Эмотивисты. 
Этика

С. Огден, А. Айер, Б. Рассел, Р. Карнап, Ч. Стивенсон, Г. Рейхенбах отвергают любую попытку подхода к этике как к науке. Эмотивисты утверждают, что языковые выражения могут иметь или эмоциональное, или дескриптивное значение, или то и другое одновременно. Существуют и другие формы (побудительная, церемониальная, форма совета). Ошибочно также противопоставлять, как это делает Айер, формы значения друг другу. Граница между дескриптивными и недескриптивными формами не является достаточно четкой, а этические выражения не могут быть отнесены к одной какой-либо форме значений. А. Айер необоснованно приписывает этическим выражениям лишь эмоциональное значение, отрицая их познавательный смысл. Эта позиция вступает в противоречие с общепринятым употреблением этих выражений. Так, предложение «Убийство Цезаря Брутом было преступлением» не только выражает чувства, но и «говорит о чем-то», содержит в себе «описание» самого Брута.

Рассмотрение эмотивистской концепции анализа языка этики убеждает в неадекватности этого анализа как у Айера, так и у Стивенсона. Этот анализ не только не находит отражения в использовании языка этики в жизни, но не имеет смысла как предлагаемая эмотивистами реформа такого использования. Непонятно, для чего следует изменять существующие нормы пользования языком и делать это в соответствии с предложениями эмотивистов.

Эмотивисты критикуют принадлежащих к другим направлениям этиков за выдвижение ими на первый план дескриптивного в ущерб эмоциональному. Антидескриптивная направленность эмотивистской концепции является отправным моментом при решении основных вопросов метаэтики: проблемы дефиниции, проблемы обоснования и т. д.

В дефинициях этических выражений эмоциональные моменты не могут быть приняты во внимание, ибо задача логического анализа в области этики заключается в уточнении общепринятых этических терминов и в замене многозначных, расплывчатых и эмоциональных терминов точными терминами этики. Выражения языка этики должны быть семантическими дефинициями, лишенными внедескриптивных значений. Каждая семантическая дефиниция должна вместе с тем быть дополнена прагматическими характеристиками.

Эмотивистская позиция в отношении обоснования в этике сводится к отрицанию за обоснованием права на логическую ценность; обоснованным признается лишь то, что убедительно. Эта позиция не соответствует общепринятому понятию, согласно которому обоснованным признается лишь то, что обосновывается научно. Однако обоснование в этике не тождественно обоснованию в точных науках. Специфика его заключается прежде всего в практическом воздействии. Это обстоятельство побуждает заниматься прагматическими аспектами обоснования в этике. Одновременно следует изучать обоснование в методологическом плане. В этом плане не существует, вероятно, различий между этикой и точными науками.

Этика и точные науки не могут быть противопоставлены друг другу, как это имеет место у эмотивистов. И в этике, и в точных науках существуют определенные модели рациональности, позволяющие провести границу между «хорошей», «рациональной» наукой или этикой и «плохой», «иррациональной». Критерии рациональности доставляются общественной практикой. Этика, вероятно, может считаться наукой. Однако в отличие от теоретической биологии, физики или астрономии она не входит в число теоретических наук, а относится к практическим наукам наряду с медициной и техническими науками.

Метаэтика — раздел этики, в котором разрабатываются проблемы гносеологической и логической природы морального языка. Термин введен в этику логическими позитивистами, рассматривающими метаэтику как особую философскую дисциплину, которая в противоположность нормативной этике исследует лишь моральный язык, обнаруживая нейтральное отношение к самим нравственным позициям.