Социология электорального поведения

Основные понятия: социология выборов, электоральное поведение, активность избирателей, модели электорального поведения, социальные расколы, политическая идентификация, рациональный избиратель, ретроспективное и перспективное голосование.

Одним из важнейших направлений исследований социологов является электоральное поведение различных групп общества. Социология выборов и электорального поведения — одна из наиболее востребованных обществом и властью областей социологического знания. Социология выборов — отрасль социологии, изучающая комплекс проблем, связанных с поведением населения в избирательных кампаниях, в том числе исследование электоральных (от лат. eligo — выбирать) ориентаций социальных общностей и отдельных граждан, анализ факторов, влияющих на участие в выборах и голосовании, мотивы участия или неучастия в них, изучение структуры электората, особенностей восприятия им предвыборных мероприятий, партий и личностей кандидатов, оценка эффективности деятельности СМИ и уровней их воздействия на позиции избирателей, прогнозирование итогов выборов и др. Иногда в состав объекта социологии выборов включается проблематика, лежащая на стыке политической социологии и социологии прав: выборы как политическое явление, политическая культура и политические установки избирателей, особенности избирательных систем, политические механизмы и предвыборные технологии и т. д. В целом же следует признать, что ядром социологии выборов является социология избирателей, социология электората.

Основные модели электорального поведения

Социология электорального поведения возникла еще задолго до того, как политическая социология выделилась в самостоятельную дисциплину. Чаще всего отправной точкой в эмпирическом исследовании выборов считают так называемые «соломенные опросы» — в 1883 г. газета «Бостон глоб» применила систему подсчета голосов в день выборов для предсказания результатов голосования. Тогда же была апробирована система подсчета голосов в день выборов для предсказания результатов голосования.

В то же время следует упомянуть географические исследования электорального поведения. С этой точки зрения родоначальником электоральных исследований принято считать А. Зигфрида, французского географа, использовавшего метод картографической суперпозиции (наложения различных карт). Используя статистические данные по результатам выборов и данные о социально-экономическом положении избирателей в разных участках Франции, данный автор смог объяснить, почему в разных участках Франции голосуют по-разному.

В 1920- 1930;х гг. происходит оформление, институционализация социологии выборов как отдельной социологической дисциплины. Выделяются несколько направлений и стадий в ее развитии.

Ф. Д. Тернер, политолог и социолог по образованию, выдвигает тезис, который отражает его концепцию о возникновении американской политической системы не в результате конфликта, но каким-либо политическим причинам. В качестве основополагающей причины он видит географическую.

Известна школа «экологии человека», или «экологический анализ» Р. Парка и Ч. Мерриама. Толчком к этим исследованиям послужила идейная направленность исследований А. Зигфрида. Эта школа была связана с методом, заключающимся в выделении на основе статистических данных «экологических единиц», в которых результируется взаимодействие природных, исторических, экономических, политических, социокультурных и других факторов, предопределяющих направленность электоральных ориентаций. В 1950 г. У. Робинсон пишет статью «Экологическая ошибка»^[1], где указывается на ошибки, которые кроются в этом методе, и утверждается, что на основе метода сопоставления карт мы можем судить о чем-либо лишь гипотетически. Данная работа надолго прерывает существование направления, именуемого «экологическим анализом» .

Политическая социология как самостоятельная социологическая дисциплина возникла сравнительно недавно, хотя основы этого направления были заложены еще в 1920;х гг. теоретиками Чикагской школы (Р. Парк, Ю. Бэрджесс, Р. Маккензи и др.).

Формирование «классической» социально-экологической концепции Р. Парка, Ю. Бэрджесса, Р. Маккензи происходило в условиях тесной связи исследований с конкретными проблемами города, что не только обусловило эмпирическую реформистскую направленность Чикагской школы, но и определило теоретическую ориентацию на эволюционизм и натурализм в исследовании социального.

