Кавказ в период Великой Отечественной войны

Министерство образования и науки Российской Федерации Федеральное государственное автономное образовательное учреждение высшего профессионального образования Реферат по дисциплине: «Кавказ в истории российской государственности»

на тему: «Кавказ в период Великой Отечественной войны»

_____________, 201 г.

Содержание Введение

1. Геополитическое положение Кавказа и связанные с ним планы немецкого командования

2. Партизанские движения, возникающие в период битвы за Кавказ

3. Коллаборационистские соединения и последовавшие за ними репрессии

4. Положение в некоторых районах Северного Кавказа, занятых немецкой армией

4.1 Карачаево-Черкесская автономная область

4.2 Чечено-Ингушская АССР

4.3 Кабардино-Балкарская АССР

4.4 Калмыцкая АССР Заключение Список использованной литературы

Введение

История Великой Отечественной войны по-прежнему остается в центре внимания российских и зарубежных исследователей. По прошествии более 60 лет со дня ее окончания не утихают споры вокруг многих проблем и событий военных лет. До настоящего времени в богатой истории войны все еще сохраняется немало «белых пятен». Не является исключением и история Северного Кавказа в годы Великой Отечественной войны и, прежде всего, битва за Кавказ в 1942;1943 гг., продолжавшаяся 442 дня. Многие аспекты этой одной из самых продолжительных по времени битв Великой Отечественной войны нуждаются в дальнейшем научном изучении. В обстоятельной историографической статье, опубликованной в 2003 году А. А. Аникеевым, Т. М. Баликоевым, С. В. Янушем, Н. В. Селюниной, в этой связи отмечалось: «За пределами исследовательского внимания осталась проблема управления экономическими, социальными политическими и духовно-идеологическими процессами… Немало спорных моментов в освещении партизанского движения в регионе, дезертирства, бандитизма… Мало исследованным остается героический и трудовой подвиг крестьянства региона. До сих пор по этой проблеме нет ни одного обобщающего специального исследования».

Таким образом, перед историками Северного Кавказа стоят большие задачи, главным содержанием которых остается объективное и всестороннее освещение всех научных направлений, событий и фактов развития Северо-Кавказского региона в годы Великой Отечественной войны. За последние пять лет положение дел в этой области значительно улучшилось. Важным для исследователей стал выход в свет на Ставрополье нескольких сборников архивных материалов, в которых опубликованы документы, содержащие богатую информацию о ходе битвы за Кавказ, о состоянии экономики края, о военно-оборонной работе, культуре, помощи семьям фронтовиков, об оккупации немецкими захватчиками.

1. Геополитическое положение Кавказа и связанные с ним планы немецкого командования Геополитическое положение Кавказа весьма велико. Он всегда был центром сосредоточения внимания многих стран мира, даже тех, которые находятся довольно далеко от него. За этот регион Россия вела войны в XVIII — XIX веках с Турцией, здесь прослеживается многовековое внимание Великобритании, Ирана.

В завоевательных планах Кавказ рассматривался немцами прежде всего как источник снабжения Германии нефтью. Следует отметить особую важность грозненских нефтерождений — они давали единственные в своем роде высококачественные смазочные материалы. На тот период для нужд Красной Армии и флота бакинские и грозненские месторождения давали до 70% всего горючего.

Проектируемый «Рейхскомис-сариат Кавказ» должен был охватить значительную территорию от Ростова-на-Дону на севере до Черного моря на западе, от Каспийского моря на востоке до границы с Турцией и Ираном — на юге. Рейхе комиссариат делился в свою очередь на семь комиссариатов, а именно: Грузию, Азербайджан, Горный район (Дагестан, Северная Осетия, Кабардино-Балкария, Чечено-Ингушетия, Черкесия), Краснодар, Ставрополь, Калмыцкая область (включая Астрахань и часть Ростовской области) и Армению.

Немцы установили контакты с кавказской эмиграцией, проживавшей в Европе после окончания гражданской войны в СССР, рассчитывая использовать ее для реализации своих планов.

Для экономической эксплуатации Кавказа была создана специальная организация, сокращенно названная «Конти Ол», во главе с уполномоченным рейха Г. Нойбахером, у которого уже был значительный опыт по организации эксплуатации природных богатств Югославии. Лидерам немецких фашистов весьма импонировала перспектива сотрудничества со «знатными» кавказскими фамилиями, такими, например, как князь Ираклий Багратион, князь Вачнадзе или Сайд Шамиль.

Свои подлинные планы в отношении Кавказа гитлеровская Германия пыталась камуфлировать при помощи демагогии и пропаганды. Ранней весной 1942 г., накануне возобновления наступления на советско-германском фронте, в Берлине не раз обсуждалась политика на Кавказе.

В апреле 1942 г. основные положения пропагандистской линии были определены следующим образом:

1. Германская империя рассматривает кавказские народы как дружественные.

2. Германские вооруженные силы берут на себя «защиту кавказских народов» и освобождают их «от большевистского ига» .

3. Без немецкой помощи невозможно вести наступление на большевистский, русский и английский империализм, которые так долго угнетали народы Кавказа.

4. Национальные, культурные и хозяйственные силы Кавказа будут свободно развиваться. Их самостоятельное национальное и культурное развитие нуждается в немецкой защите. Старые традиции и обычаи будут уважаться. Кавказские народы будут пользоваться родным языком и иметь собственные школы.

5. В области религии все кавказские народы и их религиозные вероучения будут пользоваться полной свободой. Открываются церкви и мечети.

6. Будет предоставлено самоуправление под немецкой гарантией.

7. Ликвидируются колхозы.

8. Предпринимательство и торговля получат неограниченную свободу.

