Проблемы формулирования цели при управлении развивающимися системами

Роль целей в управлении развивающимися системами с активными элементами. Особенности биологических и социально-экономических объектов по сравнению с техническими, как было показано в гл. 1, привели к возникновению в 20-е гг. XX в. теории организационных систем (тектологии А. А. Богданова [18]), а в 30−40-е гг. XX в. общей теории систем (Л. фон Берталанфи [16,17,107]).

На протяжении значительного периода развития теории систем и ее прикладных направлений — системотехники, системологии, системного анализа — основой исследования и моделирования широкого класса систем являлась парадигма открытой системы Берталанфи.

В развитие этой концепции, как было показано в гл. 1, большой вклад внесли В. Г. Афанасьев [15], В. С. Тюхтин [82], проводившие углубленные и разносторонние исследования закономерности целостности; Р. Акофф и Ф. Эмери [13], М. Г. Макаров [52], Ю. И. Черняк [91, 92], Л. А. Растригин [30, 70, 71], В. Н. Сагатовский и Ф. И. Перегудов [66] и др., исследования которых помогли осознать и использовать для организации управления понятие цели как побуждение, а не принуждение, к деятельности, позволили сформулировать рассмотренные в гл. 1 закономерности целеобразования с учетом взаимодействия внешних и внутренних факторов и явились основой для разработки методик структуризации целей и функций систем организационного управления.

В то же время постепенно парадигма открытой системы, которая помогала хорошо отображать сущность биологических объектов (в том числе биологического уровня эквифинальности человека), стала дополняться все большим вниманием исследователей не к внешним факторам среды, влияющей на существование и функционирование системы, а к внутренним активным началам, которые приводят к проявлению у социально-экономических объектов таких свойств, как нестационарность параметров и нестабильность поведения, непредсказуемость и уникальность, способность адаптироваться к изменяющимся условиям (причем не только к помехам, но и к управляющим воздействиям), способность изменять свою структуру и вырабатывать варианты поведения, способность и стремление к целеобразованию и другие, рассмотренные в гл. 1.

Большинство из этих свойств является следствием наличия в системе активных элементов, которые и обусловливают способность системы противостоять энтропийным, разрушающим тенденциям и создавать негэнтропийные.

На то, что в сложных системах проявляются не только закономерности (энергетические, информационные), подобные второму закону термодинамики («второму началу»), но и противодействующие им, обратил внимание еще Берталанфи. Затем синергетика И. Пригожина [69], «дуализм» Дж. ван Гига [26] помогли более глубоко осознать принципиальное наличие в развивающихся системах одновременно двух закономерностей — стремление к увеличению энтропии (переход на более низкий уровень эквифинальности) и проявление негэнтропийных тенденций (лежащих в основе законов эволюции систем, перехода их на более высокий уровень эквифинальности), которые обусловливают сложные диалектические взаимоотношения между уровнями иерархической упорядоченности систем.

Первоначально, опираясь на Берталанфи, исследователи объясняли способность системы противостоять энтропийным тенденциям открытостью системы, ее взаимодействием со средой. Но затем появились концепции, опирающиеся на активное начало компонентов системы. Такие концепции управления социально-экономическими объектами базируются не только на традиционно рекомендуемых методах принуждения (в том числе методах принуждения к труду в той или иной форме, методах, оправдывающих эксплуатацию, насилие и т. п. средства), а рекомендуют, используя активность элементов, опираться на целеобразование, организацию процессов коллективного формирования целей-побуждений к действию, способствующих повышению эффективности деятельности активных элементов.

Для реализации активизирующей роли цели в системах организационного управления необходимо обеспечить полноту определения целей и функций предприятия, организации, региона и т. д. на соответствующем этапе их развития, провести оценку функций с точки зрения их значимости, трудоемкости, частоты выполнения и т. п., и сформировать структуру целей и функций для выбранного уровня системы управления или исследуемого вида деятельности.