Складывающаяся социальная ситуация требовала от реформистского движения адекватного социального контроля и согласия, устранения социальных антагонизмов «эволюционным» путем; социологическая наука призвана обеспечить средства для реформы и дать представление о развитии социального процесса. Социально-экологическая концепция, примененная Парком и Бэрджессом к конкретному объекту — городу, служила ответом на эти требования. Эволюционистская трактовка социального изменения предполагала натуралистическое толкование объекта исследования (Р. Парк воспринимал город, прежде всего, как естественный феномен) и движущих сил социального развития, подчиняющихся спонтанным естественным закономерностям.

Исходным пунктом в построении социально-экологической концепции послужило представление об обществе (сообществе) как об организме, как о «глубоком биологическом феномене», следовательно, обладающем, помимо социального (культурного) уровня, биотическим, лежащим в основе всего социального; в конечном счете, определяющим социальную организацию общества.

Процесс социальной эволюции от биологического к культурному уровню происходит на основе конкуренции — движущей силы этого процесса, принимающей различные формы в ходе эволюции и достигающей на культурном уровне оптимума — «соревнование кооперации». Именно конкуренция более всего придаст сообществу характер организма, формируя его структуру и регулируя последовательность восстановления равновесия в развитии социального организма. Процесс социального изменения оказывается разделенным на ряд последовательных фаз, каждая из которых — результат предшествующих и воплощение определенной формы конкуренции, и вместе с тем — определенной формы социализации, исследуемой соответствующей дисциплиной.

Р. Парк в своей работе «Экология человека» выделяет четыре фазы в процессе эволюции от биотического уровня к социальному: экологический, экономический, политический и культурный порядки, а также четыре формы конкуренции: борьба за выживание на биотическом уровне, конфликт, адаптация и ассимиляция.

Территориальный (экологический) порядок — результат пространственного взаимодействия индивидов как «социальных атомов»; экономический — порядок торговли и обмена; политический предполагает еще более тесные связи и большее их разнообразие; на этом уровне конкуренция, будучи осознанной, представляется как конфликт, контроль и регуляция которого осуществляются средствами политики с целью установления социальной солидарности.

Также в рамках школы «экологии человека» нельзя обойти невниманием концепцию «географического фактора экологического выбора избирателей» Д. Элазара, который специально исследовал истоки региональных различий в американской политической культуре.

Последующий прогресс социологии выборов во многом связан как с углублением анализа электорального поведения, выявлением его закономерностей у тех или иных социальных групп, так и с совершенствованием методической оснащенности исследований. В этой связи выделим бихевиористский подход, при помощи которого структурируется электоральное поведение, «раскладывается» на составляющие его элементы. В русле этой традиции осуществлялась деятельность группы, возглавляемой П. Лазарсфельдом и Б. Берельсоном. Они ввели в практику социологических исследований ряд инноваций, таких как панельный метод, который впервые использовали при обеспечении избирательной кампании 1940 г. в США, и латентный анализ.

Несколько иные исследовательские позиции занимает Чикагская школа, знаменитая тем, что ее представители организовали впервые в мире социологический факультет, социологический журнал и профессиональное сообщество социологов, а также тем, что на основе соединения исследовательских задач с учебным процессом университет решал специфические городские проблемы. Основное направление научных поисков связано с рассмотрением «внутренних» факторов поведения избирателей: их мотивации, ориентации, особенностей идентификации с определенной партией или кандидатом.

Среди тех, кто внес заметный вклад в социологию выборов, нельзя не упомянуть Дж. Гэллапа. Он в 1935 г. основал институт, который впоследствии распространил свою деятельность на многие страны мира и стал настоящей «социологической империей». Дж. Гэллап усовершенствовал многие методические приемы, и прежде всего использование выборочного метода в предвыборных опросах. И хотя на первых порах его сопровождали существенные неудачи — при прогнозировании результатов выборов президента США ошибка составляла 6,8% в 1936 г., 5,4% - в 1948 г., 4,4% - в 1952 г., в дальнейшем была достигнута высокая степень точности прогноза, а Институт Гэллапа завоевал статус одного из самых авторитетных социологических центров.

