Чувство вины.
Психология
Н. А. Бердяев считал, что благородство требует от человека сознания своей вины. Глубина совести, которая бывает закрыта и задавлена, всегда свидетельствует о наличии сознания вины. Нужно как можно больше вины брать на себя и как можно меньше возлагать ее на других. Аристократ, по мнению философа, не тот, кто гордо сознает себя первым, привилегированным и охраняющим это свое положение, а тот, кто… Читать ещё >
Чувство вины. Психология (реферат, курсовая, диплом, контрольная)
На земном шаре множество культур. И все они своеобразны, уникальны. Возьмем для примера исследование американского антрополога Рут Бенедикт. В своей книге «Хризантема и меч», посвященной японской культуре, автор устанавливает различие между «культурой вины» и «культурой стыда». Иудео-христианская культура есть олицетворение стыда. Западная культура, по ее мнению, вполне может считаться «культурой вины». Те, кто живет в пространстве этой культуры, способны переживать отрицательные чувства и состояние низкой самооценки наедине с собой. Конечно, это вовсе не исключает возможности общения с психоаналитиком, проповедником или просто случайным попутчиком.
Другая ситуация в «культуре стыда». Она основана на страхе перед внешними санкциями, и поэтому ее можно назвать «культурой внешних переживаний». Культура стыда не признает исповедей, даже перед богами. «Стыд — это реакция на критику других людей». Это чувство испытывают, попав в неловкое или позорное положение. Но еще больше такое состояние испытывают те, кто боится оказаться в подобной ситуации. Это сильная санкция, которая всегда предполагает наличие какой-то аудитории, пусть даже воображаемой.
Вина — это эмоциональное состояние, вызванное нарушением нравственных или правовых норм, а также обычаев, которые регулируют поведение людей в обществе. Психологи полагают, что вина возникает не только после совершения того или иного поступка. Это чувство вызывается также и намерением человека, который на самом деле еще ничем реальным себя не скомпрометировал. Вина — человеческий поступок или помышление, заслуживающие упрека.
Феномен вины возникает потому, что человек обладает свободой. Он способен на ответственный нравственный поступок и может судить, насколько правомерным, справедливым и законным был тот или иной его шаг. Античная трагедия неразрывно связана с родовой виной и местью, с карой за преступление без вины и, но неведению. Такова прежде всего трагедия Эдипа. У мифического персонажа нет сознательной вины и ответственности. Это связано с тем, что носителем нравственного закона в мире является не отдельная личность, а род.
Родовая месть есть самый характерный нравственный феномен древнего человечества. Месть в древности еще не была связана с личной виной. Месть и наказание не направлялись прямо на того, кто лично виновен и ответствен. Понятие личной вины и ответственности появилось позже. Родовая месть была безличной. Когда родовая месть перешла к государству и государство стало субъектом мести и наказания, начала развиваться идея личной вины и ответственности.
Ф. Шиллер называл вину «величайшим злом». Мы помним, что чувства человека изначально двойственны. Фрейд исходил, в частности, из того, что все люди испытывают чувство вины. Именно вина пробивает себе дорогу на поверхность в виде различных невротических симптомов. В работе «Некоторые типы характеров из психоаналитической практики» он отмечал, что чувство вины может возникнуть у человека еще до того, как он совершил нечто предосудительное. Вина, стало быть, рождается не из проступка. Напротив, именно сам проступок оказывается возможным из-за того, что у человека было чувство вины. На основании своей клинической практики, а также анализа произведений искусства ученый пришел к убеждению, что таких людей можно назвать «преступниками вследствие сознания своей вины».
Но каким образом рождается первоначальное бессознательное ощущение чувства вины? Фрейд усматривал его источник в Эдиповом комплексе. Чувство вины — это реакция на два преступных замысла: убить отца и иметь кровосмесительную связь с матерью.
По мнению Н. А. Бердяева, именно христианство восстало против рабской психологии обиды и противопоставило ей благородную психологию вины. «Переживание вины и есть переживание аристократическое, переживание благородных, как переживание обиды есть переживание плебейское, унизительное»[1]. Христианство вознамерилось вырвать из человеческой души ресентимент (тайную озлобленность и зависть), излечить человека от больного самолюбия и зависти.
Н. А. Бердяев считал, что благородство требует от человека сознания своей вины. Глубина совести, которая бывает закрыта и задавлена, всегда свидетельствует о наличии сознания вины. Нужно как можно больше вины брать на себя и как можно меньше возлагать ее на других. Аристократ, по мнению философа, не тот, кто гордо сознает себя первым, привилегированным и охраняющим это свое положение, а тот, кто сознает вину и греховность такого своего положения. Чувство же постоянной обиды есть, по Н. А. Бердяеву, именно плебейское чувство.
Бердяев полемизировал с Ницше и Шелером, которые видели в христианстве выражение мести и злобы. Ресентимент, в который входит зависть, подчеркивал Бердяев, явно не благородное чувство. Но оно может иметь слишком большое основание. «Самое глубокое все же не сознание своей греховности, которая может оставаться в морально-психологической сфере, а метафизическое сознание положения человека в мире, который имеет бесконечные стремления и поставлен в условия конечного, сдавленного существования. В этом падшесть человека. И в этом источник образования непросветленными страстями иллюзорных, ложных миров»[2].
Раскрывая феномен вины в средневековом сознании, Э. Фромм показал, что тогда церковь внушала индивиду чувство вины, но в то же время заверяла его в своей безусловной любви и давала возможность всем своим детям верить в то, что Господь их любит и простит. Практика покупки индульгенций, которая играла большую роль во времена позднего Средневековья и вызывала особенно яростные нападки со стороны М. Лютера, была связана с ростом влияния идей о свободной воле человека и о ценности его усилий. Покупая индульгенцию у папского комиссара, человек освобождался от временного наказания, которое должно было заменить вечное. У него были все основания надеяться, что ему отпущены все грехи.
«На первый взгляд может показаться, что практика покупки у папы избавления от адовых мук, — писал Фромм, — противоречила идее эффективности собственных усилий в деле его (верующего. — Я. Г.) спасения, поскольку эта практика основана на зависимости от власти церкви и от ее причастия. Хотя в какой-то мере это справедливо, такая практика несла в себе дух надежды и уверенности. Если человек так легко может избавиться от наказания, то бремя его вины существенно облегчается; он может сравнительно легко освободиться от груза прошлого и избавиться от одолевших его тревог»[3].
Характеризуя авторитарную личность, Фромм указывал, что для человека такого тина недостаток силы служит безошибочным признаком вины и неполноценности. Если власть, в которую он верит, проявляет слабость, то его любовь и уважение к ней превращаются в презрение и ненависть.
Раскрывая понятие вины, М. Хайдеггер писал: «Мы, нынешние люди, слишком склонны или понимать вину нравственно, или опять толковать ее как определенный род действий. В обоих случаях мы загораживаем себе подступы к первоначальному смыслу того, что позднее будет названо причинностью. Пока эти подступы не откроются, мы не увидим и существа инструментальности, которая стоит на причинности"^.
Причины для появления этой эмоции многообразны. Человек может испытывать вину перед родителями, перед любимой девушкой, перед близкими и родными. Он может раскаиваться в том, что ему в голову пришли небогомольные мысли.