Проблема доступности запечатленной информации. 
Эксплицитная и имплицитная память

Нередко мы сталкиваемся с ситуацией, когда не можем вспомнить нечто, что должно присутствовать в памяти. Действительно ли мы окончательно забываем то, что, как нам кажется, нс способны воспроизвести? По критерию доступности воспоминания для осознания разделяют эксплицитную и имплицитную память. «Память означает использование и участие предыдущего опыта в настоящем поведении» , — писал Л. С. Выготский. Приходится констатировать, что порой это участие происходит помимо нашего сознания и воли. Например, спросите опытную машинистку, где точно находится клавиша с буквой «Д» на клавиатуре компьютера. Скорее всего, она затруднится с ответом. Однако такое забывание ничуть не помешает ей отлично печатать тексты. Таким образом, эксплицитная память — это тип памяти, который включает в себя произвольную и сознательную актуализацию зафиксированного опыта. Имплицитная память — это тип памяти, в рамках которого не удается произвольно и сознательно актуализировать опыт, наличие которого в памяти может быть выявлено косвенными методами.

Общий пафос исследователей имплицитной памяти можно выразить словами: забытое все еще существует в нашей памяти! Данные, полученные в подтверждение этого тезиса нейрофизиологом У. Пенфилдом в 1959 г., вызвали настоящую сенсацию в научном мире. В ходе хирургических операций по устранению эпилептических очагов Пенфилд вводил в мозг пациентов тонкие металлические электроды. Электрическая стимуляция височных долей мозга вела к тому, что пациенты (они находились в сознании) сообщали о необычайно ярких воспоминаниях, которые были им недоступны в нормальном состоянии. Чаще всего это были сцены из раннего детства. В другом исследовании пациентам, находящимся под наркозом, зачитывали названия животных. После пробуждения они не могли воспроизвести ни одного слова из списка. Однако когда их попросили назвать первых пришедших им на ум животных, они чаще вспоминали именно тех, что были им зачитаны.

Остроумный эксперимент был проведен Л. Якоби (1989). Сначала испытуемые прослушивали серию предложений. Затем им предлагали принять участие в опыте по оценке громкости различных шумов. Шумы подавались в наушники одновременно с предложениями, среди которых были как новые, так и уже звучавшие ранее. Шумы, звучавшие на фоне уже предъявлявшихся предложений, казались испытуемым тише, чем те, что звучали на фоне новых, хотя объективно громкость шума была постоянной. Другими словами, испытуемые лучше слышали старые предложения, так как имплицитно помнили их, хотя и не отдавали себе в этом отчета. Все описанные выше явления получили название эффектов предшествования. Именно на основании эффектов предшествования делают вывод о наличии информации в имплицитной памяти. Надо заметить, что зависимость между энергоемкостью задачи, в которую включен мнемический материал, и эффективностью запоминания, выявленная в рамках теории уровней переработки информации (см. подпараграф 8.2.4), не действует для имплицитной памяти!

Близким к понятию эффекта предшествования является эффект неосознаваемой установки, описанный в школе грузинского психолога Д. Н. Узнадзе. Неосознаваемой установкой называется готовность субъекта к совершению определенного действия или к реагированию в определенном направлении, являющаяся результатом его прошлого опыта. Различаются перцептивные (относящиеся к сфере восприятия), моторные (относящиеся к двигательной сфере) и интеллектуальные (относящиеся к сфере мышления) установки. Например, в классическом эксперименте школы Узнадзе испытуемым давали в каждую руку по шару. Причем один из них (например, в правой руке) постоянно был тяжелее, чем второй. Пробы повторялись около десяти раз. Потом неожиданно испытуемому давали два равных по весу шара. В этом случае ему казалось, что тот шар, который в предшествующих пробах всегда был тяжелее (в правой руке), легче второго, хотя объективно они конечно же были одинаковы. Испытуемый имплицитно помнил о том, что шар в правой руке тяжелый, и поэтому реальный вес шара вступал в психологический конфликт с весом ожидаемым. Тот факт, что действие установки носит неосознаваемый характер, был доказан в несколько модифицированном эксперименте, когда установочная серия проводилась под гипнозом, а контрольная (шары равного веса) — в бодрствующем состоянии.

Интересно, что идея существования типа памяти, выходящего за рамки сознательного опыта, возникла, как это ни парадоксально, в рамках классической психологии сознания, в первые годы становления психологии как самостоятельной науки. Честь первенства в этой области принадлежит Г. Эббингаузу (1850−1909). Наибольшую известность получил изобретенный им метод сбережения (экономии). Он заключается в том, что испытуемый сначала повторяет материал до тех пор, пока не сможет воспроизвести его безошибочно. Спустя некоторое время проводится проверка. Конечно, испытуемый обычно не способен снова воспроизвести весь материал без ошибок. Тогда он снова начинает повторять материал до полного заучивания.