В настоящее время существует несколько теорий электорального поведения, объясняющих природу электорального выбора определенными факторами. Каждая теория строит свою модель электорального поведения, основываясь на каком-либо одном факторе электорального выбора, придавая другим факторам второстепенное значение. Остановимся более подробно на трех основных моделях: социологической, социально-психологической, модели рационального выбора.

Социологический подход к моделированию электорального поведения является одним из классических в науке, на протяжении длительного периода времени он был определяющим в работах, посвященных выборам. В основе данного подхода к анализу электорального поведения лежит исследование, проведенное группой американских ученых Колумбийского университета под руководством П. Лазарсфельда в 1944 г., в котором основное внимание было уделено отдельным избирателям. Ее авторы исследовали поведение избирателей в условиях политической конкуренции, учитывая фактор социальной стратификации. Важнейшим элементом политической социологии является методологический индивидуализм, в соответствии с которым отдельные граждане и их политический выбор составляют первичные объекты изучения. Однако отдельный актор рассматривается не изолированно, а в контексте обусловленных его окружением ограничений и возможностей, которые влияют на модели социальных взаимодействий и осуществление политического выбора.

Главным открытием ученых Колумбийского университета было то, что социальные характеристики важны не только потому, что прямо и неизбежно переходят в набор интересов и сопутствующих им предпочтений, но и потому, что они определяют место индивида в социальной структуре и таким образом влияют на открытость политической информации. В каких социальных условиях человек живет, таковы и его политические взгляды. Социальные характеристики определяют политические предпочтения; очевидно, что в этом аспекте утверждение соответствует принципу социального детерминизма, но он не носит прямолинейного характера. Политика существует относительно независимо от социальных и экономических условий. Было бы серьезной ошибкой считать, что политические предпочтения являются прямым следствием политического интереса, определяемого с помощью индивидуальных характеристик.

С социологической точки зрения, если мы хотим понять поведение избирателей, то должны понять, как они живут, в каких обстоятельствах, какова структура этих конкретно социальных обстоятельств, определяющих выбор их осознанного действия. В результате в рамках традиции политической социологии происходит объединение индивидуальных целей и интересов избирателей и окружающих их обстоятельств. В рамках политической социологии понимание поведения отдельных граждан возможно в контексте политических и социальных условий, в которых они находятся. Социальные условия имеют политические последствия, потому что они влияют на вероятность социального взаимодействия внутри группы и за ее пределами, воздействуя на общий поток социальной информации, связанной с политикой. Социальные условия неподконтрольны индивиду. Однако индивиды имеют возможность, не ставя себя в определенные условия, избегать других условий, менее желанных и предпочтительных.

Если социальные условия являются внешними по отношению к индивиду, то социально-групповые связи есть результат выбора индивида. Социальные связи создаются в результате соединения навязанных извне социальных условий и внутренних предпочтений граждан. В результате возникают устойчивые групповые связи и отношения, складываются социальная и политическая коммуникация, развиваются социальная сплоченность и доверие. Поэтому если социальная структура прямо и не определяет ситуацию электорального выбора, то она опосредованно на нее воздействует.

Таким образом, представители социологического направления подчеркивают решающее значение групповой основы электорального выбора, объясняя групповые особенности голосования социальным положением группы в обществе и влиянием занимаемого положения группы на ее связи с политическими партиями.

Одним из авторитетных направлений исследования электорального поведения в рамках социологического подхода является теория расколов С. Липсета и С. Роккана. Начало ему было положено, по всеобщему признанию, книгой «Партийные системы и предпочтения избирателей», вышедшей под редакцией М. Липсета и С. Роккана, и, в частности, их собственным материалом в ней «Структура расколов, партийные системы и предпочтения избирателей: введение» (1967).

В этой работе авторы фокусируют свое внимание на происхождении системы расколов, доминировавшей в то время в демократиях Западной Европы, отмечают условия, необходимые для развития устойчивой системы раскола и оппозиций, и анализируют реакцию граждан на возникшие в результате партийные системы. Они также инициируют одну из наиболее плодотворных теоретических дискуссий в общественных науках во второй половине XX столетия.

