Жесты и другие кинетические средства

Основателями современной кинесики были антропологи, изучавшие поведение людей в разных культурах, и психологи, заинтересовавшиеся значением невербальных знаков. Среди кинетических средств общения больше всего внимания уделяется жестам, поскольку их вклад в коммуникацию и связь с речью наиболее заметны.

Жест — знаковая кинетическая (двигательная) единица выражения и передачи информации.

Это определение подчеркивает, что жест — не случайное или непроизвольное движение, а целенаправленное усилие, помогающее говорящему оформить свое коммуникативное намерение. Носителем информации выступает движение, поэтому жесты — кинетические единицы.

Чтобы интерпретировать какое-то движение как жест, важно наличие коммуникативного намерения у жестикулирующего и способность распознать это намерение и правильно расшифровать послание — у адресата. Есть движения, которые однозначно понимаются как жесты, выполненные намеренно с целью сообщить какую-то информацию; есть и пограничные явления. Например, когда один из участников общения, совершая какие-то движения, не собирался вкладывать в них смысл, однако его собеседник все же проинтерпретировал их как знаки (зевок — показатель скуки, нервозное потирание переносицы — сигнал, что говорящий смущен или обманывает собеседника). Создают сложности для изучения и такие случаи, когда изначально незнаковые движения один из участников коммуникации осуществляет именно с целью сообщить что-то другим (тот же зевок, выполненный демонстративно).

Потребность в понимании кинетических сигналов так велика, что мы можем видеть на прилавках множество книг с заголовками вроде «Как читать мысли других людей» или «Язык тела». Как уже отмечалось, поведение человека невозможно жестко разделить на вербальное и кинетическое, оно всегда едино, и разные каналы и модальности выступают вместе. Попытки научить «правильным» жестам без изменения остального поведения человека могут привести к комичным результатам, когда, например, намерение изобразить уверенность выглядит как развязность или грубость. Кроме того, нередки конфликты при межкультурной коммуникации, когда детали невербального поведения одного собеседника непонятны другому и интерпретируются неверно. Можно встретить работы, с разной степенью подробности описывающие невербальный этикет и традиции разных культур, хотя и не всегда такие традиции возможно детально описать, структурировав и точно выделив все точки разночтений.

Язык выступает одним из главных факторов, влияющих па формирование этнической общности, а кинетические коды и жесты в частности — как еще более точное и детальное средство, позволяющее различать «своих» и «чужих» и одновременно создавать группы внутри такой общности. Разнообразные социальные группы (профессиональные, неформальные, классовые), в том числе формирующиеся спонтанно, очень чутки к невербальному поведению своих участников. Именно кинетические сигналы ярко показывают социальные взаимоотношения между участниками коммуникации.

Пример из классики Рассмотрим влияние кинетических сигналов на коммуникацию на примере отрывка из повести М. Булгакова «Собачье сердце» :

Гораздо более неприязненно встретил гостей Филипп Филиппович. Он стоял у письменного стола и смотрел на вошедших, как полководец на врагов.

Ноздри его ястребиного носа раздувались. Вошедшие топтались на ковре.

• — Мы к вам, профессор, — заговорил тот из них, у кого на голове возвышалась на четверть аршина копна густейших вьющихся волос, — вот по какому делу…
• — Вы, господа, напрасно ходите без калош в такую погоду, — перебил его наставительно Филипп Филиппович, — во-первых, вы простудитесь, а во-вторых, вы наследили мне на коврах, а все ковры у меня персидские.

Тот, с копной, умолк и все четверо в изумлении уставились на Филиппа Филипповича. Молчание продолжалось несколько секунд и прервал его лишь стук пальцев Филиппа Филипповича по расписному деревянному блюду на столе.

В этом отрывке Михаил Булгаков указывает на целую серию характеристик невербального поведения профессора Преображенского — на характер его неприязненного взгляда, гневное раздувание ноздрей, наставительную просодию, раздраженное стучание пальцами. С этим согласовано п использование языковых средств — иллокутивные акты настоятельного совета и претензии. Все эти средства в совокупности демонстрируют, что профессор считает хозяином положения именно себя, и это ставит в тупик представителей новой пролетарской власти, которые ожидали от профессора значительно более приниженной коммуникативной установки. Такое рассогласование в головах членов делегации опять же выражается кинетическими средствами: топтались на ковре, вилу млении уставились.

Еще один пример социальной изменчивости невербального поведения: несколько десятилетий назад пассажиры московского метро, как правило, сидели, прижав ступни к полу и держа колени вместе, сейчас же нередко они сидят, положив ногу на ногу или даже положив щиколотку на колено другой ноги (эту позу еще называют «американской четверкой»). Налицо унификация, «глобализация» невербальных кодов: аналогично тому, как увеличивается количество заимствованных слов, растет и число заимствованных жестов и других элементов кинетического поведения.

