и «стиль», а также уточнить неоднократно используемые в работе понятия «риторика», «эстетика», «эстетическая организация текста».

В «Словаре лингвистических терминов» читаем: «Ритм — это равномерное чередование ускорения и замедления, напряжения и ослабления, долготы и краткости, подобного и различного в произведении речи» [Ахманова О.С., 2004]. Определение проф. О. С. Ахмановой идеально вписывается в предложенное Э. Бенвенистом универсальное правило: понятие «ритм» применительно к любому явлению и процессу, основанному на повторении. [Бенвенист Э., 2010]. Этот вывод можно считать краеугольным камнем современной теории ритмической организации речи, поскольку он определяет методику любого исследования в области ритмопросодии.

Выводы Э. Бенвениста об универсальной природе ритма оказались созвучными и нашему пониманию принципов ритмической организации, что нашло выражение в детальном ритмико-синтаксическом анализе материала, проведенном с учетом следующих параметров:

1/ членение на синтагмы;

2/ чередование ударных и безударных слогов;

3/ длина синтагмы;

4/ чередование женских, мужских и дактилических клаузул;

5/ синтаксический параллелизм;

6/ лексические и звуковые повторы (анафорические зачины, аллитерация и т. д.);

7/ стилистические фигуры.

При разборе материала также учитывались принципы построения предложения-периода, определяемые нормами классической и средневековой риторики.

Как показало исследование, знаки препинания употребляются не только для передачи на письме собственно синтаксических отношений, но и сознательно используются пишущим для передачи смысловых и экспрессивных оттенков речи, обеспечения выразительности текста. Пунктуация служит прекрасным ориентиром для читающего, помогая понять и смысл высказывания, и то, как и какими ритмо-просодическими средствами следует оформить воспроизведение написанного. В этом смысле пунктуация тесно смыкается с понятием «стиль».

Стиль — это общность образной системы, средств художественной выразительности, творческих приемов, обусловленная единством идейного содержания.

При рассмотрении такого сложного вопроса как стиль в пунктуации было бы целесообразно, на наш взгляд, учитывать особенности различных лингвистических факторов: I) индивидуальный авторский стиль; 2) данный функциональный стиль и 3) исторический стиль.

Возникает закономерный вопрос: что выступает в качестве критерия при определении стилевой принадлежности произведения? Исходя из приведенного выше определения стиля можно заключить, что общая стилевая направленность произведений обуславливается, помимо определяющего единства общественно-исторического содержания и устойчивым единством отвечающих содержанию художественно-образных принципов, средств, приемов. Иными словами, особенности стиля находят выражение на двух взаимосвязанных уровнях: уровне «содержания» и уровне «организационно-структурной формы», создаваемой совокупностью отвечающих содержанию выразительных средств. Из сказанного логично заключить, что одним из средств воссоздания характерных особенностей определенного стилевого направления на уровне структурной организации текста является пунктуация.

В предлагаемой работе неоднократно используются созвучные понятия «риторика» и «эстетика», требующие терминологического разграничения.

Эстетика традиционно определяется как красота, художественность в оформлении, организации. Эстетическая организация присуща любому тексту, в котором реализуется функция воздействия. Лингвистической основой эстетически организованного произведения речи является его ритмическая структура, фразировка, обусловленная тем или иным выбором возможных просодических вариантов оформления высказывания. Там, где есть выбор, где есть свободная вариация, там есть эстетика.

Эстетическая организация текста предполагает сознательное отношение автора к тому, что он говорит и как он говорит, каким образом используются лингвистические средства, находящиеся в его распоряжении. Подлинно филологическое прочтение текста означает, прежде всего, проникновение в его эстетическую организацию, что неотделимо от верного воспроизведения ритмопросодической структуры, отвечающей авторскому содержанию-намерению.

Различие между риторикой — теорией выразительной речи, изучающей наиболее эффективные способы ее построения, — и эстетикой подобно отношению «общего» и «частного». «Эстетика», «эстетически организованная речь» — понятия универсальные, основанные на сознательном выборе, на свободной вариации. Риторика, напротив, подразумевает подчинение установленным канонам, композиционное оформление текста и использование риторических фигур в строгом соответствии с принятыми нормами.

Настоящая работа посвящена проблемам реализации ритмико-стилистических возможностей английской пунктуации в период ее становления.

Актуальность исследования определяется необходимостью расширения и уточнения наших знаний по истории английской пунктуации. К сожалению, приходится констатировать, что существующие многочисленные издания по теории и практике пунктуации основываются главным образом на привлечении современного лингвистического материала. Обращение к ранней английской пунктуации носит отрывочные характер и обычно ограничивается описанием пунктуационных особенностей произведений отдельных авторов. Иначе говоря, существует определенное противоречие: начиная с XVI в., накоплен обширный материал по проблемам английской пунктуации, представленный в грамматических трактатах, справочниках, пособиях по практике пунктуирования и риторике, однако, до сих пор этот теоретический и практический материал должным образом не осмыслен и не обобщен, т.к. полностью отсутствуют научные принципы его систематизации. Фактически нет работ, представляющих эволюцию системы английской пунктуации, ее зарождение и развитие.

