Международно-противоправное деяние и его элементы

В науке международного права наступление международно-правовой ответственности связывается с противоправным поведением субъекта международного права. Как правило, поведение государства или иного субъекта международного права выражается в совершении им определенных деяний (действий или бездействия) в международно-правовом плане. В том случае, если поведение субъекта международного права сопровождается деянием, нарушающим обязательство, установленное действующими нормами международного права, появляется возможность присвоить указанное поведение данному субъекту международного права.

Комиссия международного права ООН в своем проекте об ответственности государств пошла по тому же пути. Она установила, что каждое международно-противоправное деяние государства влечет за собой международную ответственность этого государства. Ранее в учебной и научной литературе использовались категории «международное правонарушение» или «международные деликты». Как видим, Комиссия международного права ООН отказалась от них, введя более точный термин — «международно-противоправное деяние». В российском праве этот термин применяется в сочетании с прилагательным «преступное», обозначая акт антисоциального поведения, посягающий на общественные отношения, охраняемые уголовным законом. Комиссия международного права ООН использовала выражение «противоправное деяние» по инициативе Специального докладчика Р. Аго, который посчитал, что термин «акт» не пригоден для данной цели, ввиду того, что не включает в себя понятие бездействия, в то время как деяние подразумевает обе формы поведения: и активную (действие), и пассивную (бездействие).

Для уяснения понятия международно-противоправного деяния Комиссия международного права ООН уточнила, что международно-противоправное деяние государства имеет место тогда, когда какое-либо поведение, состоящее в действии или бездействии: а) присваивается государству по международному праву, и б) представляет собой нарушение международно-правового обязательства этого государства. Таким образом, подобное определение позволяет различать два основных элемента международно-противоправного деяния: с одной стороны, субъективный элемент или поведение, присваиваемое государству по международному праву; с другой — объективный элемент или нарушение международно-правового обязательства этого государства в результате такого поведения.

В связи с этим возникает закономерный вопрос: на основе каких норм будет даваться квалификация деяния государства? В проекте Комиссии международного права на это дается следующий ответ. Квалификация деяния государства как международно-противоправного определяется международным правом. На такую квалификацию не влияет квалификация этого деяния как правомерного по внутригосударственному праву.

Не менее важным является вопрос о том, каким образом соответствующее поведение будет присваиваться государству, потому что, как известно, государство представляет собой абстрактное понятие, от имени которого действуют государственные органы или отдельные должностные лица, уполномоченные конституцией или законодательством соответствующего государства.

Какое-либо деяние или акт только тогда будут рассматриваться как совершенные государством, когда они присваиваются государству. Присвоение или вменение совершения международно-противоправного действия государству представляет собой юридическую процедуру, которая должна осуществляться на основе специальных норм международного права. Эти нормы стали складываться в тот период, когда происходило формирование основ современного международного права. Уже в это время в международноправовой науке высказывалось убеждение, что с точки зрения международного права государство представляет собой политическую организацию эффективной власти, которую в международных отношениях представляют его органы, полномочия которых устанавливаются нормами внутреннего права. Вместе с тем в международном праве также определяется перечень органов, которые могут выступать в межгосударственных отношениях от имени государства.

Принимая во внимание этот правовой опыт, Комиссия международного права сформулировала положение о том, что поведение любого органа государства рассматривается как деяние данного государства по международному праву независимо от того, осуществляет ли этот орган законодательные, исполнительные, судебные или какие-либо иные функции, независимо от положения, которое он занимает в системе государства, и независимо от того, является ли он органом центральной власти или административно-территориальной единицы государства. Понятие «орган» включает любое лицо или любое образование, которое имеет такой статус по внутригосударственному праву.

Так, противоправное поведение законодательного органа может выражаться в том, что он принимает законы, которые противоречат международным обязательствам государства, либо не принимает законов, которые необходимы для реализации международно-правовых обязательств государства. Решения судебных органов, полностью несовместимых с международно-правовыми обязательствами государства, также будут рассматриваться как международно-противоправное поведение государства в целом. Эти примеры можно продолжить, но и перечисленных достаточно для иллюстрации механизма присвоения противоправного поведения государства.

Данное правило присвоения можно считать сложившимся в межгосударственной и международной судебной практике.

Равным образом международную ответственность государства повлечет деятельность любой организации, которая осуществляет элементы государственной власти по полномочию или передаче (делегации) или каким-либо иным образом, включая случаи, когда какие-либо органы предоставляются государству другим государством или международной организацией.

