Наглядные образы в формировании менталитета общества

Актуальность темы

исследования. В анализе той или иной исторической эпохи, включая эпоху советскую и современный постсоветский период, нельзя, с нашей точки зрения, обойти проблему взаимовлияния определенного общественного строя, с одной стороны, и некоей модели жизнечувствованш, мировосприятия членов данного общества — с другой. Как нельзя при рассмотрении формирования этой модели мировосприятия, мироотношения обойти вниманием роль духовной атмосферы общества, образов его культуры, облика всей окружающей субъекта среды. Наглядные, или наглядно-чувственные, образы жизненного мира социального субъекта требуют сегодня в означенном ракурсе особого исследовательского внимания. Отнюдь не потому, что с нашей точки зрения важнее этого проблем не существует, а потому, что так проблема ни в философских, ни в политологических исследованиях до сих пор специально не ставилась. Тогда как в протяженной череде судьбоносных факторов истории, в том числе отечественной, образный фактор, мы предполагаем, занимает далеко не последнее место.

Весьма актуально поэтому философское исследование наглядных образов сознания, культуры как выражения и осуществления менталитета общества, исследование их роли в жизни общества, в его функционировании и развитии. В такого рода исследовании целостная духовная жизнь эпохи выступает на уровне коллективного сознания, традиционно принятых способов чувствования и мышления живущих, действующих в данном обществе людей.

Выходившая сравнительно недавно из-под пера советских исследователей и их многочисленных коллег из социалистических стран обществоведческая литература важное внимание уделяла категории «образ жизни» и многоплановому рассмотрению содержания данного феномена. В обстановке имевшего место в то время напряженного идеологического противоборства двух мировых систем, сверхдержав, актуальность обращения к образу жизни общества представлялась несомненной. Противники советской, социалистической модели общества обращались к проблеме образа жизни в отстаивании своих ценностей и принципов. В свою очередь, политики и идеологи, обществоведы и другие деятели науки и культуры у нас и в других социалистических странах настойчиво стремились доказать непреходящие достоинства и преимущества социализма (в советском или родственных ему вариантах).

В новейший период, с крахом биполярной модели мира, интерес отечественных ученых и политиков к социокультурной, идеологической проблематике «образа жизни» вдруг угас, сменившись резким неприятием. Но, надо полагать, не навсегда, поскольку никакая большая страна не может обойтись без внутренней и внешней пропаганды своей политики, своих принципов и ценностей. В этом обязательное, хотя и недостаточное условие роста ее авторитета. По нашему мнению, категория «образ жизни» настраивает на зримые представления об обществе, рассмотрение его облика и менталитета, сравнение данной социальной реальности с другими, на демонстрацию достоинств и недостатков общества, моделирование социальных перспектив.

Стратегия и тактика любой пропаганды, а тем более пропаганды, влияющей на воспроизводство и изменение сложившейся в мире геополитической ситуации, на духовное самочувствие миллионов людей, нуждались и впредь будут нуждаться в научном обосновании и обеспечении. Отрицание такой необходимости политиками, государственными деятелями и т. д. означает либо отсутствие политического опыта, либо попытку сокрытия отрицающими своих корыстных устремлений. Кроме того, уже в новых общественных условиях возрождается актуальность исторического спора о путях и моделях российского и мирового развития. Менталитет нашего народа нередко сопротивляется механическому наложению схем зарубежного жизнестроительного опыта на российскую действительность. Растущая роль в современном информационном обществе субъективного фактора актуализирует вопросы культурного, ментального суверенитета социума, отдельных социальных групп, поднимает проблемы границ вторжения во внутренний мир людей, направленности и характера общественных стремлений.

Развитие в обществе пропаганды его образа жизни, представленного в наглядных образах культуры помогает обществу и государству укреплять свое международное влияние, обретать союзников, добиваться укрепления внутренней поддержки и опоры, развивать экономические и культурные связи, что имеет, в свою очередь, новые общезначимые следствия.

