«Белая революция» и ее последствия

Следующим важным этапом в развитии иранского государства стал период реформ, предпринятых правящими кругами Ирана в начале 1960;х гг. XX в. и получивших название «Белая революция».

В течение 1962 г. шахское правительство выработало шесть законопроектов, которые в январе 1963 г. были вынесены на всенародный референдум и получили одобрение подавляющего большинства его участников. Предложенные правительством реформы включали в себя:

• 1) проведение широкомасштабной земельной реформы;
• 2) национализацию лесов;
• 3) продажу государственных фабрик и заводов для финансирования земельной реформы;
• 4) изменение закона о выборах;
• 5) участие рабочих в прибылях предприятий;
• 6) создание «Корпуса просвещения».

Впоследствии к этим шести пунктам были добавлены дополнительные законы:

• 1) о создании «Корпуса здравоохранения»;
• 2) о создании «домов справедливости» — общественных судов в деревнях для оперативного рассмотрения незначительных правонарушений;
• 3) о национализации водных источников;
• 4) о принятии программы реконструкции города и деревни для улучшения жизненных условий населения;
• 5) о проведении административной реформы.

Шах изначально заявил о самобытности и уникальности «Белой революции» и о том, что она проводится исключительно в интересах иранского народа. В то же время начало реформ не случайно совпало с визитами в Иран в 1962 г. двух высокопоставленных американских деятелей — в феврале Ч. Боулса, советника президента США по странам Азии, Африки и Латинской Америки, и тогдашнего вице-президента США Л. Джонсона, посетившего Иран летом. Лейтмотивом их выступлений перед руководящей иранской верхушкой стало заявление, что отныне американская помощь будет оказываться только тем странам, которые проводят аграрные реформы и борются с беспорядками. Впоследствии сам шах признавал, что «доходами от сбыта нефти плюс великодушной американской помощью была возобновлена программа развития Ирана». Очевидно, что начатая шахом «революция сверху» стала ответом на требования широких народных масс о реформировании отсталых государственных и общественных структур Ирана, в том числе реакционной монархической формы правления. С другой стороны, к радикальным преобразованиям шаха подталкивали заинтересованные страны Запада, и прежде всего США, которые со второй половины XX в. приступили к корректировке своей политики в отношении развивающихся стран. Объективные потребности складывающегося мирового капиталистического рынка диктовали необходимость создания новых форм разделения труда. Потребность в ускоренном присвоении ресурсов отсталых восточных государств и в расширении емкости их рынков вела к переходу от экстенсивного к интенсивному способу эксплуатации отсталых народов, от политики «помощи развитию» к декларированию политики «равного партнерства».

Это важно!

Шахский режим широко открыл двери иностранному капиталу, превратив Иран в обширное поле экономической деятельности международных монополий (которое для них в тот период являлось наиболее прибыльным), оставляя при этом практически без всякой защиты традиционные национальные отрасли экономики.

Нефтедоллары давали возможность закупать у западных фирм огромное количество машин и оборудования, при этом импорт западных технологий, промышленного оборудования, военной техники и т. п. часто осуществлялся без учета реальных возможностей инфраструктуры и экономики страны. С 1966 по 1978 г. иранский импорт по стоимости увеличился в десять раз. Такой рост имел тяжелые отрицательные последствия для экономики Ирана, поскольку подключение к системе мирового капиталистического разделения труда таким образом, как оно было осуществлено шахским режимом, делало ее в значительной степени более восприимчивой к кризисным явлениям мировой капиталистической системы. Кроме того, иностранные монополии в своей погоне за максимальной прибылью углубили внутренние противоречия в экономической структуре страны. Они вкладывали капитал прежде всего в отрасли промышленности, дающие быструю прибыль, такие как производство потребительских товаров и легкая промышленность, все более тесня при этом национальных предпринимателей. Несбалансированность в развитии отдельных секторов экономической структуры страны приводила к тому, что вся система хозяйства работала с огромными потерями.

Импортируя технологический и высокоорганизованный капитал, действовавший на высоком уровне концентрации производства и торговли, шахский режим, с одной стороны, обогащал западные монополии, а с другой — стремительно разрушал традиционную социально-экономическую базу собственной страны, не принимая адекватных мер по интеграции высвобождавшейся рабочей силы в новые капиталистические структуры.