В результате такого анализа руководители организации или отдельных ее подразделений могут получить рекомендации о необходимости усиления внимания к тем или иным видам деятельности, участкам производства, функциям управления, о целесообразности перераспределения финансовых, материальных, кадровых и иных ресурсов. Полученная структура целей и функций является основой для разработки или корректировки организационной структуры предприятия, системы управления регионом и т. д.

Основные этапы развития целевого управления. Проблемы целеполагания долгое время были предметом исследования философов, психологов, кибернетиков. Но, начиная с 60−70-х гг. XX в. эти проблемы становятся объектом серьезного исследования в экономике и теории управления.

Осознание роли цели и целеустремленности в системах управления привело к созданию в зарубежных странах так называемых «думающих» фирм и корпораций типа RAND, занимающихся разработкой прогнозов развития, формированием и анализом структур целей («деревьев целей») вначале в области управления военным потенциалом (для чего была разработана методика ПАТТЕРН [49], характеризуемая в параграфе 5.2). Затем обратились к изучению целеустремленных систем, стремящихся к идеалу [13]. Развитием этих исследований явился ряд работ по прогнозированию и перспективному планированию на различных фирмах и на общегосударственном уровне в США (см. параграф 5.2).

Справедливости ради следует отметить, что в истории нашей страны имеется также определенный практический опыт целевого управления, в том числе использующий результаты теоретических исследований.

Целевое управление и планирование в нашей стране использовалось с 1918 г. (план ГОЭЛРО).

Однако в дальнейшем идея перспективного планирования превратилась в планирование «от достигнутого», в разработку жестких директив на очередную пятилетку, без прогнозирования структурных сдвигов в организации управления промышленностью и народным хозяйством в целом.

В середине 1960;х гг. была предложена концепция программноцелевого планирования и управления, следствием чего явилось включение категории «цель» в систему экономических и управленческих понятий и решений на самых высших уровнях руководства страной и экономикой.

В 1970;е гг. исследования отечественных ученых развили концепцию роли цели в управлении как побуждения к деятельности, помогли осознать необходимость замены жесткого планирования, осуществляемого в форме разработки директив на пятилетку, разработкой комплексного прогноза (впоследствии названного Комплексной программой развития научно-технического прогресса и его социально-экономических последствий) на 20 лет и Основнымих направлениямий экономического и социального развития страны на 10−15 лет).

Была осознана также полезность привлечения к процессам прогнозирования и перспективного планирования (т.е. к процессам целеобразования) широкой научной общественности — такой термин был введен в тот период для обобщенного названия компетентных специалистов, которых стали привлекать к разработке прогнозов и основных направлений развития страны, создавая соответствующие комиссии при Академии наук СССР, Госплане СССР и Государственном комитете по науке и технике Совета Министров СССР.

Это решение частично обеспечивало условия для реализации второй закономерности целеобразования — учета внутренних потребностей, мотивов, программ посредством включения в состав комиссий представителей различных слоев населения.

Такие комиссии формировались на общественных началах из наиболее компетентных представителей научной общественности из разных организаций (научно-исследовательских институтов, предприятий, вузов) разных республик и областей страны. Они разрабатывали прогнозы и предложения к документам «Основные направления экономического и социального развития…» по отраслям, группам отраслей и межотраслевым проблемам.

При разработке и представлении этих документов использовались методики структуризации целей, что реализует теоретические исследования закономерностей целеобразования и структуризации целей.

Учитывая территориальную разобщенность членов комиссий, их работа в основном осуществлялась в форме сбора письменных обоснованных предложений (типа «сценариев») от членов комиссий, периодических совместных обсуждений их точек зрения на заседаниях комиссий и подготовки обобщенных документов «Предложения к Комплексной программе экономического и социального развития страны», которые затем передавались в Совет Министров СССР и ЦК КПСС для разработки документов «Основные направления экономического и социального развития на период … годов» (на очередные 10−15 лет) и «Пятилетний план на … годы» .