Обращение к наглядным образам сознания, культуры в связи с особенностями менталитета членов общества имеет и намного более нейтральную по отношению к политике, идеологии научную значимость. Это самопознание общества во всей полноте, включая выработку социумом адекватной самооценки, дальнейший анализ пройденного исторического пути, определение методов нейтрализации негативного опыта, выявление общесоциальных перспектив культурного развития.

Состояние разработанности проблемы. Тематика работ, посвященных роли наглядных образов в общественно-политических процессах, образу жизни общества как наглядно-чувственному образу, еще ждет своих исследователей в лице философов и политологов. По менталитету на сегодняшний день уже существуют весьма интересные идеи, наработки зарубежных и отечественных авторов, но при этом не исследуется связь формирования, функционирования менталитета с образами культуры, сознания членов общества.

Вместе с тем следует отметить, что работы многих авторов позитивно повлияли на ход и результаты нашего исследования. Эти работы, так или иначе связанные с анализируемыми в нашем исследовании проблемами, можно условно разделить на несколько групп.

Первую группу составляют труды отечественных и зарубежных авторов, посвященные образному и символическому миру культуры, специфике зрительного или звукозрительного образа в человеческом мировосприятии, мышлении — работы Р. Арнхейма, А. Банфи, Г. Д. Гачева, Т. Гитлина, Э. Кассирера, К. Линча, А. Ф. Лосева, М. Маклюэна, Д. В. Пивоварова, Р. Рут — Бернстейна,.

B.Ф. Рябова, В. Н. Сагатовского, В. Ф. Сетькова, А. В. Славина, О. Шпенглера, К .Г. Юнга и др.

Ко второй группе нами отнесены труды Л. Февра, М. Блока, А. Валлона, Ф. Броделя, Ж. Дюби, Ж. Ле — Гоффа, Р. Мандру, И. Мейерсона, освещающих менталитет,^ как категорию исторической антропологии, а также работы представителей русской религиозной философии — Н. А. Бердяева, И. А. Ильина, Л. П. Карсавина, К. Н. Леонтьева, Н. О. Лосского, В. В. Розанова, B.C. Соловьева, Е. Н. Трубецкого, П. А. Флоренского, С. Л. Франка о духовных основах характера русского народа. И здесь же следует отметить работы современных отечественных авторов — Р. Г. Абдулатипова, Ю. Л. Андреева, А. И. Горячевой, Н.Д. Джандиль-дина, В. Д. Жукоцкого, С. Т. Калтахчяна, Л. К. Карасева, К С. Касьяновой, В. И. Копалова, Р. Л. Лившица, М. Г. Макарова, 3. В. Сикевич, В. К. Трофимова, Л. А. Шумихиной о национальном психическом складе, состоянии российской духовности в прошлом и настоящем.

В третьей группе трудов, посвященных культурному своеобразию советской эпохи, образам ее художественной культуры, нельзя не отметить прежде всего работы Г. В. Александрова, А. А. Блока, A.M. Горького, А. В. Луначарского, И. А. Фомина, В. М. Фриче, ставших свидетелями и участниками создания нового культурного мира, нового образа жизни общества. Более позднему периоду рассмотрения советского образа жизни и культуры посвящены работы.

C.Ф.Ануфриева, Н. М. Блинова, Л. А. Гордона, А. Г. Здравомыслова, В.И. Касья-ненко, Э. В. Клопова, В. Г. Королько, Р. И. Косолапова, Л. А. Оникова, Г. Ю. Се-мигина, В. И. Толстых, Л. С. Тупчиенко, А. С. Дипко, которые помогают лучшему постижению образа жизни нашего общества и в настоящее время. К этой же группе отнесены нами и работы Э. Канетги, М. А. Лившица, Э. Маркина, В. И Тасалова, затрагивающие наглядно — образный мир культуры германского нацизма, а также работы А. Лавровского, П. Лайнбарджера, У. Липпмана,.

