Злоупотребление должностными полномочиями и превышение должностных полномочий

Злоупотребление должностными полномочиями и превышение должностных полномочий

• Введение 4
• 1. Общие положения о злоупотреблении должностными полномочиями и их превышении 10
• 1.1 Состав злоупотребления должностными полномочиями 10
• 1.2 Особенности уголовного преследования по делам о преступлениях против интересов службы в коммерческих организациях 18
• 2. Борьба со злоупотребелением и превышением должностных полномочий. Отечественный и зарубежный опыт. 33
• 2.1 Верхние эшелоны власти и закон 33
• 2.2 Рациональное зерно зарубежного опыта 38
• 2.3 Проблема борьбы с коррупцией 44
• 3. Практика рассмотрения судами дел о злоупотреблении должностными полномочиями и превышении должностных полномочий. 54
• Заключение 61
• Библиография 67

Главой 23 УК РФ установлена уголовная ответственность за преступления против интересов службы в коммерческих и иных организациях. Это позволит устранить пробелы в уголовном законодательстве, существовавшие до 1997 года.

Многообразие форм собственности, закрепленное ст. 8 Конституции РФ, позволяет создавать предприятия различных организационно-правовых форм, находящихся не только в государственной и муниципальной собственности, но и в частной (юридических лиц и граждан), а также коллективной (общая совместная, общая долевая) собственности, а также собственности общественных объединений. Могут создаваться и предприятия смешанной формы собственности.

В соответствии со ст. 50 ГК РФ юридическими лицами могут быть организации, преследующие извлечение прибыли в качестве основной цели своей деятельности (коммерческие организации) либо не имеющие такой цели (некоммерческие организации).

Юридические лица, являющиеся коммерческими организациями, могут создаваться в форме хозяйственных товариществ и обществ, производственных кооперативов, государственных и муниципальных унитарных предприятий.

Юридические лица, являющиеся некоммерческими организациями, могут создаваться в форме потребительских кооперативов, общественных или религиозных организаций (объединений).

Целью некоммерческой организации, как правило, является решение социальных задач. И если некоммерческая организация ведет предпринимательскую деятельность, то прибыль от нее не распределяется между участниками (членами), а используется для выполнения социальных и иных общественно полезных целей.

Работники аппарата негосударственных предпринимательских структур (как руководители, так и специалисты) могут совершать действия, по объективным характеристикам совпадающие с признаками «должностных преступлений». Однако по своей социальной сущности эти действия отличаются от аналогичных, совершенных работниками государственного аппарата при исполнении возложенных на них обязанностей.

УК РФ рассматривает должностные преступления в качестве особого вида преступных посягательств как с точки зрения объекта, так и субъекта. Должностные преступления, а по новому Уголовному кодексу преступления против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления (глава 30 УК РФ), — деяния, посягающие на нормальную, регламентированную законом деятельность государственного аппарата, совершаемые должностными лицами с использованием служебного положения. Это деяния лиц, которые вследствие предоставленных им государством полномочий в области управления находятся в особом положении по отношению как к государству, так и к гражданам.

Такими полномочиями руководители и служащие негосударственных коммерческих организаций не обладают и поэтому не могут нести ответственность за должностные преступления. Такой вывод следует из примечания к ст. 285 УК РФ.

Уголовная ответственность руководителей и служащих коммерческих и некоммерческих организаций может наступить лишь в том случае, если соответствующее деяние прямо предусмотрено в уголовном законе в качестве преступления, как это сделано в главе 23 УК РФ: ст.ст.201 и 204 установлена уголовная ответственность за злоупотребление полномочиями и коммерческий подкуп.

Согласно ст. 201 УК РФ злоупотребление полномочиями — умышленное преступление, совершаемое лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой или иной организации, с использованием своих полномочий вопреки законным интересам этой организации в целях извлечения выгод и преимуществ для себя или других лиц либо нанесения вреда другим лицам. Объективная сторона преступления характеризуется причинением существенного вреда правам и законным интересам граждан и организаций либо охраняемым законом интересам общества или государства. Преступление посягает на отношения, складывающиеся в сфере деятельности коммерческих организаций. Виновное лицо нарушает ее интересы, наносит ей материальный ущерб либо ущерб авторитету этой организации.

В соответствии с примечанием к ст. 201 УК РФ выполняющим управленческие функции в коммерческой или иной организации признается лицо, постоянно, временно либо по специальному полномочию выполняющее организационно-распорядительные или административно-хозяйственные обязанности в коммерческой организации независимо от формы собственности, а также в некоммерческой организации, не являющейся государственным органом, органом местного самоуправления, государственным или муниципальным учреждением. Субъектом данного преступления является лицо, достигшее 16-летнего возраста, выполняющее управленческие функции в указанных организациях.

Статья 204 УК РФ предусматривает ответственность за коммерческий подкуп. Это преступление является умышленным и выражается в незаконной передаче лицу, выполняющему управленческие функции в коммерческой или иной организации, денег, ценных бумаг, иного имущества, а равно незаконное оказание ему услуг имущественного характера за совершение действий (бездействия) в интересах дающего в связи с занимаемым этим лицом служебным положением. Преступление посягает на отношения, складывающиеся в сфере коммерческой деятельности. Виновный совершает незаконные действия, направленные на извлечение материальной либо иной выгоды для себя или других лиц путем дачи взятки либо передачи ценного имущества и т. п.

Часть 3 ст. 204 УК устанавливает ответственность за незаконное получение лицом, выполняющим управленческие функции в указанных организациях, денег, ценных бумаг, иного имущества, а равно за незаконное пользование услугами имущественного характера за совершение действий (бездействие) в интересах дающего в связи с занимаемым этим лицом служебным положением.

