Культурная жизнь региона в период форсированного социалистического строительства (конец 1920-х — начало 1940-х гг.)

В процессе социалистического строительства в СССР интенсивно шло формирование культурной системы, соответствующей представлениям партийно-государственного руководства страны о культуре нового общества.

Директивами ЦК ВКП (б) установки по развитию культуры были включены в контекст пятилетних планов, при этом было указано, что приоритетами культурного строительства следует считать развитие народного образования и подготовку квалифицированных кадров — специалистов-практиков и научных работников. Таким образом, культура была в полной мере включена в сферу директивного планирования и административного управления. Основным лозунгом периода стал: «Выровнять фронт нашей культуры по фронту индустриализации».

Для решения поставленных задач с конца 1920;х гг. было значительно усилено государственное финансирование тех участков культурного строительства, которые признавались наиболее важными. Это были общее среднее, а также специальное и высшее образование, отдельные направления и мероприятия в сфере науки, литературы и искусства. Повысилось внимание к укреплению материальной и технической базы учреждений культуры. Существенное внимание уделялось при этом проблеме выравнивания уровня культурного развития различных республик и административно-национальных районов страны путем ускоренного создания в них культурной инфраструктуры, прежде всего учреждений образования, общего просвещения (библиотек, музеев и т. п.) и искусства.

Форсированное преобразование сферы культуры в период первых пятилеток получило название культурной революции. Н. К. Крупская подчеркивала: «Культурная революция становится сейчас тем звеном, за которое мы должны ухватиться, чтобы вытащить постепенно всю цепь социализма».

Культурное развитие региона в полной мере определялось этими общими установками.

Одним из основных методов культурного строительства на данном этапе стали кампании, направленные на решение конкретной задачи, спланированные акции, осуществлявшиеся объединенными усилиями государственных и общественно-политических структур. Кампании имели как конструктивный, созидательный характер (кампания всеобуча, ликвидации неграмотности взрослых, радиофикации и кинофикации и др.), так и деструктивный (кампании «разоблачения» и борьбы против отдельных деятелей культуры, групп и организаций, целых культурных явлений). Характерной чертой культурной политики данного этапа стало также общее усиление негативного отношения к культуре прошлого.

Сфера народного образования являлась, как и прежде, участком повышенного внимания государства. Первоочередной задачей было введение всеобщего обязательного обучения детей, необходимость которого была продекларирована еще в 1918 г. Уже в июле 1927 г. пленум Ростово-Нахичеванского горсовета принял решение о введении всеобщего начального обучения в Ростове и Нахичевани. «…Осуществление всеобщего начального обучения в городах, являющегося основой поднятия культурного уровня населения, приобретает в настоящее время огромное общественно-политическое и экономическое значение», — отмечалось в постановлении пленума.

Для решения поставленной задачи в соответствии с планами первой пятилетки на Дону, как и в других районах страны, было осуществлено строительство новых школьных зданий, проводился учет детей дошкольного и школьного возраста и контроль со стороны органов народного образования за своевременным поступлением детей в школу. Развернулась широкая подготовка кадров педагогов для начальной и средней школы.

Летом 1930 г. решение о всеобщем начальном обучении детей было принято ЦК ВКП (б), ЦИК и СНК СССР. Партия и правительство призвали «рассматривать введение всеобщего обязательного начального обучения как важнейшую кампанию на весь ближайший период». Еще более увеличены были государственные ассигнования для школ и подготовки педагогических кадров, усилена разъяснительная работа среди родителей, создавались общественные «фонды всеобуча» для оказания материальной помощи нуждающимся детям.

В результате уже в годы первой пятилетки были достигнуты решающие успехи в борьбе за всеобуч детей. Задача введения всеобщего начального обучения на Дону была в основном выполнена к концу первой пятилетки. По выражению Н. К. Крупской, «введение всеобуча навсегда подрезало корни безграмотности». В 1932 г. в Ростове, Новочеркасске, Таганроге и других городах Дона начался переход к всеобщему 7-летнему обучению детей и к 10-летней школе как к ступени, завершающей полное среднее образование.

Эксперименты 20-х гг. в области содержания образования и педагогических методик привели к выводу о необходимости очередной реформы школы с целью стабилизации учебного процесса. В 1932 г. постановлением ЦК ВКП (б) было восстановлено изучение в школе отдельных учебных дисциплин как самостоятельных предметов (вместо изучения комплексных тем и разделов, как это было прежде). Таким образом, школа вернулась к принципу фундаментального изучения основ наук, что было оправдано с точки зрения качества образования. При этом был достигнут сравнительно хороший уровень преподавания естественно-научных и точных дисциплин, в то время как преподавание истории, литературы, перестроенное в соответствии с идеологическими стандартами, сводилось к социалогизированным схемам и демонстрировало крайнюю степень догматизма. Параллельно были даны установки в области организации учебной работы школ: получили закрепление представления об основных организационных основах школьного образовательного процесса (об организации урока, содержания домашних заданий, правилах внутреннего распорядка школ, правилах перехода из класса в класс, критериях оценок и т. д.), категорически пресекались всякие дальнейшие опыты с «бригадно-лабораторными» методиками обучения. Учебный процесс приобрел ту степень стандартизации и регламентации, которая не оставляла возможности для подлинной творческой деятельности педагогов и учащихся.

