Основные формы суждений

Первичные суждения исходят повсюду от данного в воззрении цельного представления, причем последнее может вызывать расчленение на понятия двояким образом: или предмет представления отделяется от своего состояния, или от предмета отделяется какое-либо из его свойств. В обоих случаях предмет есть субъект суждения, и ему в качестве предиката противостоит в первом случае — состояние, во втором — свойство. Поэтому первичное суждение является в двух основных формах: как повествовательное и как описательное суждение. В повествовательном суждении о предмете утверждается некоторая деятельность или, в более широком смысле, некоторое состояние; в описательном суждении ему приписываются определенные свойства. Точкой отправления для двух таких суждений, как «камень падает» и «камень тверд», может служить одно и то же представление, но точка зрения при разложении цельного воззрения на понятия в том и в другом случае различна, и это различие формы соотношения находит свое выражение в предикате суждения. Таким образом, из этих первоначальных проявлений функции суждения вытекают в то же время три основные логические формы понятий: понятия предметов, выражаемые в языке посредством существительных, понятия состояний, обозначаемые глагольными формами, и понятия свойств, для которых употребляются специально прилагательные, а затем и другие грамматические формы, имеющие атрибутивное значение. Эти три категории суть первоначальные и в то же время единственно необходимые для построения суждений формы понятий. Напротив того, те понятия, которые идут параллельно образованию абстрактных частиц языка, имеют лишь значение вспомогательных понятий: они служат для выражения тех подчиненных форм соотношения, которые встречаются между понятиями, на которые как на составные части может быть расчленено каждое из главных понятий суждения, или субъект, или предикат. Этому их положению соответствует то, что они возникли сравнительно поздно и что для многих из них может быть доказано происхождение их из понятий первоначальных категорий. Не менее характерно для связи трех категорий с первоначальными формами суждения то, что в словесном выражении мыслей не только за понятиями состояний и свойств осталось впредь их предикативное положение, но и то, что, очевидно, лишь на более зрелой ступени мышления категория понятий предметов проникла в предикат суждения. Поэтому можно признать решенным, что в первичных суждениях, возникших из разложения непосредственного воззрения на понятия, положение категории в суждении оказывается неизменно данным и что тут возможны, следовательно, лишь две указанные основные формы суждений: суждение повествовательное и суждение описательное.

Так как, с другой стороны, вторичное суждение связывает в единство в понятиях любые представления, первоначально данные в воззрении как независимые друг от друга, чтобы затем опять противопоставить их друг другу и привести их в соотношение друг с другом, то обе главные составные части суждения, субъект и предикат, получают предметное значение. Поэтому вторичное суждение содержит в себе в качестве главных составных частей одни только понятия предметов. Вследствие этого вторичное суждение оказывает могущественное влияние на развитие как понятий, так и соответствующих им форм языка, потому что оно вызывает все возрастающее стремление к обращению других понятий в понятия предметов. Таким образом возникает в высокой степени свойственная развитому мышлению способность временно мыслить себе самые состояния, свойства и отношения предметов как предметы. Таким образом, во вторичном суждении и субъект и предикат принадлежат к категории понятий предметов, а потому здесь возможна только одна основная форма суждения, которую мы назовем, сообразно с ее познавательной функцией, формой изъяснительных суждений, а принимая в соображение соотношение, существующее между членами суждения, формой суждений, выражающих отношения. Каждое такое суждение выражает именно определенное отношение между обоими понятиями, связываемыми в суждении. В обеих предшествующих формах такое отношение невозможно. Ведь понятия различных категорий хотя и могут быть относимы друг к другу, но не могут быть приводимы ни в какое взаимное отношение, так как они не допускают никакого сравнения. Последнее становится возможным лишь в изъяснительном суждении, так как здесь на основании того синтеза в понятиш раздельных в воззрении предметов, из которого возникло это суждение, и вновь происходит разложение на различные понятия предметов, которые при посредстве логического сравнения их приводятся в определенное соотношение. Таким образом, лишь здесь более общая соотносящая функция мышления принимает вид сравнивающей, качественно и количественно измеряющей понятия друг другом, деятельности.

