Современные теоретические подходы к изучению лоббизма

В результате изучения материала данной главы студент должен:

знать

• новейшие теоретические подходы к изучению лоббизма;

уметь

• анализировать феномен фирмы, корпорации в контексте ее политического влияния;

владеть

• современными теоретическими подходами к изучению лоббизма в Европейском союзе.

Лоббирование интересов бизнеса в контексте теории выработки частного политического курса

Феномены фирмы, компании, корпорации, в целом частной собственности могут рассматриваться в контексте их политического влияния на социальные процессы.

Попытки интерпретации данного аспекта деятельности компаний осуществляются уже давно. В то же время в последнее время обозначился ряд новых концептуальных подходов, задача которых состоит в объяснении изменений, происходящих во взаимоотношениях бизнеса и государства.

Так, широкое распространение в современной политической науке получила теория выработки частного политического курса. Цель этого концептуального подхода — ответить на вопрос, при каких обстоятельствах индивидуальный бизнес будет скорее менять свое поведение, чем подвергаться формальному или неформальному наказанию, в первую очередь, со стороны государства.

Существуют три главных концепции фирмы как политического объекта: теория рационального выбора актора, контрактная теория и бихевиористская теория фирмы. Современные политические исследования позволяют предложить их синтез, найти общий базис.

Теория рационального выбора. Ведет свое начало из микроэкономики и рассматривает фирмы, как если бы они были любым другим участником рынка. Применимо к политике теория предполагает, что фирма как таковая является индивидуальным актором, который знает, чего он хочет от политики (увеличить прибыль), обладает всей требуемой информацией для определения добавочной себестоимости и выгод альтернативного политического курса, может вычислять и нести необходимые расходы для осуществления своей желаемой политики. Потом он рассчитывает, что данные расчеты выгоды и издержек останутся неизменными. Как отмечает О. Харт^[1], существует несколько общих критических оценок как модели в целом, так и отдельно применимой к политике. Во-первых, временной горизонт фирмы слишком узок для того, чтобы всерьез рассчитывать действия, являющиеся скорее долгосрочной политической инвестицией, больше внимания уделяется поиску краткосрочной прибыли. Во-вторых, необходимость унитарного актора в полной информации является слишком нереалистичным моментом, особенно применимо к политике. В-третьих, подход к фирме как к единому актору чересчур упрощен и игнорирует различающиеся взгляды на проблемные вопросы внутри самих организаций.

Данный подход широко используется для изучения поведения фирмы в публичной политике. Например, X. Брашер и Д. Лоуэри применяют его в исследованиях лоббирования и ренто-ориентированного (rent-oriented) поведения корпораций, в то время как К. Гриер, М. Мюнгер и Б. Робертс — в исследованиях финансовых стратегий компаний^[2].

Вместе с тем продолжает оставаться актуальным вывод Д. Вогеля о том, что частная политика имеет смысл только для определенной группы компаний^[3].

Контрактная теория. Берет свое начало в работе Р. Коуза и служит основанием большинства теорий новой институциональной экономики. Согласно данному подходу фирма является не унитарным образованием, а сообществом участников, действующих в собственных интересах, которые могут совпадать или не совпадать с интересами фирмы. В результате деятельность фирмы должна быть направлена па согласование стимулов, движущих участниками, с интересами самой фирмы.

В отличие от теории рационального выбора, внутренние процессы фирмы столь же важны для изучения, как и ее среда. Несмотря на свою определенную ограниченность, контрактная теория может быть с успехом применена в частной политике. Ограниченность связана, прежде всего, с базовым положением, что все действующие лица внутри фирмы обладают полной информацией, хотя на деле лишь отдельные персоны, а не сама компания, располагают всей необходимой для принятия рациональных решений информацией.

Бихевиористская теория фирмы. Подразумевает, что руководство корпорации вынуждено применять упрощенные модели работы из-за сложно организованной внешней среды и ограниченности человеческих возможностей^[4]. Американские ученые Дж. Мейер и Б. Роуэн отмечают, что в результате фирма лучше всего воспринимается как набор рутинных действий, чем как унитарное действующее образование или объединение действующих игроков^[5]. По мнению Н. Флигштейна, корпорация следует своим установленным рутинным действиям до тех пор, пока не ощутит воздействие внешних или внутренних стимулов или шока — сюда относятся деятельность конкурентов, потребителей или государства, либо смена технологий, что может потребовать смены стратегии в политике фирмы^[6]. При возникновении подобной ситуации, пишут сторонники данной концепции, бизнес будет искать решение проблемы в изменении своей организационной структуры, и принимать новую политику, нс обязательно являющуюся оптимальной, но позволяющую справиться с потенциальной угрозой. Данное изменение позволяет бизнесу устанавливать новый алгоритм действий, легитимный в сложившейся обстановке. Социологи Д. Стрэнг и М. Стилл называют подобное поведение подражательным изоморфизмом^[7] (mimetic isomorphism), который особенно распространен среди компаний, чья оптимальная политика ясно не определена^[8].