Расколы (cleavage) — это долговременные структурные конфликты, приводящие к появлению противоположных позиций, которые могут быть (или не быть) представлены партиями. Раскол есть деление на базе некоторого критерия индивидов, групп или организаций, между которыми может произойти конфликт. Понятие раскола не является, таким образом, идентичным понятию конфликта: расколы могут привести к конфликту, но раскол вовсе не обязательно сопровождается конфликтом.

Понятие «раскол» содержит компоненты двух видов: структурные и сущностные. Имеются три структурных компонента: разделительный (дифференциация, существующая между социальными группами), конфликтный (осознание дифференциации) и организационный (организация в защиту групповых идентичности и целей).

По сущностному признаку различаются социальные и политические конфликты. Эта категория может использоваться при анализе влияния социальной стратификации на институты и модели поведения или влияния политических институтов на социальные структуры и изменения. Социальные расколы обычно определяются в терминах социальных установок (attitudes) и моделей поведения и рассматриваются как отражающие традиционные деления социальной стратификации. Политические расколы определяются обычно в терминах политических установок и моделей поведения.

Когда Липсет и Роккан пытались идентифицировать критические линии раскола (названного социальным), которые исторически структурировали партийные системы западных демократий, они идентифицировали четыре главных социальных деления (divisions) и тщательно проследили их возникновение и развитие.

Реформация и Контрреформация и различные национальные революции послужили критическими пунктами (critical junctions) в развитии деления между Центром и Периферией и между Государством и Церковью. Они породили большинство конфликтов, подхваченных партиями, представляющими этнически, лингвистически и религиозно различающиеся группы населения периферий недавно возникших наций-государств. Подобным образом Липсет и Роккан показали, что промышленная революция дала рост двум дальнейшим формам социального деления: деревня против города и рабочие против собственников.

Для других авторов политические установки и модели поведения служат ключевыми факторами в выявлении существования расколов, называемых политическими расколами. Эти ученые скорее акцентируют внимание на относительно стабильных моделях политической поляризации, в которых некоторые группы поддерживают одни определенные направления политики (policies) или партии, тогда как другие поддерживают противоположные направления политики или партии. Эти группы могут быть, а могут и нс быть социальными группами; существенно только то, что имеются деления, которым придана политическая форма.

Что касается социально-психологического подхода к моделированию электорального поведения, то считается, что импульс к изучению этой тематики в начале 1960;х гг. дал проект «Американский избиратель» .

Так называемая «мичиганская парадигма» Э. Кэмпбелла и Дж. Белкнаиа, возглавлявших группу американских исследователей, удачно предприняла попытку создания нового подхода к изучению и прогнозированию поведения избирателей связи с неспособностью «социологической модели» электорального поведения предсказывать исходы выборов в Западной Европе и США. Данная концепция исходит из той предпосылки, что существует устойчивое взаимовлияние институтов политического представительства и политических ориентаций граждан.

Граждане получают достаточно большой объем информации о политических событиях, но при этом имеют очень ограниченные временны? е возможности для их анализа. Тем нс менее большинство избирателей имеют устойчивую схему сортировки, оценки и интерпретации новой информации. При этом лишь некоторые граждане обладают устойчивыми, целостными, непротиворечивыми идеологическими воззрениями и используют их для анализа политических процессов. Большинство же оценивает изменяющуюся политическую ситуацию через призму лояльности к определенной партии. Партийная идентификация создает некое «сито», с помощью которого индивид пытается просеять происходящие политические события и выяснить, что наиболее соответствует его скрытым предпочтениям и ориентации. Чем более устойчива идентификация с партией, тем более очевиден принцип этого выбора.

Психологическая природа партийной идентификации потребовала акцентировать социально-психологические проблемы, что стало отличительной чертой Мичиганской школы.

В рамках социально-психологического подхода объектом, с которым избиратели солидаризуются, выступает уже не большая группа, а партия, и склонность к поддержке определенной партии вырабатывается у индивида в процессе ранней социализации. Главным агентом формирования политической идентификации является семья, где происходит процесс ранней социализации и формируется партийная лояльность.