Представляется, что это будет способствовать эффективности правоприменительной практики по борьбе с преступлениями против интересов службы в коммерческих и иных организациях. Определенную практическую помощь при применении новых статей УК РФ должны оказать рекомендации, содержащиеся в постановлении Пленума Верховного Суда СССР от 30 марта 1990 г. «О судебной практике по делам о злоупотреблении властью или служебным положением, превышении власти или служебных полномочий, халатности и должностном подлоге» Постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 10 февраля 2000 г. N 6 в настоящее Постановление внесены изменения. — Текст постановлений официально опубликован не был. и «О судебной практике по делам о взяточничестве» Бюллетень Верховного Суда СССР, 1990 г., N 3. — Постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 10 февраля 2000 г. N 6 настоящее Постановление признано не действующим на территории РФ.

Содержание управленческих функций расшифровывается в законе как выполнение лицом организационно-распорядительных или административно-хозяйственных обязанностей в коммерческой организации.

Для того чтобы глубже уяснить сущность должностных преступлений и преступлений против интересов службы в негосударственных коммерческих организациях, целесообразно проанализировать особенности объектов посягательства.

Так, должностные преступления считаются совершенными против интересов службы, если они объективно противоречат как общим задачам и требованиям, предъявляемым к государственному аппарату в целом, так и задачам, выполняемым отдельными управленческими системами и звеньями, нарушают установленные принципы и методы работы аппарата, и в первую очередь принцип законности.

Аналогичный подход можно применить и при определении объекта преступлений против интересов службы в коммерческих и т. п. организациях.

Родовым объектом этих преступлений является нормальное (регламентированное законом) функционирование коммерческих и некоммерческих организаций в соответствии с целями и предметом их деятельности, предусмотренными в учредительных документах.

Руководители и служащие коммерческих и т. п. организаций, выполняя управленческие функции, могут совершать действия, которые по объективным характеристикам будут совпадать с признаками чисто должностных преступлений. Однако по своей социальной сущности действия эти будут отличаться от аналогичных, совершенных служащими государственного аппарата при исполнении своих должностных обязанностей. Очевидно при этом, что необходим и особый порядок возбуждения уголовного преследования за преступления против интересов службы в коммерческих и иных организациях.

Следует особо отметить, что в примечании к ст. 201 УК РФ (пп.2, 3) такой (частно-публичный) порядок уголовного преследования указанных деяний и предусмотрен: если преступление причинило вред интересам исключительно коммерческой организации, не являющейся государственным или муниципальным предприятием, уголовное преследование осуществляется по заявлению самой коммерческой организации или с ее согласия. Если же деяние причинило вред интересам других организаций, а также интересам граждан, общества или государства, уголовное преследование осуществляется на общих основаниях.

С субъективной стороны рассматриваемая категория преступлений характеризуется наличием умышленной вины, корыстными мотивами и целью незаконного обогащения; при этом лицо предвидит наступление общественно опасных последствий от преступления в форме причинения вреда интересам организации или ее клиентов.

Анализ правоприменительной практики свидетельствует, что, скажем, в Нижегородской области правоохранительные органы стали активнее выявлять должностные преступления. Так, в 1999 году зарегистрировано 33 преступления, за 8 месяцев 2001 года — 38 преступлений. В 1999 году зарегистрировано 62 факта получения взятки, а за 8 месяцев 2001 года — 56 фактов. В 1999 году зарегистрировано 45 должностных подлогов, а за 8 месяцев 2001 года — 42 таких преступления.

Введение

в действие УК РФ позволило правоохранительным органам привлекать к уголовной ответственности руководителей и служащих негосударственного сектора экономики за преступления против интересов службы в коммерческих и иных организациях, что, как очевидно, способствовует укреплению правопорядка и становлению эффективных рыночных отношений.

1. Общие положения о злоупотреблении должностными полномочиями и их превышении

1.1 Состав злоупотребления должностными полномочиями

Исторически коррупция и коррупционные преступления существовали еще в древности. Однако резкий всплеск этой преступности многие государства ощутили при строительстве цивилизованного капитализма и рынка: слишком высоки стали ставки в корыстном использовании служебного положения у различного ранга государственных служащих. Страны «классического» капитализма столкнулись с этим еще в ХIХ веке, соответственно ими приобретен и значительный опыт в борьбе с коррупционными преступлениями. Например, в Великобритании Закон о предотвращении коррупции (Тhe Рrеvention Of Corruption Act) был принят еще в 1889 г. (в дальнейшем он несколько раз изменялся и дополнялся). Так что понятие об этих преступлениях возникло не на пустом месте, ныне оно хорошо известно международному праву.

Исходя из этимологического содержания термина «коррупция» (от латинского corruptio), означающего «подкуп», в «Кодексе поведения должностных лиц», принятом Генеральной Ассамблеей ООН 17 декабря 1978 г., говорится: «Хотя понятие коррупции должно определяться национальным правом, следует понимать, что оно охватывает совершение или несовершение какого-либо действия при исполнении обязанностей или по причине этих обязанностей в результате требуемых или принятых подарков, обещаний или стимулов или их незаконное получение всякий раз, когда имеет место такое действие или бездействие» Международная защита прав и свобод человека. Сборник документов. — М., 1990. С. 323. То есть указанный международно-правовой (рекомендательный) акт понимает под коррупцией подкуп, продажность должностных лиц и их служебное поведение, осуществляемое в связи с полученным или обещанным вознаграждением.

Этому вполне соответствует понимание коррупции в современной российской криминологии. Так, А. И. Долгова справедливо определяет коррупцию как «социальное явление, характеризующееся подкупом — продажностью государственных или иных служащих и на этой основе корыстным использованием ими в личных либо в узкогрупповых, корпоративных интересах официальных служебных полномочий, связанных с ними авторитета и возможностей» Криминология. Учебник для юридических вузов. /Под общей ред. Долговой А. И. — М., 1997. С. 501.