В результате к работам этого масштаба привлекалось не только правительство и ЦК КПСС, но и значительное число наиболее активных и компетентных членов общества — ученых из академий наук, научно-исследовательских институтов и вузов, руководителей, научных сотрудников предприятий и учреждений и т. п.

Кроме того, проект «Основные направления экономического и социального развития страны …» (на очередные 10−15 лет) широко публиковался в периодической печати, и любой гражданин имел право внести свои корректировки и новые предложения, что также способствовало реализации второй закономерности целеобразования.

Аналогичную работу предписывалось проводить не только на уровне страны, но и на уровне регионов, отраслей, научно-производственных объединений, которые к тому времени стали создаваться для совершенствования планирования и управления промышленностью (двухступенчатое управление отраслью). Это опять-таки соответствовало теоретическим рекомендациям о необходимости расчленения большой неопределенности на более обозримые, что способствует повышению объективности принимаемых управленческих решений.

Теоретически были созданы условия для участия в прогнозировании и целеобразовании всех желающих. Однако, к сожалению, на практике привыкшие к директивам коллективы промышленных предприятий и других организаций редко пользовались предоставляемыми правами, да и обработка полученных предложений с использованием традиционных методов «голосования», т. е. принятие решений по большинству однотипных предложений, не позволяли вынести «редкие» (как правило, содержащие радикальные перспективные предложения) и противоречивые мнения не только на страницы печати, но и для обсуждения на уровень общегосударственных органов управления страной.

Таким образом, «механизм» целевого управления, система прогнозирования были созданы, но нуждались в дальнейшем совершенствовании, разъяснении их роли в управлении обществом, создании соответствующих методов и методик прогнозирования, структуризации и анализа целей, оценки предложений.

На какой-то период реформы 1970;х гг., часто кратко именуемые косыгинскими (поскольку их инициатором в правительстве был А. Н. Косыгин), позволили повысить эффективность народного хозяйства.

В то же время во многих случаях программно-целевое планирование вновь свелось к разработке целевых программ и планов небольшими коллективами аппарата управления и принуждению к выполнению этих программ и планов коллективами работников, которым была отведена пассивная роль в целеобразовании и для которых эти целевые документы оставались требованиями, диктуемыми свыше, принуждением, а не побуждением к действию.

Кроме того, даже в тех случаях, когда с помощью программно-целевых методов управления руководители, понимающие кризис прежних форм и методов управления, пытались активизировать работников, повысить их заинтересованность в результатах своего труда (и тем самым увеличить производительность труда), они наталкивались на пассивность подавляющего большинства сотрудников, привыкших к директивному планированию.

Попытки повысить активность работников предприятий и организаций с помощью внедрения методов хозрасчета и самофинансирования в условиях прежней командно-административной системы управления привели к стандартизации и этих новых форм управления (внедрялись «сверху» директивно определяемые формы хозрасчета без учета специфики предприятий) и не позволили в полной мере реализовать самоорганизацию и самоуправление на уровне предприятий и организаций.

Переход к новым экономическим отношениям, ориентированным на активизацию и стимулирование труда производителей с помощью возврата им права на частную собственность и внедрения рыночных механизмов регулирования товарообмена между производителями и потребителями товаров, активизировал определенную часть населения, потребовал введения новых форм управления. Перестройка была ориентирована на большие возможности для реализации принципов самоуправления на всех уровнях — региональном, городском, районном, предприятий и организаций.

В этих условиях роль целеобразования, организации процессов перспективного планирования на всех уровнях управления существенно возрастает и повышается потребность в изучении, разработке и использовании методов и методик организации этого процесса.

Помощь в организации процессов формирования целей могут оказать закономерности систем и закономерности целеобразования, методики структуризации целей и автоматизированные диалоговые процедуры, рассматриваемые в данной главе.