Сравнивается количество повторов, которое потребовалось для полного заучивания в первом и во втором случае. Оказалось, что в большинстве случаев для повторного заучивания требуется меньше повторов, чем для первичного, т. е. повторное заучивание начинается не с «нуля», а опирается на некоторые следы первичного. Разность этих чисел (количество повторов при первичном заучивании и количество повторов при втором заучивании) и составляет «экономию» .

Рис. 8.2. Герман фон Эббингауз.

С использованием метода экономии была получена знаменитая кривая забывания, показывающая зависимость уровня забывания материала от времени. Это исследование Эббингауза проходило следующим образом. Автор подготовил семь блоков материала для заучивания (для запоминания он использовал бессмысленные слоги). Сначала он заучил первый блок, подсчитав, какое количество повторений ему для этого понадобилось. Подождав 20 минут, он попробовал воспроизвести заученный материал, и так как ему это нс удалось, начал снова заучивать его. Если принять количество повторов для первого полного запоминания за 100%, то при доучивании спустя 20 минут после первого безошибочного воспроизведения ему понадобилось еще 42% повторений, т. е. 58% было «сэкономлено». Затем он заучил второй блок материала. В этом случае попытка повторения последовала через час. Опять был вычислен процент необходимых для доучивания повторений. Потом он выучил третий блок и т. д. Данные, полученные Эббингаузом для различных временных интервалов отсрочки между основным и дополнительным заучиваниями, представлены в табл. 8.1.

Таблица 8.1

Процент сбереженного материала в зависимости от интервала удержания в памяти без повторений

Как видно на рис. 8.3 кривая, полученная Эббингаузом, не линейна: сначала она круто падает с достигнутой высоты, а затем продолжает падать с прогрессирующим замедлением. По истечении одного часа для восстановления выученного в полном объеме необходимо более половины времени, истраченного на первоначальное заучивание. Если бы забывание продолжалось в том же темпе, то уже через два часа нельзя было бы обнаружить никаких следов заученного, «экономия» равнялась бы нулю. Однако по истечении месяца необходимо лишь 4/5 исходного времени. Максимальный интервал между заучиванием и воспроизведением в работе Эббингауза составил 31 день. Ясно видно, что кривая забывания при больших отсрочках выходит на плато. Другими словами, некий минимум информации остается в памяти на долгое время, если не навсегда. Эксплицитно эти воспоминания не проявляются (ведь Эббингауз не мог без подсказки воспроизвести материал даже через 20 минут после заучивания!), но при тестах имплицитной памяти удается обнаружить «следы» присутствия запечатленного опыта в памяти.

Рис. 8.3. Процент сбереженного материала при повторном заучивании (по Эббингаузу, 1912).

Г. Эббингауз замечает, что кривая забывания приобретает гораздо более «пологую» форму, когда речь идет не о бессмысленных слогах, а об осмысленном материале. Заучивая наизусть стансы Дон Жуана лорда Байрона, Эббингауз выяснил, что спустя сутки после первого заучивания процент сбережения составлял 50% (вместо 34% для бессмысленных слогов). Более того, когда он подверг процедуре доучивания стихотворный материал, впервые запечатленный 22 года назад, эффект сбережения все еще наблюдался: «Значительно медленнее процесс забвения происходит в случае вещей осмысленных. До полного нарушения таких ассоциаций дело не доходит, по-видимому, даже после очень длинных промежутков времени. Недавно я снова заучил значительное число стансов Байрона, заученных мною до первого воспроизведения впервые 22 года назад и с тех пор никогда не попадавшихся мне на глаза. Потребное для нового заучивания их время было в среднем на 7% меньше, чем для заучивания других стансов того же стихотворения, до тех пор никогда не заученных» (цит. по: Психология памяти, 1998, с. 262).

Метаисследование Вудвортса и Шлосберга (Woodworth, Schlosberg, 1961), в котором были проанализированы все накопленные к тому времени данные по этому вопросу, показало необычайную устойчивость формы полученной Эббингаузом кривой забывания для различного материала. Г. Бахрик, используя традицию ежегодных встреч выпускников колледжа, тестировал их по материалам программы обучения (1984). Выяснилось, что даже через 50 лет после выпуска они были способны узнавать содержание учебных задач по иностранному языку на уровне примерно 60%!

Эффектом, еще более заостряющим проблему имплицитной памяти, является эффект реминисценции, описанный Баллардом (1913). Под реминисценцией в данном контексте понимается воспроизведение материала, который испытуемый не мог воспроизвести прежде, при условии, что с момента предшествующей попытки воспроизведения доучивание не производилось. В эксперименте Балларда подростки повторяли фрагменты различного осмысленного материала (стихотворные и прозаические отрывки) в течение временного периода, недостаточного для полного безошибочного воспроизведения. Первое тестирование памяти (эксплицитное) проводилось сразу после повторения и затем многократно с различными интервалами отсрочки. Оказалось, что максимальный уровень воспроизведения материала достигался через два-три дня после первого цикла повторений.

Таким образом, уже в рамках классической психологии сознания было собрано достаточно данных, иллюстрирующих обоснованность тезиса о том, что «память ничего не уничтожает, но все заносит в свой список» (А. Бергсон).