Редакционная статья и глосса
Речь о пособиях по беременности и родам, а также по уходу за ребенком до полутора лет, выплачиваемых Фондом социального страхования. Сейчас размер пособия рассчитывается исходя из зарплаты будущей матери за последние 12 месяцев перед выходом в декрет. Заработанная за год сумма делится на количество реально отработанных дней — и вполне справедливо получается среднедневной заработок. Дальше его… Читать ещё >
Редакционная статья и глосса (реферат, курсовая, диплом, контрольная)
Распространенная разновидность комментария — редакционная статья. Это текст, выражающий мнение руководства издания и публикуемый обычно без подписи конкретного автора. В каждом номере газеты «Ведомости» выходят две редакционные статьи, комментирующие актуальные события. В журнале «Русский репортер» редакционный комментарий публикуется в блоке с главной темой номера.
По форме редакционная статья — это разъясняющий комментарийточка зрения. Упор сделан не на эмоциональном вовлечении читателя, а на логически обоснованных доводах с использованием максимально убедительных аргументов. Например, как в этом тексте:
В заботе о повышении рождаемости власти ведут себя крайне непоследовательно (тезис).
Вроде бы правительство ценит буквально каждого младенца. Владимир Путин щедро раздает материнский капитал и родовые сертификаты, а Дмитрий Медведев посвящает поддержке деторождения целое президентское послание. 30 ноября 2010 г. он произнес искренние и трогательные слова о том, что стране жизненно необходима эффективная государственная политика в области детства, что государство должно поощрять рождение не только вторых, но и третьих детей в семье. Президент раздал множество конкретных поручений, которые должны улучшить условия для появления новых граждан страны. И под большинством его призывов хочется подписаться.
Но спустя всего неделю после оглашения послания тот же самый президент Медведев подписал документ, который одним махом перечеркивает все его благие пожелания, высказанные в послании.
8 декабря 2010 г. президент утвердил поправки в закон «Об обязательном социальном страховании на случай временной нетрудоспособности и в связи с материнством» № 343-ФЗ. Новая редакция закона уменьшает размер пособий минимум на треть. А часть мамочек получит в 2—4 раза меньше денег, чем рассчитывали (аргументы — Младенцев ценят, но пособие матерям снижают).
Речь о пособиях по беременности и родам, а также по уходу за ребенком до полутора лет, выплачиваемых Фондом социального страхования. Сейчас размер пособия рассчитывается исходя из зарплаты будущей матери за последние 12 месяцев перед выходом в декрет. Заработанная за год сумма делится на количество реально отработанных дней — и вполне справедливо получается среднедневной заработок. Дальше его умножают на 30,4, получая среднемесячный доход, — это основа для начисления пособия.
Новая редакция закона (начнет действовать с 1 января 2011 г.) меняет формулу расчета пособия в невыгодную для матерей сторону.
Теперь, чтобы рассчитать среднедневной заработок, возьмут зарплату, начисленную не за один, а за два года, и поделят на 730. Если кто не понял, это 365 дней, помноженные на два, т. е. будто бы за два года у будущей мамы не было не только отпусков и больничных, но даже и выходных. Зато выплаты по больничным в суммарный двухгодовой доход теперь не включаются. Правда, депутаты немного поправили эту норму — женщина может выбрать год для расчета среднего заработка.
Если в течение двух календарных лет, непосредственно предшествующих году наступления беременности, гражданка уже была в декретном отпуске или отпуске по уходу за ребенком, она может выбрать любой другой год. Но что делать тем, у кого стаж меньше двух лет? Или тем, кто рожает каждые два года? Получается, что особенно жестоко новый закон поступает с теми, о ком больше всего радеет президент в своем послании: с женщинами, которые хотят родить второго или третьего ребенка.
Государство сурово накажет рублем женщин, которые, например, должны лечь в больницу для сохранения беременности или взять бюллетень, если у них заболеет старший ребенок. Интересно, Дмитрий Анатольевич знает много российских детей, которые способны ни разу не заболеть в течение двух лет?
Кстати, пострадают не только активно рожающие мамочки. Даже у сумасшедших трудоголиков, проработавших два года без единого перерыва и выходных, размер пособия уменьшится примерно на 30%. Женщины, делающие карьеру, проиграют еще и потому, что верхний предел годового заработка для расчета пособия ограничен 415 000 руб. (это зарплата на уровне 34 500 руб. в месяц) (подробное разъяснение потерь, которые понесут женщины при новом порядке расчета выплат за декретный отпуск).
Будущие матери, ждущие появления ребенка в первой половине 2011 г., считают новый закон циничным издевательством: блогосфера полна гневными сообщениями беременных. Учитывая, что в кризисный 2009 год (который теперь войдет в расчет пособия) многие женщины месяцами сидели без работы или получали зарплаты в конвертах, их доход уменьшится в разы. Наивно думать, что после этого россиянки станут больше рожать (резюме и прогноз)[1].
