Введение. 
Основы русского военного искусства

«Военное искусство старо, как мир», сказал Наполеон, прозревая великую истину, в которой теперь почти никто не сомневается, или, вернее, не сомневаются те, для которых имеют смысл и практическое значение те общия идеи, которыя служили основою военнаго искусства во все времена.

Нам в настоящее время легче убедиться в верности вывода великаго полководца относительно военнаго искусства, именно потому, что для него мир древнейших народов был почти не известен, а мы познакомились с ним уже в достаточных подробностях и можем смело говорить о военном искусстве этой эпохи.

На страницах достоверной истории мы можем проследить три эволюции в жизни человеческаго рода: 1) мир древнейших народов: египтян, ассириян, вавилонян, индусов, китайцев, персов, евреев и других; эти народы занесли в историю только последние дни своей жизни;

2) мир народов классической древности: греков, римлян и других, известный нам от рождения своего до смерти; это единственная вполне достоверная и законченная историческая эволюция, особенно потому и ценная для историка и 3) мир новых народов, наших современников, творящих историю на наших глазах; в каком они фазисе своего развития, т. е. способны-ли они еще к большей жизненности и деятельности, чем до настоящей минуты, или-же начинают ослабевать силами, — выяснит время.

Во всяком случае, введение этой классификации в историю значительно облегчает изследование и понимание ея содержания. Военному историку это особенно бросается в глаза; сравнивая три вышеупомянутая эпохи, ясно видно, что с точки зрения военнаго искусства конец мира древнейших народов одинаков с концом второй эволюции — мира народов классической древности (в обеих появились наемныя войска, выяснилось необыкновенное пристрастие к метательному оружию и т. п.); начало военнаго искусства народов классической древности совершенно одинаково с началом искусства современных народов; порядок развития, основныя идеи военнаго искусства одни и теже; следовательно, можно-бы предсказать и конечный его формы.

Одним словом, военный историк наблюдает в прошлом человечества периодическое повторение идей и форм в известной логической последовательности, что и определяет законы развития военной культуры, а также существование некоторых вечных истин, основных принципов военнаго искусства, имеющих смысл и практическое значение во все времена.

Какия же вечныя истины определяют задачи военнаго искусства?

Все великие полководцы стремились к нанесению противнику сильных и метких ударов, для чего сосредоточивали силы на театре войны, на поле сражения и в точке удара в решительную минуту.

Таким образом, первою их заботою было выбрать цель и направление для удара, а потом обезпечить жизнь и деятельность армии на театре войны. Быстрые марши, обезпечивающие внезапное появление перед противником и внимательное отношение ко всему тому, что может поднять дух своих войск и угнетающе подействовать на противника, энергия, доведенная до высшаго напряжения, при соответствующей обстановке для удара, вот те важнейшия задачи, которыми задавались великие мастера военнаго дела.

Во все нормальный эпохи в развитии военнаго искусства, метательное оружие считалось средством для подготовки атаки и требовало строя разомкнутаго или разсыпнаго; холодное оружие предназначалось для решительных действий и вызывало необходимость строя сомкнутаго и глубокаго. В армиях всегда имели пехоту, кавалерию и роды войск назначенных, главным образом, для боя метательным оружием. В боевых порядках старались найти возможность действовать при различных условиях обстановки, а также провести три фазиса боя: завязку, общую схватку по всему фронту и, наконец, решительный удар в конце, на главном участке поля сражения.

И так было во все лучшия для военнаго искусства времена, тоже можно предсказать и на будущее.

Почему-же люди не всегда вели борьбу одними и теми-же способами и одними и теми-же приемами? Причиною тому служили, главным образом, три важнейших элемента, определяющие состояние военнаго искусства всякой эпохи: 1) человек, как элемент комплектования войск и их команднаго элемента, 2) оружие, как средство поражения противника и 3) известные взгляды (идеи), иногда порожденные уже отжившим прошлым, но еще всеми признаваемые, как за реальныя определения.

Важнейшим фактором на войне, конечно, является человек; он своими физическими и моральными способностями прежде всего влияет на способы и даже формы, к которым прибегает военное искусство, как в области стратегии, так и тактики. Стоит только почитать историю римскаго военнаго искусства, чтобы ясно увидеть, как с изменением качества римскаго воина в разныя эпохи изменялись и способы ведения войны (наступление или оборона), так и формы строя: началось, с построения легиона в виде фаланги наступательной, перешло в чудный прерывчатый трех-линейный манипулярный порядок, потом в построение более тяжелое — по когортам, затем снова выродилось в фалангу и даже фалангу оборонительную, при которой римляне окружают себя метательными машинами, отказываются от меча и действуют из лука за укреплениями; активный дух войск пропал и это было признаком замирания всего государственнаго организма.