Отдельным процессом, влияющим на политические решения организации, является принуждающий изоморфизм (coercive isomorphism). По мнению Л. Эдельмана, указанная теория поведения исходит из того, насколько уязвим бизнес для государственных проверок, представляющим собой переход в сферу публичных взаимодействий^[9]. Принуждающий изоморфизм нацелен на нормативное воздействие на фирму со стороны правового поля^[10]. Он нацелен на изучение частной политики относительно позитивной дискриминации (affirmative action); вопрос декретных отпусков и других видов, связанных с человеческими ресурсами, являют собой эффект данного изоморфизма.

Подобные подражательные и принудительные процессы привносят инерцию во внутрифирменную политику и в целом в ту или иную отрасль деятельности. Ответственные за решения индивиды действуют скорее реактивно, чем проактивно, стремятся в большей степени удовлетворять предъявляемым требованиям, чем оптимизировать процессы. Именно это переносится и в политическую сферу. Вовлеченность в политику чаще рассматривается как результат принуждения, чем стратегического расчета бизнеса. К тому же, инерция, поставленная во главу угла данной концептуальной модели, не может объяснить полностью, когда именно фирмы меняют политическую тактику, будь то постепенные системные изменения или же отдельные разовые действия.

Среда, в которой осуществляется частная политика, характеризуется значительно большим уровнем неопределенности, чем среда публичной политики, и отражает больше проблем самого процесса обладания информацией (асимметричное распределение информации между активистами и фирмами — например, длительность и масштабы активности, направленной против интересов фирмы; неопределенность тенденций в общественном мнении, поведении сторонников и результатов выборов и т. д.). Т. Вернер пишет, что принятие решений в частной политике потребует от компаний больше работы, чем при проведении публичной политики, и это заставит их меньше полагаться на деятельность по стереотипному шаблону^[11]. Автор отмечает также, что выработка частного политического курса ограничена не просто рациональностью, а рациональностью, ориентирующуюся на достижение целей фирмы, независимо от того, совпадают ли эти цели с целями отрасли. С этой точки зрения, предполагается, что позиция отдельной бизнес-структуры обычно не включает в себя цели, свойственные классу или отрасли в целом. Изменения в частной политике, даже среди фирм одной отрасли экономики, не обязательно сходятся предложенным подражательным изоморфизмом способом.

Решения в сфере частной политики будут находиться под сильным влиянием того, как фирма воспринимает сферу политики публичной (public policy environment), равно как и от успехов и неудач в этой области.

С. Соул пишет, что частная политика активизируется в том случае, если бизнес нс способен добиться успеха в публичной политике. Именно тогда фирмы, испытывающие сложности и имеющие представление о своих политических возможностях, пытаются сосредоточить усилия в частной сфере после неудач в сфере публичной^[12].

Примечательно, что частная политика непосредственным образом связана с публичной, так как занимаясь выработкой собственной стратегии и воплощая ее в жизнь, компании надеются воздействовать на мнения масс или элит и воспрепятствовать тем самым общественному принятию нежелательных для бизнеса решений.

Возможности бизнеса, таким образом, включают в себя использование частной политики как политического инструмента, сродни лоббированию или финансированию избирательных кампаний фирмами.

Неопределенность и риск в политической среде, исходят ли они от действий масс либо от государства, заставляют бизнес уделять внимание и ресурсы для выработки и реализации частной политики. Такими важнейшими коммуникативными ресурсами являются репутация и сила политических возможностей, а также способность оценивать ситуацию в интерпретации основополагающей политики по специфическим вопросам для оценки того, какие силы могут бросить им вызов.

