Компенсация морального вреда, причиненного в результате ДТП: судебная практика

Компенсация морального вреда, причиненного в результате ДТП: судебная практика

Невозможно построить правовое демократическое государство, если его граждане не будут уверены в полной мере в своей всеобъемлющей защищенности. Именно поэтому ст. 2 Конституции Республики Беларусь гласит, что человек, его права, свободы и гарантии их реализации являются высшей ценностью и целью общества и государства. Но кроме буквы закона, конечно же, важен и практический аспект.

Нормы Гражданского кодекса Республики Беларусь (далее — ГК), регулирующие обязательства, возникшие вследствие причинения вреда (глава 58), на практике являются одними из самых востребованных. Иски о возмещении вреда, в том числе и морального, сегодня стали привычной и распространенной практикой.

Как указано в ст. 152 ГК, причинение гражданину морального вреда (физических или нравственных страданий) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, дает гражданину право требовать от нарушителя денежной компенсации такого вреда. Законодательством могут быть также предусмотрены и другие основания. Если же нарушены имущественные права гражданина, то моральный вред подлежит компенсации в случаях, прямо предусмотренных законодательными актами.

По общему правилу компенсация морального вреда допускается при наличии вины причинителя этого вреда. Однако есть и исключения из этого правила — согласно ст. 969 ГК моральный вред подлежит компенсации вне зависимости от вины его причинителя, если:

вред причинен жизни или здоровью гражданина источником повышенной опасности;

вред причинен гражданину в результате его незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного наложения административного взыскания в виде ареста или исправительных работ;

вред причинен распространением сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию гражданина;

в иных случаях, предусмотренных законодательством.

Компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме и независимо от подлежащего возмещению имущественного вреда. При определении размера возмещения вреда суд обязан руководствоваться такими критериями, как:

характер и степень причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего;

степень вины нарушителя в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда;

иными заслуживающими внимания обстоятельствами.

В соответствии с требованиями ст. 970 ГК при определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости.

Общий смысл приведенных выше норм ГК указывает на то, что моральный вред возмещается лицу, законные интересы которого были непосредственно нарушены, то есть право на взыскание имеет только потерпевший, это право не может переходить в порядке правопреемства к третьим лицам, поскольку носит сугубо личный характер.

Судебная практика свидетельствует о том, что правовая культура населения неуклонно растет. Как уже отмечалось, дела о возмещении морального вреда все более часто становятся предметом рассмотрения в судебных заседаниях.

Пример 1.

В суд поступили исковые заявления от двоих пенсионеров о возмещении материального и морального вреда. В заявлениях было указано, что в суде уже находится на рассмотрении их заявление о возбуждении уголовного дела частного обвинения по ч.1 ст. 317 Уголовного кодекса Республики Беларусь в отношении двух граждан. Один из обвиняемых по данному делу являлся индивидуальным предпринимателем и занимался пассажирскими перевозками маршрутными такси, второй — водитель-любитель — работал в одном из структурных подразделений облисполкома. Истцы считали целесообразным рассмотреть одновременно с уголовным делом вопрос о возмещении материального и морального вреда, причиненного преступлением (ДТП).

Действительно, ч.7 ст. 149 Уголовно-процессуального кодекса Республики Беларусь (далее — УПК) предусмотрено, что гражданский иск в уголовном процессе рассматривается судом вместе с уголовным делом. Более того, согласно ч.2. ст. 148 УПК истец при предъявлении гражданского иска в уголовном процессе освобождается от государственной пошлины.

Суть же дела была такова.

Водитель-любитель, управляя автомобилем «Опель-вектра», и работник ИП, управляя автомобилем «Ситроен-Джампер», 8 июля 2003 г., допустив нарушение Правил дорожного движения, в центре города совершили ДТП. В результате ДТП автомобиль ИП выехал на тротуар, по которому шли истцы, и наехал на них.

Согласно постановлению ГАИ в действиях ответчиков усматривались признаки преступления, предусмотренного ч.1 ст. 317 УК.

Государственный судебно-медицинский эксперт в своем заключении пришел к выводу, что скальпированная рана левой голени, кровоподтек правой голени у истицы образовались от действия тупого предмета и относятся к категории менее тяжких телесных повреждений по признаку длительного расстройства здоровья.

