Эти наказания были не только мерами, принимаемыми во время вспышки раздражения, либо мерами, вызванными мотивацией целесообразности, но также единообразными наказаниями, определяемыми судами, со всеми гарантиями законности с большой торжественностью. И. И. Карпец писал об этом: «В истории было множество испытаний животных, поведение которых считалось преступным (вредным) и заслуживающим наказания. И процессы такого рода были не только в древности, но и в средние века. &# 171;Преступные деяния» животных были предусмотрены законами (например, в законах Солона в Греции). Широко распространены такие законы в католических странах.
&# 171;Действительность таких выводов подтверждается, например, законодательством Зороастра. Он предписывает, что собака злого нрава, которая нападает на людей и животных, подвергалась мучительному расстрелу. Ей отрезали правое ухо, затем левое, отрубали хвост, лапы и, наконец, убивали. Еще более красноречиво свидетельствует о существовании объективного вменения на первом этапе развития права факт наказания объектов неодушевленного. Как бы ни объяснялись подобные явления, тот факт, что вместе с разрушением этих вещей таинственная сила, которая присуща этим вещам или каким-либо другим образом, разрушена, нельзя отрицать, что в примитивных законах такой вид ответственности существовал. 14]В древней Греции существовал трибунал, ведомству которого подлежали дела об убийствах, осуществленных предметами неодушевленными, камнями, деревьями. Схематически эта картина объективного вменения может быть представлена следующим образом. Реакция человека на зло, причиненное ему в виде отражения такого причинения, вызванного причиной, животным или просто неодушевленной вещью, глубоко укоренена в психической природе человека. На этом этапе развития общества, в его простейшей форме, как если бы это было отражением удара, эта реакция против любого нарушения человеческого иммунитета приводит субъекта к действиям, направленным против этого нарушения. И он ведет без какой-либо попытки объективно понять истинную причину, вызвавшую нарушение.
Руководствуясь такими соображениями, жертва думает только о себе, о том, что он убрал, и рассматривает это нарушение только с точки зрения его ущерба, а не с точки зрения лица, причинившего ему ущерб. Со временем те фонды, которые служат, почти бессознательно и инстинктивно, для защиты закона постепенно совершенствуются и заменяются слепыми реакциями на преступление, меры более эффективны. Они самым коротким способом ведут к сохранению того, что в силу обстоятельств можно сохранить. В то же время они становятся приемами, которые, согласно сознанию человека, ведущего преступление, позволяют говорить о справедливости, а не о безумной реакции. Эта точка зрения, согласно которой оскорбительное последствие должно реагировать без различия отношения правонарушителя к этому последствию, во многом связано с тем, что основной формой реакции против преступника является личная деятельность в изначальные моменты человеческой истории (самозащита своих прав в виде отражения атаки, которая в большинстве случаев превращается в мести).Человек, который отражает нападение и мстители, дает реакцию на нарушение прав, охраняемых обычаем или законом, особым характером. Фактически, бессильно установить, из-за чувства, подавляющего его, виновен ли тот, кто причинил ему правонарушение, в нашем современном смысле. В отместку своему преступнику жертва руководствуется только тем, что произошло материальное нарушение. 15]Со временем, следуя индивидуальным проблескам субъективного атрибута вменения, общество перестает быть удовлетворено одной объективной связью с преступлением для применения уголовной ответственности."Есть основания полагать, — отметил Г. А. Злобин, что идея вины как основы криминальной (и моральной) ответственности, а также социальной практики, соответствующей этим идеям, возникла в очень давние времена, по крайней мере задолго до того, как принцип вины вменяется в законодательство был отражен древний мир. В то же время на практике и в общественном сознании понятия ответственности за вину, по-видимому, уже давно сосуществуют с признанием легитимности объективного вменения" .Наконец, пришло время открыть эру взгляда на преступление через призму субъективного вменения. Важное значение начинает придаваться психическому отношению человека, нарушающего верховенство закона. Можно сказать, что быстрота этого процесса дифференциации начала субъективного вменения и ход постепенного выяснения присущего правонарушения прямо пропорциональны прогрессу в развитии уголовного права. Большинство представителей науки уголовного права единодушно признают, что доктрина виновности и ее большая или меньшая глубина — это как бы барометр уголовного права. Падение господства вменения цели справедливо находится в тесной связи с умственным прогрессом человечества в целом, с постепенным и медленным высвобождением человеческого сознания из младенческого состояния, в котором первобытное общество относится к интеллектуальному развитию. Более полное понимание окружающего нас мира, более правильное представление о взаимосвязи явлений и их причинности должно было непреодолимо мотивировать людей переходить от вменения цели в вменение субъективного. Термин «вменение» давно известен науке. Он встречался в работах Гегеля и других ученых.