К концу первого периода Великой Отечественной войны основные усилия вермахта были сосредоточены именно на данном направлении. Летняя кампания 1942 г. должна была завершиться захватом Бакинских нефтепромыслов и выходом за Волгу группы армии «Юг». В соответствии с этими замыслами наносились два основных удара: первый — вдоль основных транспортных коммуникаций на Баку, второй — на Сталинград. В случае реализации гитлеровских планов, Советский Союз лишался основной сырьевой базы нефтепродуктов, что практически означало его поражение в войне, а немецкая армия обретала вполне достаточное количество нефти для развития своих дальнейших захватнических планов. Вполне естественно, что эти источники необходимы были немецкому командованию целыми. По этим причинам по ним не наносилось бомбовые удары.

При внимательном изучении основных транспортных артерий к концу 1942 г. можно убедится, что враг едва не достиг своих целей — до Грозного оставалось около 60 км. А что касается единственного сообщения с нефтедобывающими районами и действующим участком железной дороги Астрахань-Саратов, то это расстояние от Сталинграда было около 100 км чистой степи за рекой.

Железные дороги в годы Великой Отечественной войны сравнивались с кровеносными сосудами. При внимательном изучении карт, схем того времени, можно прийти к выводу, что если речь вести о кавказкой нефти медицинскими терминами, то участок железной дороги Кизляр — Астрахань, построенный в 1942 г., для Советского Союза, по сути, был аортой — самым напряженным и самым близким для противника.

По мере разгрома немецких войск на Северном Кавказе и продвижения фронта на запад, стало возрастать значение участка железной дороги Махачкала — Грозный — Пятигорск — Армавир. Он становится крайне важным направлением для поставки горючего советской группировке войск.

Довольно сложной ситуация была по обеспечению всем необходимым Закавказского фронта. Хотя здесь и не велось активных боевых действий с Турцией, союзником Германии, но тем не менее угрозы агрессии с её стороны сохранялись до конца войны. К концу 1942 г. снабжение Черноморского флота и Закавказского фронта могло осуществляется только по вышеупомянутому участку железной дороги и через Каспийское море.

Немецкое командование знало это и предпринимало соответствующие меры по воздействию на данные коммуникации. Поскольку разрушать их авиаударами из-за сильной системы ПВО и плохих метеоусловий в осенне-зимнем периоде в этом регионе было сложно, упор делался на диверсионные методы. Спецслужбы привлекали к этой работе не только завербованную агентуру, прошедшую соответствующую подготовку, но и бандформирования из местного населения.

Обстановка во многом осложнилась ещё и тем, что за годы советской власти были допущены перекосы в коллективизации и репрессиях в отношении местных руководителей, духовенства, интеллигенции, которые создавали потенциально конфликтную ситуацию в регионе. Эти обстоятельства оказались в центре внимания немецких спецслужб. «С первых дней Великой Отечественной войны, — доносит в Ставку Военный Совет Северо-Кавказского военного округа, — резко активизировались националистические элементы на всей территории Северного Кавказа, в особенности в Урус — Мартановском, Ачхой — Мартановском и Советских районах Чечни». С тревогой отмечалось, что местное население в основной своей массе не желает участвовать в войне против немецких захватчиков. Подверженные такому настроению — две трети мужчин, подлежащих призыву, уклонилось от него. Чеченцы и ингуши выступали с угрозами относительно Осетии, мужское население которой практически поголовно было мобилизовано. При этом они не двусмысленно заявляли, что если в войну вступит Турция, то они вырежут всё русское население.

Для борьбы с бандитизмом на Кавказе в различные периоды оборонительной операции привлекались значительные силы, снятые с фронта, в частности, 242-я мотострелковая и 347-я стрелковые дивизии Закавказского фронта, 28-я стрелковая бригада, Орджоникидзевская дивизия НКВД, практически все училища, расположенные на территории Закавказского фронта. Задачи по борьбе с бандитизмом получали 58-я, 44-я, 28-я армии. На Кавказе советским войскам приходилось воевать на два фронта, так как удара можно было ожидать не только со стороны немцев, но и с тыла, со стороны местного населения.

2. Партизанские движения, возникающие в период битвы за Кавказ Северный Кавказ уже с осени 1941 г. находился в прифронтовой зоне. В течение первого года войны здесь формировались резервы, создавались группы самообороны для борьбы с возможными парашютными десантами противника, сооружались новые оборонительные рубежи. О том, как формировались партизанские отряды в Орджоникидзевском (в настоящее время — Ставропольском) крае, можно судить на основании докладной записки секретаря крайкома партии М. А. Суслова в ЦК ВКП (б) от 8 сентября 1942 г. В ней сообщалось: «Большое внимание крайком ВКП (б) уделил подготовке к развертыванию партизанского движения. План организации партизанского движения был разработан и принят крайкомом 22 июля 1942 года [а части 40-го танкового корпуса вермахта вошли в Ворошиловск (в настоящее времяСтаврополь) 3 августа 1942 г. — С.Я.]. В этом плане было предусмотрено организовать партизанские отряды в каждом районе и городе. Помимо этого началось комплектование диверсионно-разведывательных групп и выделение коммунистов и комсомольцев для подпольной работы в тылу врага.

Географические условия края (степь) потребовали особо тщательного подхода к выбору партизанских баз, неуязвимых для оккупантов. Такие базы были намечены в северо-восточных районах края, районах Карачаево-Черкесской области и Кизлярском округе. Для практического осуществления намеченного крайкомом плана размещения партизанских баз, было проведено несколько кустовых совещаний с первыми секретарями РК ВКП (б) и начальниками РО НКВД".