Так как это сравнивающее мышление открывает в данных ему представлениях многообразие различных отношений, то из этой третьей основной формы суждений развивается несколько резко выраженных разновидностей, имеющих выдающееся значение для познавательного процесса. В особенности на них целиком основывается возможность посредством ряда сравнений открывать между понятиями отношения, которые не содержались в непосредственно данных суждениях, но могут быть выведены из последних при посредстве последовательного сравнения понятий. Таким образом, именно суждения, выражающие отношения, содержат в себе зародыш развития логических процессов умозаключения, причем их собственному развитию в свою очередь содействует происходящая при последних более энергическая деятельность сравнивающего мышления. В особенности из сравнений различных содержаний суждений друг с другом, требуемых применением последних в одном и том же умозаключении, получаются точки зрения, которыми определяется порядок отдельных форм суждений, выражающих отношения.

Так, суждение, выражающее тождество, в котором субъект и предикат могут по произволу заменять друг друга, уже потому образует первую основную форму суждений, выражающих отношения, что вследствие этого свойства во всех комбинациях умозаключений, в которых оно встречается, субъект и предикат могут замещать друг друга, тогда как в других суждениях такое замещение или только отчасти возможно, или даже совсем невозможно. К суждению, выражающему тождество, примыкает затем непосредственно суждение, выражающее подчинение, в котором субъект совпадает только с частью понятия предиката. К этому суждению примыкает суждение, выражающее соподчинение (Coordinirende) или разделительное, в котором данное содержание понятий противополагается как целое своим отдельным членам: притом или всем зараз, или некоторым из них. Эта форма, следовательно, оказывается опять-таки суждением, выражающим или тождество, или подчинение, причем, однако, к этим отношениям между понятиями присоединяется еще дальнейшее отношение, а именно отношение расчленения одного из главных понятий суждения: или субъекта, как это бывает обыкновенно в собирательном (collectiven) суждении, выражающем подчинение, или же предиката, как это бывает большей частью в служащем для полного деления понятия субъекта собирательном суждении, выражающем тождество. Поэтому всякое разделительное суждение заключает в себе несколько простых суждений, выражающих подчинение. Если суждение «А есть В, и С, и D» есть тождество, то ему соответствуют простые подчинения «В есть А», «С есть А», «D есть А». Если имеется, напротив того, собирательное подчинение такой формы: «А, и В, и С суть D», то это просто объединение подчинений: «А есть D», «В есть D», «С есть D».

Наконец, если в разделительном суждении момент частичного или полного тождества соединяется всегда с моментом расчленения одного из двух главных понятий суждения, то в суждении, выражающем зависимость, решающее значение остается единственно за моментом расчленения совокупного понятия на его составные части. Затем эти составные части, со своей стороны, противополагаются друг другу как субъект и предикат или, еще чаще, как два низшие суждения, грамматически как большая и меньшая посылки. В последнем случае каждое из этих двух низших суждений обыкновенно в свою очередь оказывается отношением тождества или подчинения. Так, например, условное суждение: «если треугольники имеют равные основания и равные высоты, то их площади равны», содержит в себе два суждения, выражающие подчинение: «некоторые треугольники имеют равные высоты и основания» и «некоторые треугольники имеют равные площади». Но здесь эти подчинения служат составными частями обнимающего и то и другое из них расчленения понятия, в котором обладание равными высотами и основаниями выставляется как одно из условий, при которых треугольники имеют равную площадь. Родство между суждением, выражающем зависимость, и суждением разделительным, заключающемся в том, что в отличие от чистых суждений, выражающих полное или частичное тождество, оба они заключают в себе функцию расчленения некоторого совокупного понятия, обнаруживается еще и в том, что всякое разделительное суждение может быть без существенного изменения своего логического значения превращено в суждение зависимости, конечно, при содействии отрицания, о котором будет речь ниже. Например, суждение: «звезды или светят собственным светом, или только отражают свет» мы можем превратить в другое: «если звезды не светят собственным светом, то они только отражают свет».