Еще одной причиной усиливающихся экономических трудностей в иранском обществе были непомерные расходы шахского правительства на закупки за рубежом вооружений и содержание иностранных советников. Ежегодно на эти цели режим расходовал миллиарды долларов: в 1970/1971 финансовом году — 0,9 млрд долл., в 1973/1974 — 2 млрд, в 1974/1975 — 5,5 млрд, в 1977/1978 — 10 млрд. Эти расходы стали поглощать 23—26% годового бюджета и навсегда оказались утраченными как потенциальный капитал для инвестиций в экономику.

Огромные средства тратились на содержание и обслуживание иностранных специалистов, главным образом американцев. Перед началом антишахской революции в 1977 г. число таких специалистов в Иране превышало 50 тыс. человек. Имея огромные доходы от своей службы, в среднем до 10 тыс. долл, в месяц, они в то же время фактически пользовались правом экстерриториальности в иранском государстве.

Несомненно, что, являясь союзником шахского режима в деле проведения капиталистической «модернизации» в Иране, международный и прежде всего американский империализм в то же время объективно содействовал обострению в стране внутренних противоречий, которые в конечном итоге обусловили вызревание в стране беспрецедентного в иранской истории системного кризиса.

Несмотря на заложенный в самой сущности «Белой революции» алгоритм разрушения, целенаправленность и жесткая регламентированность проводимых реформ позволили шахскому правительству осу ществит ь ломку традиционных полуфеодальных отношений, господствовавших в Иране в дореформенный период. При этом наиболее серьезные преобразования произошли в аграрном секторе экономики.

Аграрная реформа радикальным образом устраняла препятствия, мешавшие капиталистическому развитию иранской деревни. К осуществлению аграрной реформы в стране приступили после одобрения шахом 14 января 1962 г. закона, ограничивавшего владения помещиков землями одной деревни. Вместе с тем закон оставлял в их руках фруктовые сады, питомники и чайные плантации, а также земельные участки, которые обрабатывались с помощью сельскохозяйственных машин и наемных рабочих. Стоимость изымавшихся земельных владений правительство предусматривало возместить помещикам в рассрочку в течение 10 лет, причем значительная часть платежей покрывалась акциями государственных предприятий. В соответствии с постановлением от 19 февраля 1962 г. Сельскохозяйственный банк должен был обеспечить бывшим помещикам — держателям акций дивиденд минимум в 6% годовых.

Что касается крестьян, получавших участки в результате земельной реформы, го обязательным условием их использования являлось вступление новых земельных собственников в кооперативы, которые должны были выполнять не только кредитные и потребительско-снабженческие функции, но и выступать в роли организаторов производства. Крестьяне, полностью выкупившие свои земельные участки и не желавшие далее состоять в кооперативе, могли продать землю, но только кому-то из членов данного кооператива, в противном случае они лишались своих наделов. При этом закон запрещал сгон крестьян с земли по каким-то другим поводам. Крестьяне обязывались погасить стоимость передаваемых им государством земельных участков в течение 15 лет с надбавкой в 10%, которую предполагалось истратить на мероприятия по благоустройству деревень.

За время проведения аграрной реформы собственниками земли стали более 1 млн крестьян. Учитывая тех крестьян, которые имели земельные участки до реформы, число крестьян-собственников в целом достигло 1,6 млн человек, при общем числе занятых в сельском хозяйстве 3659 тыс. человек в середине 1970;х гг. XX в.

Это важно!

К этому времени помещики как класс в Иране были ликвидированы. Тем самым устранялись основные препятствия для функционирования капиталистических производственных отношений в иранской деревне.