К лету 1942 г. Ставка ВГК поручила первому секретарю Орджоникидзевского крайкома партии М. А. Суслову возглавить подполье и партизанское движение края. Под его руководством Ставропольский комитет обороны создал опорные базы в горах Карачая. Однако продвижение фашистских войск было столь молниеносным, что регулярные воинские части не могли оказать сопротивление немцам и отдали им все перевалы южной стороны Главного Кавказского хребта.

Территория Ставропольского края, в том числе Карачаевской автономной области, была оккупирована немецкими войсками.

За несколько дней до вторжения немцев на территорию Ставрополья крайкому партии удалось создать 40 партизанских отрядов численностью 2011 чел. Отряды были разделены на три группы: северная — 11 отрядов (686 чел.), южная — 13 отрядов (441 чел.) и западная — 16 отрядов (834 чел.). Западная группа (6 отрядов Карачаевской автономной области, 6 отрядов Черкесской автономной области и 4 отряда Ставропольского края — Изобильненский, Ново-Александровский, Егорлыкский, Труновский) должна была действовать в горах и лесах Карачая, рельеф которой больше подходил для партизанской борьбы.

Будучи руководителем штаба краевого партизанского движения, Суслов находился за пределами дислокации партизан Ставрополья, в городе Кизляре. Естественно, что в этих условиях его роль была скорее символической. Непосредственное руководство партизанскими отрядами осуществляли штабы, созданные крайкомом партии. Группой партизанских отрядов, базировавшихся в Кизлярском округе, руководил штаб во главе с секретарем крайкома ВКП (б) Золотухиным и подполковником Лисицыным. Штаб партизанских отрядов, тнаходившихся в Карачаевской автономной области, возглавлял секретарь крайкома ВКП (б) Храмков. Краевой комитет ВКП (б) также был тесно связан с партизанскими отрядами Кизлярской группы, руководил их деятельностью, привлекал к этому штаб 44-й армии, а связь с партизанскими отрядами в Карачае не была налажена.

Необходимо отметить, что партизаны оказались, в прямом смысле слова, в капкане: с одной стороны — Главный Кавказский хребет, где все перевалы были заняты немцами, с другой — оккупированные противником населенные пункты. Поэтому командование приняло решение занять подступы к Марухскому перевалу. 27 августа 1942 г. приказы по штабам 808-го и 810-го стрелковых полков РККА определили их основные боевые задачи: во-первых, внезапно занять Морх-Баши и укрепиться здесь. Во-вторых, занять в Аксаутской долине Шеелитовый рудник. В-третьих, отдельным подразделениям наступать по Тебердинской долине и занять Гоначхир. По словам Х. Лайпанова: «Многие воины погибли в этих боях».

Уникальность ситуации заключалась в том, что партизанам зачастую приходилось действовать в прямой досягаемости нашей фронтовой разведки, и партизанские разведчики добывали сведения о противнике не только для партизанских штабов, но и для воинских частей. По заданию командования Красной армии партизаны Прохладненского района Кабардино-Балкарской АССР под руководством П. П. Грицая в конце августа 1942 г. произвели разведку на Эльбрусе, установили количественный состав и расположение войск 1-й немецкой горнострелковой дивизии («Эдельвейс»). Эти сведения помогли воинам 37-й армии уничтожить прорвавшиеся на Эльбрусский перевал подразделения противника.

Партизанские отряды были созданы во многих оккупированных районах Орджоникидзевского края и Кабардино-Балкарии. Бойцы в основном были вооружены винтовками, лишь в некоторых отрядах имелись пулеметы, противотанковые ружья, минометы. Боеприпасами, судя по документам, отряды были более или менее обеспечены.

В начале декабря 1942 г. особое значение приобрела железная дорога Краснодар — Сталинград, по которой противник перебрасывал войска с Северного Кавказа для создания в районе Котельниково ударной деблокирующей группировки. Нарушая вражеские коммуникации, партизаны Краснодарского края подорвали 14 эшелонов с войсками и грузами, взорвали 20 железнодорожных и 37 шоссейных мостов, привели в негодность 72 км телефонно-телеграфных проводов полевого кабеля, уничтожили 206 автомашин с войсками и военными грузами, 8 бронемашин, 1 танк.

Серьезный урон партизанскому движению наносили недостатки в организации, слабое вооружение, нехватка продовольствия, а также случаи предательства. Уже после войны, в 1975 г., командир партизанского отряда, действовавшего в районе Марухского ледника, старший лейтенант Н. Т. Луценко рассказал о предательстве У. Кочкарова, бывшего заместителя начальника краевого управления НКВД, который в конце 1942 г. перешел на сторону фашистов и выдал планы дислокации и боевых действий Западной группы партизанских отрядов Ставропольского края. По приговору Военного трибунала в июне 1944 г. Кочкаров был расстрелян.

Заключительный этап партизанского движения на Северном Кавказе был связан с участием отрядов в освобождении территории региона. Приказом № 1 Ставропольского краевого штаба от 30 декабря 1942 г. были сформулированы задачи Северной и Кумской групп партизанских отрядов. Приказом № 2 от 30 декабря 1942 г. поставлены задачи Южной группе партизанских отрядов. Приказом № 3 от 31 декабря 1942 г. определены действия партизанских отрядов Карачая и Черкессии. В связи с началом наступления Красной армии на Кавказе было дано указание отрядам выдвигаться вглубь края, на оккупированные территории.

Партизанские отряды Краснодарского соединения сражались вместе с советскими частями за освобождение Краснодара, Абинской, Ахтырской, Пашковской, Новотатаровской, Смоленской, Усть-Лабинской и других кубанских станиц. Партизаны отряда им. братьев Игнатовых в январе 1943 г. 28 раз переправлялись через реку Афипс, доставляя воинским частям, сражавшимся за освобождение Краснодара, боеприпасы и продовольствие.