Школа 30-х гг. сформировалась прежде всего как школа-воспитатель молодого поколения советских граждан. Этой цели служила и собственно учебная работа, и деятельность в школах детско-юношеских коммунистических организаций — октябрьской (для учащихся 7—9 лет), пионерской (объединявшей детей 10—14 лет), комсомольской (дети старше 14 лет).

В годы второй пятилетки перед школами Дона, как и всей советской школой, были поставлены новые, еще более сложные задачи: не только повсеместно завершить введение всеобуча, но и перейти к всеобщему обязательному политехническому обучению в объеме семилетней школы в городе (где эта задача была во многом уже решена в годы первой пятилетки) и на селе.

Росло количество школ, улучшалось их оснащение. Сеть школьных учреждений Дона охватила практически всех детей школьного возраста. К концу второй пятилетки на территории Ростовской области действовали 2584 школы, в них обучались 517,3 тыс. человек. К началу 1940/41 учебного года в Ростовской области работало около 2,7 тыс. школ, в которых обучалось более 542 тыс. учащихся и работало 18,5 тыс. учителей. Заканчивалось введение всеобщего семилетнего обучения, повсеместно вводилось десятилетнее обучение.

Впечатляющими были цифры по северокавказским республикам. В 1934 г. число начальных школ составило в Кабардино-Балкарии 212, учащихся — 31 578; в Черкесии — 81, учащихся 8885; в Адыгее (1927 г.) — 125, обучалось 9079 человек. В национальных районах Северного Кавказа начиная с 1933—1934 учебного года стали переходить к семилетнему образованию. Однако введение всеобщего обязательного образования полностью завершилось только после Великой Отечественной войны.

В 1940 г. в 240 общеобразовательных школах Кабардино-Балкарии обучалось около 75 тыс. детей, в 229 школах Адыгеи — 40 тыс. учащихся, в 99 школах Карачаево-Черкесии — более 20 тыс. детей.

В предвоенные годы были сделаны попытки введения десятилетнего образования. Оно главным образом вводилось в районных центрах и городах.

Одновременно с введением всеобуча и реорганизацией школы активизировалась борьба за преодоление неграмотности взрослых. Большую роль в ней наряду с государственными органами играла общественность: общество «Долой неграмотность», партийные, профсоюзные, шефские и комсомольские организации. Комсомол стал инициатором всесоюзного культпохода по ликвидации неграмотности — массовой кампании по обучению неграмотных силами общественников. Идея культпохода была поддержана всеми другими общественными организациями. Никогда еще движение за грамотность населения, борьба за знания, за новую культуру не принимали такого размаха, организованности и плановости.

Активисты движения за грамотность именовались культармейцами. Уже в 1928 г. на Дону и Северном Кавказе их было более 25 тыс., и за год они обучили более 240 тыс. неграмотных, а в 1929 г. число культармейцев составляло уже 73 тыс. человек, которые обучили грамоте 730 тыс. человек. В процессе «культпохода против темноты и невежества» («ликбезпохода») проводился учет неграмотных, создавались пункты ликбеза и школы для взрослых и организовывалась их работа, приобретались учебники и письменные принадлежности. Активисты ликбеза подчеркивали, что преодоление неграмотности — первейшая и необходимая ступень в борьбе за общее повышение культуры.

Важной чертой культпохода было усиление связей с деревней, организация в широких масштабах культурного шефства городов над сельскими районами, предприятий — над колхозами.

Конечно, в деятельности культармейцев было немало показного, «кампанейщина» при решении образовательных задач имела много недостатков. Но в то же время выявлялись и существенные достоинства культпохода: он не только позволил в короткое время продвинуться в решении одной из наиболее назревших социально-культурных задач, но и пробуждал и развивал общественную активность населения. К сожалению, позитивный потенциал культпохода не был использован и в начале 30-х гг. движение было «свернуто».

В 1930;х гг. стимулирующую роль в работе по ликвидации неграмотности играло социалистическое соревнование, в которое включились также города, сельские районы, предприятия Дона. В начале 1931 г. во многих республиках, краях и областях страны прошли съезды по культурному строительству. Одним из инициаторов созыва таких съездов был Северо-Кавказский край. Делегаты Северо-Кавказского съезда по культурному строительству, состоявшегося в Ростове в январе 1931 г., участвовали на многих собраниях и митингах, пропагандировали опыт работы культармейцев по ликбезу. Встречи передовиков культурного фронта с рабочими предприятий содействовали развитию активности и сознательности трудящихся в борьбе за знания. Яркий пример тому — резолюция, принятая на встрече рабочих-металлистов Ростова с колхозниками-делегатами съезда по культурному строительству: «…Мы берем на себя обязательство превратить третий, решающий год пятилетки в год начала учебы всех рабочих, колхозников и единоличников края. Мы обязуемся наш край, край сплошной коллективизации, превратить в передовой край сплошной грамотности».

В середине 1931 г. массовая неграмотность взрослых была ликвидирована в крупнейшем городе Дона — Ростове-на-Дону. Однако в город шел постоянный приток новых рабочих, среди которых было немало неграмотных, поэтому и в 1932 г. в Ростове продолжали работать 400 пунктов ликбеза и 1734 школы для обучения малограмотных. В них обучались 53 256 человек. Работа по ликвидации безграмотности велась во всех городах и станицах Дона, на предприятиях, в колхозах и совхозах, в воинских частях также были группы обучающихся. Успехи работы по ликвидации неграмотности и малограмотности на Дону были отмечены при подведении итогов Всесоюзного конкурса, объявленного в связи с 10-летием общества «Долой неграмотность».