Известны различные комбинации этого понятия с другими словами: «судебное вменение» в Г. Гегеле, «фактическое вменение» и «физическое вменение» у Н. С Таганцева.
2.2. Правовые основы объективного вменения в уголовном праве.
В соответствии с ч. 2 ст. 5 УК РФ объективное вменение, то есть уголовная ответственность за невиновное причинение вреда не допускается. Однако, как показало исследование, это положение закона также находит неоднозначное толкование и применение на практике. Объективное вменение усматривается в неправильном установлении субъективной стороны преступления на основе фактических обстоятельств дела, а также в установлении виновного отношения к содеянному при отсутствии такового (невиновное причинение вреда). В указанных случаях речь идет о неверном установлении вида вины. Как верно указывает Мустафаев MX: «Ошибочное или предубеждённое установление психического отношения субъекта к своим действиям и их последствиям является не только наиболее распространённым, но и самым грубым, а при определённых условиях и уголовно наказуемым нарушением принципа субъективного вменения"4. В. В. Питецкий указывает, что «довольно часто суды по делам о дорожно-транспортных происшествиях не учитывают объективные и субъективные особенности ситуации и вменяют водителю в вину наступление последствий, которые он не должен был или не мог предвидеть» 5 .
Распространенным случаем признания объективного вменения является учет при оценке деяния фактических обстоятельств, которые н были доказаны в ходе судебного разбирательства. 16]Полагаем, что подобных ситуациях речь идет не о нарушении принципа вины, связанного с надлежащим установлением субъективного отношения к содеянному, а о нарушении принципов всестороннего и полного судебного разбирательства, а также презумпции невиновности (ст. 14 УПК РФ), которое выразилось в предположении о существовании недоказанного в суде факта произошедшего события. Интересными представляются и иные случаи упоминания в судебных актах положения об объективном вменении. Например, решение апелляционной инстанции судебного совета по уголовным делам Ростовского областного суда по делу № 22−23 746, в котором суд постановил исключить обвинительный приговор Бондаренко Ю. по части 1 статьи 115 Уголовного кодекса Российской Федерации, исключить из приговора указание части третьей статьи 69 Уголовного кодекса Российской Федерации при назначении наказания Бондаренко Ю. В., считать осужденного Бондаренко Ю. В. для части 1 ст. 105 Уголовного кодекса в виде тюремного заключения сроком на 10 лет без ограничения свободы, отбывая наказание в СК строгого режима. Очевидно, что и в этом случае объективное вменение понимается в другом, отличном от положений ст.
5 Уголовного кодекса как необходимый этап уголовного судопроизводства, связанный с установлением обстоятельств, подлежащих доказательству, а именно: преступление, время, место, метод и другие обстоятельства преступления (статья 73 Уголовно-процессуального кодекса). Несмотря на прямое запрещение объективного вменения, доктрина уголовного права выражает точку зрения о допустимости и даже необходимости этого явления. Бавсун М. В. указывает на то, что несоответствие некоторых положений Уголовного кодекса преобладающим правоохранительным органам и их формирование на основе целесообразности, а не верховенства закона приводит к выводу о реальном существовании объективного вменения, что противоречит принципу (статья 5 Уголовного кодекса). Однако автор допускает возможность объективного вменения, оправдывая эту идею необходимостью выполнения определенных задач уголовного права на основе требования целесообразности. Он пишет: «Несмотря на то, что, выходя за рамки принципа законности, тем не менее, объективное вменение играет важную роль в регулировании уголовного права. У законодателя нет реальной возможности разрешить все вопросы уголовно-правового характера, основанные исключительно на принципе субъективное вменение «.К сожалению, эту позицию поддержали другие исследователи. Не вносит ясности в понимание недопустимого объективного вменения действующая законодательная его регламентация в ч. 2 ст. 5 УК РФ. 17]Данная норма объективным вменением буквально признает ситуацию привлечения к ответственности при отсутствии виновного отношения.
Однако, во-первых, вывод о недопустимости такого логически вытекает из части 1 ст. 5 Уголовного кодекса, который допускает уголовное преследование только в присутствии вины, а также других норм — ст. 8, 14, 24 Уголовного кодекса Российской Федерации, которые должны быть признаны избыточным законодательством. Во-вторых, часто объективное вменение проявляется на более ранней стадии, как вывод о вине с установленным фактом причинения человеку вреда. В-третьих, как было показано выше, привлечение к ответственности в отсутствие вины является лишь одной из немногих «крайних» версий ее проявления. Определение недопустимого объективного вменения в ч. 2 ст. 5 УК РФ не отражает всего многообразия этого явления, а сама дефиниция представляет собой проявление избыточности законодательства, так как прямо следует из принципа вины (ч. 1 ст.