Итоги партизанского движения в регионе были подведены в докладе о боевой деятельности партизанских отрядов за период с августа 1942 по февраль 1943 гг., направленном в конце 1943 г. начальнику Центрального штаба партизанского движения при Ставке ВГК П. К. Пономаренко. В документе сообщается, что на территории Орджоникидзевского края на 1 января 1943 г. действовало 27 партизанских отрядов с общей численностью в 922 чел. За время боевых действий они уничтожили 30 офицеров и 970 солдат противника, 100 изменников Родины, захватили и уничтожили 25 автомашин, 6 танков, 3 бронемашины и 1 самолет.

Среди партизанских формирований, наиболее успешно действовавших в тылу врага, названы отряды, воевавшие в районе Моздока — Ачикулака, и Кисловодский отряд, который «произвел неоднократные налеты на гарнизоны фашистов. На счету отряда до трехсот уничтоженных гитлеровцев. Отряд ликвидировал несколько бандитских групп в Карачае и Кабардино-Балкарии. Отобрал у них 4 тыс. голов скота и перегнал через перевал».

кавказ партизанский коллаборационистский репрессии

3. Коллаборационистские соединения и последовавшие за ними репрессии Чтобы затруднить формирование партизанских отрядов, их связь с местным населением, оккупанты терроризировали и запугивали жителей городов и сел. Как отмечалось в одном донесении: «враг сколотил в каждом населенном пункте несколько десятков вооруженных бандитов по борьбе с партизанами.

Фашисты дорого платили за каждую партизанскую голову. Они давали за предательство несколько голов крупного рогатого скота или большую сумму денег"[11]. Оккупанты расстреливали всех, кто оказывал содействие партизанам. Так, в июле 1942 г. был расстрелян директор Михайловской школы Ростовской области, который призывал колхозников вступать в ряды народного ополчения, идти в партизанские отряды. Вступив в хутор, нацисты арестовали патриота и расстреляли его как партизана.

Для борьбы с партизанами нацистское руководство вынуждено было пересмотреть свои установки об использовании местного населения. В оккупированных областях Северного Кавказа газеты призывали добровольцев вступать в немецкую армию: «Германская армия воюет не против русского народа, а против советского режима… Каждый военнослужащий Красной Армии, добровольно перешедший на сторону Германской Армии или освободительных отрядов, не считается военнопленным. Добровольно перешедшие обеспечиваются особыми, улучшенными условиями быта: лучшим питанием, обмундированием, добавочным снабжением».

В коллаборационистские соединения вступали донские, кубанские и терские казаки, калмыки, карачаевцы, кабардинцы, балкарцы, ингуши и чеченцы. В Черкессии из добровольцев был создан «батальон смерти». Еще на территории Германии из числа кавказских эмигрантов был сформирован батальон «Бергман» («Горец») под командованием Т. Оберлендера. В августе 1942 г. батальон в составе 1200 чел. прибыл на Кавказ, понес большие потери под Моздоком. За счет националистов из Карачая, Черкессии и Кабардино-Балкарии было сформировано три кавалерийских эскадрона.

Немецкие оккупационные власти прилагали немало усилий, чтобы завербовать в добровольческие соединения казаков. На Дону, Кубани и Тереке распространялось воззвание «Казаки в армию!», в котором жителей станиц призывали вспомнить прежнюю казачью вольницу. Вербовка казаков осуществлялась специальным штабом, состоявшим из бывших казачьих офицеров. Некоторая часть казачества откликнулась на призыв оккупантов. Им удалось завербовать как кубанских, так и терских казаков из станиц Горячеводской, Ессентукской, Кисловодской, Бургустанской, Бекешевской и Суворовской. Казаки этих станиц сформировали 1-й Волгский казачий полк.

Однако политика гитлеровцев «завоевать Россию руками русских» не удалась. Это вынуждено было признать и немецкое руководство. В секретном документе Оперативного штаба вооруженных сил Германии от 2 ноября 1943 г. говорилось: «Вопрос о вербовке иностранных граждан для несения боевой службы следует, однако, изучать не только с максимальным вниманием и осторожностью, но и с известной долей скепсиса. Было такое время, когда на восточном фронте был пущен в обращение лозунг: «Россию могут завоевать только русские».

Во многих головах забродила хмельная идея крупной армии Власова. «В это время мы создали более 160 русских батальонов. Наш опыт в этом отношении приносил неплохие плоды, но лишь до тех пор, пока мы сами вели успешные наступательные операции. Но все стало совершенно иначе, когда наше положение изменилось, и мы были вынуждены отступать. Сегодня мы располагаем только 100 русскими батальонами, но на востоке нет ни одного».

Потерпев сокрушительное поражение под Сталинградом, а позже под Курском, оставляя Кавказ, нацисты от наступательной стратегии перешли к обороне. Грубо нарушая международные нормы ведения войны, Гитлер отдал приказ «О порядке отхода и оставления местностей» на фактическое использование тактики «выжженной земли». Он требовал уничтожения всего оружия, автомашин, которые не могут быть взяты с собой; разрушения всех объектов, зданий, представляющих ценность для противника. Отступая, фашисты беспощадно истребляли ни в чем не повинных мирных жителей: женщин, стариков, детей, разрушали города и станицы. Оккупанты нанесли жесточайший урон промышленности и сельскому хозяйству, разрушили дороги и мосты, линии и средства связи, коммунальное хозяйство городов и станиц, сожгли больницы и школы, разграбили и уничтожили культурные ценности. Только быстрое наступление советских войск спасало население оккупированных территорий от издевательств и ограбления захватчиков.