В то же время в 80−90-х годах появился ряд публикаций структуралистского толка, рассматривающих пунктуацию как замкнутую систему, не имеющую выхода в устную форму речи. [Carey G, 1983; Nunberg G., 1990]. Нередко авторы пытаются подтвердить правильность своих выводов, ставящих пунктуацию вне связи с диеремикой звучащей речи, обращением к диахроническому синтаксису, объясняя возникновение пунктуации лишь процессами интеллектуализации и стандартизации письменной формы речи. Типичны утверждения о том, что первоначальная ориентация письменного текста не обязательное прочтение вслух, на декламирование становится ненужной с введением книгопечатания (поскольку с этого времени письменная форма речи стремительно развивается по своим собственным законам и окончательно отрывается от устной) и по мере распространения практики чтения «про себя». Сам факт появления работ по пунктуации, построенных на структуралистском подходе, поднимает вопрос о ее сущности на уровень методологической значимости, заставляет вернуться к проблеме возникновения и становления семиотических средств и делает актуальным обращение к опыту лингвистических изысканий на ранних стадиях развития английского языка.

Изучение ранней английской пунктуации вызвано также необходимостью обоснования анализа пунктуации как системы, которая характеризует в общем и целом ритм и стиль изложения использующего ее субъекта. Достаточно самого беглого взгляда на существующие немногочисленные работы по данной тематике, чтобы убедиться в том, что практически все они ограничиваются изучением индивидуальной пунктуационной манеры определенного автора или отдельного произведения. В то же время назрела необходимость в работах более широкого обобщающего характера, наглядно демонстрирующих, как практика пунктуирования сополагается с изменением норм стилистики изложения, и непосредственно связывающих пунктуацию с такими понятиями как «ритм» и «стиль». Таким образом, вопрос о пунктуации как средстве ритмико-стилистической организации текста стоит сегодня особенно остро.

Новизна работы обусловлена новизной обcуждаемых в исследовании проблем. В данной работе впервые выдвинуто и осуществлено практически предложение проследить развитие английской пунктуации со времени возникновения (к. XIн. XVI вв.) до окончательного оформления в конкретную филологическую систему (к. XVIII в.), определить характер и основные тенденции ее развития. Предлагаемая периодизация процесса становления английской пунктуационной системы основывается на выделении особенностей функционирования знаков препинания в письменных текстах XVI — XVIII вв., связанных с преобладанием на определенных этапах развития данной семиотической системы так называемой «ритмической» или «грамматической» функций пунктуации.

Определяющим методом данного исследования является диахронический подход к проблеме пунктуации. Изучение всего многообразия работ по проблеме пунктуирования, изданных начиная с XVI в., в комплексе с детальным лингвопоэтическим анализом огромного массива материалов при опоре на достижения современной науки в области синтаксиса явилось той теоретической и практической базой, на основе которой оказалось возможным выделение нескольких этапов развития ранней английской пунктуации.

Отправным моментом данной работы является понимание пунктуации как средства ритмико-стилистической организации текста. В работе применяется расширенное толкование понятия «стиль», учитывающее взаимодействие различных слагаемых стиля в пунктуации, в том числе и исторического стиля. Это направление исследования даст реальную возможность (опираясь на теорию разграничения функций языка) выявить изменения в соотношении смысловых и экспрессивных элементов в системе семиотических средств выражения в период их зарождения и развития, позволяет связать каждую из противопоставляемых тенденций пунктуации — т.н. «ослабленную» и «усиленную» (understopping vs. overstopping) — с определенной литературной традицией, с исторически обусловленным стилевым направлением в развитии словесно-художественного творчества.

Целью исследования является определение основных тенденций развития английской пунктуации в период становления, что требует решения следующих задач:

§ изучение максимально широкого языкового материала и критическое осмысление имеющихся работ по практической пунктуации (XVI — XVIII вв.);

§ выявление различных типов пунктуации, анализ их общих и особенных черт;

§ периодизация процесса становления системы английской пунктуации.

Теоретическая значимость работы заключается в том, что, во-первых, данное исследование вносит вклад в развитие филологической герменевтики, а, во-вторых, в нем определены основные тенденции развития английской пунктуации периода становления.

Практическое значение проведенного исследования определяется тем, что его вывод и рекомендации могут быть реально использованы при проведении ритмико-стилистического анализа произведений словесно-художественного творчества. В работе показано, как практически действуют предлагаемые рекомендации.

Практическая сторона настоящей работы заключается также и в том, чтобы научить студентов-филологов пользоваться пунктуацией как средством, облегчающим восприятие информации, помогающим не только достаточно точно и легко выразить свою мысль, но и сделать речь более образной, эмоционально воздействовать на адресата. В работе содержатся некоторые рекомендации общего характера, позволяющие оптимально использовать пунктуационную разметку для выражения содержания-намерения.

Основные выводы исследования могут быть использованы в практике обучения студентов навыкам письменной речи, а теоретические положения работы — в курсе лекций по истории языка, современному синтаксису и стилистике.

Достоверность полученных в ходе исследования результатов подтверждается большим объемом изученного материала.