В годы второй пятилетки центр тяжести в работе по ликбезу переместился в деревню, все больше внимания стало уделяться также борьбе против рецидивов неграмотности, закреплению навыков грамотности, преодолению малограмотности. В воззвании общества «Долой неграмотность» отмечалось, что «культпоход поднимается на более высокую ступень», чтобы рабочие и колхозники после овладения грамотой переходили к овладению знаниями в объеме школы, обрели навыки самостоятельной работы с книгой, учились разбираться в основах техники, агрономии, учета и организации производства.

Основным звеном работы по обучению взрослых в 30-е гг. стали уже не пункты ликбеза, которые давали лишь элементарные навыки письма и чтения, а школы для взрослых, работающие по программам общеобразовательных учебных заведений. Сеть школ для взрослых росла и укреплялась. В 1937—1938 учебном году на территории Ростовской области действовали уже 3179 школ для взрослых, в которых обучалось 127,5 тыс. человек.

Перепись 1939 г. дала основания для вывода о том, что историческая проблема борьбы с неграмотностью в СССР решена полностью и окончательно. Это подтверждалось и статистикой по Ростовской области: к концу 1930;х гг. около 90% всего населения области было грамотно. «В настоящее время неграмотные стали редким явлением в станицах и селах области, — отмечалось в постановлении Ростовского облисполкома о результатах соревнования по ликвидации неграмотности в области. — Обучение взрослых в объеме школ малограмотных и за полный курс средней школы уже охватывает ежегодно десятки тысяч человек. Вся эта огромная работа выполнена армией городских и сельских интеллигентов, отдавших свою силу, энергию, инициативу и знания великому делу ликвидации неграмотности…».

С этого времени задача борьбы против неграмотности официально больше не рассматривалась как актуальная. Хотя значительная неграмотность — особенно среди старших возрастных групп, среди женской части населения — наблюдалась еще долгое время. Кроме того, перепись зафиксировала низкий уровень общей образованности — среднее образование имело незначительное меньшинство населения, что создавало благоприятный фон для той манипуляции общественным сознанием, которая была столь типична для советской политики 30-х гг.

Ликвидация неграмотности расширяла круг интересов, рождала новые потребности, желание продолжить учебу, стать квалифицированными специалистами.

В период реконструкции подготовка кадров специалистов рассматривалась как одна из центральных проблем культурного строительства. В годы первых пятилеток большое внимание стало уделяться повышению культурно-технического уровня трудящихся без отрыва от производства. Это обеспечивалось различными формами учебы: на общественных началах работали школы передовых методов труда, специальные курсы, кружки, семинары. Важное значение имело решение об организации занятий рабочих по овладению машинами и оборудованием и введение обязательных экзаменов по техминимуму, который был включен в программы по ликвидации неграмотности. На всех крупных заводах и фабриках Дона создавались комбинаты рабочего образования (КРО). Только на «Ростсельмаше» через КРО прошли обучение свыше 10 тыс. рабочих, а на Таганрогском металлургическом заводе — около 7 тыс. человек. В процессе подготовки к сдаче экзамена по техминимуму получило широкое распространение шефство квалифицированных рабочих над молодыми. В общей сложности различными формами повышения квалификации было охвачено около 90% рабочих.

С 1940 г. в условиях предвоенной мобилизации в соответствии с задачей формирования трудовых резервов на Дону начали свою работу 17 ремесленных училищ, 1 железнодорожное училище, 19 школ фабрично-заводского обучения. Первый набор в них прошел организованно, продемонстрировав большой патриотический подъем молодежи. На 17 200 мест было подано более 30 тыс. заявлений. Для работы в училищах и школах ФЗО предприятиями были выделены опытные преподаватели и мастера. Промышленные предприятия оказывали практическую помощь в организации учебного процесса, в оборудовании мастерских, в ремонте общежитий.

Подготовка квалифицированных кадров проводилась и на селе. В колхозных и совхозных пунктах ликбеза общеобразовательные занятия сочетались с занятиями по агрои зоотехминимуму. Подготовка специалистов-механизаторов проводилась на курсах при МТС и в школах механизаторов. Функционировала широкая сеть краткосрочных школ и курсов при сельскохозяйственных высших и средних специальных учебных заведениях, которые готовили основную часть квалифицированных специалистов.

В начале 40-х гг. более 140 тыс. человек учились на различных курсах, повышая свою квалификацию. Всего в области училось свыше 720 тыс. человек, т. е. почти 25% взрослого населения.

В 20—30-е гг. XX в. в Кабардино-Балкарии, Адыгее и Карачаево-Черкесии возникли специальные учебные заведения, внесшие вклад в подготовку национальных кадров.

Совпартшколы функционировали с 1923 по 1936 гг. Слабая материальная база и отсутствие подготовленных преподавательских кадров диктовали необходимость объединения совпартшкол с другими учебными заведениями. В 1923 г. в Кабардино-Балкарии было принято решение о создании на базе разных учебных заведений Ленинского учебного городка (ЛУГ). В его состав вошли совпартшколы, педагогический, сельскохозяйственный, кооперативный техникумы и другие курсовые учебные комбинаты. ЛУГ со времени функционирования (1924—1936 гг.) выпустил 6180 специалистов народного хозяйства. В совпартшколах Адыгеи, Черкесии, Карачая с 1927 по 1933 г. обучалось 1886 человек.