Практически все фирмы считают репутацию важным активом. Исследования Н. Ганиннгхэма, Р. Когана и других показывают, что частная политика имеет двоякое отношение к репутации: она может либо улучшить ее, либо защитить от опасности быть запятнанной. Репутация имеет значение для любой группы интересов, включая прежде всего бизнес, так как, по мнению Дж. Хансена, сила репутации фирмы служит сигналом законодателям относительно качества и ценности политической информации, исходящей из недр данной компании^[13]. Кроме того, корректное корпоративное поведение, демонстрируемое в ходе осуществления конкретных программ, уменьшает давление управленческих механизмов и, таким образом, пишет М. Эйзнер, может принести прибыль фирме за счет снижения административных ограничений^[14]. Кроме того, подчеркивают эксперты, ущерб репутации или брендам фирмы может возникнуть в результате политических процессов. Компании особенно чувствительны к негативному общественному мнению, которое внешние источники могут выражать путем бойкота или других протестных акций^[15].

Еще один фактор способен оказать серьезное влияние на выработку частной политики — политический капитал фирмы. Это означает: чем больше корпорация интегрирована в свою политическую среду (что измеряется политическими акциями, лоббистами, контрактами с правительством), тем больше происходит процессов, которые необходимо учитывать, и тем серьезнее становится отношение к принимаемым в сфере частной политики решениям. Эта мысль базируется па следующем тезисе: если фирма рассматривает частную политику не как эфемерный временный феномен, а как естественную составную часть своей политической среды, которая может иметь реальные последствия для фирмы, компания расширит свою корпоративную повестку для включения в нее политических вопросов. Кроме того, большая вовлеченность в политику и появляющийся за счет этого дополнительный доступ к информации может привести к более эффективной стратегии частной политики, поскольку возникает возможность точнее высчитывать альтернативные, трансформационные, транзакционные издержки и затраты на осуществление политики, поскольку затраты являются суммарным результатом как политических, так и рыночных сил.

В итоге накопленный политический капитал стимулирует компанию широко использовать средства и инструменты частной политики, которые, в свою очередь, оказывают регулирующее воздействие на ее поведение.

Вероятность применения фирмой мер частной политики варьируется не только за счет внутренних характеристик бизнес-структуры, но и за счет эволюции политического опыта, накопленного ранее — как политика фирмы изменялась по тому или иному вопросу с течением времени.

Алгоритм соотнесения публичной и частной политики может выглядеть следующим образом и быть весьма неоднозначным. Так, изменения в обществе, отмечают исследователи, могут стать доминирующим фактором при выработке фирменных решений: сдвиги в желании потребителей быть клиентами корпорации могут выливаться для фирмы в прямые экономические издержки^[16]. Организации же, не желающие перемен, по мнению Ф. Пивена и С. Кловарда, могут понести дополнительные непрямые издержки, вызванные необходимостью разрешать конфликт^[17]. Активизация же групп влияния (ими могут быть группы интересов, общественные движения, профсоюзы), внешних или внутренних по отношению к фирме, способна спровоцировать изменения в общественном мнении и тем самым принудить фирмы к действию^[18].

Как пишет С. Соул, указанные группы влияния осложняют жизнь фирм тогда, когда это может принести данным группам стратегическое преимущество^[19].

В целом же общественное мнение будет тогда иметь наибольшее влияние на механизмы принятия решения внутри фирмы, когда мнения по проблеме в обществе расходятся, что вовлекает фирму в поле политической борьбы. В такой ситуации именно изменения общественного мнения по дискутируемой проблеме будут влиять на частную политику, угроза же государственного вмешательства отходит на второй план. Ряд ученых объясняют это тем, что законодатели предпочитают активно не вмешиваться в проблемы масс, по поводу которых общество разделено, из опасения потерять часть своего электората. Так, К. Вивер и Д. Веймер подчеркивают: законодатели предпочитают переложить ответственность за решения на других участников политических процессов^[20].

Крупные компании подвержены гораздо большему давлению со стороны государственных структур по нескольким причинам: во-первых, органы власти крайне чувствительны к протестам бизнеса из-за боязни потерять контроль или собственную выгоду; во-вторых, лидеры на рынке будут всегда восприниматься как лидеры в своей области по любому спорному вопросу^[21]. Логика подобного довода в том, что при выработке и реализации большими компаниями новых практик и политик маленьким компаниям приходится подстраиваться под новые стандарты.

В целом запрос на частную политику со стороны бизнеса проявляется в последние годы достаточно явно. Неоднозначные, а порой и прямо противоположные мнения по вопросам регулирования деятельности бизнеса мотивируют компании принимать решения в рамках частной политики, которая, как ожидается, будет выступать в качестве инструмента влияния, пусть и ограниченного, на массовое сознание. В свою очередь, учет позиций, отраженных в общественном мнении, станет механизмом регулирования поведения фирмы, что устранит угрозу государственного вмешательства в дела компании.