Следует иметь в виду, что государство не несет международной ответственности, за исключением случаев, когда оно признает или принимает как собственное это поведение, за поведение, осуществляемое органами других субъектов международного права, которые действуют в таком качестве на его территории. Государство не несет международной ответственности за действия частных лиц, или иных лиц, действующих в таком качестве. Но государству присваивается поведение лиц или групп лиц, которые, не находясь формально на службе государства, тем не менее фактически действуют по указаниям, либо под руководством или под контролем этого государства или осуществляют фактически элементы государственной власти, включая случаи, когда они делают это во вред самим органам государственной власти при обстоятельствах, которые требуют осуществления указанных элементов. Так, в деле о военных и полувоенных акциях в и против Никарагуа Международный суд ООН изучил вопрос о том, не превратила ли военная, логистическая и финансовая помощь США, предоставленная никарагуанским «контрас», в фактические органы Соединенных Штатов, которые в силу этого могли быть признаны ответственными за вооруженную агрессию против Никарагуа. Международный суд ООН не согласился с подобной точкой зрения, признав, однако, что различные формы помощи, оказываемой США «контрас», явились важными для продолжения деятельности последних, но их было недостаточно для того, чтобы продемонстрировать их полную зависимость от помощи США.

Хотя государство не несет международной ответственности за действия индивидов, это не исключает того, что в связи с поведением частных лиц государство может рассматриваться как нарушитель международного права, если оно не примет надлежащих мер в этом случае с тем, чтобы предупредить или не допустить такие действия частных лиц, или чтобы наказать этих лиц соответствующим образом в случае, если причиняется ущерб имуществу или интересам, защищаемым международным правом. Например, в 1980 г. в деле о дипломатическом и консульском персонале посольства США в Тегеране Международный суд ООН признал Иран виновным в серьезном нарушении своих международно-правовых обязательств, потому что это государство не приняло соответствующих мер для предотвращения проникновения в посольство студентов, принадлежащих к «исламским стражам революции», или убедить и обязать их покинуть его.

Второй элемент понятия международно-противоправное деяние" предполагает наличие нарушения международноправового обязательства. Определенное деяние будет квалифицироваться в качестве противоправного в том случае, если оно не соответствует требованиям международного обязательства, соблюдение которого возлагается на государство, которому присваивается это деяние и которое, таким образом, находится в силе для этого государства. При этом не имеет значения природа или происхождение нарушенного обязательства. Например, не важно, что обязательство будет носить характер «поведения» или «результата», или устанавливается обязательство что-либо совершить или воздержаться от совершения, или которое запрещает или требует осуществления определенного поведения, или которое будет носить характер erga omnes или не будет иметь такого характера и т. д. Равным образом, не будет иметь значения источник международного обязательства, иными словами, будет ли международное обязательство установлено международным договором, международным обычаем, односторонним актом государства, нормативным актом международной организации, решением международного суда или оно будет вытекать из общих принципов права. Нарушение любого из перечисленных обязательств повлечет международную ответственность государства.

Разумеется, нарушенное международное обязательство должно быть в силе для государства, которое его не выполняет в момент совершения противоправного деяния, потому что в ином случае международная ответственность государства не наступит.

Не будет иметь значения и тот факт, что международнопротивоправное деяние будет рассматриваться как правомерное согласно внутреннему праву государства-ответчика. Невозможно, таким образом, оправдать нарушение международного права ссылками на аргументы, приводимые из внутреннего права.

Как отметил Международный суд ООН в 1989 г. в деле Элетроника Сикула (ELSI) «соответствие акта внутреннему праву и его соответствие положениям договора являются разными вопросами. То, что представляет собой нарушение договора, может быть законным по внутреннему праву, а то, что противоправно по внутреннему праву, может не составлять какого-либо нарушения конвенционного положения» .

Когда речь заходит о деянии, не носящем длящегося характера, нарушение завершается в тот момент времени, когда совершается деяние, даже если его последствия продолжают действовать.

В случае нарушения международного обязательства, требующего от государства предотвратить определенное событие, оно происходит тогда, когда данное событие имеет место, и длится в течение всего периода, во время которого это событие продолжается и остается не соответствующим этому обязательству. В том, что касается составного противоправного деяния, как например, геноцида, в проекте Комиссии международного права ООП указывается, что нарушение имеет место тогда, когда происходит то действие или бездействие, которое, взятое вместе с другими действиями или бездействием, является достаточным для того, чтобы составить противоправное деяние.

Каждое государство отвечает за свои собственные деяния, что позволяет утверждать, что в международном праве сложилась норма, согласно которой ответственность государства за совершение международно-противоправного деяния, которое ему присваивается, существует независимо от ответственности любого другого государства. Тем не менее на практике возникают ситуации, когда ответственность одного государства связана с международно-противоправным деянием другого государства. Так, когда государство действует совместно с другим государством для того, чтобы совершить противоправное деяние, государство-соучастник при соблюдении некоторых условий будет единственным ответчиком в данном случае. Однако оказание помощи или содействия в совершении международно-противоправного деяния само по себе будет представлять другое противоправное деяние, присовокупляемое к тому, что совершило государство, которое получает помощь или содействие. Наконец, государство, которое руководит или контролирует другое государство при совершении международно-противоправного деяния, также несет международную ответственность за осуществление такой деятельности.