Влияние социальных параметров на политические предпочтения граждан не отрицается, однако оно опосредуется фактором партийной идентификации. Партийную идентификацию в научной литературе чаще всего трактуют как устойчивую установку в отношении к определенной политической партии, которая непосредственно влияет на электоральное поведение индивида. Партийная идентификация является позиционной переменной, которая означает чувство принадлежности индивида к «эталонной» (референтной) политической группе. Партийная идентификация не предполагает формальной принадлежности к партии, она свидетельствует скорее о наличии у индивида определенного партийного предпочтения. В первоначальном варианте мичиганских исследований партийная идентификация определялась как «постоянная позитивная идентификация с партией в качестве основного, а нс ситуативного объекта установки» .

Проведенные в различные периоды эмпирические исследования свидетельствуют о том, что данная модель имеет относительную пригодность, правда, в условиях бипартийной системы и бинарного политического раскола. Значительно сложнее обстоит дело в тех странах, где сложились многопаргииная система и множество значимых политических расколов (левый — правый, религиозный — светский, христианский — мусульманский).

У истоков разработки рационально-инструментального подхода к моделированию электорального поведения стоит классическая работа Э. Даунса «Экономическая теория демократии»^[2]. В основе этой работы стоит утверждение о том, что «каждый гражданин голосует за ту партию, которая, по его мнению, предоставит ему больше выгод, чем любая другая». Следует отметить, что сам Э. Даунс считал, что ведущую роль в соответствующих оценках играют идеологические соображения. В то же время подобная трактовка расчета избирателей шла вразрез с данными эмпирических исследований, которые не свидетельствовали о высоком уровне идеологической ангажированности электората.

М. Фиорина пересмотрел недостатки теории Э. Даунса, которые заключались, как мы уже упоминали выше, в том, что оценки избирателей строились за счет идеологических соображений, а практика показывала, что избиратели не были идеологически ангажированы. М. Фиорина, развивая идеи Даунса, развил теорию «ретроспективного голосования». Он пишет: «обычно граждане располагают лишь одним видом сравнительно „твердых“ знаний: они знают, как им жилось при данной администрации. Им не надо знать в деталях внешнюю или экономическую политику действующей администрации, чтобы судить о результатах этой политики»^[3]. Таким образом, автор делает вывод, что существует довольно сильная корреляция между положением в экономике и результатами выборов, что не обязательно означает, что люди смыслят в экономике больше, чем в политике. Изначально при голосовании избиратель исходит из того, что именно правительство несет ответственность за состояние экономики, и если жилось хорошо — голосуй за действующее правительство (действующего президента), если плохо — за оппозицию.

X. Химмельвейт, развивая теорию рационального выбора избирателя, предложил еще одну инструментальную модель голосования — модель «перспективного голосования» в зависимости от набора конкретных проблем и предложений политических сил по их разрешению.

В этом контексте представляется важным выделение двух осей голосования: ретроспективное — перспективное и эгоцентрическое — социотропное. Ретроспективное голосование происходит, когда избиратель, в основном оглядываясь назад, оценивает прошлую работу правительства/ кандидата/партии; перспективное — когда избиратель голосует в ожидании на улучшение, которое обещано правительством/кандидатом/партией в ближайшем будущем, в случае если правительство/кандидат/партия будет избрано на новый срок. Эгоцентрическое голосование — когда выбор избирателя основывается на оценке собственного экономического положения; социотропное — когда выбор избирателя основывается на оценке экономического положения страны и функционирования экономики в целом.

Таким образом, поведение избирателей является не только рациональным, но и инструментальным — в том смысле, что индивид минимизирует свои собственные усилия, например при сборе информации, необходимой для принятия решения.

• [1] Robinson W. S. Ecological Correlations and the Behavior of Individuals // American Sociological Review. 1950. Vol. 15.
• [2] Downs A. An economic Theory of Democracy. N.-Y., 1957.
• [3] Fiorina M. Retrospective Voiting in American National Elections. New Haven, 1981.