В 20—30-е гг. на Северном Кавказе возникли рабочие факультеты: педагогические, промышленные, медицинские и др. Крупнейшим из них на протяжении 30-х гг. оставался Общегорский рабфак во Владикавказе. В 1931 г. было принято решение об открытии в Грозном медицинского рабфака для народов Северного Кавказа. В 1931 г. в Кабардино-Балкарии открывается рабфак, вошедший впоследствии в состав Кабардино-Балкарского педагогического института.

В 1931 г. в Адыгее открывается педагогический рабфак, в нем обучалось 179 человек. Педрабфак с 1935 по 1939 гг. выпустил 390 учащихся.

Представители Кабарды, Адыгеи и Черкесии получали образование в крупнейших рабфаках Краснодара, Владикавказа, Ленинграда, Воронежа, Саратова, Москвы и др. Существовавшие до 1941 г., они давали своим выпускникам необходимую подготовку для дальнейшего продолжения образования в средних специальных и высших учебных заведениях страны.

В Кабарде (1923 г.), Адыгее (1925 г.) и Черкесии (1923 г.) открываются двухгодичные педагогические техникумы. Педагогические техникумы оставались до конца 30-х гг. ведущими учебными заведениями по подготовке учителей в системе образования народов Северного Кавказа. Наряду с педагогическими техникумами открываются медицинские, сельскохозяйственные, промышленные и иные учебные заведения.

Сеть профтехобразования на Северном Кавказе выросла с 47 в 1927— 1928 г. до 61 единицы в 1928—1929 гг. В 1929—1930 гг. учебном году в национальных областях уже работали 9 техникумов с общим количеством учащихся 1610 человек, 15 профессиональных школ различных специальностей, где обучалось 1325 учащихся, 25 школ повышенного типа с охватом 1800 человек, 18 школ крестьянской молодежи, в которых обучались 3270 человек.

В 1931 г. Северо-Кавказский крайисполком утвердил двухлетний план подготовки национальных кадров, который явился составной частью пятилетнего плана. По этому плану количество учащихся в вузах должно было возрасти с 791 человека в 1931—1932 учебном году до 2502 в 1932—1933 учебном году, а в техникумах, соответственно, — с 3000 до 8727 человек.

При определении количества ИТР была взята установка на необходимость подготовки их из числа горцев в размере 60% общей потребности по национальным областям. Общая потребность в специалистах-горцах определялась в 647 инженеров, 1099 техников. Планом предусматривалось подготовить 62 907 рабочих, в том числе 21 094 горца.

Для дифференцированного подхода к обучению горцев в вузах и техникумах и возможности построения работы с ними применительно к специфическим условиям национальных областей решением крайисполкома в 1931 г. были открыты специальные горские отделения при следующих вузах и рабфаках при них: энергетическом, лесном и строительном в г. Новочеркасске, химико-технологическом институте пищевой промышленности в Краснодаре, а также при техникумах: Кубанском индустриальном, энергетическом, Грозненском нефтяном, Майкопском лесохимическом и Новочеркасском консервном.

Быстрый рост промышленности потребовал расширения сети школ ФЗУ, краткосрочных форм подготовки, введения бригадного ученичества, расширения учебно-установочных баз ЦИТа (Центральный институт труда) внутри национальных областей, что дало положительные результаты. Так, к концу первой пятилетки в Кабардино-Балкарии уже работали 6 школ ФЗУ с контингентом учащихся 1390 человек.

С 1928 г. школы ФЗУ в г. Грозном были переведены на целевые установки подготовки кадров для нефтяной промышленности с трехлетним сроком обучения. В 1932 г. в Нефтяном институте, различных техникумах, рабфаке, профтехшколах обучалось 5018 человек.

В некоторых национальных областях, где еще отсутствовали высшие учебные заведения, важную роль в подготовке кадров для народного хозяйства играли учебные комбинаты, которые стали наиболее приемлемой формой подготовки кадров среднего звена. Таковыми были: Ленинский учебный городок в г. Нальчике, Адыгейский и Асланбековский в Чечне.

Медицинский техникум, открывшийся в 1923 г. во Владикавказе, в полной мере не решал подготовки медицинских работников для народов Северного Кавказа. Поэтому в 20—30-е гг. XX в. в Кабарде, Адыгее и Черкесии открываются фельдшерско-акушерские курсы и техникумы. В 1931 г. в Нальчике открывается медицинский техникум, а в 1935 г. техникум медицинских сестер. В 1931—1932 гг. в Адыгее и Черкесии были открыты фельдшерско-акушерские школы.

В 1940 г. в Кабардино-Балкарии работало уже 246 врачей и 842 медицинских работника со специальным образованием, в Черкесии насчитывали 51 врача и 204 средних медицинских работника; в Адыгее в 1932 г. было 109 врачей и 200 работников среднего медицинского персонала. Развитие экономики предопределило формирование различных средних специальных учебных заведений и рост численности учащихся. В 1940 г. средних специальных учебных заведений насчитывалось в Кабардино-Балкарии — 8, в Карачаево-Черкесии — 7, в Адыгее — 6.

К концу второй пятилетки в Северной Осетии, где до 1917 г. не было ни одного технического учебного заведения, уже работали горно-металлургический, электротехнический, путей сообщения, индустриальный, финансово-экономический и другие техникумы.

Сравнительно большое внимание в годы первых пятилеток уделялось высшей школе — «кузнице кадров», потребность в которых обострилась в связи с масштабной реорганизацией экономической и социальной сферы и периодически проходившими «кадровыми чистками».