Материалом исследования послужила английская интеллективная проза XVI — XVIII вв.: трактаты по философии, истории, праву, описания научных опытов, путевые заметки, различные издания Библии. Чрезвычайно полезным для понимания особенностей развития системы английской пунктуации оказалось обращение к опыту лингвистических изысканий по теории и практике пунктуирования (XVI-XVIII вв.): грамматическим трактатам, словарям, учебникам, практическим руководствам по иунктуированию. Это позволило увидеть проблему «изнутри», т. е. обратиться к рассмотрению особенностей пунктуации каждого исторически определенного периода с позиции критического осмысления существовавших в то время норм и правил пунктуирования. Выводы работы основываются также на скурпулезном анализе функционирования знаков препинания как в тексте самих исследуемых работ по пунктуации, изданных в XVI—XVIII вв., так и в привлеченном в них иллюстративном материале. Реальную помощь для понимания связи между пунктуацией и ритмомелодической организацией текста изучаемого периода оказали практические руководства, но декламации и риторике; (XVI-XVIII вв.).

Ограничение анализируемых текстов интелективной прозой XVI—XVIII вв. связано с тем, что 1) именно данная разновидность английского языка послужила основой формирования стиля научного изложения; 2) большинство имеющихся публикаций по проблемам пунктуации основано на изучении произведений художественной литературы; 3) данный хронологический интервал охватывает период становления системы английской пунктуации.

Структура работы. Работа состоит из Введения, трех Глав, Заключения, Списка литературы.

Содержание работы. Во Введении обосновывается выбор темы, определяются ее актуальность и новизна, аргументируется предлагаемая интерпретация проблемы и принятая методика исследования, формулируются цели и задачи предпринятого исследования. В Заключении кратко суммируются итоги выполненной работы, делаются выводы более общего характера, намечаются перспективы дальнейшего исследования.

Глава I. Основные подходы к изучению ранней английской пунктуации

Пунктуация как система издавна приковывала внимание лингвистов. О пунктуации написаны солидные монографии, составлены практические руководства по ее применению. Однако, исследования по теории и практике пунктуации основываются на привлечении главным образом современного лингвистического материала, в то время как диахронический аспект изучения пунктуации практически не получил последовательного научного освещения. Перечень работ, посвященных истории становления системы английской пунктуации фактически ограничивается предисловиями к нескольким современным изданиям произведений Шекспира, Милтона, Донна, Батлера и др. Единственным исключением в данном случае является монография Перси Симпсона, послужившая источником теоретических знаний для многих исследователей английской пунктуации [Simpson, P., 1911, 2009]. Объект изучения П. Симпсона — пунктуация пьес и сонетов В. Шекспира, изданных, начиная с 1623 г. и, шире, — английская пунктуация Елизаветинской эпохи (1533−1606). Следует оговориться, что работа И. Симпсона связана прежде всего с поэтической пунктуацией (поэзия занимала господствующее положение в литературе XV—XVI вв. и даже для написания научных трактатов нередко избиралась стихотворная форма). Однако, выводы ученого во многих случаях сохраняют силу и в отношении пунктуации прозаической.

П.Симпсон определяет раннюю английскую пунктуацию как ритмическую. Под этим подразумевается, что ритмический элемент является определяющим, давлеет над логическим и грамматическим. Что касается самого термина «ритмический», то он, по мнению автора монографии, включает в себя два аспекта — метрический и декламационный (риторический), причем первый является для системы пунктуации изучаемой эпохи основополагающим. П. Симпсон называет раннюю английскую пунктуацию «метрической», поскольку по существующим в XV—XVI вв. нормам стихосложения цезура и конец строки регулярно отмечались знаком препинания, независимо от того, оправдывалось ли это логически или грамматически. «Декламационный» характер английской пунктуации XVIв. определяется общей риторической направленностью письменных текстов, т. е. ориентацией на прочтение вслух. Отсюда — специфические особенности ранней английской манеры пунктуирования, не подчиняющейся, по современным меркам, законам грамматического порядка. Таким образом, система английской пунктуации XV—XVI вв. представляется автору как последовательность знаков препинания, различающихся временным значением, как относительно самостоятельная, практически независимая от семантики система, помогающая «взять правильное дыхание», сохранить верную паузацию и тем самым выделить метрическую структуру и ритмическое движение стиха.

Пунктуацию произведений Елизаветинской эпохи, написанных т.н. «белым стихом», П. Симпсон также называет «ритмической». Однако, из приведенного в монографии анализа текстов становится очевидным, что в сценических произведениях первостепенное значение имеет декламационная (риторическая), а не метрическая пунктуация: знаки препинания отражают естественный ритм речи, помогают правильно расставить акценты, выдержать паузы, позволяют передать тончайшие оттенки интонации. Драматические произведения к. XV — н. XVI вв. служат иллюстрацией тому, насколько значима пунктуация, как много смысла можно вложить в строку исключительно с помощью знаков препинания. Теоретические замечания П. Симпсона о «драматической» или «театральной» пунктуации представляют особый интерес, т.к. непосредственно подводят исследователя к изучению функционирования знаков препинания в прозаических произведениях XV — XVI вв.