Однако, помимо ликвидации крупного помещичьего землевладения, аграрная реформа предусматривала изгнание с земли значительной части «избыточного» крестьянского населения при одновременном укреплении крупных крестьянских хозяйств и агропромышленных комплексов. Шахское правительство открыто заявляло, что отток крестьянского населения из деревень будет оставаться желательным до тех пор, пока каждое крестьянское хозяйство не будет обладать участком в 30 га земли. Учитывая, что в среднем к началу реформ площадь крестьянских наделов составляла 4 га, становится ясным, какая большая часть из 3,6 млн крестьянских семей, существовавших в те годы в Иране, должна было покинуть свою землю и пополнить резервную армию труда. С начала 1970;х гг. эта цифра ежегодно составляла около 300 тыс. человек.

Усиление капиталистического уклада в экономике Ирана отнюдь не означало адекватного усиления иранской национальной буржуазии, которая не получила многих естественных в этом случае преимуществ. Она не стала социальной опорой правящего в стране режима, опасавшегося экономического и политического усиления буржуазии, и по мере возможностей не допускавшего ее представителей к управлению государством, предпочитая при этом опираться на наиболее преданных и наиболее подкупленных представителей промежуточных слоев. Свидетельством этому может служить, в частности, состав назначавшихся шахом правительств. Так, например, в 1968 г., в разгар «Белой революции», в составе правительства А. Ховейды (A. Hoveida), в течение 13 лет занимавшего пост премьерминистра, не было ни одного представителя промышленной или торговой буржуазии, впрочем, как и представителей других классов. Из 33 членов кабинета 11 были учеными-юристами, 5 — инженерами, 3 — учеными-аграрниками, 5 — экономистами, 3 — врачами, 1 — литератором. Поэтому пет ничего удивительного, что па определенных этапах своих реформ шахское правительство стремилось, наряду с трудящимися массами, ограничивать в возможностях и растущий класс буржуазии. Такое отношение к национальной буржуазии касалось не только вопросов власти, но в значительной степени самого статуса класса капиталистов. Ряд важнейших законов, применявшихся в промышленности, например «Об участии рабочих в прибылях предприятий» и «О расширении промышленной собственности», был призван, в частности, решать вопрос ограничения чрезмерной концентрации капитала в руках иранской буржуазии. Конечно, при этом правительство стремилось не переступать определенной грани, за которой могло возникнуть открытое недовольство этого класса. Так, в случае с продажей акций частных предприятий 51%, т. е. контрольный пакет акций, оставался в руках их владельцев. При этом правительство стремилось к тому, чтобы не были затронуты ключевые позиции системы капиталистического производства. Так, на основании вышеуказанных законов рабочие — владельцы акций не имели права ни входить в состав руководства предприятий, ни вмешиваться в управление производством.

В целом положение национальной буржуазии в шахском Иране было неустойчивым. Определенная доля свободного капитала постоянно изымалась у него через ростовщичество, лихоимство государственных чиновников и ничем не ограниченную систему коррупции на всех этажах власти. Иранские чиновники самого высокого ранга не гнушались извлекать огромные доходы из производственной сферы. Пример этому подавал сам иранский монарх. К началу революции его личное состояние оценивалось в 25—30 млрд долл. Выделение значительной доли наличных средств на непроизводительные расходы существенно сокращало для национальной буржуазии возможность концентрации капитала и осуществления расширенного производства.

В результате в Иране развились различные формы финансовых махинаций в промышленности, суть которых состояла в быстром получении максимальной прибыли от того или иного предприятия, строительство и оснащение которых довольно часто (особенно в период промышленного бума в середине 1970;х гг.) в значительной степени субсидировалось государством. Общее представление о масштабах промышленного строительства в Иране в период «Белой революции» могут дать следующие показатели: в 1963 г. в Иране насчитывалось 3544 крупных и средних промышленных предприятия, среднее число работавших на них составляло 14 человек, к 1974 г. число таких предприятий увеличилось до 6200, среднее количество работников составляло уже 58 человек. Полученная после введения в строй предприятия прибыль часто употреблялась его владельцем не на развитие промышленного производства в самом Иране, а переводилась за границу и таким образом освобождалась от правительственного контроля. Такое положение нарушало нормальное функционирование в стране капитала, объективно подталкивало буржуазию к получению действительной власти.