В конце 20-х гг. развернулась масштабная реорганизация вузов с целью обеспечить рост вузовской сети и, следовательно, — увеличение объема подготовки советских специалистов. В связи с потребностями экономического развития в 1929 г. в Ростове-на-Дону был создан институт инженеров железнодорожного транспорта, в 1930 г. — институт сельскохозяйственного машиностроения, в 1931 г. в Новочеркасске начал работу инженерно-мелиоративный институт, в Зернограде — Азово-Черноморский институт механизации сельского хозяйства. Одним из путей создания новых вузов были разукрупнения многоотраслевых учебных заведений — университетов и политехнических институтов, при которых их факультеты выделялись в отраслевые вузы (инженерные, педагогические, экономические, медицинские) с резко выраженной специализацией. В результате такой реорганизации сеть средних специальных и высших учебных заведений Дона значительно возросла: в 1931 г. три факультета Ростовского государственного университета были преобразованы в самостоятельные вузы: педагогический, финансово-экономический и медицинский. Тогда же были созданы новые факультеты университета: химический, геолого-ботанический, физико-математический.

Были также созданы вузы нового типа — заводы-втузы при строящихся объектах советской индустрии, их студенты сочетали учебу и работу на строительстве. Одним из наиболее крупных в стране стал завод-втуз при «Ростсельмаше».

Развивалась сеть вечерних и заочных отделений при вузах, что позволяло повышать образование без отрыва от работы.

В связи с ростом количества вузов существенной проблемой стало формирование их студенческого контингента. Характерной приметой времени стало обращение к механизму мобилизации молодежи на учебу. Партийные, комсомольские, профсоюзные и армейские направления в вузы получили тысячи юношей и девушек. К концу первой пятилетки командировки-мобилизации на учебу, сыграв свою роль, были отменены. Основным источником пополнения вузов оставались рабфаки. В 1940 г. рабфаки прекратили существование в связи с развитием общеобразовательной школы, которая смогла полностью взять на себя подготовку молодежи.

В результате реорганизаций 30-х гг. в Ростовской области значительно выросли масштабы подготовки специалистов: к концу рассматриваемого периода в области работало 16 вузов, в которых учились 18,5 тыс. человек; 65 техникумов готовили специалистов для народного хозяйства. В Ростовской области получали подготовку кадры специалистов не только для Ростовской области, но и для всего Северного Кавказа, для Украины и других союзных республик. Крупнейшим вузовским центром юга страны стал Ростов. К концу второй пятилетки в городе действовали 8 вузов, 19 техникумов, 11 рабфаков. Общее число обучавшихся в них составляло около 21 тыс. студентов. Ведущим высшим учебным заведением Дона был Ростовский государственный университет. На шести его факультетах в конце 30-х — начале 40-х гг. учились более 1,6 тыс. студентов, а в составе его преподавателей работали 20 профессоров и более 50 доцентов.

В течение длительного времени адыги получали высшее образование в крупных учебных заведениях Владикавказа, Ростова-на-Дону, Краснодара, Ставрополя, Москвы, Ленинграда, Киева, Новочеркасска и др. Однако подготовка специалистов за пределами территории адыгов в полной мере не решала проблемы. В 1932 г. в Кабардино-Балкарии открывается государственный педагогический институт с контингентом 100 студентов с четырехгодичным обучением (с 1932 по 1937 г. педагогический институт находился в г. Пятигорске). Наряду с педагогическим институтом в 1934 г. начал свою работу учительский институт с двухгодичным сроком обучения. В 1939 г. открывается в Черкесии учительский институт, в 1940 г. — Карачаево-Черкесский государственный педагогический институт, в том же году в Адыгее — учительский институт.

Содержание вузовского образования претерпело те же изменения, что и школьного. В соответствии с партийно-государственными решениями учебные программы, правила внутреннего распорядка, основные элементы учебного процесса подверглись жесткой регламентации и догматизации, еще более усилилась политизация и идеологизация вузовского образования. В первую очередь советская высшая школа была призвана решать задачи «всестороннего социалистического воспитания» студенчества, максимально используя для этого и возможности аудиторных занятий, и общественно-политическую жизнь вузовских коллективов. Но несмотря на крайнюю политизацию и идеологизацию высшего и среднего специального образования, его общий уровень в области точных и естественных наук, инженерных и медицинских знаний был высок.

Развитие специального образования на Дону создавало предпосылки развития сети научно-исследовательских учреждений. С середины 30-х гг. выросло число научных организаций: в 1934 г. появились на биологическом факультете университета научно-исследовательские учреждения, а в 1936 г. был уже создан научно-исследовательский биологический институт; тогда же был образован НИИ математики и физики, где под руководством проф. Д. Д. Мордухай-Болтовского и проф. Н. М. Нестеровича исследовались проблемы высшей математики, а ученые под руководством проф. Е. В. Богословского успешно исследовали электромагнитные волновые явления.