Теория «ритмической пунктуации» П. Симпсона получила дальнейшее развитие в трудах А. С. Патриджа и других исследователей творчества И. Шекспира [Partridge, A.C., 1971]. Представители шекспироведческого направления считают, что английская пунктуация в период ее возникновения (XV в.) представляла собой скорее шкалу временных значений, нежели знаковую систему, отражающую логические или грамматические связи в предложении. По мнению В. Онга английская пунктуация подчинялась в первую очередь физиологической необходимости дыхания, особенно в текстах, рассчитанных на ораторское исполнение [Ong, W., 1944]. Другие исследователи считают, что теория пунктуации как системы знаков, имеющих продолжительность во времени (временные значения) связана прежде всего с декламационной направленностью знаков препинания в драматических произведениях XV — XVI вв. (знаки препинания расставляются таким образом, чтобы показать актеру с наибольшей ясностью, как могла бы быть прочитана та или иная строка, фраза) [Brook, G., 1976; Partridge, E., 1968, 2001; Trousdale, M., 1982].

Отдавая должное теоретической значимости упомянутых работ, тем не менее отметим, что все они связаны прежде всего с изучением творчества В. Шекспира, что в данном случае придает работам некоторую узость и не способствует объективности в оценке системы английской пунктуации периода становления. К тому же П. Симпсон и его последователи ограничиваются анализом английской пунктуации лишь на ранней стадии развития, что не дает нам целостного представления о процессе становления этой важнейшей семиотической системы.

Очевидно, что отправной точкой изучения системы английской пунктуации с позиции «ритмического» направления является положение о непосредственной зависимости выбора знаков препинания от особенностей авторской сегментации речевого потока. Иными словами, речь идет о главенствующей, определяющей роли звучащей речи и подчиненной, «рефлекторной» функции семиотической системы пунктуации.

Необходимо отметить, что вопрос соотнесения просодического контура высказывания с его графическим выражением вплотную подводит нас к постановке более широкой проблемы — о взаимоотношении и взаимообусловленности устной и письменной форм речи. Традиционная английская грамматика решает данную проблему в пользу звучащей речи, полностью подтверждая ее основополагающую роль: в трудах Г. В. Фаулера, П. Эллардайса, основой исследования пунктуации служит интонационный подход, предполагающий безусловный приоритет устной формы речи [Fowler, H., 1919, 2010; Allardyce, P., 1897]. Советское языкознание внесло значительный вклад в исследование данной проблемы. Широко известы работы А. М. Пешковского, Л. В. Щербы, А. Б. Шапиро, посвященные проблеме отражения особенностей ритомелодики высказывания в письменном тексте [Пешковский А.М., 1959; Щерба Л. В., 1974; Шапиро А. Б., 1955].

Большой интерес к пунктуации, обусловленный развитием филологической герменевтики, вызвал к жизни ряд публикаций, затрагивающих вопросы семиотики речи. Так, в известной монографии О. В. Александровой «Проблемы экспрессивного синтаксиса» взаимосвязи устной и письменной форм речи уделяется особое внимание, поскольку автор справедливо считает, что от верного подхода к решению данного вопроса зависит объективность оценки функций знаков препинания, а, следовательно, и ориентированность пунктуации на выполнение сугубо определенных задач:

«Люди говорят и слушают, что говорят другие, пишут и читают. Отсюда две формы существования речи — устная, имеющая звуковую форму, и письменная, имеющая графическую форму. Из двух форм существования речи первая является основной. Письменная форма возникла исторически на базе устной как средство фиксации произведенного в устной форме и для последующего воспроизведения в устной форме, т. е. для прочтения вслух. Устная и письменная речь не являются каждая отдельной, особой речью, но представляют собой лишь различные формы, в которых существует одна и та же речь». [Александрова О.В., 1984, с.12].

Положение о приоритете звучащей речи лежит в основе еще одной научной работы, посвященной проблеме адекватного графического отражения диеремики (устной речи) посредством знаков препинания: исследование Л. У. Арапиевой «Теория и практика системы знаков препинания в современной английском языке» дает богатый теоретический материал для обучения навыкам пунктуирования и вносит заметный вклад в развитие прагмалингвистики, уделяя большое внимание практике «прочтения» знаков препинания в письменном тексте и правильному их воспроизведению в устной речи.

Установление взаимосвязи между просодией и пунктуацией позволяет автору диссертации уточнить функции знаков препинания и определить их роль в целях адекватного восприятия текста [Арапиева Л.У., 1985].

Следуя принципу объективности исследования, необходимо отметить, что данный подход к изучению пунктуации хотя и преобладает в советской и зарубежной лингвистике, тем не менее, не является единственным. Хорошо известна, например, публикация Г. В. Кэри, ограничивающая функцию пунктуации лишь внесением максимальной ясности в построение письменной речи [Carey, G., 1983]. Подобная установка на размежевание письменного и устного языка, безусловно, является ошибочной: отстаивая право на существование «грамматической» пунктуации, автор оставляет за пределами исследования не менее важную «экспрессивную» функцию знаков препинания, имеющую огромное значение для организации ритмико-стилистической структуры текста, передачи на письме декламационных особенностей высказывания в соответствии с авторской интенцией.

