Заключение. 
История отечественной журналистики конца xix – начала xx веков

Развитие русской журналистики в конце XIX — начале XX века осуществлялось в направлении увеличения типологического разнообразия изданий, политического самоопределения печати и осознания своеобразия целей и задач журналистики как особой сферы деятельности. Несмотря на то, что многие тенденции были сформированы еще в конце XVIII и развивались на протяжении XIX века, рассматриваемый период также внес немало нового в становление журналистики.

Прежде всего, это капитализация издательского дела и ведение периодики как предприятия, способствовавшее формированию профессиональной журналистики. Технический прогресс и бурное развитие российского общества привели к изменению типологической картины периодики: на первый план впервые выходят газеты, которые обращаются к самым разным слоям общества. В конце XIX — начале XX века идут процессы дифференциации литературной и публицистической деятельности, периодическая печать «обзаводится» системой жанров, отличных от «литературной журналистики» XIX века, и в частности речь идет о жанре репортажа, пользовавшегося невероятной популярностью в российском обществе и породившего профессию репортера.

Деление периодики на качественную, массовую и бульварную — также явление конца XIX — начала XX веков, отражающее расслоение российского общества и появление нового, массового читателя, со своими специфическими интересами и потребностями. В то же время получает развитие особая ветвь журналистики — печать модернистов, давших жизнь новому типу журнала-манифеста.

Система легальной российской печати, сформировавшаяся как взаимодополняющие друг друга направления — правительственное и монархическое, либеральное, демократическое, — после первой русской революции получила дополнительные возможности для образования новых уровней благодаря появлению легальной партийной периодики. В 1905;1907 годах буквально «вышли на поверхность» сформировавшиеся политические течения, долгие годы развивавшие свои идеи в бесцензурной журналистике и впервые получившие доступ к массовой аудитории. Однако если кадеты стали пользоваться популярностью в русском обществе, это направление поддержали многие периодические издания в центре и в провинции, то социал-демократы, эсеры и анархисты довольно скоро вновь перешли на нелегальное положение, их опыт участия в легальной журналистике оказался недолговечным.

После «медового месяца свободы», когда российская журналистика впервые в истории своего существования освободилась от цензурного гнета, период реакции показался ей еще более тяжелым. Об этом свидетельствует смена идейных приоритетов, которая произошла во многих изданиях. Одним из заметных явлений этого периода стала газетно-журнальная полемика вокруг сборника «Вехи», посвященная осмыслению уроков первой русской революции и роли интеллигенции.

Развитие русской печати во время нового общественного подъема было прервано Первой мировой войной. Изменение цензурных условий привело к новому режиму работы периодической печати, по сути — к борьбе за право изданий информировать своего читателя о значимых событиях.

Конечным этапом существования сложившейся системы периодической печати стали революции 1917 года. И если после Февральской революции произошло уничтожение звена черносотенной и монархической печати, то после Октября была полностью реформирована вся система.

Таким образом, журналистика конца XIX — начала XX века чутко реагировала на происходящие в российском обществе события, изменяясь в соответствии с запросами читательской аудитории и потребностями властных структур. Представленный в учебно-методическом пособии материал свидетельствует о том, что российская печать по-прежнему являлась главной трибуной для обсуждения актуальных вопросов русской жизни, играла важнейшую роль в формировании общественного мнения. Крупнейшие российские журналисты конца XIX — начала XX века были «властителями дум» своих читателей, могли повлиять на происходящие события (Короленко — его участие в Мултанском деле, Гиляровский — репортажи о Ходынке, о железнодорожной катастрофе, и т. д.). Авторитет А. Суворина, кн. Мещерского признавался на государственном уровне.

Необходимо сказать, что журналистика конца XIX — начала XX века — сложный предмет исследования. Обилие новых явлений, требующих осмысления, динамика развития российского общества в этот период оставляют открытыми многие вопросы. Кроме того, устоявшаяся исследовательская традиция, выдвигающая на первый план социал-демократическую периодику, до сих пор вступает в противоречие со стремлением современных исследователей полностью устранить эти издания из круга изучения. Видимо, время обобщающей работы еще впереди; настоящее же учебно-методическое пособие создано в помощь студентам, вынужденным изучать курс по многочисленным нередко противоречащим друг другу источникам.

Вообще в истории русской дореволюционной журналистики еще много «белых пятен» — изданий, ждущих своего исследователя. Изучение газет и журналов для современного студента — отличная школа, которая расширяет кругозор, тренирует внимательность и удовлетворяет профессиональное журналистское любопытство. Многие приемы работы дореволюционных журналистов востребованы и в настоящее время, недаром говорят, что «новое — это хорошо забытое старое». Если настоящее издание пробудит хоть у одного студента желание самому прочитать старые газеты, узнать больше о тех людях, которые в этих газетах участвовали, — автор будет считать, что работа была проделана не зря.

Удачи в профессиональной деятельности, и — больше любопытства к прошлому, настоящему и будущему!