дорожное происшествие моральный вред Действиями ответчиков истице также был причинен моральный вред, выражающийся в физических и нравственных страданиях, которые она испытывала длительное время. Наезд автомобиля причинил сильную физическую боль, поскольку при падении она сильно ударилась головой об асфальтобетонное покрытие тротуара, при этом получила сотрясение головного мозга, закрытую черепно-мозговую травму. Также она получила ушиб грудной клетки слева и обширную скальпированную рану левой голени в верхней, нижней и средней трети с отслойкой ее и множественными участками некроза. Хирургическая операция длилась 5 часов. Как один из вероятных сценариев врачами рассматривалась возможность ампутации ноги. Затем длительное время истица находилась на лечении в стационарном отделении в областной клинической больнице. Всего вынужденно провела в стационаре 40 дней.

Истица была выписана домой под наблюдение хирурга поликлиники по месту жительства. Длительное время (более 4 месяцев) ей оказывалось медицинская помощь — перевязки, периодический осмотр хирургом в поликлинике, так как раны были крайне болезненные. В выписке из истории болезни подчеркивалось, что кожные лоскуты прижились только частично. Все это причиняло истице физическую боль. В исковом заявлении она также указала, что находится на лечении до настоящего времени, нуждается в специальной обуви.

Кроме того, весь этот период истица нуждалась в усиленном питании, приобретении дорогостоящих лекарств по рецептам врачей.

Постоянный уход за истицей осуществляли муж и сын, который вынужден был взять отпуск без сохранения заработной платы по месту работы.

Нравственные страдания истицы, как было указано в заявлении, выражались в том, что она чувствовала себя беспомощным, физически больным человеком с весьма ограниченными возможностями, нуждалась в постороннем уходе и постоянном внимании, была лишена возможности вести свой обычный образ жизни и радости общения с любимым внуком.

Было также подчеркнуто, что один из ответчиков, работник структурного подразделения облисполкома, судьбой потерпевших не интересовался, ни разу не приехал к ним в больницу, не принес свои извинения, как будто его вины в совершении ДТП не было.

Не меньшие физические и нравственные страдания испытывал и муж истицы — второй потерпевший. Ему также была причинена острая физическая боль, при наезде автомобиля он ударился головой, также получил закрытую черепно-мозговую травму, сотрясение головного мозга. Находясь в шоковом состоянии, истец отказался от госпитализации в больницу скорой медицинской помощи. Однако головные боли были настолько сильными, что он вынужден был на следующий день обратиться за медицинской помощью в поликлинику.

Как следует из амбулаторной карты, кроме сильной головной боли истец жаловался на двоение предметов и сильную боль в левой ноге. В выписке из амбулаторной карты указывалось, что в больнице истцу был поставлен диагноз «закрытая черепно-мозговая травма» и «сотрясение головного мозга». После осмотра невропатолога, хирурга и окулиста поликлиники поставленные диагнозы были подтверждены, был также дополнительно указан и еще один диагноз — «ушиб грудной клетки слева и коленной области». Истец находился под наблюдением врачей длительное время, 7 раз в течение 2003;2004 гг. посещал поликлинику в связи с травмой, полученной в результате ДТП.

В 2004 году истец дважды находился на приеме в поликлинике. Ему был установлен диагноз «атеросклеротическая посттравматическая энцефалопатия», назначен дополнительный курс лечения в течении месяца. После окончания данного курса лечения состояние здоровья было признано удовлетворительным.

Таким образом, в период с 8 июля 2003 г. по 21 июня 2004 г. истец находился под регулярным наблюдением врачей.

Нравственные страдания истца состояли в том, что он испытывал не только физическую боль, но и переживал из-за тяжелой травмы жены, поскольку врачи рассматривали возможность ампутации ноги. Кроме того, в течение длительного времени он должен был изменить свой обычный уклад жизни, постоянно ухаживать за больной женой. Находился на лечении, ходил по поликлиникам и в аптеку, где был 24 раза.

В обоснование своих требований истцы указали следующее.