Первой попыткой соотнести жесты и речь была классификация жестов, предложенная в 1941 г. Д. Эфроном. Она послужила основой для всех дальнейших классификаций. По связи между означаемым и означающим выделяют три группы жестов: эмблемы, иллюстраторы и регуляторы.

Эмблемы — конвенциональные, общепринятые жесты, такие как поднять большой палец вверх или покрутить пальцем у виска. Для них есть стандарты формы и общепринятые значения. Именно эмблемы чаще всего имеют в виду, когда говорят о жестах других культур. Широко известно, например, что знак «ОК», имеющий позитивное значение в североамериканской культуре, означает угрозу в некоторых африканских странах и считается неприличным в Южной Европе и Латинской Америке. По наблюдениям Г. Крейдлина, эмблемы отличаются жесткой привязкой к определенным коммуникативным ситуациям. Например, жест «похлопать себя рукой по животу» обозначает, что говорящий сыт, и нормальный контекст для него — после плотного обеда^[1].

Иллюстраторы — жесты, сопровождающие речь. Их отличительная особенность — спонтанная форма: они гораздо менее стандартизованы, чем эмблемы. Обычно это жесты рук, но иногда добавляются движения головы или даже ног. Эти жесты часто совпадают по времени с соответствующими словами, но могут появиться раньше или несколько позже. Существуют разные точки зрения относительно ведущей цели жестикуляции — обусловлена ли она потребностями адресата (как их моделирует говорящий) или процессами, сопровождающими само производство речи. Иллюстративная жестикуляция, по всей видимости, сопутствует речи на всех языках, и описание одного и того же сюжета будет сопровождаться похожими жестами. Однако особенности языка неизбежно проявятся и в жестах тоже. Например, был проведен эксперимент, в котором японцы и американцы пересказы вал и мультфильм про кота, охотившегося на канарейку. В одном из эпизодов мультфильма кот перемещается из окна одного дома в окно другого о дугообразной траектории, зацепившись за провод, висящий над улицей. В японском языке нет глагола, соответствующего английскому swing — двигаться по дуге, и японцы в своих пересказах никак не описывали эту траекторию, только сам факт перемещения («перепрыгнул», «как бы перелетел»), но в этой части они использовали в два раза больше жестов, чем американцы, и при этом больше половины из них использовали жест, изображающий прямую траекторию^[2]. В отличие от них, носители американского английского все без исключения рисовали в воздухе дугообразную траекторию.

Эмблемы и иллюстраторы, дополняя или изменяя вербальное послание, также могут участвовать в установлении и поддержании коммуникации, но регуляторы используются преимущественно только в этой функции. Невербальные сигналы регулируют общение (взгляд, кивок, поворот в сторону собеседника); ориентируясь на поведение собеседника, говорящий меняет свое поведение. В одном из экспериментов группа исследователей под руководством Дж. Касселл по-разному прописывала сценарии для невербального поведения виртуального собеседника на экране компьютера, способного поддерживать естественный разговор. Виртуальный агент мог выражать эмоциональную заинтересованность в разговоре и мимикой реагировать на реплики живого собеседника; другой вариант программы предполагал развернутую жестикуляцию, дублирующую содержание слов; наконец, некоторые движения отвечали за смену ролей в диалоге (например, взгляд от собеседника в начале реплики или в его сторону — в конце; возвращение рук в положение покоя как указание на то, что право говорить передается собеседнику; движения бровей и кивки также имеют большое значение в регулировании коммуникации). Как показали результаты, участники эксперимента оценивали поведение виртуального агента гораздо выше, если была задействована программа, учитывающая регуляторные жесты.

Иллюстративные жесты можно разделить на несколько типов, в зависимости от формы жестов, их значений и функций:

• • указательные — говорящий указывает на какой-то объект, чаще всего рукой или пальцем (хотя встречаются и более экзотичные варианты, например, локтем или подбородком);
• • изобразительные — передают пространственные или динамические свойства референта или события; в этом случае говорящий рисует в воздухе контур или траекторию, «лепит» воображаемый предмет или разыгрывает описываемые действия, выступая в качестве актера;
• • метадискурсивные — комментируют вербальное послание, например, указывая на его цель, отношение данной части дискурса к целому, добавляя информацию касательно достоверности сообщаемых сведений или привлекая внимание адресата к определенной информации или проясняя структуру дискурса; таким образом, метадискурсивные жесты выступают как бы извне по отношению к событиям, описываемым говорящим, в противоположность изобразительным жестам;
• • жестовые ударения (beats или batons) — жесты простой формы, для которых связь между семантикой соответствующих слов и их формой гораздо менее очевидна, чем для трех типов, описанных выше; чаще всего это короткие рубящие движения вниз или в сторону; эта группа также неоднородна — жестовые ударения далее подразделяются на однократные и многократные (ритмические).