Рабочий класс также являлся предметом особой «заботы» шахского правительства, поскольку оно рассматривало его как эффективное орудие осуществления своих амбициозных планов в экономике, но в то же время и как потенциальную опасность для монархии. Отсюда вытекало двойственное отношение правительства к пролетариату. С одной стороны, оно старалось создать и укрепить «рабочую аристократию». В Иране это была довольно многочисленная прослойка квалифицированных рабочих, занятых на современных крупных промышленных предприятиях. С другой стороны, в целом игнорировались социальные нужды остальной части рабочего класса, составлявшей значительное большинство, т. е. неквалифицированных рабочих, рабочих на мелких предприятиях и в кустарной промышленности, рабочих-надомников и сезонных рабочих. При этом официальная позиция правящих кругов состояла в том, что они якобы заботятся о нуждах всего рабочего класса и даже координируют свою политику в зависимости от его интересов.

На самом деле социально-политическая направленность принятого в стране рабочего законодательства сводилась, главным образом, к расколу пролетариата и ослаблению рабочего движения. Например, в законе о труде, регламентировавшем основные права и обязанности иранских рабочих, устанавливалось, что рабочие-надомники, а также сельскохозяйственные рабочие и домашние слуги не подпадали под действие этого закона. Закон не распространялся также на работников предприятий с количеством занятых менее 10 человек. Получалось, что большая часть работающих по найму не подпадала под действие этого закона и лишалась каких-либо гарантий со стороны государства. Так, к 1976 г. из 2 млн 136 тыс. человек, работавших в секторе промышленного производства, лишь около 365 тыс. было занято на предприятиях с числом рабочих более 10 человек.

Выборочный подход шахского правительства к пролетариату страны способствовал расколу в рабочем движении, ослаблял его и накладывал свой отпечаток на формы и методы борьбы, используемые различными слоями иранских рабочих. Так, экономическая и стачечная борьба происходила в основном на крупных промышленных предприятиях, где она в основном велась по поводу точного исполнения уже имевшихся актов рабочего законодательства. С другой стороны, те многочисленные категории рабочих, которые не подпадали под действие принятого в стране рабочего законодательства, пренебрегали стачечной борьбой, стихийно примыкая к выступлениям так называемых обездоленных, т. е. городских низов, люмпенов, мелкой городской буржуазии. Они же во многом пополняли ряды «городских партизан» — вооруженных групп, входивших в организации Моджахедины иранского народа (ОМИН), Партизаны-федаины иранского народа (ОПФИН) и др., — и стремились свергнуть существующий режим, который полностью игнорировал их экономические и социальные потребности.

Названные два течения в рабочем движении длительное время продолжали развиваться самостоятельно, хотя каждое по-своему расшатывало устои шахского режима. Им удалось слиться только в разгар антишахской революции, когда осенью 1978 г. промышленный пролетариат страны откликнулся на призыв духовенства и объявил экономическую, а в декабре 1978 г. всеобщую политическую стачку, что решающим образом повлияло на исход народных выступлений в Иране.

Это важно!

Одним из решающих моментов в деле усиления антишахских и антиимпериалистических настроений в Иране являлась политика режима в отношении городских мелкобуржуазных слоев населения, а также связанного с ними низшего и среднего духовенства.

Шахское правительство в целом пренебрегало интересами этой части населения, но в то же время не подвергало его такому же жесткому контролю, как основные классовые силы страны. Это выражалось прежде всего в отсутствии специального действующего законодательства, регламентировавшего бы деятельность указанных слоев населения. Многое в этом случае продолжало функционировать по традиционным законам мечети и «базара». Отсутствие действенного контроля над этими слоями давало последним возможность большей свободы действий, при этом их материальное положение оставалось одним из самых неблагополучных в стране.

В период реформ в Иране социальные группы, примыкавшие к городской мелкой буржуазии, количественно резко выросли. Этот прирост осуществлялся в основном за счет миллионов разорившихся крестьян, которые попадали в город и, не найдя применения своему труду в крупной промышленности, начинали концентрироваться вокруг городских базаров, занимаясь мелкой торговлей и традиционными ремеслами. Значительная часть из них не могла заниматься даже этим, опускаясь на «дно» иранского общества и пополняя ряды пауперов и люмпен-пролетариев.

