Екатерина Алексеевна II Великая (1762-1796)

Императрица Екатерина II — один из самых ярких феноменов российской истории. Первая половина её жизни, вплоть до восшествия на престол, внешне представляется серией случайных удач. Но она сумела наилучшим для себя образом разыграть результаты каждого из своих успехов, проявляя при этом редкостное умение переступать через любые стесняющие обстоятельства и моральные запреты, через своих ближних и через саму себя, если это требовалось для достижения цели.

Ее часто сравнивали и продолжают сравнивать с Петром I. Один из ее современников образно описал суть екатерининского правления: Петр Великий создал в России людей, Екатерина — вложила в них души. И еще одно принципиальное отличие от петровских и ее преобразований: Екатерина II «кротко и спокойно закончила то, что Петр Великий принужден был учреждать насильственно» в целях «европеизации» страны. Екатерина II предпочитала силу убеждения, а не жестокую хватку своего кумира. Князь П. А. Вяземский остроумно заметил по этому поводу: «Как странна наша участь. Русский силился сделать из нас немцев; немка хотела переделать нас в русских».

Будущая российская императрица родилась 21 апреля 1729 года, была крещена по лютеранскому обряду и получила имя София Августа Фредерика (в домашнем обиходе — Фике). Произошло это в Прусском королевстве, в городе Штеттин. Новорожденная принадлежала к весьма знатному и древнему роду князей Ангальт-Цербстских, не обремененному, однако, обширными владениями и богатствами. Крошечное Цербстcкое княжество приносило мизерные доходы, которые еще необходимо было делить между несколькими ветвями владетельного княжеского рода, поэтому отец Фике, князь Христиан Август, вынужден был добывать средства для жизни службой в прусской армии. Мать новорожденной, княгиня Иоганна Елизавета происходила из еще более знатного рода. Она была отпрыском младшей ветви герцогов Голштейн-Готторпских из старинного дома государей Ольдебургских — одного из славнейших и знатнейших в Германии. Однако в описываемое время дела младших Голштейнов тоже шли далеко не блестяще.

Домашнее образование, которое получила Фике, было вполне добротным. Ее обучали этикету, языкам, рукоделию, танцам и пению. Она много читала, что, несомненно, способствовало ускоренному развитию интеллекта. Мать часто отправлялась в гости к многочисленной влиятельной родне, иногда вместе с дочерью. Это поспособствовало тому, что юная принцесса привыкла быть легкой на подъем, приобрела способность к быстрой адаптации в любом обществе. В раннем детстве принцесса София побывала в городах Брауншвейге, Цербсте, Гамбурге, Киле и Берлине. Из событий тех лет ей запомнилась встреча со старым священником, который, посмотрев на Софию, сказал ее матери: «Вашу дочь ожидает великое будущее. Я вижу на лбу ее три короны» .

Когда Софии было уже десять лет, ее познакомили с мальчиком по имени Петр Ульрих. Старше ее на год, он был таким худым и длинноногим, что походил на кузнечика. Одетый как взрослый в парик и военный мундир, мальчик постоянно вздрагивал и с опаской поглядывал на своего воспитателя. Мать рассказала ей, что Петр Ульрих, претендент на престолы России и Швеции, обладатель наследственных прав на Шлезвиг-Гольштейн, приходится ей троюродным братом. Принц — сирота, и попечение о нем вверено случайным людям, которые грубо и жестоко обходятся с ним. София, которая сама не была избалована вниманием и заботой родителей, искренне пожалела его.

В ноябре 1741 года на престол Российской империи вступила Елизавета Петровна, родная тетка Карла Петера Голштейнского. Бездетная и незамужняя императрица немедленно объявила своим наследником племянника Петрушу, сына любимой сестрицы Анны Петровны. Однако когда голштейнский отрок прибыл в Петербург, он неприятно удивил царицу явными огрехами своего воспитания и образования. Наследник явно не подавал надежд на то, что в будущем справится с ролью великого государя. Но — родная кровь, никого ближе у царицы не было. И добрая матушка Елизавета поспешила женить обретенного «сынка». Даст Бог, пойдут дети — правнуки Петра, род Романовых сохранится на царстве.

И вот юноше начали подыскивать невесту среди дочерей и сестер европейских герцогов и принцев. Выбор был велик, но приглашение прибыть в Россию на смотрины получила одна София Августа Фредерика Ангальт-Цербстская. До российской границы София и ее мать ехали в сопровождении нескольких слуг, сохраняя строгое инкогнито. На территории России их встретила пышная и многочисленная свита, доставившая дорогие подарки от императрицы.

Фике была симпатичной девушкой, но красавицей ее не называли. Ей предстояло сделать то, что на языке XVIII именовалось «войти в случай», то есть понравиться царице, великому князю и снискать доверие при своенравном петербургском дворе. Княгиня Иоганна и ее дочь на первых порах были встречены с радушием; Елизавета Петровна при встрече даже всплакнула, увидев в лице Иоганны Елизаветы черты, напомнившие покойного жениха. То была первая и последняя удача княгини при петербургском дворе. Вскоре легкомысленная Иоганна впуталась в интриги и была навсегда удалена из России.

