Исследование правового статуса внешнего управляющего

• Введение
• Глава 1. Понятие правового статуса внешнего управляющего
• 1.1 Правовая природа правового статуса внешнего управляющего
• 1.2 Требования, предъявляемые к внешнему управляющему как арбитражному управляющему
• Глава 2. Права и обязанности внешнего управляющего
• 2.1 Права внешнего управляющего
• 2.2 Обязанности внешнего управляющего
• Глава 3. Проблемы правового регулирования статуса внешнего управляющего
• Заключение

• Список использованных источников

  и литературы

Формирование системы банкротства объективно детерминировано потребностями экономического оборота в устойчивом функционировании, развитии свободной конкуренции, в установлении гарантий возврата долгов, исключении из оборота неплатежеспособных хозяйствующих субъектов и поддержании тех, для которых финансовые трудности являются временным явлением.

В силу сложности правореализационного процесса в системе банкротства, обусловленной высокой степенью конфликтогенности между лицами, участвующими в деле о банкротстве (как кредиторами между собой, так и между кредиторами и должником), возникает объективная необходимость в управлении ходом процедур банкротства, в управляющем воздействии на поведение лиц — участников дела о банкротстве. Направленность управления в системе банкротства на обеспечение баланса прав и законных интересов лиц, участвующих в деле, предполагает такой набор правового инструментария, который позволил бы обозначить ядро управления, наделив его полномочиями по реализации большинства функций управления в интересах основных участников банкротства. В роли такого ядра выступает арбитражный управляющий.

Арбитражный управляющий является ключевой фигурой в системе управления банкротством. Его деятельность опосредована рамками дела о банкротстве, в отличие от должника и кредиторов, которые хотя и приобретают специфичные свойства, присущие системе банкротства, но все же имеют свое существование вне системы. В этом смысле арбитражный управляющий является «порождением» системы банкротства, о котором можно сказать, что это есть правовая часть, которая, возникнув внутри, в недрах правовой системной целостности, придает ей новую окраску, наполняет новым специфическим содержанием, изменяет эту целостность.

При производстве любой из предусмотренных Федеральным законом от 26 октября 2002 г. N 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» процедуре, правовой статус арбитражного управляющего обладает определенной спецификой. Исключением не является и правовой статус внешнего управляющего.

Поскольку вопросы правового статуса внешнего управляющего вызывают множество вопросов в правоприменительной деятельности, то считаем, что написание курсовой работы по заявленной теме актуально.

Объект работы — система общественных отношений, возникающих в процессе реализации внешним управляющим своего статуса.

Предмет работы — правовой статус внешнего управляющего.

Цель курсовой работы — провести комплексное исследование правового статуса внешнего управляющего.

Задачи работы:

1. Раскрыть понятие правового статуса внешнего управляющего.

2. Рассмотреть содержание прав и обязанностей внешнего управляющего.

3. Выявить проблемы правового регулирования статуса внешнего управляющего.

В процессе исследования использовались следующие методы научного познания: сравнительный, формально-юридический, диалектический.

Нормативную базу работы составили положения законодательства РФ, регулирующие правовой статус внешнего управляющего.

Эмпирическая база сложилась за счет практики арбитражных судов.

Теоретическую базу работы составили учебные пособия, комментарии действующего законодательства РФ, публикации в периодической печати.

Курсовая работа состоит из ведения, трех глав, заключения и списка использованных источников и литературы.

Глава 1. Понятие правового статуса внешнего управляющего

1.1 Правовая природа правового статуса внешнего управляющего

Одна из особенностей правового статуса арбитражного управляющего заключается в том, что на стадии внешнего управления к арбитражному управляющему переходят определенные полномочия органов управления должника. Это позволяет некоторым авторам сделать вывод, что в этом случае арбитражный управляющий действует в качестве органа юридического лица. Примечательно, что и в судебной практике встречаются такие утверждения, например, Федеральный арбитражный суд Западно-Сибирского округа в одном из Постановлений указал: «Внешний управляющий не является новым юридическим лицом, а становится органом управления должника (юридического лица)» .

Так, Ю. В. Тай полагает, что «если согласиться с позицией, что управляющие не являются органами юридического лица, то получится, что на протяжении нескольких лет, в течение которых осуществляются процедуры несостоятельности, юридическое лицо будет осуществлять деятельность, в том числе совершать сделки, участвовать в судебных разбирательствах и т. д., в отсутствие органов управления должника, что противоречит такому основополагающему признаку юридического лица, как организационное единство». Ю. В. Тай проводит аналогию между правовым положением арбитражных управляющих и ликвидационной комиссией (ликвидатором), поскольку считает, что высказанную им позицию разделяет Г. С. Шапкина, которая к органам управления общества относит ликвидационную комиссию, но указывает, что «она занимает особое положение: создается лишь при ликвидации общества — к ней в этом случае переходят функции исполнительного органа общества (п. 3 ст. 62 ГК РФ), — организует и проводит процесс ликвидации». Склонен считать ликвидационную комиссию органом управления юридического лица и Д. А. Сумской, в силу того что она в отличие от арбитражного управляющего в гражданском обороте выступает только от имени юридического лица.