Следует отметить и то, что с 1999 г. понятие коррупционного преступления легализовано международным уголовным правом. Конвенция Совета Европы об уголовной ответственности за коррупцию сформулировала составы целого ряда преступлений, проявляющихся в различных вариантах активного и пассивного подкупа должностных лиц и иных разновидностях корыстного злоупотребления служебным положением, рассматриваемых согласно Конвенции, как преступления коррупционные.

Исходя из этого, в УК РФ можно выделить нормы об ответственности за следующие преступления, вполне заслуживающие именования их, как коррупционных:

1) Ст. 285 (злоупотребление должностными полномочиями);

2) ст. 290 (получение взятки);

3) ст. 291 (дача взятки);

4) ст. 292 (служебный подлог);

5) ст. 201 (злоупотребление полномочиями);

6) ст. 202 (злоупотребление полномочиями частными нотариусами и аудиторами);

7) ст. 204 (коммерческий подкуп);

8) ст. 170 (регистрация незаконных сделок с землей);

9) ст. 184 (подкуп участников и организаторов профессиональных спортивных соревнований и зрелищных коммерческих конкурсов).

Нормы о первых четырех преступлениях помещены в главу 30 УК РФ о преступлениях против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления.

Состав злоупотребления служебными полномочиями заключается в использовании должностным лицом своих служебных полномочий вопреки интересам службы, если это деяние совершено из корыстной или иной личной заинтересованности и повлекло существенные нарушения прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства (ч.1 ст.285). В части 2 этой же статьи повышенное наказание устанавливается за то же деяние, если оно совершено лицом, занимающим государственную должность Российской Федерации (под ним понимаются лица, занимающие должности, устанавливаемые Конституцией Российской Федерации, федеральными конституционными законами и федеральными законами для непосредственного исполнения полномочий государственных органов, или государственную должность субъекта Российской Федерации (т. е. лицо, занимающее должность, устанавливаемую конституциями или уставами субъектов Российской Федерации также для непосредственного исполнения полномочий соответствующих государственных органов), а равно главой органа местного самоуправления. Наконец, часть 3 предусматривает еще более строгое наказание, если деяния, предусмотренное частями 1 и 2 статьи, повлекут наступление тяжких последствий.

В примечании 1 к этой статье дается расшифровка понятия должностного лица, которое относится не только к составу злоупотребления должностными полномочиями, но и к другим составам преступлений, нормы об ответственности за совершение которых помещены в главе 30 УК РФ. В соответствии с этим примечанием должностными лицами признаются лица, постоянно, временно или по специальному полномочию осуществляющие функции представителя власти либо выполняющие организационно-распорядительные, административно-хозяйственные функции в государственных органах, органах местного самоуправления, государственных и муниципальных учреждениях, а также в Вооруженных Силах Российской Федерации, других войсках и военных формированиях Российской Федерации. Понятие представителя власти раскрывается в примечании к ст. 318 УК РФ (применение насилия в отношении представителя власти): им признается должностное лицо правоохранительного или контролирующего органа, а также иное должностное лицо, наделенное в установленном законом порядке распорядительными полномочиями в отношении лиц, не находящихся от него в служебной зависимости.

Состав получения взятки (ст. 290 УК РФ) — это специальный состав злоупотребления должностными полномочиями. Он предполагает получение должностным лицом лично или через посредника взятки в виде денег, ценных бумаг, иного имущества или выгод имущественного характера за действия (бездействие) в пользу взяткодателя или представляемых им лиц, если такие действия (бездействие) входят в служебные полномочия должностного лица либо оно в силу должностного положения может способствовать таким действиям (бездействию), а равно за общее покровительство или попустительство по службе (ч. 1 ст. 290). Наказание усиливается, если взятка получается должностным лицом за незаконные действия или бездействие (ч. 2). Повышенное по сравнению с предыдущим наказание устанавливается, если указанные деяния (предусмотренные частями 1 и 2) совершаются лицом, занимающим государственную должность Российской Федерации или государственную должность субъекта Российской Федерации, а равно главой органа местного самоуправления (ч.3). Наконец, наиболее строгое наказание полагается за получение взятки, если это деяние совершено: а) группой лиц по предварительному сговору или организованной группой; б) неоднократно; в) с вымогательством взятки и г) в крупном размере (ч. 4).

Ст. 291 УК РФ конструирует состав дачи взятки. Он заключается в передаче взятки должностному лицу лично или через посредника (ч.1). Наказание повышается, если взятка должностному лицу дается за совершение им заведомо незаконных действий (бездействие) или неоднократно (ч.2). В соответствии с примечанием к ст. 291 лицо, давшее взятку, освобождается от уголовной ответственности, если имело место вымогательство взятки со стороны должностного лица или если лицо добровольно сообщило органу, имеющему право возбудить уголовное дело, о даче взятки.

Состав служебного подлога (ст. 292 УК РФ) так же, как и получение взятки, является специальным составом злоупотребления должностными полномочиями. Он заключается во внесении должностным лицом, а также государственным служащим или служащим органа местного самоуправления, не являющимся должностным лицом, в официальные документы заведомо ложных сведений, а равно внесение в указанные документы исправлений, искажающих их действительное содержание, если эти деяния совершены из корыстной или иной личной заинтересованности.

В главе 23 УК РФ о преступлениях против интересов службы в коммерческих и иных организациях (не являющихся государственными) помещены нормы о трех также вполне коррупционных преступлениях. Ст. 201 формулирует условия ответственности за злоупотребление полномочиями. Данный состав заключается в использовании лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой или иной организации, своих полномочий вопреки законным интересам этой организации и в целях извлечения выгод и преимуществ для себя или других лиц либо нанесения вреда другим лицам, если это деяние повлекло причинение существенного вреда правам и законным интересам граждан или организаций либо охраняемым законом интересам общества или государства (ч. 1). Наказание увеличивается, если такое деяние повлекло тяжкие последствия.

