Сочетание частного и публичного права в российской правовой системе

Даже важнейшие принципы международного права не кодифицированы, поэтому их формулировки и число в разных международных актах не являются идентичными. В связи с этим, общее международное право, а также внутреннее право многих государств находят выход из затруднительного положения в толковании норм международного права судом.

В итоге, на наш взгляд, является рациональным делегирование Конституционному Суду РФ полномочий по определению содержания и источников закрепления общих принципов и международно-правовых норм. А для более действенного применения подобных норм считаем целесообразным создание единого постановления Конституционным Судом РФ, в котором, опираясь, к примеру, на опыт Федеративной Республики Германии, сосредотачивались бы те общие принципы и международно-правовые нормы, которые РФ включает как элемент в национальную систему права.

Кроме того, свобода государства в установлении характера своей юридической системы не является неограниченной. Принцип суверенного равенства национальных государств, фиксируя их право на свободный выбор политико-юридической системы, в то же время во взаимосвязан с другим основополагающим принципом: «каждое государство обязано выполнять полностью добросовестно свои международные обязательства». Добросовестное исполнение обязательств по международному праву предусматривает, что при реализации своих суверенных прав, включая право определять законы и административные правила, государства будут сообразовываться со своими юридическими обязательствами по международному праву [24, c. 67].

Конституция РФ 1993 г. затрагивала многие проблемы международного права. Это и вопросы территории и границ, права человека, дипломатические отношения, ратификация международных договоров и др. Одним из значимых нововведений является конкретное решение в Конституции проблемы соотношения международного и внутригосударственного права, признания приоритета международных договоров РФ над ее национальными законами.

В пункте 4 статьи 15 Конституции РФ выражены две взаимосвязанные конституционные нормы: о включении общепризнанных принципов и международно-правовых норм и международных договоров РФ в юридическую систему РФ и о приоритете использования правил международных договоров РФ перед отечественными законами. 15 июля 1995 г. вышел Федеральный закон «О международных договорах РФ», который закрепил законодательно в преамбуле положение о том, что Российская Федерация выступает за обязательное соблюдение обычных и договорных норм. Тем самым обнаруживается вероятность прямого действия и употребления международно-правовых норм органами власти, в том числе и судами. Заинтересованные физические и юридические лица могут ссылаться прямо на нормы международного права при разрешении споров между собой и с государственными органами, предприятиями, учреждениями и организациями [6, c. 90].

Конституция зафиксировала свою высшую юридическую силу и, в соответствии с этим, определила, что «законы и иные юридические акты, принимаемые в РФ, не должны противоречить Конституции РФ» (часть 1 статьи 15). И хотя международно-правовые нормы здесь не упомянуты, тезис о высшей юридической силе Конституции распространяется на все правовые нормы России.

Это положение широко признано как в российской, так и в зарубежной научной литературе по международному праву. Так, юрист В. А. Карташкин говорит, что Конституция РФ, «признавая авторитет международного права над национальным законодательством, не распространяет это верховенство на Основной Закон страны». К данному мнению присоединяется и современный юрист О. Е. Кутафин [9, c. 65]. В юридическую систему РФ включены Конституцией международно-правовые нормы, которые получают способность регламентировать внутригосударственные отношения, в том числе и конституционные. А юрист И. И. Лукашук вообще говорит о возможности изменения Конституции на базе договора [11, с. 278].

Введение

Конституцией РФ общепризнанных принципов и международно-правовых норм, международных договоров РФ в систему права нашей страны является важным поистине историческим шагом. Оно радикально изменяет само понимание юридический системы РФ, структуры системы источников конституционного права, также ставит по-новому вопрос соотношения и иерархии нормативно-правовых актов по их юридической силе.

Благодаря этому зарождается вопрос, суть которого охватывает установление иерархии юридической силы в процессе использования и исполнения этих норм в системе источников конституционного права РФ. Поскольку от того, что данные международно-правовые нормы включаются в российскую юридическую систему, они не перестают быть нормами международного права, являющегося автономной системой, и каждая из этих систем сохраняет свои особенности в установлении иерархии юридической силы соответственных норм права и соотношения правил международного и отечественного национального права.