Еще более жестким подходом к разграничению письменной и устной форм речи отличается книга Джеффи Нанберга, вышедшая в издательстве Стенфордского университета (США) в 1990 г. Дж. Нанберг категорически утверждает, что письменный язык — сложившаяся независимая система, не являющаяся аналогом устного языка, поскольку обладает специфическими правилами построения и оформления. Правила эти, по мнению автора, регулируются «грамматикой текста», располагающей целым рядом «текстовых» категорий, не имеющих эквивалентного выражения в устной речи, организованной, в свою очередь, по законам «лексической' грамматики.

К текстовым категориям Дж. Нанберг относит и пунктуацию, на том основании, что данная система не имеет аналога в устном языке, а существующая практика пунктуирования не отражает в полной мере («неполно» и «ограниченно») просодию и диеремику звучащей речи. Возникновение пунктуации автор объясняет лишь процессами интеллектуализации и стандартизации письменной формы речи, утверждая, что первоначальная ориентация письменного текста на обязательное прочтение вслух, на декламирование, стала ненужной с введением книгопечатания (поскольку с этого времени письменная форма речи стремительно развивается по своим собственным законам и окончательно отрывается от устной) и по мере распространения практики чтения «про себя» [Nunberg, G., 1990].

Позиция Дж. Нанберга, безусловно, не выдерживает никакой критики. Прежде всего, вызывает недоумение сознательная установка на отрыв устного и письменного языка, утверждение о специфических законах построения письменного текста. Но если и возможно согласиться с автором работы относительно существования некоторых условностей, принятых на письме и не имеющих адекватного выражения в устной речи (апостроф, дефис, заглавные буквы), то это ни в коей мере не касается пунктуации.

Знаки препинания являются непосредственными носителями информации о прекращении фонации и выступают в качестве графического выражения реализованных (в устной речи) диерем. Еще в период становления пунктуации (XV-XVIIIвв.) предпринимались многочисленные попытки установить конкретное временное значение каждого знака препинания, а также соотношение длительности пауз, обозначаемых пунктуационными знаками. Так, если в средневековом трактате по пунктуации Ричарда Малкэстера предлагаемая иерархия знаков препинания в зависимости от длительности обозначаемых пауз определена довольно расплывчато (автор использует выражения «небольшая остановка дыхания», «полная остановка чтения») [Mulcaster, 1582], то в более поздних работах Джорджа Путтенгэма, Саймона Дэйнза, Чарльза Батлера знаки препинания соотносятся между собой по степени длительности соответствующих им пауз и наделяются конкретными числовыми значениями [Puttengam, G., 1589; Dains, S., 1619; Butler, Ch., 1644].

Практика определения условной величины паузы, обозначенной графически, известна и в наше время. А. С. Патридж, например, предлагает следующую таблицу временных значений знаков препинания:

скобки — I или 2

запятая — 2 или I

тире — 3−5

точка с запятой — 6

двоеточие — 8

точка — 10.

В упомянутой выше книге О. В. Александровой приводятся более конкретные данные о правилах «прочтения» того или иного знака препинания, причем, что особенно важно, просодические параметры пунктуации здесь заметно расширены и включают такие важные характеристики просодического контура как тон, громкость и темп.

Таким образом, автор не ограничивается установлением определенной зависимости между графическим выражением паузы в тексте и ее длительностью в звучащей речи, но заявляет о существовании для каждого знака препинания конкретной просодической модели, реализующейся при прочтении:

двоеточие — высокий нисходящий тон, пауза в две единицы прекращения фонации;

запятая — низкий нисходящий тон (при сочинении); низкий восходящий тон (при подчинении); пауза в виде половины единицы или одной единицы прекращения фонации;

скобки — понижение тона; уменьшение громкости; убыстренный темп; прекращение фонации до и после скобок в виде паузы в пол-единицы;

тире — пауза в две единицы (т.е. простое разделение нисходящей шкалы на две части);

точка — низкий нисходящий тон; прекращение фонации в в виде паузы в две единицы;

точка с запятой — средний нисходящий тон; прекращение фонации в виде паузы в две единицы.

Показательно, что кавычки, включенные по теории Дж. Нанберга в число «текстовых» категорий, не имеющих аналога в звучащей речи, рассматриваются О. В. Александровой особенно подробно:

кавычки (двойные) — высокий ровный тон; усиленная громкость; замедленный темп; пауза в две единицы прекращения фонации;

кавычки (одинарные) — просодия сверхсинтаксическая, зависящая от интенции пишущего.

Обращаясь к возможным оппонентам, приверженцам «интонационной» пунктуации, Дж. Нанберг восклицает: «Что же может означать утверждение, что запятая „указывает“ на определенную интонационную границу, если текст, в котором она (запятая) используется, никогда не произносится?» [Nunberg, G., 1990, p.79]. Этот вопрос содержит, на наш взгляд, прямое указание на истинные причины теоретических заблуждений автора: Нанберг отбрасывает возможность взаимообусловленности устной и письменной форм языка, исходя из отрицания факта существования внутренне речи (напомним, что развитие «текстовых» функций пунктуации, равно как и отмирание декламационной направленности семиотических средств, Дж. Нанберг связывает именно с распространением практики чтения «про себя»).