Завершая краткий анализ проблемных вопросов периода Великой Отечественной войны на Кавказе, нельзя не коснуться участи тех народов, которые были репрессированы. Некоторые факты участия представителей калмыков и горских народностей в добровольческих формированиях после освобождения Северного Кавказа были использованы сталинским руководством для депортации целых народов в Сибирь, Урал и Среднюю Азию. Насильственному переселению были подвергнуты чеченцы, ингуши, балкарцы, карачаевцы и калмыки.

Официальной причиной явилось стремление ослабить этническую напряженность в этом регионе, стабилизировать политическую обстановку, наказать за пособничество фашистам и выступление против советской власти. Известный английский историк Дж. Хоскинг в качестве главных причин депортации северо-кавказских народов называет «упорное сопротивление в 1930;х гг. политике советизации и попытку Сталина превентивно сокрушить любую попытку сопротивления в послевоенный переходный период».

Таким образом, немецкое вторжение на Северный Кавказ в 1942;1943 гг. серьезно нарушило экономическую жизнь региона. Многие колхозы и совхозы были разорены, промышленные предприятия демонтированы. Немецкие оккупационные власти предприняли попытку восстановить сельскохозяйственное и промышленное производство, поставив его под германский контроль. Стремление гитлеровцев преобразовать социально-экономическую структуру Северного Кавказа, ассимилировать местные народы из-за скоротечности успеха не принесло. Десятки тысяч мирных жителей были отправлены в Германию в качестве рабской силы. Многие стали жертвами нацистского террора. Жестокость немецко-фашистских оккупантов стала мощным фактором, побуждавшим народы Северного Кавказа делать для победы все, что возможно.

Защита Отечества от гитлеровских захватчиков стала священной обязанностью. И все попытки нацистов «заигрывать» с горскими народами, создавать национальные военные соединения были обречены на провал. Сокрушительное поражение вермахта под Сталинградом и на Кавказе, партизанская борьба ускорили освобождение региона.

4. Положение в некоторых районах Северного Кавказа, занятых немецкой армией

4.1 Карачаево-Черкесская автономная область Во время оккупации в Карачае и Черкесии развернулось партизанское движение. Согласно данным, приводимым Ч. С. Кунаевым, на этой территории действовало 13 партизанских отрядов, численностью в 1200 чел.

За 5 месяцев оккупации гитлеровцы убили на территории Карачая и Черкесии более 9 тысяч мирных жителей, среди них много детей.

В конце января 1943 г. Карачай и Черкесия были освобождены частями 37-й советской армии. Наступили лихорадочные месяцы освобождения и восстановления.

Но неожиданно в ноябре 1943 года карачаевское население поголовно выселяется с родных мест и в эшелонах под конвоем отправляется на спецпоселение в Среднюю Азию и Казахстан. Карачаевская автономная область была ликвидирована.

Дабы сделать упразднение автономии необратимым, Карачаевский, Учку-Ланский районы вместе с центром автономной области г. Карачаевским были переданы Грузинской ССР и вошли в Клухорский район. В декабре 1943 г. были переселены сюда 2115 грузинских переселенцев. На этой же территории сохранилось русское население в количестве 5672 человек. Другая часть Карачаевской автономной области (районы Зелен-чукский, Усть-Джегутинский, Прегродненский, Мало-Карачаевский) остались в составе Ставропольского края.

Выселение карачаевцев происходило в то время, когда подавляющая часть мужского населения находилась в рядах Красной Армии.

4.2 Чечено-Ингушская АССР Чечено-Ингушетия прошла несколько этапов развития, пока наконец была преобразована в декабре 1936 г. из автономной области в Автономную республику (АССР).

Несомненно, что часть коренного населения, особенно в горных районах, была настроена по отношению к советской власти враждебно. Это, однако, не равнозначно тому, что эти люди были настроены дружественно по отношению к гитлеровской армии. Скорее всего они просто хотели бы сохранить свой уклад жизни. Некоторые, возможно, даже мечтали о возврате к легендарным временам до русского завоевания Кавказа. Впрочем, их представление о тех временах было не только романтическим, но далеко недостоверным и одномерным.

С 1940 г. начала свои нападения вооруженная группа Шерипова. Затем появился отряд Израилова, в прошлом коммуниста. Позднее обе группы объединились. Были и другие вооруженные группы или отряды, «возглавляемые, — как писала газета „Грозненский рабочий“ , — матерыми антисоветчиками, предателями и дезертирами — Бадаевым, Маго-медовым, Байсагуровым, Гачировым, Шеуиповым, Мусостовым, Алха-сговым, Магомедовым, Дакиевым и другими». Одно лишь перечисление фамилий главарей как будто указывает на то, что вооруженная борьба в горах не носила единичного или эпизодического характера. Вооруженные группы не ограничивались лишь налетами на колхозы, государственные учреждения, не довольствовались ограблением тех и других, но терроризировали население, срывали мобилизационные мероприятия властей и пр.

В конце 1941 г. Чечено-Ингушский обком ВКП (б) «поставил перед всеми партийными организациями задачу обуздания кулацко-мулльских элементов». В 80 крупных колхозах были введены штатные должности парторгов обкома ВКП (б), председатели крупных колхозов были включены в номенклатуру обкома, что означало усиление центральной власти и одновременно наделение председателей колхозов более широкими правами и привилегиями. 150 человек были направлены из городов в колхозы для проведения агитационно-массовой работы сроком на три месяца. В ноябре 1941 года по исполнению постановления ЦК ВКП (б) о создании политотделов при МТС и совхозах в сельскую местность было направлено более 100 коммунистов. Однако, несмотря на эти чрезвычайные меры, спустя год вооруженная борьба в горах, если верить официальным сведениям, была еще в полном разгаре.

