Буржуазные теории о возрасте полового созревания

Образованию правильного представления о подростковом и юношеском возрасте мешает ряд ошибочных мнений, распространенных среди буржуазных исследователей этого возраста и отчасти проникших к нам.

Какими же основными чертами наделяют эти исследователи данный возраст? Обыкновенно считают, что самое характерное для него — эготропизм и эгоцентризм. Так, например, В. Штерн резюмирует свою характеристику данного возраста следующими четырьмя словами: Selbstbeobachtung, Sclbstbcurteilung, Selbstgestaltung, Selbstdarstellung (самонаблюдение, самооценка, самооформление, самоизображение). В том же духе характеризует этот возраст и другой немецкий исследователь, Тумлирц: Ich-Entdcckung, Ich-Findung, Ich-Betonung (открытие, нахождение и подчеркивание своего «я»). Таков же эпитет данного возраста и у третьего известного немецкого исследователя — Шпрангера ichbezogen (отнесенный к своему «Я»).

Второй цикл качеств, которые считаются характерными для данного возраста, — сексуальные переживания, генотропизм, как выражается чешский исследователь Скоржепа. По утверждению известного сексолога Гиршфельда, в этом возрасте все концентрируется вокруг сексуального центра и все окрашивается в эротический тон. На этой основе развивается искание друга, потребность дополнить свое «я» другим человеком, сентиментализм и романтизм (Ш. Бюлер).

Третий цикл качеств, считаемых характерными для данного возраста, — романтизм (Шпрангер, Михаэлис и др.). Этот возраст характеризуется как возраст мечтаний, неясных стремлений, неудовлетворенности, пессимистических настроений. Ланкастер говорит о кривой юношеской меланхолии, которая начинается приблизительно в 11 лет, быстро растет до 15 лет, достигает максимума в 17 лет и потом падает. Очень многие исследователи подчеркивают, что этот возраст — возраст повышенной нервозности и максимума самоубийств.

Если свести все эти качества воедино, получается очень определенный тип: это подросток или юноша, одиноко и мучительно переживающий свое половое созревание, ушедший в самоанализ и лишенный поддержки, неудовлетворенный той жизнью, в которую он вступает, и стремящийся к чему-то лучшему, что представляется ему, однако, очень неясно. Это вполне определенный тип подростка определенной общественной группы в определенную историческую эпоху. Таков, например, был подросток из интеллигентской семьи в последние десятилетия русского царизма. Он переживал половое созревание в полном одиночестве: ни школа, ни семья ему не помогали в этом, воспитывая его так, как если бы он был бесполым существом, и в результате он калечился в сексуальном отношении морально, а нередко и физически. Он, находясь уже на пороге выхода из средней школы в более широкую жизнь, задумывался над этой жизнью и подвергал ее анализу и оценке, и, конечно, ни тот дикий и зверский общественный строй, который открывался перед ним, ни та серая перспектива, которая ожидала лично его в этом общественном режиме Победоносцева или Распутина, удовлетворить его не могли. Он давал им отрицательную пессимистическую оценку. Но где выход, что делать, было ему неясно. Наиболее развитые и решительные находили потом этот выход в революционных кружках; у многих период тоски и стремлений кончался уподоблением тем общественным типам из стана «ликующих, праздно болтающих», которые при первоначальном соприкосновении с ними внушали только отвращение; некоторые же, не найдя первого выхода и отшатываясь от второго, лишали себя жизни.

Сейчас буржуазное общество находится в состоянии гниения. Оно настолько отвратительно, что видящий это общество подросток и юноша, стоящий перед близкой перспективой сделаться членом этого общества, притом сереньким членом в роли интеллигентного пролетария или полупролетария, не может быть удовлетворенным. Неудовлетворенность, тоска, пессимизм, это — критика данного общественного строя, производимая подростком, стоящим перед близкой перспективой занять определенное неудовлетворяющее его место в этом строе. А то, что называют юношеским романтизмом и что характеризуется туманными порывами, стремлениями к чему-то идеальному, есть искание выхода из того общественного тупика, который открывается перед вступающим в общественную жизнь юношей, искание вслепую, без ясных и правильных политических установок.