Действующим законодательством предусмотрено, что в соответствии со ст. 969 ГК компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда в случаях, когда вред причинен жизни или здоровью гражданина источником повышенной опасности. Согласно ст. 948 ГК граждане, деятельность которых связана с повышенной опасностью для окружающих (использование транспортных средств), обязаны возместить вред, причиненный источником повышенной опасности. Обязанность возмещения вреда возлагается на гражданина, который владеет источником повышенной опасности на праве собственности либо на ином законном основании. Владельцы источников повышенной опасности солидарно несут ответственность за вред, причиненный в результате взаимодействия этих источников (столкновения транспортных средств и т. п.).

Из постановления ГАИ следовало, что собственником автомобиля «Опель-Вектра» являлся водитель, который работал в структурном подразделении облисполкома. Согласно карточке учета личного автотранспортного средства собственником автомобиля «Ситроен-джампер» являлся индивидуальный предприниматель. Его работник управлял автомобилем на основании трудового договора. Он присутствовал в судебных заседаниях в качестве заинтересованного лица.

На основании вышеизложенного и в соответствии со ст. 152, 948, 969, 970 ГК, ст. 148, 149, 155 УПК, ст. 6, 62 Гражданского процессуального кодекса Республики Беларусь истцы просили суд взыскать с ответчиков в равных долях:

моральный вред в сумме 5 млн руб.;

материальный ущерб в размере около 2 млн руб. (лекарственные средства, оплата услуг юридической консультации, протезирование, расходы на усиленное питание и посторонний уход).

После нескольких заседаний ответчики в добровольном порядке выплатили истцам 3,3 млн руб., а последние, в свою очередь, в соответствии со ст. 154 УПК отказались от гражданского иска.

Согласно ч.2 ст. 26 УПК дела о преступлениях, предусмотренных ч.1 ст. 317 УК, являются делами частного обвинения, возбуждаются лицом, пострадавшим от преступления, его законным представителем или представителем юридического лица и производство по ним подлежит прекращению в случае примирения его с обвиняемым. Таким образом, рассмотрение данного уголовного дела также было прекращено по обоюдному согласию сторон.

Пример 2.

С иском о взыскании с ответчика денежной компенсации морального вреда в сумме 10 млн руб. обратилась сестра погибшего в ДТП пешехода. Обстоятельства дела были таковы: 4 марта 2005 г. водитель ответчика примерно в 21 ч 40 мин, управляя автомобилем «Урал-4320», двигаясь по проезжей части улицы города, совершил наезд на брата истицы, двигавшегося во встречном направлении вдоль проезжей части. В результате происшествия пешеходу были причинены телесные повреждения, от которых тот скончался на месте происшествия. По факту ДТП в отношении водителя (ответчика) было возбуждено уголовное дело по ч.2 ст. 317 Уголовного кодекса Республики Беларусь (далее — УК). В последствии оно было прекращено производством по п. 2 ч.1 ст. 29 Уголовно-процессуального кодекса Республики Беларусь (далее — УПК) в связи с отсутствием в действиях водителя состава преступления.

Истица указала, что в результате гибели ее родного брата ей был причинен моральный вред, выразившийся в испытываемых ею нравственных страданиях. Она до сих пор переживает случившиеся и не может полностью оправиться от постигшего ее несчастья, так как они с братом находились в очень хороших отношениях. После трагедии у нее ухудшилось состояние здоровья. Согласно заключению у истицы появились следующие заболевания: «деформация луковицы 12-перстной кишки», «постязвенные рубцы луковицы», «эрозийный бульбит», «поверхностный гастрит, «артериальная гипертензия». В результате трагедии ухудшилось и ее эмоционально-психологическое состояние, появились головные боли, бессонница, чувство беспокойства и страха по любому поводу, нервозность и плаксивость.28 июля 2005 г. она обратилась к неврологу, где ей был поставлен диагноз «вертеброгенная правосторонняя люмбоишиалгия, умеренный болевой синдром, неврастенический синдром, криз» .

Истица была направлена на консультацию к психотерапевту в психоневрологический диспансер. Ей было назначено амбулаторное лечение.

Согласно ст. 969 Гражданского кодекса Республики Беларусь (далее — ГК) компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда в случаях, когда вред причинен жизни или здоровью гражданина источником повышенной опасности. В соответствии с п. 3 постановления Пленума Верховного Суда Республики Беларусь от 28.09.2005 № 7 «О практике применения судами законодательства, регулирующего компенсацию морального вреда» (далее — постановление № 7) моральный вред подлежит компенсации во всех случаях, когда он причинен действиями, нарушающими личные неимущественные права гражданина либо посягающими на принадлежащие ему от рождения или в силу акта законодательства иные нематериальные блага. Согласно п. 1 ст.970 ГК компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме.