Большую исследовательскую работу вели преподаватели всех вузов Дона в связи с потребностями сельского хозяйства, промышленности и транспорта. Особенное внимание уделялось изучению природных ресурсов региона. Систематически проводившиеся кавказские экспедиции Ростовского университета изучали возможности разработки полезных ископаемых, вели картографирование местности, исследовали почвы, гидроресурсы, климат. В процессе этих исследований, имевших прежде всего прикладное значение, ученые Дона вносили свой заметный вклад в развитие советской науки, успешно разрабатывая целый ряд актуальных научных проблем. Так, коллектив под руководством проф. Н. А. Григорович-Березовского достиг значительных успехов в области гидрогеологии, геологии, палеонтологии; проф. А. Ф. Флеров являлся известным в стране специалистом, основоположником советской школы геоботаники проф. Л. А. Жданов и проф. И. В. Новопокровский работали в области ботаники и агрономии. Большую и важную для народного хозяйства работу вели почвоведы, разрабатывая тему «Плодородие почв Северного Кавказа». Всего в городах Дона к концу 1930;х — началу 1940;х гг. действовали около 30 научноисследовательских институтов и научных станций, которые оказывали помощь промышленным и сельскохозяйственным предприятиям в освоении производительных сил области и региона, в совершенствовании процессов производства, играли важную роль в развитии фундаментальных и прикладных наук.

Заметным лечебно-научным центром был Ростовский медицинский институт. Ведущими специалистами-хирургами страны были заслуженные деятели науки РСФСР проф. Н. А. Богораз и проф. К. X. Орлов. Широко известно в стране было имя физиолога Н. А. Рожанского.

Ученые Дона вели широкую подготовку новых кадров научных работников, в том числе и из числа представителей коренных народов Северного Кавказа, тем самым помогая становлению самостоятельных учебных и научно-исследовательских учреждений, крупных научных школ.

Гуманитарные и обществоведческие науки не получили в тот период в вузах Дона существенного развития в связи с развернувшимися в СССР репрессивными акциями. Специалисты, работавшие в этих областях знания, были вынуждены обслуживать потребности сталинской идеологии, комментируя и иллюстрируя ее постулаты.

Чрезвычайно трудной и даже трагической стала в данный период судьба отечественного культурно-исторического наследия, особенно архитектурных памятников, которые подверглись разрушению. В ходе «социалистической реконструкции городов» памятники сносились, нарушалась целостность историко-архитектурных ансамблей. В Ростове наряду с другими церковными зданиями был сначала закрыт как культовое сооружение, а потом снесен грандиозный храм Александра Невского. Был закрыт для верующих Новочеркасский собор. Возобладавшие нигилистические тенденции и прагматизм по отношению к культурно-историческому достоянию привели в расстройство государственную систему охраны памятников истории и культуры. Принятые в 1933—1934 гг. постановления ВЦИК и СНК РСФСР «Об охране исторических памятников» не меняли положения. Историко-архитектурные памятники по существу рассматривались как отживающие элементы культуры, значением которых при необходимости считалось возможным пренебрегать.

Приоритетами культурного строительства стали просветительские учреждения, рассматриваемые, в первую очередь, как участки агитационно-пропагандистской работы среди населения.

Сеть культурно-просветительных учреждений в течение 30-х гг. росла непрерывно. К концу этого периода на Дону действовали 380 колхозных клубов, 500 изб-читален, 58 сельских районных Домов культуры. Только в Ростове имелось 110 библиотек, 34 клуба, 9 музеев, 6 театров, 17 кинотеатров.

Общепросветительная работа в огромной степени была подменена политико-просветительной, содержание которой задавалось партийными органами.

Формы агитационно-пропагандистской деятельности были многообразны. На предприятиях, в колхозах и совхозах, при клубах и школах работали сотни политкружков: кружки текущей политики, истории партии, изучения Конституции СССР и т. д. В Красных уголках предприятий и организаций проводились беседы, лекции, политинформации, диспуты. В помощь организаторам и участникам создавались библиотечки по политическим вопросам. Важным средством политического воспитания масс была советская печать. К концу реконструктивного периода в области выходили уже 138 газет, а подпиской на центральные и местные издания было охвачено не менее 80% населения.

Массовым явлением к середине 30-х гг. стала радиофикация.

В 1927 г. Ростовская киностудия выпустила первый номер киножурнала «Северный Кавказ», положивший начало кинохронике Дона. В течение 30-х гг. значительно выросло число стационарных и передвижных киноустановок. В 1940 г. в области их насчитывалось уже 460.

С 1928 г. в Ростове работали краевое издательство «Северный Кавказ» и Партиздат. Уже к 1933 г. выпуск книг на Дону по сравнению с 1929 г. увеличился в 8 раз, в основном издавалась публицистика.

Печать, кино и радио прочно вошли в быт советского человека, активно формируя его духовный облик, представления, установки и потребности.

Расширялась сеть библиотек. К середине 30-х гг. в области насчитывалось около 1500 библиотек, среди них две специализированные научные библиотеки — им. К. Маркса и библиотека госуниверситета. На 1 октября 1934 г. по количеству книг в библиотеках Ростов занимал 4-е место в РСФСР, а по количеству библиотек — 3-е место.

Наиболее крупными профсоюзными библиотеками Ростова были библиотека Дворца культуры им. Ленина (70,1 тыс. книг, 3,8 тыс. читателей), библиотека «Ростсельмаша» (32,5 тыс. книг), библиотека клуба совторгслужащих (61 тыс. книг, 4,4 тыс. читателей), библиотека клуба работников просвещения (42 тыс. книг). Лучшей сельской библиотекой Дона по итогам смотра-конкурса в 1935—1936 гг. была признана опорная библиотека Гуляй-Борисовской МТС Мечетинского района. В начале 1940;х гг. на Дону было около 2 тыс. массовых библиотек, работало около 2 тыс. клубов. Только в Ростове-на-Дону действовали 177 массовых библиотек, а также 85 специальных и научных библиотек.

