Сражение при Шипке-Шейново — 27—28 декабря 1877 г

После падения Плевны и сдачи армии Османа-паши 28 ноября 1877 г., русския войска несколькими колоннами двинулись за Балканы. Отряд генерала Радецкаго, стоявший на Шипкинском перевале и усиленный до 45 т. чел., должен был двинуться против армии Весселяпаши в 35 т. чел., которая имела 11 т. на перевале, а 24 т. чел. в сильно укрепленных лагерях у дер. Шипки и Шейново и частью в Казанлыке.

Генерал Радецкий решил, оставив заслон против позиций турок на перевале, обойти их с обоих флангов, по Иметлийскому проходу слева — 20 верст пути и по Тревненскому справа — длиною 45 верст. Оба пути представляли горныя тропинки, местами возможныя для движения только по одному, зимою же сплошь занесенный снегом и требовавшия больших работ для их расчистки.

Для задуманной операции войска были разделены следующим образом: 1) заслон ген. Радецкаго — 15 У₂ бат. оставлен в укреплениях на перевале, 2) правая колонна ген. Скобелева 2-го из 15 бат., 7 болг. дружин, 17 эск. и сот. и 14 ор. двинута на Иметли; 3) левая колонна ген. кн. Святополк-Мирскаго — 25 бат., 1 болг. друж., 4 сотни и 24 ор. направлена через Тревну и Крестец, на Гюсово и Маглпж.

Для уравнения движения колонн, левая должна была выступить с разсветом 24 декабря, а правая вечером; вечером 26-го декабря обе колонны должны были спуститься с гор и 27 обеим колоннам атаковать Шипку, правой от Иметли, левой от Гюсова, стараясь войти в связь друг с другом.

Разсчеты не вполне оправдались. Во время движения, ген. Радецкий привлек с фронта внимание турок сильной канонадой с 24 по 26 декабря. Ожидая атаки с фронта, Вессельпаша приказал в ночь с 26 на 27 декабря притянуть к Шипке все свободный войска и очистил даже Казанлык, через который проходил его путь отступления на Адрианополь. Получивши сведение о появлении наших отрядов у Иметли и Гюсова, он запросил сераскериат, что следует предпринять и получил приказ не уступать Шипкинской позиции.

Между тем наши колонны, повидимому, выполнили предписанное им движение; вечером 26-го числа колонна Святополк-Мирскаго была у Дольняго Гюсова и Маглизка, от Скобелева было получено донесение, что движение идет успешно, почему ген. Радецкий и приказал левой колонне атаковать турок, разсчитывая, что и Скобелев успеет вступить в бой.

Утром 27-го декабря колонна Скобелева имела небольшую стычку у д. Иметли. Заслышав выстрелы с этой стороны, кн. Святополк-Мирский двинулся вперед по двум направлениям: 16 бат. с горной батареей кн. Св.-Мирскаго на Янину, а ген. Шнитников — на Казанлык; один полк оставлен у Гюсова для обезпечения тыла. К 2 часам дня Казанлык был занят, но колонна кн. Св.-Мирскаго встретила упорное сопротивление на укрепленной позиции между Хаскиоем и Шипкой, причем турки даже произвели контр-атаку. Хотя она и была отбита, но сил для дальнейшей атаки укрепленной позиции было недостаточно, в резерве всего 2 баталиона, сухарей на 1 день, патроны сильно израсходованы; в связь со Скобелевым войти не удалось. Войска кн. Святополк-Мирскаго заночевали на занятых позициях, а отряд Скобелева весь день подтягивался к Иметли. Радецкий получил эти неутешительныя известия.

Всю ночь на 28-е декабря не прекращалась перестрелка в левой колонне, а с разсветом приняла ожесточенный характер. Утром турки произвели несколько атак и вынудили ввести весь общий резерв. К 11 часам, отразив нападение неприятеля, 15 бат. перешли в наступление, штурмом взяли д. Шипку и вышли на путь отступления турок.

Ген. Радецкий, решивши поддержать кн. Святополк-Мирскаго и, по случаю тумана, не видя что делается внизу, утром 28-го, произвел фронтальную атаку на позицию турок, которая стоила нам потери около 1700 чел., но за то оттянула на себя 20 таборов.

В это время произведено было блестящее наступление правой колонны ген. Скобелева 2-го.

Разсмотрим эти действия в больших подробностях, так как они представляют высочайший образец наступательнаго боя пехоты при современных условиях.

Иметлийский отряд ген. Скобелева, по спуске с гор, должен был атаковать Шейновский укрепленный лагерь.

При слабости артиллерии, Скобелев возложил подготовку штурма на 9-й и 11-й стрелковые и сводный баталион Углицкаго полка, вооруженный турецкими ружьями системы Пибоди; в боевую линию, кроме того, двинуты 5 и 6 болгарския дружины и горная 8 орудийная батарея. За ними во второй линии (частный резерв г.-м. Столетова) двинуты Углицкий полк, 3 и 4 дружины ополчения и рота сапер.

Общий резерв г.-м. Гренквиста: Казанский, Владимирский и Суздальский полки. Кавалерия г.-м. Дохтурова должна была действовать на правом фланге.