Оппоненты данной позиции отстаивают противоположную точку зрения — безосновательно причислять арбитражного управляющего на стадии внешнего управления к органам юридического лица. Показательно в этом отношении мнение И. Ю. Мухачева: «Арбитражный управляющий по правовому положению значительно отличается от исполнительного органа юридического лица, поэтому нет оснований утверждать, что арбитражный управляющий становится „новым директором“ должника на период банкротства. Во-первых, установленные Законом о банкротстве полномочия арбитражного управляющего значительно шире полномочий исполнительного органа юридического лица. Во-вторых, цель деятельности арбитражного управляющего иная, чем цель деятельности должника, от имени которого выступает исполнительный орган. В-третьих, исполнительный орган не обладает той самостоятельностью, которая свойственна арбитражному управляющему как предпринимателю. Арбитражный управляющий в отличие от исполнительного органа действует не только в интересах должника, но и в интересах кредиторов. В-четвертых, при осуществлении своей деятельности арбитражный управляющий как предприниматель несет больше рисков, чем исполнительный орган юридического лица». Е. Г. Дорохина также указывает, что «законодательство о банкротстве не устанавливает иного способа формирования органов управления должника, нежели тот, который определен специальными законами и уставом должника; арбитражный управляющий действует наряду с органами управления должника, которые хотя и не выполняют в полном объеме свои полномочия, но продолжают сохранять свой правовой статус». Не относят арбитражного управляющего к органам управления юридического лица Е. В. Калинина, Н. В. Козлова, Д. В. Ломакин, Б. Б. Эбзеев.

На наш взгляд, внешний управляющий не является органом управления должника, поскольку такой сущностный признак юридического лица, как организационное единство, проявляется именно в существовании внутренней структуры органов, нераздельных с самим юридическим лицом при выступлении в предпринимательском обороте от его имени. Арбитражный управляющий не становится элементом внутренней организационной структуры юридического лица и способен выступать в правовом статусе управляющего как от имени должника, так и от собственного имени. Порядок назначения арбитражного управляющего и формирования его компетенции устанавливается Законом о банкротстве, что также отличает его от единоличного исполнительного органа управления должника, который образуется по выраженной вовне воле учредителей (участников) юридического лица в порядке, определенном специальным законодательством и учредительными документами. Полномочия арбитражного управляющего имеют специальный характер, обусловленный целями соответствующей процедуры банкротства, поэтому компетенция арбитражного управляющего шире компетенции единоличного органа управления должника, поскольку также включает только ему присущие полномочия.

Анализируя правовое положение внешнего управляющего, некоторые исследователи приходят к выводу о невозможности определения статуса управляющего с точки зрения гражданского права, о нецелесообразности попыток определения статуса управляющего через какую-либо гражданско-правовую конструкцию — орган, представителя, доверительного управляющего. Выражением такой позиции является утверждение М. В. Телюкиной: «Арбитражный управляющий не является в полной мере ни органом юридического лица — должника, ни представителем должника, ни доверительным управляющим, сочетая элементы статуса каждого из названных субъектов, а также имея совершенно особые полномочия, которыми ни один субъект гражданского права не обладает» .

Соглашаясь в целом с приведенным мнением, представляется, что все же существует возможность объяснить с позиций действующего гражданского законодательства выступление в предпринимательском обороте от имени должника — юридического лица арбитражного управляющего в процедуре внешнего управления.

Пункты 1 и 2 ст. 53 ГК РФ устанавливают, что юридическое лицо приобретает гражданские права и принимает на себя гражданские обязанности через свои органы, а в предусмотренных законом случаях — через своих участников. На первый взгляд формулировка указанных норм содержит всего лишь два варианта, при которых юридическое лицо способно самостоятельно реализовывать свою правосубъектность. И органы управления, и участники хозяйственных товариществ действуют как в силу закона, так и в силу учредительных документов (для органов управления — это устав и (или) учредительный договор, закрепляющие в том числе и компетенцию каждого из органов, для полных товарищей — это учредительный договор, определяющий порядок ведения дел товариществом). В то же время п. 3 указанной статьи предусматривает, что лицо, которое в силу закона или учредительных документов юридического лица выступает от его имени, должно действовать в интересах представляемого им юридического лица добросовестно и разумно.

Таким образом, существуют лица, которые только на основании закона могут выступать от имени юридического лица, представлять его интересы. К этой третьей, особой категории лиц, только на основании закона выступающих от имени юридического лица, на наш взгляд, относятся арбитражные управляющие в процедуре внешнего управления. Они действуют от имени юридического лица в силу прямого указания закона: внешний управляющий приобретает полномочия органов управления по ведению дел должника в силу п. 1 ст. 94 Закона о банкротстве. Арбитражного управляющего нельзя отнести ни к органам юридического лица, ни к его добровольным представителям.

Следовательно, кроме органов и, в установленных случаях, участников от имени юридического лица без доверенности могут выступать лица, управомоченные законом. Особенность правового статуса арбитражного управляющего проявляется и в том, что, не будучи органом юридического лица или его добровольным представителем, он реализует правосубъектность должника. «Отличительными признаками этой категории лиц, управомоченных законом выступать от имени юридического лица, являются следующие: во-первых, они не являются частью юридического лица, элементом его внутренней структуры управления, являющейся выражением признака организационного единства юридического лица; во-вторых, приобретают полномочия по управлению юридическим лицом и выступлению от его имени в хозяйственном обороте только в силу закона, а не учредительных документов или доверенности; в-третьих, осуществляют специальные полномочия по управлению юридическим лицом в особых целях, установленных законом, а не в целях организации деятельности юридического лица» — пишет М. А. Говоруха Данная правовая конструкция — «лицо, управомоченное законом выступать от имени юридического лица» — более всего близка к институту законного представительства. Представляется, что арбитражное управление с точки зрения своей юридической природы «генетически» связано с опекой (попечительством), и, кроме того, возможно провести параллель между полномочиями опекуна (представителя в силу закона) и арбитражного управляющего в процедурах внешнего управления и конкурсного производства. Законное представительство возможно лишь в силу ограничения (лишения, отсутствия) дееспособности представляемого — внешнее управление и конкурсное производство прямо ограничивают дееспособность должника — юридического лица.