Навязчивая агитационно-пропагандистская деятельность, которая проводилась всеми возможными средствами, была направлена на формирование тех качеств личности, которые в наибольшей степени соответствовали представлениям о человеке социалистического общества: коллективисте, самоотверженном труженике, сознательном борце, беспощадном к врагам. Гуманистические просветительские традиции были разрушены вульгарной идеологизацией.

«Социалистическое наступление» в сфере литературы и искусства имело не менее катастрофичные последствия. В 1928—1932 гг. деятельностью активистов Российской ассоциации пролетарских писателей (РАПП) и аналогичными ей Ассоциацией пролетарских художников (РАПХ), Ассоциацией пролетарских музыкантов (РАПМ) стала насаждаться явная нетерпимость к инакомыслию. Их агрессивными разгромными кампаниями против отдельных деятелей или против художественных объединений была уничтожена всякая возможность плюрализма художественно-эстетических позиций.

В 1932 г. в соответствии с постановлением ЦК ВКП (б) «О перестройке литературно-художественных организаций» все литературнохудожественные объединения были ликвидированы, а вместо них было предложено создать единые советские творческие организации литераторов, художников, музыкантов и т. д. Следствием этого стала централизация и создание жесткой, и в то же время легко управляемой, системы организации литературно-художественной жизни в масштабах всей страны. Новые творческие союзы изначально создавались как окологосударственные ведомства, лишь формально самостоятельные. Общее управление делами литературы и искусства было возложено на Государственный комитет по делам искусств при СНК, что окончательно включило литературно-художественную жизнь в сферу государственного управления.

В 1934 г. в соответствии с постановлением ЦК ВКП (б) «О перестройке литературно-художественных организаций» было организовано крупнейшее на Северном Кавказе Ростовское отделение Союза советских писателей, возникшее на основе ростовской Ассоциации пролетарских писателей. Оно объединило более 20 деятелей литературы, в том числе М. А. Шолохова, А. И. Бусыгина, П. X. Максимова, А. В. Софронова, Г. Ф. Шолохова-Синявского.

В документах о создании новых творческих союзов было закреплено положение о том, что единственно возможным для литературы и искусства творческим методом является социалистический реализм, понимаемый как соответствующая идейно-художественная направленность в сочетании с внешней достоверностью, понятностью. Литературе и искусству, таким образом, была отведена важная идеологическая функция — своими средствами формировать социалистическое мировоззрение советских людей. Все, что не соответствовало идеологическому заказу или имело сложные выразительные средства, признавалось враждебным, буржуазным.

Литература

и искусство рассматривались в контексте новой политики как важные средства социалистического воспитания масс. Их внехудожественные задачи, соответствие тематики произведений политическому заказу, сформулированному явно или неявно, имело определяющее значение при оценке как произведения, так и личности автора.

Даже лучшие, наиболее талантливые литературно-художественные произведения писателей Дона 30-х гг., несли в себе отпечаток идеологической заданности, примером чему являются «Поднятая целина» М. А. Шолохова, «Академик Плющов» В. А. Закруткина, «Суровая путина» Г. Ф. Шолохова-Синявского, «Казаки» Д. И. Петрова (Бирюка) и многие иные, широко известные в тот период.

Театры и другие профессиональные художественные коллективы также рассматривались как важное средство социалистического воспитания. Все вопросы репертуара, состава труппы, интерпретации пьесы строго контролировались.

С целью усиления влияния советского театрального искусства на молодежь на Дону был создан ряд новых театров: в 1929 г. на базе театра рабочей молодежи (ТРАМ) был создан профессиональный театр, в 1931 г. начал работу Театр музыкальной комедии, в 1934 г. — Театр кукол для детей.

Действовавшие театры получили в годы реконструкции новые, хорошо оснащенные здания. Значительным достижением советской архитектуры стало сооружение и введение в октябре 1935 г. в эксплуатацию здания драматического театра им. Горького в Ростове (проект ак. В. А. Щуко и проф. В. Г. Гельфрейха) — одного из самых больших театральных зданий СССР, имеющего двухъярусный зрительный зал на 2500 мест, механизированную сцену. «Кровью завоеванный Ростов имеет замечательный театр, равного которому нет в Союзе!» — подчеркивал в своем приветствии в связи с этим Маршал Советского Союза С. М. Буденный.

В феврале 1936 г. по решению Всесоюзного комитета по делам искусства при СНК СССР в Ростов был направлен коллектив под руководством Ю. А. Завадского, перед этим побывавшего в Ростове на гастролях. На его основе вместе с присоединенной к нему частью труппы, ранее работавшей в Ростове, сформировался коллектив Ростовского драматического театра им. М. Горького. Пьесы советских авторов, отражавшие пафос революционной борьбы и социалистического строительства, мировая и отечественная классика заняли основное место в его репертуаре. Театр прочно занял ведущее место среди драматических коллективов Дона.

В общей сложности к концу 1930;началу 1940;х гг. на Дону работали 8 профессиональных театральных коллективов.

Активно развивались и другие направления художественного творчества. В годы социалистического строительства были организованы Ансамбль песни и пляски донских казаков, многочисленные хоры, музыкальные коллективы. В 1936 г. состоялась первая гастрольная поездка донского ансамбля в Москву.

С 1939 г. на Дону начали действовать отделения Союза композиторов и Союза советских художников.

