— Г. Гадамер затрагивал проблемы юридической герменевтики, т. е. толкования закона и формирования правовых текстов. Одной из основ юридической герменевтики, как отмечает Гадамер, является то, что закон одинаково обязателен для всех членов правовой общности. Где это не так, там герменевтика невозможна, поскольку верховный властитель может истолковать свои слова также и вопреки общим правилам толкования. Задача интерпретировать закон так, чтобы конкретный случай получил справедливое решение в правовом смысле данного закона, здесь вообще не стоит. Напротив, несвязанный законом монарх способен добиться того, что кажется ему справедливым, вообще не считаясь с законом, то есть не совершая никаких усилий по его истолкованию. Задача понимания и истолкования стоит лишь там, где законодательные положения полагаются неснимаемым для всех обязательным образом. Несмотря на необходимость толкования законов правоприменителем, Гадамер исходит из незыблемости и постоянства правовых норм. Говоря об интерпретации закона, Гадамер пишет, что только судья может продуктивно расширять закон, но при этом должен стремиться соответствовать правовой мысли закона, опосредуя ее современностью, познавая при этом правовое значение закона.
Именно поэтому в правовом государстве существует гарантия законности, то есть по идее всякий знает, на что он может рассчитывать. По мысли Гадамера, юридическая герменевтика и правовая догматика находятся в существенной связи друг с другом, причем герменевтика занимает первенствующее положение, поскольку идея совершенной правовой догматики, которая превратила бы любой приговор в простой акт сублимации, не выдерживает критики. Особо Гадамер подчеркивает разумные ограничения герменевтической деятельности, то есть, что «интерпретировать следует там, где смысл какого-либо текста не может быть понят непосредственно. Интерпретировать следует всюду, где мы не можем доверять непосредственности явления». Отсюда выводится одно из основных правил герменевтики, что понятный текст не подлежит истолкованию. Истолкование, по мысли А.
Абдуллина, есть сознательное насилие, и ему подлежат не все части текста, а только те из них, в которых сказано нечто оригинальное и новое. Еще одним ученым, выполнившим фундаментальную работу по герменевтике «Общая теория интерпретации» является итальянский правовед и мыслитель Эмилио Бетти. В своих работах Э. Бетти исходил из того, что правильность понимания текста идет не из мнения читающего, не из его монополии на истину, а из мнения автора текста, даже если оно будет ложным. Э. Бетти указывал на герменевтическое требование к применению права, которое требует толковать закон, ориентируясь на современность и нынешнее общество, что необходимым образом следует из целевой определенности права как порядка общественной жизни человека: его сущность уже предполагает, что в нем должна осуществляться конкретизация закона, т. е. аппликация, ведь оно призвано направить общественную жизнь и деятельность в правовое русло. Как мы указали, герменевтика имеет большое значение в юридической практике, где толкование законов и подзаконных актов профессиональными юристами, государственными и общественными деятелями, гражданами происходит постоянно. Вспомним классические виды юридических толкований, которые бывают: грамматическими — уяснение синтаксической и лексической структуры закона; логическими — следуют из закона и правил логических языковых конструкций; системными -состоят в согласовании со всей системой законодательства правового института или отрасли права; телеологическими — исходят из целей создания правовых актов; специально-юридическими — основаны на данных специальных юридических наук и отраслей права; историко-политическими — определяются содержанием воли законодателя, принявшего закон в определенный исторический момент.
По объему толкование правовых актов бывает адекватным, ограничительным и расширительным. По обязательности и компетентности толкования выделяются: официальное — со стороны властных органов, имеет обязательный характер; казуальное — в отношении конкретного случая для данного юридического дела; доктринальное — со стороны научных кругов и квалифицированных практиков; обыденное — с точки зрения житейского опыта или массового правосознания. В этой связи языковое содержание права включает в себя множество компонентов: непосредственные тексты норм права; смысл отражаемых в правовой норме общественных отношений; конструирование языка права авторами закона; включение в право идей органом государства, принимающим закон; техника исполнения закона правоприменителем и, наконец, понимание права лицами, на которых направлен юридический акт. Существует также понимание (толкование) закона надзирающим органом, представителями защиты, уполномоченными от общества должностными лицами и т. д. Отсюда право не использует речь одного лица, а выражает множественное его понимание представителями человеческого общества. Это требует точного толкования или интерпретации права на уровне его официального понимания в наибольшей степени отображающей его внутреннюю суть, вне зависимости от уяснения его отдельными и, часто противоположными по своим интересам, представителями общества. Перечисленные виды толкований законов в основном относятся к теории права, когда уяснение сути закона должно идти от самого текста закона либо при его системном толковании в общей связи с несколькими правовыми нормами, правовым институтом или правовой отраслью. Какое-либо обращение к философскому смыслу того или иного закона, либо к его исторической предназначенности здесь не может иметь места, поскольку это может повлечь элементарное нарушение смысла и конкретного назначения закона, принятых позитивных положений норм, в них содержащихся. Причем мы не можем здесь согласиться и с мнением об обязательности прецедентной практики судов по аналогичным делам при толковании закона.