На наш взгляд, такое толкование норм ГК РФ не вступает в противоречие с положением Закона о банкротстве, предусматривающим, что арбитражный управляющий должен действовать в интересах не только должника, но и кредиторов, и общества (п. 6 ст. 24 Закона о банкротстве). Эта норма позволяет некоторым авторам утверждать, что арбитражный управляющий является добровольным представителем должника, кредиторов и государства, но «представительство носит нетрадиционный характер, так как представитель реализует полномочия лиц, диаметрально противоположных по интересам (должник — кредитор). И только полномочия управляющего, полученные от государства, сглаживают („интегрируют“) указанные противоречивые интересы». По нашему мнению, арбитражного управляющего никак нельзя рассматривать в качестве представителя кредиторов в гражданско-правовом смысле: какие приобретают права или принимают на себя обязанности кредиторы через его действия, какие сделки совершает арбитражный управляющий от имени кредиторов? Ответ на поставленные вопросы, безусловно, отрицательный. Указанное законоположение можно истолковать как один из общих принципов деятельности арбитражного управляющего, призывающего последнего стремиться учитывать противоположные интересы лиц, участвующих в деле о банкротстве.

Если рассматривать арбитражных управляющих в процедуре внешнего управления в качестве особых лиц, управомоченных законом выступать от имени должника (законных представителей должника), то это повлечет единственную коллизию в действующем гражданском законодательстве. Пункт 2 ст. 182 ГК РФ устанавливает, что не являются представителями лица, действующие хотя и в чужих интересах, но от собственного имени. Норма пункта 2 ст. 182 ГК РФ применима к случаям, когда арбитражный управляющий действует в интересах кредиторов и общества (что подтверждает тезис о том, что управляющий не может представительствовать от их имени), но нуждается в уточнении: не являются представителями лица, действующие хотя и в чужих интересах, но от собственного имени.

Среди исследователей конкурсного права сторонником изложенной позиции об отнесении арбитражного управляющего в процедуре внешнего управления к законным представителям должника является А. В. Егоров. Но, по мнению А. В. Егорова, необходимой предпосылкой подобного объяснения является отход от распространенного понимания юридического лица как правои дееспособного субъекта. Таким образом, ученый предлагает рассматривать сущность юридического лица с позиции теории фикции, не признающей за ним свойства дееспособности, и соответственно сам орган юридического лица определяет как его законного представителя. Следовательно, «оставшись на время без своего исполнительного органа, юридическое лицо не утрачивает дееспособность (ее у него и не было) или возможность ее реализации, а лишается своего законного представителя до тех пор, пока не появится новый». На наш взгляд, предлагаемая позиция может быть обоснована и с точки зрения реалистической теории сущности юридического лица (обладающего как правоспособностью, так и самостоятельной дееспособностью). Институт законного представительства в отношении граждан применяется не только в случае полного отсутствия или лишения дееспособности, но и при наличии ограниченной дееспособности (например, малолетние в возрасте от 6 до 14 лет обладают ограниченной дееспособностью, вправе самостоятельно совершать определенные законом сделки). Должник — юридическое лицо ограничивается в дееспособности в момент введения внешнего управления или конкурсного производства, которую восполняет своими действиями законный представитель должника — арбитражный управляющий.

Одна из особенностей правового статуса арбитражного управляющего заключается в том, что на стадии внешнего управления к арбитражному управляющему переходят определенные полномочия органов управления должника. Из вышеизложенного следует вывод о том, что п. 3 ст. 53 ГК РФ и Закон о банкротстве устанавливают особый случай законного представительства юридического лица — должника арбитражным управляющим в процедуре внешнего управления. Вместе с тем законное представительство возникает только в тех случаях, когда арбитражный управляющий реализует (точнее, восполняет ограниченную) дееспособность самого должника и действует от его имени, в остальных случаях арбитражный управляющий может действовать от собственного имени, и в этом заключается одна из особенностей его правового статуса.

1.2 Требования, предъявляемые к внешнему управляющему как арбитражному управляющему

Согласно ст. 2 Закона о банкротстве арбитражный управляющий, в том числе и внешний, — гражданин Российской Федерации, утверждаемый арбитражным судом для проведения процедур банкротства и осуществления иных установленных Законом о банкротстве полномочий и являющийся членом одной из саморегулируемых организаций.

Закон о банкротстве установил ряд требований к лицу, претендующему на утверждение его арбитражным судом в качестве арбитражного управляющего. В научной литературе принято делить указанные требования на «позитивные» (определяют качества, которыми должен обладать арбитражный управляющий) и «негативные» (определяют качества, которые должны отсутствовать у арбитражного управляющего).

" Позитивными" требованиями являются следующие:

1) наличие гражданства Российской Федерации (ст. 2, п. 1 ст. 20 Закона о банкротстве);

2) наличие регистрации в качестве индивидуального предпринимателя (п. 1 ст. 20 Закона о банкротстве);

3) наличие высшего образования (п. 1 ст. 20 Закона о банкротстве);

4) наличие стажа руководящей работы не менее чем два года в совокупности (п. 1 ст. 20 Закона о банкротстве);

5) сдача теоретического экзамена по программе подготовки арбитражных управляющих (п. 1 ст. 20 Закона о банкротстве);

6) прохождение стажировки сроком не менее шести месяцев в качестве помощника арбитражного управляющего (п. 1 ст. 20 Закона о банкротстве);

7) членство в одной из саморегулируемых организаций (п. 1 ст. 20 Закона о банкротстве);

8) наличие заключенного договора страхования ответственности на случай причинения убытков лицам, участвующим в деле о банкротстве (п. 6 ст. 20 Закона о банкротстве).