Под лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой или иной организации, в ст. 201 и других статьях главы 23 признается лицо, постоянно, временно либо по специальному полномочию выполняющее организационно-распорядительные или административно-хозяйственные обязанности в коммерческой организации независимо от формы собственности, а также в некоммерческой организации, не являющейся государственным органом, органом местного самоуправления, государственным или муниципальным учреждением (примечание 1 к ст. 201). Различие между составом злоупотребления должностными полномочиями (ст. 285 УК РФ) и составом злоупотребления полномочиями (ст. 201 УК РФ) заключается в субъекте этих преступлений и сфере их совершения.

Такое же различие существует и между другими коррупционными преступлениями, помещенными в главу 23 УК РФ и уже рассмотренными преступлениями, ответственность за которые предусмотрена нормами главы 30 УК РФ. Цель разведения этих составов по различным главам УК РФ — дифференцировать ответственность за преступления против государственной власти, интересов государственной службы, службы в органах местного самоуправления (нормы главы 30 УК РФ) и за преступления против интересов службы в коммерческих и иных организациях (нормы главы 23 УК РФ). Специфика ответственности за последние преступления заключается, во-первых, в том, что наказания за них несколько снижены по сравнению с наказаниями за первые преступления. И, во-вторых, если деяние, предусмотренное статьями главы 23 УК РФ, причинило вред исключительно коммерческой организации, не являющейся государственным или муниципальным предприятием, уголовное преследование осуществляется по заявлению этой организации или с ее согласия (примечание 2 к ст. 201).

Состав злоупотребления полномочиями частными нотариусами и аудиторами (ст. 202 УК РФ) является специальным по отношению к составу злоупотребления полномочиями (ст. 201). Он заключается в использовании частным нотариусом или частным аудитором своих полномочий вопреки задачам своей деятельности и в целях извлечения выгод и преимуществ для себя или других лиц либо нанесения вреда другим лицам, если это деяние причинило существенный вред правам и законным интересам граждан или организаций либо охраняемым законом интересам общества или государства (ч.1). Наказание усиливается, если указанное злоупотребление совершается в отношении заведомо несовершеннолетнего или недееспособного лица либо неоднократно (ч.2).

Состав коммерческого подкупа (ст. 204) также является специальным составом злоупотребления полномочиями. Он может быть двух разновидностей. Во-первых, подкуп как дача определенного вознаграждения и, во-вторых, как его получение. Первый состоит в незаконной передаче лицу, выполняющему управленческие функции в коммерческой или иной организации, денег, ценных бумаг, иного имущества, а равно в незаконном оказании ему услуг имущественного характера за совершение действий (бездействие) в интересах дающего в связи с занимаемым этим лицом служебным положением (ч. 1). Наказание усиливается, если указанное деяние совершается неоднократно либо группой лиц по предварительному сговору или организованной группой (ч. 2). Таким образом, этот вид коммерческого подкупа является ни чем иным, как разновидностью дачи взятки (ст. 291), отличающейся от последней лишь специальным субъектом. В соответствии с примечанием к ст. 204 лицо, совершившее деяние, предусмотренное частями первой или второй этой статьи, освобождается от уголовной ответственности, если в отношении его имело место вымогательство или если это лицо добровольно сообщило о подкупе органу, имеющему право возбудить уголовное дело. Последнее также сближает данный вид коммерческого подкупа с дачей взятки.

Другая разновидность коммерческого подкупа заключается в незаконном получении лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой или иной организации, денег, ценных бумаг, иного имущества, а равно незаконное пользование услугами имущественного характера за совершение действий (бездействие) в интересах дающего в связи с занимаемым этим лицом служебным положением (ч. З). Наказание увеличивается, если данное деяние: а) совершено группой лиц по предварительному сговору или организованной группой; б) совершено неоднократно; в) сопряжено с вымогательством. Сравнение этого состава преступления с составом получения взятки (ст. 290) позволяет утверждать, что этот вид коммерческого подкупа является разновидностью состава получения взятки, также отличающегося от последнего лишь специальным субъектом.

Нормы о коррупционных преступлениях содержатся и в главе 22 УК РФ о преступлениях в сфере экономической деятельности. Во-первых, это ст. 170, предусматривающая ответственность за регистрацию незаконных сделок с землей. Состав этого преступления образует регистрация заведомо незаконных сделок с землей, искажение учетных данных Государственного земельного кадастра, а равно умышленное занижение размеров платежа за землю, если эти деяния совершены из корыстной или иной личной заинтересованности должностным лицом с использованием своего служебного положения. Сравнение ст. 170 и ст. 285 УК РФ позволяет придти к выводу, что регистрация незаконных сделок с землей есть специальный состав злоупотребления должностными полномочиями. От своего общего «прообраза» последний отличается особой сферой служебной деятельности виновного лица — сферой государственной регистрации земельных отношений и сужением круга субъектов этого преступления — до уровня должностных лиц, обладающих соответствующими полномочиями по регистрации различного рода земельных сделок.

Ответственность за вполне коррупционные преступления в сфере экономической деятельности предусмотрена ст. 184 УК РФ (подкуп участников и организаторов профессиональных спортивных соревнований и зрелищных коммерческих конкурсов). Данная статья конструирует три разновидности своеобразного коммерческого подкупа. Во-первых, это подкуп спортсменов, спортивных судей, тренеров, руководителей команд и других участников или организаторов профессиональных спортивных соревнований, а равно организаторов или членов жюри зрелищных коммерческих конкурсов в целях оказания влияния на результаты этих соревнований или конкурсов (ч.1). Наказание усиливается, если такое деяние совершается неоднократно или организованной группой (ч.2). Таким образом, эта разновидность подкупа представляет собой специальный состав коммерческого подкупа (ч.1), отличающийся от последнего специальным субъектом.