Другой популярный вид комментария — глоссированный, или глосса. Это высмеивание автором объекта комментирования не просто как вредного, а как чуждого тому, как автор понимает устройство мира. Вот пример глоссы, в которой Валерий Панюшкин высмеивает вступивший в силу закон о маркировке фильмов, книг и телепередач указанием того, с какого возраста их допустимо смотреть или читать:
Это ведь очень логично — маркировать информацию (автор будто бы поддерживает нововведение). Очевидно же, например, что маленький ребенок ничего не поймет из фильма «Парфюмер», а будет только напрасно шокирован тем, как главный герой убивает девушек, обмазывает их тела салом и соскребает сало с трупов кривым ножом. Вот и маркируют «18+». Предполагается, что к восемнадцати годам у человека должна сложиться устойчивая уверенность в том, что нельзя убивать девушек ради изготовления пусть даже самых волшебных духов на свете. Летало быть, можно и поиграть с сюжетом, где убивают девушек. Предполагается, что к восемнадцати годам человек уже должен понимать, что кино не есть прямое руководство к действию, но интеллектуальная и эстетическая игра. Предполагается, что к совершеннолетию должен же человек достаточно владеть контекстами европейской культуры, чтобы понимать, что «Парфюмера» писал не маньяк для маньяков, а Патрик Зюскинд для людей, которые до «Парфюмера» прочли уже несколько книг (аргумент тоже будто бы в поддержку тезиса, но улавливается ирония).
Но только вот что делать, если человек книжек не читал, фильмов не смотрел и в руки ему сразу попался «Парфюмер» Зюскинда, «Лолита» Набокова или (не дай бог) «Голый завтрак» Берроуза? Спасет ли такого человека от взрыва мозга то, что ему двадцать лет или тридцать? Да хоть семьдесят! (Автор опровергает исходный тезис).
Почему мы думаем, что возраст является достаточным критерием, по которому следует маркировать информацию? На мой скромный взгляд, информация в телевизоре, да и в Интернете, должна маркироваться куда подробнее, как минимум так же подробно, как маркируются продукты в магазинах (возврат к тезису и не просто защита его, а усиление с доведением до абсурда).
Например, фильм Аркадия Мамонтова «Провокаторы. Часть вторая» я предложил бы маркировать: «18+, М, Ил+, Бол-, Кат+, Библ-, Опт-, Бод-«. Это значило бы, что фильм предназначается людям старше восемнадцати лет, мужского пола, читавшим Ивана Ильина, никогда не бывавшим на Болотной площади, читавшим Катехизис, но не читавшим Библию, не читавшим оптинских старцев и не читавшим Бодрийяра. От таких людей, по-моему, можно ожидать, что они адекватно воспримут информацию, преподнесенную Аркадием Мамонтовым (ироничный аргумент в поддержку усиленного тезиса).
Одновременно, я полагаю, фильм Андрея Лошака «Полное затмение» должен быть маркирован так: «18+, Лак+, Бод+, Дерр+, Дост-, Ил-, Опт-«. То есть зрителями Лошака могут быть люди старше восемнадцати лет, читавшие Лакана, Бодрийяра и Дерриду, но не читавшие Достоевского, Ильина и оптинских старцев. Уж у этих-то людей не возникло бы сложностей с пониманием.
Раз уж мы занялись маркировкой, то следовало бы самих авторов законодательно обязать добровольно придумывать исчерпывающую маркировку для своих произведений. Тогда, например, ролик «Пуси райт» на You Tube маркировался бы «Бод+, Уорх-Ь, то есть предназначался бы людям, читавшим Бодрийяра и видавшим картины Уорхола. А письмо деятелей культуры в защиту «Пуси райт» маркировалось бы «Дик+,.
Швейц+, Мень+", то есть предназначалось бы людям, читавшим Чарльза Диккенса, Альберта Швейцера и Александра Меня.
Представьте себе на минуту такой маркированный мир! Как бы мы мирно жили, если бы никто не совал свой нос ни в какой текст, не зная контекста. Маркировать можно было бы не только книги и фильмы, но и здания. На музее эротики можно было бы повесить табличку «Милл+», и православные активисты не пришли бы громить музей, не прочтя хотя бы «Тропик Рака». А на храме Христа Спасителя достаточно было бы таблички «Сил+», чтобы «Пуси райт», прежде чем войти внутрь, вынуждены были бы прочесть старца Силуана… (расширение тезиса — признание не только логичности маркировки, но и того, что эта маркировка станет руководством к действию).
Ах, да! Чуть было и сам не позабыл маркировать этот мой текст: «Рабл+, Пуш+, Швейц+» (показ абсурдности нововведения на примере собственного текста)'.
Штрих: Глосса рассчитана на то, что читатель поймет иронию и разберется, где автор действительно что-то поддерживает или с чем-то борется и где в действительности призывает к совершенно противоположному.[2]