Жизненные ценности одиноких матерей

Жизненные ценности одиноких матерей

В России в последние десятилетия число детей, рожденных вне брака, выросло почти в три раза по сравнению с началом 1970_х гг. Внебрачную рождаемость нельзя считать чисто российским феноменом подобная тенденция наблюдается во многих европейских странах, где доля таких рождений превышает 30%, а в некоторых — 50% и выше.

Сегодня важно понять суть происходящего, выявить закономерности и механизмы, лежащие в основе этого относительно нового демографического явления, а главное, уяснить природу репродуктивного поведения женщин, предпочитающих иметь детей вне зарегистрированного брака. Ведь показатели рождаемости в большой степени зависят от репродуктивных действий и поступков людей, регулируемых их представлениями, установками, мотивами в сфере деторождения. Современные объяснения процессов рождаемости уже немыслимы без обращения демографов к социальной природе внебрачной рождаемости с позиций репродуктивного поведения одиноких матерей.

Изучение жизненных ценностей женщин, родивших детей вне брака, представляется существенно важным, поскольку любое социальное поведение человека немыслимо без выяснения его ценностно-смысловых ориентации, являющихся важнейшим внутренним содержанием личности, определяющим ее поведение и отношение к окружающему миру. В работе анализируются семейные ценности одиноких матерей.

Интерес к данной проблеме вызван тем, что реальная модель репродуктивного поведения одиноких матерей — рождение вне брака, представляет собой, на первый взгляд, ориентацию на внесемейный образ жизни, падение ценности семьи в сознании незамужних матерей, возможно, даже ее кризис. Действительно ли это так? Результаты социологических опросов последних лет показывают, что семья, дом, семейный образ жизни занимают ведущее место в иерархии материальных и духовных ценностей россиян.

Данные, положенные в основу статьи, были получены на выборке из 150 незамужних женщин, имеющих внебрачных детей в возрасте до семи лет. Эта группа не является однородной, внутри нее мы выделили две возрастные подгруппы: младшая репродуктивная группа и старшая репродуктивная группа. В ходе опроса женщинам предлагалось последовательно проранжировать 19 наименований терминальных ценностей в порядке убывания от наиболее предпочитаемых к наименее предпочитаемым. Иерархия ценностных ориентации, полученная в исследовании, выглядит следующим образом.

Неожиданным представляется расхождение в оценке ценности «дети»: ее значимость у матерей старшей возрастной группы существенно ниже по сравнению с молодыми. Казалось бы, данное соотношение должно быть обратным. По мнению исследователей, зрелое материнство свидетельствует о серьезном и сознательном решении родить внебрачного ребенка. Оно предполагает, что в иерархии ценностей ребенок должен занимать приоритетное место. Однако полученные результаты не подтвердили этого. Возможным объяснением такого поведения женщин старшей возрастной группы могут быть мотивы, побудившие их к рождению ребенка. Женщина осознает значимость материнства и стремится соответствовать этим ожиданиям. Однако рождение ребенка не влечет за собой повышения их значимости в ценностной структуре зрелых матерей. Ребенок «не перевесил» такие внесемейные ценности как «интересная работа» и «материально обеспеченная жизнь», т. е. женщины старшей возрастной группы не вносят изменений в свою жизнь с рождением ребенка и продолжают реализовывать свои профессиональные и прагматические интересы. Несмотря на то, что ценность детей в старшей группе занимает пятое место, уступая «интересной работе» и «материально обеспеченной жизни», ее среднеарифметическое значение по группе отличается крайне незначительно: 5,2 — интересная работа и 5,3 — дети. Различие с последующей ценностью «хорошее образование» также минимально: 5,3 и 5,4. Таким образом, в сознании зрелых матерей значимость ценностей «хорошее образование» и «интересная работа» сопоставима с ценностью ребенка, т. е. для них они оказываются практически равноценными, а внесемейные успешно конкурируют с ценностью «дети». Неожиданными оказались результаты ранжирования ценностей в младшей репродуктивной группе. Принято считать, что рождение детей у молодых матерей есть результат случайных легкомысленных связей, раннего вступления в сексуальную жизнь. Подобная характеристика репродуктивного поведения плохо согласуется с выявленной высокой ценностью детей у этой категории матерей. Имея возможность выбора между прерыванием и сохранением беременности, они предпочли второе. На этом акцентируем особое внимание, поскольку в России число внебрачных зачатий значительно выше числа внебрачных рождений, и лишь часть из них приводит к рождению ребенка вне брака. Немалая же доля заканчивается искусственным прерыванием беременности, число которых весьма велико.

Женщины, сделавшие свой выбор в пользу ребенка, в большей или меньшей степени изначально были ориентированы на семейные ценности и в их ценностно-смысловой сфере дети занимали достаточно высокое место. Решение о рождении внебрачного ребенка молодыми матерями принималось в атмосфере неприятия, или, по крайней мере, предубеждения общественного мнения против незамужних молодых матерей. Что касается зрелого материнства, то к таким будущим мамам общество более снисходительно.