На принимаемые судами решения, несомненно, следует обращать внимание, однако, каждый юридический факт требует, как известно, отдельного применения закона. Это влечет за собой необходимость сравнительного анализа обстоятельств дела со структурным содержанием применяемой нормы при ее всестороннем толковании. В этой связи Г. Радбрух подчеркивал, что юридическое толкование отличается от интуитивных форм толкования благодаря своей исключительно рациональной природе. Оно не магическое или мистическое толкование, не игра ума, а логическая интерпретация смысла. В то же время конкретное применение правовой нормы может вызвать вопросы к его идейным и смысловым положениям, противоречащим философско-правовым категориям свободы, справедливости или равенства, которые не дают возможности вынесения практических решений, соответствующих духу права.
Цивилизованный порядок разрешения данной коллизии на сегодняшний день требует обращения к Основному закону государства — к Конституции через специальные легальные процедуры, принятые в стране. Такой правовой путь разрешения спора о соответствии закона разумному праву предоставляет гражданам, организациям и судам возможность обращения в Конституционный суд Российской Федерации по вопросам несоответствия той или иной нормы права Конституции. В этом случае проверяемая норма соотносится с главным правовым актом — Конституцией Российской Федерации, т. е. также с законом, а не, допустим, с философско-правовыми категориями, Библией или Кораном. Однако анализ нормы в решениях Конституционного суда исходит из глубинного смысла и содержащихся в Конституции принципов, которые передают общие правовые идеи на уровне соотношения естественного права с позитивным. По мнению Л. О. Иванова, Конституционный суд исходит как из содержания самого Основного закона, включая нормативную систему всех его разделов и преамбулы, общепризнанных принципов и норм международного права, так и из анализа объективных закономерностей социального развития общества, конкретно-исторического понимания сущности идей свободы, равенства и справедливости, т. е. современного познания идеи права в терминологии философов права. В этом плане для нас важна Конституция с нейтральными нормами и положениями, позволяющими в разумной интерпретации использовать представления о праве различных слоев общества, но при сохранении единой сущности и смысла права вне влияния разных индивидуальных запросов Г. А. Гаджиев в этой связи отмечает, что принцип правовой определенности как сумма требований, предъявляемых как к закону, так и к судебной практике, неприменим к конституционному тексту, что позволяет относительно свободно действовать в политической сфере. Таким образом, философскоправовое значение герменевтического подхода к праву приводит к мысли о том, что корни права — вовсе не в грехопадении человека, не в изначальной испорченности человека эгоизмом (в смысле принятия права как ограничения произвола или внешней свободы по И. Канту), а в духовной жизни личности, в природе мыслящего и коммуницирующего человека.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Исходя из вышеизложенного, можно сказать, что герменевтика в области философии права имеет научное значение в интерпретации и толковании законов, иных правовых актов, идейный смысл которых должен соответствовать передовым правовым идеям современности, а текстовое содержание понимать ясности, логичности и однозначности. Теоретические предложения философов и юристов о праве следует, с одной стороны, в философском смысле бытия, а с другой стороны, оценивая их в структуре правовой базы государства.
Разумеется, применение законов всегда связано с их неоднозначным толкованием, нередко с противоположной интерпретацией различных юридических фактов. Это вполне допустимо в демократическом обществе при состязательности и равноправии сторон в процессуальной практике судов и иных учреждений. Однако данный процесс толкования и интерпретации законов должен иметь разумные пределы в орбите правовой действительности и объективных отношений в обществе. При несовершенстве закона или его отдельных норм неправильное толкование может сказаться на законодательной практике, которая не будет соответствовать смыслу законодательного акта. В заключение следует отметить, что в законодательной практике должны иметь место моделирование или прогнозирование интерпретирующих моментов, обыгрывание различных ситуаций применения закона с целью смыслового и языкового совершенствования принимаемых норм. Язык закона должен обладать смысловой целостностью. Понять текст закона — значит отрешиться от произвольных «озарений», чтобы понимающий придерживался не собственных предмнений, а фактов. В обратном случае может иметь место элементарное злоупотребление правовыми нормами, когда формальное применение закона, его «свободное истолкование» не будет соответствовать целям и общему правовому значению, а иногда даже и здравому смыслу. СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫАбдуллин А.
Философская герменевтика. Уфа, 2000. С. 44Алексеев Н. Н. Основы философии права.