Разрушительное воздействие капиталистической модернизации на традиционную структуру иранского общества слабо компенсировалось происходящими в стране интеграционными процессами. Значительная часть населения теряла свое привычное место в обществе и тем самым веру в земную справедливость. Образовавшийся идеологический вакуум стали заполнять некоторые из традиционных форм массового сознания, что облегчалось значительной религиозной однородностью иранского населения (более 90% иранцев исповедуют ислам шиитского толка).

При этом макроэкономические показатели в иранской экономике были вполне обнадеживающими. Прирост валового внутреннего продукта со второй половины 1960;х гг. до начала исламской революции ежегодно составлял более 10%. Национальный доход на душу населения за десять лет реформ — с 1963 по 1973 г. увеличился со 172 до 457 долл., а к 1977 г. — до 2020 долл. Начиная с 1970 г. доля промышленного производства стала превосходить долю сельского хозяйства, которая к 1977 г. оказалась вдвое меньше промышленной. Таким образом, налицо было все более усиливающееся противоречие между реальными экономическими достижениями капитализма в Иране и равнодушием к этим достижениям на уровне массового общественного сознания его населения.

Со своей стороны, политика шахского правительства являлась тем субъективным фактором, который служил сближению широких мелкобуржуазных и примыкавших к ним слоев населения и духовенства.

В начале шахских реформ государством была проведена секуляризация вакуфных земель, издавна принадлежавших мечетям и составлявших основу их материального благосостояния. Наиболее последовательные противники секуляризации и других реформ «Белой революции» из духовенства, в том числе будущий вождь антишахской революции и создатель исламского государства аятолла («знамение Аллаха» — высший шиитский богослов, который может выносить самостоятельные решения по правовым вопросам) Рухолла Мусави Хомейни (Ruhollah Moosavi Khomeini), были высланы из страны или арестованы, имущество их конфисковано. С тех пор все более устанавливалась прямая зависимость между материальными условиями жизни городских мелкобуржуазных слоев, которые являлись основными прихожанами мечетей в городах, и уровнем жизни мулл, получавших от них подаяние. В то же время проходившие через руки ведущих религиозных деятелей — моджтехидов денежные суммы частично распределялись затем на пособия нуждавшимся и стипендии учащимся духовных школ, выходцам из наименее состоятельных слоев населения.

Общие интересы привели со временем к совместным действиям. По мере укрепления единства этих двух сил, в стране выростала и крепла легальная оппозиция шахскому режиму, к которой постепенно примыкали представители других слоев населения, стремившиеся принять участие в борьбе с ненавистной монархией.

Это важно!

Встав во главе прогрессивного, но своему содержанию народного движения, используя политический и организационный опыт, накопленный в предшествующие годы, отстаивая при этом прежде всего свои собственные интересы, шиитское духовенство смогло придать всему движению религиозную окраску.

Иранская революция началась в январе 1978 г. Но социально-политический кризис, отразивший несостоятельность «Белой революции» и приведший к полной дестабилизации в стране, проявился уже в середине 1970;х гг. К этому времени экономика Ирана, казалось, получила все возможности для своего успешного развития. В результате повышения цен на нефть доходы Ирана от ее продажи на мировом рынке в 1973—1974 иранском календарном году составили 5 млрд долл., а в 1974—1975 гг. — 18,6 млрд. Потребности Ирана в иностранной валюте в этот период с лихвой покрывались постоянно возраставшими доходами от продажи нефти. Так, с 1973 по 1977 г. они составили соответственно 5,1, 18,6, 19,0, 20,6, 23,0 млрд долл, в год. Это позволило значительно увеличить расходы по пятому пятилетнему плану (1973/74—1978/79). В 1974 г. ассигнования на выполнение пятилетнего плана возросли более чем вдвое, достигнув почти.