Прежде всего руководители предприятий и организаций сталкиваются с проблемой формулирования общей (глобальной) цели, которую, как правило, вначале стремятся сформулировать в виде «цели-идеала» .

Третья из рассмотренных в параграфе 1.7 гл. 1 закономерностей целеобразования предупреждает, что эту цель практически невозможно сформулировать сразу конкретно, а можно фактически определить только область цели, проблемной ситуации, для уточнения которой — свести задачу формулирования обобщенной цели к задаче ее структуризации. В то же время определить эту область все равно нужно, хотя это и достаточно сложно. Поэтому рассмотрим вначале проблему формулирования обобщенной «цели-идеала», характеризующей область структуризации цели.

Использование закономерности эквифинальности при формулировании цели. Формулирование «цели-идеала» связано с системой ценностей личности, общества, форм существования сообщества — города, региона, страны и т. п.

Система ценностей определяет желаемое будущее, предельный уровень развития личности или сообщества. В теории систем этот предельный уровень, как было отмечено в гл. 1, характеризуется закономерностью эквифинальности. Потребность во введении этого понятия возникает, начиная с некоторого уровня сложности систем. В то же время живые организмы по мере эволюции усложняются, и в разные периоды их жизни можно наблюдать различные состояния эквифинальности. В наибольшей мере это проявляется у человека, что является предметом изучения многих исследователей — биологов, философов, инженеров.

Пример

В качестве примера можно рассмотреть следующие основные уровни развития сложной системы (которые исследователи называют поразному):

¦ материальный уровень, который определяется врожденными потребностями и программами человека (самосохранение, т. е. поесть, поспать, одеться, иметь материальные блага разного рода); у предприятий — это повышенное внимание к оборудованию офиса, особенно в начальный период;

¦ эмоциональный (доступные развлечения, эстетическое восприятие мира, потребность в проявлении и реализация чувств восхищения, любви и т. п.); настоящий художник, например, отдает предпочтение не материально-бытовым благам, а тратит доступные средства на холсты, путешествия; предприятия на каком-то этапе развития начинают учитывать и эстетику отношений между сотрудниками и с партнерами, форм обслуживания;

И семейно-общественный (реализация программы продолжения рода, создания условий для воспитания потомства, ассоциирующихся традиционно с семьей, семейно-общественным укладом жизни); к этому уровню относится становление «мафии» («семьи» олигархов);

¦ социально-общественный, определяемый соответствующими правилами сообщества того или иного типа, закрепляемыми в законодательстве, этических нормах, традициях и т. п. (история изучает развитие представлений об этом уровне в различных общественных формациях);

¦ интеллектуальный, для которого характерна специфическая система ценностей, ориентированная главным образом на развитие творческих способностей личности (примером может служить атмосфера академгородков в начальный период их развития), повышенное внимание государства к науке и образованию.

Разумеется, у сформировавшейся личности или состоявшегося предприятия присутствуют все уровни. Возможно, каждый последующий вид включает необходимость достижения предыдущих. Однако имеются и иные точки зрения: у интеллектуально развитой личности могут быть не решены не только семейные проблемы, но и материальные (по представлениям тех, у кого этот названный первым уровень является приоритетным). И уж, по крайней мере, в различные периоды жизни индивида рассмотренные ценности занимают различное место в его жизни; приоритеты, ценностные ориентации по уровням развития личности различны у разных народов (организаций) и изменяются по мере развития человека и цивилизации.

Так, например, «американская мечта» начального периода развития капитализма в Америке — свой дом, сад (первый из названных уровней). Мечта-идеал молодых людей 1960;х гг., отраженная в одной из популярных песен того периода, — «А я еду за туманом, за мечтами и за запахом тайги…» (эмоциональный уровень). Продолжая примеры, можно было бы вспомнить христианские заповеди (ориентированные на уровень культуры и этики), моральный кодекс строителя коммунизма и т. д.