Так называемый генотропизм подростка есть не что иное, как педагогическая заброшенность его, неумение и беспомощность буржуазной педагогики в решении проблемы полового воспитания. Эта проблема для буржуазной педагогики неразрешима, потому что в условиях буржуазного общества не может быть удовлетворительно разрешен половой вопрос. Половое воспитание как таковое отсутствует вовсе или, в крайнем случае, преподносится домашним врачом или родителями в виде гигиенических советов осторожного пользования проститутками. Так или иначе подросток, переживающий половое созревание, не получает должного воспитания в этом отношении и вынужден сам решать для себя половую проблему. Она очень остро и в то же время очень трудно поставлена перед ним, и отсюда его гипертрофированный «генотропизм», питаемый еще разжигающими сексуальность впечатлениями, даваемыми буржуазной культурой.

Так называемый эгоцентризм подростка сводится, в конце концов, или к социальному вопросу (чего я стою? что из меня выйдет? иными словами, какое общественное положение меня ожидает?), или к половому (анализ неясных и загадочных сексуальных переживаний). Этот эгоцентризм расцветает на почве общественной неудовлетворенности и педагогической заброшенности.

Основная ошибка буржуазных исследователей данного возраста состоит в том, что они абсолютизируют определенный общественный тип подростка в определенную историческую эпоху: они дают характеристику настроений интеллигентского подростка в эпоху гниения буржуазного общества, но думают, что дают характеристику подростка вообще.

Приезжающим в СССР бросается в глаза жизнерадостность нашей молодежи. Это относится не только к юношескому возрасту, но и к подростковому. Пессимистические настроения, в общем, чужды нашим подросткам. В то время как литературное творчество буржуазного подростка, как и русского в царской средней школе, полно мотивов неудовлетворенности, тоски, сомнения и пессимизма, литературное творчество наших подростков дышит бодростью, оптимизмом, уверенностью и стремлением активно участвовать в социалистическом строительстве. Наши подростки стоят перед грандиозной перестройкой, в которой их ждет увлекательная, полная энтузиазма творческая работа. Подростки буржуазного мира стоят перед гнилью капиталистичекого общества, в котором их ждет: одних — безработица, других — серая жизнь, третьих — роковая обреченность на гибель их общественного класса. Нет у наших подростков и того чувства одиночества, которое так характерно для подростков капиталистических стран: подросток СССР живет слишком коллективной жизнью, чтобы чувствовать себя оторванным от общества.

Это не значит, конечно, что развитие подростков у нас уже в данный момент идет на все 100% благополучно. Педагогика с полным основанием считает работу с подростками нелегкой. Безоглядочный легкомысленный оптимизм не соответствовал бы действительности и только разоружал бы нашу педагогическую энергию, побуждая относиться к педагогической работе с подростками без надлежаще серьезного внимания. Из вышеприведенного сопоставления подростка СССР с той характеристикой подростков, которые даются буржуазными исследователями, надо делать не этот вывод, а тот, что эти исследователи дали слишком одностороннюю характеристику данного возраста, сделав характеристику интеллигентского подростка в эпоху гниения капитализма характеристикой подростка вообще.

Было бы ошибочно думать, что всю типологию подростка можно вывести исключительно из возрастных особенностей. Психология подростка уже настолько сложна и подросток уже настолько втянут в сложные общественные отношения, что объяснять все в нем исключительно или преимущественно его возрастом было бы неправильно. Вообще, чем старше ребенок, тем менее исключительное значение имеют его возрастные особенности. Если почти все в новорожденном объясняется возрастом (отвлекаясь от наследственности), то в юношеском возрасте юноши одного и того же возраста очень сильно отличаются друг от друга: уже успели достаточно развиться особенности индивидуальной наследственности, уже накопились в большом количестве влияния различий тех условий, в которых жил и воспитывался данный юноша, в частности уже в очень сильной степени сказывается влияние различных общественных условий.