Повседневность, История и Хронос в хронополитической интерпретации. М. В. Ильин

Проблемы динамики политического времени исследуются известным российским политологом Михаилом Васильевичем Ильиным (р. 1948), которому принадлежат такие труды, как «Очерки хронополитической типологии. Проблемы и возможности типологического анализа политических систем. Ч. 1. Основания хронополитики; Ч. 2. Хронополитическая перспектива; Ч. 3. Отечественная хронополитика» (М., 1995). В работах этого ученого подчеркивается, что рассматривать политические процессы исключительно в рамках количественного, измеряемого в часах реального времени, неправомерно. По мысли М. В. Ильина, в ходе эволюции время меняет свои характеристики: оно становится многомерным и уплотненным: «В окружающей нас действительности мы одновременно воспринимаем разные диапазоны времени: и равномерно хронометрируемое реальное время моментальных событий, и многовекторное время сюжетов истории, и „сворачивающееся“ время взаимосвязи эволюционных состояний — зараженных будущим прошлых состояний и несущих в себе прошлое состояний будущих»^[1].

Важно!

Несмотря на все сложности, которые возникают в ходе рассмотрения исторического времени политических событий, а тем более при изучении и сравнении масштабных эволюционных состояний политического, необходимо исследовать различные диапазоны темпоральности (иначе говоря, протяженности во времени) в их единстве и взаимозависимости, при этом различая логику каждого из них.

В жизни мы чаще всего сталкиваемся с темпоральным диапазоном Повседневности (у Ильина с прописной буквы. — Ред.), когда на первый план выходят текущие события, свидетелями которых мы становимся непосредственно или дистанцированно, главным образом получая новости из СМИ. На уровне Повседневности политическая деятельность предстает перед нами во всей многокрасочности ее сиюминутных проявлений, которые волнуют нас именно в данный, определенный момент.

Но, по мере расширения темпорального диапазона до масштабов Истории (у Ильина с прописной буквы. — Ред.) и политических изменений (ученый разделяет эти понятия), многие детали, когда-то казавшиеся важными, постепенно уходят на второй план. Наиболее значимыми становятся причины и следствия событий. В ходе интерпретации и обобщения исторического опыта мы должны понять прошлое и заглянуть в будущее. По словам М. В. Ильина, выборы, договоры и прочие политические изменения обретают свой смысл и значение только благодаря тому, что им предшествовало и что последовало за ними, становясь историческими обобщениями, целыми квантами темпоральности, уже достаточно продолжительными и превосходящими размерность (диапазон) «реального» времени. Так, популярные модели демократизации предполагают заключение «пакта согласия» и проведение «основополагающих выборов», однако реальное время проведения этих мер, как и разделяющего их периода фактически несущественно, Значим же обобщенный «квант» воздействия, т. е. степень согласия (его действенность, полнота учета интересов участников и т. п.) и «модельность» выборов в смысле удовлетворения «победителей» и «проигравших», а также дальнейшего поддержания процедур выборов^[1].

Еще более сложным оказывается наиболее обобщенное видение политических изменений, которые связаны с переломом эпох, грандиозными (по человеческим меркам) периодами времени, уносящими в забвение и суету Повседневности, и славу когда-то великих империй. Именно этот «метаисторический» диапазон темпоральное™ М. В. Ильин и считает собственно хронополитическим. Таким образом, за «реальным» временем Повседневности встает История, а над ней возвышается громада Хроноса^[3].

По мнению российского исследователя хронополитики И. А. Чихарева, особенность трактовки М. В. Ильиным данного понятия заключается в том, что в его трудах хропополитика — это качественное изменение политических систем, подразумевающее совершенствование функциональноролевых и структурных механизмов достижения политических целей^[4].