А.М.Кейзерова, Д. Майерса, В. П. Мотяшова, А. В. Перцева, О. А. Феофанова, Ж. Эллюля и других авторов, в той или иной степени посвященные воздействию на массовое сознание и поведение рекламы и пропаганды западного мира.

Четвертую группу составляют исследования, посвященные проблеме идеального, общекультурным процессам, проблемам художественного и научного творчества, принадлежащие перу А. И. Арнольдова, Э. А. Баллера, В. С. Барулина, Д. И. Дубровского, Л. А. Закса, М. С. Кагана, А. С. Кармина, В. В. Кима, Л. Н. Когана, Н. С. Кожеуровой, И. Я. Лойфмана, Э. С. Маркаряна, Ф. Т. Мартынова, В. М. Межуева, А. В. Медведева, Л. А. Мясниковой, С. Н. Некрасова, В. А. Панпурина, Д. В. Пивоварова, В. И. Плотникова, Ф. А. Селиванова, Э. В. Соколова, Л.Н. Столо-вича, А. К. У ледова, Н. 3. Чавчавадзе, Е. Ю. Шевцова и других авторов.

Повторим, что работы вышеназванных авторов так или иначе касаются интересующих нас в данном исследовании вопросов. Иногда ценные сведения, неизвестные факты добываются из источников, вроде бы не имеющих никакого отношения к избранной теме даже по «ключевым» словам. Но напрямую образ жизни общества как наглядный (наглядно-чувственный) образ, способный сыграть принципиальную роль в формировании общесоциального менталитета, развертывании общественно-исторических процессов, в успехе или крахе политических режимов, специальному исследованию подвергнут не был.

Даже связанный с крушением, как это принято ныне называть, «мирового коммунизма» поток публикаций ситуации не изменил. Некоторым исключением здесь можно было бы считать разве что публикации по критике соцреализма -" псевдохудожественной" культуры «тоталитарных времен». Изданные в нашей стране и за рубежом работы касаются в основном подчеркнуто критического рассмотрения соцреализма как ангажированного советской властью и ее идеологией художественного метода. Обилие современной литературы по критике соцреализма в целом так и не выходит за рамки проблем: идеологизация в ущерб эстетике, миф взамен реальности, свобода творчества и уничтожающий ее социальный заказ, компромиссы и их последствия для одаренной личности в обстановке тоталитаризма, творчество «нонконформистского» меньшинства. В остальном даже тоталитаризм как «сверхцентрализованный политический режим», подчиняющий ради неких высших ценностей и целей самые различные сферы жизни общества, остается до сих пор нетронутым в интересующем нас плане.

Все, что в настоящее время посвящается именуемому «эпохой тоталитаризма» советскому периоду, предстает перед читательской аудиторией, с нашей точки зрения, в вульгарно-социологизированном, окарикатуренном виде. Резкие выпады в адрес прежней общественной системы чаще всего лишь имитируют рассмотрение данного объекта. Достижения прошлого, еще не так давно поистине потрясавшие мир, ныне искажаются или замалчиваются. На смену гневно ниспровергнутым «старым советским мифам» создаются новые. Можно утверждать, что в попытках якобы противостоять ложным идеологизированным установкам советского обществознания в последнее десятилетие выдвигались конструкции альтернативной лжи и искажений.

В недавнем прошлом понятие «тоталитаризм» дало возможность понять многие общественные явления и процессы. Но ныне само это понятие настраивает исследователя и читательскую аудиторию на негативную однозначность в отношении объекта исследования и становится, на наш взгляд, серьезным препятствием постижению «самости» данного общества и его времени. Невозможно из года в год фактически лишь тиражировать в литературе и электронных средствах массовой информации общие места антитоталитарной риторики, пренебрегая всем остальным. В такого рода антитоталитарных разоблачениях притягательность советской эпохи оказывается неисследованной, будучи как бы «невостребованной». На самом деле представители всего политического спектра в новых аспектах этого знания по разным причинам нуждаются. Обращение к образам жизненных событий, сознания и подсознания, культуры людей определенной эпохи, к особенностям их менталитата позволяет, как мы полагаем. выйти за рамки клише последних лет и попытаться в некоторой степени преодолеть разорванность времен.