" Негативными" требованиями являются следующие:

1) наличие судимости за преступления в сфере экономики, а также за преступления средней тяжести, тяжкие и особо тяжкие преступления (п. 1 ст. 20 Закона о банкротстве);

2) заинтересованность по отношению к должнику, кредиторам (п. 6 ст. 20 Закона о банкротстве);

3) применение к арбитражному управляющему процедуры банкротства (п. 6 ст. 20 Закона о банкротстве);

4) наличие невозмещенных убытков, причиненных должнику, кредиторам, третьим лицам при исполнении обязанностей арбитражного управляющего (п. 6 ст. 20 Закона о банкротстве);

5) дисквалификация или лишение в порядке, установленном федеральным законом, права занимать руководящие должности и (или) осуществлять предпринимательскую деятельность по управлению юридическими лицами, входить в совет директоров (наблюдательный совет) и (или) управлять делами и (или) имуществом других лиц (п. 6 ст. 20 Закона о банкротстве).

Однако следует отметить, что помимо деления на «позитивные» и «негативные» требования, предъявляемые к кандидатуре арбитражного управляющего ст. 20 Закона о банкротстве, можно разделить на «материальные» и «процессуальные». «Материальные» требования — это требования, установленные п. 1 ст. 20 Закона о несостоятельности, соответствие которым говорит о наличии у лица права осуществлять деятельность в качестве арбитражного управляющего. «Процессуальные» требования — это требования, установленные п. 6 ст. 20 Закона о несостоятельности, которым должен соответствовать арбитражный управляющий, для того чтобы быть утвержденным арбитражным судом для проведения процедур банкротства в отношении конкретного должника в конкретном деле о банкротстве. Соответствие «процессуальным» требованиям дает возможность реализовать право на осуществление деятельности в качестве арбитражного управляющего.

Рассмотрим более подробно требования, предъявляемые к арбитражному управляющему. Арбитражный управляющий должен быть зарегистрированным в качестве индивидуального предпринимателя; иметь высшее образование; иметь стаж руководящей работы не менее чем два года в совокупности; сдать теоретический экзамен по программе подготовки арбитражных управляющих (порядок проведения экзамена регламентирован Правилами проведения и сдачи теоретического экзамена по единой программе подготовки арбитражных управляющих, утвержденных постановлением Правительства РФ от 28 мая 2003 г. N 308); пройти стажировку сроком не менее 6 месяцев в качестве помощника арбитражного управляющего; являться членом одной из саморегулируемых организаций; обладать специальными знаниями; не управлять делами должника в течение последних трех лет; не являться заинтересованным лицом в отношении должника или кредиторов; не быть дисквалифицированным лицом; не иметь судимостей; заключить договор страхования ответственности на случай причинения убытков лицам, участвующим в деле о банкротстве (ст. 20 Закона о банкротстве).

Из всех перечисленных требований многочисленные дискуссии вызвало введение саморегулируемых организаций (СРО) арбитражных управляющих.

Саморегулируемая организация — это некоммерческая организация, которая основана на членстве, создана гражданами Российской Федерации, включена в Единый государственный реестр саморегулируемых организаций арбитражных управляющих, целями которой являются регулирование и обеспечение добросовестного осуществления профессиональной деятельности ее членами — арбитражными управляющими (ст. 21 Закона о банкротстве). Тем не менее, введение саморегулируемых организаций породило множество вопросов, в частности, кто будет выступать в качестве учредителя этих организаций, кто их должен финансировать, на каком основании будут приниматься в эти организации арбитражные управляющие и т. д.

Также, поскольку прямо не определена организационно-правовая форма, в которой может быть зарегистрирована некоммерческая организация, представляется, что исходя из определенных Федеральным законом «О некоммерческих организациях» организационно-правовых форм некоммерческих организаций СРО не может быть создана в форме религиозного объединения, фонда, государственной корпорации, учреждения, автономной некоммерческой организации, объединения юридических лиц. Соответственно, СРО может существовать исключительно в форме некоммерческого партнерства или, что несколько сомнительно, в форме общественной организации (объединения). Судя по имеющимся в Законе о несостоятельности нормам, а также по анализу российского и зарубежного законодательства, саморегулируемые организации представляют собой не новую организационно-правовую форму. Моделью СРО является некоммерческое партнерство.

С некоторыми нововведениями в Законе, на наш взгляд, трудно согласиться. Речь идет об особых функциях контроля за деятельностью арбитражных управляющих, которыми наделяются СРО, а именно — о внесении ходатайств в арбитражный суд об отстранении управляющих от исполнения обязанностей. Хотя правильнее было бы указать на то, что основанием для отстранения может быть только неисполнение или ненадлежащее исполнение арбитражными управляющими обязанностей, возложенных на них законом.

Таким образом, законодатель предъявляет к фигуре внешнего управляющего как арбитражного управляющего комплекс строго регламентированных требований, отсутствие которых лишит лицо возможности приобрести такой статус.

Подведем итог первой главе. Одна из особенностей правового статуса арбитражного управляющего заключается в том, что на стадии внешнего управления к арбитражному управляющему переходят определенные полномочия органов управления должника. На наш взгляд, пункт 3 ст. 53 ГК РФ и Закон о банкротстве устанавливают особый случай законного представительства юридического лица — должника арбитражным управляющим в процедуре внешнего управления. Вместе с тем законное представительство возникает только в тех случаях, когда арбитражный управляющий реализует (точнее, восполняет ограниченную) дееспособность самого должника и действует от его имени, в остальных случаях арбитражный управляющий может действовать от собственного имени, и в этом заключается одна из особенностей его правового статуса.