Хронополитическое измерение предполагает использование укрупненных единиц анализа. По мысли М. В. Ильина, подобной единицей может стать полития (о данном понятии мы говорили применительно к наследию Аристотеля). В трактовке отечественного ученого полития означает единство двух дополняющих друг друга систем: политического строя и политического процесса^[5]. Из этого определения логически вытекает заключение о наличии двух принципиально значимых аспектов политии. Это синхрония (она представлена политическим строем, обладает структурными связями и обусловливает устойчивость системы) и диахрония (она носит динамический характер, отличается функциональными связями, отражает изменение системы). Исследование политии, в силу протяженности ее существования во времени и завершенности процессов, связанных с ее функционированием, способно раскрыть «общий план политического развития»^[6], иначе говоря, высветить политические закономерности, которые трудно обнаружить на уровне Повседневности и даже Истории. Все перечисленные темпоралыюсти тесно связаны друг с другом, и последующие не отменяют наследия предыдущих.

Обращение к жизнедеятельности политии требует разработки особого научного аппарата. Если Повседневность может быть соотнесена со словом, а История — с понятием/концептом, то «подъем» к политии М. В. Ильин соотносит с таким «исследовательским инструментом», как идеальный тип. Это понятие, с точки зрения отечественного политолога, наилучшим образом высвечивает философское содержание хронополитики: «Как генотип сосны есть особая реальность, отличная от растения, измеряемого нами в том или ином опыте, так и идеальный тип полиса есть особая реальность, которая принципиально не сводима к тем или иным конкретным историческим событиям, через которые нам явлен известный полис — афинский, коринфский или Сиракузский»^[7].

М. В. Ильин предлагает использовать при изучении политий категории ароморфоза и катаморфоза, принятых в эволюционной морфологии. Первая означает процесс повышения сложности структур, их полифункционалыюсть и способность к совершенствованию. Вторая — процесс деградации, происходящий в определенных условиях. Применительно к политике эти процессы выражаются в том, что развитие политий может происходить, во-первых, по усложняющейся ароморфной траектории; во-вторых, застойно (Древний Египет и Китай); в-третьих, по деградирующей, а иногда и тупиковой катаморфной линии (Новоассирийское царство). Исследователь рассматривает еще одно понятие — «политический псевдоморфоз», обозначающий функции и смыслы, порожденные структурами, которые в состоянии менять реальность. Ученый высказывает предположение, что даже симулякр (симулакр) — «пустой знак», обозначающее без обозначаемого — способен прижиться в политии и обрести содержание или оказаться вне системы, будучи отторгнутым ею.

В категориальном аппарате хронополитики необходимо было выделить и понятие, соответствующее масштабности времени существования политии. Таким стало понятие «эон» (век). Среди человеческих общностей, по мнению М. В. Ильина, на хронополитическом уровне наиболее полно проявляют себя этносы, цивилизации и нации. Используя эти понятия, М. В. Ильин рассматривает особенности политических изменений, свойственных размерности Хроноса (у Ильина с прописной буквы. — Ред.). Таким образом, выстраивается логическая цепочка взаимосвязанных понятий: полития, эон, идеальный тип.

По словам ученого, этносы или культуры отличаются закрытостью: действительно, один этнос отличается от другого благодаря своей непохожести, здесь срабатывает схема «свой — чужой». Зоны этноса — это время дописьменной культуры, в которой доминирует миф, начинают обособляться центр и периферия, происходит становление статусно-ролевых характеристик. Что касается наций, то они сочетают в себе элементы открытости и закрытости, иначе говоря, обладают «квазизакрытостью». В процессе их формирования, на раннем этапе становления письменной культуры разрушается этнос и появляются деспотии и полисы. Согласно М. В. Ильину полисные демократии и деспотии способны создавать гак называемые питомники — примерами могут служить Эллада и ветхозаветный Израиль, так и не превратившиеся в империи.

Открытость присуща цивилизациям — чаще всего открытым имперским системам, стремящимся к сохранению памяти о своих истоках, расширению и осуществлению цивилизаторской миссии. Но и цивилизации, которые обрели имперский характер, испытывают сложности на постисторической стадии своего движения к Хроносу. М. В. Ильин предлагает несколько сценариев их развития. Один связан с надрывом цивилизации, наступлением варварства, а затем воссозданием или трансформацией империй. В другом случае надорвавшаяся цивилизация «закрывается», превращаясь в «хризалиду» (куколку) и создавая основу для последующей модернизации.