В 10 часов утра, войска выстроились и двинулись вперед. С 2 с половиною верст турки открыли артиллерийский огонь. Передовые наши баталионы перестроились по-ротно в две линии и выслали цепи стрелков.

Наступление пришлось вести по совершенно открытой местности и только шагах в 200—300 от позиции неприятеля несколько групп отдельных деревьев, кустов и две—три складки местности могли представить некоторое прикрытие наступавшим войскам.

Около 8—10 баталионов турок и 20 орудий развернулись против Иметлийскаго отряда ген. Скобелева.

С 1500 шагов начался ружейный огон турок и сделался очень силен, когда войска наши подошли на разстояние около 1000 шагов.

С дистанции 900—1200 шагов наступление наших передовых частей продолжалось перебежками. Подойдя к позиции турок на 700— 800 шагов войска наши остановились и открыли огонь; до этой-же дистанции шли без выстрела. Открытый стрелками живой огонь оказал свое действие; артиллерийский огонь турок заметно утих, ослабился и огонь ружейный. Бывший на левом нашем фланге 11 стрелк. баталион, усиленный сводным батал. Углицкаго полка, быстро двинулся против ложементов турок и выбил их оттуда; но за это изолированное движение пришлось поплатиться: сперва турецкая кавалерия, а потом пехота произвели контр-атаку и наши храбрецы, продержавшись на отбитой позиции 40 минут, должны были отступить.

6-я болгарская дружина приняла на себя отступающих; турки произвели вторичную кавалерийскую атаку, причем им удалось порубить несколько человек.

Эта частная неудача имела и хорошия последствия, притянув внимание турок к их правому флангу. Заметив отступление леваго нашего фланга, Скобелев послал туда на подкрепление баталион Владимирцев и 2 сотни казаков.

В 12 часов получено радостное донесение, что кавалерия ген. Дохтурова вошла в связь с колонною князя Святополк-Мирекаго.

Полковнику Панютину приказано с Углицким полком подкрепить, действовавшие на правом нашем крыле, 9-й стрелк. баталион и 5 болгарскую дружину и атаковать турок.

«Углицкий полк с музыкою и распущенными знаменами двинулся вперед. В первой линии шел 1-й баталион, за ним — 2-й и далее — 3-й. Все баталионы на ходу перестроились с строй по-ротно в две линии, развернули все роты, и разомкнули их. Вторая линия рот двигалась примерно в 500 шагах от первой. О 1200 шагов движение началось перебежками"'^[1].

9-й стрелк. баталион был в жарком бою: потери в каждой из рот уже превысили 60—70 человек^[2]. Но с подходом рот 5-й дружины, стрелки бросились вперед в переметку с болгарами, добежали одним махом до турецкой траншеи и овладели ею. Турки отступили за опушку рощи и в редуты. Начало было сделано.

Но на турецкой позиции передвигались войска; огонь страшно усилился.

«1-й и 2-й баталионы Углицкаго полка на ходу все принимали вправо, с целью охвата турецкаго редута 2-го и вышли таким образом в первую линию, продвигаясь вперед перебежками. Перебежки задних частей производились, когда передовыя части уже займут новую позицию и откроют огонь. Там, где одновременно бежали и цепь и поддержки, потери были больший. Средняя длина каждой перебежки составила 150—200 шагов. Только шагах в 300 от редута Угличане нашли некоторое укрытие, которым и воспользовались, открыв сильный огонь. Результат не заставил себя ожидать: огонь турок из редута значительно ослабился. Все три роты 1-го баталиона уже в первой линии. Около получаса продолжалась эта остановка, пока не раздался по всей линии „бой к атаке“. 3-я рота с Своим молодцом командиром поручиком Борзовым поднялась первая, за нею двинулась вперед к редуту № 2-го — 2-я и 4-я роты. Роты 2-го баталиона двинулись в поддержке. В атаку шли со стрельбою и барабанным боем. Сзади была слышна полковая музыка, игравшая при 3-м баталионе. Слева наступление угличан поддерживала кучка стрелков и дружинников. Из редута наших встретили безпорядочною стрельбою. У турок замечалась суматоха. Шагов за сто от редута уже ясно стало видно, что многие турки бегут из укрепления, некоторые без ружей, иные бросая на ходу шинели. Раздалось дружное „ура“, и наши через минуту уже лезли в редут. После короткой свалки, остатки защитников редута, 40—50 человек, сдались пленными. В наши руки досталось 2 орудия. До ста человек убитых, большею частью в голову, наполняли редут. Раненых было мало. Во время этой атаки три роты 1-го баталиона понесли серьезный потери; из 3-й роты убыло до 50-ти человек».

Турки отступили шагов на 300 для обороны второй линии — опушка рощи и редут № 3.

В это время 3-й баталион угличан подходил к позиции 9 стрелк. баталиона и 5-й болгарской дружины; приближение угличан послужило толчком вперед: стрелки и дружинники с криками «ура» бросились на Круглый редут № 3. Атака не удалась.