69 млрд долл. Однако при разработке нового варианта пятилетнего плана и в целом программы освоения нефтедолларов во главу угла была поставлена идея создания престижных дорогостоящих промышленных и инфраструктурных объектов при существенном увеличении импорта зарубежных товаров и технологий. Шах заявил, что начало реализации новой экономической программы позволит Ирану к 2000 г. стать пятой мировой державой. Но планы осуществления подобных проектов (строительство атомных электростанций, крупнейшего в мире нефтехимического комбината, металлургических заводов нового типа, с еще не до конца испытанной технологией, тегеранского метрополитена и т. п.) были выдвинуты без учета экономических возможностей Ирана, уровня развития его производительных сил и инфраструктуры. При этом в государственных планах полностью игнорировались потребности мелкотоварного уклада, и все меньшее внимание уделялось аграрному сектору экономики. Самым ощутимым ударом для иранского аграрного сектора стало решение правительства о начале широкомасштабного импорта продовольствия и других сельскохозяйственных товаров и продажа их на внутреннем рынке Ирана по ценам, которые часто не превышали себестоимость производимой в стране сельскохозяйственной продукции. Это привело к новой волне разорений земельных собственников и торговцев иранского базара, торгующих местной продукцией. В своей борьбе против повышения цен правительство организовало широкое наступление па мелких торговцев, лавочников, ремесленников, которые были объявлены главными виновниками роста дороговизны, инфляции и экономических трудностей. Во время этой компании было репрессировано более 40 тыс. человек. В то же время в стране подавлялось любое недовольство политикой шахского режима. Иранская Служба безопасности САВАК (SAVAK), действовавшая под личным надзором шаха, вела тотальную слежку за иранцами как внутри страны, так и за ее пределами. Суды и военные трибуналы беспощадно карали оппозиционеров. Немало деятелей оппозиции было убито будто бы за сопротивление при аресте.

В 1975 г. шах объявил о ликвидации в стране всех существующих партий и введении однопартийной системы. Новая партия «Растахиз» («Возрождение») в своей программе заявила о верности монархии, конституции и программе «революции шаха и народа». «Шахиншахский строй» провозглашался единственной формой правления, соответствующей национальным чаяниям иранского народа. Таким образом, свои просчеты в экономике и социальной политике шах попытался компенсировать за счет усиления авторитарных методов управления страной. Но такая политика породила массовое недовольство в самых широких слоях иранского населения. Антишахская религиозная и светская оппозиция, действовавшая за рубежом, систематически разоблачала репрессивный, антинародный характер шахской власти. В самом Иране активизировались легальные и нелегальные организации, требовавшие смены правительственного курса и прекращения репрессий. Эти негативные для шахского режима явления совпали с развернутой США компанией за права человека, во главе которой стоял лично президент Дж. Картер. Направленная главным образом против СССР и других социалистических стран, эта кампания входила в явное противоречие с тем попранием прав человека, которое имело место в Иране — стране, считавшейся наиболее близким стратегическим партнером США в развивающемся мире. Поэтому обе страны были заинтересованы в том, чтобы снять обвинение с американской администрации в поддержке режима, где нарушение прав человека являлось частью государственной политики. С начала 1977 г. шах решил пойти на частичные уступки оппозиции, допускавшие некоторую свободу слова и собраний. В своих речах он говорил о необходимости положить конец пыткам, обеспечить освобождение политических заключенных, провести правовую реформу, улучшить систему судопроизводства. Осенью того же года шах отправил в отставку находившегося на посту в течение 13 лет премьер-министра А. Ховейду, с чьим именем были связаны многие злоупотребления режима. В отставку был также отправлен руководитель САВАК Н. Насери (N. Nassiri). Одновременно была предпринята попытка подвергнуть политической дискредитации главных лидеров антишахской оппозиции. 7 января 1978 г. в иранском официозе, газете «Эттелаат» («Ettala'at») была опубликована злобная статья о находившемся в ссылке аятолле Р. Хомейни. Духовенство религиозного иранского центра в г. Куме (Qom), где традиционно проживают многие руководители шиитской общины, сочло эту статью вредной и клеветнической и призвало верующих провести демонстрацию протеста. Это и явилось искрой, вызвавшей взрыв, за которым последовало открытое выступление па арену политической борьбы широких масс иранского народа. 9 января в Куме состоялась демонстрация, в которой участвовало около 4 тыс. студентов (талибов) религиозных учебных заведений и их единомышленников. Они требовали упразднения монархии и замены ее конституционным демократическим правлением. Эта демонстрация закончилась кровопролитием: силами безопасности были убиты десятки и ранены сотни студентов. Действия правительства были расценены духовенством как вызов исламу и служителям мечети. Оно приняло этот вызов и с этого времени стало неуклонно стремиться к гегемонии в народном движении.

