Расстановка политических сил в Думе второго созыва

Партии, прошедшие «думский» барьер, сформировали свои фракции, а партии, не прошедшие 5%-ный барьер, и отдельные депутаты объединились в депутатские группы, получившие следующее число мандатов (табл. 9).

С учетом мандатов, завоеванных в одномандатных округах, второй по численности (после КПРФ) стала фракция НДР.

Расстановка политических сил в Думе второго созыва претерпела серьезные изменения.

Левые силы (фракция КПРФ, Аграрная депутатская группа и депутатская группа «Народовластие») получили (138 + 35 + 38) в сумме 211 мест.

Центристы (фракции НДР, ЯБЛ, группа РР) получили (65 + + 46 + 43) 154 места.

Правые (ЛДПР) — 51 место.

Независимые депутаты сохранили за собой 34 места.

В. Тимошенко считает, что основными факторами успеха КПРФ были:

• — воссоздание партийной структуры в масштабе всей страны;
• — отсутствие трудностей с подбором людей на руководящие партийные должности;
• — опыт партийной деятельности у абсолютного большинства активистов и членов КПРФ;
• — количественный рост прокоммунистического электората;
• — активное использование ошибок в политике властей;
• — кризисная ситуация в стране и ностальгические чувства граждан;
• — умелая трансформация левых и оппозиционных настроений в современные политические идеалы и цели коммунистов^[1].

К этому следует добавить раскол в лагере реформаторов, отсутствие единого избирательного правительственного блока, которое вело к распылению голосов между представителями нескольких партий. Это также повлияло и на результаты выборов по одномандатным округам. В то же время левые избирательные объединения и блоки вели более согласованную избирательную политику.

Сыграл свою роль в выборе избирателей и «синдром правительственных партий», когда вся ответственность за кризисное состояние общества перекладывается на все демократические партии (даже те, которые находятся в конструктивной оппозиции).

Таблица 9. Число мандатов депутатских фракций и групп в Государственной Думе второго созыва.

Факторами успеха ЛДПР В. Тимошенко считает:

• — колоритность фигуры В. Жириновского, его умение завоевывать поддержку избирателей разносно-критическимим выступлениями; посулы быстрых и кардинальных преобразований;
• — большую работу' по дальнейшему формированию партии, проработанность программных документов;
• — поддержку ЛДПР со стороны управленческих и предпринимательских кругов^[2].

Мы не можем согласиться с «глубокой проработанностью» программы и заявлений ЛДПР и его лидера, которые часто носят противоречивый характер и никак не соответствуют либеральнодемократической доктрине. Но фактор харизмы В. Жириновского подмечен верно. К тому же успех либеральных демократов носил относительный характер, так как по сравнению с выборами 1993 г. ЛДПР потеряла 11,74% голосов. Главным фактором успеха, по нашему мнению, было то, что КПРФ и ЛДПР прошли лечение оппозицией, а проправительственные партии, наоборот, носили в себе «болезнь кризиса». Определенная часть факторов успеха КПРФ и ЛДПР заключается в особенностях организационного строения. С этой точки зрения, как показали выборы 1993 и 1995 гг., российскому избирателю, особенно провинциальному жителю небольших городов, сел и деревень, а это ни много, ни мало 82 млн человек, или 77% электората, «любы и лепны» партии жесткой конструкции, с постоянным членством, с партийными организациями, достигающими до самого его места жительства, идеология или харизматический лидер которых дает однозначные ответы на проклятые вопросы российской жизни: «Кто виноват?» и «Что делать?».

Следует признать, что на современном этапе развития российского общества наиболее адаптивным типом политической партии стал тип «партии для своих членов», ведущий с ними постоянную работу; готовящий заранее электоральное поле для очередных и последующих выборов.

Если говорить о типе идеологии, то уму и особенно сердцу российского провинциала ближе привычные идеологические координаты; «социализм — капитализм», «патриотизм — западничество», «трудящиеся — бездельники (спекулянты)». В обстановке, когда не решены вопросы выживания, безопасности и т. д., говорить о качестве жизни не имеет смысла. Отсюда такая привлекательность идеологии КПРФ, которая в определенном смысле является социал-демократической, но держит это идеологическое поле при себе, про запас.

Точно так же, только в правой части партийного спектра сидит на «чужом» идеологическом стуле ЛДПР. Руководство партии прекрасно понимает несоответствие либеральных установок теоретической части программы и практических целей, вытекающих из них; несоответствие названия партии и националистических и популистских заявлений ее лидера. Но российский провинциальный избиратель не привык «копаться» в партийных программах; он ожидает простых ответов и получает их: «коммунисты правили страной более 70 лет, демократы — 7 лет. Результаты налицо. Голосуйте за ЛДПР, она наведет порядок»^[3].

Хотя левые силы и не получили абсолютного большинства, но, учитывая, что российские правые практически очень редко объединяются с центристами, а у центристских партий нет единства по многим вопросам, преимущество коммунистов в Думе второго созыва можно считать подавляющим.

• [1] Тимошенко В. И. Выборы в Государственную Думу: опыт, проблемы // Социально-политический журнал. 1996. № 3. С. 75.
• [2] Тимошенко В. И. Выборы в Государственную Думу: опыт, проблемы // Социально-политический журнал. 1996. № 3. С. 75—76.
• [3] Из предвыборного выступления В. Жириновского в избирательной кампании 1995 г. по российскому телевидению.