Во-вторых, состав подкупа образует незаконное получение спортсменами денег, ценных бумаг или иного имущества, переданных им в целях оказания влияния на результаты указанных соревнований, а равно незаконное пользование спортсменами услугами имущественного характера, предоставленными им в тех же целях (ч.З ст.184)

В-третьих, состав подкупа образует незаконное получение денег, ценных бумаг или иного имущества, незаконное пользование услугами имущественного характера спортивными судьями, тренерами, руководителями команд и другими участниками или организаторами профессиональных спортивных соревнований, а равно организаторами или членами жюри зрелищных коммерческих конкурсов в целях оказания влияния на результаты этих соревнований или конкурсов (ч.4 ст.184). Не трудно заметить, что вторая и третья разновидности рассматриваемого подкупа также есть специальные разновидности коммерческого подкупа, предусмотренного частями 3 и 4 ст. 204, отличающиеся от него специальным субъектом.

1.2 Особенности уголовного преследования по делам о преступлениях против интересов службы в коммерческих организациях

Введение

уголовной ответственности за совершение преступлений против интересов службы в коммерческих и иных Анализ действующего гражданского законодательства, прежде всего ст. 50 Гражданского кодекса (ГК) РФ, показывает, что под «иными» организациями следует понимать некоммерческие организации, существующие в различных формах (потребительские кооперативы, общественные организации, религиозные организации и др.). Иными словами, речь идет о преступлениях против интересов службы в коммерческих и некоммерческих организациях. организациях, предусмотренной гл. 23 Уголовного кодекса (УК) РФ, новшество в российском уголовном праве. Данное явление вызывает интерес не только с материально правовой, но и с процессуальной точек зрения, т.к. законодатель создал особый механизм уголовного преследования по делам об указанных преступлениях, значительно отличающийся от того механизма, который применяется по большинству остальных категорий уголовных дел. В настоящей статье мы попытаемся проанализировать с процессуальных позиций особенности уголовного преследования лиц, привлекаемых к уголовной ответственности за совершение преступлений, перечисленных в гл. 23 УК РФ См.: Уголовное право России. Особенная часть / Под ред. А. И. Рарога. М., 1996. С. 207.

Прежде всего, говоря о процессуальных особенностях уголовной ответственности за совершение этих преступлений, необходимо обратить внимание на п. 2 примечания к ст. 201 УК РФ, действие которого формально распространено на все статьи гл. 23 УК РФ. В примечании сказано, что если соответствующее деяние «причинило вред интересам исключительно коммерческой организации, не являющейся государственным или муниципальным предприятием, уголовное преследование осуществляется по заявлению этой организации или с ее согласия». Во всех же остальных случаях, т. е. когда деяние причинило вред интересам граждан, общества, государства и других организаций, «уголовное преследование осуществляется на общих основаниях» (п. 3 примечания к ст. 201 УК РФ) См.: Преступления против интересов службы в коммерческих и иных организациях: Комментарий законодательства и справочные материалы / Авт. сост. В. С. Буров. Ростов-на-Дону, 1997. С. 1921.

Положение п. 2 указанного примечания, будучи по форме нормой материального уголовного закона (хотя и имеющей по содержанию процессуальный характер), требовало подробной интерпретации в Уголовно-процессуальном кодексе (УПК), без чего его применение оставалось весьма затруднительным. Так появилась ст. 271 УПК РСФСР, включенная в Кодекс Федеральным законом от 15 декабря 1996 г. СЗ РФ. 1996. N 52. Ст. 5881., которая на деле не только не прояснила ситуацию, но, пожалуй, лишь сильнее ее запутала. Текст этой довольно лаконичной статьи, призванной, по замыслу законодателя, раскрыть процессуальный механизм уголовного преследования по делам об интересующих нас преступлениях, имеет смысл привести здесь полностью: «Если деяние, предусмотренное главой 23 Уголовного кодекса Российской Федерации, причинило вред интересам исключительно коммерческой или иной организации, не являющейся государственным или муниципальным предприятием, и не причинило вреда интересам других организаций, а также интересам граждан, общества или государства, привлечение к уголовной ответственности осуществляется по заявлению руководителя этой организации или с его согласия» .

Нетрудно заметить, что ст. 271 УПК РСФСР не раскрывает, а скорее дублирует п. 2 примечания к ст. 201 УК РФ, существенно не проясняя процессуальный порядок применения соответствующих предписаний уголовного закона. Тем не менее, сравнение этих норм позволяет обратить внимание на некоторые их различия. В чем же они заключаются?

Во первых, ст. 271 УПК в качестве процессуальной предпосылки привлечения к уголовной ответственности лиц, совершивших преступления, предусмотренные ст. 201 и ст. 204 УК РФ, требует заявления или согласия руководителя заинтересованной организации, а не самой организации (как в п. 2 примечания). Здесь мы видим хоть и не бесспорную de lege ferenda Спорность такого подхода заключается, с одной стороны, в некотором преувеличении роли руководителя коммерческой организации (часто наемного работника, решения которого подчинены воле учредителей, участников, акционеров и т. п.), а, с другой стороны, в создании искусственных сложностей на пути привлечения самого руководителя к уголовной ответственности в случае, скажем, злоупотребления им полномочиями. От кого тогда должно исходить заявление или согласие, тем более что заменить такого руководителя не всегда просто с цивилистической точки зрения? Наверное, правильнее было бы указать в ст. 271 УПК, что заявление или согласие должны исходить от одного из органов управления коммерческой организации, предусмотренных законом или ее уставом. Сейчас такое толкование возможно лишь по аналогии., но всетаки реальную процессуальную конкретизацию порядка применения материально правовых норм.