Возникает основа для формирования суверенных государств, наций, гражданского общества. Благодаря упрочению институтов гражданского общества происходит усиление внутренней открытости «хризалиды». Осуществляется и внешнее ее «открытие»: появляется «ореол», под которым М. В. Ильин подразумевает наличие колоний и сфер интересов. Примерами таких изменений являются Западная Европа XII—XV вв. и Япония XVII—XIX вв.

Схематически процесс движения от Повседневности к Истории и Хроносу М. В. Ильин представляет как сложную графическую модель, в которой наличествуют точки, пунктиры, прямые и спиралевидные линии, кольца. Усложнение этих структур демонстрирует, что линия однонаправленного прогресса, или движения «к светлому будущему», свойственна лишь зону Истории.

Относительно хронополитического анализа российской политии М. В. Ильин отмечает, что философские обобщения вообще трудно поддаются «экземплификации», а примеры российской истории — тем более. Развитие российской политии ученый связывает с постоянным перенесением на отечественную почву иностранных политических моделей, что, в свою очередь, вынуждало Россию делать ставку на форсированное развитие, обусловленное «навязчивым стремлением перехитрить историю и обогнать время»^[8].

М. В. Ильин выделяет «четыре времени» российской политии, или четыре блока ее политической истории — Русь, Византия, Орда, Германия. «Это первая переходная стадия (Русь) и ее рубеж с эоном Истории (Орда). Это поздний зон Истории (византийская теократия) и самое начало перехода к раннему модерну, т. е. рубеж зона Хроноса (германский полицеизм). В силу этих обстоятельств темпоральные логики блоков существенно различны, но вместе с тем в большей или меньшей степени страдают имперскоцивилизационными синдромами»^[7]. Синхронизация этих блоков на уровне повседневности связана с институтом так называемого посредника, обладающим ядром, внешней и внутренней оболочкой: «Центром всех этих сфер является символическая фигура автократора (царя, императора, генсека, „всенародно избранного президента“). Внешней оболочкой во всех случаях является „народ“. Ядро же и посредующая оболочка могут раскрываться как в военно-бюрократическую иерархию, так и в патримональное „старшинство“, как в ступени (и степени) православно-коммуно-демократической ортодоксии, так и в близость — удаленность от деспота»^[7].

Хронополитические сценарии развития России, как полагает М. В. Ильин, могут быть благоприятными и неблагоприятными. Самая отрицательная перспектива связана с новым революционным обрушением системы и (в результате последующей дезинтеграции) либо с возвращением к варварству, либо с возрождением империи. Лучшим вариантом является переход в стадию «хризалиды», укрепление государственности, гражданского общества и совершенствование их взаимодействия. На первый план выступают внутренняя консолидация, баланс интересов, преодоление антагонизмов путем творческого поиска компромиссов. Во внешнеполитическом плане Россия могла бы выиграть от расширения географии международных взаимодействий страны и усиления внимания к различному, а не только западному цивилизационному опыту. В таком случае Россия сможет вырваться из плена «искушения быстрых и радикальных „судьбоносных“ решений»^[7].

• [1] Ильин М. В. Феномен политического времени // Полис. 2005. № 3. С. 5—20. URL: http://www.lib2.znate.ru/docs/index-329 404.html (дата обращения: 23.03.2016).
• [2] Ильин М. В. Феномен политического времени // Полис. 2005. № 3. С. 5—20. URL: http://www.lib2.znate.ru/docs/index-329 404.html (дата обращения: 23.03.2016).
• [3] Ильин М. В. Хронополитическое измерение: за пределами повседневности и истории //Тихонравов Ю. В. От геополитики к хронополитике. URL: http://www.bo0k.net/index.php?p=chapter&bid=4333&chaptcr=32 (дата обращения: 23.03.2016).
• [4] Чихарев И. А. Хронополитика в теории мировой политики. М.: Современные тетради, 2006.
• [5] Ильин М. В. Феномен политического времени.
• [6] Ильин М. В. Хронополитическое измерение.
• [7] Там же.
• [8] Ильин М. В. Четыре времени России и призрак безвременья // От геополитики к хронополитике. URL: http://www.boOk.net/index.php?p=chapter&bid=4333&chapter=36 (датаобращения: 23.03.2016).
• [9] Там же.
• [10] Там же.
• [11] Там же.