Казалось-бы, что новые народы, столкнувшиеся с Римом, должны-бы заимствовать от него, если не формы боеваго порядка, то хотя-бы его богатыя техническия средства; но ничуть не бывало, они с презрением смотрели на эти затеи противников, которыя не спасали их от поражений и начали работать на поприще военнаго искусства вполне оригинально, проработали почти полторы тысячи лет, когда доразвились до понимания истории прошлаго и тогда уже внесли в свое искусство некоторый идеи классическаго мира, когда-то им самим забытыя, а ими еще не выработанныя. Это усвоение идей классическаго мира занимает почти все время от возрождения наук и искусств в XV веке до нашего столетия, т. е. до эпохи Наполеона, котораго смело можно назвать классиком, так как он самым серьезным образом изучал походы Александра Македонскаго, Аннибала и Юлия Цезаря.

В сущности, новые народы не внесли в военное искусство, т. е. в его принципиальную часть, ничего новаго: наши стратегическия операции, в лучших своих образцах, подражают образцам трех упомянутых великих полководцев, а тактика культивирует идеи греков и римлян, даже скорее (в настоящее время) греческое тактическое искусство. Они проводили в бою механическую теорию, т. е. принцип сосредоточения превосходных сил в решительный момент на решительном пункте, к чему и мы стремимся; римляне-же, в период высшаго состояния военнаго искусства, стремились строить боевой порядок применительно к моральным свойствам человека, как воина, и давали по всему фронту боеваго порядка равносильный, но притом страшный удар. Только Юлий Цезарь держался греческаго военнаго искусства, но он не был понят римлянами и его искусство ушло в могилу вместе с ним.

Таким образом, внимательное изучение истории показывает, что характер известнаго народа тоже кладет известный отпечаток на его военное искусство и что пригодно для одного, может не годиться для другого народа.

Это часто забывается практиками военнаго дела.

Мы привели это длинное вступление, чтобы выяснить читателям: 1) почему русские могли получить высокия формы военнаго искусства с востока и 2) почему необходимо выяснить основы русскаго военнаго искусства, как продукт творчества русских талантливых военных людей, так как только они и могли дать им формы, в которых нуждалась русская армия, для чего необходимо было иметь тот же склад ума и характера, который распространен в массах русских воинов.

«Историк должен добиться правды и отыскать необходимость всякой действительности», сказал Гумбольдт.

Приведенный слова знаменитаго немецкаго ученаго поощряют нас в стремлении бороться против одной вопиющей исторической несправедливости, именно, оценки значения русскаго военнаго искусства в истории европейской культуры.

Европейским ученым, в большинстве случаев, мало знакомым с историей нашего отечества, еще извинительно умалять значение русскаго военнаго искусства в истории военной культуры, но, к сожалению, не для всех еще и русских известно, что наше военное искусство почти никогда не уступало западно-европейскому, а весьма часто, шло впереди, давало направление, новыя идеи в области тактики и стратегии, которыя от нас воспринимались в Европе.

Настоящий краткий очерк состояния военнаго искусства в России и в Европе в важнейшия историческия эпохи представляет сводку сделанных нами наблюдений, но только по отношению самых существенных сторон военнаго искусства, дабы излишними мелочами не затруднить выводов и общих из них заключений.

Для лиц, желающих ознакомиться с излагаемыми вопросами в больших подробностях, чем они изложены здесь, мы рекомендовали-бы обратиться к сочинениям:

Обзор войн России от Петра Великаго до наших дней, составленный Дубровиным, Куропаткиным, Гудим-Левковичем, Сухотиным и Пузыревским, под общею редакциею Г. А. Леера.

Князь Н. С. Голицын. Всеобщая военная история.

И. П. Михневич. История военнаго искусства с древнейших времен до начала XIX столетия. Издание 1896 г.

Русская военная сила, издание И. Н. Кушнерева и А. Е. Пирогова, под редакцией А. Н. Петрова, Москва 1892 г.

В изложении мы будем держаться взгляда Гумбольдта, т. е. постараемся установить верно факты, а затем дадим посильное им обяснение.

Впрочем, считаем необходимым познакомить читателей с принятым нами способом изследования: в каждой исторической эпохе мы будем отмечать только некоторые выдающиеся и всеми признанные образцовыми факты из области стратегии и тактики, а также общепризнанные взгляды на военное искусство эпохи, сопоставляя образцы европейские с современными образцами русскими.

Полагаем остановиться на разборе следующих эпох:

• 1. Средние века, до всеобщаго применения огнестрельнаго оружия.
• 2. Эпоха Людовика XIV и Петра Великаго.
• 3. Эпоха Фридриха Великаго и Екатерины II.
• 4. Эпоха Наполеона.
• 5. Современная эпоха.

Мы делаем умышленно скачек от средних веков прямо к эпохе Людовика XIV и Петра Великаго, пропуская очень серьезную эпоху 30-ти летней войны, связанную с именем Густава Адольфа, так как Россия перестрадала за это время великий исторический кризис, последовавший вскоре после блестящаго царствования Иоанна IV и начала понемногу приходить в себя с восшествием на престол Михаила Феодоровича Романова, т. е. в конце тридцатилетней войны.