Во вторых, если в п. 2 примечания к ст. 201 УК РФ сказано, что особый порядок уголовного преследования установлен в случаях причинения вреда интересам исключительно «коммерческой организации», то в ст. 271 УПК «исключительно коммерческой или иной организации». Данное различие уже сложно (может быть, даже невозможно) вразумительно истолковать. Если оно чемто и объясняется, то только юридико-техническими погрешностями. Уголовный кодекс решает вопрос так, что совершение преступления против интересов службы в некоммерческой организации подчинено общим правилам уголовного преследования, т. е. в интерпретации материального права случаи уголовного преследования за соответствующие преступления, причинившие вред «исключительно» интересам коммерческой организации, и за те же преступления, причинившие вред исключительно «иной организации», процессуально должны быть отделены друг от друга. Напротив, Уголовно-процессуальный кодекс, противореча УК РФ, объединяет эти случаи, предусматривая особый режим уголовного преследования по данной категории дел, если преступление причинило вред не только «исключительно» коммерческой, но и «иной» (т. е. некоммерческой) организации.

Как такая коллизия должна решаться? Поскольку речь идет о двух специальных (lex specialis) законах федерального уровня, одновременно вступивших в силу, то при ответе на этот вопрос остается только развести руками. Во всяком случае ясно, что привлечение к уголовной ответственности лиц, совершивших преступления против интересов службы в некоммерческих организациях, способно вызвать серьезные затруднения на практике.

Наконец, втретьих, отличие текстов п. 2 примечания к ст. 201 УК РФ и ст. 271 УПК заключается в том, что в первом из них говорится об особом порядке «уголовного преследования», а во втором «привлечения к уголовной ответственности». Здесьто и кроется тот ребус, решение которого позволяет объяснить процессуальный механизм применения уголовно-правовых норм, содержащихся в ст. 201 и 204 нового УК РФ.

В сущности, если оставить в стороне нюансы (указание в УПК РФ на руководителя организации), то все процессуальное объяснение п. 2 примечания к ст. 201 УК РФ, сделанное законодателем в Федеральном законе от 15 декабря 1996 г., сводится к одному выражению — «привлечение к уголовной ответственности». Именно из этой формулы необходимо черпать ответы на многочисленные вопросы, возникающие при анализе интересующего нас примечания. На какой стадии или этапе процесса требуется получить заявление или согласие руководителя коммерческой организации для того, чтобы привлечь к уголовной ответственности лицо, виновное в совершении преступления против интересов службы в ней? Можно ли впоследствии отозвать такое заявление или согласие, если, допустим, вред добровольно возмещен (или в иных случаях)? Допускается ли возбуждение уголовного дела по данной категории преступлений при наличии любого иного повода, перечисленного в ст. 108 УПК РФ (кроме заявления руководителя), с тем, чтобы впоследствии ставить вопрос о получении соответствующего согласия на привлечение к уголовной ответственности, или это категорически исключено? Перечень вопросов можно было бы продолжить, и лаконизм законодателя, сформулировавшего ст. 271 УПК РФ, способен вызвать лишь удивление См.: Дорошков В. В. Материально правовые и процессуальные аспекты частного обвинения. Автореф. дисс. — канд. юрид. наук. М., 1997. С. 18.

Кроме того, интересующая нас норма УПК РФ является не только краткой, но и крайне неудачной с процессуальной точки зрения, что значительно затрудняет решение и без того непростых проблем, поставленных законодателем в п. 2 примечания к ст. 201 УК РФ. Во первых, термин «привлечение к уголовной ответственности», используемый в ст. 271 УПК РФ, всегда вызывал дискуссии в отечественной теории уголовного процесса и толковался весьма неоднозначно, о чем будет сказано далее. Единства во мнениях здесь нет до сих пор. Во-вторых, не менее сложное понятие «уголовное преследование» никогда не сводилось лишь к «привлечению к уголовной ответственности». Однако законодатель, процессуально интерпретируя в статье 271 УПК РФ пункт 2 примечания к ст. 201 УК РФ, поступил именно таким образом, вступив в полное противоречие с теми подходами к понятию «уголовное преследование», которые существовали до того Халиулин А. Г. Уголовное преследование как функция прокуратуры Российской Федерации (проблемы осуществления в условиях правовой реформы) / Автореф. дисс. — докт. юрид. наук. М., 1997. С. 7. Подобного рода теоретические новации ничего, кроме путаницы, принести не могут.

Как бы то ни было, процессуальный порядок привлечения к уголовной ответственности за совершение преступлений против интересов службы в коммерческих организациях ныне установлен ст. 271 УПК РФ, и краткость или неудачная редакция этой статьи не могут служить препятствием для ее применения. В то же время применение данной статьи возможно лишь при решении вопроса о юридической природе данной процессуальной нормы и ее месте в системе действующего уголовно-процессуального права. Только четкий ответ на столь широко поставленный вопрос позволит ответить на более конкретные вопросы, связанные с особенностями уголовного преследования по делам о преступлениях против интересов службы в коммерческих организациях, и найти выход из того тупика, в который нас поставил законодатель, сформулировав ст. 271 УПК в ее нынешнем виде См.: Уголовно-процессуальное право Российской Федерации / Отв. ред. П. А. Лупинская. М., 1998. С. 122), то в главе о делах частного обвинения (Уголовный процесс / Под ред. В. П. Божьева. М., 1998. С. 505), то не упоминается вовсе (Уголовный процесс / Под ред. К. Ф. Гуценко. М., 1998; Якупов Р. Х. Уголовный процесс. М., 1998.