В итоге следует, что так как обычная и договорная международно-правовые нормы имеют равную юридическую силу, равный юридический статус, можно говорить, что общепризнанные принципы и международно-правовые нормы имеют такой же юридический статус в рамках российской юридической системы, как и договорные нормы. Если же общепризнанная норма или принцип будут обладать меньшей юридической силой, чем закон, это может привести к нарушению Россией своих международных обязательств, которые она, как и другие субъекты международного права, берет на себя вполне добровольно. То есть в случае создания коллизии между общепризнанной нормой и правилом, которое предусмотрено в законе, приоритет в использовании должен быть за общепризнанной нормой международного права. В своей текущей деятельности это положение следует употреблять всем государственным и муниципальным органам, в том числе и органам судебной власти.

Заключение

.

По итогам нашей работы, можно заключить следующее. В ходе научного исследования проблемы взаимодействия частного и публичного права в РФ, мы пришли к следующим выводам.

С древнейших времен частное право противопоставляется публичному праву. Со времен классических римских юристов это разделение стало настоящим достоянием юридической мысли. В то же время и сегодня нет единообразия мнений в решении центрального вопроса: где же именно необходимо искать критерий данного разделения.

Еще в первой половине 1990;х гг. в связи с созданием рыночных экономических отношений и принятием Гражданского кодекса РФ, который был основан на принципах частного права, большое внимание российских юристов сконцентрировалось на обсуждении вопроса соотношения частного и публичного права. Почти все субъекты дискуссии были единогласны в том, что полемика о соотношении публичного и частного права уже очень давно назрела, так как переход к рыночным отношениям, воссоздание частной собственности, вывод государственных органов из экономических отношений особенно явственно оттенили дуализм системы права. Было отмечено, что данная проблема не может не тревожить не лишь специалистов в области гражданского права, но и других отраслей права, а также в целом общей теории права. Высказывалось мнение, что возврат к вопросу о соотношении частного и публичного права подтверждает окончание установленного этапа формирования отечественной юридический науки, когда этой проблемой пренебрегали.

За прошедший период было издано множество научных работ, которые посвящены категориальному аппарату, критериям разделения, балансу частного и публичного права, их месту и значению в системе отраслей национального права и в механизме нормативно-юридического регулирования различных сфер общественных отношений. Сегодня обращение к этому вопросу чрезвычайно активизировалось и стало актуальным, что можно без всякого преувеличения заявить, что постоянное стремление ученых рассматривать почти любую проблему, имеющую юридический характер, через призму соотношения публичного и частного права.

В то же время, несмотря на активность в исследовании частного и публичного права, разработать единую научную концепцию их соотношения в механизме нормативно-юридического регулирования основных сфер общественных отношений до настоящего времени так и не удалось. Представляется, что слабая продуктивность этих исследований имеет свои предпосылки. Продолжаются научные споры о теоретической и практической целесообразности исследования проблемы соотношения частного и публичного права.

Систематизация права по критерию «частное — публичное» сконцентрировано на ограничении государственной власти, дает гарантию «области свободы» субъектов права от проявлений всевластия государства. Данное разделение права является объективным по своему характеру, воссоздает бытие двух относительно автономных областей — государства и гражданского общества. Данным сферам свойственны разнообразные меры дозволенного и запрещенного; одни задачи решаются в рамках публичного права, другие — частного. В то же время, право является единым в обоих своих проявлениях — публичном и частном — и лишь в системе может обеспечить синтез интересов государства, общества и личности.

Публичное право является системой централизованного регулирования, обеспечиваемой юридическим блоком, включающим правовые нормы, отрасли и институты, которые определяют сферу осуществления публичных интересов, регулирующих публично-юридических отношения — отношения органов публичной власти между собой, а также отношения между ними и частными лицами и их объединениями, построенными на принципе субординации субъектов. Ей свойственны черты, определенные юридическими особенностями публичной власти: по преимуществу разрешительный способ юридического регулирования, односторонние волеизъявления властных органов как субъектов данных правоотношений, иерархические связи и вытекающая отсюда императивность юридических норм.