Рождение ребенка побуждает женщину к серьезным личностным изменениям. Однако возникает вполне закономерный вопрос: почему материнский статус не перестроил ценностную иерархию зрелых матерей? Вероятно, решающим фактором, характеризующим систему ценностей одиноких матерей с точки зрения места в ней ребенка, выступает возраст. Именно он отражает степень вовлеченности женщины в профессиональную деятельность и ее социальную активность: чем старше женщина, тем выше ее уровень профессиональной и образовательной подготовки и тем более она востребована на рынке труда.

Современной женщине предлагается новая модель поведения, в которой высоким статусом обладают такие позиции, как самореализация, образование, карьера, экономическая независимость. Профессиональная занятость становится нормой поведения женщины и определяет ее жизненную стратегию. Женщины старшей репродуктивной группы длительное время имели единственный статус — профессиональный, поскольку «семейная карьера» была для них закрыта. Стиль жизни с ориентацией на профессиональные и социальные достижения плохо соотносится с материнством. Рождение ребенка, как новая социальная ситуация в жизни женщины, предполагает появление новых установок, представлений, ценностей. Очевидно, что матерям старшей возрастной группы трудно кардинально сменить профессиональную деятельность на семейную карьеру и перестроить устоявшуюся систему ориентации с внесемейных ценностей на семейные.

У молодых женщин подобной переориентации не происходит, поскольку активного совмещения семейных и профессиональных ролей у них нет. Им доступна и открыта лишь «семейная карьера». Это позволяет сделать вывод, что структура ценностных ориентации одиноких матерей, с точки зрения места в ней ребенка, определяется не столько социальной позицией матери, сколько возрастным статусом.

Особый интерес представляют результаты оценки ценности семьи. Он занимает высокий ранг в обеих группах опрошенных. Полученные данные свидетельствуют о том, что незамужние матери и старшей и младшей репродуктивной группы придают большое значение созданию полноценной семьи. Этот факт крайне важен, поскольку позволяет подтвердить высказанную некоторыми исследователями точку зрения о «вынужденном» внебрачном, внесемейном положении одиноких матерей. Рождение ребенка вне брака — это не есть бегство от супружества и пренебрежение семейной жизнью и далеко не самый желанный выбор женщин, а ситуация, сложившаяся в ходе стечения различных обстоятельств и обусловленная воздействием многих факторов.

Неожиданной явилась рассогласованность между ценностями «семья» и «дети» у матерей старшей возрастной группы. Желание подчеркнуть разницу между семьей и детьми указывает на то, что в сознании женщин, скорее всего, это разные по степени важности сферы, и соединение их далеко не всегда возможно. Разведение двух составляющих семейной жизни, когда дети существуют вне семьи, отражает, на наш взгляд, внутренний дискомфорт зрелой женщины. Он связан не только с взрослением детей и «уходом» их в самостоятельное плавание, но и с осознанием сложности и противоречивости своего семейного статуса, когда наличие детей не расценивается ими как наличие семьи, и свое положение они не рассматривают как семейное. У молодых матерей нет подобной рассогласованности. Для них дети не только одна из наиболее важных ценностей, но и существует внутри семьи, а не вне ее.

Таким образом, систему жизненных приоритетов незамужних матерей можно определить как достаточно гармоничную. Крайне важным представляется вывод, о том, что в сознании «людей вне брака» семья сохраняет значение одной из лидирующих ценностей, представляя эталон должного, общественный идеал. Однако устойчивая ориентация на полноценную семью у одиноких матерей не реализуется на практике. Безусловно, подобное противоречие между стремлением к семье и бегством от нее, выражающемся в росте числа рождений детей вне брака, заставляет задуматься об ослаблении социальной семьи и отражает сложные процессы, происходящие сегодня в социальном институте семьи и брака.

1. Российский статистический ежегодник. 2004. С. 121.

2. Демоскоп Weekly. Электронная версия бюллетеня «Население и общество», 2003. № 127 — 128. http:// demoscope.ru/ weekly/app/app4013.php.

3. Пронская Е. Почему нас все меньше? // Человек и труд. 2001. № 4.

4. Здравомыслова А. Г. Потребности. Интересы. Ценности. М., 1986.

5. О положении семей в Российской Федерации 1994;1996. М., 1998.

6. Голод С. И. Семья и брак: Историко-социологический анализ. Спб., 1998; Медков В. М. «Бомба депопуляции»: опыт России — итоги и уроки // Вестник МГУ, 2000. № 4; Харчев А. Г. Социология воспитания. М., 1990.

7. Рождения вследствие внебрачных зачатий. http://www.polit/ru/research/2006/01/20/demoscope229.html

8. Гурко Т. А. Вариативность представлений в сфере родительства // Социол. исслед. 2000. № 11.