Анализ как самой ст. 271 УПК РФ, так и тех точек зрения, которые были высказаны в литературе (чаще всего мимоходом) по поводу ее процессуального значения, приводит к необходимости разграничения двух противоположных подходов к вопросу об особенностях уголовного преследования по делам о преступлениях против интересов службы в коммерческих организациях.

Подход первый. Он основан на узком буквальном толковании ст. 271 УПК РФ, где законодатель использовал формулу «привлечение к уголовной ответственности по заявлению коммерческой или иной организации». Напомним, что «во многих случаях закон употребляет с одним и тем же смыслом разные по существу понятия: „привлечение в качестве обвиняемого“ и „привлечение к уголовной ответственности“ (ст. 2 и п. 4 ст. 232 УПК РФ и др.)» Уголовно-процессуальное право Российской Федерации / Отв. ред. П. А. Лупинская. С. 327. В силу этого обстоятельства и несмотря на многочисленные выступления критиков См.: Уголовный процесс / Под ред. К. Ф. Гуценко. М., 1998. С. 230−232. постепенно в российской уголовно-процессуальной доктрине стала господствовать концепция, согласно которой моментом привлечения лица к уголовной ответственности является не вынесение судом обвинительного приговора (что было бы логично), а вынесение следователем или органом дознания в соответствии со ст. 143 УПК РФ постановления о привлечении лица в качестве обвиняемого См.: Карнеева Л. М. Привлечение к уголовной ответственности. Законность и обоснованность. М., 1971. С. 11−16. В итоге сложилась ситуация, когда каждое употребление в уголовно-процессуальном законе выражения «привлечение к уголовной ответственности» (как, например, в ст. 271 УПК) почти всеми процессуалистами понимается как привлечение в качестве обвиняемого в порядке ст. 143 УПК РФ.

На основе указанного подхода делается вывод о том, что дело о преступлении, предусмотренном гл. 23 УК РФ, «это не дело частного или частно-публичного обвинения» См.: Багаутдинов Ф. Кто защитит интересы государства? // Законность. 1997. N 11. С. 8., и его «возбуждение производится в общем порядке» Прошляков А. Д. Взаимосвязь материального и процессуального уголовного права / Автореф. дисс. — докт. юрид. наук. Екатеринбург, 1997. С. 12. Отсюда логически следует, что соответствующее заявление или согласие руководителя коммерческой организации должно быть получено следователем только тогда, когда он решает предъявить обвинение лицу, подлежащему уголовному преследованию за совершение преступления, предусмотренного гл. 23 УК РФ. Если же согласие не получено (заявление отсутствует), то дело прекращается с освобождением лица от уголовной ответственности по нереабилитирующему основанию Лесниевски Т. А. Дифференциация уголовной ответственности: Теория и законодательная практика. М., 1998. С. 149.

При таком подходе все процессуальные особенности уголовного преследования по интересующей нас категории дел сводятся к определенным нюансам процедуры привлечения лица в качестве обвиняемого (соответственно именно к данному институту следует приписать ст. 271 УПК РФ). При этом сами сторонники рассмотренной точки зрения оставляют открытым вопрос о процессуальных последствиях отзыва заявления или аннулирования согласия на привлечение лица к уголовной ответственности, если руководитель организации уже после совершения всех действий, связанных с привлечением в качестве обвиняемого, изменит свою позицию по делу Прошляков А. Д. Указ. соч. С. 12. Строго говоря, при отсутствии специальных указаний в законе (как это имеет место сейчас) и руководствуясь изложенным нами подходом к ст. 271 УПК РФ, на подобный вопрос вообще нельзя дать процессуально верный ответ.

Подчеркнем, что, с нашей точки зрения, рассмотренный вариант решения вопроса об особенностях уголовного преследования по делам о преступлениях, предусмотренных гл. 23 УК РФ, имеет ряд изъянов.

Во-первых, если бы законодатель хотел связать указанные особенности с институтом привлечения в качестве обвиняемого, то он поместил бы соответствующую статью закона в гл. 11 УПК РФ «Предъявление обвинения и допрос обвиняемого». То обстоятельство, что эта статья была включена в Кодекс под номером 271 сразу вслед за статьей, посвященной «уголовным делам, возбуждаемым по жалобе потерпевшего» (ст. 27 УПК), демонстрирует совершенно иной смысл, придаваемый законодателем институту привлечения к уголовной ответственности по заявлению коммерческой организации. Не стоит доказывать, что любая правовая норма прежде всего должна толковаться исходя из вкладываемого в нее смысла.

Во-вторых, более чем странной выглядит ситуация, когда следователь возбуждает уголовное дело на общих основаниях, собирает доказательства (проводя трудоемкие и дорогостоящие экспертизы, обыски, выемки), составляет сложные процессуальные документы, чтобы в один прекрасный день узнать, что вся его работа никому не нужна, потому что, возможно, в момент привлечения лица в качестве обвиняемого (которому, как правило, предшествует почти полное раскрытие и расследование преступления) руководитель коммерческой организации не пожелает привлекать своего сотрудника или, тем более, себя самого См.: Багаутдинов Ф. Указ. соч. С. 7. к уголовной ответственности. В условиях крайней загруженности правоохранительных органов и их скудного финансирования просто абсурдно, отвлекая следователей от расследования убийств, грабежей и т. п., тратить время и средства, чтобы спустя несколько недель или месяцев следствия убедиться, что для привлечения лица в качестве обвиняемого при наличии всех необходимых доказательств нет, тем не менее, юридических оснований (отсутствует заявление или согласие руководителя). И этот абсурд не может быть оправдан ни юридико-техническими неточностями, допущенными законодателем при принятии Закона от 15 декабря 1996 г., ни стремлением буквально толковать термин «привлечение к уголовной ответственности», используя привычную казуистическую аргументацию со ссылкой на ст. 2 и п. 4 ст. 232 УПК РФ (также не лучшим образом отредактированные).