Цель данного исследования — раскрыть влияние наглядных образов культуры общества и сознания его членов на формирование менталитета данного общества, на его историческую судьбу. Автор работы стремится, отстаивая свою позицию, подробно развернуть и обосновать ее в определенном, в основном — отечественном, историческом контексте.

В ходе достижения поставленной цели автор решает следующие задачи:

— выявить творческий потенциал наглядных образов и значение образнрго подхода в исследовании социальных, культурных явлений и процессов;

— в разноречивости трактовок менталитета определить его содержание и раскрыть связь с образами культуры, сознания и подсознания социального субъекта;

— рассмотреть становление и динамику образа жизни общества в его наглядной ипостаси при кардинальной перемене в данном обществе политического строя;

— раскрыть процесс формирования культурной «голограммы» советской эпохи под влиянием наглядных образов искусства на общественную жизнь;

— выявить образные и ментальные аспекты идеологической борьбы двух мировых систем в конце XX века;

— дать анализ основных противоречий в образно — ментальном состоянии российского постсоветского общества, рассмотреть возможности их разрешения на современном этапе.

Теоретическую и методологическую основу исследования составляют положения О. Шпенглера от культурных эпохах, имеющих некую свою «физи-огномию». Однако, если по шпенглеровской версии такая физиогномия есть только выражение «души» своей эпохи, то автор работы отстаивает положение об активном влиянии облика и образного мира культуры общества на его (общества) дальнейшую судьбу. Существенным фактором изменения материальной действительности является развивающийся и утверждающийся в обществе его образный мир. И, словно в зеркало, в свои романтические, реалистические, героические портреты смотрящееся общество аккумулирует силы, энергию, волю к победе в своих действиях, в достижении целей. Говоря о методологических основах данного исследования, нельзя не упомянуть идеи Н. А. Бердяева. Высказанные им суждения о «пейзаже русской души об истоках и смысле «русского коммунизма» способствуют уяснению того, как «мессианистские» марксистские идеи нашли в мировосприятии нашего народа живой отклик и поддержку. Немаловажной составляющей методологической основы настоящей работы следует считать и положения, выдвинутые в трудах К. Г. Юнга и посвященные «коллективному бессознательному». Особое внимание автора обращено при этом на юнговскую трактовку «архетипов «как древнейших, испокон века имеющих место в человеческом подсознании, всеобщих образах. То, что на подсознательном уровне в душах людей действуют схожие модели мышления, установки, реакции, имеет принципиально важное значение. Но автор данной работы стоит на позиции, что менталитет не ограничивается подсознанием субъекта, не передается генетическим путем, а наследуется социально. И образы, укорененные в глубинах человеческой души, своим источником имеют внешний мир. В этом отношении диалектико-материалистическая теория отражения и сегодня признается автором верной. А попытки предумышленного забвения или даже изъятия его из живого философского знания представляются автору временными и, в конечном счете, обреченными на закономерное поражение.

Придерживаясь диалектико-материалистической позиции, автор, однако, в силу самой тематики исследования делает упор не столько на обусловленность базисом надстройки, сколько именно на относительную самостоятельность и активную роль последней. Не столько на зависимость общественного сознания от общественного бытия, сколько на самостоятельность и действенность общественного сознания в процессах преобразования общества. Принципиально важным для данного исследования является все касающееся роли субъективного фактора, диалектики стихийного и сознательного в общественных отношениях. В трудах классиков марксизма нам важны также попытки выявления природы культурных ценностей, раскрытие идей самореализации субъекта в социальном творчестве, трактовки подлинного человеческого богатства. Живое творчество народа, составляющих социум членов может выхолащиваться, подвергаться искажениям, но, так или иначе, в этом лейтмотив поистине достойной человека жизни. А противоположность этому — путь потребительства, стяжательства и разобщения людей.