Общими требованиями к кандидатуре внешнего управляющего как арбитражного управляющего являются: 1) наличие гражданства Российской Федерации; 2) наличие регистрации в качестве индивидуального предпринимателя; 3) наличие высшего образования; 4) наличие стажа руководящей работы не менее чем два года в совокупности; 5) сдача теоретического экзамена по программе подготовки арбитражных управляющих; 6) прохождение стажировки сроком не менее шести месяцев в качестве помощника арбитражного управляющего; 7) членство в одной из саморегулируемых; 8) наличие заключенного договора страхования ответственности на случай причинения убытков лицам, участвующим в деле о банкротстве.

банкротство правовой арбитражный управляющий

Глава 2. Права и обязанности внешнего управляющего

2.1 Права внешнего управляющего

Закон о банкротстве наделяет внешнего управляющего комплексом прав, присущих всем арбитражным управляющим, а также правами, которые присущи только внешнему управляющему.

Согласно общей норме п. 6 ст. 24 Закона о банкротстве осуществлять права и исполнять обязанности внешний управляющий должен добросовестно и разумно в интересах не только должника и его кредиторов, но и общества в целом.

В силу п. 3 ст. 24 Закона о банкротстве, арбитражный управляющий, утвержденный арбитражным судом, имеет право: созывать собрание кредиторов; созывать комитет кредиторов; обращаться в арбитражный суд с заявлениями и ходатайствами в случаях, предусмотренных Законом о банкротстве; получать вознаграждение в размерах и в порядке, которые установлены Законом о банкротстве; привлекать для обеспечения осуществления своих полномочий на договорной основе иных лиц с оплатой их деятельности за счет средств должника, если иное не установлено Законом о банкротстве, собранием кредиторов или соглашением кредиторов; подать в арбитражный суд заявление о досрочном прекращении исполнения своих обязанностей.

В соответствии с п. 1 статьи 99 Закона о банкротстве внешний управляющий имеет право:

— «распоряжаться имуществом должника в соответствии с планом внешнего управления с ограничениями, предусмотренными настоящим Федеральным законом». Приведенный дословно текст абз. 2 п. 1 ст. 99 Закона о банкротстве в сопоставлении с абз. 2 п. 1 ст. 74 Закона о банкротстве 1998 г. свидетельствует о значительном сокращении полномочий внешнего управляющего. Практически все решения внешнего управляющего, направленные на распоряжение имуществом должника, должны не только не выходить за рамки плана внешнего управления, но и контролироваться со стороны собрания кредиторов (комитетом кредиторов) путем согласования соответствующих сделок (ст. ст. 101, 104, 105 Закона о банкротсве);

— разрабатывать проекты и заключать от имени должника мировое соглашение в порядке, предусмотренном главой VIII Закона о банкротстве;

— заявлять отказ от исполнения договоров и иных сделок должника, препятствующих восстановлению его платежеспособности;

— оспаривать в судебном порядке не только действительность сделок, заключенных должником, но и принятые им с нарушением требований Закона о банкротстве решения, а также предъявлять иски о применении последствий недействительности ничтожной сделки.

В соответствии со ст. 103 Закона о банкротстве недействительными могут быть признаны следующие категории сделок.

Во-первых, сделка, совершенная должником, в том числе сделка, совершенная должником до даты введения внешнего управления. В данном случае речь идет о сделках, которые могут быть признаны недействительными по основаниям, предусмотренным положениями Гражданского кодекса Российской Федерации, иных законов, в том числе и Законом о банкротстве.

Во-вторых, сделка, совершенная должником с заинтересованным лицом. Законодатель предусматривает обстоятельство, при котором данная категория сделок может быть признана недействительной: если в результате исполнения указанной сделки кредиторам или должнику были или могут быть причинены убытки.

Относительно указанных видов сделок очевидной недоработкой Закона о банкротстве является то, что он не предусматривает, в течение какого времени должна быть совершена сделка, чтобы впоследствии она могла быть признана недействительной. Исходя из этого, представляется обоснованной позиция, в соответствии с которой вероятно опровержение любых сделок должника независимо от того, когда они были совершены. Так, например, по мнению М. В. Телюкиной, сроки исковой давности, установленные для исков о недействительности конкретных сделок, применить сложно, так как исковая давность начинает течь, когда внешний управляющий узнал либо должен был узнать о сделке. Соответственно он может поставить вопрос о недействительности сделки, совершенной сколь угодно давно, т. е. за пределами сроков исковой давности. Следовательно, это могут быть любые сроки, в том числе и достаточно длительные (например, управляющий обнаружил сделку с заинтересованностью, заключенную семь лет назад).

В-третьих, сделка, заключенная или совершенная должником с отдельным кредитором или иным лицом. Опровержение такой сделки возможно, если:

— она совершена после принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом и (или) в течение шести месяцев, предшествовавших подаче заявления о признании должника банкротом;

— указанная сделка влечет за собой предпочтительное удовлетворение требований одних кредиторов перед другими.

Так, в Арбитражный суд города Москвы обратился внешний управляющий должника ОАО «Союзрыбфлот» к ООО «Байкалрыбфлот» о признании сделки между должником (векселедателем) и Обществом (векселедержателем) по досрочному погашению простого векселя недействительной. Ответчик исковое заявление не признал, указав на то, что являлся добросовестным векселедержателем, а также на то, что не знал о наличии у должника иных кредиторов.