Цербстская принцесса постаралась как можно скорее сделаться для императрицы и двора «своей». Вот выдержка из ее мемуаров: «Я, ставившая себе за правило нравиться людям, с какими мне приходилось жить, усваивала их образ действий, их манеру; я хотела быть русской, чтобы русские меня любили». Фике быстро освоила русский язык, хотя и десятилетия спустя не могла избавиться от акцента. Приняла православие, нарекшись Екатериной Алексеевной. Приобщение к русской православной церкви по тогдашним понятиям считалось присоединением к русской нации. Брак с великим князем Петром Федоровичем Романовым (он же Карл Петер Голштейн-Готторпский) окончательно установил высокое положение Екатерины при петербургском дворе.

Брачный триумф принцессы Фике обернулся для нее самой настоящей драмой. Семейная жизнь Петра и Екатерины не сложилась с самого начала. Они могли прекрасно ладить, пока были женихом и невестой — по сути, двумя детьми, оказавшимися в чужой и непонятной стране. Но став супругами, они обнаружили множество причин для взаимного недовольства. Петр отличался инфантилизмом и недостаточной воспитанностью — рано созревшей Екатерине он казался неотесанным и безнадежным.

Со временем у супругов проявились и более существенные расхождения взглядов и темпераментов, затрагивающие уже сферу политики. Великий князь открыто тяготился порядками, сложившимися при дворе Елизаветы, он не слишком высоко ставил Российскую империю и не скрывал своего преклонения перед Фридрихом II Прусским. Екатерина, очень многим обязанная прусскому королю и внутренне солидарная с ним по многим вопросам, считала совершенно неуместным восторженное отношение мужа к чужому монарху (далеко не дружественному по отношению к российскому государству и российской государыне). Тяжкий деспотизм императрицы Елизаветы с ее периодическими припадками раздражительности и подозрительности великая княгиня, в отличие от своего супруга, переносила терпеливо.

Но самое ужасное — между супругами не наладилась гармония интимных отношений. Позднее Екатерина во всем обвиняла Петра — дескать, он пренебрегал супружескими обязанностями. По некоторым же данным, именно Екатерина проявляла холодность к мужу уже в первые годы брака. Ситуация для Екатерины выглядела весьма трагично, ведь главной ее обязанностью было дать потомство роду Романовых. Не выполнив ее, она могла лишиться всего достигнутого в России. Не многим лучше чувствовал себя и Петр, который в течение нескольких лет пребывания подле капризной тетушки успел проявить себя не самым лучшим образом и утратил былое императрицыно благорасположение. В конце концов, они превозмогли себя и на девятом году брака, и в 1754 году у них родился великий князь Павел Петрович. После этого супруги практически предоставили друг другу полную свободу.

Пока ее муж развлекался дрессировкой собачек и разыгрыванием кукольных спектаклей, она изучала историю, географию, экономику, философию, знакомилась с трудами Плутарха, Тацита, Монтескье, Вольтера, Дидро, читала русские летописи. Читала и писала на немецком, французском и русском, но допускала много ошибок. Она сознавала это и однажды призналась одному из своих секретарей, что «могла учиться русскому только из книг без учителя», так как «тетка Елизавета Петровна сказала моей гофмейстерше: полно ее учить, она и без того умна».

В начале 1750-х гг. Екатерина II завела роман с гвардейским офицером С. В. Салтыковым. Во второй половине 1750-х гг. у Екатерины был роман с польским дипломатом С. Понятовским (впоследствии король Станислав Август), а в начале 1760-х гг. с Г. Г. Орловым, от которого она родила в 1762 сына Алексея, получившего фамилию Бобринский. Ухудшение отношений с мужем привело к тому, что она стала опасаться за свою судьбу в случае его прихода власти и принялась вербовать себе сторонников при дворе. Показное благочестие Екатерины, ее рассудительность, искренняя любовь к России — все это резко контрастировало с поведением Петра и позволило ей завоевать авторитет как среди великосветского столичного общества, так и в целом населения Петербурга.

В течение шести месяцев правления Петра III отношения Екатерины с мужем (который открыто появлялся в обществе любовницы Е. Р. Воронцовой) продолжали ухудшаться, став явно враждебными. Возникла угроза ее ареста и возможной высылки. Екатерина тщательно готовила заговор, опираясь на поддержку братьев Орловых, Н. И. Панина, К. Г. Разумовского, Е. Р. Дашковой и др. В ночь на 28 июня 1762, когда император находился в Ораниенбауме, Екатерина тайно прибыла в Петербург и в казармах Измайловского полка была провозглашена самодержавной императрицей. Вскоре к восставшим присоединились солдаты других полков.

Весть о восшествии Екатерины на престол быстро разнеслась по городу и была с восторгом встречена петербуржцами. Для предупреждения действий свергнутого императора были посланы гонцы в армию и в Кронштадт. Между тем Петр, узнав о происшедшем, стал посылать к Екатерине предложения о переговорах, которые были отвергнуты. Сама императрица во главе гвардейских полков выступила в Петербург и по дороге получила письменное отречение Петра от престола.