Третий баталион углицкаго полка, разстреливаемый с самаго близкаго разстояния, залег на бывшей позиции стрелков. Настал кризис боя. Еще минута и все начало-бы отступать. Но вот раздаются сигналы «все и атака». На крайнем нравом фланге угличане зашевелились, но против редута № 3-го кричали отдельные голоса, кричали кучками «ура», но не трогались с места, не поднимали даже голов. Но вдруг вылезает из канавы грязная фигура барабанщика и с боем идет вперед, за ним полковник Панютин со знаменем в руках; проходит несколько томительных мгновений, раздается страшный крик, вернее рев «ура», и вся масса угличан, стрелков, болгар, бросилась на этот раз неудержимым потоком вперед. Редут охватили со всех сторон, и со всех сторон наши храбрецы врывались в него.

Турки отступили к лагерю. Было 12 часов. Скобелев, наблюдавший за ходом боя издали, решил, что назрела решительная минута боя и, приказав общему резерву подаваться вперед, сам лично повел в бой 1-й и 2-й баталионы Казанскаго полка^[3].

«Баталионы резерва, входя в сферу огня, принимали строй по-ротно на сближенных интервалах, с разомкнутыми рядами. Так, в Казанском полку интервалы между ротами составляли всего 20 шагов, между линиями рот — 50 шагов».

Эти баталионы атаковали центр противника в направлении на редут № 10 и связали таким образом атаки праваго и леваго крыла. Они начали движение перебежками с 700 шагов. Скоро редут № 10 был взят штурмом, а редуты № 7 и № 9 очищены турками без боя. Левое крыло заняло редут № 12. Турки отступали из Шейновской рощи к кургану, где были сосредоточены резервы Весселя-паши. Скобелев разчитывая иметь дето с турецкими резервами, приказал всем нашим резервам двигаться вперед и сам поскакал к восточной опушке Шейновской рощи.

Сем баталионов и дружин (3-й бат. Казанскаго полка, Суздальский полк, 1-й баталион Владимирскаго полка, 3-я и 4-я дружины болгар) с распущенными знаменами и музыкою, двинулись к Шейнову, ютовые сломить последнее сопротивление турок. Два баталиона владимирцев (2-й и 3-й), составлявшие охрану леваго фланга, перешли также в наступление.

Благодаря крайне бережливому и искусному расходованию резервов и благодаря геройскому поведению введенных в бой частей, у Скобелева в решительную минуту половина сил еще не была введена в бой и находилась вполне под рукою.

Вид стройно надвигавшихся масс, хорошо видимых с главнаго кургана, где находился Вессель-паша, не мог не повлиять на решение его положить оружие.

Всего сдалось до 30 т. чел. и 103 ор. Потери наши 26-го, 27-го и 28 декабря простирались до 5600 чел.

Блестящий успех ген. Скобелева тоже был куплен ценою страшных потерь. Мы видели, что он в решительную минуту мог ввести, после трех часоваго упорнаго боя, еще половину сил своего отряда. Это было возможно только благодаря доблестному поведению передовых войск: 9 и 11 стрелковые баталионы и 5-я болгарская дружина потеряли более 50% своего состава офицеров и нижних чинов.

К сожалению, превосходный план ген. Радецкаго не осуществился — обходныя колонны не вышли одновременно, но за то, в техническом смысле, наступательный бой игехоты в колонне ген. Скобелева — представляет до сих пор последнее слово в тактике пехоты и с особенным удовольствием можем отметить, что германский пехотный устав 1888 г. целиком принял к руководству действия пехоты Скобелева в Шейновском бою.

Несмотря на некоторые недостатки в области стратегии в войне 1877—78 г., война эта несомненно доказала, что в области тактики (а это важнейшая и труднейшая часть военнаго искусства) русская армия оказалась не ниже западно-европейских, напротив дала богатые материалы для исправления многих тактических заблуждений, выведенных из предположения, что европейския войска действовали правильно и что болыиаго и сделать на войне нельзя чем-то, что ими было сделано.

В царствование императора Александра III сделан снова шаг к тому, чтобы придать русскому военному искусству вполне национальный характер, дано обмундирование сходное по покрою с народным костюмом, вся кавалерия, по завету Петра Великаго, сделана драгунскаго типа; военная литература выступила на путь самостоятельных и вполне оригинальных изследований; обучение войск постановлено на вполне рациональных началах.

Можно предсказать, что настоящее поколение выступить на путь вполне самостоятельнаго творчества, во первых потому, что все подражательные пути испробованы, а во вторых, благодаря энергичному пробуждению народнаго самосознания и установлению более правильнаго взгляда на значение русскаго военнаго искусства.

• [1] Куропаткин. Переход через Балканы отряда генерала Скобелева и бой у д. Шей-ново 28 декабря 1877 г. Воен. Сборник 1889 г. 10, стр. 214.
• [2] Офицер, посланный полк. Панютиным передать баталиону приказание наступать, вернувшись донес, что у стрелков он видел больше убитых и раненых, чем живых, почему и идти вперед некому.
• [3] Опыт Ловчи и Плевны убедил его, что управление боем и, главное, направлениерезервов мало возможны из стрелковой цепи.