Философия виртуальной реальности и киберпространства

Однако весь вопрос в том, будут ли соответствующие стандарты «человекоцентричны», позволят ли они человеку вкладывать его смыслы в интерфейсы [1]. Ведь, пожалуй, только способность к смыслопорождению, способность выходить за рамки системы и занимать рефлексивную метапозицию в интеллектуальной деятельности и не поддается машинной алгоритмизации. Вынесите эту способность за скобки — и вы получите функцию в человеческой оболочке, существо послушное, погруженное в среду политтехнологических и идеологических мифов, прекрасно адаптировавшееся под искусственные информационные системы. Именно таковы многие наши современники, что и дает П.

Н. Барышникову основания прийти к парадоксальному выводу: «Искусственный интеллект уже создан, но на материале человека (!)» [1, 2, 10]. Возможна и необходима мобилизация колоссального потенциала классической и современной гносеологии в целях практической оптимизации взаимодействия живого рассудка и логических машин (шире — овнешненной, опредмеченной рациональности). Вопрос в том, каким образом трансцендентальная структура человеческого рассудка может эффективно и безболезненно вписаться в сумму окружающих человека технологий. Ключевой проблемой в этом смысле является интерпретация категориальной структуры рассудка («таблицы категорий») как своеобразного табличного процессора, осуществляющего фундаментальный синтез эмпирии. В свете такого подхода категории могут быть истолкованы в качестве ячеек, система которых оказывается достаточной для упорядочивания всего материала опыта. Обнаружение фундаментальной категориальной системы может быть мощным оружием для научной критики существующих подходов к проблеме универсальных баз знаний и искусственного интеллекта. Практическая значимость таких исследований определяется реализуемым в них принципом соответствия когнитивных и информационных технологий: трансцендентальнологическая структура рассудка может ассимилировать жестко рационализированную среду обитания современного человека.

В таком случае жизненный мир человека предстанет как комбинация смысловых полей, медиапроводников и экранов. Сумма феноменов такого рода подлежит выявлению и описанию. Особое внимание при этом следует уделить чистой смысловой реальности, представленной в Сети. Здесь обнаруживаются принципиально новые формы рациональности — явления интертекста и нелинейного письма. Вполне возможно, что затакого рода явлениями лежит новый тип нелинейного мышления и нелинейного интеллекта в целом. Получающие все большее значение когнитивные науки развиваются на стыке виртуальной техники логических машин и одной из самых развитых, сложных и разветвленных философских дисциплин — теории познания.

Между этими полюсами расположена пестрая масса дисциплин, так или иначе касающихся мышления и его логики. Суть проблемы состоит в том, чтобы найти направляющий стержень современного когнитивного знания, обратившись к фундаментальным гносеологическим концептам прошлого и настоящего. Мы исходим из того, что эпистема человеческого рассудка является управляющей структурой для всех разновидностей когнитивных процессов от элементарных сознательных актов до информационных потоков в компьютерной сети. Конкретно речь может идти о междисциплинарном (конвергентном) блоке когнитивных наук. Для этой отрасли знания характерна известная методологическая неопределенность и эклектичность. Мобилизация классической теории познания (и ее неклассических аналогов, прежде всего феноменологии) для решения глобальной проблемы смены типа человеческой рациональности позволит придать когнитивному знанию необходимую фундаментальность.

С нашей точки зрения проблема категоризации знаний («слабая» версия искусственного интеллекта) не может иметь удовлетворительного решения без обращения к философской теории рассудка, описывающей его объективную трансцендентальноаприорную структуру. Философские концепты, выражающие саморефлексию человеческого интеллекта (от Декарта до Канта и от Канта до Гуссерля), чрезвычайно сложны и часто оказываются просто недоступными прикладным дисциплинам, опирающимся в основном на логикоматематическое знание. Речь, таким образом, идет о качественном расширении методологической базы когнитивных наук. С другой стороны, теоретическая гносеология, погружаясь в недра собственной истории, теряет актуальность, востребованность, упускает из виду стремительно идущие процессы изменения типа человеческого «ratio»: в практике мышления, в алгоритмизации деятельности, в сумме технологий, в виртуальносмысловом пространстве знаковой и значащей действительности, в росте интертекстовых феноменов в языке и культуре, в объективной потере человеческим «cogito» его центрирующих функций. Представленный подход позволяет преодолеть эту замкнутость и актуализировать мощные эвристические источники когнитивного знания. Конкретизируя представленные подходы, можно сформулировать программу насущных философских исследований:

1.Выяснить способы взаимодействия интеллекта с логизированной, технологической средой; существенно обновить подход к проблеме баз знаний за счет разработки концепции виртуальносмысловых полей; трансформировать классическое учение о категориях в концепцию «мыслящих ячеек» (делающих возможной свободно развивающуюся интертекстовую сеть в виде ризомы).

2.Дать диагностическое описание смены типа рациональности, объективно идущей в современной культурной ситуации, включая становление новой визуальности (в результате возвращения от спекулятивного умозрения к физическому зрению и его прямым аналогам); культуру медиаэкранов и медиапроводников, порождающую специфический «цифровой образ жизни» — повторяющиеся смысловые движения в системе медиапроводников (разнообразных знаковосимволических средств, в том числе созданных на базе компьютерной техники).