Идеи творческого, активного отражения действительности помогли автору данной работы найти в человеческом мироотношении нечто родственное формированию и восприятию художественных образов. Образом, по мнению автора, может представать сознанию субъекта тот или иной объект реальности, продукт фантазии, взятый с точки зрения его выразительности, чувственно-впечатляющей энергии, оригинальности. В этом смысле и работы, посвященные проблеме художественных образов, психологии творчества, эстетического освоения действительности личностью и обществом, вошли как необходимая составляющая в методологическую основу данного исследования.

Научная новизна исследования выражена в авторской концепции, согласно которой наглядные образы культуры и коллективных представлений формируют в обществе его менталитет, воздействуют на образ жизни данного общества и являются не только индикатором, но и катализатором общественно-исторических процессов. В диссертации на обширном конкретном материале становления и культурного развития образности советской эпохи раскрывается социально-исторический смысл наглядных образов в утверждении менталитета эпохи, в ее исторической судьбе.

Основные положения диссертации, характеризующие ее новизну и значимость, заключаются в следующем:

1 .Развита трактовка наглядных образов массового сознания и менталитета общества как социально-культурных феноменов. Наглядные образы культуры, сознания людей представлены как средство выражения и функционирования менталитета общества. Менталитет как способ чувствования, стиль умонастроений коллективного социального субъекта охарактеризован в качестве внутреннего основания определенного образа жизни, средства самоидентификации личности и социума в целом. Показано, что образ жизни общества выступает в виде наглядного образа и образно-чувственного мира живущих, действующих в данном обществе людей.

2.Рассмотрены культурно-образные предпосылки революционного переустройства российского общества. Показано, что при кардинальной смене господствующего в обществе строя возрастает влияние наглядных образов не только в политическом, идеологическом, но и в культурно-эстетическом их значении. Наглядность, демонстративность в облике наступающей эпохи достигает кульминации, увлекая за собой дальнейший ход событий.

3.Показано, что идеология и политика именно тогда обретают в обществе максимальную результативность, когда они сопрягаются с определенной культурной «голограммой», консолидирующей общество, утверждающей в сознании и подсознании людей свой катарсический «код». Наглядные образы культуры в советскую эпоху выступают фактором формирования у основной массы членов общества соответствующей модели чувствования, миропереживания, когда своего рода анфас наглядно-образного мира оборачивается определенным профилем менталитета. Неиспользование данного образно-ментального потенциала, блокирование или разрушение его могут погубить общественную систему, целую эпоху.

4. Дан анализ особенностей и итогов идеологической борьбы двух мировых систем как противодействия образноментальных альтернатив двадцатого века. Обоснована противоположность образности советской эпохи и германского социума при нацизме. Показано, что на историческую судьбу советского общества в последние годы его существования повлияло отсутствие новых образных альтернатив имиджевой пропаганде Запада.

5. Дана характеристика состояния и тенденций отечественной социокультурной образности, менталитета российского общества на современном этапе радикальных общесоциальных переустройств. Преодоление образно — ментального слома в жизни, культуре российского общества раскрыто в качестве необходимого условия предотвращения дальнейшей социальной конфронтации и оздоровления общественной жизни.

В ходе осуществленного исследования автором работы, предложены свои трактовки, а также содержательные уточнения таких категорий и понятий, как «образ жизни» общества," образ", «менталитет», «образность», «стереотип» и «имидж», «образно — ментальный слом» в обществе.

Практическая значимость исследования. Положения и выводы настоящего исследования способны не только послужить отправной точкой дальнейшей теоретической разработки данного направления, но и оказать помощь в решении таких фундаментальных практических задач, как управление некоторыми ныне спонтанными в Российской Федерации социально-политическими, культурными процессами и гуманизация современной предметно-пространственной среды.

Ряд идей и положений данного исследования был использован в программах, рекомендациях и других разработках на выборах в Государственную Думу Федерального Собрания Российской Федерации 1993, 1999 гг., а также на выборах депутатов Областной думы Законодательного Собрания Свердловской области в 2000, 2002гг., на выборах в состав Екатеринбургской городской думы, в работе клуба избирателей г. Екатеринбурга.