Для нас более интересным является социально-общественный уровень развития организаций — город, регион, государство.

Здесь прежде всего можно опереться на исследования В. И. Вернадского и его последователей. В этих трудах нет упоминания об эквифинальности по Берталанфи, но они могут помочь ответить на вопросы, нерешенные автором этой закономерности. Мировоззрение Вернадского связано с представлением о сфере разума -ноосфере (термин был предложен французским исследователем П. Тейяром де Шарденом на семинаре Э. Леруа) как уровне развития сообщества людей, отличном от геосферы и биосферы, существовавших до появления человека. Развивая его учение, некоторые философы предлагают понятия пневмосферы (духовной сферы), этасферы (сферы этики), сферы нравственности.

В настоящее время в исследованиях философов формулируются характеристики существующего и перспективного уровней существования человечества — антропоцентризма и антропокосмизма (термин введен в 1944 г. биологом Н. Г. Холодным).

В упрощенном изложении антропоцентризм является следствием принятого человечеством принципа — «человек — царь природы». В развитии этот принцип — «человек — царь зверей», и далее — вообще каждый должен стремиться к вершине «пирамиды» («каждый солдат должен стремиться стать генералом» — модель римского легиона по И. В. Бестужеву-Ладе). Отсюда — эгоцентризм, человек — центр мироздания, повелитель, ресурсы природы — на службу человеку, между людьми, сообществами и природой — противоречия, конфликтные ситуации, их крайние проявления — мировые войны, тоталитаризм, разрушение ресурсов Земли, экологические проблемы; и как результат — угроза гибели человечества (прогнозы Римского клуба) и необходимость поиска путей выхода из сложившегося многоаспектного кризиса.

Антропокосмизм представляется по В. Н. Сагатовскому^[1] обществом, идеал которого — не подчинение мира самоутверждающемуся человеку, а состояние ноосферы, где человек сознательно стремится к гармонизации негэнтропийных тенденций общества и природы. Личность и народ, принявшие такое мировоззрение, не абсолютизируют свои права и свободы, а стремятся к сотворчеству с другими людьми и народами, стремятся найти компромиссы, найти свою социальную нишу, аналогично экологическим нишам, сложившимся в природе.

Конечно, проблема согласования локальных и глобальных критериев трудно разрешима даже в формализованных моделях (например, известна проблема согласования критериев по Парето). Однако в сложных системах при принятии решений используются не только формальные модели: системный анализ, в частности, рекомендует сочетание формальных и неформальных моделей, использование методов активизации интуиции и опыта специалистов — лиц, принимающих решения — носителей системы ценностей, которые могут и должны разрешить противоречия с учетом здравого смысла, необходимости сохранения человечества, региона, страны, Земли. И именно в этом большую роль играют рассматриваемые исследования и необходимость их использования при определении «цели-идеала» .

Применительно к обществу профессор Санкт-Петербургского государственного технического университета В. А. Жуков^[2] предлагает выделять более детализированные уровни развития человека и сообщества:

¦ ситуативное пространство смыслов, в котором каждый индивид (или социальная группа, народ, регион, страна) рассматривает другого (другую общность) инструментально, т. е. как средство для достижения своих целей;

¦ социальное пространство, в котором личность стремится ставить социально значимые цели (достижение власти, должности, богатства и т. п.), а цели сообщества могут признаваться выше индивидуальных и возможно даже подавление локальных подцелей ради достижения общей цели (такую модель системы или общины, стремящейся к идеалу, предлагают, в частности, Р. Акофф и Ф. Эмери [13]);

¦ пространство культуры, в котором другой человек (другое сообщество) рассматривается как партнер по воспроизводству культуры и ее развитию; каждый начинает считаться с правом на существование другого и строить модели своего поведения с учетом этого факта; отношения между людьми (сообществами) решаются не большинством голосов, а взаимным дополнением, во взаимных добровольных уступках, на основе диалога, отвергающего оценочное отношение к партнеру и допускающего право на ошибку;

¦ пространство " вечных смыслов", в котором другой человек, народ, страна воспринимаются как неповторимое, самобытное творение, самоценность; для этого пространства характерно не только признание права на существование других, но и интерес к другому, к его системе ценностей, и даже потребность в их заимствовании, объединении в совместных моделях.