Разрешая спор по существу, Арбитражный суд пришел к выводу о признании недействительной сделки между должником и Обществом по досрочному погашению векселя. Согласно ч. 3 ст. 103 Закона о банкротстве для признания данной сделки недействительной необходимо наличие совокупности двух обстоятельств: совершение сделки в течение шести месяцев, предшествовавших подаче заявления о признании должника банкротом, и наступление предпочтительного удовлетворения требования одного из кредиторов перед другими кредиторами. Согласно материалам дела оплата векселя произошла в июне 2004 г., в то время как заявление о признании должника банкротом было принято к производству в июле 2004 г. При этом на дату совершения указанной сделки у должника имелись иные кредиторы, чьи требования не были удовлетворены. Совершение указанной сделки повлекло за собой предпочтительное удовлетворение требований Общества перед другими кредиторами, так как, если бы она не состоялась, перечисленные Обществу денежные средства были бы включены в конкурсную массу должника.

Закон о банкротстве не определяет понятие «предпочтительное удовлетворения требований». Очевидно, законодатель исходит из расширительного толкования этого понятия, признавая предпочтительным любое внеочередное удовлетворение очередного требования.

В-четвертых, сделка связана с выплатой (выделом) доли (пая) в имуществе должника учредителю (участнику) должника в связи с его выходом из состава учредителей (участников) должника. Такая сделка может быть признана недействительной, если:

— она была совершена в течение шести месяцев, предшествовавших подаче заявления о признании должника банкротом либо после принятия этого заявления;

— исполнение такой сделки нарушает права и законные интересы кредиторов.

Отдельно законодатель указал, что указанные сделки, совершенные в течение шести месяцев до подачи заявления о признании должника банкротом, являются оспоримыми. А сделки, совершенные должником после принятия заявления, признаются законом ничтожными.

При признании сделки, связанной с выплатой (выделом) доли (пая), недействительной по основаниям п. 4 ст. 103 Закона о банкротстве учредитель (участник) должника признается кредитором третьей очереди. Таким образом, законодатель защищает интересы остальных конкурсных кредиторов с включенными в реестр требованиями, которые могут в данном случае рассчитывать на пропорциональное удовлетворение требований всех кредиторов третьей очереди.

В случае же совершения должником данной сделки после принятия заявления о признании должника банкротом требование такого учредителя (участника) погашается из имущества, оставшегося после полного удовлетворения всех требований кредиторов.

Схожие основания признания сделок должника недействительными были изложены и в ст. 78 Федерального закона от 8 января 1998 г. N 6-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)»: недействительность сделок по основаниям, предусмотренным законодательством; недействительность сделок, заключенных с заинтересованными лицами; недействительность сделок, влекущих предпочтительное удовлетворение требований одних кредиторов перед другими кредиторами; недействительность сделок, связанных с выплатой доли в имуществе должника участнику должника. Но при этом указанный Закон не дифференцировал последствия недействительности последнего из перечисленных видов сделок с точки зрения срока их совершения, а содержал лишь общее правило, согласно которому участник, сделка по выплате (выделу) доли (пая) с которым признана недействительной, должен был вернуть должнику все полученное по сделке, а сам становился кредитором пятой очереди.

Актуальной и в теоретическом, и в практическом плане является проблема, состоящая в ответе на вопрос: в каком порядке (конкурсном или внеконкурсном) предъявляются требования о признании совершенной должником сделки недействительной, а также о применении последствий ее недействительности? Федеральный закон «О несостоятельности (банкротстве)» 1998 г. не содержал ответа на этот вопрос, поскольку четко не было установлено, какие требования рассматриваются в конкурсном процессе (п. 4 ст. 12 и п. 1 ст. 57). ГК РФ содержит общее положение, согласно которому сделка признается недействительной по решению суда (ст. 166). Судебно-арбитражная практика идет по пути рассмотрения требований о признании сделки недействительной во внеконкурсном порядке. В частности, в п. 3 информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 14 июня 2001 г. N 64 «О некоторых вопросах применения в судебной практике Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» сказано, что, поскольку такое требование не может быть рассмотрено арбитражным управляющим и включено в реестр требований кредиторов, оно рассматривается арбитражным судом или судом общей юрисдикции в общем порядке, установленном ГПК РФ и АПК РФ вне рамок процесса о банкротстве. Закон о банкротстве четко определяет, что в конкурсном процессе, во-первых, рассматриваются только денежные требования, во-вторых, сделка признается недействительной арбитражным судом (ст. 103).

Признание арбитражным судом сделок должника недействительными является, безусловно, одним из наиболее эффективных способов восстановления платежеспособности должника. Достаточно обширный практический опыт по применению данного способа накоплен в зарубежных странах. В традиционном законодательстве континентальной Европы признание сделок недействительными («шаги по отмене») рассматривается исключительно как мера ликвидационных процедур, а не реабилитационных, которые считаются выгодными для должника (за исключением законодательства Германии, где данная мера рассматривается в качестве реабилитационной).

Таким образом, можно сказать о том, что признание сделок должника недействительными служит одним из способов восстановления равенства между всеми кредиторами должника и отмены невыгодных сделок или односторонних юридических действий, которые наносят ущерб будущему праву на недвижимость и правам кредиторов.

В заключении рассмотрения прав внешнего управляющего отметим, что приведенный список правомочий отражает лишь специфику процедуры внешнего управления и, безусловно, не является исчерпывающим. Внешний управляющий пользуется и другими, как материальными, так и процессуальными, правами, предоставляемыми ему Законом о банкротстве и иными правовыми актами.