Против банд и дезертиров были приняты решительные меры — созданы специальные оперативные отряды госбезопасности, повсеместно мобилизован актив для выявления и ликвидации «бандитских групп и различных других контрреволюционных элементов» .

Согласно более позднему сообщению газеты «Грозненский рабочий», советское командование было вынуждено снимать с фронта соединения Красной Армии и бросать их против вооруженных групп. Известно, что соединение — это войсковая единица крупного масштаба, от бригады начиная. Отсюда легко сделать заключение и о масштабах борьбы, завязавшейся в горах.

Уже осенью 1941 г. неудачи советской армии на юге начали болезненно отзываться на положении на Кавказе. Опасения, что Турция может внезапно ударить с юга, ускорили проведение мобилизационных мероприятий. События под Москвой и в самой Москве 15−16 октября, когда десятки и сотни тысяч людей покинули столицу из опасения, что она может вот-вот быть занята гитлеровцами, еще более усилили напряжение.

22 октября в Грозном был создан Городской комитет обороны во главе с первым секретарем Чечено-Ингушского обкома ВКП (б) В. И. Ивановым. Тысячи людей вышли на строительство оборонительных рубежей вокруг Грозного. Из военнообязанных была сформирована отдельная саперная бригада. Эти усилия не пропали даром: осенью 1942 г. Грозный не пустил немцев, их наступление затормозилось и выдохлось на подступах к городу. В середине ноября 1941 г. началось формирование 255-го отдельного ингушского кавалерийского полка и резервного дивизиона. Призванные зачастую сидели на голодном пайке и иногда самовольно покидали казармы, чтобы дома вдоволь насытиться. В результате дезертирство приняло такие широкие масштабы, что вызвало тревогу, и в марте 1942 г. призыв в Красную Армию военнообязанных чеченцев и ингушей был прекращен. Позднее это распоряжение было признано ошибочным и, конечно, приписано козням Берии.

В августе 1942 г. было разрешено провести добровольную мобилизацию чеченцев и ингушей в Красную Армию, вторая мобилизация была проведена 25 января — 5 февраля 1943 г., третья — в марте того же года.

В постановлении обкома партии и Совета народных комиссаров Чечено-Ингушетии с удовлетворением отмечались «стойкость, мужество и бесстрашие», которые проявили чеченцы и ингуши, мобилизованные в сентябре 1942 г. В мае 1943 г., подводя итоги второй и третьей мобилизаций, специальная комиссия Закавказского фронта дала вполне благоприятный отзыв о поведении чеченцев и ингушей на фронте, и обком констатировал с удовлетворением, что «призыв добровольцев чеченцев и ингушей в Красную Армию сопровождался проявлением подлинного советского патриотизма» .

Однако 31 января 1944 года принято постановление ГКО СССР № 5073 об упразднении Чечено-Ингушской АССР и депортации её населения в Среднюю Азию и Казахстан «за пособничество фашистским оккупантам». ЧИАССР упразднена, из её состава в Дагестанскую АССР переданы 4 района, в Северо-Осетинскую АССР — один район, на остальной территории образована Грозненская область.

4.3 Кабардино-Балкарская АССР Война пришла на территорию республики осенью 1942 г. 29 октября немецкие войска заняли столицу Кабардино-Балкарии г. Нальчик. Пользуясь кратким периодом междувластия, бывший советский служащий Селим Зедов назначил себя городским головой города. Затем под эгидой оккупантов была сформирована местная администрация, активную роль в ней играли эмигранты — князь Келеметов, князь Шекманов (Шапошников), некто А. Узденов, который в советской литературе характеризуется как кулак. Кроме них в «правительство» входили князь Давлатгери Тавкешев, Махдев, Хощишев и Призенко. Вместе с оккупантами на территорию республики вступил т. н. «горский батальон» (командир Т. Оберлендер), сформированный немцами из советских военнопленных, уроженцев Кавказа. Состав его был разношерстным, начиная от открытых врагов советской власти и кончая советскими военнопленными, которые были завербованы, не выдержав убийственного режима лагеря для военнопленных.

Оккупация территории Кабардино-Балкарии была сравнительно недолгой, от двух до шести месяцев в различных районах, с 12 августа 1942 г. по 11 января 1943 г. Стремясь обеспечить спокойный тыл для своих войск, немецкое командование разрешило контролируемой ею местной администрации открыть мечети и церкви, рассчитывая привлечь таким путем на свою сторону часть населения. 6 декабря 1942 г. оккупанты издали инструкцию о новом порядке землепользования, согласно которому разрешался роспуск колхозов и совхозов в скотоводческих горных районах (где проживали по преимуществу балкарцы) и разделение колхозной собственности; социалистическая собственность ликвидировалась. Стремясь продемонстрировать взаимность якобы дружественных чувств оккупантов и балкарского населения, 18 декабря 1942 г. было организовано празднование мусульманского религиозного праздника курман-байрама в Нальчике. Бургомистру селения Лечинская была дана местным «правительством» инструкция послать для курман-байрама в Нальчик праздничную национальную одежду, лошадь в полном праздничном убранстве, живность, вино, фрукты, сладости, отобрать красивых танцоров и танцовщиц. Позднее празднование курман-байрама послужило одним из обвинений против балкарцев в измене.

Однако под внешней оболочкой дружественности скрывалась жестокая расчетливость завоевателей, рассматривавших народы Кавказа лишь как орудие своих планов и объект для эксплуатации. Вывоз продовольствия и сырья, экономическая эксплуатация края с чисто немецкой методичностью и с фашистской беспощадностью применялись в широком масштабе.

За короткое время оккупации немцы и каратели из числа советских граждан, поступивших к ним на службу, убили 2053 военнопленных и 2188 лиц гражданского населения. Лишь в балкарских селениях было убито 500 человек, из них 150 детей. В одном из балкарских селений из 125 домов было сожжено 52, из 512 жителей расстреляно и зверски замучено 63 человека.