Соответственно этому, отношения между понятиями, которые получают выражение в изъяснительных суждениях, сводятся к двум главным отношениям: именно к отношению тождества двух понятий и к отношению расчленения всего объема некоторого понятия (Begriffsganze). Затем тождество может быть полным или частичным, и расчленение может разлагать все понятие или на составные части его содержания

или на члены выражаемого в нем соотношения. В первой из этих форм расчленения последнее определяется опять-таки отношением тождества, так как здесь одно из главных понятий суждения всегда заключает в себе целое, а другое — принимаемые во внимание части. Во второй форме, при разложении на члены соотношения, целое, наоборот, содержится лишь в субъекте и предикате, взятых совместно, и каждое из этих главных понятий соответствует одному из членов всего объема понятия: поэтому суждение не содержит в себе тождества, а только выражает отношение, в котором стоят друг к другу в предполагаемом общем понятии оба члена. Вообще это отношение формулируется как отношение зависимости. Но в частных случаях эта зависимость может, смотря по специальным условиям мышления, принимать различные формы, в которых вообще может встречаться понятие зависимости, от наглядных соотношений сосуществования в пространстве и последовательности во времени до чисто логических соотношений модальности, условия и цели.

Из этих отношений зависимости более первоначальными оказываются опять-таки отношения зависимости в пространстве и во времени, как это доказывает уже история развития союзов, служащих для выражения отношения в сложном суждении, выражающем зависимость. Так, немецкие частицы iventi (тождественно с warm), weil (от Weile — промежуток времени), damit сохраняют еще следы пространственного или временного значения. У некоторых других частиц (как-то: nachdem, woraus, sobald) сохранились даже еще и теперь друг возле друга оба значения: конкретное и абстрактное. Но, пока соотношение составных частей суждения мыслится как данное в воззрении пространственное или временное соотношение, источником суждения служит не оперирующий с понятиями синтез, а непосредственно наличное в воззрении соединение представлений. Поэтому указанные суждения, выражающие зависимость в пространстве и во времени, вовсе не чистые суждения, выражающие отношение, но имеют в то же время характер или повествовательных, или описательных суждений, смотря по тому, относится ли связь представлений ко времени, или же к пространству. При этом преобладающее употребление союзов временных, или прежде имевших временное значение, указывает в то же время на то, что в этом случае развитие преимущественно началось с повествовательного суждения. В самом деле, у последнего в особенности сильно развита тенденция к образованию сложных предложений, грамматически обыкновенно распадающихся на большую и меньшую посылки в том виде, как они и применяются затем вообще для формулирования суждений, выражающих зависимость. Когда два события, фиксированные в простых повествовательных суждениях, соединяются при посредстве союза, указывающего соотношение этих событий во времени, возникает сложное повествовательное суждение, представляющее собой в то же время самую раннюю форму суждения, выражающего зависимость.