2.2 Обязанности внешнего управляющего

Обязательства внешнего управляющего состоят не в совершении конкретных отдельных действий правового либо фактического характера, а в осуществлении комплексного управления должником. Управление представляет собой не конкретные сделки и фактические действия, а в целом деятельность по управлению имуществом. В законе не могут быть определены и указаны конкретные виды действий управляющего. Это предмет скорее экономической, чем юридической отрасли науки.

Арбитражным управляющим не может быть государственный служащий, и арбитражное управление не может быть государственной функцией, поскольку деятельность должностных лиц осуществляется только в форме действий, прямо предусмотренных законом. Для коммерческого управления своим имуществом государство создает унитарные предприятия, а не учреждает должности управляющих.

Возможность определения лишь предельных рамок действий арбитражного управляющего обусловливает то, что арбитражное управление осуществляется единолично. Наличие двух управляющих связано с разграничением функций между ними путем четкой конкретизации возможных действий каждого, иначе возникнут споры между управляющими по поводу своей компетенции. Конкретизация действий по управлению не соответствует целям управления всем предприятием. Закон о банкротстве не предусматривает возможность назначения двух управляющих в отношении одного должника.

Для арбитражного управляющего конкретное лицо становится кредитором только после того, как возникают обстоятельства, позволяющие определенно установить кредитора и размер его требований. Это происходит после проверки судом обоснованности требований кредитора (имеются в виду кредиторы, права которых нарушены). Доказательством того, что управляющий принял такого кредитора в число тех лиц, в интересах которых он действует, будет служить включение лица в реестр кредиторов.

Внешний управляющий не вправе совершать юридические действия (новация, отсрочка и т. п.) с обязательствами должника, не являющимися текущими и требования по которым не включены в реестр. Иное бы означало нарушение интересов тех кредиторов, которые в реестр включены, т.к. в данном случае управляющий использовал бы имущество должника не только в интересах участников дела по банкротству, но и в интересах иных лиц.

Обязанность арбитражного управляющего по уведомлению заинтересованных лиц о банкротстве не должна расцениваться как приглашение кредиторам предъявить свои требования. Осуществление гражданских прав носит диспозитивный характер. В функции арбитражного управляющего входят действия в интересах уже «заявившихся» в процесс несостоятельности лиц, но не формирование состава участников процесса и увеличение вследствие этого количества кредиторов.

На первом этапе арбитражного управления необходимо определить, что же именно попадает в сферу прав и обязанностей управляющего и, что особенно важно — сколько это стоит. Необходимо определить предмет арбитражного управления. Проведение инвентаризации имущества должника является первой обязанностью управляющего.

В силу ст. 99 Закона о банкротстве проведение инвентаризации является обязанностью внешнего управляющего.

Учитывая, что некоторые виды имущества должника находятся в экономическом обороте, целям выявления имущества должника служит другая обязанность арбитражного управляющего: проведение финансового анализа предприятия — определение объема и направления движения финансовых средств.

Общее представление о финансовом анализе необходимо, прежде всего, для оценки деятельности арбитражного управляющего в период наблюдения, поскольку в этот период руководитель должника сохраняет свои функции и должник взаимодействует с арбитражным управляющим путем предоставления информации о своей деятельности.

Управляющий является лишь исполнителем, поэтому оценка целесообразности тех или иных процедур не может находиться в его компетенции. Необходимо исключить указанное правило из Закона о банкротстве. В условиях, когда вопрос реструктуризации или ликвидации не зависит от воли арбитражного управляющего, не в его компетенции формировать эту волю у других, делать выводы о форме банкротства.

Завершает стартовую триаду обязанностей управляющего, связанных с определением по определению предмета управления, обязанность по оценке рыночной стоимости имущества должника. В силу ст. 70 анализ финансового состояния должника проводится в целях определения стоимости принадлежащего должнику имущества. Подлежит установлению стоимость всего имущества должника, даже если при частичной оценке станет ясно, что имущества должника недостаточно для погашения судебных расходов. Оценка носит обязательный характер, поэтому согласно ст. 7 Федерального закона «Об оценочной деятельности» подлежит определению рыночная, а не балансовая стоимость имущества должника.

В обязанности внешнего управляющего входит разработка плана внешнего управления и представления его для утверждения собранию кредиторов (ст. ст. 105, 106 Закона о банкротстве).

План должен быть разработан внешним управляющим, и только им, о чем специально уточняется в п. 2 ст. 96 Закона о банкротстве (в случаях, когда с момента введения внешнего управления управляющий не назначен, предыдущий управляющий (временный или административный) исполняет его обязанности, за исключением обязанности по разработке плана внешнего управления).

Внешний управляющий обязан (в соответствии с ч. 3 п. 2 ст. 99 Закона о банкротстве) составить план и в силу ч. 1 п. 1 ст. 106 Закона о банкротстве в течение месяца с момента своего утверждения (а не с момента введения внешнего управления) представить его собранию кредиторов.

План внешнего управления должен быть разработан таким образом, чтобы в течение определенного (ограниченного) периода финансовое состояние должника восстанавливалось, т. е. реализация плана должна приводить к отсутствию признаков банкротства, названных в ст. 3 Закона. Речь идет о признаках, достаточных для принятия решения о банкротстве должника, а не о признаках, достаточных для возбуждения производства по делу о банкротстве. Иначе говоря, план внешнего управления должен быть разработан таким образом, что в соответствии с его мероприятиями должник — юридическое лицо к моменту окончания внешнего управления не будет иметь ни одного рубля задолженности (для должника-гражданина это не актуально, так как в его отношении внешнее управление не вводится; особый статус есть и у крестьянского (фермерского) хозяйства).