На границе между эмблематическими жестами, допускающими словарное описание, и иллюстраторами — спонтанной жестикуляцией, обусловленной только контекстом, появляются «семьи» прагматических жестов и идиоматические жесты. Немецкий лингвист К. Мюллер описывает прагматические жесты таким образом: «Подобно тому, как члены одной семьи похожи друг на друга, хотя это сходство проявляется в разных чертах и не обязательно какая-либо черта является общей для всех, такие жесты имеют сходное значение, употребляются в сходных ситуациях, и в их форме можно проследить некоторые общие черты»^[3]. Примером может служить жест «метафора передачи», в котором рука развернута ладонью вверх, а пальцы направлены в сторону слушающего. В разных культурах приняты разные формы реализации этого жеста, и также он может различаться у разных людей: иногда говорящий использует две руки, иногда только одну; кто-то отодвигает руку далеко от тела, кто-то прижимает локоть к корпусу, так что ладонь просто разворачивается вверх; иногда мы видим только начало этого жеста, без явного движения в сторону слушающего.

Рис. 3.1. Жест «метафора передачи» .

Идиоматические жесты — это привычные, «любимые» жесты, которые человек повторяет в разных контекстах. Эту категорию предложила Ф. Пэррилл, которая заметила, что Д. Мак-Нилл, известный исследователь кинетического поведения, часто использует один и тот же жест, когда речь заходит о едином источнике и тесной взаимосвязи вербального и визуального ряда; в нем две руки с полусогнутыми пальцами (в форме буквы «С») развернуты ладонями друг к другу, таким образом показывая, что все аспекты значения, переданные посредством разных модальностей, связаны единым замыслом и представляют собой одну мысль, одно послание.

Рис. 3.2. Пример идиоматического жеста.

^[4]

Таким образом, разные типы жестов в разной степени демонстрируют языковые свойства — способность самостоятельно передавать определенный смысл, возможность объединения нескольких единиц в целый текст, устойчивую форму и стандартные значения, понятные всем носителям языка. МакНилл предложил континуум, в котором классы жестов можно выстроить в виде последовательности, названной им в честь А. Кендона, чьи работы позволили сформулировать этот принцип^[5].

• 1. Жестикуляция (или иллюстративные жесты) — визуальные знаки без стандартной формы и словарного значения, сопровождающие речь.
• 2. Жесты, заменяющие отдельные слова. Например, произнося фразу Я здесь целыми днями [пилю], вместо последнего слова говорящий изображает рукой движение пилы. Эти жесты отличаются тем, что не сопровождают слова, а выступают вместо них.
• 3. Эмблемы — аналоги языковых единиц (слов или выражений). Такие жесты однозначно понимаются всеми носителями языка или участниками определенного сообщества, потому что их значение неизменно в разных контекстах.
• 4. Пантомима. Это цепочки жестов, не сопровождающихся словами, с их помощью можно рассказывать достаточно длинные истории. Здесь речь не предполагается вовсе, возможны только звуки из ряда междометий или звукоподражаний.
• 5. Жестовые языки (или языки глухих) — полностью эквивалентны обычным (звучащим) языкам. В них есть синтаксические и морфологические правила, устойчивый словарь, и они предполагают наличие сообщества людей, владеющих таким способом общения.

При движении вдоль этого континуума уменьшается необходимость сопровождающей звучащей речи и нарастает сходство жестов с языковыми единицами и явлениями.

• [1] Крейдлин Г. Е. Невербальная семиотика. М.: Новое литературное обозрение, 2002.
• [2] Kit a S. How representational gestures help speaking / D. McNeill // Language and gesture. Cambridge University, 2000. P. 162—185.
• [3] Muller C. A repertoire of German recurrent gestures with pragmatic functions / C. Muller, J. Bressem // Body — Language — Communication. 2014. P. 1575—1591.
• [4] Panill F. Metagesture: An analysis of theoretical discourse about multimodal language / cds. Duncan S., Cassell J., Levy E. // Gesture and the dynamic dimension of language. Amsterdam: John Benjamins. 2007. P. 83−89.
• [5] McNeill D. Gesture: a psycholinguistic approach // The Encyclopedia of Language and Linguistics. Boston; Amsterdam: Elsevier, 2006. P. 58—66.