Поскольку истица не обладала юридическими знаниями, за консультацией и помощью в составлении искового заявления она вынуждена была обратиться к адвокату, в результате чего понесла расходы в сумме 55 тыс. руб.

Руководствуясь ст. 152, 933, 948, 968, 970 ГК, ст. 6, 135, 179 Гражданского процессуального кодекса Республики Беларусь (далее — ГПК), она просила взыскать с ответчика денежную компенсацию морального вреда в сумме 10 млн рублей, а также расходы, понесенные при обращении за юридической помощью, в сумме 55 тыс. руб., расходы по оплате госпошлины в сумме 127 500 руб., а всего 10 182 500 руб.

Предъявленные исковые требования ответчик не признал в полном объеме. В отзыве на иск указал следующие основания для отказа.

Уголовное дело по ч.2 ст. 317 УК прекращено производством по п. 2 ч.1 ст. 29 УПК в связи с отсутствием в действиях водителя состава преступления, то есть вины водителя в причинение телесных повреждений нет, следовательно, виновником ДТП является пострадавший — брат истицы. В соответствии с п. 1 ч.2 ст. 970 ГК размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от степени вины причинителя вреда.

В ч.2 ст. 952 ГК определено, что при грубой неосторожности потерпевшего и отсутствии вины причинителя вреда в случаях, когда его ответственность наступает независимо от вины, размер возмещения должен быть уменьшен или в возмещении вреда может быть отказано, если законодательством не предусмотрено иное. Из материалов расследования видно, что пострадавший совершил действие, которое согласно п. 25 постановления Пленума Верховного Суда Республики Беларусь от 14.09.1995 № 10 «О судебной практике по делам о возмещении вреда, причиненного жизни и здоровью гражданина» (далее — постановление № 10) является грубой неосторожностью, а именно находился в состоянии алкогольного опьянения.

В исковом заявлении истицы среди нравственных страданий перечислены физические страдания — указывается на ухудшение состояния ее здоровья, в том числе на появление перечисленных выше заболеваний. Но данные болезни не находятся в причинной связи с нравственными страданиями, которые переживала истица. Эти болезни являются хроническими, то есть протекают на протяжении длительного времени и не могли быть вызваны в течение столь короткого времени после смерти ее брата. Истица не предъявила никаких доказательств того, что болезни являются именно следствием нравственных страданий, пережитых после смерти брата.

В исковом заявлении отсутствуют доказательства близких отношений истицы и пострадавшего. Сам по себе факт кровного родства не является основанием для удовлетворения исковых требований. Показательным является то, что никто из близких родственников, в том числе и сама истица, не обжаловали решение о прекращении уголовного дела в связи с отсутствием в действиях водителя состава преступления.

Исходя из вышеизложенного представитель ответчика просил отказать в удовлетворении заявленных требований в полном объеме.

В судебном заседании представитель ответчика дополнительно указал, что в результате ДТП вред жизни и здоровью истицы, не являющейся потерпевшей по уголовному делу, причинен не был. Возмещение морального вреда допускается только при наличии вины ответчика, которая не была установлена.

Следует отметить и тот факт, что третьи лица, два брата погибшего в судебном заседании заявили о том, что иск не подлежит удовлетворению. И только родная сестра истицы и погибшего считала, что иск следует удовлетворить.

Выслушав, стороны, третьих лиц, исследовав материалы дела, допросив свидетелей, рассмотрев материалы уголовного дела по факту ДТП, амбулаторные карты истицы, суд посчитал исковые требования обоснованными и подлежащими частичному удовлетворению в соответствии с нормами ст. 152, 968−970 ГК. Суд взыскал с ответчика 2 832 500 руб.

Таким образом, решением суда первой инстанции исковые требования истицы были удовлетворены частично.

