При отсутствии этой процедуры аутентичность текста может быть установлена: посредством подписания (часто установление аутентичности текста договора полностью совпадает с окончательным его подписанием); подписания adreferendum (условного); парафирования (когда уполномоченные от государств ставят инициалы под текстом договора, свидетельствуя о том, что этот согласованный текст уже является окончательным, не подлежит изменениям).Третьей стадией является выражение согласие на обязательность международного договора. С выражением согласия на обязательность международного договора связано его вступление в силу. До того момента, пока государство не выразит согласие на обязательность договора для него в целом либо в его части, оно не будет связанным его положениями. В современных условиях расширение международного сотрудничества государств привело к увеличению количества международных договоров. В связи с этим быливыработаны новые подходы к регулированию классических институтов права международных договоров. Если до начала XX века основными видами вступления международного договора в силу оставалисьего подписание и ратификация (чтово многом объяснялось отсутствием должных каналов коммуникации между дипломатами, являющимися участниками процесса заключения международного договора, исамим государством в лице его органов власти), то сегодня переченьвидов вступления международныхдоговоров в силу существенно расширился. Вступление в силу международного договора — это заключительная стадия процесса, компоненты которого строго не определенымеждународным правом. Если этот этап небудет пройден, международный договор не будет действовать.Э. Рукунас выделяет четыре стадии в процессе заключения и вступления договора в силу: 1) переговоры; 2) подписание или принятие текста; 3) выражение согласия на обязательность договора посредствомего подписания, утверждения (принятия) ратификации; 4) вступлениев силу. В соответствии со ст. 24 Венскойконвенции о праве международныхдоговоров 1969 г.
договор вступает в силу в порядке и в дату, предусмотренные в самом договоре илисогласованные между участвовавшими в переговорах государствами. А. Н. Талалаев, комментируя положения Венской конвенции, отмечает: «Выражение «международныйдоговор вступает в силу» означает, что положения данного договорастановятся обязательными для егоучастников…"4.В Федеральном законе от 15 июля 1995 г. № 101-ФЗ «О международных договорах Российской Федерации» говорится, что международныедоговоры вступают в силу для Российской Федерации в соответствии снастоящим Федеральным законом ив порядке и сроки, предусмотренныев договоре или согласованные между договаривающимися сторонами"(п. 1 ст. 24).Современное международное право все больше становится правом договорным, поскольку международно-правовые обычаи постепенно уходят на второй план, хотя и сохраняют свое значение и равный юридический статус в сравнении с международными договорами. Процесс систематизации международных правовых норм, обретающий все большее значение в условиях перехода ряда обычных юридических норм в договорные, а также со стремительным ростом количества писаных (договорных) источников международного права, требует повышения качества ее форм, в числе которых заметное место принадлежит кодификации таких норм. Кодификация международных договоров в международном праве позволяет адекватно оценивать структурно-композиционное построение международно-правовых актов, соблюдать требования логики и стиля изложения, избегать декларативности, противоречивости, неясности норм международного права и различных манипуляций в процессе их применения, тем самым способствуя повышению уровня международной законности и унифицированному правовому регулированию.
Заключение
.
Современным правоведам, которые руководствуются позитивистскими или неокантианскими идеями и признают упомянутое размежевание как по факту, так и по норме, еще более трудно признать всецело юридическим легальный порядок, установившийся между государствами. Ведь и в самом деле, в той мере, в какой закон рассматривается как верховенствующий для государства, отсутствие своего рода высшей государственной структуры, которой подчинялись бы субъекты международного права, имеет тенденцию к смазыванию и затушевыванию собственно юридического характера обязательств, взятых на себя государствами. Что же касается чистой теории права, определяющей юридический порядок через посредство регламентации насилия, то она предполагает реальное существование «юридического сообщества», образуемого международным правом, не иначе как интерпретируя войны и репрессии в качестве актов принуждения, предусмотренных нормами международного права. Но это еще не все. В чистой теории необходимо совершить восхождение к какой-то фундаментальной норме, которая сама по себе была бы не правовой нормой, а неким постулатом, управляющим всей системой.
А между тем в области международного права ни одна из фундаментальных норм (Grundnorm), на которую можно было бы сослаться, не является удовлетворительной. Например, формула «договоры должны соблюдаться» (pactasuntservanda) имеет частный характер, она направлена на уважение договоров и соглашений и необходима для международного порядка, но ее с трудом можно считать логическим истоком самого этого порядка. Если же, вместо утверждений о необходимости соблюдения принятых обязательств провозглашают в качестве фундаментальной нормы, что государства должны вести себя так, как они вели и ведут себя согласно обычаю, то в этом случае уважение к договорам подменяется уважением к обычаям. Но если уважение к договорам имеет слишком ограничительный смысл, то уважение к обычаям имеет смысл слишком туманный. Какой именно обычай государства должны соблюдать? Обращение к силе составляет часть многовекового поведения государств.