5 УК РФ) и других положений уголовного закона. Требует корректировки и сам принцип вины, закрепленный в ч. 1 ст. 5 УК РФ, так как в действующей редакции он не отражает необходимости учета качественной и количественной характеристики отрицательного отношения лица, выраженного в совершении конкретного преступления.
Это повлекло за собой неоднозначное толкование положений ст. 5 УК РФ на практике, а также необоснованный вывод о существовании допустимого объективного вменения. Объективное вменение, то есть уголовная ответственность за невиновное причинение вреда, а так же без учета характера и степени виновного отношения лица, совершившего преступление, не допускается. 17]ЗАКЛЮЧЕНИЕТермин «вменение» давно известен науке. Он встречался в работах Гегеля и других ученых. Известны различные комбинации этого понятия с другими словами: «судебное вменение» в Г. Гегеле, «фактическое вменение» и «физическое вменение» у Н. С Таганцева.В отечественной уголовно-правовой науке исследуется понятие субъективного вменения, подразумевающее недопустимость объективного вменения, в то время как существование последнего в правоохранительной практике считается фактом. Лишь немногие авторы отмечают сложный характер такого правового явления, как вменение, и указывают на неоднозначные взаимосвязи его субъективных и объективных компонентов3. Согласно предписанию ч.
2 ст. 5 УК объективное вменение, т. е. уголовная ответственность за невиновное причинение вреда, не допускается. Лица, совершившие общественно опасные деяния при отсутствии вины, при наличии признаков случая или в состоянии невменяемости, не подлежат уголовной ответственности, а к невменяемым при необходимости применяются принудительные меры медицинского характера. Антиподом субъективного вменения является объективное вменение. В древнем праве повседневные идеи и научная мысль не выходили за рамки того, что называлось физическим, а теперь и объективным вменением. Люди видели в обычаях или в законодательстве только внешнюю сторону конкретного события и действия, а также вред, причиненный ими. Следовательно, человек был приравнен к животному, и внешние проявления считались присущими как человеку, так и животным.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Бавсун, М. В. Целесообразность в уголовном праве: автореф.
дис. канд. юрид. наук. Омск, 2012. С. 12−13. 2. Бытко С. Ю. О допустимости и пределах объективного вменения в уголовном праве // Современное право. 2013. № 7.
3.Векленко С. В. Понятие, сущность, содержание и формы вины в уголовном праве: Монография. Омск: Омская академия МВД России, 2011. С. 49.
4.Карпушин М. П., Курляндский В. И. Уголовная ответственность и состав преступления. М.: Статут, 2014. С. 61.
5.Кассационное определение судебной коллегии по уголовным делам Ростовского областного суда по делу № 22−2374. 6. Маркарян С. А. Значение субъективной стороны преступления в уголовном законодательстве РФ // Пробелы в российском законодательстве. 2012. №.
1. С. 272. 7. Мустафаев М. Х. Субъективная сторона преступления как детерминант эффективности криминалистической методики // Пробелы в российском законодательстве. 2011. № 6. С.
257. 8. Наумов А. В. Реализация уголовного закона. Ростов-на-Дону: Феникс, 2013. С.
81.
9.Питецкий В. В. Проблема реализации принципа вины в уголовном праве // Пробелы в российском законодательстве. № 5. — 2014. — С. 167−171.
10.Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2012 г. N 29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» // Новые законы и нормативные акты, 2013 г., N 10. 11. Пудовочкин Ю. Е. Пирвагидов С.С. Понятие, принципы и источники уголовного права: сравнительно-правовой анализ. М.: Юристъ, 2013. С. 183.
12.Решение Братского городского суда Иркутской области по делу № 1−6/2013 от 4.
02.2013 года // Росправосудие. — Электронный ресурс. — Режим доступа:
https://rospravosudie.com/court-bratskij-gorodskojsud-irkutskaya-oblast-s/act-45 924 950 013.
Романов А. К. Правовая система Англии. М.: Юристъ, 2011. С. 141.
14.Таганцев Н. С. Русское уголовное право: Часть Общая: Лекции. М.: Проспект, 2014. Т. 1. С. 152.
15.Тихонов К. Ф. Понятие вменения по советскому уголовному праву. В кн.: Личность преступника и уголовная ответственность. М.: Инфра, 2013. С. 38, 44.
16.Язовских Ю. А. Проблемы вменения в российском уголовном праве: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2012. С. 9.
17.Якушин В. А. Субъективное вменение и его значение в уголовном праве. Тольятти: Тол.
ПИ, 2013. С. 13.
