Эмпирический анализ партийных систем

Изучение партийных систем в сравнительной политологии на эмпирическом уровне строится как поиск зависимостей между партийными системами на электоральном или парламентском уровнях и факторами электоральной, социальной и государственной систем. Хотя все официально зарегистрированные партии входят в политическую систему, но их число как действительных политических акторов резко уменьшается в процессе выборов и распределения мест в парламентах. Более того, даже оказываясь на электоральном уровне и в парламенте, не все партии являются действенными, или эффективными. Изучается также вопрос о факторах, определяющих уровень партийной раздробленности парламентов (или фракционализации парламентов). Приведем несколько примеров эмпирического анализа подобного рода.

Исследование условий фракционализации парламентов.

Политический плюрализм как показатель демократичности системы имеет границы, переход за которые грозит ее устойчивости. Потому в сравнительной политологии проблема раздробленности политических структур занимает важное место. Изучаются не только показатели дифференциации партийных систем, парламентов, но и пытаются определить причины, влияющие на величину политической дифференциации. Одним из исследований подобного рода было изучение Пауэллом партийной фракционализации парламентов в 27 странах (84 случая выборов) за период 1965—1976 гг.^[1] В качестве факторов, определяющих уровень раздробленности парламентов, он выделяет особенности электоральной системы, социальную дифференциацию общества и форму государственного правления. В этом исследовании Пауэлл исходит из того, что уровень партийной фракционализации парламентов определяется уровнем раздробленности социальных структур, так как партии представляют особые интересы и проводят их в парламент через процесс делегирования. Важным фактором числа партий в парламенте является характер избирательной системы. Еще в 1950;е гг. Морис Дюверже установил, что избирательные системы обладают различной силой, влияющей на партийные системы. Самой сильной считается плюральная система выборов (или мажоритарная в один тур), которая ведет к становлению фактически двухпартийной системы; хотя на самом деле имеются и другие политические партии помимо двух, но они не играют значительной роли и не определяют политический процесс. Третьим фактором влияния оказывается президентская система государственного правления, при которой президент избирается прямым или косвенным голосованием населения. Операционализация выделенных переменных осуществляется в этом исследовании следующим образом.

В качестве зависимой переменной выступает фракционализации парламента, которая определяется специальным индексом — индексам RAE. Индекс фракционализации фиксирует раздробленность парламента и измеряется как разность между единицей и суммой квадратов доль мест, занятых i-й партией в парламенте.

Индекс RAE = 1 — где S, — доля мест i-й партии в парламенте.

Данный индекс был предложен Дугласом Рэйем в его книге «Политические условия электорального права»¹ — первом систематическом сравнительном исследовании воздействия электоральных систем на партийную систему.

Приведем конкретный пример использования индекса RAE.

Выборы в Бундестаг в ФРГ в марте 1983 г. дали следующее распределение голосов и мест в нижней палате парламента (табл. 15.8). Индекс RAE = 1 — (0,24 + 0,15 + 0,005 + 0,003) = 1 — 0,4 = 0,6.

По сравнению, например, с Японией (индекс КАЕ = 0,67 для выборов 1983 г.), в ФРГ уровень партийной фракционализации парламента ниже (табл. 15.8), но он выше, чем в США (0,49 — для выборов 1984 г. в палату представителей).

Таблица 15.8

Распределение голосов избирателей и мест в парламенте в ФРГ (1983)²

Независимые переменные в исследовании Пауэлла, т. е. воздействующие факторы, выражались следующими индикаторами.

Этническая дифференциация: подсчитывалась также с помощью индекса RAE.

Индекс КАЕ = 1 — 2&, где g_f — доля i-й этнической группы в составе населения.

Индекс сельскохозяйственного населения: для его измерения использовалась шкала от 1 до 3. Она сопоставлялась с долей сельскохозяйственного населения следующим образом:

• • 5—19% сельскохозяйственного населения — 1;
• • 20—49% сельскохозяйственного населения — 2;
• • 50—80% сельскохозяйственного населения — 3.

Индекс католического населения: для его измерения использовалась шкала от 1 до 3. Она сопоставлялась с долей католического населения аналогично предыдущему индексу:^[2][3]

• • 5—19% католического населения — 1;
• • 20—49% католического населения — 2;
• • 50—80% католического населения — 3.

«Сила» электоральной системы подсчитывалась по шкале от 1 до 3. Баллы шкалы сопоставлялись с видом электоральной системы следующим образом:

• • плюральная система выборов при одномандатных округах — 3;
• • смешанная система — 2;
• • пропорциональная система — 1.

Форма государственного правления оценивалась по шкале 0—1:

• • президентская форма государственного правления — 1;
• • другие — 0.

Используя множественную регрессию, автор сделал вывод, что фракционализация парламента поощряется следующими условиями: немажоритарными электоральными системами, всеми видами дифференциации, президентской системой государственного правления.

• [1] Powell G. В. Contemporary Democracies: Participation, Stability and Violence, Cambridge: Harvard University Press, 1982.
• [2] Rae D. The Political Consequences of Electoral Laws. New Haven: Yale University Press, 1971.
• [3] Dick L., Natkiel R. World Atlas of Elections. Voting Patterns in 39 Democracies. P. 49.