• [1] Hart О., Holmstrom В. А Theory of Firm Scope // The Quarterly Journal of Economics. 2010. Vol. 125 (2). P. 483−513.
• [2] Brasher H., Lowery D. The Corporate Context of Lobbying Activity // Business and Politics. 2006. Vol. 8 (1). P. 1−23; Grier К. B., Hunger M. C" Roberts В. E. The Determinants of Industry Political Activity, 1978−1986 // American Political Science Review. 1994. Vol. 88. P. 911−926.
• [3] Vogel D. The Market for Virtue? The Business case for Corporate Social Responsibility // California Management Review. 2005. Vol. 47. № 4.
• [4] Cyert R., March J. A Behavioral Theory of the Firm. Englewood Cliffs. 1963. N. J.: PrenticeHall.
• [5] Meyer J. W, Rowan B. Institutional organizations: formal structure as myth and ceremony // American Journal of Sociology. 1977. № 83. P. 340−363.
• [6] Fligstein N. The Structural Transformation of American Industry: an Institutional Account of the Causes of Diversification in the Largest Firms, 1919−1979 // Powell W. W., DiMaggio P. J. (Edt.) The New Institutionalism in Organizational Analysis. 1991. Chicago: University of Chicago Press. P. 311−336.
• [7] Изоморфизм — соотношение между двумя любыми объектами тождественной структуры.
• [8] Strang D., Mary С. S. In search of the elite: Revising a model of adaptive emulation with evidence from benchmarking teams // Industrial and Corporate Change. 2004. № 13. P. 309−333.
• [9] Edelman L. B. Legal Environments and Organizational Governance: The Expansion of Due Process in the Workplace // American Journal of Sociology. 1990. Vol. 95. P. 1401−1440; Edelman L. B. Legal Ambiguity and Symbolic Structures: Organizational Mediation of Law // American Journal of Sociology. 1992. Vol. 97. P. 1531−1576.
• [10] Edelman L. A., Suchman M. C. The legal environments of organizations // Annual Review of Sociology. 1997. № 23. P. 479−515.
• [11] Wemer Т. Public Forces and Private Politics in American Big Business. N. Y.: Cambridge University Press, 2012. P. 17−34.
• [12] Soule S. A. Contention and Corporate Social Responsibility. N. Y.: Cambridge University Press, 2009.
• [13] См.: Hansen J. М. Gaining Access: Congress and the Farm Lobby, 1919−1981.1991. Chicago: University of Chicago Press: Cunningham N., Kagan R. A., Thornton D. Shades of Green: Business, Regulation, and Environment. Stanford, Calif.: Stanford University Press, 2003.
• [14] Eisner M. A Corporate environmentalism, regulatory reform and industry self-regulation: Toward genuine regulatory reinvention in the United States // Governance: An International Journal of Policy, Administration and Institutions. 2004. Vol. 17. № 2. P. 145−167.
• [15] Mezias S.J. Using Institutional Theory to Understand For-Profit Sectors: The Case for Financial Reporting Standards // The Institutional Construction of Organizations: International and Longitudinal Studies / eds. W. R. Scott, S. Christensen. CA: Sage, 1995. P. 164−196.
• [16] Baron D. Р., Diermeier D. Strategic Activism and Nonmarket Strategy // Journal of Economics and Management Strategy. 2007. Vol. 16. № 3. P. 599−634.
• [17] Piven F. F., Cloward R. Poor People’s Movements: Why They Succeed, I low They Fail. N. Y.: Pantheon, 1977.
• [18] King B. G. A political mediation model of corporate response to social movement activism // Administrative Science Quarterly. 2008. Vol. 53. № 3. P. 395−421.
• [19] Soule S. A. Contention and Corporate Social Responsibility.
• [20] Weaver R. K. The Politics of Blame Avoidance //Journal of Public Policy. 1986. № 6 (4). P. 371−398; WeimerD. L The Puzzle of Private Rulemaking: Scientific Expertise, Flexibility, and Blame Avoidance in Regulation // Public Administration Review. 2006. Vol. 66 (4). P. 569−582.
• [21] Piven F. F., Cloward R. Poor People’s Movements: Op. cit.; Rao H., Morrill C., /aid M. Power Plays: Social Movements, Collective Action, and New Organizational Forms // Research in Organizational Behavior. 2000. Vol. 22. P. 237−281.