Общественные связи христианской церкви

Религия в Средние века органично вписывалась в другие сферы общественной жизни: государственную, культурную, научную. Теология стала основной наукой, впитав в себя все те отрасли знания, которые в античном мире развивались как самостоятельные: философию, риторику, математику и др.

В отличие от культов Древнего Востока, Греции и Рима, христианская церковь старалась приобщить к религиозной жизни как можно более широкие слои общества — от монархов и высшей знати до крестьян и даже рабов. Монастыри стали настоящими лабораториями новой европейской культуры и идеологии, в которых разрабатывалась не только их теоретическая составляющая, но и приемы распространения среди всех слоев населения.

В правящих кругах церковь осуществляла деятельность, которую сегодня назвали бы лоббизмом: поскольку малограмотные светские чиновники в раннем Средневековье все чаще заменялись более образованными клириками, последние постепенно сосредоточили в своих руках все делопроизводство, и церковь получила возможность воздействовать на самых высших правителей через их секретарей-священнослужителей. Важным методом воздействия на знать и менее влиятельные слои общества становилось проведение торжественных церемоний и призвание божьей милости на правителей и сановников. Так, около 498 г. франкский король Хлодвиг принял христианство, и церемония его крещения была обставлена весьма торжественно, превращена в массовое мероприятие, призванное служить укреплению власти короля, дать ему идеологическое подтверждение прав владеть Западом, к чему он так стремился. Заключив союз с церковью, власть получила очень важный канал массовой коммуникации: в проповедях священнослужителей идеологически обосновывалось то или иное решение монарха, осуществлялись призывы подчиняться правителю, поддерживать его, сражаться на его стороне.

Для широких слоев общества церковь устраивала разного рода публичные акции: проповеди, «чудеса» и т. д. Весьма эффективным приемом было создание культа местных святых, организация паломничеств и т. п. Церковь создавала себе имидж защитницы всех преследуемых и угнетенных, и одним из способов привлечения верующих становилось «право убежища». «Правда Альфреда» (памятник английского права конца IX в.) содержит такую статью: «Если преследуемый местыо достигнет ее (церкви), убегая или верхом на лошади, никто не должен вытащить его (из церкви) в течение семи ночей. Если же кто-либо сделает это, он отвечает за нарушение королевского покровительства и церковного мира, и тем больше, чем он больше вытащит оттуда людей»^[1].

Политическая функция церкви состояла в создании государственной идеологии и увязывании ее с основами христианской веры. Например, еще блаженный Августин в IV—V вв. идеологически обосновал законность борьбы с язычниками — вплоть до прямых военных действий, и монархи нередко подгоняли под этот принцип даже военные предприятия. Неудивительно, что религиозные споры часто перерастали в политические конфликты. Византийский император Юстиниан I завоевал государства остготов и вандалов, мотивируя свои действия не только тем, что восстанавливает Римскую империю, но и что борется со сторонниками арианской ереси (готы и вандалы приняли христианство от последователей ересиарха Ария). А верховный британский король (пендрагон) Артур, послуживший прототипом героя легенд о рыцарях Круглого стола, пал в борьбе со своими же подданными, поскольку стремился установить контроль римской церкви в противовес распространенной в Британии церкви кельтской.

В XI—XIV вв. позиции церкви еще больше укрепились. Если раньше она занималась лоббированием своих интересов в органах власти, то теперь вошла во власть в качестве равноправного партнера. Католические иерархи являлись могущественными аристократами, а папа римский — одним из влиятельнейших правителей в Западной Европе, обладавшим огромными земельными владениями, богатейшей казной и собственной армией. Уже в XI в. папы не только осмеливались бросать вызов императорам, но и одерживали над ними победы. Главным преимуществом церкви в борьбе со светской властью была опора не только на военную и политическую силу, но и на теологию: папа считался наместником бога на земле, и сопротивление ему означало выступление против самой веры.

Доминирование в духовной сфере было в Средние века залогом доминирования в сфере политической. Поэтому папы, кардиналы, архиепископы весьма широко пользовались отлучением от церкви неугодных им лиц. Отлучение служило, в первую очередь, именно методом коммуникации: решение о нем оглашалось священнослужителями перед всеми верующими, чтобы как можно больше людей получили информацию о том, кто и за что отлучен. Суть отлучения заключалась в изоляции человека от сферы взаимодействия (по-английски отлучение от церкви — ex-communication). Государи, лишенные церковной поддержки, вынуждены были идти на мировую с князьями церкви и делать им серьезные уступки. Ярким примером является эпизод с императором Священной Римской империи Генрихом IV (1056—1106), который в 1076 г. был отлучен от церкви. Он попытался выступить походом на Рим, объединив своих вассалов, но те сочли себя свободными от присяги императору, поскольку с отлучением он перестал считаться таковым. Более того, они провели выборы и избрали нового императора и нового короля Германии. Генриху IV пришлось признать поражение и повиниться перед папой Григорием VII. Торжество папы достигло апогея во время знаменитого «покаяния в Каноссе»; папа превратил церемонию покаяния в массовое публичное зрелище: в течение нескольких дней императору пришлось простаивать в рубище под стенами замка, в котором находился Григорий VII, пока тот не соблаговолил его простить и снять отлучение.