Материалы исследования использованы автором в работе над федеральной научно-исследовательской программой «Народы России: возрождение и развитие» (§ 53/11 «Человек в контексте культуры», «Гуманизм и преодоление отчуждения человека»), а также в процессе чтения лекций, ведения семинарских занятий по курсу философии и курсу культурологии, в преподавании спецкурсов «Образный потенциал рекламы и пропаганды», «Менталитет общества» в Уральском государственном экономическом университете.

Результаты диссертационного исследования могут быть использованы и в проектах Российского Фонда культуры.

Апробация работы. Основные идеи и результаты данного исследования отражены в докладах и сообщениях автора на научных и научно-практических конференциях, в том числе на Всероссийской научной конференции «Возрождение и развитие России: пути выхода из кризиса» (Санкт — Петербург, 1991) — Файнбургских чтениях «Современное общество: вопросы теории, методологии, методы социальных исследований» (Пермь, 1992) — Республиканской научнопрактической конференции «Возрождение России: социальные и экономические аспекты ее развития» (Екатеринбург, 1993) — Республиканской научной конференции «Судьба России: прошлое и настоящее «(Екатеринбург, 1994) — Научнопрактической конференции «Современное российское общество: осмысление прошлого, поиск достойного будущего» (Красноярск, 1995) — Всероссийской научно — практической конференции «Проблемы культуры в условиях новой экономической реальности «(Москва, 1995)-Всероссийской научной конференции «Судьба России: духовные ценности и национальные интересы» (Екатеринбург, 1996) — Республиканской научно — практической конференции «Россия на пути реформ: проблемы социально — политического выбора» (Челябинск, 1996) — Международной научно — практической конференции «Народы России: возрождение и взаимодействие культур» (Уфа, 1996) — Международной научно — практической конференции «Проблемные вопросы историко — культурного наследия Урала» (Соликамск, 1996) — Всероссийской научно — практической конференции «Гуманизация образования — императив XXI века» (Пермь, 1997) — научно — практической конференции «Социально — экономические проблемы межгосударственных отношений» (Москва, 1998) — Международной научно — практической конференции «Молодежь России на рубеже веков» (Березники, 1999) — Всероссийской научно — практической конференции «Образование — основа устойчивого развития России» (Екатеринбург, 1999) — Международной научной конференции «Социально — экономические отношения в трансформируемой России» (Воронеж, 2000) — Международной научно — практической конференции «Предприятие — окружающая среда — культура» (Екатеринбург, 2001) — Всероссийской научно — практической конференции «Высшее образование в России: достижения и перспективы» (Екатеринбург, 2001) — Всероссийской научной конференции «Конкурентоспособность территорий и предприятий — стратегия экономического развития страны» (Екатеринбург, 2002) — Всероссийской научной конференции «Мировоззрение и культура» (Екатеринбург, 2002).

По теме диссертации опубликовано более 40 научных работ, в том числе три монографии.

Автор выступал с теоретическими докладами по теме диссертационного исследования на семинаре докторантов кафедры философии и культурологии Института переподготовки и повышения квалификации преподавателей гуманитарных и социальных наук при Уральском государственном университете им. A.M. Горького, на кафедре социально — политических наук факультета политологии и социологии УрГУ, на кафедре философии Уральского государственного экономического университета.

Структура и объем работы. Диссертация состоит из введения, четырех глав и заключения. Содержание работы изложено на 303 страницах машинописного текста.