Устанавливаемый в соответствии с ч. 3 п. 1 ст. 106 Закона о банкротстве уровень правового регулирования представляется совершенно недостаточным. Говорить о восстановлении платежеспособности можно, если не только отсутствуют признаки банкротства, но и должник имеет (в результате реализации плана) минимальное количество средств, достаточных для продолжения функционирования. При отсутствии такой нормы в Законе 1998 г. нередко на практике складывались ситуации, когда после исполнения плана внешнего управления должник мог только ликвидироваться: никаких средств у него не оставалось, а наступал срок исполнения требований определенных кредиторов.

Вариантом решения проблемы может быть толкование, в соответствии с которым отсутствие признаков банкротства — это возможность удовлетворения всех требований, включая те, срок исполнения которых наступит после окончания срока внешнего управления.

План внешнего управления должен содержать следующие параметры:

— конкретные мероприятия по восстановлению платежеспособности должника (их примерный перечень дан в ст. 109 Закона о банкротстве);

— условия, порядок реализации и финансирования мероприятий;

— возможные расходы должника, как связанные, так и не связанные с реализацией названных в плане мероприятий;

— срок восстановления платежеспособности (он должен соответствовать сроку плана внешнего управления и, во всяком случае, не должен превышать максимальные сроки, установленные ст. 93 Закона о банкротстве);

— обоснование возможности восстановления платежеспособности в течение срока, названного в плане (очевидно, этого можно достигнуть путем приведения расчета расходов и поступлений имущества должника в течение срока внешнего управления);

— разграничение компетенции между собранием и комитетом кредиторов по поводу утверждения сделок должника. В плане может не быть этого условия, если полномочия собрания и комитета уже разграничены собранием, однако даже в этом случае внешний управляющий может увидеть основания для перераспределения компетенции и установить их; в результате при наличии в плане положений о разграничении компетенции проблем, связанных с несогласованностью позиций собрания и комитета, на стадии внешнего управления не будет. К сожалению, п. 3 ст. 106 Закона о банкротстве говорит только о сделках, что вызывает проблемы применения соответствующих норм к решениям управляющего, сделками не являющимися.

Кроме того, не решен вопрос о последствиях отсутствия в плане положения о разграничении компетенции между собранием и комитетом, что неизбежно повлечет практические проблемы, связанные с рассогласованностью позиций собрания и комитета. Представляется, как отмечалось выше, что при отсутствии специального регулирования следует считать действительной любую сделку, в любое время одобренную либо собранием, либо комитетом (даже если другой орган принял противоположное решение).

Кроме того, в плане может быть указание на то, какие сделки и решения из тех, на которые необходимо согласие собрания (комитета), в таком согласии не нуждаются.

Возникает вопрос: может ли план внешнего управления содержать ограничения для управляющего иные, чем установлено в Законе? К примеру, ограничения по сумме сделок, которые не нужно согласовывать, либо по виду сделок (с тем, чтобы на определенные категории сделок получать согласие кредиторов).

Представляется, что Закон не содержит препятствий для введения названных ограничений. В этом случае вопросы действительности сделок будут решаться в соответствии со ст. 174 ГК РФ. В данном контексте мы вполне можем рассматривать план внешнего управления как договор между внешним управляющим (выступающим в качестве руководителя должника) и кредиторами (в этом состоит его правовая природа).

План внешнего управления должен соответствовать требованиям законодательства. Закон о банкротстве не содержит указания на последствия конкретных несоответствий, в частности на последствия отсутствия одного из положений, названных в ст. 106 Закона о банкротстве. Очевидно, последствием может быть возможность привлечения к ответственности внешнего управляющего, так как невключение в план каких-либо обязательных условий позволяет сделать вывод о ненадлежащем исполнении им обязанностей. Кроме того, может быть поставлен вопрос о недействительности плана внешнего управления. Внешний управляющий обязан представлять отчеты о своей деятельности собранию либо комитету кредиторов;

— вести бухгалтерский, финансовый, статистический учет и отчетность, обеспечивая их достоверность и своевременное представление соответствующих документов;

— в целях защиты интересов должника заявлять в установленном ст. 100 порядке возражения относительно предъявленных к должнику необоснованных требований;

— принимать меры по взысканию задолженности перед должником посредством предъявления исков и участия в их рассмотрении лично или через представителей, принимать меры для реального исполнения вынесенных в пользу должника судебных актов;

— вести реестр требований кредиторов в порядке, установленном ст. 16 Закона о банкротстве и иными правовыми актами, если эта обязанность по решению собрания кредиторов не возложена на реестродержателя;

— в соответствии с требованиями Закона о банкротстве реализовывать мероприятия, предусмотренные планом внешнего управления, в том числе согласовывать с собранием кредиторов (комитетом кредиторов) сделки, если получение такого согласия является обязательным;

— представлять собранию кредиторов отчет об итогах реализации плана внешнего управления.

Итак, подводя итог второй главы, отметим следующее.

Закон о банкротстве наделяет внешнего управляющего комплексом прав и обязанностей, присущих всем арбитражным управляющим, а также правами и обязанностями, которые присущи только внешнему управляющему.

К специальным правам и обязанностям внешнего управляющего статья 99 Закона о банкротства относит:

— право распоряжаться имуществом должника в соответствии с планом внешнего управления с ограничениями, предусмотренными Законом о банкротстве; заключать от имени должника мировое соглашение; заявлять отказ от исполнения договоров должника в соответствии со статьей 102 Закона о банкротстве; предъявлять в арбитражный суд от своего имени требования о признании недействительными сделок и решений, а также о применении последствий недействительности ничтожных сделок, заключенных или исполненных должником с нарушением требований Закона о банкротстве;