Еще в самом начале войны 5 тысяч человек ушло в Красную Армию, и многие из них пали, сражаясь за свое отечество против гитлеровской армии. Из одного только балкарского селения Гунделен Баксанского района погибло на различных фронтах Отечественной войны более 600 человек. Ряд источников отмечает участие балкарцев в партизанском движении, и в частности в Объединенном партизанском отряде республики. Сражались они и в сформированной осенью 1941 г. 115 кавалерийской дивизии.

В то же время какая-то часть населения сотрудничала с немцами. Существовали планы отделения Балкарии от Кабарды и воссоединения с Карачаем (по принципу мусульманской и языковой общности) под протекторатом Турции — отголоски пантуранских планов. В Балкарии побывало во время войны несколько турецких эмиссаров.

4 января 1943 г. Нальчик был освобожден полком Красной Армии под командованием майора Охмана.

14 месяцев население республики самоотверженно трудилось, восстанавливая хозяйство, залечивало раны, нанесенные вражеским нашествием.

4 января 1944 г. была торжественно отпразднована первая годовщина освобождения от оккупации. Никто не подозревал, что беда надвигается. Однако 8 марта балкарские селения были окружены войсками, балкарцы вывезены, погружены в вагоны для скота и отправлены в Казахстан.

4.4 Калмыцкая АССР Война приблизилась к Калмыкии еще осенью 1941 г. в связи с боями за Ростов-на-Дону, переходившим из рук в руки, но затем отбитым Красной Армией.

Враг оказался на территории Калмыкии в начале августа 1942 г. Часть территории Калмыкии была занята при незначительном сопротивлении со стороны Красной Армии, а некоторые улусы и вовсе не защищались. Это важно иметь в виду для того, чтобы оценить умонастроение населения, внезапно оказавшегося под чужеземной оккупацией.

В течение 2−3 недель июля-августа вражеские самолеты безнаказанно совершали налеты на села указанных выше улусов и г. Элисту, обстреливали и бомбили их, зажигали степь и посевы хлеба. Отдельные разведывательные группы танков противника расстреливали население Западного, Малодербетовского и Сарпинского улусов. Этим самым противник дезорганизовал уборку урожая, вывоз хлеба, шерсти и кожсырья, перегон скота к Волге.

По железной дороге Ворошиловск — Дивное противник продвигался на Элисту безо всякого сопротивления, т. к. в этом районе отсутствовали части нашей армии.

Еще до вступления гитлеровских войск на территорию Калмыкии в ряде улусов стали распространяться враждебные советской власти слухи, оказавшие вероятное влияние на умонастроение населения. Кичиков сообщает, что бывший гелюнг М. Базиров распространял, например, слух, что в 1942 г. победит Гитлер, иначе весь народ погибнет. Другие слухи варьировались вокруг неизбежности победы Германии, лояльного якобы отношения немцев к беспартийным и беспощадного по отношению к коммунистам и комсомольцам.

После первых отступлений Красной Армии в калмыцких степях появились и первые дезертиры. Они начали объединяться в небольшие банды, занимавшиеся грабежами и насилиями. Позднее появились и более крупные вооруженные отряды, такие, например, как банда Бассанга Огдонова, насчитывавшая от 70 до 90 человек. В 1942 г. в связи с быстрым продвижением немецкой армии в южном направлении количество дезертиров возросло. Появились вооруженные группы в неоккупированных улусах: Юстинском, Приволжском, Черноземельском, Уланхольском. Согласно официальному сообщению, эти группы нападали на партийных и советских работников. По мере отхода советских частей к Волге количество дезертиров продолжало расти. В том же документе руководства Калмыцкой АССР от 15 августа 1942 г. говорится, что «…в калмыцких степях, в камышах по Манычу и Куме и в Приволжском улусе скрываются дезертиры различных национальностей». Однако не упоминается, ведут ли они вооруженную борьбу против советской власти или нет. Скорее всего дезертиры в то время просто притаились, выжидали дальнейшего оборота событий, не желали рисковать и были озабочены исключительно сохранением собственной жизни.

Поздней осенью 1942 г. установилось сотрудничество банд с оккупантами. Бандиты останавливали население, уходившее за Волгу и угонявшее скот, и выдавали их немцам.

Несомненно, что банды были ободрены слабостью частей Красной Армии, оборонявших Калмыкию. Признаки этой слабости были налицо. 1 августа 1942 г., за пять дней до прихода гитлеровских войск, на станции Дивное были взорваны советскими подрывными командами нефтебаза и склады сырья и продовольствия; большое количество бензина было вылито на землю, вопреки возражениям руководства Калмыцкой АССР.

Правительство и обком Калмыкии пытались обратить внимание военных советов Северо-Кавказского и Сталинградского военных округов, что дорога на Элисту и Астрахань открыта для врага. В военные округа были посланы секретари обкома ВКП (б). Устные и телефонные просьбы дать оружие, вооружить коммунистов, беспартийный актив, местные истребительные отряды наталкивались неизменно на отказ. У военного командования не было резервов оружия .

Степная Калмыкия была обречена. В этих условиях действия руководства республики были сбивчивыми и противоречивыми.

Свое господство в оккупированной части Калмыкии гитлеровцы отметили, прежде всего, уничтожением немногочисленного еврейского населения. Евреи были собраны в Элисте, вывезены за город и расстреляны, все, включая женщин, детей и стариков.