Частное право является системой децентрализованного регулирования, которая обеспечивается юридическим блоком, содержащим нормы права, отрасли, институты, обусловливающие область осуществления частных интересов, регламентирующие частные юридические отношения — отношения частных лиц и их объединений, которые закрепляют свободу договорных взаимоотношений, построенных на основаниях координации субъектов. Для неё характерен главным образом общедозволительный способ (гражданско-юридический метод) правового регулирования, который отличается основами самоуправления, юридического равенства субъектов, их несоподчиненностью и определенной этим диспозитивностью норм права.

В основу разделения права на публичное и частное должен быть предположен формальный критерий, так как разницу следует проводить в зависимости от способа регулирования и построения юридических отношений, который присущ частному и публичному праву. Натак каклее подходящим среди формальных критериев размежевания является положение субъекта в правоотношении и черта централизации или децентрализации юридического регулирования.

Разделение права на публичное и частное сохраняет свое значение и интерес и сегодня, в частности, и для национального права. В то же время для того, чтобы привести это деление в соответствие с истинными фактами юридической жизни, безусловно, необходимо правильное установление критерия разделения этих двух основных типов юридического регулирования. Но лишь при данном условии интересующее нас разделение будет полезным в целях правильного понимания того активного права, которое, постоянно модифицируя свое конкретное содержание, в зависимости от динамичного развития отечественной экономики, высказывает это свое содержание в более или менее идентичные формы.

Стабильность формальной стороны в праве при трансформируемости его содержания принуждает проводить важнейшие разделения всего юридического материала с точки зрения формы, конкретного способа регулирования правоотношений, а не с точки зрения их содержания, в частности, не с точки зрения тех фактических интересов, которые затрагиваются или превалируют в каждом отдельном отношении.

Список использованных источников и литературы

.

Источники.

Постановление Конституционного Суда РФ от 1 апреля 2003 г. № 4-П по делу о проверке конституционности положения пункта 2 статьи 7 Федерального закона «Об аудиторской деятельности» // Собрание законодательства РФ. 2003. № 15. Ст. 1416.

Постановление Конституционного Суда РФ от 19 мая 1998 г. № 15-П по делу о проверке конституционности отдельных положений статей 2, 12, 17, 24 и 34 Основ законодательства РФ о нотариате: // Собрание законодательства РФ. 1998. № 22. Ст. 2491.

Абдуллин, А. И. Об истоках международного частного права в РФ / А. И. Абдуллин // Журнал отечественного права. — 2009. — № 5. — С. 10 — 14.

Гаврилов, В. В. Взаимодействие международной и национальных юридических систем и правосознание / В. В. Гаврилов // Журнал отечественного права. — 2009. — № 2. — С. 100−112.

Ганюшкина, Е. Б. Ограничение деятельности государств нормами международного права / Е. Б. Ганюшкина // Журнал отечественного права. — 2010. — № 10. — C. 32 — 37.

Гражданское право: В 2 т. Т. 1 / под ред. Е. А. Суханова. М.: Юрист, 2008. 632 с.

Ерпылева, Н. Ю. Международное частное право РФ / Н. Ю. Ерпылева // Гражданин и право. — 2002. — № 7/8. — С. 67−79.

Исаев, И. А. История государства и права РФ / И. А. Исаев. М.: Юрист, 1993. — 560 с.

Кутафин, О. Е. Источники конституционного права РФ / О. Е. Кутафин. M.: Юристъ, 2002. — 567 с.

Суханов, Е. А. Система частного права / Е. А. Суханов // Вестник МГУ. Серия 11, Право. 2014.

№ 4. С.26−30.

Тихомиров, Ю. А. Развитие теории конституционного права / Ю. А. Тихомиров // Государство и право. 1998. № 7. С. 6−45.

Тихомиров, Ю. А. Публичное право / Ю. А. Тихомиров. М.: Юрист, 1995. — 512 с.

Тотьев, К. Ю. Публичный интерес в юридический доктрине и законодательстве / К. Ю.

Тотьев // Государство и право. 2012. № 9. С. 25 — 45.