СПб., 1999. С. 71. Анцыферова Л. И.
Связь морального сознания с нравственным поведением человека (по материалам исследований Лоуренса Колберга и его школы) // Психологический журнал. 1999. № 3. С. 5−17.Атарщикова Е. Н. Место и роль герменевтики в современном праве. // Общество и право.
2012. № 5 (42). С. 16−20.Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. М., 1995. С.
84.Бетти Э. Герменевтика как общая методология наук о духе. М., 2011. С.
41Бондаренко Н. Г. Герменевтика и проблема понимания в философии права. // В сборнике: The Fourth International Conference on Eurasian scientific development 2015. С.
183−187.Бондаренко.
Н.Г. Герменевтикаифилософияправа. // Всборнике: The Fifth International Scientific Conference on Private and Public Law Proceedings of the Conference. 2015.
С. 15−20.Боруленков Ю. П. Об информационно интерпретационной сущности юридического познания. Ч. 2. Интерпретация элемента формирования правовой позиции // Российский следователь.
2013. № 8. С. 8−13Гаврилова Ю.
А. Методологические проблемы изучения смыслового поля права // Lex russica. 2013. № 11. С. 1176−1183.
Гадамер Х.-Г. Истина и метод. М., 1988. С. 397Гадамер Х. Г. Истина и метод. Основы философской герменевтики / пер. с нем. М., 1988.
Гайденко П. П. Прорыв к трансцендентному. Новая онтология XX века. М., 1997.
С. 300. Гайденко П. П. Прорыв к трансцендентному: новая онтология ХХ века. М., 1997. С.539Гайденко П. П. Прорыв к трансцендентному: новая онтология ХХ века. М., 1997. С.
539Гегель Г. В. Ф. Философская пропедевтика // Гегель Г. В. Ф.
Работы разных лет. Т. 2. М., 1973.
С. 36. Гегель Г. В. Ф. Энциклопедия философских наук.
В 3 т. Т. 3. М., 1977. С.
85.Днепровская И. В. Духовнонравственный смысл права в русской идеалистической философии второй половины XIX в. Автореф.
дис. … д. филос. н. СПб., 2011. С. 136Дробницкий О. Г. Проблемы нравственности. М., 1977. С.
48Еллинек Г. Социальноэтическое значение правды, неправды и наказания. М., 1910. С. 12. Иванов Л. О. О соотношении философского анализа права и конституционного нормоконтроля // Философия права в начале 21 столетия через призму конституционализма и конституционной экономики.
М., 2010. С. 133Ильин И. А. О сущности правосознания // Ильин И. А. Философия права. Соч.
В 2 т. Т. 1. М., 1993.
С. 78. Козлихин И. Ю. Нетрадиционные подходы к правопониманию // Современные методы исследования в правоведении / под ред. Н. И. Матузова, А. В.
Малько. Саратов, 2007. С. 52Лосский В.
Н. Очерк мистического богословия Восточной Церкви. Догматическое богословие. М., 1991. С.
260.Овчинников А. И. Юридическая герменевтика как правопонимание // Правоведение. 2004. № 4. С. 160−164Овчинников А. И. Духовный смысл права в юридической герменевтике.
// Известия высших учебных заведений. Правоведение. 2014. № 6 (317). С.
101−109.Оглезнев В. В. Проблемы интерпретации ratio decidendi в аналитической философии права // Философия права. 2011. № 5. С. 77Омкар А. С. Полет Лебедя.
Системный подход к решению проблемы шизофрении. 2014. С. 44−47Пиаже Ж.
Избранные психологические труды. М., 1994. С. 218−220.Поляков А. В. Общая теория права: Проблемы интерпретации в контексте ком муникативного подхода. СПб., 2004.
С. 296−297.Радбрух Г. Философия права. М., 2004. С. 131Рассел Б.
Человеческое познание, его сфера и границы. Киев-М., 2001. С. 87Рикер П. Торжество языка над насилием. Герменевтический подход к философии права // Вопросы философии. 1996. №.
4. С. 29. Рожковский В. Б. Парадокс умаления человека в православной мысли. Ростов н/Д., 2013.
С. 121. Соваков Б. Н. О герменевтике права в философии. // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. 2011.
№ 5−3. С. 149−153.Сырых В. М. Герменевтический круг как методологический тупик // Современные методы исследования в правоведении. М. 2016.
С. 213−216.Ульмер-байтеева М. В. Проблемы герменевтики права в современной западной философии. // Ученые труды Российской академии адвокатуры и нотариата. 2016.
№ 2 (41). С. 126−130.Хайдеггер М. Путь к языку // Время и бытие: Статьи и выступления. М., 1993. С. 49.