Список литературы

включает 345 наименований.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Подводя итог всему вышесказанному, необходимо подчеркнуть, что человек наступившего третьего тысячелетия в нашей стране и остальном мире должен быть, конечно, действительно свободным, раскрепощенным субъектом общественной жизни. Подавление личностного начала системой институтов политической, государственной власти, контроль над частной жизнью членов общества, попирание гражданских свобод должны навсегда уйти в прошлое, подвергаться осуждению под именем тоталитаризма или каким-либо иным подобным именем как преступление против человечности. Но нет ничего зазорного, тоталитарного в том, что и в дальнейшем многие общества будут способствовать формированию в духовном мире и культурном окружении своих членов общесоциальной целостной картины мира, своего рода «ансамблевости». Если при этом не подавляется инакомыслие, инакочувствование, не осуществляются кампании по глумлению и осмеянию такой «инаковости», то тенденции воссоздания в обществе целостного мировосприятия, мировоззрения вполне естественны и позитивны.

Не станем утверждать, что во всякую эпоху общество имеет предпосылки формирования общесоциального менталитета, а тем более — добивается этого. Но осуществление этого укрепляет социум, может продлевать эпохе жизнь. Выражая дух исторической эпохи, наглядные образы культуры создают своего рода голограмму, консолидирующую и вдохновляющую общество, побуждающую его членов к определенной жизненной позиции. От аудиовизуального единства окружающей духовной и материальной среды пролегает путь и к эмоционально-смысловому единству сокровенного жизненного мира людей. Звукозрительные голограммы культуры формируют своеобразный ментальный катарсический «код» членов общества, и наоборот — ментальный «код» побуждает субъекта к воссозданию определенной культурной голограммы. Отображения, своего рода «оркестровки» общественной жизни средствами градостроительства, архитектуры, искусства и т. д. дают возможность связать общество (объективно и в представлениях) в единый живой образ и поддерживать эту целостность в состоянии устойчивости и динамичности. Оформление целого приводит к восприятию различных явлений, событий именно в данном социальном контексте.

Объективное выражение определенного образа жизни общества и объективируемый средствами духовной культуры субъективный, интерсубъективный жизненный мир членов данного общества представляют собой опоры социальной целостности. И в период раскола общества единственным противодействующим дальнейшей дезинтеграции фактором может оказаться общий образный мир сограждан и сформировавшийся под влиянием этого образного мира менталитет.

Образный мир общества формирует строй мыслей и чувств, а благодаря этому он способен оказывать влияние и на политический, государственный строй общества. Образ жизни социума, где акцент делается на упорядочение, выработку общих для членов данного социума моделей мышления и поведения, но при этом не затрагиваются сокровенные струны души, недолговечен. Великая идея овладевает массами и становится материальной силой, когда она имеет выразительные, сомасштабные ей образные аналоги в культуре, когда эти образы проникают вслед за сознанием и в подсознание людей. Катарсичность образа жизни общества, закрепляясь в менталитете членов данного общества, воспроизводит определенный «рисунок» поведения, жизненной позиции, совместных действий.

Даже в борьбе с тоталитаризмом недопустимо огульное, тотальное уничтожение примет предшествующей эпохи. Как известно, быть приверженцем диалектики — значит за отрицанием всегда видеть необходимость относительного сохранения отрицаемого. Возможности сохранения материальных ценностей всегда ограничены, духовных — почти всегда безграничны. И люди пытаются сохранить в своем сознании, памяти знакомую систему образов и связей. Образы страны, эпохи, переплетенные с личными воспоминаниями, придают прочность настоящему, одухотворяют современность. Подчас в глазах определенной части общества они позволяют подчеркнуть призрачность настоящего, его преходящий характер. Образы прошлого и будущего дают психологическую опору всем, но в особенности тем, кто не может обрести ее в настоящем. И пусть далее сама жизнь покажет, останется тот или иной образный мир виртуальным (воспоминанием, компенсацией, мечтой) или же станет проектом реальности. Когда старое в материальной и духовной культуре входит в существующую ткань нового, они нередко выигрывают от соседства. Прошлое нельзя фальсифицировать. Но современный человек может отбирать и тем самым в некотором смысле пересоздавать свое прошлое, превращая его в часть живого настоящего. Важно удержать в обществе какую-либо преемственность образного мира, ассоциаций, несмотря на бег времени. Накопленные ассоциации придают переживаемому в данное время глубину и дополнительный колорит. Наглядные образы становятся основой для последующих толкований, комментариев, обобщений. Дополняя собой объективную реальность, образы представляют собой средство самоидентификации субъекта, даже целой эпохи, средство ее надлома, крушения или сохранения.