Екатерина показала себя мудрым и энергичным монархом. Ее правление (1762−1796 гг.) характеризовалось агрессивной внешней политикой и внутренними реформами в духе французского Просвещения. Она переписывалась с Вольтером и другими просветителями, по ее приглашению в России побывал Дидро.

Вскоре после занятия престола Екатерина изложила в манифесте программу своего будущего правления. В ней говорилось о «соблюдении православного закона, укреплении и защите отечества, сохранении правосудия, искоренении зла и всяких неправд и утеснений». Когда улеглось радостное возбуждение первых дней царствования, Екатерина поняла, что занять престол — не значит прочно на нем утвердиться. Перед императрицей ежедневно вставали все новые и новые проблемы. В самом дворце, среди ее ближайшего окружения, было много недовольных. Слух о ее возможном браке с Григорием Орловым привел к возникновению заговора и возбудил толки о правах на престол ее сына Павла.

Объявлялись самозванцы, выдававшие себя за чудом спасшегося от смерти Петра III, а за границей было немало претенденток на русскую корону — «дочерей» и «наследниц» покойной Елизаветы Петровны. До 5 июля 1764 г. был жив законный претендент на российский престол — Иоанн VI (Иоанн Антонович).

Искренне стремясь отменить крепостное право, Екатерина совсем не желала рисковать троном из-за возмущения дворянства, которое было бы лишено своего главного богатства — крепостных крестьян. Известная на Западе как сторонница естественного права каждого человека на достойное существование, желающая, чтобы ее народ жил по справедливым законам, Екатерина на первом же этапе своего правления принимает роковое для России решение, — решение, которое обрекло страну на вековое отставание в экономическом развитии, пагубно повлияло на «жизнь общественную, умственную и нравственную». Екатерина утвердила манифест Петра III от 18 февраля 1762 г., освобождавший дворян от обязательной государственной службы, и в то же время объявила, что крестьяне остаются в крепостной зависимости.

Екатерина уделяла большое внимание строительству в городах, особенно в Санкт-Петербурге, стремясь придать столице парадный вид. Благодаря ей город украсился лучшими образцами русского классицизма. Императрица увлекалась литературой — ее перу принадлежат многочисленные беллетристические, драматургические, публицистические, научно-популярные сочинения, мемуары.

Екатерина провела две успешные войны против османских турок, в результате которых Россия окончательно закрепилась на Черном море, были присоединены Северное Причерноморье, Крым, Прикубанье. Она приняла под российское подданство Восточную Грузию. Возглавив союз России с Австрией и Пруссией, Екатерина участвовала и в трех разделах Польши, в результате которых Россия не только вернула западнорусские земли, утраченные в XIII веке, но и захватила исконные польские земли.

В период ее правления территория России увеличилась весьма существенно: из 50 губерний 11 были приобретены в годы ее царствования. Население страны увеличилось почти вдвое, а государственный бюджет — вчетверо. При ней были построены 144 новых города (более 4 городов в год на протяжении всего царствования). Было издано более 200 законодательных актов. В Россию хлынул поток эмигрантов из Европы. Почти вдвое увеличилась армия, количество кораблей российского флота выросло с 20 до 67 линейных кораблей, не считая других судов. Армией и флотом было одержано 78 блестящих побед, упрочивших международный авторитет России.

Слова «Россия» и «русские» произносились с большим уважением прежде всего императрицей, всю жизнь стремившейся доказать исключительность народа, которым она руководила волею судьбы. В стремлении угадывать желание подданных у Екатерины нет аналогов в русской истории. Ни до, ни после нее не было в России реформатора, который бы так отчетливо понимал важность обратной связи между верхами и низами общества. Но даже при своем некотором тщеславии, она никогда не преувеличивала свое значение в истории страны: «Что бы я ни делала для России, это будет капля в море!» — писала она. Люди, близко знавшие Екатерину, отмечали ее привлекательную внешность не только в молодости, но и в зрелые годы, ее исключительно приветливый вид, простоту в обращении и деликатность. Ее правилом, по свидетельству графа Сегюра, было «хвалить вслух, а бранить потихоньку».

Но лучше всего о себе сказала сама Екатерина в эпитафии, которую задолго до смерти написала для своего будущего надгробия: «Здесь покоится Екатерина II. Она прибыла в Россию в 1744 г., чтобы выйти замуж за Петра III. В 14 лет она приняла троякое решение: понравиться своему супругу, Елизавете и народу. Она не упустила ничего, чтобы добиться в этом отношении успеха. 18 лет, исполненных скуки и одиночества, побудили ее прочесть много книг. Взойдя на российский престол, она приложила все старания к тому, чтобы дать своим подданным счастье, свободу и материальное благополучие. Она легко прощала и никого не ненавидела. Она была снисходительна, любила жизнь, отличалась веселостью нрава, была истинной республиканкой по своим убеждениям и обладала добрым сердцем. Она имела друзей. Работа давалась ей легко. Ей нравились светские развлечения и искусства».