Тем не менее, вопрос о внутренней речи имеет первостепенное значение для понимания широкого круга лингвистических проблем.

Внутренняя речь — это специфическая форма умственной деятельности. Артикуляционные движения в момент «внутреннего проговаривания» не сопровождается звуком, однако речевой образ, лежащий в основе внутренней речи, может быть звуковым или графическим, либо составляет их комбинацию. Чтение текста не сводится лишь к зрительному восприятию, но характеризуется более сложными психоаналитическими процессами, в том числе и внутренней речью. Изучение внутренней речи способствует пониманию закономерностей мышления и его взаимоотношений с речью.

Трудно поверить, что можно всерьез говорить о существовании текста, который «никогда не произносится»: первым, кто воспроизводит текст, мысленно прочитывает его, является сам пишущий. Известно, что многим для лучшего изложения своих мыслей необходимо проговорить текст, проверить его на слух; другим же достаточно сделать это «про себя». Но и в этом случае автор старается привнести в письменный текст все оттенки его звучания, снабжая его, по мере необходимости, просодическими ориентирами — знаками препинания.

Задача читателя — провести работу по дешифровке семиотических средств, воссоздавая авторскую интонацию, максимально приближая звучание текста к первоначальному. Даже бегло просматривая текст глазами, мы реагируем на пунктуационную разметку, мысленно разделяя предложение в соответствии с авторской интенцией и проговаривая «про себя» с определенными просодическими характеристиками. В этой связи особую важность представляют работы по обучению будущих филологов навыкам правильного «прочтения» семиотических средств, воспроизведению знаков препинания в звучащей речи с соответствующими просодическими параметрами [Руденко Д.У., 1988; Борисенко Т. И., 1988; Акматова И. И., 1990].

Как уже отмечалось выше, теория «текстовой» грамматики Джеффри Нанберга построена на сознательном разделении письменной и устной форм речи. Основными функциональными категориями текста автор считает параграф и предложение. Однако предложение рассматривается им вне связи с семантикой, синтаксисом и просодией, а лишь как текстовая структура, ограниченная точкой с одной стороны и прописной буквой — с другой. Лексическую основу «текстового» предложения, рассматриваемого автором в качестве оптимальной единицы письменного изложения, составляет простое распространенное (т.н. «лексическое») предложение. Появление прообраза современного предложения («text-sentence») Дж. Нанберг связывает с распространением книгопечатания (ХУН в.).

В то же время существующая в ранней английской традиции манера письме, в основе которой лежит риторический период, явно вызывает у Нанберга затруднения, поскольку не укладывается в его схему «текстового» предложения, соответствовать которому может только одно «лексическое» предложение.

Тем не менее, Джеффри Нанберг не спешит присоединиться к мнению некоторых современных критиков, полагающих, что манера изложения представителей раннего Ренессанса свидетельствует о неясности мысли и отсутствии каких бы то ни было правил синтаксической организации. При внешнем сходстве и наличии непременной атрибутики предложения (заглавная буква и точка) периоды, как считает Нанберг, ни функционально, ни синтаксически не сопоставимы с современным «текстовым» предложением. Причины нестандартности синтаксических связей и специфической манеры пунктуирования автор видит в отсутствии «условной системы внешней категориальной организации» («conventionalized system of explicit categorial organization»). Употребляя данную формулировку, Нанберг, по-видимому, пытается говорить о незавершенности процесса формирования целостной системы семиотических средств, привносимых в письменный текст для выделения синтаксической и контекстуальной организации предложения. Отсутствие в ранней английской прозе устоявшейся системы пунктуации, являющейся, по теории Нанберга, основой «грамматики текста», противопоставляется в исследовании американского лингвиста развитой системе логической аргументации, характерной для данного периода:

Lydgate and Malory were in full control of the lexical grammar of their language, and we can discern a fairy rigorous conceptual structure in their argumentation. This simply did not have available a conventionalized system of explicit categorial organization that they could impose on their text to signal the kinds of structural and contextual information that we now consider necessary to the interpretation of text in genres like the ones they wrote in [Nunberg, G., 1990, p. 102].

Все сказанное выше убеждает в том, что в работе Джеффри Нанберга последовательно проводится принцип разделения письменного и устного языка, ставящий пунктуацию вне связи с диеремикой звучащей речи. Подтвердить правильность своих доводов автор пытается обращением к диахроническому синтаксису, однако делает это недостаточно аргументировано, без конкретного анализа фактического материала, ограничиваясь ссылками на результаты исследования Джоан Левинсон, посвященного проблеме становления пунктуации [Levinson, J., 1986].

Выводы Дж. Нанберга об отсутствии регламентированной системы пунктуирования в XV-XVIII., о недостаточной разработанности системы норм и правил пунктуации того времени, о неустойчивости синтаксической организации предложения хотя и кажутся поспешными и неубедительными, однако стимулируют поиск научно обоснованного, конкретного ответа на поставленные вопросы. Сам факт появления работы о пунктуации, полностью построенной на структуралистском подходе к исследованию, заставляет вернуться к проблеме возникновения и становления системы семиотических средств и делает актуальным обращение к опыту лингвистических изысканий на ранних стадиях развития английского языка.