Церковь активно использовала устные формы коммуникации: публичные диспуты, созыв вселенских соборов и, конечно же, проповеди, как наиболее эффективный способ пропаганды среди населения. С проповеди папы Урбана II в Клермопе 26 ноября 1095 г. начинается эпоха крестовых походов, ставших основным событием конца XI—XIII вв. Это была блестящая массовая акция, в ходе которой папа сумел убедить тысячи верующих, что его устами говорит сам бог, и вдохновить их на борьбу с мусульманским населением Палестины, продлившуюся несколько веков. Создавалась специальная символика крестоносцев (белые одежды с нашитыми крестами и т. д.), формировалась целая индустрия: организация поездок в Святую землю (предоставление транспорта и военного сопровождения), торговля святыми мощами и другие институты, характерные даже для современных массовых международных мероприятий.

Не менее широко применялась и письменная коммуникация: папы издавали декреты, буллы и другие акты, которые затем оглашались перед верующими в разных странах. Для подобных действий был создан институт папских легатов, облеченных широкими полномочиями (вплоть до упомянутого отлучения монархов). Когда крестоносный пыл в Европе начинал ослабевать, церковь занималась генерированием слухов для организации новых походов на Восток. Так, между Вторым и Третьим крестовыми походами в 1160—1170-е гг. несколько европейских государей получили письма, написанные, якобы, могущественным христианским повелителем Индии «пресвитером Иоанном», обладателем несметных богатств и ревностным борцом с мусульманами; создатели этих писем стремились убедить европейских крестоносцев, что в случае очередного похода их немедленно поддержит бесчисленная армия «пресвитера». В 1221 г., когда участники очередного крестового похода терпели неудачи, архиепископ Акры Жак де Витри отправил папе римскому донесение, в котором сообщал, что «царь Давид» — сын или внук «пресвитера Иоанна» нанес страшное поражение мусульманам и находится на расстоянии 15 дней пути от Антиохи, спеша помочь крестоносцам восстановить Иерусалимское королевство. Любопытно, что, хотя послание и представляло собой просто попытку ободрить павших духом воинов Христовых, оно мастерски сочетало в себе идеологический вымысел с реальными событиями: действительно, как раз в эго время Чингис-хан, в войске которого было немало христиан-несториан, разгромил государство одного из самых могущественных мусульманских правителей — Хорезм-шаха Мухаммеда II. Как и в случае с вышеупомянутыми рыцарскими романами, отражение реальных исторических событий (хотя и адаптированное к интересам церкви) повышало степень достоверности слухов и, соответственно, их эффективность.

Нововведением эпохи развитого феодализма стало распространение библейских сюжетов в виде изобразительных рассказов: создавались серии фресок, изображавших сюжеты из Библии, что обеспечивало ознакомление с основами веры тех, кто не умел читать. Весьма эффективным средством коммуникации была сама эстетика христианского культа: монументальные храмы, сложные и пышные ритуалы богослужения. Средневековые священнослужители активно использовали, выражаясь современным языком, механизм фандрайзинга: имена ктиторов (лиц, финансировавших строительство или ремонт храмов) упоминались в надписях на входе в храм, что служило дополнительным стимулом для знати и состоятельных простолюдинов, стремившихся увековечить память о себе. Позже, весьма эффективным способом привлечь на свою сторону влиятельного светского государя было решение церкви изобразить его на соборной фреске в виде персонажа какого-либо библейского сюжета. По сути, это был новый вариант спонсорства, который пришел на смену ктиторству — вместо упоминания имени жертвователя на дверях храма стало использоваться его визуальное изображение. Это было более эффективным и потому получило весьма широкое распространение в XV—XVI вв., тем более что художниками и скульпторами, изображавшими «спонсоров», были Леонардо да Винчи, Микеланджело, Рафаэль и другие.

Церковь занималась также научной деятельностью: священнослужители были основателями и преподавателями первых средневековых школ и университетов, крупнейшими из которых стали Сорбонна, Оксфорд, Кембридж и др. В университетах не только осуществлялось преподавание дисциплин, имевших отношение к коммуникации (философия, риторика), но и велась широкая деятельность по привлечению новых студентов. Это и распускание слухов с похвалами тому или иному учебному заведению, и приглашение маститых ученых, выдающихся умов своего времени: сам факт работы в университете известного философа или математика гарантировал интерес студентов со всей Европы, а следовательно, и увеличение доходов учебного заведения.

Интересно, что в эпоху Ренессанса, когда, казалось бы, начали возрождаться античные идеалы (культ красоты, физического совершенства, повышения роли индивидуальности в обществе), церковь достигла апогея своего могущества: именно в этот период служители церкви стали наиболее влиятельны и в политической, и в духовной, и в иных сферах общественной жизни. Католическая церковь постаралась распространить свою власть не только на публичную (политическую, экономическую и культурную), но и на частную жизнь людей, чего не позволяла себе прежде. Церковники вмешивались в личные и семейные отношения населения, жестоко преследуя всех, кто выделялся среди остальных какими-либо физическими особенностями или способностями.