Как же можно осуждать его в юридической системе, претендующей на то, что она руководствуется обычаями? Кроме того, международное право не предусматривает никакой высшей инстанции для оценки фактов и толкования норм. Как пишет один из сторонников теории Кельзена, «согласно традиционной концепции… каждое государство суть та компетентная инстанция, которая свободно принимает решение в каждом конкретном случае, не нуждаясь ни в каком возможном юридическом контроле. Имеется, следовательно, большое количество параллельных инстанций, способных определять и устанавливать нормы и меры принуждения всякий раз, когда возникает конфликт, и вводить в практику нормы, противоречащие друг другу. Международное право в том виде, в каком оно существует сегодня, ведет свое начало от «права народов», jusgentium, которое создавалось и разрабатывалось в Европе, особенно начиная с XVIвека. Первоначально jusgentiumимело два аспекта (значения): с одной стороны, оно указывало на общие элементы всех национальных законодательств, а с другой, определяло правила, которые вменялись или должны были вменяться в обязанность сувереном в их взаимных торговых отношениях. Общие элементы всех законодательств считались естественными, то есть соответствующими природе человека или воле Бога, или свету разума. В той степени, в какой «право народов» было в этом смысле естественным, оно, само по себе, напрямую применялось в торговле между суверенными сообществами, поскольку торговля не могла регулироваться каким-либо частным законодательством. Отсюда его применение, аналогичное внутреннему праву (гражданскому праву), по проблемам, возникающим между суверенами, каждый из которых рассматривался как носитель высшей и независимой воли.
Список литературы
Антонов И. П. Международное право Курс лекций. (Серия «Высшая школа»). — М.: Книжный мир, 2012.
Бальхаева С. Б. Виды вступления в силу международных договоров Российской Федерации // Журнал российского права. — 2011. — № 8. — С.
56−64.Венская Конвенция о праве международных договоров (Вена, 23 мая 1969 г.) // Ведомости Верховного Совета СССР. — 1986. — № 37. -.
Ст. 772. Зимненко Б. Л. Международное право и правовая система Российской Федерации. Общаячасть: Курслекций. — М.: Статут, 2012.
Игнатенко Г. В., Тиунов О. И. Международное право Учебник для вузов. 4-е изд., перераб. и доп. — М.: НОРМА, 2012.
Колосов Ю.М., Кривчикова Э. С. Международное право Учебник. 2-е изд., перераб. и доп. — М.: Межд. отнош., 2013.
Курс международного права. Т.2 / Отв. ред. Лукашук И. И. — М.: Наука, 1989.
Марченко М. Н. Источники права. — М., 2011.
Международное право. Учебник. Под ред. Е. Т. Усенко, Г. Г. Шинкарецкой. — М.: Юристъ, 2015.
Международное право: Учебник / Отв. ред. А. Н. Вылегжанин. — М.: Высшее образование, Юрайт-Издат, 2009.
Международное право: Учебник для ВУЗов. Под ред. Р. А. Каламкаряна и Ю. И. Мигачева. — М., 2014.
Международное право: учебник. 5-е издание, переработанное и дополненное / Отв. ред. С. А. Егоров. — М.:Статут, 2014.
Международное право: Учебник. / Отв. ред. В. И. Кузнецов, Б. Р. Тузмухамедов. — 3-е изд., перераб. — М.: Норма, 2010.
Международное право в современном мире / Под ред. Ю. М. Колосова. — М.: 2010.
Талалаев А. Н. Венская конвенция о праве международных договоров. Комментарий. — М., 1997.
Черниченко С. В. Международное право: современные теоретические проблемы. — М.: Мысль, 2010. Aust A. M.
odern Treaty Law and Practice. — C ambridge University Press. 2nd ed., 2012. Kelsen H. T héoriegénérale du droit international public. R ecueil des cours de l’Académie de droit international, 1932.
XLIIR euter P. I ntroduction to the Law of Treaties. — L.; N. Y., 1989. Roucounas E. U ncertainties Regarding the Entry into Force of Some Multilateral Treaties.
I nternational Law: Theory and Practice / ed. by K. W ellens. Kluwer Law International, 1998.