Все художественные коллективы поддерживали тесные связи с рабочими и крестьянскими коллективами. Это были шефские концерты и спектакли, руководство художественной самодеятельностью, проведение творческих отчетов, фестивалей искусств. Инициатива таких фестивалей принадлежала стахановцам «Ростсельмаша», которые выступили с обращением к работникам искусств Дона: «Мы, стахановцы „Сельмаша“, хотели бы… видеть у себя в клубе лучшие образцы всех видов искусства. Поэтому вносим предложение — организовать на „Сельмаше“ фестиваль искусств. Мы приглашаем актеров, музыкантов, вокалистов, поэтов, работников эстрады, кино принять участие в фестивале. Мы приглашаем художников Ростова организовать во время фестиваля выставку своих работ…» Этот призыв положил начало регулярному проведению фестивалей искусств не только на крупных ростовских предприятиях, но и в других городах и станицах Дона.

Литературно-художественная жизнь Дона в 1930;е гг. приобрела в результате всех перечисленных мероприятий невиданную прежде масштабность. Но вместе с тем были утрачены яркость, свобода творчества, разнообразие. Традиции литературно-художественного авангарда угасли. Это в решающей степени было определено разгромными кампаниями против признанных мастеров искусств (Д. Шостаковича, П. Филонова, В. Мейерхольда и др.), ознаменованных редакционными статьями партийной газеты «Правда» (в 1936 г. — «О художниках-пачкунах», «Сумбур вместо музыки», «Балетная фальшь», в 1937 г. — «Чужой театр» и др.). Провинциальная интеллигенция справедливо воспринимала такие статьи как предостережение и стремилась избежать любого своеобразия, которое могло быть истолковано как инакомыслие.

В целом литература и искусство Дона проявляли себя как общественные институты, вполне адекватные потребностям тоталитарного государства.

Профессиональное литературно-художественное творчество опиралось на широкий фундамент самодеятельности, развитие которой было типично для данного этапа. При городских и сельских клубах, на предприятиях и в колхозах работали многочисленные литературные кружки. Одним из старейших на Дону являлся литературный кружок «Ростсельмаша», основанный в 1930 г. Литкружковцы сотрудничали в периодической печати, их силами выпускались стенные и многотиражные газеты, литературные сборники, велась работа по истории родного края и своего трудового коллектива. Участники слета литературных кружков Ростова, состоявшегося в июне 1934 г., в приветствии к А. М. Горькому заявляли: «Мы заверяем тебя, товарищ Горький, в том, что мы крепко будем учиться и много работать, чтобы стать мастерами литературно-художественных произведений, наиболее полно отражающих наше социалистическое строительство, нашу замечательную эпоху».

Во многих клубах работали изостудии. Организовывались городские, районные, областные и краевые художественные выставки самодеятельных живописцев, графиков, скульпторов. В 1933 г. при Ростовском художественном техникуме была создана студия изобразительного искусства «для наиболее талантливых рабочих, служащих и ИТР, занимающихся живописью, скульптурой и рисованием».

Появилось немалое количество самодеятельных музыкальных коллективов — симфонических, струнных и духовых оркестров, хоров, оперных и балетных групп, фольклорных ансамблей. Все большее количество трудящихся в свободное время обучались в музыкальных школах, кружках, студиях. «Я раньше не представлял, — писал на страницах „Колхозной правды“ один из профессиональных музыкантов, посетивших Северо-Донской округ, — что колхозники так жаждут музыки, так хотят заниматься музыкой… Тяга к музыке огромная…».

Очень широкое распространение получили самодеятельные театры. Их созданию в городах и станицах содействовали упрочившиеся шефские связи профессиональных театральных коллективов с трудящимися промышленных предприятий, колхозов и совхозов.

В начале 1940;х гг. в клубных учреждениях Ростовской области работали более 2,3 тыс. коллективов художественной самодеятельности: драматических, музыкальных, танцевальных кружков, студий изобразительного искусства.

В отличие от профессионального самодеятельное искусство отличала высокая степень искренности. Для участников самодеятельности стремление к самореализации и самовыражению абсолютно преобладало над иными мотивами творчества. Любители были далеки от идейно-эстетических споров, дилетантизм защищал их от идеологических критических кампаний второй половины 30-х гг.

Достижения советского культурного строительства 30-х гг. нельзя недооценивать. Всеобуч детей и ликвидация неграмотности основной массы взрослого населения, массовая подготовка кадров специалистов средней и высшей квалификации, развитие технических и естественных наук и широкое использование их результатов в интересах индустрии и военно-оборонного комплекса давали основания для гордости. Была также создана советская художественная культура, адекватная потребностям государства, решающая присущими ей средствами прежде всего задачи социалистического воспитания населения.

В результате целенаправленного и интенсивного культурного строительства в годы первых советских пятилеток сформировалась в качестве ведущего субкультурного потока советская официальная культура — субкультура тоталитарного типа, для которой были характерны: директивный стиль управления культурными процессами, номенклатурный подход в формировании руководящих кадров во всех областях культуры, репрессивный характер административно-политического контроля за творческой деятельностью. Крайние идеологизация и политизация культурной жизни, фактический разрыв связей с отечественной гуманистической культурной традицией и достижениями мировой культуры были, бесспорно, негативными факторами культурной жизни.

Вопросы и задания

• 1. Что такое «культурная революция»?
• 2. Где на территории изучаемого региона были созданы новые ВУЗы?
• 3. Когда, на ваш взгляд, завершилась культурная революция в регионе?
• 4. Назовите важнейшие направления культурной деятельности в регионе.
• 5. Перечислите главные достижения культурной революции в регионе.