Наши современники в стране и мире живут не только в сегодняшнем предметном, социальном окружении, но и в том самом окружении, которое выплывает из самых дальних уголков памяти. Разрушение прошлого вызывает у человека обостренное чувство течения времени, а там, где задействованы политические причины, — сублимацию возрастных переживаний в политическое русло. В «сопротивлении материала» прежней предметной и духовной среды может быть не только негативный, но и большой позитивный смысл. Поскольку таким путем можно удерживать от крайностей релятивизма постоянно меняющуюся сцену" жизни и культуры. И настроения протеста при этом аккумулируют жизненные силы субъекта, побуждают, не порывая с повседневностью, в то же время как бы и вставать над ней. Зримая преемственность способна привносить в подвижное окружение элементы стабильности, придавать социальной среде режим взвешенного динамизма, уберегая социум от бессмысленных утрат и катастроф.

В образном мире, формирующем определенный менталитет как стиль умонастроений, способ чувствования членов общества, провалы и разрывы чередуются с яркими видениями, звуками и интонациями прошлого. Образ как компенсация и образ как проект переплетаются. Окружение и менталитет могут дать нам возможность ощутить себя живущими в общем с другими людьми настоящем, повысить интенсивность воспоминаний, почувствовать связь с широким диапазоном времени и поддержать то, что как возможность зависит от совместных устремлений общества. Если и в кризисные периоды люди воспринимают время как общее живое настоящее, расширенное совместными ожиданиями и совместной памятью, это согревает душу надеждой, что упадок и исчезновение не окончательны, что за ними следует воскресение на качественно новом уровне бытия.

На основе вышесказанного, в качестве рекомендаций, которые следует осуществлять и учитывать в практической жизни, могут быть названы следующие:

1. Образно-стилевое своеобразие общества, эпохи нельзя произвольно выдумать, создать из ничего, но его можно предчувствовать, усиливать, отшлифовывать. Данное своеобразие можно обновлять, распространять. Так было в прошлом, будет и в дальнейшем. В наш информационный век роль субъективного фактора возрастает и в означенном плане. Вопрос выработки выразительного «фирменного стиля» общества есть вопрос и качества жизни, и пропаганды одновременно. Это проблема не только и даже не столько формы, сколько содержания общественной жизни. И здесь ряды таких «прорицателей катарсично-сти», как художники, архитекторы, писатели и музыканты, должны дополняться организаторами и технологами из числа дизайнеров, стилистов, визажистов и т. д. Возможности стихийного формирования образа страны в сознании ее граждан и международной общественности вовсе не исключают возможностей целенаправленного воздействия на данный процесс тех или иных заинтересованных сторон.

2. В соответствии с существующими традициями, известными вкусами и устремлениями своих граждан общество и государство вправе морально и материально поддерживать определенные ценности и направления культуры в качестве приоритетных. Однако при такой поддержке недопустимы ущемление и замалчивания остальных, имеющих место в данном обществе, социокультурных тенденций.

3. Необходим «круглый стол» общественно-политических движений и государства для срочного осуществления моратория на ментально-образный слом мировосприятия, сформировавшегося в предшествующий исторический период, так как содействие данному слому является фактором разжигания социальной конфронтации, вплоть до гражданской войны.

4. В деятельности ЮНЕСКО проблемы сохранения и изменения, развития менталитетов стран и народов требуют специального внимания и изучения.

Дальнейшее развитие научных исследований по означенной тематике может быть посвящено взаимовлиянию экономических факторов, техники и менталитета обществ, философско-правовым вопросам «ментальной безопасности» социума, перспективам изменения образного мира населения России в наступившем XXI веке, нравственным императивам в общественном менталитете прошлого, настоящего и будущего.