Система пунктуации представляет собой любопытный лингвистический феномен. Основными характеристиками данной семиотической системы (при всем многообразии норм и правил употребления знаков препинания) можно назвать экспрессивность и универсальность. В самом деле, знаки препинания являются тем универсальным средством, которое дает нам возможность отражения на письме разноплановых лингвистических реалий — ритма и мелодики высказывания, синтаксической структуры предложения, семантики текста.

Пунктуация, как любая семиотическая система, подчиняется своим законам и нормам; в одних случаях это подчинение более жесткое (как, например, в русском и немецком языках), в других — менее регламентированное (как в английском и французском). И все же осмелимся утверждать, что пунктуация — всегда индивидуальна. Прослеживается определенная закономерность: чем глубже умение ценить и понимать звучащее слово, чувствовать все многообразие оттенков звучащей речи, тем выразительнее выбор авторской пунктуации.

Пунктуация — этот тот шифр, который заставляет «молчащий» текст звучать; но лишь немногим, профессионально владеющим всем арсеналом знаний о значении, функциях, порядке применения и просодическом отражении знаков препинания — филологам — удается адекватно воспроизводить интонацию автора, сохраняя авторскую индивидуальность в ритмико-стилистическом членении текста. В этом смысле уместно сравнение с прочтением музыкального произведения: музыкальная разметка, т. е. знаки, определяющие размер, темп, длительность и наполняемость звука, метрические акценты и т. д., способствует правильному прочтению ритмического «рисунка» музыкального произведения и является той семиотической системой, которая помогает закрепить на письме созданную авторским вдохновением музыкальную интонацию. Бесспорно, что наполнить эти значки жизнью, вдохнуть в них экспрессию, уловить все оттенки авторского замысла и профессионально интерпретировать могут лишь специалисты высочайшего класса.

К сожалению, приходится констатировать, что практически во всех работах в области ритмической текстологии рассматривается только индивидуальная манера, индивидуальный стиль пунктуирования, т. е. лишь то, что выводит принципы ритмико-стилистической организации текста отдельного автора за рамки существующих норм и правил пунктуации. Пропробуем взглянуть на проблему под другим углом зрения, руководствуясь методом «от общего — к частному», и попытаемся выделить то общее, что позволяет объединить произведения различных авторов в единое стилистической направление.

В некоторых работах зарубежных филологов [Croll, M., 1989; Gordon, I., 1980] при рассмотрении закономерность развития ранней английской прозы выделяются большие хронологически определенные группы: Ренессанс, барокко, классицизм и т. д. Несомненно, что такое деление, основанное, прежде всего, на стилистической созвучности произведений отдельных авторов, вызывает прямую ассоциацию с общепринятой периодизацией различных видов искусств: изобразительных, пластичных и др. Возникает естественный вопрос: что именно позволяет рассматривать словесно-художественное творчество в рамках известной искусствоведческой периодизации? Чем определяется принадлежность произведения к определенному стилевому направлению? Чтобы ответить на поставленные вопросы, по-видимому, необходимо уточнить, что же вкладывается в понятие «стиль».

Остановимся на употреблении данного понятия в широком и узком смысле. Можно говорить о стиле отдельного произведения или жанра (например, о стиле английского романа середины ХIХ в.), об индивидуальном стиле (творческой манере) отдельного автора — здесь речь идет о более узком толковании данного понятия. Однако возможна и более широкая трактовка: понятие «стиль» применительно и к целым эпохам или крупным художественным направлениям для характеристики общего начала, связывающего различные проявления творческой деятельности человека в конкретный исторический период.

Осмелимся утверждать, что ключ к пониманию феномена стиля заключается в реализации общефилософского принципа единства формы и содержания. Стилевая направленность произведения определяется спецификой общественно-исторического содержания, обуславливающего выбор средств художественной выразительности. Исходя из целей и задач, обозначенных в данной работе, особый интерес для исследования представляют именно принципы и способы воссоздания характерных особенностей стилевого направления на уровне структурной организации текста.

Все сказанное выше предполагает существование наиболее общих законов построения произведения, относящихся к различным видам искусств, но выполненных в едином стиле. Допустимо говорить, к примеру, о сходстве структурной организации музыкальных и литературных произведений, архитектурного сооружения или книжной миниатюры, объединённых принадлежностью к одному стилю, будь то готика, барокко или рококо.

Любопытно, что общность организационных закономерностей нередко подтверждается единой терминологией. Так, например, понятия «композиция», «тема и вариация», «структура» можно отнести фактически ко всем видам искусств: музыке, архитектуре, живописи, графике и литературе. Понятно, что более близкой терминология оказывается тех формах художественно-образного отражения действительности, которые пользуются сходными средствами выражения.