Учитывая незначительное количество немецких подразделений на обширной территории Калмыкии, оккупанты старались вести на территории Калмыкии политику, которая бы обеспечила безопасность для немецких войск и коммуникаций. Ставка делалась на то, чтобы посеять антагонизм между калмыками и русскими, перессорить их между собой, заставить и тех и других видеть друг в друге непримиримых врагов.

Гитлеровцам удалось склонить часть населения к сотрудничеству. Какая часть населения Калмыкии была вовлечена в сотрудничество с оккупантами?

В партийной организации Калмыкии была проведена индивидуальная проверка поведения во время оккупации каждого члена и кандидата ВКП (б). На июньском (1943 г.) пленуме ВКП (б) были доложены результаты проверки. Они были ошеломляющими. В 1939 г. калмыцкая парторганизация насчитывала 5574 коммуниста и 1981 кандидата в члены ВКП (б). По социальному составу они представляли 1433 рабочих, 2255 крестьян и 2085 служащих. Калмыков среди них было 60,5%, т. е. около 4500 чел.

Оказалось, что 78 коммунистов были расстреляны гитлеровцами, 125 коммунистов ушли вместе с оккупантами, 478 остались в улусах после освобождения, остальные переменили место жительства (большинство находилось в действующей Красной Армии). До 5 мая 1943 г. было рассмотрено 430 персональных дел и исключено из партии 181 ее членов, как не оправдавших доверия. Выходит, что гитлеровская пропаганда оказалась в Калмыкии довольно действенной…

Это подтверждается и фактом продолжающейся вооруженной борьбы в ряде улусов, особенно опасной в Кетчмеровском, Черноземельском, Троицком и Юстинском. В результате целого комплекса оперативных и идеологических мероприятий вооруженные группы были осенью 1943 г. в основном ликвидированы.

В течение четырех дней, с 27 по 30 декабря 1943 г., войска МВД провели насильственное выселение всего калмыцкого народа. Потянулись эшелоны в Сибирь и Среднюю Азию. Однако дело не ограничилось лишь территорией Калмыкии. На всех фронтах солдат и офицеров калмыков стали вызывать из частей на сборные пункты, а затем направлять в трудовые батальоны. Исключение, однако, было сделано для генерального инспектора кавалерии Красной Армии, героя гражданской войны, генерал-полковника О. И. Городовикова, и для его племянника — командира 184-й стрелковой Духовищинской дивизии генерал-майора Б. Б. Городовникова.

Заканчивая эту главу, необходимо сказать о вкладе калмыцкого народа в войну против гитлеровской Германии. О том, что большинство калмыков осталось не только лояльными советской власти, но и с оружием в руках защищало ее, свидетельствуют следующие факты. К 30 июня 1941 г. в военкоматы Калмыкии поступило до 2000 заявлений добровольцев. Было сформировано ополчение, в котором на 30 июля 1941 г. числилось 8664 чел. В сентябре 1941 г. был сформирован 189 калмыцкий кавалерийский полк (1200 сабель) 70-й кавалерийской дивизии.

Заключение

После второй мировой войны неоднократно предпринимались попытки идеализировать политику фашистских оккупантов на Кавказе и в Калмыкии. На самом же деле сущность германской оккупационной политики оставалась неизменной повсюду, где устанавливалась оккупационная власть гитлеровцев. Коротко ее можно было бы охарактеризовать так: массовые зверства, насилия, угнетение и порабощение местного населения, организованное ограбление национального богатства.

Если преступления, совершенные гитлеровцами на территории Кавказа, и были количественно меньшими, чем, скажем, на Украине, в Центральной России и в Крыму, то это объяснялось лишь их кратковременным там пребыванием. Гитлеровцам не удалось завоевать на свою сторону кавказские народы.

1. Аникеев А. А., Баликоев Т. М. Проблема битвы за Кавказ в исторической литературе//Научная мысль Кавказа. — 2003. — № 1. — С. 81−82.

2. Ставрополье в период немецко-фашистской оккупации (август 1942 г. — январь 1943 г.): документы и материалы. — Ставрополь, 2000.

3. Государственный архив новейшей истории Ставропольского края (далее — ГАНИСК). Ф. 69. Оп. 1. Д. 66. Л. 8.

4. Государственный архив Ставропольского края. Ф. Р?1852. Оп. 12. Д. 35.

5. Государственный архив новейшей истории Ставропольского края Ф. 69. Оп. 1. Д. 14. Л. 2.

6. Государственный архив Ставропольского края. Ф. Р-1852. Оп. 12. Д. 36.

7. Ставропольский краеведческий музей. Ф. 341. Оп. 1. Д. 16−18.

8. Гречко А. А. Годы войны. 1941;1943. М., 1976. С. 216.

9. Центр документации новейшей истории Краснодарского края. Ф. 4372. Оп. 1. Д. 17а. Л. 58.

10. Государственный архив новейшей истории Ставропольского края. Ф. 69. Оп. 1. Д. 66. Л. 35.

11. Государственный архив новейшей истории Ставропольского края. Ф. 69. Оп. 1. Д. 66. Л. 36−37.

12. Государственный архив Ростовской области. Ф. Р-3613. Оп. 1. Д. 447. Л.7.

13. Утро Кавказа. 1943. Июль. № 26.

14. Ибрагимбейли Х. М. Крах гитлеровского оккупационного режима на Кавказе //Народный подвиг в битве за Кавказ. М., 1981. С. 276−277.

15. Бочкарева З. В. Оккупационная политика фашистской Германии на Северном Кавказе. Дисс… канд. ист. наук. Краснодар, 1992. С. 183.

16. Хоскинг Дж. История Советского Союза. 1917;1991. М., 1994. С. 298.

17. Кулаев Ч. С. Партийные организации Карачая и Черкесии в период ВОВ Советского Союза (1941;1945). Воронеж, 1968. Рукопись, стр. 156.