3.Разработать новый подход к проблеме искусственного интеллекта, отделив ее от проблемы создания искусственного мозга или его элементов (ибо логикограмматическая структура рассудка не тождественна физиологии мозга). Под «искусственным интеллектом» в данном проекте будет пониматься овнешненный и овеществленный рассудок, представляющий собой новую объективную форму рациональности. Будет показано, что современная эпистема мышления (в отличие отклассической) определяет дискурсивную конфигурацию смысловых полей, локализованных в интерфейсной организации информационных баз; в этом случае мыслить — значит создавать интертекст и непрерывно воспроизводить его в перезаписи (особого рода нелинейном «чтении»).

4.Создать теорию интер и гипертекста и стоящего за этими феноменами нелинейного, интерсубъективного интеллекта; при этом будет показано, как изменяется человеческая субъективность, теряющая центрирующие функции «Я».

5.Наконец, разработать имеющие практическое значение технологические схемы, повышающие эффективность когнитивной деятельности во внешней интеллектуализированной среде (в том числе и прежде всего — компьютерной).По-видимому, человечество находится в своеобразной «точке бифуркации», в которой выбор того или иного аттрактора развития NBICS-технологий — экономико-технологического или антропологического — еще не предопределен. Станет ли человек, как мечтал Иммануил Кант, самоцелью для самого себя или же окончательно будет низведен до состояния средства? Новые технологии, искусственный интеллект могут, с одной стороны, дать второе дыхание проекту модерна и завершить постиндустриальную трансформацию, помочь человеку решить глобальные проблемы современности, «доразвить» живую и неживую природу как вовне, так и внутри себя. С другой стороны, капитализм, по Карлу Марксу (особенно современный глобальный капитализм), — это «великий уравнитель», который с помощью конвергентных технологий вполне способен редуцировать человека до машиноподобного состояния, подобно тому как он редуцирует до животноподобного состояния современного потребителя. &# 171;Hihume" при соответствующем"прочтении" вполне могут использовать — и уже используют! — в качестве ресурса не материю и информацию, а самого человека. Что делать?

Наверное, «мы должны освободить мир машин от своей алчности, от проекций худших сторон человеческой природы, высвободив их… истинный креативный потенциал» [1−3]. Получится ли это — покажет время. Которого, правда, остается все меньше… Заключение.

Таким образом, в условиях информационного общества утверждаются новые ценности современной личности, к числу которых следует отнести: ценность интеллектуального труда и умения обрабатывать большие массивы информации (т. е. технологическая информационная компетентность), а также способность к виртуальному мировоззренческому творчеству (созданию виртуальных реальностей и субъектов). Можно констатировать, что в условиях информационного общества трансформируется структура ценностей и изменяется характервзаимодействия между людьми, что создает в целом благоприятные условия для творчества и определяет востребованность креативной личности. Вместе с тем, в рамках информационного общества действуют и негативные факторы, затрудняющие живое межличностное общение и развитие процессов личностного творчества. В настоящее время обществом востребован особый тип личности, способный не только адаптироваться к постоянно меняющемуся миру — реальному и виртуальному, но и творчески его преобразовывать, учитывая интересы реальных других на основе принципов диалога и сотрудничества. И решающее значение в стимулировании этих процессов имеет внедрение философскомировоззренческого диалога в практику современного образования.

Список использованных источников

.

Лазаревич А. А. Становление информационного общества: коммуникационно-эпистемологические и культурно-цивилизационные основания / науч. ред. и. Я. Левяш. -.

Минск: Беларускаянавука, 2015. — 537 с. Сергеев С. Ф. Наука и технология XXI века. Коммуникации и НБИКС-конвергенция // Глобальное будущее 2045.

Конвергентные технологии (НБИКС) и трансгуманистическая эволюция. М.: Изд-во МБА, 2013. С. 168. Тарасенко В. В. Антропология интернет: самоорганизация «человека кликающего» // Общественные науки и современность.

— 2000. — № 5. — С. 111−120.Маркс К.

Экономическо-философские рукописи 1844 года / Маркс К. и Энгельс Ф. из ранних произведений. — Москва: Государственное издательство политической литературы, 1956. — 690 с. -.

С. 517−642.Вишневский, М. И. Актуальные проблемы современной философии образования: курс лекций. — Могилев: МГУ им. А. А.

Кулешова, 2003. — 162 с. Балабанов В. И. Нанотехнологи. Наука будущего. М.: Эксмо, 2009.

С. 19−27.Орлов В. В., Васильева Т. С.

Философия экономики. Пермь: Изд-во Перм. ун-та, 2005.

С. 240−242.Хабермас Ю. Техника и наука как «идеология». М.: Праксис, 2007. С. 103, 134. Пенроуз Р. Новый ум короля: О компьютерах, мышлении и законах физики. М.: Эдиториал УРСС, 2003.

С. 25. Барышников П. Н. Философия IT, HIGH-HUME и… мифология // Философские проблемы информационных технологий и киберпространства: сб. науч. ст. Пятигорск: ПГЛУ, 2012.

Вып. 3. С. 21.