Наиболее ярким примером объединения по принципу сходства выразительных средств является музыка и литература: основные элементы и выразительные средства музыки — определенным образом организованные звуки, ритм, метр, темп, динамика, тембр, мелодия — непременные составляющие и звучащей речи, положенной в основу словесно-художественного творчества. Интересно отметить, что в теории музыки существует специальный раздел, называющийся «музыкальный синтаксис». В основе данного раздела лежит учение о построении — совокупности, соотношении и связи частей — музыкального произведения. Основные понятия музыкального синтаксиса — пауза, фразировка, фраза, предложение, период — сразу же относят нас к синтаксису грамматическому.

Не вызывает сомнения, что в каждом отдельном виде искусства общие закономерности стиля передаются присущей только ему совокупностью самобытных средств художественной выразительности. В архитектуре это композиция, пространственные решения, элементы декора; в музыке — аранжировка, развитие и слияние вокальных и инструментальных жанров. Что касается преломления стилевых закономерностей определенного периода в литературе, то здесь (помимо отбора лексики) значительная роль отводится методам организации Речи. Следовательно, можно с уверенностью утверждать, что в словесно-художественном творчестве принадлежность к конкретному стилевому направлению в значительной степени определяется принципами синтактико-стилистической организации речи; пунктуации же отводится роль носителя организационно-структурных черт стиля определенной эпохи на письме. Вероятно, это, в большей мере, относится к французскому, нежели немецкому типу пунктуации: в силу семантико-стилистического характера, пунктуация, принятая в английском, французском и итальянском языках, обладает большей экспрессией, выразительностью, а, следовательно, и большими возможностями для отражения ритмико-стилистических особенностей определенного стилевого направления (в отличие от пунктуации немецкого, русского, чешского и польского языков, связанной формально-грамматическими принципами).

Итак, приведенные выше теоретические рассуждения позволяют сделать вывод о том, что понятие «стиль» в отношении пунктуации предполагает — помимо устоявшейся практики выделения индивидуальных черт авторской пунктуационной разметки — соположение с особенностями определенного стилевого направления, объединяющего на основе общих формально-структурных принципов произведения различных видов искусств, относящихся к конкретному историческому периоду. Иными словами, пунктуация как средство ритмико-стилистической организации текста способна не только, передавать своеобразие творческой манеры отдельного автора, его индивидуальный стиль, но и воссоздать особенности просодической организации, присущей определенному стилевому направлению письменного творчества. Такое, непривычно расширенное, толкование специфических особенностей данной семиотической системы позволяет судить о стилеобразующих свойствах пунктуации на качественно новом уровне.

Глава II. Зарождение и формирование системы английской пунктуации

Для понимания особенностей развития системы английской пунктуации чрезвычайно важно обратиться к опыту лингвистических изысканий по теории и практике пунктуирования: грамматическим трактатам, словарям, учебникам, практическим руководствам по пунктуированию. Сжатые рамки данной работы позволяют нам провести обзор лишь некоторых наиболее значимых трудов, оказавших существенное влияние на дальнейшее развитие практики пунктуирования. Важным критерием отбора явился также принцип соответствия теоретических рассуждений о пунктуации, приведенных авторами изучаемых грамматических трактатов, практическому использованию знаков препинания в их собственной письменной речи.

Наиболее ранними работами являются руководства Р. Малкэстера и Дж. Путтенгема [Mulcaster R., 1582; Puttengam G., 1589]. Они содержат рекомендации по практике пунктуирования и позволяют нам увидеть, что изначально английская пунктуация носила ритмический характер. Под этим подразумевается, что ритмический элемент является определяющим, довлеет над логическим и грамматическим. Что касается самого термина «ритмический», то он включает в себя два аспекта — метрический и декламационный (риторический).

«Метрическая» пунктуация уходит корнями в поэтическую традицию (по существующим в XV—XVI вв. нормам стихосложения цезура и конец строки регулярно отмечались знаком препинания, независимо от того, оправдывалось ли это логически или грамматически). «Декламационный» характер английской пунктуации XVI в. определяется общей риторической направленностью письменного текста, т. е. ориентацией на прочтение вслух. Отсюда — специфические особенности ранней английской пунктуации, не подчиняющейся, по современным меркам, законам грамматического порядка, но точно передающей экспрессию речи.

Важным является то, что в исследуемых работах сознательно соотносятся пунктуационная разметка и ритмомелодика звучащей речи.

В период становления пунктуации предпринимаются многочисленные попытки установить конкретное временное значение для каждого знака препинания, а также соотношение длительности пауз, обозначаемых пунктуационными знаками. Исследуемые грамматические трактаты по теории и практике пунктуирования, риторике и декламации наглядно демонстрируют, как на примере пунктуации практически осуществляется диалектика устной и письменной речи.

Основной функциональной единицей текста становится на данном этапе восходящее к классическому предложению-периоду риторическое единство — ритмико-синтаксическая структура, построенная по законам экспрессивного синтаксиса и характеризующаяся высокой степенью эмоционально-экспрессивно-оценочной насыщенности. Основа построения риторического единства чисто ритмическая: синтаксические связи намеренно разрушены, т.к. сущность периода не в логическом или синтаксическом соответствии, а в создании благозвучия и торжественности речи.