Своего рода имиджевой акцией стала широко распространившаяся в XV—XVI вв. «охота на ведьм»: церковь демонстрировала силу и могущество даже светской власти, мотивируя суровый контроль над всеми сферами общественных отношений борьбой за чистоту нравов и против «происков дьявола». Для этой цели была возрождена инквизиция, учрежденная в начале XIII в. и получившая теперь широчайшие полномочия вплоть до права суда над членами королевских домов Европы. Свидетельством ее активной деятельности стали торжественные акты расправы с еретиками и колдунами: публичные сожжения, шествия кающихся грешников. Подобные акции, особенно широко распространившиеся в Испании XV— XVII вв., проводились при большом скоплении народа, которому церковь, таким образом, внушала мысли о своем могуществе и всеведении. Методическим пособием по «охоте на ведьм» стал знаменитый трактат «Молот ведьм», написанный в 1486 г. двумя немецкими доминиканцами Яковом Шпренгером и Иоанном Крамером. Выдержавший за полтора столетия не менее 50 изданий, «Молот ведьм» стал бестселлером того времени, поскольку был написан в нужное время и о том, о чем было нужно церкви и ее сторонникам.

Помимо внушения страха перед церковными наказаниями, руководство католической церкви не забывало и о других методах взаимодействия с обществом. До начала XVI в. Рим использовал старое проверенное средство интеграции европейских государств и монархов и сбора средств — крестовый поход. Несмотря на то, что владения крестоносцев в Палестине были окончательно потеряны еще в 1291 г., паны периодически призывали католиков к борьбе с неверными, сплачивая вокруг себя европейских государей и аккумулируя огромные денежные средства.

Другим эффективным способом продемонстрировать силу, могущество и великолепие церкви и единство ее приверженцев было проведение массовых религиозных мероприятий, наиболее значительным из которых были «юбилейные годы»: в такой год многие десятки тысяч паломников посещали Рим, чтобы приобрести священные реликвии и получить отпущение всех грехов.

Высшие церковные иерархи не стремились сохранять положительный имидж в глазах народа: сама принадлежность к церковной верхушке, по их мнению, должна была служить главным основанием хорошей репутации. Поэтому достоянием общественности становились сведения о подкупе кардиналов в процессе избрания очередного папы, любовных похождениях пап, кардиналов и епископов, их внебрачных детях, которых папы нередко открыто возводили на троны итальянских государств и т. д. Но авторитет церкви не слишком страдал от подобных слухов, и римские папы даже с самой скверной репутацией пользовались огромным влиянием в политике Европы. Так, пана Иоанн XXIII (бывший пират и убийца Балтазар Косса) созвал в 1415 г. в Констанце вселенский собор, на котором был осужден и сожжен видный чешский богослов Ян Гус. А папа Александр VI (Родриго Борджа), оставивший по себе самую черную память, но причине своего распутства и жестокости, но отношению к недругам, разделил открытый незадолго до того Новый Свет между Испанией и Португалией, а также в конце XV — начале XVI в. определял политику всей Италии.

Естественно, негативная репутация церкви должна была вызвать активное противодействие общества, что и вылилось в начале XVI в. в движение, известное как Реформация, начавшееся в Германии, а затем охватившее Францию, Швейцарию, Англию и другие страны Европы. Его основоположник Мартин Лютер проявил удивительное мастерство как устной, так и письменной коммуникации. Он умело вел диспуты с католическими учеными, агитировал население и вел переговоры с немецкими князьями, а его произведения, написанные простым доходчивым языком, широко распространились по всей Европе (благодаря книгопечатанию) и были весьма популярны среди представителей всех слоев населения.

Деятели Реформации внимательно изучили и проанализировали все причины общественного недовольства католической церковью и предложили собственный вариант вероисповедания, отличительными чертами которого стали дешевизна обрядов, возможность вести службы на родном языке, а не на латыни, пропаганда ценностей ранних христиан (благочестие, честный труд, порядочность). Все это противопоставлялось роскоши римской церкви, ее схоластике, оторванной от реальной жизни, распущенности духовенства. Католическая церковь не устранилась от борьбы и начала деятельность, известную под название «Контрреформация», провозгласив реформы церкви, изменения в образе жизни духовенства и т. п.

Церковная борьба превратилась в борьбу политическую, и теперь обычные во все времена войны европейских монархов нередко проходили под религиозным знаменем. При этом представители как католического, так и реформаторского движения, стремились создавать негативные образы своих оппонентов. Например, католики представляли протестантов оборванцами, выходцами из низов и т. д., несмотря на то что среди последних были и богатейшие аристократы, и даже европейские монархи. Тем не менее сила созданных стереотипов была такова, что и позднее протестантское движение ассоциируется прежде всего с буржуазией, т. е. городским средним классом, а никак не с крупной земельной аристократией, и тем более с королями.

• [1] Черниловский 3. М. Хрестоматия по всеобщей истории государства и права. М.: Гар-дарика, 1996. С. 125.