Субъективный и объективный подходы в исполнительстве

Так же как и при авторском создании художественного произведения, исполнитель должен помнить в своем исполнительстве о субъективном и объективном подходах и органическом соединении их обоих.

Одной из распространенных ошибок молодых исполнителей — музыкантов и актеров — является их чрезмерное увлечение своими собственными переживаниями в процессе исполнения произведения, что толкает их к субъективному полюсу исполнения. При всей важности и необходимости живого и непосредственного чувства исполнителя, оно тем не менее должно все-таки стоять на втором плане по отношению к чувствам персонажа. В противном случае исполнитель может погубить роль, плача на сцене собственными слезами, а не слезами персонажа, радуясь своей соб;

ственной радостью, а не радостью героя. Только тогда, когда актер-творец, исполнитель отделяются от актера-человека и исполнитель может стать в позицию стороннего созерцателя, возникают условия для нормального творческого процесса, в котором обилие переживаний контролируется хорошим самообладанием.

Однажды на конкурсе пианистов один из его участников спросил мнение маститого профессора Московской Консерватории Генриха Густавовича Нейгауза о его исполнении. Великий музыкант и педагог ответил: «Вы талантливы, но на вашей игре написано: » Я играю Шопена", а надо, чтобы слышалось: «Я играю Шопена» «

Объективный подход в создании художественного образа связан с отходом исполнителя на второй план и представлением публике отражения объективной действительности, например, природы, если эта картина художника, или же позиции автора, если это, к примеру, драматическое произведение. В этом случае художественная картина может стать аналогом фотографии, а литературное произведение превращается в простую хронику событий.

Наконец, третий подход в изображении действительности связан с органическим единством субъективного и объективных подходов.

Композитор А. Н. Серов, прослушав однажды романс Глинки в авторском исполнении, написал: «Великая тайна великих исполнителей в том, что они исполняемое силою своего таланта освещают изнутри, просветляют, влагают туда целый новый мир ощущений из своей собственной души, оставаясь между тем в высшей степени объективными, и даже чем сильнее эта объективность, тем больше и новизны является каждый раз в осуществлении данной роли, данной музыки»^[1][2].

Выдающиеся исполнители могут дать объективную картину исполнения и в то же время показать при этом свою индивидуальность. Вот как Г. Г. Нейгауз отзывался об игре великого пианиста XX в. Святослава Рихтера: «Играет ли он Баха или Шостаковича, Бетховена или Скрябина, Шуберта или Дебюсси, каждый раз слушатель слышит как бы живого, воскресшего композитора, каждый раз он целиком погружается в огромный своеобразный мир автора. И все это овеяно „рихтеровским духом“, пронизано его неповторимой способностью проникать в самые глубокие тайны музыки»^[3].

• [1] Нейгауз Г. Г. Об искусстве фортепианной игры. 5-е изд. М., 1987. С 230.
• [2] Серов А. А. Избранные статьи. М.; Л., 1950. С. 132.
• [3] ' Нейгауз Г. Г. Размышления. Воспоминания. Дневники. Избранные статьи. Письма к родителям. М., 1983. С. 238.