В мотивировочной части решения суд указал, что в ходе судебного заседания пришел к выводу о наличии грубой неосторожности в действиях погибшего, что является основанием для уменьшения вреда. А вот доводы ответчика о том, что имеющиеся у истицы заболевания не находятся в причинной связи с нравственными страданиями, не были приняты судом во внимание, поскольку носили предположительный характер и не были подтверждены достоверными доказательствами. Также доводы ответчика о том, что он должен быть освобожден от возмещения морального вреда, признаны судом несостоятельными, поскольку при причинении вреда жизни и здоровью отказ в возмещении вреда не допускается, а какие-либо обстоятельства непреодолимой силы в судебном заседании установлены не были.

Ответчик не согласился с решением суда первой инстанции и подал кассационную жалобу, которая осталась без удовлетворения. Надзорная жалоба, поданная ответчиком, также удовлетворена не была.

Пример 3.

В суд обратилась истица с заявлением, в котором указала фактические обстоятельства дела.

28 июля 2008 г. примерно в 20 ч 10 мин водитель ответчика, управляя автобусом «Икарус-256», принадлежащим ответчику, в светлое время суток двигался по крайней левой полосе сухого асфальтированного участка проезжей части улицы. В пути следования в районе перекрестка он совершил наезд на пешехода, пересекавшего на запрещающий сигнал светофора проезжую часть по регулируемому пешеходному переходу. В результате наезда пешеход от полученных телесных повреждений скончался на месте ДТП. Погибший являлся супругом истицы. Предварительное расследование в отношении водителя ответчика было прекращено в связи с отсутствием в его действиях состава преступления, предусмотренного ч.2 ст. 317 УК.

В результате смерти супруга истице был причинен моральный вред, заключающийся в испытываемых ею нравственных страданиях. Потеря близкого человека негативно сказалась на ее психоэмоциональном состоянии. Ребенок — сын погибшего — также не может оправиться от смерти отца, тяжело переживает случившееся.

Согласно п. 1 ст.933 ГК вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

В соответствии с ч.1 ст. 948 ГК юридические лица и граждане, деятельность которых связана с повышенной опасностью для окружающих (использование транспортных средств, механизмов, электрической энергии высокого напряжения, атомной энергии, взрывчатых веществ, сильнодействующих ядов и т. п.; осуществление строительной и иной, связанной с нею деятельности и др.), обязаны возместить вред, причиненный источником повышенной опасности, если не докажут, что вред возник вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевшего.

Согласно ч.1 ст. 152 ГК, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в иных случаях, предусмотренных законодательством, гражданин вправе требовать от нарушителя денежную компенсацию указанного вреда. Такое же требование предусмотрено в п. 3 постановления № 7, согласно которому моральный вред подлежит компенсации во всех случаях, когда он причинен действиями, нарушающими личные неимущественные права гражданина либо посягающими на принадлежащие ему от рождения или в силу акта законодательства иные нематериальные блага. В соответствии с п. 1 ст.970 ГК компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме.

Исходя из степени нравственных страданий, испытываемых истицей и ребенком, истица считала, что в ее пользу подлежит взысканию денежная компенсация морального вреда в размере по 10 млн руб. каждому. Истица также указала, что, поскольку она не обладала знаниями в области права, достаточными для самостоятельной подготовки иска в суд, была вынуждена обратиться за соответствующей помощью в коллегию адвокатов, в связи с чем понесла дополнительные расходы в размере 100 тыс. руб., подлежащие, по ее мнению, также компенсации.

Представитель ответчика, действующий на основании доверенности, иск не признал в полном объеме по следующим основаниям.

Согласно п. 1 ч.2 ст. 970 ГК размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от степени вины причинителя вреда.

Из материалов дела следует, что данное уголовное дело по ч.2 ст. 317 УК было прекращено производством по п. 2 ч.1 ст. 29 УПК (в связи с отсутствием в действиях водителя состава преступления). Водитель ответчика был трезв и скоростной режим не нарушал. Вины водителя автомобиля в смерти пешехода следствием не установлено. Следовательно, виновником ДТП является пострадавший (муж и отец истцов). Более того, вина потерпевшего в ДТП является полной, то есть 100% -ной.

В ч.2 ст. 952 ГК указывается, что при грубой неосторожности потерпевшего и отсутствии вины причинителя вреда в случаях, когда его ответственность наступает независимо от вины, размер возмещения должен быть уменьшен или в возмещении вреда может быть отказано.