После расстрела демонстрации через каждые 40 дней (в соответствии с мусульманским обычаем отмечать конец траура), а затем и чаще, народные выступления стали повторяться во все более широких масштабах, пока во второй половине 1978 г. не переросли во всеобщее восстание, свергнувшее монархический режим.

Это важно!

По своему широкому представительству, массовости и упорству в достижении поставленных целей иранская революция имела поистине общенародный характер.

На отдельных этапах борьбы в антишахских демонстрация участвовали миллионы жителей страны. При этом практически все демонстрации носили мирный характер. Люди шли навстречу встречавшим их войскам безоружными, в рядах демонстрантов всегда было много женщин в традиционных мусульманских одеждах.

7 октября 1978 г. в пригород Парижа, местечко Нофль-ле-Шато (Neauphle-le-Chateau), прибыл Р. Хомейни, высланный из Неджефа (Nejef), места своей ссылки, иракскими властями. В своем послании 8 октября он призвал: «Нужно разбить цепи господства и освободиться от такого позорного положения, при котором нами командуют иностранные советники; нужно поощрять всеобщее восстание…». 29 октября 1978 г. во Франции состоялась встреча Р. Хомейни с К. Санджаби (К. Sanjabi), лидером Национального фронта, крупнейшей организации иранской патриотической буржуазии, участвовавшей в антишахских выступлениях. Во время этой встречи было принято совместное решение продолжать борьбу с целью положить конец династии Пехлеви. Фактически таким образом было оформлено подчинение Национального фронта религиозной оппозиции, при обязательстве последней поделить власть с национальной буржуазией после победы революции. К декабрю 1978 г. уличные выступления населения в Иране переросли во всеобщую политическую стачку. Работа всех отраслей, включая нефтедобычу, была парализовано. Армия отказывалась стрелять в народ. Шахское окружение, предчувствуя близкую расплату, было деморализовано и стало в массовом порядке покидать страну. В январе 1979 г. шаху удалось сформировать последнее правительство во главе с ренегатом Национального фронта Ш. Бахтиаром (Sh. Bakhtiar), который главным условием своего назначения на эту должность поставил отъезд шаха из Ирана. 16 января 1979 г. иранский монарх покинул страну, предполагая, что правительство Ш. Бахтиара, опираясь на армию, и прежде всего многотысячную иранскую гвардию «джавиданов» (бессмертных), подготовит условия для его возвращения, как э го уже случилось однажды в 1953 г. Однако на этот раз планы шаха оказались неосуществимыми. Иран он покинул навсегда.

Лидер антишахской революции аятолла Р. Хомейни возвратился в Иран из Парижа 1 февраля 1979 г. Он отказался признать законным правительство Ш. Бахтиара и 5 февраля 1979 г. объявил о создании Временного правительства во главе с Мехди Базарганом (Mehdi Bazargan), представлявшим одну из группировок Национального фронта. Двоевластие существовало недолго. Революция все еще находилась на подъеме, а народные массы были полны решимости уничтожить все то, что было связано с рухнувшей шахской диктатурой. Несмотря на осторожную позицию, занятую духовенством, которое стремилось не допустить дальнейшего углубления революционных процессов, лево-демократические организации, и прежде всего активно участвовавшая в революции организация Моджахедины иранского народа, продолжали призывать к вооруженному восстанию. Такое восстание произошло 10—11 февраля в ответ на провокационные действия шахской гвардии, предпринявшей попытку военного переворота. Восставший народ захватил столицу Тегеран, нейтрализовал армию и этим самым вынудил уйти в отставку последнее шахское правительство Ш. Бахтиара. Революция в Иране победила. С этого момента в стране началась борьба за власть между участвовавшими в антишахской коалиции силами, которая постепенно привела к политической диктатуре высшего шиитского духовенства и экономическому господству иранской буржуазии.