В-третьих, как отмечалось, критикуемый нами вариант толкования ст. 271 УПК не позволяет предложить логичного решения вопроса о процессуальных последствиях отказа руководителя коммерческой организации от своего согласия на привлечение лица к уголовной ответственности.

Наконец, в четвертых, если исходить из того, что уголовное дело о преступлении, предусмотренном гл. 23 УК РФ, возбуждается на общих основаниях, а в случае отсутствия в момент привлечения лица в качестве обвиняемого соответствующего согласия руководителя коммерческой организации данное лицо должно освобождаться от уголовной ответственности по нереабилитирующему основанию, то в материальном законе требуется сформулировать специальное основание освобождения от уголовной ответственности и одновременно в процессуальном законе — специальное основание прекращения уголовного дела. Однако в настоящее время ни УК РФ, ни УПК РФ не предусматривают подобных оснований. Какое же процессуальное решение должен принять следователь, который возбудил уголовное дело, совершил все необходимые следственные действия и не получил согласия на привлечение лица в качестве обвиняемого? Совершенно очевидно, что напрямую руководствоваться п. 2 примечания к ст. 201 УК РФ и ст. 271 УПК РФ он не вправе, так как эти статьи не предусматривают процедуры принятия решения о прекращении уголовного дела. Необходимо также учитывать, что «нереабилитирующий» характер такого решения тем более требует специальных указаний в законе на возможность его принять, иначе оно вряд ли может быть признано законным.

Итак, первый из предложенных подходов к решению вопроса о процессуальном механизме привлечения лица к уголовной ответственности за преступления против интересов службы в коммерческих организациях выглядит весьма сомнительным из-за присущих ему непреодолимых недостатков. Обратимся теперь к другому варианту толкования ст. 271 УПК РФ.

Подход второй. Он основан на систематическом методе толкования права, т. е. на выяснении содержания интересующей нас правовой нормы «по сопоставлению ее с другими, одновременно существующими в той же системе права» Шершеневич Г. Ф. Общая теория права. Рига, 1924. С. 739. Если принять во внимание использование в п. 2 примечания к ст. 201 УК РФ понятия «уголовное преследование», которое, как принято считать, начинается с возбуждения уголовного дела, а также то, что ст. 271 УПК РФ помещена законодателем вслед за ст. 27, именуемой «Уголовные дела, возбуждаемые по жалобе потерпевшего», то логично заключить, что особенности уголовного преследования по делам о преступлениях против интересов службы в коммерческих организациях связаны со стадией возбуждения уголовного дела. Иными словами, речь идет о том, что уголовные дела по ст. 201 и ст. 204 УК РФ не могут быть возбуждены иначе как по заявлению руководителя коммерческой организации или с его согласия Яни П. С. Экономические и служебные преступления. М., 1997. С. 122; Кравец Ю. Ответственность за преступления против интересов службы в коммерческих и иных организациях // Российская юстиция. 1997. N 7. С. 24; Преступления против интересов службы в коммерческих и иных организациях: Комментарий законодательства и справочные материалы. С. 20.

Именно такой вариант решения вопроса, на наш взгляд, единственно верен, поскольку отражает тот смысл, которой пытался придать ст. 271 УПК законодатель, используя при этом не совсем удачные процессуальные термины. Кроме того, данный подход, связывая необходимость получения заявления или согласия руководителя коммерческой организации с начальной стадией уголовного процесса стадией возбуждения дела (а не с институтом привлечения лица в качестве обвиняемого), позволяет устранить те серьезные проблемы, которые были нами обозначены применительно к ранее изложенному подходу. Во всяком случае, становится ясно, что следователь обязан возбудить уголовное дело и начать предварительное следствие только тогда, когда-либо поводом к возбуждению дела послужило заявление руководителя коммерческой организации, либо при наличии иного повода, предусмотренного ст. 108 УПК РФ, руководитель дал письменное согласие на возбуждение уголовного дела.

Итак, мы выяснили, что ст. 271 УПК относится к хорошо знакомому институту «уголовных дел, возбуждаемых по жалобе потерпевшего», предусмотренному ныне ст. 27 УПК РФ. Однако возникает еще один вопрос. Известно, что в рамках указанного института различаются дела частного обвинения (ч. 1 ст. 27 УПК), которые возбуждаются не иначе как по жалобе потерпевшего и подлежат прекращению в случае примирения его с обвиняемым, и дела частно-публичного обвинения (ч. 2 ст. 27 УПК), которые возбуждаются не иначе как по жалобе потерпевшего, но «прекращению за примирением потерпевшего с обвиняемым не подлежат» (с учетом ст. 9 УПК РФ и ст. 76 УК РФ правильнее говорить, что эти дела подлежат прекращению за примирением на общих основаниях).

К какой из этих категорий дел отнести дела, предусмотренные ст. 271 УПК, т. е. являются ли они делами частного или частно-публичного обвинения? От ответа на данный вопрос зависит решение поставленной ранее проблемы процессуальных последствий отзыва руководителем коммерческой организации заявления или аннулирования им своего согласия на привлечение лица к уголовной ответственности. Если речь идет о делах частно-публичного обвинения, то указанные отзыв или аннулирование процессуальных последствий иметь не будут, так как производство по делу продолжается в общем порядке невзирая на изменение позиции руководителя См.: Буров В. С. Преступления против интересов службы в коммерческих и иных организациях. Комментарий законодательства и справочные материалы. С. 20. Если же интересующую нас категорию дел следует признать делами частного обвинения, то в случае отзыва заявления или аннулирования согласия дело подлежит обязательному прекращению следователем либо судом, т. е. воля руководителя при любых обстоятельствах будет иметь решающее значение для решения вопроса о привлечении лица к уголовной ответственности в ходе всего производства по делу (до его рассмотрения по существу).