Классический капитализм, регламентируемый первой американской конституцией, основанной на философии Т. Гоббса (которому принадлежит высказывание «человек человеку — волк»), на индивидуализме, конкуренции, соответствует первому из названных пространств.

Мечтая об общине, стремящейся к идеалу, Р. Акофф и Ф. Эмери [13] предложили принципы, соответствующие социальному пространству, формулируя на их основе рассмотренную выше систему ценностей.

В большинстве работ цели региона формулируются либо только с учетом развития экономики (на материальном уровне), либо с ориентацией на человека ставятся задачи обеспечения условий жизнедеятельности населения (что раскрывается, опять-таки, в большинстве случаев в рамках экономических проблем и социального обеспечения).

Однако появляются работы, в которых при формулировании целей управления регионом, наряду с задачей «улучшение качества жизни местного сообщества», ставится задача — «увеличение его вклада в развитие страны», т. е. более общей системы, от состояния которой в силу закономерности целостности зависит качество жизни и развитие региона.

В заключение еще раз констатируем необходимость учета при формулировании целей управления городом, регионом, страной закономерности эквифинальности и возможных ее проявлений в форме уровней или пространств типа рассмотренных.

При этом обратим внимание на сложность реализации желаемого уровня на практике, поскольку в силу второй из рассмотренных в гл. 1 закономерностей целеобразования формулирование и реализация целей зависит от внутренних факторов, т. е. от уровня развития населения, проживающего в регионе. Поэтому в задачи управления, особенно местного самоуправления должна входить, как одна из наиболее важных, задача целеобразования — формулирования «цели-идеала», во имя которой нужно повышать производительность труда, увеличивать благосостояние и т. д. И здесь нет готовых рецептов. Важна системность мышления, умение анализировать конкретные ситуации.

Руководителям необходима культура и предостережения от использования готовых формальных моделей или удобных аналогий; необходимо понимать, что спектр ценностных ориентаций лежит между первоначальной «американской мечтой», ориентированной на право частной собственности каждого человека на дом и сад, до мечты Н. Г. Холодного о том, что при переходе к мировоззрению антропокосмизма весь мир человека становится его домом.

При формулировании «цели-идеала» руководителям необходимо не осуждение ценностей других народов и не слепое заимствование их, а учет менталитета, ценностных ориентаций своего народа, жителей своего региона.

Для повышения объективности выбора «цели-идеала» полезно учитывать рассмотренные выше закономерности целеобразования. В частности, закономерность зависимости цели не только от требований надсистемы и других внешних факторов, но и от внутренних факторов. А для этого нужно «измерять» уровень подготовленности населения к введению тех или иных нововведений путем социологических опросов, и в качестве одного из приемов, помогающего в целеобразовании, — учитывать рекомендацию о «расщеплении» цели, предложенную Л. А. Растригиным [30, 70].

Оригинальную концепцию спиралевидного развития потребностей, проблем и целей развивает В. В. Качала [41].

Для уточнения формулировки обобщенной цели-идеала и ее детализации необходимо применять методики структуризации, анализировать варианты структур целей и функций, выбирать из них наиболее значимые для конкретного периода развития системы, что и рассматривается в последующих разделах.

• [1] Сагатовский, В. Н. Русская идея: Продолжим ли прерванный путь? / В. Н. Сагатовский. — СПб.: Петрополис, 1994. — С. 217.
• [2] Жуков, В. А. Высшая школа — социальный институт или часть культуры? / В. А. Жуков // Политехник. — 1994. — № 27. — 22 дек.