Позднее средневековье. 
Очерки по истории западноевропейского театра

Но вот проходит еще столетие. Мы в XIII веке в эпохе расцвета рыцарства, рыцарской поэзии, замковой культуры, куртуазии, идеализации рыцарских подвигов и культа дамы, в эпохе трубадуров и труверов во Франции, миннезингеров в Германии.

Рыцарское общество, после крестовых походов познакомившееся с роскошью восточной фантазии, с чувственными и изнеженными нравами магометан, требует теперь искусства, удовлетворяющего его запросам и вкусам, которые стали более утонченными и изысканными. Ведь на исходе XIII века уже начинается рыцарский декаданс, т. е. упадок рыцарства.

Театр не мог избежать влияния новых вкусов. Вместе с охотой, турнирами, игрой в шахматы и в кости, театр уже с XII века начинает играть заметную роль, в качестве средства, при помощи которого рыцарь рассеивает скуку уединенной замковой жизни в свободное от походов время.

Содержание театральных представлений соответственно расширяется. Сюжеты из священного писания, подвиги и чудеса святых перерабатываются, приспособляются к новым требованиям, пополняются эпизодами из рыцарских подвигов на Востоке, бытовыми картинами из жизни низших слоев общества. В этот период театральное представление окончательно отделяется от богослужения, и в XIII веке можно уже говорить о спектакле как о таковом.

Повидимому, и самое составление пьес переходит из руте клириков к светским поэтам. По крайней мере, от XIII века до нас доходят пьесы французских труверов: Рютбефа, Боделя и де-ла-Аль. Имя Рютбефа особенно показательно. Он — типичный представитель эпохи меценатства, поэт, обращающийся в своих стихах за помощью к сильным мира сего и прославляющий королей и сеньеров, оказавших ему материальную помощь. Он, поэт и трувер, написал пьесу о св. Теофиле, что свидетельствует о перемещении театра в новую творческую среду, об изменившейся к XIII веку обстановке, в которой создавался спектакль.

Известно, что труверы и трубадуры были не только сочинителями песен (исполнение их, однакоже, часто передавалось жонглерами). Эти странствующие певцы по своему общественному положению были крайне разнообразны: между ними были светские люди и духовные, были свободно блуждавшие, были и менестрели, привязанные к одному какому-нибудь сеньеру, дому или поэту, были певцы и музыканты, рассказчики легенд и фаблио. За особое вознаграждение жонглеры пели хвалы сеньерам, их приглашали во дворцы и замки, на семейные праздники, на свадьбы, на турниры, на торжество посвящения в рыцарство. Несомненно, что уже в XIII веке рыцарские поэты не ограничивались пением одних лишь эпических или лирических песен. Иногда во дворе или в зале замка уже разыгрывались небольшие пьесы. Эти спектакли были ранними предтечами будущего придворного театра, который получит свое полное пышное оформление в эпоху Ренессанса.

К числу таких пьес относилась, вероятно, интермедия упомянутого Адама де-ла-Аль, феерия с тремя феями, вставленная в его большую пьесу «Игра под сенью листьев», или пьеса «Робэн и Марион», напоминающая пастораль. В этой же пьесе изображается твердость и верность пастушки Марион, которая любила Робэна и к которой пристал охотившийся в лесу рыцарь Обер. Рыцарь избил Робэна, пытавшегося защитить свою невесту, посадил пастушку на своего коня и увез ее. Но девушка проявляет столько ума и смелости, что рыцарь отпускает ее, она возвращается к своему жениху, и пьеса заканчивается пением и плясками молодых и их друзей. Это несложная пьеса — ранний образчик светского спектакля, который стоит вне церковной традиции.

Но наиболее характерным драматическим произведением XIII века является, несомненно, пьеса Жана Боделя о св. Николае. Это настоящее драматическое произведение, полное жизни и движения, богатое бытовыми картинами. Действие его происходит в Африке, во время крестовых походов. Сарацины, превосходящие численностью христиан, истребляют всех крестоносцев, кроме одного, попадающегося в плен. Христиане геройски умирают, славя творца. Пленный крестоносец носит с собою образ святого Николая, к которому он обращается с молитвой избавить его от смерти. Одному из приближенных султана приходит в голову мысль привести пленника с его идолом, «рогатым Магометом», к своему повелителю. Пленник объясняет султану чудесные свойства, которыми обладает изображение святого: доверенный ему предмет не может ни испортиться, ни потеряться. Чтобы проверить справедливость этих слов, султан снимает замки со всех своих сокровищ, приставив к ним чудесное изображение. Далее перед нами харчевня, где мы застаем несколько пьяниц у открытой бочки с вином. Бродяги решили ограбить султана, так как им нечем платить за выпитое вино. Проснувшись, султан видит, что его сокровища исчезли, и в гневе он приказывает казнить христианина. Пленник просит отложить казнь на один день. Услышав его молитву, св. Николай отправляется в харчевню и приказывает бродягам немедленно доставить королю похищенные сокровища. Султан награждает христианина, и вместе со своими эмирами принимает христианство.

Несомненно, пьеса Боделя уже далеко отошла от литургической драмы. Если от церковной традиции здесь остался св. Николай и чудеса, то подвиги крестоносцев следует отнести на счет запросов рыцарства, а пьяных громил и харчевника — на счет запросов публики городских площадей.