Проект Комиссии международного права признает возможность существования обстоятельств, при которых субъект международного права не несет ответственности за деяние, не соответствующее тому, что требует от него международное обязательство. Международная практика, получившая отражение в указанном документе Комиссии международного права ООН, в качестве таковых признает следующие шесть обстоятельств: согласие, самооборону, контрмеры в связи с международно-противоправным деянием, форс-мажор, бедствие, состояние необходимости. Как видим, речь идет об обстоятельствах, которые в целом присущи и внутреннему праву государств, т. е. представляют собой общие принципы права. Приведенный перечень является исчерпывающим и общепризнанным. Эти обстоятельства применяются к любым международным обязательствам, независимо от их источника, будь то договор, обычная норма или односторонний акт государства.

В статьях об ответственности государств перечисленные условия рассматриваются как обстоятельства, исключающие противоправность. В российской международно-правовой науке высказано предположение, что в данном случае речь должна все же идти об обстоятельствах, освобождающих от ответственности^[1], а не исключающих противоправность деяния.

Согласие государства в соответствии со ст. 20 проекта Комиссии международного права ООН должно быть юридически действительным, и оно исключает противоправность конкретного деяния другого государства в отношении первого государства в той мере, в какой это деяние остается в пределах такого согласия.

Некоторые из перечисленных обстоятельств могут применяться к ограниченному числу деяний или применяться при строго определенных условиях. Так, законная самооборона применяется только к случаям использования вооруженной силы в ответ на уже совершенное незаконное вооруженное нападение другого государства, равносильное «вооруженной агрессии», т. е. агрессии против территориальной целостности и политической независимости государства, которая ставит под серьезную угрозу его сохранение как суверенного субъекта международного права.

Юридическое содержание нормы, которая предусматривает это обстоятельство, установлено в ст. 21 проекта Комиссии международного права ООН, предусматривающей ее как законную меру самообороны, принятую в соответствии с Уставом ООН. Как известно, право на самооборону закреплено в ст. 51 Устава ООН, хотя содержание этого понятия вызывает оживленные споры у современных исследователей. Следует отметить, что ряд условий осуществления права на самооборону получил отражение в целом ряде решений Международного суда ООН.

Что касается форс-мажора, то это обстоятельство применимо, если деяние, в котором оно встречается, обусловлено действием непреодолимой силы или непредвиденного внешнего события, не поддающихся контролю государства, которые сделали в данных обстоятельствах материально невозможным выполнение обязательства данным государством. Эти правила не применяются, если форс-мажорная ситуация обусловлена либо целиком, либо в сочетании с другими факторами поведением ссылающегося на нее государства, а также в тех случаях, если государство принимает на себя риск возникновения такой ситуации.

Условия применения положений о состоянии необходимости сформулированы особо ограничительным способом, ввиду опасности злоупотреблений, которые они содержат. Так, с одной стороны, деяние, которое соответствует данному обстоятельству, должно быть единственным для государства путем защиты существенного интереса от большой и неминуемой опасности и не должно наносить серьезного ущерба существенному интересу государства или государств, в отношении которых существует данное обязательство, или международного сообщества в целом. Государство, которое ссылается на такое обстоятельство, не должно способствовать возникновению состояния необходимости. С другой стороны, это правило излагается в проекте Комиссии международного права ООН в негативной форме: «государство не может ссылаться на состояние необходимости, за исключением случаев». Ситуации, в которых государства могут ссылаться на данное обстоятельство, могут быть связаны, например, с необходимостью принятия неотложных мер для защиты окружающей среды.

Обстоятельство бедствия, со своей стороны, применяется только в том случае, если у исполнителя данного деяния не было в данной ситуации иного разумного способа спасти свою жизнь или жизнь вверенных ему других лиц. В арбитражном решении по делу о «Рейнбоу Уорриор», принятом в 1990 г., было признано бедствием существование исключительных обстоятельств бедствия, которые включали медицинские и другие соображения элементарного характера, которые оправдали перевозку с Полинезии в Париж без разрешения Новой Зеландии ответственного французского офицера.

По сравнению с перечисленными более широкую сферу возможного применения представляют собой как обстоятельство контрмер, так и обстоятельство согласия. Понятие контрмер будет рассмотрено подробнее ниже.

• [1] Лукашук И. И. Право международной ответственности. М., 2004. С. 165.