Из материалов дела следует, что пострадавший совершил три действия, которые являются грубой неосторожностью, а именно:

в момент ДТП находился в состоянии алкогольного опьянения;

пересекал перекресток на запрещающий (красный) сигнал светофора;

внезапно выскочил на проезжую часть дороги.

Судебная практика признает нахождение в состоянии алкогольного опьянения грубой неосторожностью (п. 25 постановления № 10).

Сами истцы не являются потерпевшими по делу о дорожно-транспортном происшествии. Источник повышенной опасности причинил вред мужу и отцу истцов и не причинял вреда непосредственно истцам.

Статья 969 ГК предусматривает, что компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда в случаях, когда вред причинен жизни или здоровью гражданина источником повышенной опасности. Следовательно, в данной ситуации применима норма п. 2 ст.933 ГК о том, что возмещение вреда осуществляется при наличии вины. В частности, в п. 2 ст.933 ГК установлено, что лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Вред жизни и здоровью истцов водитель не причинял.

Более того, как сознательный человек и гражданин, водитель автомобиля с пониманием отнесся к создавшейся ситуации и передал истице деньги в общей сложности в сумме 940 тыс. руб. Свидетелем передачи денежных средств является начальник колонны автомобильной ответчика.

После длительных споров в судебном заседании стороны достигли соглашения, согласно которому истица отказалась от исковых требований в части взыскания с ответчика денежной компенсации морального вреда в размере 7 млн руб. в свою пользу и столько же в пользу несовершеннолетнего сына при условии, что ответчик в установленный ею срок выплатит в качестве денежной компенсации морального вреда в ее пользу 3 млн руб. и в пользу несовершеннолетнего также 3 млн руб. Она отказалась также и от взыскания судебных расходов, понесенных ею по делу.

Учитывая, что мировое соглашение, заключенное сторонами, не противоречило закону, что оно было совершено в интересах обеих сторон, а также что выполнение сторонами условий мирового соглашения не нарушает интересов иных лиц, руководствуясь ст. 285, ст. 164 п.4 ГПК, суд утвердил мировое соглашение.

Как следует из приведенных в нашей статье примеров, нормы гражданского законодательства, регулирующие вопросы денежной компенсации морального вреда, реально работают. Главное для пострадавшего — уметь правильно соотносить свои физические и нравственные страдания с происшествиями, их повлекшими, и реально оценивать причиненный моральный вред в денежном эквиваленте.

Список использованных источников

1. Конституция Республики Беларусь 1994 года. Принята на республиканском референдуме 24 ноября 1996 года. Минск «Беларусь» 1997 г.

2. Гражданский кодекс Республики Беларусь от 7 декабря 1998 г. № 218-З. Принят Палатой представителей 28 октября 1998 года. Одобрен Советом Республики 19 ноября 1998 года. (Ведомости Национального собрания Республики Беларусь, 1999 г., № 7−9, ст.101). ЮРИДИЧЕСКАЯ СПРАВОЧНО-ИНФОРМАЦИОННАЯ АВТОМАТИЗИРОВАННАЯ СИСТЕМА «ЮСИАС» — 2011 г.

3. Гражданский процессуальный кодекс Республики Беларусь от 11 января 1999 г. ЮРИДИЧЕСКАЯ СПРАВОЧНО-ИНФОРМАЦИОННАЯ АВТОМАТИЗИРОВАННАЯ СИСТЕМА «ЮСИАС» — 20 119 г.

4. Гражданское право: Учебник, под ред. А. П. Сергеева, Ю. К. Толстого, М.: Проспект. — Т.2. — 2010.

5. Гражданское право. Учебник. Часть 1. Издание третье, переработанное и дополненное. / Под ред.А. П. Сергеева. — М., ПРОСПЕКТ, 2011. — 632с.

6. Гражданское право России. Курс лекций. Часть первая / Под ред.О. Н. Садикова.М., 2006.

7. Колбасин Д. А. Гражданское право. Общая часть. — Мн.: ПолиБиг. По заказу общественного объединения «Молодежное научное общество». 2011. — 374с.

8. Комментарий к Гражданскому кодексу Республики Беларусь. В 2 книгах. Кн.1. / Отв. ред. В. Ф. Чигир. — Мн.: Амалфея, 2011. — 624с.