Стало быть, и в генетическом отношении суждение, выражающее зависимость, как форма мысли иного происхождения, противостоит суждению, выражающему тождество, полное или частичное. Ведь первичной формой, из которой исходит суждение, выражающее тождество, несомненно служит описательное суждение. Когда свойство, приписываемое одному предмету в качестве его предиката, признается благодаря сравнению нескольких простых описаний за признак класса, к которому принадлежит предмет, тогда понятие свойства первоначального предиката становится родовым понятием и превращается таким образом в общее понятие предмета. Благодаря этому описательное суждение превратилось в суждение, выражающее подчинение. Лишь позднее, главным образом под влиянием математического мышления, из этого частичного тождества развилось полное, и еще позднее оно нашло прием в логике. Ведь аристотелевская и следовавшая за ней схоластическая логика, как и некоторые из ее новейших пережитков, все еще игнорируют суждения, выражающие тождество. Это возникновение полного тождества из частичного следует, конечно, мыслить себе совершившимся косвенным путем — при посредстве полного разделительного суждения. Последнее состоит в объединении всех мыслимых с определенной точки зрения подчинений. Раз таким образом установлено некоторое отношение тождества, оно, со своей стороны, могло побуждать мышление к нахождению новых отношений, которые, при содействии процесса отвлечения, удовлетворяли бы тому же самому требованию — абсолютной замещаемости друг другом субъекта и предиката. Чем плодотворнее оказывалась эта форма суждения в силу лишь к ней одной применимого безусловного принципа замещения для процесса умозаключения, тем энергичнее стремилось научное мышление к возможно большему расширению сферы действительности таких суждений. Таким образом, мотивы, ведущие к выработке этой формы мысли, по существу совпадают с побуждениями, вызывающими развитие точного мышления вообще.

И в этом отношении суждение, выражающее зависимость, представляет нам параллельно идущее развитие. Те же самые мотивы точного научного мышления доставили мало-помалу самому общему и наиболее абстрактному из всех отношений зависимости, а именно отношению условия, господство над всеми остальными, причем все другие отношения зависимости были подчинены отношению логического условия как его частные случаи. Но в то же время параллельно этому развивается стремление выражать в суждении зависимости условие и следствие настолько полно, чтобы мышление было в состоянии, где только возможно, замещать их друг другом, дабы и для совершенного суждения, выражающего зависимость, имел силу субституционный принцип тождества. Этому превращению очень способствует то обстоятельство, что в условном суждении понятие зависимости совершенно отрешилось от тех временных и пространственных отношений, от которых оно все еще не освобождается даже в суждениях причинных и целевых, в силу того, что при последних принимаются в соображение соотношения в реальном воззрении. Не следует, однако, упускать из виду, что этот процесс никогда не может вести к уничтожению специфического своеобразия условного суждения, и что реальные отношения, которыми обусловливается применение суждений, делают достоверное замещение возможным лишь для тесно ограниченного числа суждений, выражающих зависимость.

Итак, история возникновения суждений, выражающих отношение, приводит нас к тем же самым двум основным формам, к различению которых привел нас логический анализ. И отношение тождества, полного или частичного, и отношение зависимости между членами, на которые разлагается общее понятие, вытекают, благодаря усилению или обобщению соотносящей деятельности мышления, из первичных форм мышления, для которых разложение воззрения служит исходным пунктом. Таким образом, описательное суждение становится коренным для всех суждений, выражающих тождество, причем предмет рассматривается как часть некоторой группы, члены которой совпадают в одном или в нескольких свойствах. Из соотношений последовательности во времени и сосуществования в пространстве, устанавливаемых отчасти — поскольку дело идет о пространственных соотношениях, — при содействии сложных описательных суждений, повествовательным суждением, развивается, напротив того, суждение, выражающее зависимость, причем внешние последовательность и сосуществование превращаются во внутреннее логическое соотношение представлений. В обоих случаях, следовательно, процесс совершается при посредстве все большего и большего отрешения производящего отвлечения мышления от условий воззрения. Суждение, выражающее полное тождество, отвлекается от всегда существующих в реальном воззрении различий вещей. Общее условное суждение отвлекается от условий самого воззрения, ставя на место последнего абстрактную форму логической зависимости. Но как формальное логическое тождество предзнаменовано, конечно, реально в вещах, так и в логической форме условия, в применении ее к действительности, мысленно всегда прибавляется в то же время одно из реальных отношений, который послужили основанием для образования понятия условия. В частности, причинные и целевые отношения стоят таким образом посредине между вполне воззрительными и чисто логическими формами мышления. Это — пространственные и временные соотношения, в которых, однако, мысленно прямо присоединяется в то же время момент логического условия.